продаст! Наши шкуры! - Лишь  произнеся
эти  слова, девушка  поняла, что согласна с решением  Суан. Убежать, а потом
вернуться и... Нет,  не могу! Я  люблю Ранда. А он и ухом  не  поведет, коли
Гарет Брин заставит меня работать на кухне всю оставшуюся
     жизнь!
     - Да, такого мужчину не проведешь, согласна. И
     против  него  не  пойдешь,  -  вздохнула  Суан.  -  Однажды   я  с  ним
встречалась. Меня в холодный пот бросило, он ведь мог узнать мой голос. Лица
меняются со временем, а вот  голоса нет. - Она задумчиво провела пальцами по
своему лицу,  как порой, сама того не замечая, делала и до нынешнего дня.  -
Лица меняются, -  тихо произнесла она. Голос  стал жестче:  -  Я уже  многим
заплатила за  свои прошлые  поступки, заплачу и за этот. Когда придет время.
Если выбор у  тебя - утонуть или ехать верхом на рыбе-льве, то прыгай на нее
и надейся на лучшее. Поэтому хватит об этом, Серенла.
     - Быть служанкой  вовсе не то, что  я  бы для  себя выбрала, - заметила
Лиане, - но это все еще далеко в будущем, и кто  знает, что прежде случится?
Я слишком хорошо помню время, когда мне  казалось, будто для меня вообще нет
будущего. - Легкая улыбка проступила на ее губах, Лиане мечтательно прикрыла
глаза, голос стал бархатистым. - Кроме  того, вряд ли он,  по-моему, продаст
наши шкуры.  Дайте мне лет пять  потренироваться, а потом  несколько минут с
лордом  Гаретом  Брином,  и  он  примет нас  с  распростертыми  объятиями  и
разместит  в  лучших  своих апартаментах.  Нарядит  в  шелка, предложит свой
экипаж и отвезет, куда мы захотим.
     Мин не стала разрушать  хрустальные замки фантазий  Лиане.  Временами у
девушки мелькала мысль, что эти двое живут в каком-то выдуманном мире. И еще
одно не давало ей теперь покоя. Вроде бы мелочь, но...
     - Вот еще что, Мара. Я  заметила, кое-кто улыбается,  услышав мое имя -
Серенла.  Брин  тоже   улыбнулся   и  сказал,   будто  у  моей  матери  было
предчувствие. В чем дело?
     -   На   Древнем  Наречии,   -  ответила   Суан,   -  это  имя   значит
"дочь-упрямица".  Еще  при первой встрече упрямство из тебя фонтаном било. В
милю высотой и в четверть мили толщиной. - И это Суан говорит! Да упрямей ее
в целом мире  женщины не сыскать! Еще и улыбается вовсю! - О, конечно же, на
этом ты не застопорилась,  дальше идешь. Так что  в следующей деревне можешь
назваться Чалиндой. Что значит "милая девочка". Или вот еще...
     Повозку вдруг тряхнуло сильнее прежнего, и  она покатилась так  быстро,
словно лошадь понеслась галопом. Женщин мотало, точно зернышки в сите, а они
лишь  изумленно  переглядывались. Затем Суан рывком  поднялась  и  отдернула
впереди парусиновый  полог.  Джони на  сиденье возницы не  было. Потянувшись
через сиденье, Суан подобрала вожжи и рванула на  себя. Лошадь остановилась.
Мин откинула полог сзади, выглянула.
     Дорога проходила через заросли, можно  сказать, лесок из дубов и вязов,
мирта  и сосен. Пыль, поднятая  короткой гонкой, мало-помалу оседала.  В  ее
клубах виднелся Джони, растянувшийся на обочине  укатанной грунтовой дороги,
шагах в шестидесяти позади повозки.
     Не задумываясь, Мин соскочила наземь и побежала к лежащему. Рядом с ним
она опустилась на колени. Джони дышал, но глаза его были закрыты, а на виске
под кровавой ссадиной набухала лиловая шишка.
     Лиане отстранила девушку и уверенными движениями ощупала голову Джони.
     - Жить будет, - быстро отметила она. - Вроде бы кости целы, но когда он
очнется, несколько дней у него  будет побаливать голова. - Сев на пятки, она
сложила руки на груди, в голосе послышалась печаль: - В  любом  случае я для
него ничего не  могу сделать. Чтоб мне сгореть, обещала же  себе, что больше
не буду об
     этом плакать!
     - Вопрос... - Мин  сглотнула комок в горле и  начала заново: - Вопрос в
том, что нам  делать: погрузить его  в  повозку и отвезти  в поместье или...
убежать? - О Свет, я ничем, не лучше Суан!
     - Можем довезти его до ближайшей фермы, - медленно промолвила Лиане.
     К ним подошла Суан, ведя в поводу лошадь,  причем с таким видом, словно
боялась, что  мирное животное вырвется из  оглобель  и покусает  ее.  Бросив
взгляд на лежащего мужчину, она нахмурилась:
     - Он  бы не поранился так, если бы просто упал с повозки. Я не вижу тут
ни камня, ни корня.
     Она  всмотрелась  в окружающий  лес; из-за  деревьев верхом  на высоком
черном  жеребце выехал мужчина.  Он вел за собой трех лошадей,  одна  из них
была мохнатая и на две ладони ниже других.
     Высокий мужчина в  синем  шелковом  кафтане, с мечом на поясе, вьющиеся
волосы ниспадали на широкие плечи. Он был  красив мрачноватой красотой, хоть
невзгоды и отметили его  лицо ожесточенностью. И был он последним человеком,
которого ожидала увидеть Мин.
     - Твоих  рук  дело? - сурово  спросила у  него Суан. Логайн  улыбнулся,
натягивая поводья жеребца и останавливая его у повозки,  хотя  веселья в его
улыбке было
     мало.
     - Праща - штука полезная, Мара.  Вам повезло, что  я оказался здесь.  Я
предполагал, что вы покинете ту деревню через несколько часов,  и ноги бы вы
тогда переставляли еле-еле. Похоже, этот местный лорд  весьма снисходителен.
- Вдруг лицо его помрачнело еще больше, а голос стал тяжелым,  как камень. -
А вы  думали, я брошу вас на  произвол судьбы? Может, и стоило бы. Но вы мне
пообещали,  Мара.  Я  хочу отомстить,  как  вы  мне обещали. Я  шел  за вами
столько, что до Моря  Штормов  осталось не так  далеко. Я  следовал за вами,
хотя вы и не говорили, что мы ищем. Я не спрашивал и о том, как  вы намерены
исполнить  обещанное. Но  теперь я  скажу.  Ваше  время истекает.  Побыстрее
заканчивайте  свои поиски и  выполняйте обещание,  иначе я брошу  вас. Ищите
тогда дорогу сами. Очень  скоро вы поймете, что в деревнях мало  сочувствуют
нищим чужакам.  Три хорошенькие  женщины, и  одни?  Один  вид  этого,  -  он
коснулся  меча, - спасал вас от неприятностей  больше, чем вы догадываетесь.
Поэтому, Мара, побыстрей отыщи, что тебе надо.
     В начале этого пути Логайн не был столь надменен и  бесцеремонен. Тогда
он униженно благодарил за помощь их - так смиренно, как только может мужчина
вроде Логайна. Видимо,  время - и отсутствие результатов поисков - подточили
его благодарность.
     Суан не дрогнула под пристальным взглядом Логайна.
     -  Надежда еще  есть, - твердо заявила она. - Но раз тебе хочется уйти,
оставь наших лошадей, и скатертью  дорога! Не нравится грести, выпрыгивай из
лодки  и  выгребай сам! Посмотрим,  далеко  ли ты уплывешь со своей местью в
одиночку.
     Крупные  руки  Логайна  сжали  поводья,  Мин  услышала,  как  хрустнули
суставы. Легкая дрожь выдавала бьющие через край эмоции.
     - Я останусь с вами, Мара, - наконец промолвил он. - Еще ненадолго.
     На  миг для  взора  Мин вокруг головы Логайна вспыхнул ореол -  сияющая
золотисто-  голубая корона. Естественно, Суан и Лиане ничего не видели, хотя
о такой способности девушки знали. Иногда она замечала вокруг людей подобные
ореолы,  которые  сама  называла  видениями, - образы или  ауры.  Иногда Мин
понимала,  что  они означают.  Эта женщина выйдет  замуж. Тот мужчина умрет.
Житейские  мелочи  или  великие  события, радостные или мрачные;  объяснения
этому дару не было, как неизвестны были и причины  того, с кем, когда и  где
он  проявится.  Айз  Седай  и  Стражи  всегда  имели  ауры;  у  подавляющего
большинства обычных  людей  они  не  проявлялись никогда. И  знание будущего
людей не всегда было приятно.
     Прежде Мин  уже видела ореол вокруг  Логайна и  знала, что означает это
видение.  Грядущая слава.  Но,  вероятно,  из  всех  мужчин  именно для него
будущее  могущество  - полная  бессмыслица. Своего коня,  и меч, и куртку он
выиграл в  кости, хотя Мин  и  сомневалась, что игра  была честной. Больше у
Логайна не было ничего, впереди его  ничего  не ждало,  не считая призрачных
обещаний Суан. Да и сумеет ли она их сдержать? Одно лишь его имя для Логайна
- уже смертный приговор. Нет, в этом видении нет никакого смысла.
     Хорошее  настроение  вернулось  к  Логайну столь  же  внезапно,  как  и
оставило  его. Выдернув из-за пояса толстый, грубой вязки кошель, он звякнул
им перед женщинами:
     -  Я раздобыл  немного  деньжат.  В  ближайшее время нам не придется по
сараям ночевать.
     - Как же,  слыхали,  -  сухо  откликнулась  Суан.  - Лучшего  от тебя и
ожидать не приходится.
     - Считайте это пожертвованием на ваши розыски. - Она протянула руку, но
Логайн  с  легкой насмешливой ухмылкой привязал  кошель к своему поясу. - Не
стоит  вам, Мара, пачкать руки краденым. Кроме того, так я буду уверен,  что
вы не сбежите, бросив меня. - Вид у Суан был такой, будто, сунь ей гвоздь, и
она перекусит его. Тем не менее она ничего не сказала. Привстав в стременах,
Логайн  кинул  взгляд на  дорогу, ведущую в  Корийские Ключи.  -  Сюда  двое
мальчишек отару  овец гонят. Нам пора. Они расскажут обо всем, как только до
деревеньки  добегут. -  Устроившись вновь в седле, он поглядел на Джони, все
еще лежащего без сознания. -  И помощь этому парню  скоренько приведут. Вряд
ли я его очень сильно поранил. Ничего страшного не должно быть.
     Мин покачала головой; Логайн  все время ее удивлял. Ей-то казалось, что
он  выбросил из  головы  человека,  которому  несколько минут  назад  разбил
голову, и думать о нем забыл.
     Суан  с  Лиане  не  стали медлить и  залезли в седла,  Лиане - на серую
кобылку по  имени  Луноцветик, Суан  - на Белу,  низкую  и косматую. Правда,
наездница  Суан  была  аховая, даже  после  нескольких  недель в  седле  она
обращалась  со смирной Белой будто с боевым конем, зло раздувающим  ноздри и
косящим огненным глазом, посему  и  забиралась  на нее  с опаской.  Лиане же
управлялась с  Луноцветиком с непринужденной легкостью, до которой  Мин было
далеко,  но  в отличие  от Суан  девушка знала,  с какой  стороны  подойти к
лошади, и в седло она запрыгнула с большим изяществом.
     - Думаешь, он  отправит за нами погоню? - спросила  Мин,  когда путники
легкой рысцой двинулись на юг, прочь от Корийских Ключей. Спрашивала девушка
у Суан, но ответил ей Логайн:
     - Местный  лорд? На  что вы ему сдались?  Эка  важность! Конечно, может
послать одного человека, наверняка разошлет ваши описания. Но мы поскачем не
останавливаясь,  как  можно  дальше,  и завтра  тоже будем  гнать. - Судя по
всему, теперь за старшего стал он.
     - Да, какая  в  нас  для него  важность,  -  промолвила  Суан,  неловко
подскакивая  в  седле.  Сколько  бы  она ни осторожничала с  Белой,  взгляд,
которым она  буравила спину Логайна,  говорил,  что ее власти брошен вызов и
долго такое положение она терпеть не намерена.
     Мин же надеялась, что Брин считает трех женщин ничем не примечательными
беженками. Может,  так оно и есть. Но как  только  он  узнает  их  подлинные
имена...
     Логайн погнал жеребца быстрее,  и девушка ударила Дикую Розу каблуками,
чтобы та не отставала. Мин решила думать не о том, что  осталось позади, а о
том, что ждет впереди.
     Заткнув кожаные перчатки за пояс с мечом, Гарет Брин взял с письменного
стола бархатную  шляпу с  загнутыми полями. Шляпа была последним достижением
моды,  и  привезли ее из Кэймлина. За тем, чтобы его гардероб соответствовал
всем новым веяниям,  следила  Каралин;  сам  же  лорд  модой  совершенно  не
интересовался, но Каралин считала, что одеваться  он должен сообразно своему
высокому  положению,  и  самолично  по  утрам  выкладывала  ему  шелковые  и
бархатные наряды.
     Надев эту  шляпу с высокой тульей, Брин уловил свое смутное отражение в
окне  кабинета. Да, все как и есть  сейчас -  колеблющаяся  тонкая фигура...
Брин скосил  глаза  на  серую шляпу и  серую  же шелковую куртку, вышитую по
рукавам и воротнику серебряными завитками. Мало похоже на привычные ему шлем
и  доспехи.  Но с  этой  жизнью отныне  покончено, раз  и  навсегда.  А  эти
наряды... Всего лишь средство хоть  чем-то заполнить пустоту тоскливых дней.
И больше ничего.
     - Вы уверены в своем решении, лорд Гарет?
     Брин  отвернулся  от  окна и посмотрел на  Каралин,  стоящую  у  своего
письменного стола, в противоположном конце комнаты. Стол Каралин был завален
счетными книгами - те  годы,  что Брин отсутствовал, она управляла всеми его
имениями,  всем хозяйством и, вне всяких сомнений,  управлялась с этим делом
значительно лучше его.
     - Оставили бы их работать на Адмера  Нима, -  продолжала Каралин, - как
предписывает закон. Тогда это дело вообще бы вас не касалось.
     - Но я не оставил,  - сказал Брин, - и доведись рассматривать  это дело
вновь, поступил бы  точно так  же. Тебе не хуже меня известно, что Ним и его
кузены  этим девушкам  ни  днем ни ночью проходу бы  не давали. А  Майган со
своими товарками превратила бы их жизнь в сущую Бездну Рока, если  бы только
все три девушки случайно в колодце не утонули.
     - В  такую жару, -  сухо заметила Каралин,  - даже  Майган  не стала бы
сталкивать их в  колодец. Тем не менее, лорд  Гарет, мне  понятна ваша точка
зрения.  Но  у  них был почти целый день и вся ночь, они могли убежать  куда
угодно. Разошлите  о них  сообщения,  и только  тогда вы их найдете. Если их
вообще удастся отыскать.
     - Тэд их найдет.
     Тэду было за семьдесят, что ничуть не мешало ему учуять вчерашний запах
при луне да на камнях. К тому же он был безмерно счастлив  сбагрить заботы о
кирпичном заводе сыну.
     - Ну, раз вы так говорите... - Каралин  и Тэд не очень-то ладили. - Что
ж, когда вернете беглянок, я найду, к чему их в доме приставить.
     Что-то  в  ее  голосе,  какая-то  нотка  насторожила  Брина.  Ненароком
прозвучавшее  удовлетворение. Чуть  ли не с  первого  дня, как  он  вернулся
домой, Каралин приводила в манор хорошеньких  служанок и девушек с  ферм. Их
перед Брином прошла целая череда,  и все они готовы были помочь лорду забыть
о его горестях.
     -  Они - клятвопреступницы, Каралин. Боюсь,  им суждено гнуть спины  на
полях.
     Мимолетно  напрягшиеся губы Каралин подтвердили  подозрения  Брина,  но
голос ее остался равнодушен:
     -  Прочим  двум,  лорд  Гарет,  там,  наверно,  и  место,  но не  стоит
разбрасываться  красотой  и  изяществом.  Эта   доманийская  девушка  вполне
подходит, чтобы прислуживать за столом. Такая юная и необыкновенно красивая.
Но, разумеется, все будет так, как вы пожелаете.
     Так  вот  кого,  получается,  присмотрела  Каралин.  И  в  самом  деле,
необыкновенно красивая  девушка. Правда, чем-то  неуловимо отличается от тех
доманиек, что встречались Брину. Робкое прикосновение там, слишком поспешное
и короткое тут. Такое, конечно, абсолютно невозможно. Доманийки чуть ли не с
колыбели  обучают  своих  дочерей  обводить  мужчин  вокруг  пальца.  Нельзя
сказать, чтобы ей ничего не удалось, кое-что она сумела, Брин это признавал.
Раз уж Каралин  после всех фермерских девушек решила напустить на него ее...
Необыкновенно красивая.
     Тогда  почему не  ее лицо,  не ее  облик занимают  его мысли? Почему он
ловит себя на том, что думает о голубых глазах? С  вызовом глядящая на него,
будто  желая, чтобы под  рукой оказался меч, испуганная,  но  отказывающаяся
уступить страху. Мара Томанес. Он был уверен: она сдержит слово, она из тех,
кому не
     нужны клятвы.
     -  Я  верну  ее, -  сказал себе Брин.  -  И узнаю, почему  она нарушила
клятву.
     - Как  скажете,  милорд,  -  промолвила Каралин.  - Думаю,  она  вполне
справится  с  обязанностями  горничной  в  вашей  опочивальне.  Села немного
старовата, чтобы  бегать  вверх-вниз  по лестницам, когда вам  ночью  что-то
понадобится.
     Брин удивленно моргнул. О чем это  она? Ах да, о девушке  из Домани. Он
покачал головой, сетуя на глупость  Каралин.  А  сам-то он разве не  больший
глупец? Он  лорд; он должен  оставаться  здесь и заботиться о  своих  людях.
Однако Каралин управляется  со всем куда лучше его, как и все те годы, когда
он отсутствовал. Сам Брин знал одно солдатское  ремесло,  всю жизнь провел в
военных лагерях,  участвовал в  бесчисленных  кампаниях  и  походах, ну  еще
понимал кое-что в том, как маневрировать в придворных интригах.  Нет, все же
Каралин права. Нужно  снять этот  меч,  эту  дурацкую шляпу,  потом  Каралин
напишет описание беглянок, и...
     Вместо этого Брин сказал:
     -  Повнимательней  приглядывай  за  Адмером  Нимом  и его  родней.  Они
непременно постараются тебя надуть.
     - Как скажете, милорд.
     Слова были преисполнены почтения, но тон говорил:
     "Ты еще поучи дедушку овец стричь".  Усмехаясь про себя, Брин вышел  из
кабинета.
     Манор  в поместье мало отличался от разросшегося фермерского дома - два
этажа,  возведенные  без всякого  плана из  кирпича и камня, подведенных под
шиферную  крышу,  пристройки  и флигели,  расползшиеся  за  многие поколения
Бринов. Род Бринов владел этой землей - или она владела ими - с тех пор, как
на  обломках империи  Артура Ястребиное Крыло около тысячи  лет назад возник
Андор,  и с этого времени сыновья  Бринов верой и  правдой служили Андору на
полях сражений. Больше в войнах за Андор ему не сражаться, но  думать о Доме
Брин  уже  поздно.  Слишком  много было  войн,  слишком много  сражений.  Он
последний в роду. Ни жены, ни сына,  ни дочери. С ним умрет  род. Всему есть
конец - вращается Колесо Времени.
     Перед домом на мощенном камнем дворе ждали рядом с оседланными лошадьми
двадцать  человек. Седины у многих еще больше, чем у Брина. Все многоопытные
воины,  ветераны,  командиры  десятков  и  эскадронов,  знаменщики,  некогда
служившие  с ним вместе. Джони Шагрин,  бывший старшим знаменщиком  гвардии,
стоял  впереди  строя  с повязкой на голове,  хотя Брин достоверно знал, что
дочери Джони подсылали  своих детишек, дабы  те уговорили  его не вставать с
постели.  У него, в числе немногих, была семья, то ли здесь, то  ли где-то в
другом  месте.  Многие  выбрали  службу у  Гарета Брина  вместо  того, чтобы
пропивать свои  пенсии  да  докучать  собутыльникам  воспоминаниями, которые
никому не интересны, кроме как другому такому же старому вояке.
     Все  опоясались  поверх  курток  мечами,  несколько  человек  притащили
длинные,  со  стальными  наконечниками  пики,  которые до сегодняшнего  утра
красовались на стенах.  Позади каждого  седла  приторочена  толстая  скатка,
седельные сумы раздуты, котелок  или  чайник, наполненные бурдюки  - бывалые
бойцы словно вновь собрались в долгий поход, а не на недельку на поиски трех
женщин, подпаливших  какой-то  сарай. Просто появилась возможность  тряхнуть
стариной, или розыски стали предлогом вспомнить прежние веселые деньки.
     Брин не  знал, не это ли  чувство заставило и его  вытащить из пыльного
сундука верный меч. Для того чтобы гоняться верхом за хорошенькими глазками,
он слишком стар,  вдобавок эта молодая женщина ему в  дочери годится, а то и
во внучки. Я не такой дурень, твердо сказал себе Брин. Каралин гораздо лучше
со всем управится, коли он не станет влезать в хозяйственные дела.
     Из дубовой аллеи, ведущей к дороге, галопом вылетел длинноногий  гнедой
мерин. Не успело животное  остановиться,  как наездник  спрыгнул с седла  и,
хоть  споткнулся, устоял на  ногах и сумел приложить руку к сердцу в салюте.
Крепкий и жилистый, с головой, напоминающей обтянутое кожей яйцо, и с белыми
бровями,  своей  густотой  пытавшимися  возместить отсутствие  прочих волос,
Бэрим Халль много лет назад служил под началом Брина старшим десятником.
     - Вас вызвали обратно в Кэймлин, мой Капитан-Генерал? -  переведя  дух,
спросил он.
     -  Нет, - чересчур  резко ответил  Брин.  - А с чего это ты  прискакал,
будто на хвосте у тебя кайриэнская конница?
     Уловив настроение  гнедого,  другие лошади тоже принялись вытанцовывать
на месте.
     - Никогда  не  скакал так  споро,  милорд, если  только мы  за ними  не
гнались.  - Ухмылка Бэрима исчезла, когда он заметил, что Брин не