близко и не  увидят,  какая-нибудь
может почувствовать направляющую  женщину  -  или,  раз  речь  об  этом,
мужчину, - если из предосторожности не ограничиться малыми  количествами
Силы.
   На Ранда она не глядела; ему же показалось, что она нарочно этого  не
делает, а Мэта и Перрина вдруг разом заинтересовали собственные сапоги.
   - Мужчину, - фыркнул Ингтар. - Верин Седай, зачем придумывать  лишние
проблемы? У нас трудностей и без того предостаточно,  без  воображаемого
мужчины, способного направлять! Но было бы неплохо, если  б  вы  были  с
нами. Если вдруг вы будете нам...
   - Нет, вы должны идти впятером, и только.  -  Ее  ступня  мазнула  по
начерченному на земле колесу, отчасти стерев его. Айз  Седай  пристально
посмотрела на каждого из пятерых,  изучающе  и  нахмурившись.  -  Дальше
поскачут пятеро.
   На мгновение показалось, что Ингтар вновь попросит, но  он,  встретив
ее пристальный взгляд, пожал плечами и повернулся к Хурину:
   - Далеко до Фалме? Нюхач поскреб макушку:
   - Если выехать сейчас и скакать всю ночь, то  будем  там  к  утру,  к
завтрашнему восходу.
   - Тогда так и сделаем. Не буду более терять зря время. Все по  коням.
Уно, я хочу, чтобы ты вел остальных следом за нами, но  держался  не  на
виду и никому не позволил...
   Пока Ингтар продолжал давать наставления.  Ранд  глядел  на  набросок
колеса. Теперь это было сломанное колесо, всего с четырьмя  спицами.  По
какой-то причине от этой картинки его пробрала  дрожь.  До  Ранда  вдруг
дошло, что на него смотрит Верин, темные глаза  блестят  и  внимательны,
как у птицы. С усилием Ранд отвел взор от рисунка  и  принялся  собирать
свои вещи.
   Что-то ты своим фантазиям волю над  собой  даешь,  сердито  ругал  он
себя. Сделать она ничего не сможет. раз ее там не будет.

Глава 45
МАСТЕР КЛИНКА

   Восходящее солнце, показавшее  над  горизонтом  кармазинный  краешек,
отбрасывало длинные тени на брусчатку улиц Фалме, вытянувшихся к гавани.
Морской бриз клонил от океана поднимающийся из труб дым очагов - кое-где
уже готовили завтрак. За порог пока  вышли  лишь  "ранние  пташки",  чье
дыхание паром вилось в утреннем холодке. По сравнению с толпами, которые
через час запрудят улицы, город казался почти вымершим.
   Сидя на перевернутом бочонке перед все еще закрытой скобяной  лавкой,
Найнив грела ладони под мышками и  обозревала  свою  армию.  На  крыльце
напротив  сидела  Мин,  закутавшись  в  свой  шончанский  плащ,  и   ела
сморщенную сливу, а  Илэйн  в  дубленке  скорчилась  у  начала  переулка
кварталом ниже по улице.  Большой  мешок,  умыкнутый  с  причала,  лежал
аккуратно свернутый возле Мин. Моя армия,  мрачно  подумала  Найнив.  Но
больше никого нет.
   Она засекла поднимающихся по улице сул'дам и дамани  -  светловолосая
женщина с браслетом и смуглая в ошейнике, обе сонно позевывали. Немногие
фалмийцы, оказавшиеся на одной с ними улице, отводили в сторону глаза  и
обходили эту пару стороной. Насколько Найнив видела улицу в  направлении
гавани, Шончан там не было. В другую сторону Найнив головы не повернула.
Вместо этого она потянулась и поежилась, словно разминая затекшие плечи,
а потом расположилась как и раньше.
   Мин отбросила надкушенную сливу,  мимоходом  кинув  взгляд  вверх  по
улице, и оперлась спиной о дверной косяк. Там тоже чисто, иначе  бы  она
положила руки на колени. Мин принялась  взволнованно  потирать  руки,  и
Найнив поняла, что и Илэйн теперь переминается от нетерпения.
   Если они подведут  нас,  я  им  обеим  по  головам  настучу.  Но  она
понимала: если их затея откроется, то лишь Шончан сумеют сказать, что  с
ними тремя случится. Она слишком хорошо осознавала: у нее нет  абсолютно
никакого представления, сработает ли то, что она спланировала, или  нет.
С той же вероятностью провал их затеи будет ее виной.  В  очередной  раз
Найнив решила: если что-то пойдет не так, отвлечь внимание  на  себя,  а
Мин и Илэйн пусть спасаются. Она втолковала девочкам: если что-то пойдет
не так, они должны бежать, и убедила их, что тоже побежит. Что  же  сама
она будет тогда делать, Найнив не знала. Кроме  одного  -  живой  им  не
дамся. Пожалуйста, Свет, только не это!
   Сул'дам и дамани двигались по улице, пока не  оказались  между  тремя
поджидающими женщинами.  Поодаль  от  скованной  пары  шагали  с  дюжину
фалмийцев. Найнив собрала весь свой  гнев.  Обузданные  и  Вожатые.  Они
надели на шею Эгвейн свой мерзкий ошейник, и на нее бы тоже надели, и на
Илэйн, если б смогли. Она выпытала  у  Мин,  как  сул'дам  принуждают  к
повиновению. Найнив была уверена - кое-что, самое худшее. Мин утаила, но
и рассказанного  было  достаточно,  чтобы  разъярить  Найнив  до  белого
каления. В мгновение ока белый цветок на черной колючей  ветке  открылся
свету, открылась саидар, и Единая Сила наполнила Найнив. Она знала,  что
сейчас вокруг нее возникло  свечение,  видимое  тем,  кто  способен  его
увидеть. Бледнокожая сул'дам вздрогнула, смуглая дамани широко  раскрыла
рот, но Найнив не дала им  ни  малейшего  шанса.  Направляла  она  всего
струйку Силы, но хлестнула ею - бич выщелкнул из воздуха пылинку.
   Серебристый ошейник резко раскрылся и загремел по  брусчатке.  Найнив
испустила облегченный вздох, одновременно вскакивая на ноги.
   Сул'дам уставилась на упавший ошейник как на  ядовитую  змею.  Дамани
поднесла дрожащую  руку  к  своему  горлу,  но,  прежде  чем  женщина  в
отмеченном молниями платье успела пошевелиться, дамани повернулась и изо
всей силы кулаком врезала ей в лицо; колени у сул'дам подогнулись, и она
чуть не упала.
   - Так ее! - крикнула Илэйн. Она уже бежала, впрочем, как и Мин.
   Раньше, чем кто-то из них добежал до двух женщин, дамани  ошеломленно
оглянулась, потом пустилась бежать во все лопатки.
   - Постой! - окликнула беглянку Илэйн. - Мы - друзья!
   - Тихо! - прошипела Найнив. Выудила из кармана  ворох  тряпья  и  без
всякой жалости затолкала его в распахнутый рот по-прежнему шатающейся  и
еще не пришедшей в себя сул'дам. Мин торопливым взмахом,  подняв  облако
пыли, раскрыла мешок и надела его на голову сул'дам, тут же  натянув  до
пояса. - Мы и так уже переполоху наделали.
   Это была правда, и тем не  менее  не  совсем  правда.  Они  вчетвером
стояли на быстро  пустеющей  улице,  но  люди,  решившие  убраться  куда
подалее, избегали смотреть на происходящее. На  такое  отношение  Найнив
рассчитывала - обыватели самым лучшим почитали не обращать  внимания  на
все, так или иначе связанное с Шончан, - и рассчитывала выиграть на этом
какое-то время. В конце концов разговоры  пойдут,  шепотом,  и,  пока  о
случившемся дойдет до Шончан, глядишь, пройдет не один час.
   Завернутая  в  мешок  женщина   начала   сопротивляться,   из   мешка
послышались приглушенные кляпом крики, но  Найнив  с  Мин  обхватили  ее
руками и поволокли в ближайший переулок. Привязь и ошейник со  звяканьем
тянулись за ними по булыжной мостовой.
   - Подбери его, - бросила Найнив Илэйн. - Не укусит.
   Илэйн глубоко вздохнула, потом  робко  ухватила  серебристый  металл,
будто опасалась, что ошейник, может  быть,  и  укусит.  Найнив  пожалела
девушку, но совсем немного; все зависело от того, чтобы каждая выполняла
то, что запланировано.
   Сул'дам пиналась и старалась вырваться, но,  зажав  ее  между  собой,
Найнив и Мин тащили женщину дальше по переулку, потом в другой  -  узкий
проход за домами, в  еще  один  закоулок  и  наконец  в  сколоченный  из
горбылей сарай, в котором, судя по числу стойл,  когда-то  держали  двух
лошадей. После прихода Шончан не многие могли  позволить  себе  оставить
лошадей, и за день, что наблюдала за  конюшней  Найнив,  здесь  и  рядом
никто не  прошел.  Внутри  пыльно  пахло  затхлостью,  что  лучше  всего
свидетельствовало о заброшенности.  Едва  все  оказались  внутри,  Илэйн
бросила серебристую привязь и вытерла руку пучком соломы.
   Найнив направила еще одну струйку, и браслет упал  на  земляной  пол.
Сул'дам заверещала и затрепыхалась.
   - Готовы? - спросила Найнив. Девушки кивнули и сдернули мешковину  со
своей пленницы.
   Сул'дам сопела, синие  глаза  слезились  от  пыли,  но  красное  лицо
покраснело как от гнева, так и от душного мешка. Она рванулась к  двери,
но ее поймали на первом же шаге. Силой ее природа не обделила, но  их-то
было трое, и когда они закончили, сул'дам, раздетая до сорочки, лежала в
стойле, связанная по рукам и ногам крепкой веревкой,  еще  один  отрезок
шнура пресекал все ее поползновения выплюнуть кляп.
   Поглаживая припухшую губу. Мин разглядывала  платье  со  вставками  в
виде молний и мягкие башмаки, что лежали перед ними.
   - Найнив, тебе это как раз. Ни мне, ни Илэйн не подойдет.
   Илэйн вытаскивала из волос соломинки.
   - Вижу. По правде сказать, тебе все равно нельзя.  Тебя  они  слишком
хорошо знают. - Найнив торопливо принялась скидывать с себя одежду.  Она
кинула ее в сторонку и облачилась  в  платье  сул'дам.  Мин  помогла  ей
застегнуть пуговицы.
   Найнив пошевелила пальцами в  ботиках;  они  немного  жали.  В  груди
платье тоже оказалось тесно, а в остальных местах было  свободно.  Подол
болтался у самой земли, ниже, чем обычно у сул'дам, но на Мин или  Илэйн
платье сидело бы куда хуже. Подхватив браслет, Найнив глубоко  вздохнула
и замкнула его на левом запястье. Концы слились, и выглядел  он  цельным
куском. По ощущениям ничем не отличался от обыкновенного  браслета.  Она
же боялась, будет невесть что.
   - Доставай платье,  Илэйн,  -  сказала  Найнив.  Они  выкрасили  пару
платьев - одно ее, одно Илэйн - в серый цвет, как у  дамани,  или  же  в
такой похожий, в  какой  сумели,  и  спрятали  одежду  здесь.  Илэйн  не
шелохнулась, она просто стояла, глядя на  раскрытый  ошейник,  и  нервно
облизывала губы.
   - Илэйн, тебе придется его надеть.  Мин  нельзя,  ее  слишком  многие
видели. Я бы сама его надела, если б вот это платье тебе подошло.
   Самой Найнив  казалось,  что  она  свихнулась  бы,  если  б  пришлось
замкнуть этот ошейник на своем горле; вот потому она не могла  заставить
себя говорить с Илэйн порезче.
   - Знаю. - Илэйн вздохнула. - Просто хотелось бы знать побольше о том,
как он на тебя действует. -  Она  отбросила  в  сторону  золотисто-рыжие
волосы. - Мин, помоги мне, пожалуйста.
   Мин начала расстегивать сзади пуговицы на ее платье. Найнив заставила
себя без дрожи подобрать серебристый ошейник.
   - Есть один способ кое-что разузнать. - После  мгновенного  колебания
она наклонилась и замкнула серебристый обруч вокруг  шеи  сул'дам.  Если
кто его и заслуживает, так это она, твердо сказала себе Найнив. - Может,
она расскажет нам что-нибудь полезное.
   Синеглазая женщина посмотрела на привязь, идущую от ее шеи к запястью
Найнив, потом пронзила ту презрительным взглядом.
   - Так он не действует, - сказала Мин, но вряд ли Найнив услышала.
   Она... осознала...  другую  женщину,  узнала,  что  та  чувствует,  -
веревка, врезавшаяся в лодыжки и в запястья  вывернутых  за  спину  рук,
мерзкий вкус тухлой рыбы от тряпок во рту, солома, колющая сквозь тонкую
ткань сорочки. Это было совсем не так, будто она,  Найнив,  ощущает  все
это, - в голове  словно  появился  клубок  ощущений,  которые,  как  она
понимала, принадлежат сул'дам.
   Найнив сглотнула, стараясь игнорировать их - никуда они не денутся, -
и обратилась к связанной женщине:
   - Ничего плохого я тебе не сделаю, коли ты  честно  ответишь  на  мои
вопросы. Мы - не Шончан. Но если  ты  мне  соврешь...  -  Она  угрожающе
покачала привязью.
   Плечи пленницы затряслись, рот  вокруг  веревки-затычки  презрительно
искривился. Не сразу Найнив сообразила, что сул'дам смеется.
   Она поджала губы, но потом на ум пришла идея. Тот узел ощущений у нее
в голове, видимо, есть все то, что телесно чувствует  эта  женщина.  Для
пробы Найнив решила усугубить эти ощущения.
   Глаза сул'дам вдруг полезли из орбит, и она испустила вопль,  который
кляп заглушил лишь отчасти. Задергав за спиной руками, словно пытаясь от
чего-то отмахнуться или уберечься, она,  разметав  солому,  рванулась  в
тщетной попытке спастись.
   Найнив  обомлела  и  торопливо  оборвала  себя,  прекратив  добавлять
дополнительные ощущения. Рыдая, сул'дам обмякла.
   - Что... Что ты... с нею сделала? - слабым  голосом  спросила  Илэйн.
Мин лишь хлопала глазами, разинув рот.
   Найнив угрюмо ответила:
   - То же, что Шириам сделала с  тобой,  когда  ты  швырнула  чашкой  в
Марит.
   Свет, но что это за мерзкая штука! Илэйн громко сглотнула.
   - О-ой!
   - Но ведь считается, что ай'дам так не действует, -  сказала  Мин.  -
Они все время твердят, что он не действует на женщину, которая не  может
направлять.
   - Мне плевать, как, считается, он действует, лишь бы он действовал. -
Найнив схватила серебристо-металлическую привязь в месте ее соединения с
ошейником и дернула женщину  вверх,  заглядывая  ей  в  глаза.  Как  она
увидела, в насмерть перепуганные глаза. - Слушай  меня  хорошенько.  Мне
нужны ответы, и, если я их не получу, ты у меня подумаешь,  что  с  тебя
живьем шкуру снимают. - Безмерный ужас прокатился по лицу женщины,  и  у
Найнив внутри сжалось, когда она внезапно поняла, что сул'дам восприняла
ее слова буквально. Раз она считает, будто я могу такое сделать, то  это
потому, что она знает. Так вот зачем эти  привязи!  Найнив  собрала  всю
волю в кулак, чтобы не начать тут же сдирать браслет. Вместо  этого  она
напустила на себя жестокость. - Готова мне отвечать? Или  требуется  еще
чем-то убедить?
   Достаточным ответом стало то, как отчаянно сул'дам замотала  головой.
Найнив выдернула кляп, и женщина, раз сглотнув, сразу залепетала:
   - Я не скажу о вас. Клянусь! Только снимите это с моей  шеи!  У  меня
есть золото. Берите! Клянусь, я никогда никому не скажу!
   - Тихо, - цыкнула Найнив, и та тут же  захлопнула  рот.  -  Как  тебя
зовут?
   - Сита. Пожалуйста! Я на все отвечу, только пожалуйста: снимите  это!
Если кто-то увидит его на мне... - Сита завращала  глазами,  прослеживая
взглядом привязь, потом зажмурилась. - Пожалуйста... - прошептала она.
   Найнив кое-что поняла. Она никогда  не  позволит  Илэйн  надеть  этот
ошейник.
   - Лучше нам поторопиться, - решительно заявила Илэйн.  Теперь  и  она
тоже разделась до сорочки. - Сейчас, минуту, я надену платье и...
   - Надевай обратно свою одежду, - сказала Найнив. - Кто-то  же  должен
прикинуться дамани, -  промолвила  Илэйн,  -  иначе  до  Эгвейн  нам  не
добраться. То платье впору тебе, а Мин не может. Остаюсь я.
   - Я сказала: одевайся. У нас есть кое-кто для роли нашей  Обузданной.
- Найнив подергала за привязь, что удерживала  Ситу,  и  сул'дам  тяжело
задышала.
   - Нет! Нет, пожалуйста! Если кто-то увидит меня... - Она осеклась под
холодным взглядом Найнив. - Я скажу, что я думаю: ты хуже,  чем  убийца,
хуже, чем Приспешник Тьмы.  Хуже  мне  ничего  не  выдумать.  Мне  тошно
оттого, что пришлось нацепить эту штуку себе на запястье, хотя бы на час
оказаться на месте такой, как ты. Поэтому, если ты думаешь,  будто  меня
что-то остановит и не даст что-нибудь с тобой сделать,  подумай  дважды.
Не хочешь, чтобы тебя увидели? Хорошо. Мы тоже не  хотим.  Вообще-то  на
дамани никто по-настоящему не смотрит. Пока ты  идешь,  опустив  голову,
как положено  Обузданной,  никто  тебя  и  не  заметит.  Но  лучше  тебе
постараться, чтобы и остальных из нас не заметили. Если заметят нас,  то
тебя-то точно заметят, а если этого для тебя мало, то обещаю:  я  сделаю
так, чтобы ты прокляла первый поцелуй, которым твоя мать одарила  твоего
отца. Мы друг друга поняли?
   - Да, - слабо отозвалась  Сита.  -  Клянусь.  Найнив  пришлось  снять
браслет, чтобы просунуть привязь в выкрашенное  серым  платье  Илэйн,  а
потом они обрядили в него Ситу, натянув ей одежду через  голову.  Платье
сидело на ней не очень хорошо, свободно в груди и  тесно  в  бедрах,  но
платье Найнив оказалось бы ничуть не лучше, даже хуже - оно было слишком
коротко. Найнив надеялась, что никто и в самом деле не приглядывается  к
дамани. Без всякой охоты она вновь надела браслет.
   Илэйн собрала одежду Найнив, завернула в  оставшееся  серое  крашеное
платье, и получился узелок, узелок, который женщина в фермерской  одежде
несет за сул'дам и дамани.
   - Гавин умрет от зависти, когда узнает  об  этом,  -  сказала  она  и
рассмеялась. Смех прозвучал искусственно.
   Найнив в  упор  посмотрела  на  девушку,  потом  на  Мин.  Пора  было
приступать к самой опасной части.
   - Готовы?
   Улыбка Илэйн пропала.
   - Я готова.
   - Да, - коротко отозвалась Мин.
   - Куда вы... мы... собираемся? - выдавила Сита,  быстро  прибавив:  -
Если мне позволено спросить?
   - В логово льва, - сказала ей Илэйн.
   - Потанцевать с Темным, - сказала Мин. Найнив  вздохнула  и  покачала
головой:
   - Они хотят сказать тебе, что мы идем туда, где держат всех дамани. И
мы собираемся освободить одну из них.
   Ошеломленная  Сита,  когда  ее  вытолкали   из   сарая,   по-прежнему
продолжала в изумлении ловить ртом воздух.

***

   С палубы своего корабля Байл Домон наблюдал за восходящим солнцем. На
причалах уже началось копошение, хотя улицы,  поднимающиеся  от  гавани,
по-прежнему оставались в основном пустынными. Усевшаяся  на  сваю  чайка
уставилась на капитана. Ну почему у чаек такие безжалостные глаза?
   - Вы уверены, капитан? - спросил Ярин. - Если этим  Шончан  придет  в
голову задуматься, что мы все делаем на борту...
   - Ты просто проследи, чтобы рядом с каждым швартовым обязательно  был
топор, - оборвал Домон. - Кстати, Ярин! Взбредет кому  перерезать  канат
раньше, чем женщины будут на борту, я тому умнику лично башку оторву!
   - А если  они  не  придут,  капитан?  Что,  если  вместо  них  явятся
шончанские солдаты?
   - Что, кишка тонка? Если появятся солдаты, я прямиком рвану к  выходу
из гавани, и пусть смилостивится над всеми нами Свет! Но пока не  пришли
солдаты, я буду ждать этих женщин. А теперь, если тебе  нечем  заняться,
давай тоже смотри.
   Домон отвернулся и стал смотреть на город, в ту сторону, где  держали
дамани. Пальцы его выбивали на поручне дробь.

***

   Бриз с моря донес до носа Ранда запах дыма, из очагов,  где  готовили
завтрак.  Ветер  попытался  распахнуть  побитый  молью  плащ,  но  юноша
придержал его рукой. Рыжий  приближался  к  городу.  Среди  обнаруженной
отрядом одежды подходящей Ранду по росту куртки не нашлось, и он  решил,
что самое лучшее спрятать с глаз изящную серебряную отделку на рукавах и
вышитых на стоячем воротнике цапель под этим  плащом.  К  тому  же  хоть
Шончан  спокойно  смотрели  на  оружие  у  покоренного  ими  народа,   к
обладателям мечей, отмеченных знаком цапли, отношение могло быть  совсем
иным.
   Впереди юноши протянулись первые утренние тени. Он видел,  как  среди
фургонных дворов и лошадиных загонов  едет  верхом  Хурин.  Среди  рядов
купеческих фургонов расхаживали всего два-три человека, и  были  на  них
длинные фартуки тележников или кузнецов.  Ингтар,  первым  вступивший  в
город, уже скрылся из виду. Перрин  и  Мэт  двигались  за  Рандом  через
неравные  интервалы.  На  них  он  не  оглядывался.  Никто   не   должен
заподозрить, что они как-то связаны; пять  человек  входят  в  Фалме  на
заре, но не вместе.
   Вокруг потянулись лошадиные загоны,  лошади  теснились  у  ограды,  в
ожидании утренней дачи сена. Между двух конюшен высунулся Хурин,  увидел
Ранда и жестом позвал за собой, потом голова его исчезла. Ранд  повернул
гнедого жеребца туда.
   Хурин стоял, держа коня под уздцы. Вместо своей куртки он был выряжен
в длинный камзол и, несмотря на темный плащ, под которым прятал короткий
меч и мечелом, дрожал от холода.
   - Лорд Ингтар вон там, - сказал нюхач, кивая на узкий  проход.  -  Он
говорит, оставим лошадей тут  и  дальше  пойдем  пешими.  -  Когда  Ранд
спрыгнул с Рыжего, Хурин произнес: - Фейна  мы  найдем  дальше  по  этой
улице. Л