хотела было последовать
за ним, но потом  остановилась,  сложив  руки.  Перрин  присоединился  к
Ранду, чтобы оказаться поближе к Фэйли, но прошел лишь часть  пути.  Его
остановил взгляд жены. Взгляд, который выдавал ее  желание  понять,  что
происходит, почти такое же сильное, как у Колавир. Устремленный на  него
точно с таким же выражением, как и на Ранда. Хотелось бы Перрину ощутить
ее запах. Даже не для того, чтобы попытаться разобраться в ее  чувствах,
а просто потому, что это ее запах. Однако вонь  страха  со  всех  сторон
по-прежнему была слишком сильна. Почему Фейли молчит? Почему не подойдет
к нему? Не улыбнется? Почему хотя бы просто не улыбнется?
   Колавир  в  какой-то   степени   удалось   собрать   остатки   своего
достоинства, но не более того. Ее  голова  находилась  на  уровне  груди
Ранда, хотя башня из волос создавала впечатление, что они одного  роста.
Взгляд Ранда скользнул по лицам женщин, выстроившихся по обеим  сторонам
трона. Возможно, задержавшись на Фэйли. Перрин не был в этом уверен.
   Ранд положил руку на один из тяжелых подлокотников Солнечного Трона.
   - Тебе известно, что я предназначал этот трон для  Илэйн  Траканд.  -
Его голос не выражал никаких эмоций.
   - Милорд Дракон, - спокойно ответила Колавир, -  в  Кайриэне  слишком
долго не было правителя. Кайриэнского правителя. Вы сами  говорили,  что
лично  вас  не  интересует  Солнечный  Трон.  Илэйн  Траканд  могла   бы
претендовать на трон, - еле заметный быстрый жест словно  отбросил  саму
эту возможность, если бы была жива. Прошел слух, что она мертва,  как  и
ее мать. - Было рискованно с ее стороны напоминать об этом. Многие слухи
утверждали, что именно Ранд убил обеих, и мать, и дочь.  Однако  Колавир
была не из трусливых.
   - Илэйн жива. - Голос Ранда  по-прежнему  ничего  не  выражал,  но  в
глазах вспыхнул огонь. Перрин не ощущал его запаха по той же причине, по
какой не мог почувствовать запах Фэйли, но ему не требовался нос,  чтобы
распознать загнанный в бутылку гнев. - Она получит обе короны, андорскую
и кайриэнскую.
   -  Милорд  Дракон,  что  сделано,  то   сделано.   Если   вы   чем-то
недовольны...
   При всем ее достоинстве, при всем ее мужестве  Колавир  потребовалось
сделать заметное усилие, чтобы не вздрогнуть,  когда  Ранд  потянулся  и
сорвал с ее головы Корону Солнца. Башня из локонов чуть не  развалилась,
послышался  громкий  треск  ломающегося  металла,  и  корона  согнулась.
Несколько желтых бриллиантов выскочили из креплений и упали.  Ранд  сжал
растянувшуюся металлическую дугу, медленно согнул  ее,  соединив  концы,
и... Может, Аша'маны и поняли, что произошло, но не Перрин.  Только  что
корона была покореженной, сломанной, а в следующее мгновение  она  снова
оказалась цела. Никто из присутствующих  не  издал  ни  звука,  даже  не
шаркнул ногой. Перрин подумал, что это уже не просто страх,  а  какой-то
неуправляемый ужас.
   - Все, что сделано, - спокойно сказал Ранд, - можно переделать.
   Кровь отхлынула от лица  Колавир.  Несколько  прядей,  выбившихся  из
прически, придали ей вид загнанного в угол дикого зверя.  Сглотнув,  она
дважды открыла и закрыла рот,  прежде  чем  смогла  произнести  хотя  бы
слово.
   - Милорд Дракон... - Вначале это был придушенный шепот, но постепенно
голос окреп, в  нем  отчетливо  зазвучало  отчаяние.  Казалось,  Колавир
забыла обо всех присутствующих. - Я  соблюдала  все  установленные  вами
законы, отстаивала вашу политику. Даже если она шла вразрез  с  древними
законами Кайриэна, со всеми его обычаями. - Вероятно,  Колавир  имела  в
виду те кайриэнские законы,  которые  позволяли  вельможам  безнаказанно
убивать  фермеров  и  ремесленников.  -   Милорд   Дракон,   вы   вправе
распоряжаться Солнечным Троном. Я... знаю это. Я...  я  была  не  права,
решившись занять его без вашего позволения. Но я имела права на него, по
рождению и по крови. Если мне следовало получить его из ваших рук, тогда
дайте его мне, дайте своей рукой.
   Я имею на это право!
   Ранд просто глядел  на  Колавир,  ничего  не  говоря.  Он,  казалось,
прислушивался к чему-то другому, не к ней.
   Перрин прочистил горло. Почему Ранд медлит?  Пусть  все,  что  должно
быть сделано, будет наконец сделано. Тогда он уведет Фэйли туда, где они
смогут поговорить.
   - Ты имела право убить лорда Марингила и Благородного Лорда  Мейлана?
требовательно спросил Перрин. В глубине души он нисколько не  сомневался
в том, что это дело рук Колавир; они были  ее  основными  соперниками  в
борьбе за трон. Или она, или они - так стоял вопрос. Почему  Ранд  замер
как вкопанный и молчит с таким  странным  видом?  Ему  не  хуже  Перрина
известно обо всем. - Где Берелейн?
   Не успело это имя сорваться с его уст, как Перрин тут же  пожалел  об
этом. Фэйли, все еще сохраняя спокойное выражение лица, бросила на  него
один-единственный взгляд, но от этого взгляда могла бы вспыхнуть вода.
   Недаром говорится, что ревнивая жена подобна  беспокойному  шершню  в
тюфяке.
   Как ни остерегайся, все равно ужалит.
   -  Вы  осмеливаетесь  обвинять  меня  в  этом  гнусном  преступлении?
возмутилась Колавир. - У вас нет доказательств. И не может быть  никаких
доказательств, ведь я невиновна! - Внезапно она, казалось, осознала, где
находится, - окруженная толпой  теснившихся  среди  колонн  благородных,
которые все видели и слышали. Что бы о ней ни говорили, мужества ей было
не занимать. Выпрямившись,  Колавир  посмотрела  прямо  в  глаза  Ранду,
стараясь не откидывать голову слишком далеко  назад.  -  Милорд  Дракон,
девять дней назад на восходе солнца я была коронована и стала  королевой
Кайриэна в соответствии с законами и обычаями Кайриэна. Я сдержу  клятву
верности вам, но я - королева Кайриэна. - Ранд по-прежнему молча  глядел
на нее. И с ним что-то  происходило,  как  казалось  Перрину.  -  Милорд
Дракон, я - королева, если, конечно, вы не сочтете возможным попрать все
законы.
   И снова ответом ей было молчание Ранда и его немигающий взгляд.
   Что с ним такое творится? - в ужасе подумал Перрин.
   - Выдвинутые против меня обвинения ложны. Это безумие! -  Молчание  и
пристальный взгляд Ранда. Колавир сделала беспокойное движение  головой.
Анноура, мне нужен твой совет! Анноура, подойди! Помоги мне!
   Перрин подумал, что она обращается к одной из своих  фрейлин,  но  на
женщине, которая вышла из-за трона, не было полосатых юбок. Широкоскулое
лицо с большим ртом и похожим на клюв носом, в обрамлении длинных тонких
темных косичек, повернулось к Ранду. К удивлению Перрина,  Хавьен  издал
странный горловой звук и ухмыльнулся. У самого Перрина волосы на  голове
зашевелились.
   - Я  не  могу  сделать  этого,  Колавир,  -  с  тарабонским  акцентом
произнесла Айз Седай, поправляя  шаль  с  серой  бахромой.  -  Боюсь,  я
позволила  тебе  неправильно  истолковать  мое  отношение.   -   Глубоко
вздохнув, она добавила:
   - В этом... В этом нет необходимости, мастер ал'Тор. - На мгновение в
ее голосе послышались слегка неуверенные нотки.  -  Или  милорд  Дракон,
если предпочитаешь. Я не питаю к тебе зла. Если бы это было  не  так,  я
нанесла бы удар прежде, чем ты узнал о моем присутствии.
   - И от тебя осталось бы мокрое место, если бы ты это сделала. - Голос
Ранда звучал холодно-спокойно, лицо казалось почти кротким. - У меня  ты
не найдешь защиты. Кто ты? Почему ты здесь? Отвечай! У  меня  вообще  на
исходе терпение к вашему... к вашей  сестре.  Или  желаешь,  чтобы  тебя
отволокли в айильский лагерь?  У  меня  есть  кому  сделать  это.  Готов
поспорить.
   Хранительницам Мудрости нетрудно будет заставить тебя разговориться.
   Эта Анноура явно соображала быстро.  Ее  взгляд  метнулся  сначала  к
Айраму, потом в проход, где стояли  Аша'маны.  И  она  поняла.  Наверно,
именно их он имел в виду,  мужчин  в  черных  мундирах,  с  беспощадными
лицами, равнодушных ко всему, кроме свечения вокруг нее и Ранда. Молодой
Джахар  смотрел  на  нее,  точно  ястреб  на  кролика.  Нелепый  в  этой
обстановке Лойал стоял  в  центре  со  своим  топором  на  плече.  Одной
огромной рукой он ухитрялся  прижимать  к  груди  открытую  тетрадь  для
записей и одновременно удерживать бутылочку с чернилами, а другой быстро
писал, окуная в  чернила  ручку,  которая  была  толще  большого  пальца
Перрина. Он записывал свои наблюдения!
   Прямо тут!
   Вельможи расслышали  слова  Ранда  не  хуже  Анноуры.  Прежде  они  с
тревогой следили за Девами, чьи лица были скрыты под вуалями; теперь они
шарахнулись от Аша'манов, теснясь, точно сельди в  бочке.  Кое-кто  даже
потерял сознание, оставаясь на ногах лишь благодаря тесноте.
   Вздрогнув, Анноура поправила  шаль  и,  точно  по  волшебству,  вновь
обрела обычное для Айз Седай хладнокровие.
   - Я - Анноура Ларизен, милорд Дракон. Из Серой Айя. - Не было никаких
признаков того, что она отгорожена от Источника, что она  даже  замечает
присутствие мужчин, умеющих направлять.  Она  говорила,  казалось,  даже
снисходительно. - Я - советница Берелейн, Первой Майена.  -  Вот  почему
Хавьен ухмылялся, точно ненормальный; он  узнал  эту  женщину.  Перрину,
однако, было вовсе не до смеха. - Это держалось в секрете, ты понимаешь,
- продолжала она, - из-за отношения Тира и к Майену, и к Айз  Седай,  но
мне  кажется,  время  моих  секретов  прошло,  не  так  ли?  -   Анноура
повернулась к Колавир, жестко сжав губы:
   - Что бы ты ни воображала, Айз Седай не станет давать  советы  только
потому, что  ей  приказывают.  В  особенности,  если  она  уже  является
советницей кого-то другого.
   - Если Берелейн подтвердит твои слова, - сказал Ранд,  -  я  освобожу
тебя под ее честное слово. Если она,  конечно,  захочет  взять  на  себя
такую ответственность. - Его взгляд упал  на  корону,  и  он,  казалось,
только  сейчас  осознал,  что  это  узорчатое  плетение  из   золота   и
драгоценных камней все еще у него в руках. Очень бережно Ранд положил ее
на обтянутое шелком сиденье Солнечного Трона. - Я не считаю, что  каждая
Айз Седай - непременно мой враг, нет, не все. Но я не допущу, чтобы меня
снова втягивали в интриги, чтобы мною манипулировали.  Этого  больше  не
будет. Выбирай, Анноура, но если ошибешься,  попадешь  к  Хранительницам
Мудрости.  Если  проживешь  достаточно  долго.  Я  не  стану  удерживать
Аша'манов, и ошибка может дорого тебе обойтись.
   - Аша'маны, - спокойно повторила Анноура.  -  Я  все  поняла.  -  Она
облизнула пересохшие губы.
   - Милорд Дракон, Колавир лжет, говоря, что она  сдержала  данную  вам
клятву верности. - Перрин настолько не ожидал, что Фэйли заговорит,  что
невольно вздрогнул,  когда  она  это  сделала,  шагнув  вперед  из  ряда
фрейлин.
   Очень тщательно  выбирая  слова,  она  обрушилась  с  обвинениями  на
самозваную королеву, точно стремительно падающий орел. Свет, как же  она
прекрасна! Колавир поклялась повиноваться вам во всем и  соблюдать  ваши
законы, но на самом деле строила планы освободить Кайриэн  от  айильцев,
услать их на юг и вернуть все к тому положению, которое было  до  вашего
появления. Она заявляла, что даже если вы и вернетесь, то не  осмелитесь
изменить сделанное ею. Женщина, от которой я узнала все это, Майре, была
одной из ее фрейлин.
   Майре исчезла вскоре после того, как пооткровенничала со мной. У меня
нет доказательств, но я уверена, что она мертва. Я  уверена  также,  что
Колавир сожалела о том, что слишком поторопилась открыть свои замыслы.
   Добрэйн поднялся по ступенькам на помост, зажав шлем под мышкой.  Его
лицо холодно застыло, точно выкованное из стали.
   - Колавир Сайган, -  произнес  он  официальным  тоном,  и  его  голос
разнесся по всему Большому Залу, - клянусь  Светом  и  моей  бессмертной
душой, ты виновна. Я, Добрэйн, Верховная Опора  Дома  Таборвин,  обвиняю
тебя в измене, наказанием за которую является смерть.
   Ранд откинул назад голову  и  закрыл  глаза.  Его  губы  еле  заметно
задвигались, он зашептал так тихо, что только он сам и  Перрин  услышали
сказанное.
   - Нет. Я не могу. Я не хочу. - Перрин понял, в чем дело.  Ранд  искал
выход из положения. Как Перрину хотелось помочь ему!
   Колавир несомненно не слышала слов Ранда, но  она  тоже  готова  была
отдать все что угодно, лишь  бы  найти  выход  из  положения.  Она  дико
озиралась по сторонам - на Солнечный Трон, на остальных  своих  фрейлин,
на тех, кто толпился внизу, - будто надеясь, что кто-то  выступит  в  ее
защиту. Однако их ноги приросли к полу, словно схваченные  цементом;  ее
окружало море нарочито ничего  не  выражающих,  потных  лиц  -  и  глаз,
избегающих ее взгляда. Некоторые смотрели в сторону Аша'манов, хотя и не
слишком открыто. Пространство  между  толпящимися  внизу  придворными  и
Аша'манами с каждым мгновением становилось все шире.
   - Ложь! - прошипела Колавир, теребя свои юбки. - Все ложь! Ты, подлая
маленькая... - Она сделала шаг по направлению к Фэйли.
   Ранд вытянул между ними руку. Колавир сделала вид,  что  не  заметила
ее, а Фэйли выглядела так,  точно  желала,  чтобы  он  не  делал  этого.
Любого, кому пришло бы в голову напасть на нее, поджидал сюрприз.
   Перрин прорычал:
   - Фэйли  не  лжет!  -  Или  что-то  в  этом  роде.  И  снова  Колавир
продемонстрировала, что способна совладать с собой.  Будучи  не  слишком
высокого роста, она подтянулась, используя  каждый  дюйм.  Перрин  почти
восхищался ею. Если бы не Мейлан, и Марингил, и эта самая Майре, и  один
Свет знает, сколько еще других.
   -  Я  требую  справедливости,  милорд  Дракон.  -  Теперь  ее  полный
достоинства - королевского  достоинства!  -  голос  вновь  звучал  почти
спокойно.
   - Нет никаких доказательств этого... этих  мерзостей.  Якобы  кто-то,
кого нет сейчас в Кайриэне, что-то там рассказывал, чего на  самом  деле
не было. И это все, в чем можно меня обвинить? Я  требую  правосудия  по
законам  самого  Лорда  Дракона.  В  соответствии  с  ними  должны  быть
предъявлены доказательства.
   - Откуда тебе известно, что ее больше нет в Кайриэне? - требовательно
спросил Добрэйн. - Где она?
   - Полагаю, она уехала. - Отвечая, Колавир смотрела на Ранда. -  Майре
оставила службу у меня, и я заменила ее на Реале,  вот  она.  -  Колавир
сделала жест в сторону третьей слева фрейлины. - Я понятия не имею,  где
Майре.
   Приведите ее сюда, если она еще в городе, и пусть она  выскажет  свои
смехотворные обвинения, глядя мне в глаза. Я швырну ее ложь прямо  ей  в
лицо.
   Фэйли сверлила ее взглядом с  таким  выражением,  точно  готова  была
убить.
   Перрин надеялся, что она не  выхватит  один  из  тех  ножей,  которые
всегда носит с собой, спрятав под одеждой.  Она  имела  обыкновение  так
поступать,  когда  ею  в  достаточной  степени  овладевал  гнев  Анноура
прочистила горло. Она слишком внимательно приглядывалась к Ранду, и  это
беспокоило Перрина. Внезапно она напомнила ему Верин этим своим взглядом
птицы, изучающей червя.
   - Можно мне сказать,  мастер...  ах!  Милорд  Дракон?  -  Он  коротко
кивнул, и она продолжила, поправив шаль:
   - Что касается юной Майре, я не знаю ничего, кроме того, что  однажды
утром она была здесь, а вечером ее нигде не  смогли  найти  и  никто  не
знал, куда она подевалась. Но лорд Марингил и Благородный Лорд Мейлан  -
это другой случай. Первая Майена привезла с  собой  двух  очень  хороших
ловцов воров, имеющих большой  опыт  в  разнюхивании  преступлений.  Они
предъявили  мне  двух  мужчин,  которые  вместе  с  другими  подстерегли
Благородного Лорда Мейлана на улице, хотя оба настаивали,  что  сами  не
убивали его, а лишь держали за руки,  пока  остальные  делали  это.  Еще
ловцы воров привели ко  мне  служанку,  положившую  яд  в  приправленное
пряностями вино лорда Марин гила, которое тот имел обыкновение  выпивать
перед сном. Она заявила, что сделала это не по  собственной  инициативе;
ей пригрозили, что ее больная мать и сама она умрут, если лорд  Марингил
останется жив. Так она сказала, и я убеждена, что она  говорила  правду.
Она  вполне  искренне  сокрушалась  по  поводу  своей  вины,   так   мне
показалось. И оба мужчины, и женщина единодушно утверждали одно: сделать
то, что они сделали, им приказала сама леди Колавир.
   С каждым словом вызывающее выражение на лице Колавир таяло.  Она  еще
стояла, хотя это казалось удивительным; она выглядела безвольной,  точно
мокрая тряпка.
   - Они обещали, - пробормотала она, глядя на Ранда. - Они обещали, что
вы никогда не вернетесь. - Колавир зажала рот обеими  руками  -  слишком
поздно. Ее глаза чуть не вылезли из орбит. Перрин много бы отдал за  то,
чтобы никогда в жизни не слышать тех звуков, которые издавало ее горло.
   Человек не должен издавать таких звуков.
   - Измена  и  убийство.  -  В  голосе  Добрэйна  явственно  прозвучало
удовлетворение. На ее рвущие душу  вопли  он  не  обратил  ни  малейшего
внимания.
   - Наказание в обоих случаях одно и то же, милорд  Дракон.  Смерть.  С
той лишь разницей, что, по вашим новым законам, за  убийство  полагается
повешение.
   Что-то заставило Ранда поглядеть в этот момент на  Мин.  Ее  ответный
взгляд был полон глубокой печали, но относилась  она  не  к  Колавир.  К
самому Ранду. Перрину хотелось бы знать,  что  стояло  за  этим  обменом
взглядами.
   - Я... я требую палача. - Колавир изо всех сил пыталась справиться  с
удушьем, от которого голос ее превратился в хрип.  Мышцы  лица  обвисли,
она старела прямо на глазах; в темных  зрачках  застыл  ужас.  Но,  даже
потеряв все, она сражалась - хотя бы за то немногое, что ей осталось.  -
Это... это мое право. Лучше голова с плеч... Я не  хочу,  чтобы  меня...
повесили, точно какую-то простолюдинку!
   Ранд заметно боролся с  собой,  огорченно  качая  головой.  Когда  он
наконец заговорил, его голос звучал  холодно,  точно  зимняя  стужа,  но
чеканно твердо.
   - Колавир Сайган, я лишаю тебя всех твоих титулов. - Он бросал каждое
слово, точно вгонял гвоздь. - Я лишаю тебя всех земель, и  имущества,  и
владений - всего, кроме одежды, которая на тебе сейчас. У тебя есть... У
тебя была какая-нибудь ферма? Маленькая ферма?
   Слова обрушивались на женщину,  сотрясая  ее  до  глубины  души.  Она
качалась, точно пьяная, беззвучно повторила слово "ферма" с таким видом,
будто не слышала его никогда прежде.  Анноура,  Фэйли  и  все  остальные
смотрели на Ранда с изумлением и любопытством. И Перрин тоже.  Ферма?  В
Большом Зале и раньше стояла тишина, но теперь, казалось, никто даже  не
дышал.
   - Добрэйн, у нее была маленькая ферма?
   -  Ей  принадлежит...  принадлежало...  много  ферм,  милорд  Дракон,
запинаясь, ответил кайриэнец. Было совершенно ясно, что  он  понимал  не
больше Перрина. - В основном больших. Но около  Драконовой  Стены  земля
всегда была поделена на  небольшие  участки,  меньше  пятидесяти  гайдов
каждый. Все арендаторы покинули их во время Айильской Войны.
   Ранд кивнул:
   -  Сейчас  самое  время  изменить  это.  Слишком  много  земли  долго
оставалось в запустении. Я хочу, чтобы люди  снова  вернулись  туда,  на
фермы. Добрэйн, выясни, какая ферма из тех,  что  принадлежали  Колавир,
самая маленькая.
   Колавир,  я  приговариваю  тебя  к  ссылке  на  эту  ферму.   Добрэйн
проследит, чтобы ты имела все  необходимое  для  крестьянской  работы  и
чтобы тебя научили возделывать землю. И чтобы ферма охранялась. За  тем,
чтобы ты никогда не удалялась от нее больше чем на расстояние одного дня
пешего пути, будут приглядывать. До конца твоих дней. Проследи за  этим,
Добрэйн. Я хочу, чтобы в течение недели она отправилась в путь.
   Сбитый с толку,  растерянный  Добрэйн  не  сразу  кивнул.  За  спиной
Перрина послышался невнятный ропот.  Все  это  было  просто  неслыханно.
Никто не понимал, почему  Колавир  избежала  смерти.  А  все  остальное!
Конфискация имущества производилась и прежде, но не  всего  целиком,  и,
главное, вельмож никогда не лишали титулов. Их ссылали, конечно, и  даже
пожизненно, но н