чись этого, вы  увидели бы Андор совсем  иным. Королевой
должна была  стать  Тигрейн.  Моргейз  осталась  бы  Верховной  Опорой  Дома
Траканд,  а  Илэйн  и  вовсе  не  родилась  бы на  свет.  Моргейз  вышла  за
Тарингейла,  как  только  заняла  трон.  Кто  знает,  что еще  сложилось  бы
по-иному, не случись вся эта история.
     Глядя вслед Дайлин - она присоединилась к  остальным и покинула зал,  -
Ранд думал о том, что определенно сложилось  бы по-иному. Он не правил  бы в
Кэймлине, его вообще  не было  бы  в Андоре, ибо он  вовсе не появился бы на
свет. Все прошлое  представало  бесконечной цепью  взаимосвязанных  событий.
Тигрейн отправилась  в Пустыню тайком, что побудило Ламана Дамодреда срубить
Авендоралдеру, дар Айил,  и  изготовить из  нее трон. В  результате  айильцы
перевалили через Хребет Мира, чтобы убить  его. Такова была их  единственная
цель, хоть люди и прозвали случившееся  тогда Айильской Войной. С  айильцами
явилась  Дева Копья,  называвшая себя  Шайиль,  и умерла при  родах. Сколько
судеб переплелось  и переменилось только ради того, чтобы она  смогла родить
его в нужное время в нужном месте - и расстаться с жизнью. Ранд считал своей
матерью Кари ал'Тор,  ибо, хотя и смутно, помнил  ее, но очень жалел о  том,
что  никогда  не видел Тигрейн - или Шайиль,  - как бы она себя не называла.
Увидеть бы ее хоть краешком
     глаза...
     Пустые мечты. Она мертва, давным-давно мертва. Прошлое  не вернуть. Так
почему же это мучит его до
     сих пор?
     Колесо Времени и колесо человеческой жизни  вращаются сходным  образом,
без жалости и сострадания, пробормотал Льюс Тэрин.
     Ты действительно там? Слышишь меня? - мысленно спросил Ранд. Если ты не
просто голос и несколько обрывков воспоминаний, ответь мне! Ты меня слышишь?
Молчание. Сейчас же Ранд готов был  воспользоваться советом Морейн. Или чьим
угодно. Неожиданно  он  поймал  себя на  том, что таращится на беломраморную
стену зала. Смотрит  прямиком на северо-запад,  именно  туда, где находилась
Аланна. Сейчас  ее  не было в "Кулэйновом псе". Нет! Чтоб ей сгореть! Она не
может заменить Морейн. Ей, так вероломно с ним поступившей, нельзя доверять.
Женщинам,  связанным  с  Белой  Башней, доверять нельзя. Всем,  кроме  трех:
Илэйн, Найнив  и Эгвейн. Ему  хотелось думать, что  на них положиться можно.
Хотя бы отчасти.
     Невесть почему он поднял глаза на  высокий сводчатый  потолок и цветные
витражи,  на которых картины  сражений  чередовались  с изображениями Белого
Льва и былых королев Андора.  Правительницы с портретов - все  выше обычного
человеческого  роста  - поглядывали  на него неодобрительно,  словно дивясь,
откуда  он взялся  и что здесь  делает.  Конечно,  это ему  померещилось, но
почему? Из-за услышанного  рассказа о Тигрейн? Что это, игра воображения или
безумие?
     -  Тут к  тебе еще гость,  которого, я думаю,  тебе следует  принять, -
послышался голос Башира.
     Ранд повернулся  к нему. Рядом с Баширом стоял один из его  всадников -
зеленоглазый раскосый  малый  с  темными усами  и  бородой. Рядом  со  своим
командиром он казался рослым детиной.
     - Только если это Илэйн, - промолвил Ранд так резко, что сам  удивился,
-  или  гонец,  доставивший неопровержимые доказательства гибели Темного.  Я
отправляюсь в Кайриэн. -  Он не имел такого намерения до тех пор, пока слова
сами собой не сорвались у него с языка. Там, в  Кайриэне, была  Эгвейн. И не
было  никаких королев над головой. - Я уже давно туда не  наведывался. А без
моего  присмотра  какой-нибудь  лорд  или   леди,   чего  доброго,  вздумает
претендовать на Солнечный Трон.
     Башир  посмотрел  на  Ранда  как-то  странно  - чего это  ради он  стал
вдаваться в подробности, словно оправдывается?
     - Как  угодно, но этого человека  увидеть  все-таки стоит. Он  говорит,
будто прислан лордом Брендом, и, как мне кажется, не лжет.
     Айильцы мигом повскакивали на ноги - они знали, кто скрывается под этим
именем
     Ранд в изумлении уставился на Башира. Чего-чего, а прибытия посланца от
Саммаэля он никак не ждал.
     - Впусти его.
     - Хамад, - промолвил Башир, сделав чуть  заметное  движение головой,  и
молодой салдэйец бросился к выходу.
     Через несколько минут Хамад  вернулся  в сопровождении  группы  воинов,
плотным кольцом окруживших какого-то человека. На первый взгляд ничто  в его
облике не указывало на  необходимость подобных мер предосторожности. Мужчина
как мужчина, без  оружия,  в долгополом  сером кафтане с  высоким воротом, с
курчавой бородкой, но без усов - и то и другое по иллианской моде. Курносый,
с  широкой улыбкой на лице. Впрочем,  когда он  подошел поближе, Ранд понял,
что неподвижная усмешка словно приклеена к его лицу, в то время как в темных
глазах застыл страх.
     Башир  поднял руку,  и стража  остановилась в  десяти шагах  от  Ранда.
Иллианец,  не  отрывавший  глаз  от Ранда, похоже,  даже не  заметил этого и
шагнул  было дальше, но острие меча Хамада уперлось ему в грудь. Покосившись
на слегка изогнутый клинок, грозивший пронзить его насквозь, он снова поднял
на Ранда затравленный взгляд. По контрасту с застывшим, словно  маска, лицом
висевшие по бокам руки незнакомца беспрерывно дергались.
     Ранд шагнул было вперед, но Сулин и Уриен неожиданно оказались на  пути
- не то чтобы преградили дорогу,  но  встали так, что, вздумай  он двинуться
дальше, ему пришлось бы протискиваться между ними.
     - Интересно, что это с ним сделали?  - пробормотала Сулин, рассматривая
странного  пришельца.  Изза  колонн  выступили  другие Девы  и Красные Щиты,
некоторые даже  подняли  вуали. - Если он  и не Отродье Тени, то,  во всяком
случае, Тень коснулась его.
     - Кто знает, на что способен такой человек, - промолвил Уриен, носивший
на  голове красную повязку. - Вдруг он умеет  убивать  одним прикосновением?
Как раз такого милого подарочка и следует ожидать от заклятого врага.
     На Ранда ни тот ни другая не смотрели, но он кивнул, потом спросил:
     - Как тебя зовут?
     Возможно,  они и  правы. Видя,  что  Ранд  не собирается приближаться к
опасному гостю, Сулин и Уриен слегка успокоились.
     -  Я  от...  Саммаэля,  -  деревянным  голосом  произнес  иллианец,  не
переставая  скалиться  в  ухмылке.  -  С посланием  для... для Возрожденного
Дракона. Для тебя.
     Что ж, заявлено достаточно прямо. Хорошо бы только знать, кто он,  этот
посланец: Приспешник  Тьмы или всего лишь бедолага, волей  и душой  которого
Саммаэль овладел с помощью одного из тех отвратительных ухищрений, о которых
рассказывал Асмодиан?
     -  Какое  послание?  Я слушаю, -  промолвил Ранд.  Рот иллианца наконец
открылся,  но  доносившийся оттуда  голос совсем не походил  на  тот,  каким
пришелец говорил прежде. Он был глубок, полон уверенности и
     имел иной акцент.
     -  Когда  придет  День Возвращения  Великого  Повелителя, мы, ты  и  я,
неминуемо  окажемся  по  разные  стороны.  Но зачем нам  убивать  друг друга
сейчас? Чтобы предоставить  Демандреду и Грендаль  возможность сразиться  за
власть над миром на наших костях?
     Ранд  узнал  этот голос  по обрывкам  воспоминаний  Льюса  Тэрина,  уже
укоренившихся в его сознании. Голос Саммаэля.
     Льюс Тэрин нечленораздельно заворчал.
     - Ты и так  заглотил немало, -  продолжал иллианец  - или  Саммаэль.  -
Зачем откусывать  еще?  Тебе  столько  не  переварить,  даже  не  прожевать.
Подавишься. К тому  же, пока ты этим занимаешься, Семираг или Асмодиан могут
ударить  тебе в спину.  Я  предлагаю заключить  между  нами перемирие до Дня
Возвращения.  Если  ты  не  выступишь против  меня,  я  тоже  не стану  тебя
тревожить.  Обещаю не расширять свои владения за пределы  Равнины  Маредо на
востоке, дальше Лугарда к северу и Джеханнаха на  западе. Видишь, я оставляю
тебе большую  долю. Не берусь Говорить за остальных Избранных, но по крайней
мере тебе не  придется остерегаться  меня и опасаться удара из  тех  земель,
которыми я управляю.  Я обещаю никак не содействовать тому, что они затевают
против тебя, и  не оказывать им помощи, если они будут обороняться  от тебя.
До сих пор  тебе неплохо удавалось  выводить Избранных  из  игры. Однако  ты
сможешь  делать  это с  еще  большим успехом, зная, что  твой южный  фланг в
безопасности, а  твои  враги не смогут рассчитывать на  мою  помощь.  Скорее
всего, к Дню Возвращения останемся только  мы - ты  и я. Так и должно  быть.
Так  и  предполагалось. -  Зубы иллианца клацнули,  укрывшись  за  леденящей
усмешкой. Во взоре его читалось безумие.
     Ранд удивленно вытаращился. Перемирие с Саммаэлем?  Даже если поверить,
что Отрекшийся сдержит слово - а это маловероятно, - заключить такой договор
означало не только  получить  возможность бороться  с  другими  опасностями,
избавившись на время хотя бы от одной. Нет, это значило, что тысячи и тысячи
людей  будут оставлены  на милость Саммаэля. А как  раз  этого качества тому
явно недоставало. Ранд  почувствовал, как ярость клокочет у грани Пустоты, и
понял, что, не сознавая того, ухватился за саидин. Поток опаляющей  сладости
и леденящей горечи эхом вторил его гневу. Это Льюс Тэрин. Хватит и того, что
он  безумен его безумием.  Эхо резонировало  в  тон его  ярости, пока он  не
перестал отличать одно от другого.
     - Передай Саммаэлю, - холодно промолвил Ранд, - что за каждую смерть, в
которой  он повинен со дня  пробуждения,  он ответит.  За  каждую  смерть, в
которой он  повинен, когда  бы  это  ни случилось,  он  дорого  заплатит. Он
избежал  возмездия в тармон гай'дон,  при  Нол Каймэйн, а Сохадра... -  Льюс
Тэрин помнил  и многое  другое, но  слишком  уж горестны и  ужасны были  эти
воспоминания. То,  что  видели  глаза Льюса  Тэрина, жгло даже  сквозь кокон
Пустоты,  будто  Ранд лицезрел все сам.  -  ...Но  теперь  я твердо  намерен
добиться  справедливости.  Скажи  ему,  никакого  перемирия  с  Отрекшимися!
Никакого перемирия с Тенью!
     Посланец судорожно поднял  руку,  утирая с лица  пот. Нет, не пот. Рука
мгновенно окрасилась красным. Человека била  дрожь, а изо  всех пор сочились
алые капельки.
     Хамад ахнул и  отступил  на  шаг.  Башир  скривился  и отер  усы.  Даже
айильцы, и те  выглядели ошеломленными. Истекающий кровью иллианец рухнул на
пол и  забился  в конвульсиях.  По белым  плитам пола медленно  расползалась
темная блестящая лужа.
     Погруженный   в  Ничто,   Ранд  отстранение  созерцал  гибель  посланца
Саммаэля. Пустота ограждала  его от чувств, да и все  равно он ничего не мог
поделать. Даже умей он Исцелять, скорее всего, сейчас и это не помогло бы.
     - Я думаю, - медленно  произнес Башир, - Саммаэль уразумеет, каков  был
твой ответ, когда этот  малый не вернется  к нему в срок.  Ну и дела. О том,
как  убивают гонцов  принесших  дурные вести,  я слышал, но,  чтобы человека
убили, чтобы узнать, что вести дурные, такого еще не было.
     Ранд кивнул. Эта смерть ничего не меняла,  во всяком случае,  меняла не
больше, чем рассказ о Тигрейн.
     - Пусть  кто-нибудь  займется его  похоронами.  Погребальная молитва не
повредит, если даже и не поможет.
     И почему эти королевы на витражах по-прежнему смотрят на него с укором?
Ясно ведь, что на своем веку им доводилось  видеть не меньшее зло, возможно,
даже в  этих  самых  покоях.  Он  все так  же ощущал  Аланну  -  Пустота  не
отгораживала от нее. Можно ли доверять Эгвейн? Она умеет хранить секреты.
     - Возможно, я проведу ночь в Кайриэне.
     -  Странный конец  странного  человека,  -  промолвила  вышедшая  из-за
помоста Авиенда. За возвышением, на котором стоял трон, находилась маленькая
дверца, через  которую можно было  попасть  в  гардеробную, а оттуда выйти в
коридор.
     Ранд собрался было встать между девушкой и  кровавой грудой на полу, но
передумал. Авиенда лишь скользнула по телу взглядом. Раньше она была Девой и
чего-чего, а  уж мертвецов  повидала немало. К тому времени,  когда  Авиенда
отказалась  от копья, она, надо  полагать, умертвила не  меньше  людей,  чем
видел мертвых Ранд.
     Смотрела же она  не  на покойника,  а  на Ранда, смотрела  внимательно,
желая удостовериться,  что он не пострадал.  При виде ее Девы  заулыбались и
раздались  в  стороны, оттеснив Красных Щитов, но  Авиенда осталась там, где
стояла. Она теребила шаль  и смотрела  на  него. Хорошо еще,  что она - хотя
Девы могли иметь на сей счет  иное мнение - оставалась рядом с  ним лишь  по
повелению Хранительниц  Мудрости,  поручивших ей  шпионить  за  ним. Хорошо,
потому  что  Ранд  чувствовал  почти непреодолимое  желание  обнять ее прямо
сейчас, прямо  здесь. Благодарение  Свету,  что она  не  испытывала  к  нему
никаких  чувств.  Ранд подарил ей костяной браслет, на котором были вырезаны
розы с шипами -  подходящий  подарок, принимая  во внимание ее характер. Она
носила  его -  единственное украшение,  не  считая  серебряного ожерелья  со
странным  тонким  узором,  который  кандорцы  называют "снежинками".  Откуда
взялось ожерелье, кто ей его подарил, Ранд не знал.
     О  Свет! -  негодовал он  на себя. Как можно  мечтать  об Авиенде и  об
Илэйн, заведомо зная, что у тебя нет  права ни на ту, ни на другую. Ты хуже,
чем думал  о  себе Мэт.  Даже  у Мэта  хватало ума и порядочности  держаться
подальше от женщины, если  он  полагал,  что  его  общество может  ей как-то
повредить.
     -  Мне  тоже надо в Кайриэн,  - заявила Авиенда.  Ранд  поморщился.  Он
собирался заночевать в Кайриэне отчасти и потому, что там ему не пришлось бы
     спать в одной комнате с ней.
     - Это не  имеет никакого отношения к...  - резко начала  она и закусила
губу. Зелено- голубые глаза девушки сверкнули. - Просто мне  надо поговорить
с Эмис, с Хранительницами Мудрости.
     - Понятное дело, - промолвил он. - Почему бы и нет? - Всегда оставалась
возможность как-нибудь отделаться от нее в последний момент.
     Башир коснулся его руки:
     - Ты собирался  провести смотр  моим  всадникам. Сегодня после обеда. -
Сказано это было будто мимоходом, но взгляд раскосых глаз Башира придавал
     словам особый вес.
     Смотр  был  очень важен,  но  Ранд чувствовал необходимость убраться из
Кэймлина, из Андора.
     - Завтра. Или послезавтра.
     Нужно  оказаться  подальше от взора  тех королев,  чтобы не  задаваться
вопросом: а что, если их потомок - о Свет, ведь он их потомок! - разорвет их
землю в клочья, как разорвал уже множество других?
     И подальше от Аланны.
     Хотя бы на одну ночь необходимо убраться отсюда.



        ГЛАВА 17. Колесо жизни

     С помощью потока Воздуха Ранд подобрал с трона скипетр и пояс с мечом и
открыл  переходные врата  прямо перед помостом. Светящаяся щель расширилась,
открывая взгляду пустую, обшитую темными панелями палату, находившуюся более
чем в шестистах милях от Кэймлина, в Солнечном Дворце. В королевском  дворце
Кайриэна. Расположенная  на отшибе комната была специально приспособлена для
его нужд - мебели в ней не имелось, но деревянная обшивка стен и темно-синие
плиты пола блестели полировкой. Лишенная окон, комната, тем  не менее,  была
ярко  освещена:  восемь высоких золоченых  светильников  горели здесь днем и
ночью.  Свет   масляных  ламп  усиливался  многочисленными  зеркалами.  Ранд
задержался, чтобы  опоясаться  мечом, а  Сулин  с  Уриеном открыли  дверь  в
коридор  и, опередив  его, вывели  туда Дев  и  Красных  Щитов.  В  нынешних
обстоятельствах эта предосторожность  казалась  Ранду смехотворной.  Широкий
наружный коридор - а в комнату можно было попасть только  таким путем -  уже
был заполнен охраной.  Там находилось три  десятка Фар  Алдазар Дин, Орлиных
Братьев,  и почти  две  дюжины солдат Берелейн из  Майена в покрытых красным
лаком  нагрудниках и  похожих на  горшки шлемах с ободками и назатыльниками.
Если хоть где-нибудь  Ранд  и  мог обойтись без  Дев, то в первую  очередь в
Кайриэне.
     Когда Ранд появился на  пороге, по коридору уже спешил Орлиный  Брат, а
следом за рослым айильцем с трудом поспевал неловко сжимавший копье майенец.
По существу, за Фар Алдазар Дин тянулось чуть ли не маленькое войско: челядь
в разнообразных ливреях, Защитник Твердыни из Тира в черно-золотом мундире и
сверкающей кирасе, кайриэнский  солдат  с выбритым лбом - его нагрудник  был
выщерблен и  помят -  и  две молодые айилки в  тяжелых темных  юбках.  Ранду
показалось, что он  узнал в них учениц Хранительниц  Мудрости. Весть  о  его
прибытии распространилась по дворцу мгновенно. Как всегда.
     По крайней мере, Аланна теперь далеко. Верин тоже,  но главное, Аланна.
Правда, он по- прежнему чувствовал ее. Даже  на  этом расстоянии  он  смутно
ощущал  направление,  в  котором   она  находилась,   -  где-то  на  западе.
Впечатление было  такое, словно  она вот-вот прикоснется  сзади  к его  шее.
Существует  ли хоть какой-нибудь способ избавиться от нее? На мгновение Ранд
ухватился за саидин, но, как всегда, это ничего не изменило.
     Ты никогда не выберешься из ловушки, в которую сам угодил,  зазвучало в
голове  сбивчивое бормотание Льюса Тэрина.  Чтобы  сломить силу,  необходимо
прибегнуть к большей силе, а прибегнув к. ней, ты снова угодишь в ловушку. И
так будет вечно, ведь ты не можешь умереть.
     Ранд поежился.  Порой ему и вправду казалось, что Льюс Тэрин обращается
к  нему, говорит с ним. Так или иначе,  терпеть в своей голове  чужой  голос
было бы легче, будь от него хоть какой-нибудь толк.
     -  Я  вижу  тебя,  Кар'а'карн, -  промолвил  один  из Орлиных  Братьев.
Сероглазый,  ростом  с  самого  Ранда,  с белесым  шрамом,  выделявшимся  на
загорелом лице.  -  Я  - Корман из Мосаада Гошиен.  Да  обретешь ты  сегодня
прохладу.
     Не  успел Ранд  ответить,  как того  требовал  обычай,  а  к  нему  уже
протолкался розовощекий майенский офицер. Точнее не то чтобы протолкался, он
был слишком  изящен и  строен, чтобы оттолкнуть  человека на голову выше его
ростом и  вдвое  шире в  плечах,  тем  паче айильца, а  скорее  проскользнул
вперед. Но  так или  иначе, он оказался  рядом с Корманом и, сунув под мышку
темнокрасный шлем с одним-единственным тонким красным пером, представился:
     - Милорд Дракон, я - Хавьен Нурелль, лордлейтенант  Крылатой Гвардии, -
по  бокам его  шлема были  приделаны крылышки,  - на  службе у Берелейн  сур
Пейндраг Пейерон, Первенствующей в Майене. Я к вашим услугам.
     Корман взглянул на него искоса, с некоторым удивлением.
     -  Я  вижу  тебя, Хавьен Нурелль,  -  серьезно ответил  Ранд,  и  юноша
заморгал. Впрочем, почему юноша?  Если  вдуматься, он едва  ли моложе самого
Ранда, просто с некоторых пор ровесники порой  казались  Ранду  чуть  ли  не
детьми.  - Если вы  с  Корманом покажете  мне... -  начал Ранд  и неожиданно
понял,  что  Авиенды  поблизости  нет.  Ну и дела! Он  столько времени ломал
голову, стараясь избавиться от нее, а она без конца к нему цеплялась, и вот,
когда  он  наконец позволил ей отправиться с ним,  ускользнула,  стоило  ему
только отвернуться.  -  Отведите  меня к Берелейн  и  Руарку,  -  хрипловато
распорядился он. - Если они не вместе, отведите к тому, кто находится ближе,
и найдите другого.
     Наверняка   побежала  к  своим   драгоценным  Хранительницам  Мудрости,
доносить, что да  как он собирается делать. Эту женщину  необходимо оставить
здесь.
     Ты не можешь  получить того, чего желаешь. А ты  желаешь как раз  того,
чего  получить не можешь, маниакально  рассмеялся Льюс Тэрин.  Но теперь это
уже не беспокоило  Ранда. Во всяком  случае, не  беспокоило так, как прежде.
Раз некуда деваться, надо терпеть.
     Обсуждая,  кто, Берелейн или  Руарк,  находится  ближе, Корман и Хавьен
зашагали вперед.  Своих людей  они оставили  у  дверей  Рандовой палаты,  но
процессия и без них получилась внушительная, ибо сводчатый коридор заполнили
Девы  и Красные  Щиты. Несмотря  на множество высоких  светильников, коридор
казался мрачным и  производил гнетущее  впечатление.  Ярких цветов почти