н объяснил Тувин, что же он сделал,  и
она пала  головой на  широкую мужскую грудь  и зарыдала. Элайда заплатит  за
это,  поклялась себе  Тувин.  Если  Логайн  когда-нибудь  ее  отпустит,  она
заставит  Элайду  за  все  заплатить.  Последняя  мысль  отдавала  особенной
горечью.


        ГЛАВА 27. Сделка



     Мин  сидела  скрестив ноги  на  украшенном  обильной  позолотой стуле с
высокой спинкой  и пыталась углубиться  в  чтение - на  коленях у нее лежала
переплетенная в кожу  книга  Герида Фила "Причина  и  безумие". Ей  никак не
удавалось   прочитать   хоть   несколько  страниц  кряду.   О,   сама  книга
зачаровывала: сочинения  мастера Фила  уносили  в вымышленные миры, о  каких
она, трудясь на  конюшне, и не мечтала. Мин  очень горевала  о смерти милого
старичка. В  его книгах  она  надеялась отыскать  намек,  за что его  убили.
Пытаясь сосредоточиться, девушка мотнула головой.
     Книга была увлекательная,  но  в  комнате  висела  тягостная атмосфера.
Малая  тронная зала Ранда в Солнечном  дворце горела позолотой - от  широких
карнизов  до высоких зеркал на стенах,  сменивших те,  что разбил Ранд;  два
ряда  стульев, на одном  из  которых и устроилась  Мин, выстроились напротив
возвышения,  где  красовался  Драконов  Трон.  Трон  был  попросту  уродлив,
кайриэнские резчики сработали его в стиле, который полагали тирским: сиденье
покоилось на спинах двух драконов, еще  два изогнулись в виде подлокотников,
другие вползали на спинку. Их глаза сияли солнечниками, а  сами они сверкали
позолотой и красной эмалью. Выложенное золотом на полированном каменном полу
Восходящее  Солнце, с  отходящими  во  все  стороны волнистыми лучами,  лишь
усугубляло  тягостное ощущение. Хорошо хоть  в двух больших каминах, в любой
из  которых  девушка она  могла бы войти  не пригибаясь, весело потрескивало
пламя, распространяя  приятное тепло,  тем паче что  за окном валил снег. То
были комнаты Ранда, и только одно это перевешивало любые тягостные ощущения.
Мысль,  преисполненная  досады и раздражения. Это комнаты Ранда  -  если  он
когда-нибудь соизволит вернуться сюда.  Угораздило же  влюбиться  в мужчину,
который весь - одна большая причина для раздражения!
     Тщетно  поерзав на неудобном  стуле.  Мин  вновь  попыталась читать, но
глаза  ее  то и дело  обращались  к  высоким  дверям,  украшенным  эмблемами
Восходящего  Солнца.  Она  надеялась увидеть, как войдет  Ранд;  она боялась
увидеть  Сорилею  или  Кадсуане.  Девушка  одернула  светло-голубую  куртку,
пробежала  пальцами по вышитым на отворотах крошечным снежноцветикам. Другие
цветки тянулись по рукавам, по штанинам, таким облегающим,  что она с трудом
в них  влезала.  Костюм не  очень-то  отличался  от  того,  какой она обычно
носила.  Ну, не совсем. До сих пор ей удавалось избегать платьев, но девушка
всерьез  опасалась, что  если  приди  на ум  Сорилее засунуть Мин в  платье.
Хранительница Мудрости собственноручно вытряхнет  ее  из той одежды, которую
она предпочитает носить.
     И Сорилея знала все о ней и Ранде.  Все. Мин  почувствовала, как у  нее
горят щеки.  Кажется, Сорилея пытается решить, подходит ли Мин Фаршав  Ранду
ал'Тору  в  качестве...  любовницы. От этого слова  у  девушки  по-  глупому
кружилась  голова;  она  же  не  легкомысленная   вертихвостка!   Это  слово
заставляло виновато оглядываться через плечо,  опасаясь, нет ли там тетушек.
Нет, мрачно подумала Мин, ты не легкомысленная вертушка! У тех хоть что-то в
голове есть!
     Или же  Сорилея хочет знать, подходит ли Ранд для Мин? Порой именно так
и казалось. Хранительницы принимали  Мин как свою,  или почти как  свою,  но
последние  недели  Сорилея  крутила-выкручивала   ее,  точно  прачка  белье.
Беловолосая, с морщинистым лицом, Хранительница Мудрости хотела знать о  Мин
все, до мельчайших подробностей, и  о  Ранде тоже. Ей  что, нужны пылинки со
дна  его  карманов?  Дважды  Мин   пыталась  заартачиться  и  уклониться  от
беспрерывных  расспросов,  и  дважды  Сорилея  вытаскивала  розгу!  Страшная
старуха попросту толкала  девушку на ближайший стол, а потом заявляла,  это,
мол, поможет ей припомнить кое- что еще. И никто из Хранительниц даже намека
на сочувствие не выказал! О Свет, есть же вещи, которые касаются только ее и
ее мужчины! Который  вдобавок не может принадлежать  ей  одной! Кадсуане  же
применяла  иной подход.  Преисполненную  достоинства седоволосую  Айз  Седай
будто бы  совершенно  не интересовали  ни Мин,  ни Ранд, но она проводила  в
Солнечном дворце уйму  времени.  Совсем избегать  ее  было  невозможно; она,
кажется, бродила, где ей вздумается. И стоило Кадсуане хоть на миг взглянуть
на Мин, у девушки мелькала мысль, что перед ней женщина,  которой  под  силу
учить  быков танцевать,  а  медведей  - петь. Девушка  все  ждала,  когда та
наставит на нее палец и провозгласит, что Мин Фаршав  пора  учиться  держать
мячик на носу. Раньше или позже Ранду придется столкнуться с Кадсуане, и при
этой мысли в животе у Мин все холодело.
     Девушка вновь  заставила себя  склониться  над  книгой.  И  тут одна из
дверей  резко распахнулась,  и вошел  Ранд,  неся Драконов Скипетр на  сгибе
локтя.  На голове его красовалась золотая корона: широкий венец  из лавровых
листьев, - должно быть, та самая Корона Мечей, о которой столько разговоров,
- узкие  штаны подчеркивали стройные ноги,  и красиво сидела  на нем зеленая
шелковая куртка, отделанная золотым шитьем. Да и он сам был красив.
     Заложив  страницу  запиской,  в  которой мастер Фил  говорил,  что  она
"слишком хорошенькая", девушка аккуратно закрыла  книгу и осторожно положила
ее на пол рядом со стулом. Потом сложила руки на груди и стала ждать. Если б
она стояла,  то непременно принялась постукивать ногой, но ни за что она  не
позволит  мужчине  подумать,  будто  она  вскочила  только  потому,  что  он
наконец-то  появился.  Ранд  стоял,  с   улыбкой  глядя  на  Мин,  почему-то
подергивая себя за мочку уха - кажется, он мурлыкал под  нос! -  потом резко
повернулся и хмуро глянул на двери.
     -  Девы мне не сказали, что ты тут. Вообще слова не проронили.  О Свет,
увидев меня, они готовы были вуали нацепить.
     -  Может, они огорчены, - спокойно  заявила Мин.  - Может, тревожились,
где ты. Я тоже тревожилась. Может, их волнует, не ранен ли  ты, не болен, не
простыл ли. - Как и меня, горько подумала она. А он лишь слегка смутился!
     - Я же тебе написал, - промолвил он, и Мин фыркнула.
     - Дважды!  И твои письма  приносил Аша'ман.  Да, ты дважды мне написал.
Ранд ал'Тор! Если ты называешь это письмами!
     Он пошатнулся, словно она залепила ему пощечину - нет, словно  бы пнула
в  живот! - и заморгал. Мин взяла себя в руки  и откинулась на спинку стула.
Прояви в  неподходящий момент  сочувствие, и  никогда не обретешь потерянных
позиций. А  ей так  хотелось обнять его, утешить,  смягчить  боль, успокоить
раны. У него их  много, а он не желает признавать, что есть хотя бы одна. Но
нет, она не вскочит с  места и не кинется к нему, желая знать, что случилось
или... О Свет, с ним все должно быть хорошо.
     Внезапно девушку взяли под локти и приподняли. Болтая синими сапожками.
Мин поплыла по воздуху  к Ранду. Значит, он думает, что может улыбаться, да?
Думает,  будто  широкая  улыбка  изменит  ее настроение?  Она  открыла  рот,
собираясь немного вразумить его. Пусть на носу себе зарубит! А он, обвив Мин
руками, поцеловал ее в губы.
     Когда она вновь сумела вздохнуть, то взглянула на него сквозь ресницы.
     - В первый...  -  Горло  перехватило, она откашлялась.  -  В первый раз
Джахар Наришма вошел с таким видом, точно пытался прочитать мысли в голове у
каждого, кто ему попадался на  пути. И исчез, вручив мне обрывок пергамента.
Ну-ка, сейчас  взгляну. Вот: "Я заявил  права  на корону Иллиана. Не доверяй
никому, пока я не вернусь. Ранд." По-моему, не слишком-то похоже на любовное
послание.
     Он снова поцеловал ее.
     На  этот  раз,  чтобы отдышаться,  времени понадобилось  побольше.  Мин
предполагала, что окажет ему иной прием. С другой стороны, все шло не так уж
плохо.
     -  А Джонан Эдли передал  клочок бумаги со  словами: "Я  вернусь, когда
здесь закончу. Никому не  доверяй.  Ранд." Эдли застал  меня,  когда я ванну
принимала,  - добавила она,  -  и ничуть не смутился,  когда  увидел кое-что
интересное.
     Ранд всегда прикидывался, будто вовсе не ревнив -  как будто  сыщется в
мире такой мужчина, -  но она замечала, какими хмурыми взглядами он окидывал
мужиков,  которые посматривали  на нее. И потом  становился более страстным.
Интересно, на  что  будет похож этот поцелуй? Может, предложить удалиться  в
спальню? Нет, так торопить коней она не будет...  Ранд опустил девушку, лицо
его вдруг стало печальным.
     - Эдли мертв, - сказал он. Внезапно корона полетела с головы  через всю
комнату, словно бы брошенная сильной рукой. И в тот миг, когда она подумала,
что корона ударится о спинку  Драконова Трона, а  то  и  пробьет ее, широкое
золотое кольцо замерло и медленно опустилось на сиденье трона.
     Мин посмотрела на Ранда,  и у нее перехватило дыхание. Кровь блестела в
темно-рыжих кудрях над его левым ухом. Вытащив из рукава кружевной платочек,
она потянулась к его виску, но Ранд поймал ее за запястье.
     - Я его убил, - тихо произнес он.
     От его  голоса  девушка задрожала. Тихий, как  могила.  Определенно,  в
спальню! И чем быстрее... Мин заставила себя улыбнуться - и вспыхнула, когда
поняла,  как легко ей далась  улыбка, стоило подумать о  широкой  кровати, -
потом схватила Ранда за грудки, готовая сорвать с него и куртку, и рубаху.
     Кто-то постучал в дверь.
     Мин быстро  отдернула  руки,  отпрыгнула в  сторону  и  с  раздражением
подумала о  том,  кто  бы это мог быть.  Девы либо объявляют  о посетителях,
когда Ранд тут, либо же попросту их впускают.
     - Войдите,  - громко сказал  Ранд,  печально улыбнувшись.  И Мин  вновь
вспыхнула.
     Добрэйн  просунул голову  в дверь,  вошел и притворил дверь за собой, а
потом увидел стоящих рядом  Ранда  и Мин... Голова низенького, лишь немногим
выше  Мин, кайриэнского  лорда, была спереди гладко выбрита, сзади  седеющие
волосы падали на плечи.  Почти черный кафтан украшали, спускаясь ниже пояса,
синие и белые полосы. Еще  до того как обрести расположение  Ранда,  Добрэйн
обладал в стране немалой властью. Теперь он здесь правил, по крайней мере до
тех пор, пока на Солнечный Трон не заявит права Илэйн.
     - Милорд Дракон, - пробормотал он с поклоном. - Миледи Та'верен.
     - Шутка, - пробурчала Мин, когда Ранд вопросительно приподнял бровь.
     -  Возможно,  -  промолвил  Добрэйн,  чуть пожимая  плечами,  -  однако
половина  знатных дам города  теперь, подражая леди Мин, носят  яркие цвета.
Штаны,  которые  выставляют ноги  напоказ,  и многие  в  куртках,  что  едва
прикрывают даже... - Он благоразумно закашлялся, сообразив, что у Мин куртка
бедра не закрывает.
     Мелькнула  мысль, не  заявить ли  ему, что у него очень красивые  ноги,
пусть на самом деле они кривые, но потом Мин передумала. Наедине с ревностью
Ранда  можно  забавляться, но она  не хотела, чтобы  он вдруг  обрушился  на
Добрэйна. И боялась, что Ранд  на это способен. Кроме того, шутка получилась
бы так себе; а лорд  Добрэйн Таборвин не  из тех, кому по вкусу даже чуточку
грубоватые шутки.
     - Так что ты, Мин, тоже мир изменяешь. - Ухмыляясь, Ранд щелкнул  ее по
носу. Он ее по  носу щелкнул! Словно ребенка, с которым в игрушки  играет! А
хуже то,  что она будто дурочка, ухмыляется ему в ответ. - Как видно, куда в
лучшую  сторону, чем  я, -  продолжил он, и  в этот миг  мальчишеская улыбка
исчезла как туман.
     -   Все   ли  благополучно  в   Тире  и   Иллиане,  милорд  Дракон?   -
поинтересовался Добрэйн.
     - В Тире и Иллиане - все хорошо, - мрачно ответил Ранд. - Что у вас для
меня, Добрэйн? Садитесь. Садитесь же. - Он указал на ряд стульев, и  сам сел
на один из них.
     - Я действовал согласно вашим письмам, - промолвил Добрэйн,  усаживаясь
напротив Ранда, - но, боюсь, хорошего сообщу мало.
     - Я принесу чего-нибудь выпить, - напряженным голосом промолвила Мин.
     Письма?  Не слишком-то  легко вышагивать в сапожках  на каблуках - она,
конечно,  с  детства к ним  привыкла, но очень уж неудобная  обувка,  -  да,
нелегко,  но гнев  со  многим помогает  справиться.  Мин подошла к  большому
зеркалу,  где на золоченом  столике  стояли серебряный кувшин и  кубки.  Она
принялась разливать приправленное пряностями вино, яростно его расплескивая.
Слуги  всегда припасали  лишние кубки, в расчете на  возможных  посетителей,
хотя у нее гости" бывало редко, разве что Сорилея или эти знатные дуры. Вино
было чуть  теплым,  но для них  сойдет. Она  получила два  письма, а Добрэйн
наверняка не меньше десятка! Она поспорить готова! Двадцать! Гремя  кувшином
и кубками,  она  прислушивалась к разговору  за спиной. Что они затевали, со
своей доброй дюжиной писем?
     -  Судя по всему.  Торам Райатин пропал, - говорил Добрэйн,  - хотя, по
крайней мере, слухи утверждают, что он жив. Судя по слухам, Давед  Ханлон  и
Джерал  Мордет -  Падан Фейн, как вы его  называете, - его покинули. Кстати,
сестру  Торама,  леди  Айлил,  я  поселил  в  богатых  покоях,  со  слугами,
которые... достойны доверия. - Судя по тону, последнее он  явно подразумевал
в отношении себя самого. Женщине переодеться не  удастся без того, чтобы  он
этого не узнал. - Я  могу понять  то, что сюда привели ее и лорда Бертома, и
прочих,  но Благородный  Лорд  Вейрамон?..  Или Благородная  Леди  Анайелла?
Зачем? Не стоит говорить, что и у них слуги тоже достойны доверия.
     -  Как вы  узнали, что женщина хочет меня убить? -  задумчиво промолвил
Ранд.
     - Ей известно ваше имя? - Судя по тону, Добрэйн не шутил.
     Ранд задумчиво  склонил голову набок, потом  кивнулКивнул! Только бы не
вернулись голоса, которые его донимали!
     Он  сделал  движение рукой, словно бы сметая всех женщин,  желавших его
смерти. Опасная  вещь.  Мин не  хотела его  убивать, это  уж  точно,  но  не
возражала бы,  если  б увидела, как к нему  заходит Сорилея с розгой в руке!
Штаны не очень-то спасут.
     - Вейрамон - глупец, который делает слишком много ошибок, - сказал Ранд
Добрэйну. Тот согласно кивнул.  - Моя ошибка в том, что я думал, будто сумею
использовать его. Кажется, он все равно счастлив  близостью к  Возрожденному
Дракону. Что еще?
     Мин протянула Ранду кубок,  и он улыбнулся ей, хотя вино и выплеснулось
ему на запястье. Может, решил, что это случайно.
     -  Еще... И мало, и много... - начал  Добрэйн, потом дернулся:  вино из
кубка, который Мин ему сунула;
     плеснуло через  край.  Девушке  очень не понравилась  роль  служанки из
таверны.  - Благодарю вас, миледи  Мин, -  любезно  пробормотал он, но, взяв
кубок, покосился на девушку. Она же гордо пошла наливать вина себе.
     - Боюсь, леди Каралайн и лорд Дарлин находятся в городе, во дворце леди
Арилин,  -  продолжал  кайриэнский  лорд,  -  под  защитой  Кадсуане  Седай.
Возможно, "защита" не вполне верное слово. Я хотел повидаться с ними, однако
мне отказали. Но я слышал,  что они пытались  покинуть столицу и их привезли
назад, как мешки с зерном.  В  одной  сплетне утверждалось, что их  привезли
именно в мешках. После встречи с Кадсуане я готов поверить этому.
     - Кадсуане, -  пробормотал  Ранд, и Мин  ощутила холодок. Испуга в  его
голосе  не слышалось,  но  явно  сквозило  беспокойство.  -Мин, как мне, по-
твоему, следует поступить с Каралайн и Дарлином?
     Мин  вздрогнула  от  столь  внезапного  приглашения  принять участие  в
разговоре,  и  вино  пролилось  на одежду. Девушка опечаленно  посмотрела на
винные пятна, расплывающиеся на шелковой блузе кремового цвета и на штанах.
     -  Каралайн  поддержит  Илэйн в  притязаниях на Солнечный Трон, - хмуро
промолвила  она. Вино слишком остыло и вряд ли теперь отстирается. - Дело не
в видениях,  я ей верю. - Мин не глядела на  Добрэйна и не  видела, как  тот
кивнул. Теперь всем известно о ее видениях. И каков результат? Косяком пошли
знатные  дамы, желающие узнать будущее;  они уходили обиженными - она каждой
сообщала, что ничего сказать не может. Большинство  не  удовольствовалось бы
той малостью, что ей открылась; ничего ужасного - и никаких чудес вроде тех,
какие расписывают на ярмарках  гадалки и предсказатели будущего. -  А что до
Дарлина... Если не упоминать о том, что он  женится на Каралайн, после  того
как она выжмет его и вывесит сушиться, могу сказать только одно - однажды он
станет королем. Я видела на его голове необычную корону, с мечом спереди, но
знать не знаю, какой страны  эта корона. Ах  да,  вот еще.  Умрет он в своей
постели, а она его переживет.
     Добрэйн поперхнулся  вином,  принялся  вытирать губы  льняным  платком.
Большинство из тех, кто знал, не  верил. Вполне  довольная собой, Мин допила
вино  из  своего  кубка. И  вдруг  захлебнулась  и  закашлялась,  выдергивая
платочек из рукава, чтобы утереть губы. О Свет, она себе весь осадок, верно,
налила!
     Ранд  просто кивнул, уставясь в кубок. - Значит, они  будут жить, чтобы
доставлять мне хлопоты, - пробормотал  он очень тихо. Слова пали как  камни.
Тверд как сталь, ее пастух. - И то, что я делаю...
     Внезапно он повернулся, оглянулся на двери. Одна из  створок открылась.
У него очень чуткий слух. Мин не слышала ничего.
     Среди  вошедших Айз Седай Кадсуане не было, и , Мин  почувствовала, как
напрягшиеся  было мышцы расслабились. Пока  Рафела  закрывала дверь,  Мерана
присела в глубоком реверансе  перед Рандом, хотя ореховые глаза Серой сестры
не упустили ни Мин, ни Добрэйна;
     потом  и  круглолицая Рафела  присела,  широко  раскинув  голубые юбки.
Поднялись они  лишь  по жесту  Ранда и  плавно  двинулись к  нему.  Дородная
Голубая сестра  изредка касалась  рукой шали, словно напоминая  себе, что та
еще  на  месте. Мин  уже видела  похожие жесты -  у  сестер, принесших  обет
верности Ранду. Они с трудом свыклись с этим. Лишь Белая Башня распоряжается
Айз  Седай, но теперь...  Ранд поманит пальцем и они  идут, укажет -  и  они
бегут. Айз Седай с королями и королевами говорят на равных, однако айильские
Хранительницы Мудрости называют  их ученицами и полагают, что их приказы они
будут исполнять вдвое быстрее, чем Рандовы.
     Гладкое лицо Мераны оставалось бесстрастным.
     - Милорд  Дракон, - со всем  почтением промолвила она. - Мы  только что
узнали о вашем возвращении и подумали, что вы, вероятно, желаете узнать, как
обстоят дела с Ата'ан Миэйр.
     Она  мельком  взглянула на  Добрэйна,  и тот немедля  встал.  Кайриэнцы
привыкли, что некоторые темы люди предпочитают обсуждать наедине.
     - Добрэйн может остаться, - обронил Ранд. Замешкался ли он хоть на миг?
Вставать  Ранд не стал. Глаза  его  напоминали голубые льдинки, он  был весь
воплощенное достоинство. Мин  говорила Ранду, что  эти  женщины всецело  ему
преданы, все пятеро,  сопровождавших его  на корабль Морского  Народа, верны
данной  клятве и послушны его воле. Но  Ранд,  кажется,  с  трудом верил Айз
Седай.
     - Как вам будет  угодно, - ответила Меранда, кротко склонив голову. -Мы
с Рафелой договорились о сделке с  Морским Народом. Или, как они называют, о
Сделке. - Разница ясно чувствовалась на слух. Руки Мераны  неподвижно лежали
на зеленой, с серыми вставками юбке.  Она сделала глубокий вдох, несомненно,
собираясь с духом. - Харине дин Тогара Два Ветра, Госпожа Волн клана Шодейн,
говоря от  имени Несты дин Реас Две  Луны,  Госпожи Кораблей Атаман Миэйр, и
таким  образом от всех Ата'ан Миэйр,  пообещала  дать Дракону  Возрожденному
нужные ему корабли, дабы отплыть когда и куда ему потребно, с какой бы то ни
было целью.  -  Повидимому, когда рядом не было  Хранительниц  Мудрости,  не
дозволявших   подобной    "вольности",    в    Меране    появлялось    нечто
высокопарно-драмат