каком-то  дичке,  вдруг  выросшем  в
захолустном кайриэнском Доме! Но это дитя ни с кем не желает делиться  своей
тайной.
   Ларелле с Мериан посмотрели на Морейн: Ларелле - выгнув задумчиво  тонкую
бровь, а Мериан явно пряча улыбку. Большинство сестер недолюбливали  дичков,
или дикарок, - женщин, которые самостоятельно, без  помощи  в  Белой  Башне,
научились направлять Силу и остались при этом в живых.
   - Истинно  так,  Айз  Седай,  -  осторожно  промолвила  Морейн,  чувствуя
облегчение от того, что кто-то другой начал разговор. - У меня нет  никакого
желания становиться послушницей.
   Фелана не мигая уставилась на Морейн, но вновь обратилась к двум сестрам:
   - Говорит, будто ей  двадцать  два,  но  бывало,  это  правило  обходили.
Женщина говорит, что ей восемнадцать, и тогда ее берут на обучение. Конечно,
если возраст не слишком явно бросается в глаза, а эта девочка...
   - Наши правила лучше не нарушать, - отрезала Ларелле, а  Мериан  добавила
напряженным тоном:
   - По-моему, эта молодая женщина не станет врать о своем возрасте. Она  не
хочет становиться послушницей; Фелана. Пусть идет своей дорогой.
   Морейн едва не испустила вздох облегчения. Хотя Фелана и была слабее двух
других Айз Седай, она явно не желала  смириться  с  тем,  что  ее  перебили.
Очевидно, Фелана намеревалась продолжить спор и привстала  было,  но,  когда
она взглянула на лестницу позади Морейн, глаза ее расширились  и  Коричневая
сестра вдруг уселась обратно, уставясь в свою тарелку  с  черным  горохом  и
луком с таким видом, будто больше ничего в жизни ее не интересовало.  Мериан
и Ларелле подтянули шали, по серой и голубой бахроме пробежала рябь.  Вид  у
обеих был такой, словно им очень  хотелось  оказаться  где-нибудь  в  другом
месте, а самих в то же время будто гвоздями к полу прибили.
   - Значит, эта девочка не желает быть послушницей, - раздался на  лестнице
женский голос. Его Морейн слышала  лишь  однажды,  два  года  назад,  но  не
забудет никогда. Считанные женщины были сильнее обладательницы этого голоса,
но ныне сравниться с нею в Силе могла в лучшем случае одна. Невольно  Морейн
кинула взгляд через плечо.
   Чуть ли не  все  считали,  что  Кадсуане  Мелайдрин,  удалясь  на  покой,
давным-давно умерла, но она появилась с началом Айильской Войны, и, наверно,
немало сестер пожалели, что та и в самом деле не упокоилась в тихой  могиле.
Кадсуане была особой легендарной, а очень  неуютно  чувствуешь  себя,  когда
рядом стоит живая легенда и смотрит на тебя. Ее деяния, по слухам,  казались
совершенно невероятными, а остальные были и того хлеще, хотя многому имелись
подтверждения. Однажды король Тарабона, когда  открылось,  что  он  способен
направлять Силу, попросту исчез из дворца и был  вывезен  в  Тар  Валон  для
укрощения, а по пятам гналась армия, которая  не  поверила  такому  о  своем
правителе и жаждала вызволить его. Король Арад Домана и королева  Салдэйи  -
оба были  похищены  и  тайно  увезены,  и  когда  Кадсуане  в  конце  концов
освободила  их,  неминуемая,  казалось  бы,  война   сама   собой   затухла.
Поговаривали, что закон Башни ей не указ, на обычаи она плевала,  шла  своим
путем и подчас тащила за собой других.
   - Благодарю Айз Седай за заботу обо мне, - начала было Морейн, но умолкла
под взглядом Кадсуане. Ее взгляд был не  просто  суровым.  Безжалостным.  По
слухам,  многие  годы  даже  восседавшие  на  Престоле  Амерлин  с   опаской
относились к Кадсуане. Шептались, будто однажды она  накинулась  на  Амерлин
чуть ли не с  кулаками.  Что,  разумеется,  невозможно  -  ее  бы  наверняка
казнили! Морейн сглотнула комок в горле и попыталась  заговорить  снова,  но
опять не смогла вымолвить ни слова.
   Спускаясь по лестнице, Кадсуане сказала Ларелле и Мериан:
   - Приведите девушку.
   Не оглядываясь, она двинулась через общий зал. Купцы и мастеровые, кто  в
открытую, кто искоса, посматривали на нее,  как  и  Стражи,  но  все  сестры
сидели, не поднимая глаз от столешниц.
   Лицо у Мериан вытянулось, Ларелле  шумно  вздохнула,  но  обе  Айз  Седай
подтолкнули Морейн вслед за покачивающимися золотыми украшениями в  прическе
Кадсуане. Делать нечего, нужно подчиниться. Хорошо хоть, Кадсуане не из тех,
кому давала поручение Тамра: после того памятного появления в  начале  войны
она в Тар Валон не возвращалась.
   Кадсуане провела всех  в  одну  из  отдельных  гостиных,  где  в  камине,
выложенном черным камнем, пылал огонь,  а  на  стенах,  отделанных  красными
панелями, висели серебряные лампы. Возле камина грелся высокий кувшин, и  на
лакированном  подносе,  стоявшем  на  маленьком  резном  столике,   блестели
серебряные кубки. Мериан с Ларелле  устроились  в  обитых  цветастой  тканью
креслах, но, когда Морейн, положив  плащ  на  стул,  собралась  было  сесть,
Кадсуане остановила ее.
   - Встань сюда, перед сестрами, дитя мое, - велела она.  Еле  удержавшись,
чтобы не вцепиться  пальцами  в  юбку,  Морейн  встала,  как  было  сказано.
Подчиняться кому бы то ни  было  она  никогда  не  умела.  До  того,  как  в
шестнадцать лет попасть в Башню, Морейн мало кому  повиновалась.  Почти  все
повиновалось ей.
   Кадсуане принялась медленно ходить, обошла трех женщин  по  кругу,  потом
сделала второй круг. Мериан и Ларелле  удивленно  переглянулись,  и  Ларелле
открыла было рот, но, бросив взгляд на Кадсуане, так ни слова и не  сказала.
Обе Айз Седай  напустили  на  себя  бесстрастно-спокойный  вид  -  глядя  со
стороны, можно было подумать, что им совершенно ясно,  что  тут  происходит.
Иногда Кадсуане посматривала на них, но в основном она смотрела на Морейн.
   - Большинство  новоиспеченных  сестер,  -  вдруг  заговорила  легендарная
сестра, - шали почти не снимают, разве что когда спать ложатся или  в  ванну
залезают. А ты здесь без шали и без кольца, да еще в таком опасном  месте  -
опаснее лишь в самом Запустении. Почему?
   Морейн заморгала. Вопрос задан без обиняков, в лоб. Кадсуане  и  в  самом
деле наплевать на условности и обычаи, когда они ее  не  устраивают.  Морейн
постаралась придать голосу живости.
   - Новоиспеченные сестры еще и Стража себе ищут. - Почему Кадсуане  так  с
ней обращается? - А у меня Стража еще  нет.  Мне  говорили,  что  из  мужчин
Пограничья получаются превосходные Стражи.
   Зеленая сестра одарила ее таким  пронзительным  взглядом,  что  у  Морейн
мелькнула мысль, не чересчур ли легкомысленно она говорила.
   Остановившись за спиной Ларелле, Кадсуане положила ладонь на плечо  Серой
сестры.
   - Что тебе известно об этой девочке?
   Каждая из учениц Ларелле считала ее образцом сестры,  и  каждую  страшила
эта холодность. Все они боялись ее, и все хотели походить на нее.
   - Морейн была прилежной ученицей, все схватывала  на  лету,  -  задумчиво
произнесла Ларелле. - Быстрее всего в Башне учились она да Суан  Санчей.  Но
вам это наверняка известно. Ну, что еще... На язык невоздержанна и  чересчур
вспыльчива была, пока  мы  ее  не  уняли  -  насколько  нам  удалось.  Их  с
подружкой, той самой  Суан,  вечно  на  проделки  тянуло.  Но  испытание  на
Принятую обе прошли с первого раза и шаль получили  сразу.  Ей,  разумеется,
необходима выдержка, закалка, но со временем из нее может  получиться  нечто
толковое.
   Кадсуане встала позади Мериан и задала тот же вопрос, прибавив:
   - Ларелле сказала, ее вечно тянуло... на проделки. Трудный ребенок?
   Мериан с улыбкой покачала головой. Никто из девочек не хотел быть Мериан,
но все знали, к кому идти, чтобы выплакаться  или  чтобы  попросить  совета,
когда нельзя и лучшей подруге довериться. Многие девочки бывали у Мериан  по
своей воле и не в пример чаще, чем их отправляли к ней для наказания.
   - Нельзя сказать, что трудный, - сказала Мериан. - Скорее неугомонный. Ни
одна из учиненных Морейн проказ не была злой, но было  их  предостаточно.  И
послушницей, и Принятой ее отправляли ко мне в кабинет много чаще, чем любых
трех девочек вместе. Не  считая  разве  что  ее  закадычной  подружки  Суан.
Разумеется, очень часто бывает, что подруги в чем-то замешаны вместе, но эту
парочку одну без другой ко мне не присылали. Последний раз это случилось тем
самым вечером, когда они прошли испытание на право  носить  шаль.  -  Улыбку
Мериан сменила нахмуренность, которую Морейн помнила по тому вечеру. Она  не
сердилась, скорей не верила, что молодые женщины  способны  выкинуть  эдакий
номер. И еще на лице ее тогда читалась еле  заметная  заинтересованность.  -
Вместо того чтобы провести вечер в раздумьях  и  медитации,  они  попытались
подложить мышей в постель одной сестры, Элайды а'Ройхан. Вот за  этим  их  и
поймали. По-моему, не было еще женщины, которая получила звание Айз Седай  и
которой после последнего посещения Наставницы  Послушниц  приходилось  бы  с
опаской  садиться.  С  неделю,  пока  в  них  закреплялись  Три  Клятвы,  им
требовалось подушечку подкладывать.
   Морейн удалось сохранить непроницаемое выражение лица, усилием  воли  она
удержала пальцы, готовые сжаться в кулаки, но ничего не  сумела  поделать  с
заполыхавшими щеками. И  эта  печально-заинтересованная  нахмуренность,  как
будто Морейн все еще Принятая. Значит,  ей  нужна  выдержка?  Ну,  наверное,
немного выдержки не  помешает,  но  все-таки...  И  распространяться  о  той
дружбе!
   - По-моему, вы знаете обо мне все, что нужно знать, - напряженным голосом
заявила Морейн Кадсуане. Никого  не  касается,  как  тесно  дружили  Суан  и
Морейн, только их двоих. Ни к чему рассказывать о наказаниях,  да  еще  и  в
подробностях. Ученицы Элайду не любили -  она,  когда  бы  ни  появлялась  в
Башне, всегда придиралась, требовала, чтобы все ее задания  выполнялись  без
сучка и задоринки. - Мне пора. Я уезжаю в Чачин.
   Морейн едва  не  застонала  и  прикусила  язык,  сообразив,  что  с  него
сорвалось. Ну вот опять! Стоит гневу взять над  нею  верх,  как  язык  мелет
невесть что. Если Ларелле и Мериан участвуют в поисках, то у  них  наверняка
имеется хотя бы часть списка из записной книжечки  Морейн.  В  том  числе  и
Джуринэ Надзима, и леди Инее Демайн  из  Чачина,  и  Авинэ  Сахира,  которая
"живет в деревне на  проезжей  дороге  между  Чачином  и  Канлуумом".  Чтобы
укрепить  подозрения,  остается  еще  сказать,  что  после  она   собирается
ненадолго  посетить  Арафел,  а  потом  -  и  Шайнар.   Кадсуане   неприятно
улыбнулась.
   - Ты уедешь, дитя мое, когда  я  разрешу.  И  помалкивай,  пока  тебя  не
спросят. Вон там в кувшине вино с пряностями. Налей-ка нам.
   Морейн задрожала. "Дитя мое"! Она давно не послушница. Кадсуане не вправе
приказывать ей уходить-приходить. Как и  помалкивать.  Но  Морейн  не  стала
протестовать. Она подошла к камину - впрочем, несколько деревянной походкой,
- и взяла длинногорлый серебряный кувшин.
   -  Кажется,  Кадсуане,  тебя  заинтересовала  эта  молодая   женщина,   -
промолвила Мериан, чуть повернувшись и глядя, как Морейн разливает  вино.  -
Нам о ней ничего знать не нужно?
   Ларелле улыбнулась с еле заметной издевкой -  или  скорее  всего  лишь  с
намеком на насмешку, ведь рядом стояла Кадсуане, - и заметила:
   - Неужели у кого-то было Предсказание, будто в один прекрасный  день  она
станет Амерлин? Лично я ничего такого не замечаю, но вообще-то  у  меня  нет
таланта к Предсказанию.
   - Я могу прожить еще лет тридцать, - сказала Кадсуане, протянув  руку  за
предложенным Морейн кубком. - Или же три года. Кто возьмется сказать?
   Глаза Морейн округлились, и она пролила горячее вино  себе  на  запястье.
Мериан тихо охнула, а у Ларелле был  такой  вид,  точно  ей  в  лоб  заехали
булыжником. Всякая Айз Седай скорей плюнет на стол,  чем  упомянет  о  своем
возрасте или о возрасте кого-либо из сестер. Но Кадсуане - это не всякая Айз
Седай.
   - В следующий раз, дитя мое, будь чуточку поосторожнее,  когда  наливаешь
вино, - невозмутимо, как ни в чем не  бывало,  промолвила  Кадсуане.  Морейн
отошла к камину, не сводя с нее глаз, а Кадсуане продолжила: -  Мейлин  куда
старше. Когда меня и ее не станет, тогда самой сильной останется  Кирене.  -
Ларелле вздрогнула. - Тебя что-то беспокоит? - Заботливый тон Кадсуане  вряд
ли кого-нибудь ввел в заблуждение, и она продолжала, не дожидаясь ответа:  -
Если мы умалчиваем о возрасте, это еще не значит, что людям неведомо, что мы
живем дольше них. Ха! А после Кирене - резкое падение к следующим пяти. Пять
- если это дитя и та девочка Санчей разовьют свой потенциал. К тому же одной
из пятерых столько же лет, сколько и мне, и она уже подумывает, не  пора  ли
ей на покой.
   - Какой в этом  смысл?  -  спросила  Мериан  слабым,  точно  от  дурноты,
голосом.
   Ларелле прижимала  ладони  к  животу,  лицо  у  нее  посерело.  Они  едва
взглянули на предложенное Морейн вино и  знаком  отказались,  и  она  так  и
держала кубок в руке, хотя вряд ли сумела бы сделать хоть глоток.
   Кадсуане нахмурилась - зрелище не из тех, что радуют сердце.
   - За тысячу лет в Башню не пришла ни одна, кто сравнился бы со  мною.  За
почти шестьсот лет - никого, сравнимого с  Мейлин  или  Керене.  Тысячу  лет
назад нашлось бы по меньшей мере пятьдесят сестер, кто по силе стоял бы выше
этой девочки. А глядишь, через сотню лет она  сама  будет  в  числе  первых.
Возможно, конечно, что к тому времени отыщется кто-то посильнее, но вовсе не
пятьдесят. Скорей всего вообще никого. Мы вырождаемся.
   - Ничего не понимаю, - отрывисто сказала  Ларелле.  Судя  по  всему,  она
взяла себя в руки и злилась на себя за выказанную слабость. -  Нам  всем  об
этом известно, но при чем тут Морейн? По-твоему, ей суждено привести в Башню
много девушек, и вдобавок с большим потенциалом?  -  Громким  хмыканьем  она
ясно дала понять, что думает о подобной перспективе.
   - Будет жаль, если впустую пропадет такой талант, причем раньше, чем сама
она поймет,  что  к  чему.  Башня  не  имеет  права  потерять  ее  из-за  ее
собственного неведения. Взгляните на нее. Хорошенькая  куколка,  благородная
малышка-кайриэнка. - Кадсуане  указательным  пальцем  приподняла  подбородок
Морейн. - Если хочешь подыскать себе Стража, то скорей  найдешь  разбойника,
которому захочется пошарить в твоем кошеле. Вот он и пустит  стрелу  тебе  в
сердце. Или громила, который при одном  только  виде  спящей  сестры  млеет,
проломит тебе черепушку, и очнешься ты в  каком-нибудь  закоулке,  лишившись
золота и, возможно, еще кое-чего. Сдается мне, Стража ты будешь  выбирать  с
той же придирчивостью, как и своего первого мужчину.
   Морейн отшатнулась, кипя от возмущения и сбивчиво что-то бормоча. Сначала
говорили о ней и Суан, а теперь  еще  об  этом!  Есть  же  вещи,  о  которых
говорить можно и о которых говорить совершенно не стоит!
   На ее вспышку Кадсуане  не  обратила  ровным  счетом  никакого  внимания.
Спокойно прихлебывая вино, она вновь повернулась к Ларелле и Мериан:
   - Пока она не найдет себе Стража, который будет оберегать ее спину, лучше
будет оберечь ее от собственной восторженности. Если не ошибаюсь, вы  вдвоем
собирались в Чачин. Вот с вами она и поедет.  Надеюсь,  из  виду  ее  вы  не
упустите.
   Морейн наконец обрела дар речи, но толку ее заявления возымели не больше,
чем ее негодование. Ларелле с Мериан тоже принялись шумно возражать. За  Айз
Седай, пусть даже вчера получившей звание полноправной  сестры,  ни  к  чему
"присматривать". У них и своих дел по горло. Что  это  за  дела,  Ларелле  с
Мериан не распространялись - да и мало  какая  сестра  о  том  вслух  станет
говорить, - но ясно было, что попутчиц им и даром не надо.  Кадсуане  же  не
слышала того, чего слышать не желала, и настаивала,  что  Мериан  с  Ларелле
должны поступать так, как угодно ей, а стоило им дать слабину, сразу же этим
воспользовалась. Очень скоро парочка ерзала на  сиденьях  и  отговаривалась,
что повстречались они лишь вчера и вряд ли им по дороге. Так или  иначе,  но
обе намеревались пробыть в Канлууме дня два-три, а Морейн собиралась  уехать
сегодня же.
   - Девочка останется тут до вашего отъезда, - решительно заявила Кадсуане.
- Ладно, тогда с этим все. Уверена, вы обе хотите заняться  тем  делом,  что
привело вас в Канлуум. Не буду вас задерживать.
   Кадсуане столь бесцеремонно указала  Айз  Седай  на  дверь,  что  Ларелле
недовольно поддернула шаль, потом направилась к выходу,  ворча,  что  Морейн
горько пожалеет, если будет путаться под ногами или хоть на час задержит  ее
на пути в  Чачин.  Мериан  восприняла  все  куда  проще  даже  сказала,  что
присмотрит за Морейн как за родной дочерью. Правда, приятного ее  улыбка  не
обещала.
   Когда Ларелле с Мериан ушли, Морейн, не веря своим  глазам,  смотрела  на
Кадсуане. Ничего подобного она раньше не видывала.  За  исключением  лавины.
Теперь Морейн оставалось одно - держаться тише  воды  ниже  травы,  пока  не
подвернется случай улизнуть незаметно для Кадсуане и остальных. Разумней  не
придумаешь.
   - Я ни с чем не согласна, - холодно промолвила Морейн. Очень  холодно.  -
Что, если у меня есть в Чачине неотложные дела? Что, если я не  стану  ждать
здесь два или три дня? - Пожалуй, Морейн и в  самом  деле  стоит  подучиться
держать свой язык на привязи.
   Кадсуане задумчиво рассматривала дверь, закрывшуюся за Ларелле и  Мериан,
но сразу повернулась и устремила пронзительный взор на Морейн.
   - Ты носишь шаль всего пять месяцев, и у тебя уже есть  неотложные  дела?
Ха! Ты до сих пор не усвоила первого урока: получение шали означает, что  ты
готова по-настоящему учиться. Второй урок - осторожность. Я  слишком  хорошо
знаю, каково оно, когда ты молода, саидар наготове, а весь мир у твоих  ног.
Как тебе кажется. - Морейн пыталась вставить хоть слово,  но  это  было  все
равно что оказаться на пути лавины. - В  жизни  тебе  еще  не  раз  придется
многим рисковать - если проживешь достаточно  долго.  Ты  и  так  уже  очень
рискуешь, не подозревая о том. Слушай меня внимательно. И делай так,  как  я
скажу. Вечером я проверю твою кровать, и если она  окажется  пуста,  я  тебя
отыщу и ты горько пожалеешь о тех  мышах.  А  потом  сможешь  утереть  слезы
шалью, которая, по-твоему, делает тебя непобедимой. В этом ты заблуждаешься.
   Уставясь на закрывшуюся за Кадсуане дверь, Морейн вдруг сообразила, что в
руке у нее кубок с вином, и залпом выпила  его  до  дна.  Нет,  эта  женщина
просто... устрашающая! Обычаями не позволено применять физическое насилие  к
другой сестре, но Кадсуане ни на волос не  отступала  от  своих  угроз.  Она
сказала об этом напрямую, значит, согласно Трем Клятвам, именно это и  имела
в виду. Невероятно. Совпадение ли, что она упомянула Мейлин Арганья и Керене
Нагаши? Они были среди тех, кому поручила розыски Тамра. А  может,  Кадсуане
тоже из их числа? Так или иначе, она приостановила поиски Морейн  не  меньше
чем на неделю. Если и в самом деле придется отправиться вместе с  Ларелле  и
Мериан. Но почему всего лишь на  неделю?  Если  Кадсуане  сама  участвует  в
поисках... Если Кадсуане узнала о ней и Суан... Если... Что толку стоять тут
и вертеть в руках пустой кубок! Морейн подхватила свой плащ.
   Несколько человек оглянулись на нее, когда она спустилась в общий зал,  -
кое-кто с сочувствием. Несомненно, пытались представить  себе,  на  что  это
похоже - оказаться в центре внимания трех Айз Седай, и не  сомневались,  что
ничего приятного подобное не сулит. Ни у  одной  из  сестер  сострадания  на
лицах и в помине не было. Фелана довольно улыбалась  -  верно,  предвкушала,
как имя леди Элис вписывают в книгу послушниц. Ни Кадсуане, ни  двух  других
Айз Седай нигде видно не было.
   Потрясенная, Морейн пробиралась между столиками. Столько вопросов - и  ни
единого ответа! Ей захотелось, чтобы рядом была Суан: та головоломки щелкала
точно орешки и не растерялась бы ни перед какой загадкой.
   В дверь с улицы заглянула молодая женщина,  сразу  исчезнув  из  виду,  и
Морейн чуть не споткнулась. Если чего-то очень хочется, того