понадобятся
годы, чтобы оправиться от того,  что  натворила  там  эта  женщина,  а  ведь
затронутыми тем бедствием оказались также и Андор, и Тир,  и  многие  другие
земли. Перрин возлагал вину на человека по имени Куладин, но  Фэйли  слышала
достаточно, чтобы увидеть за случившимся иную руку. И ни у кого не  вызывало
сомнений, кто устроил бойню у Колодцев Дюмай. Перрин едва не погиб тогда.  А
за это к Севанне у не„, Фэйли, личный сч„т. Заставить е„ заплатить - и можно
будет даже оставить Ролану его уши.
   Женщина в  яркой  одежде  медленно  направила  своего  коня  вдоль  линии
пленниц, взгляд е„ зел„ных глаз был непоколебимо тв„рд и так же холоден, как
у Теравы. Внезапно звук скрипящего  под  ч„рными  копытами  снега  показался
ужасающе громким. - Которая из вас  служанка?  -  Странный  вопрос.  Майгдин
помедлила, губы е„ были плотно сжаты, затем  вытянула  из-под  одеяла  руку.
Севанна задумчиво кивнула:
   - А... госпожа?
   Фэйли размышляла, стоит ли ей вообще двигаться, но, так  или  иначе,  то,
что хочет, Севанна узнает. Неохотно она подняла руку. И  задрожала  сильнее,
чем от холода.  В  глазах  Теравы  была  лишь  жестокость,  и  смотрела  она
пристально на Севанну, на не„ и на выбранных ею.
   Как мог кто-то не почувствовать, сколь злобен этот взгляд, Фэйли не могла
понять, но Севанна выглядела именно так, когда отъезжала прочь от пленниц. -
Они не сумеют работать с такими ногами, - сказала она мгновение спустя. - Не
вижу, почему они должны ехать с детьми. Исцели их, Галина.
   Фэйли вздрогнула и едва не выпустила кружку из рук. С таким видом,  будто
намеревалась сделать это с самого начала, она  протянула  е„  гай'шайн.  Вс„
равно, она уже пустая. Не сказав ни слова, покрытый шрамами парень  принялся
вновь наполнять е„ из бурдюка с чаем. Исцелить? Не  могла  же  она  иметь  в
виду...
   - Очень хорошо, - произнесла  Терава,  встряхнув  гай'шайн  так,  что  та
содрогнулась. - Не медли с этим,  маленькая  Лина.  Я  знаю,  ты  не  хочешь
разочаровать меня.
   С трудом устояв на ногах, Галина тотчас же ринулась впер„д. Она падала на
колени, и снег облеплял е„ одежды, но существовала для не„ одна лишь цель. В
широко распахнутых глазах плескался ужас, смешанный с отвращением и... могло
это быть лихорадочным желанием? Смесь этих чувств на е„ лице была страшной.
   Совершив полный круг, Севанна вновь оказалась там, где Фэйли могла видеть
е„  отч„тливо,  и,  натянув  поводья,  остановилась  перед   Хранительницами
Мудрости. Е„ полные губы были  плотно  сжаты.  Плащ  трепетал  под  порывами
ледяного ветра, но, казалось, она не сознавала этого, как не  чувствовала  и
сыплющегося на голову снега.
   - Только что я получила слово, Терава, - тон е„ голоса был  ровен,  но  в
глазах будто полыхал огонь. - Этой ночью мы разобь„м лагерь вместе с Джонин.
   -  Пятый  септ,  -  голос  Теравы  прозвучал  невыразительно.  Словно  не
существовало для не„ ветра и снега - так же, как и для Севанны. -  Пятый,  а
семьдесят восемь по-прежнему рассеяны по ветру. Хорошо, что ты не  забываешь
о сво„м обещании объединить Шайдо, Севанна. Мы не будем ждать вечно.
   Нет, не огонь.  Перед  взглядом  Севанны  теперь  померкла  бы  и  ярость
извержения вулкана. - Я всегда выполняю свои обещания, Терава. Хорошо бы  ты
это запомнила. И не забывала о том, что ты советуешь мне. Ведь я  говорю  за
вождя клана. - Развернув гнедого, она ударила его пятками по р„брам, пытаясь
заставить скакать галопом к текущей мимо реке людей и повозок, хотя по столь
глубокому снегу этого не смог бы сделать ни  один  скакун.  Е„  конь  как-то
сумел двигаться чуть быстрее, чем шагом, - но и только. С лицами, такими  же
невыразительными, как маски, Терава  и  Сомерин  продолжали  смотреть  вслед
всаднице, покуда валящий снег не укрыл е„ за своей белой вуалью.
   Эти несколько фраз сказали Фэйли о многом.  Она  умела  узнавать  опасное
натяжение струн и знала, как звучит обоюдная ненависть.  То  была  слабость,
которую можно усугубить, если найти способ. И, похоже, здесь вс„ же не целый
клан. Хотя, судя по текущему мимо бесконечному потоку людей, их здесь больше
чем достаточно. Тут Галина достигла е„, и мысли о ч„м-либо  ещ„  ускользнули
прочь.
   С лицом, отражающим грубое подобие спокойствия, Галина, не  произнеся  ни
слова,  сжала  обеими  руками  ей  голову.  Фэйли  не  поняла,   успела   ли
почувствовать  удивление.  Мир  накренился,  и  она  начала   падать.   Часы
проносились мимо с огромной скоростью, или же то было время между ударами е„
сердца. Отступила прочь женщина в  белом,  и  Фэйли  рухнула  на  коричневое
одеяло. Тяжело дыша, она лежала лицом вниз на грубой шерсти. Боль в  ступнях
пропала, но особый голод, который приносит с собой Исцеление, терзал  е„  со
страшной силой. Со вчерашнего утра у не„ во рту не было маковой  росинки,  и
теперь она, казалось, готова была  тарелками  пожирать  вс„,  что  выглядело
похожим на еду. Усталости она не ощущала, но, если раньше е„  мускулы  были,
как слякоть, то теперь они превратились в воду. Поднявшись на руках, которые
подгибались под е„ тяжестью, она нетв„рдыми  движениями  вновь  подтянула  к
себе одеяло. И она чувствовала себя оглуш„нной  тем,  что  увидела  на  руке
Галины за миг до того, как та схватила е„. С  благодарностью  она  позволила
мужчине со шрамами поднести дымящуюся кружку  к  своему  рту.  Она  не  была
уверенна, что сейчас смогла бы удержать е„.
   Галина между тем не теряла времени даром. Аллиандре  с  оглуш„нным  видом
пыталась приподняться с земли, забытое  одеяло  валялось  рядом.  Е„  рубцы,
конечно, пропали. Майгдин, подобно смятому мешку, лежала среди одеял,  слабо
поводя разм„танными в разные стороны руками и ногами. А Галина  уже  сжимала
голову Чиад, которая безвольно клонилась впер„д, раскинув  в  стороны  руки.
Дыхание с присвистом вырывалось у не„ изо рта; налившийся желтизной синяк на
лице исчезал прямо на глазах. Дева рухнула как  подрубленная,  когда  Галина
двинулась к Байн, хотя почти сразу же начала шевелиться.
   Не забывая о чае, Фэйли старалась думать изо всех сил. Золото, блестевшее
на пальце Галины, было кольцом Великого Змея. Оно могло бы оказаться  просто
странным подарком того, кто  дал  ей  остальные  украшения,  -  если  бы  не
Исцеление. Галина была Айз Седай. Должна была быть. Но что Айз Седай  делает
здесь, в одежде гай'шайн? Не говоря уже о том, что она, по  всей  видимости,
готова лизать Севанне руки и целовать ноги Тераве! Айз Седай!
   Стоя над безвольно лежащей на земле Аррелой,  последней  в  ряду,  Галина
слегка задыхалась от тех усилий, которых потребовало Исцеление столь  многих
так быстро. Она кинула взгляд на Тераву, будто в  надежде  услышать  от  той
слово  похвалы.  Не  потрудившись  даже  посмотреть  на  не„,  Хранительницы
Мудрости направились к идущим мимо Шайдо,  о  ч„м-то  переговариваясь  между
собой. Спустя мгновение Айз Седай нахмурилась и, подобрав одежды,  бросилась
вдогонку так быстро, как могла. Впрочем, назад она  оглянулась,  и  не  один
раз. Фэйли казалось, что она чувствовала на  себе  этот  взгляд  даже  после
того, как падающий снег опустился между ними белым занавесом.
   С другой стороны появились новые гай'шайн, дюжина мужчин и женщин, и лишь
один из них был Айил, долговязый  и  рыжеволосый,  с  тонким  белым  шрамом,
тянувшимся  из  под  волос  к  подбородку.  Среди  подошедших  Фэйли  узнала
невысокого бледного кайриэнца, остальные, как  она  решила,  могли  быть  из
Алтары или Амадиции, высокие и темноволосые, а гай'шайн  с  бронзовой  кожей
должна была быть доманийкой. Она и ещ„ одна женщина носили широкие пояса  из
золотых цепей, туго стягивающих талию, и ожерелья на шее. Так же, как и один
из мужчин! Но, в любом случае, если не считать их странности,  драгоценности
не казались чем-то, заслуживающим внимания, особенно по сравнению с  одеждой
и едой, которую несли гай'шайн.
   Некоторые тащили  корзины  с  краюхами  хлеба,  ж„лтым  сыром  и  вяленой
говядиной, а чай, чтобы запить вс„ это, тут  уже  был.  Фэйли  не  оказалась
единственной, кто с невиданной спешкой принялся набивать себе рот едой. Даже
когда они одевались,  быстро  и  неловко,  без  особой  скромности,  они  не
прекращали есть. Белая роба с капюшоном и  две  толстых  сорочки  показались
восхитительно т„плыми, не пропускающими ледяного воздуха, и носки из тяж„лой
шерсти были не хуже, и мягкие айильские сапожки со шнуровкой,  доходящие  ей
до колен, - даже они оказались белыми  -  но  вс„  это  не  могло  заполнить
пустоту у не„ внутри. Мясо было ж„стким,  как  кожа,  сыр  по  тв„рдости  не
уступал камню, а хлеб  был  не  многим  мягче,  но  по  вкусу  они  казались
непревзойд„нными! Каждый кусок был подобен пиру.
   Дож„вывая сыр, она затянула шнуровку на сапожках и выпрямилась, поправляя
одежду. Когда она снова потянулась за хлебом, одна из носящих  драгоценности
женщин, полная и некрасивая, с печатью усталости на лице, вытянула ещ„  одну
золотую цепь из висящего на плече мешка с одеждой. Торопливо сглотнув, Фэйли
отступила назад. - Я, пожалуй, обойдусь без этого, спасибо. - У не„ возникло
неприятное чувство,  что,  не  придав  значения  украшениям,  она  совершила
серь„зную ошибку.
   - Твои желания значения не имеют, - устало ответила полная женщина.  Судя
по акценту, она была родом из Амадиции. Говорила она,  как  образованная.  -
Теперь ты служишь леди Севанне. Будешь носить то, что дадут, и  делать,  что
скажут. А иначе тебя будут наказывать - до тех пор, пока не исправишься.
   В  нескольких  шагах  от   не„   Майгдин   отмахивалась   от   доманийки,
сопротивляясь попыткам той надеть на не„ ожерелье. Аллиандре с оборонительно
вскинутыми руками пятилась прочь от мужчины, носящего  золото,  на  лице  е„
застыла болезненная гримаса. Тот протягивал ей один из поясов. К счастью,  и
Майгдин, и Аллиандре нерешительно посматривали на не„. Возможно, та порка  в
лесу и не пропала даром.
   Тяжело вздохнув, Фэйли кивнула им  и  позволила  гай'шайн  опоясать  себя
золотой цепью. Видя это, Майгдин с Аллиандре опустили руки. Казалось, вместе
с этим движением Аллиандре разом покинула всякая воля  к  сопротивлению,  и,
пока на не„  надевали  пояс  и  ожерелье,  она  стояла,  уставясь  в  никуда
невидящим взором. Взгляд Майгдин, напротив, казалось, был  способен  прожечь
доманийку насквозь. Фэйли постаралась ободряюще улыбнуться, но это далось не
легко. Щелчок защ„лкнувшегося на шее ожерелья показался ей звуком, с которым
в двери тюремной камеры поворачивается ключ. И пояс, и ожерелье можно  снять
так же легко, как и надеть, но за гай'шайн, прислуживающими "леди  Севанне",
несомненно, будут следить гораздо строже, чем за остальными.  Катастрофа  за
катастрофой. Не может быть, чтобы и дальше вс„ оставалось так же  плохо.  Не
может быть.
   Вскоре Фэйли обнаружила себя бредущей по  снегу  на  подгибающихся  ногах
вместе со спотыкающейся, тупо смотрящей в пространство Аллиандре, хмурящейся
Майгдин и другими гай'шайн, ведущими под уздцы вьючных  животных,  тащившими
на спине большие закрытые корзины или тянувшими телеги, кол„са которых  были
прикреплены к деревянным салазкам. Повозки и фургоны  также  имели  полозья,
кол„са их были привязаны сверху к засыпанному снегом грузу. Может,  Шайдо  и
не привыкли к снегу, но кое-что о передвижении зимой они  усвоили.  Фэйли  и
две е„ спутницы шагали с пустыми  руками,  хотя  женщина  из  Амадиции  дала
понять, что назавтра им уже прид„тся работать наравне с остальными.  Сколько
бы ни  было  Шайдо  в  колонне,  казалось,  что  впер„д  движется  население
какого-то   огромного   города,   если   не    целый    народ.    Дети    до
двенадцати-тринадцати лет ехали на повозках и в фургонах, но  все  остальные
шли пешком. Все до одного мужчины носили кадин'сор,  но  большинство  женщин
было одето, как Хранительницы Мудрости - в юбки, блузы и шали, а большинство
мужчин несли с собой лишь одно копь„ или же не имели оружия вовсе. При  этом
они выглядели мягче остальных. То есть  казались  сделанными  из  камня,  не
настолько прочного как гранит.
   К тому времени, как женщина из Амадиции оставила их в  покое,  так  и  не
назвавшись и не сказав многим больше, чем "повинуйтесь или будете наказаны",
Фэйли осознала, что за валящим снегом не видит ни Байн, ни  остальных  своих
спутниц. Никто как будто не пытался заставить е„ идти в определ„нном  месте,
поэтому она устало бродила взад-впер„д по колонне, сопровождаемая Майгдин  с
Аллиандре. То, что она держала руки сцепл„нными внутри  рукавов,  затрудняло
ходьбу, в особенности, когда приходилось пробираться сквозь снежные  заносы,
но так они хотя бы оставались т„плыми.  Ну,  теплее,  чем  если  бы  она  их
разняла.  Ветер  заставил  всех  глубже  надвинуть  капюшоны.  Несмотря   на
отличающие их золотые пояса, ни один гай'шайн или Шайдо не взглянул  на  них
дважды. Однако они пересекли колонну попер„к не менее дюжины раз и так и  не
заметили никого из друзей. Люди в белом встречались повсюду, их было больше,
чем остальных, и каждый из этих глубоких  капюшонов  мог  прятать  за  собой
знакомые черты.
   - Нужно отыскать их ночью, - в конце концов, сказала Майгдин.  Она  гордо
ступала по снегу, пусть и в несколько нескладной манере.  Глаза  е„  свирепо
сверкнули из-под капюшона, а золотое ожерелье на шее она  стиснула  с  такой
силой, будто намерилась разорвать его на части. - Так мы делаем десять шагов
вместо одного. А то и все двадцать. Мало хорошего будет, если, добравшись до
лагеря, не сумеем ходить от усталости.
   Бредущая по другую руку  Аллиандре  стряхнула  оцепенение  в  достаточной
мере, чтобы с холодным удивлением приподнять в ответ бровь: в голосе Майгдин
звучали категоричные нотки. Фэйли  едва  взглянула  на  служанку,  но  этого
оказалось довольно, чтобы та покраснела и запнулась на полуслове. Что на не„
нашло? По-прежнему, она вела себя недопустимым для прислуги образом,  однако
для побега трудно было пожелать лучшей спутницы. Какая жалость,  что  та  не
способна направить хоть  чуточку  больше.  Как-то  Фэйли  возлагала  на  это
немалые надежды - до тех пор, пока  не  поняла,  что  дар  Майгдин  проявлен
настолько слабо, что бесполезен вовсе.
   - Должно быть, ночью, Майгдин, - вслух согласилась она. Сколько бы  ночей
это не заняло. Впрочем, этого она говорить не стала, а  поспешно  огляделась
по сторонам - убедиться, что никто из идущих рядом не был слишком  близко  и
не мог услышать их разговора. Шайдо,  как  в  кадин'сор,  так  и  без  него,
целеустремл„нно шагали впер„д под падающим снегом - пусть  цель,  к  которой
они стремились, и была покуда невидима. Гай'шайн - других гай'шайн  -  гнала
впер„д иная сила - страх. Повинуйтесь или будете наказаны. - Они не обращают
на нас внимания, - продолжила Фэйли, - возможно, нам удастся  затеряться  на
обочине, если не пытаться провернуть это прямо у них под носом. Увидите шанс
- воспользуйтесь им. От снега вас скроет белая одежда, а когда добер„тесь до
какой-нибудь деревни, золото, которое они так любезно нам вручили,  проложит
вам путь к моему мужу. Он будет двигаться следом. - Она надеялась, что он не
станет слишком спешить.  По  крайней  мере,  не  станет  подходить  чересчур
близко. У Шайдо здесь целая армия. Может, не такая уж огромная, в  сравнении
с некоторыми другими, но уж всяко больше, чем у Перрина.
   Лицо Аллиандре словно  окаменело.  -  Без  тебя  я  никуда  не  пойду,  -
произнесла она мягко. Мягко, но решительно. - Я не беру своих слов обратно и
не нарушу клятву верности, которую принесла  тебе,  моя  леди.  Мы  скроемся
вместе - или же не уйд„м вовсе.
   - Она сказала за нас обеих, - промолвила Майгдин. - Может,  я  и  простая
служанка, - она выплюнула это слово с презрением, - но не оставлю никого  на
волю этих... бандитов! - Голос е„ был не  просто  тв„рд  -  он  не  допускал
никаких возражений. Да уж, прид„тся Лини хорошенько с ней потолковать, чтобы
знала та сво„ место и не забывалась.
   Фэйли  открыла  рот,  собираясь  заспорить,  -  нет,  отдать  приказание:
Аллиандре присягала ей на  верность,  а  Майгдин,  как  бы  ни  потрясло  ту
пленение, оставалась е„ служанкой! Они будут подчиняться! - но слова застыли
у не„ на языке.
   Ч„рные тени, что тянулись к ним из-за потока Шайдо и были доселе  сокрыты
снегом, обернулись группой женщин Айил, а лица  их  обрамляли  шали.  Терава
вела их. Одно негромкое слово - и остальные замедлили  шаг,  чуть  поотстав,
Терава же присоединилась к Фэйли и е„ спутницам. То есть  зашагала  рядом  с
ними. Пламя, полыхающее в е„ глазах, заледенило, казалось,  даже  горячность
Майгдин, хотя Терава едва удостоила их взглядом. Не были  они  тем,  на  что
стоило смотреть, - так она считала.
   - Думаете о том, чтобы сбежать, - это было первое,  что  она  сказала.  И
добавила с презрением, прежде чем кто-либо успел раскрыть рот:
   - Не вздумайте это отрицать!
   - Мы постараемся служить, как должны, Хранительница Мудрости, - осторожно
проговорила Фэйли. Голову в капюшоне она склонила как можно ниже - только бы
не встречаться с той взглядом.
   - Вам  известно  кое-что  о  наших  путях.  -  В  голосе  Теравы  на  миг
послышалось удивление. Только на миг. - Хорошо. Но вы меня за дуру  держите,
если считаете, что я поверю в вашу покорность. В каждой из вас я  вижу  силу
духа, для мокроземцев. Бежать не  все  пробуют,  но  преуспевшие  в  этом  -
мертвы. Живых мы всегда возвращаем назад.
   - Я запомню ваши слова, Хранительница  Мудрости,  -  смиренно  произнесла
Фэйли. Всегда? Что ж, когда-то же должен  быть  первый  раз.  -  Мы  все  их
запомним.
   - О, великолепно,  -  пробормотала  Терава.  -  Ты  можешь  даже  убедить
кого-нибудь настолько же слепого, как Севанна.  Однако  тебе  следует  знать
одно, гай'шайн. Мокроземцы - не такие, как остальные, носящие белое.  Вместо
того, чтобы быть освобожд„нными через год и день, вы станете служить, покуда
вас не покинут силы. Я - ваша единственная надежда избегнуть этой судьбы.
   Фэйли споткнулась и упала бы, не подхвати  Майгдин  с  Аллиандре  е„  под
руки. Терава нетерпеливо махнула рукой, приказывая двигаться  дальше.  Фэйли
почувствовала себя больной. Терава  поможет  им  сбежать?  И  Байн,  и  Чиад
утверждали, что Игра Домов Айил не знакома и, по их мнению, заслуживает лишь
презрения, но она узнала ходы, что кружились вокруг  не„  в  снежном  вихре.
Ходы, что погребут под собой их всех, допусти она малейшую оплошность.
   - Я не понимаю, Хранительница Мудрости. - Она желала, чтобы е„  голос  не
звучал бы так хрипло.
   Однако именно эта хриплость, возможно, и убедила Тераву.  Такие  как  она
верят в  силу  страха  превыше  всего  прочего.  Как  бы  то  ни  было,  она
улыбнулась. В улыбке этой не было  тепла,  изгиб  тонких  губ  выражал  лишь
удовлетворение. - Вы трое, будете держать  глаза  и  уши  нараспашку,  когда
станете прислуживать  Севанне.  Каждый  день  Хранительница  Мудрости  будет
спрашивать вас, а вы - повторять слово в слово, что говорила Севанна и кому.
Если она во сне разговаривает, расскажете, что она бормочет. Угодите мне,  и
я позабочусь, чтобы однажды вас оставили позади.
   Фэйли страсть как не  хотелось  становиться  частью  этой  игры,  но  она
понимала, что отказ невозможен. Откажись она, никто из них не пережив„т  эту
ночь. В этом она не сомневалась. Терава не оставила  им  выбора.  Они  и  до
ночи-то могли не дожить: снег быстро  скроет  закутанные  в  белое  тела,  и
крайне сомнительно, чтобы кто-нибудь из идущих рядом выказал  хоть  малейший
протест, реши Терава перерезать пару глоток здесь и сейчас. К тому же каждый
был целиком сосредоточен на том, чтобы двигаться  впер„д  сквозь  снег.  Они
могли просто не заметить.
   - Но если она узнает... - Фэйли сглотнула. Эта женщина просит их пройтись
по осыпающемуся краю отвесного  ут„са.  Нет,  она  приказывает,  не  просит.
Убивают ли Айил шпионов? Ей никогда не приходило в голову спросить у Бай