, и Лойал сцепил руки  в  замок  перед
собой, а Ранд поставил туда ногу  -  как  в  стремя.  Огир  с  легкостью
выпрямился с таким весом, и голова Ранда оказалась над гребнем стены,  и
юноша заглянул туда.
   Тонкая корочка луны на ущербе давала мало света, и многое пряталось в
сумраке, но на огороженном  участке,  похоже,  не  было  ни  цветов,  ни
кустов. Лишь одинокая скамья бледного мрамора, расположенная так,  чтобы
сидящий на ней оказывался лицом  к  чему-то  напоминающему  поставленную
вертикально в самой середине площадки громадную каменную плиту.
   Ранд ухватился за гребень  стены  и  подтянулся.  Лойал  издал  тихое
"ш-ш!" и вцепился ему в ногу, но юноша вырвался и перекинул тело  на  ту
сторону. Ноги встретили коротко  подрезанную  траву;  у  него  появилась
неясная мысль, не загоняет ли Бартанес сюда овец,  которые  так  коротко
объедают траву. Глядя на темнеющую каменную  плиту  Путевых  Врат,  Ранд
вздрогнул, услышав, как о землю грузно стукнули сапоги.
   Отряхиваясь, на ноги встал Хурин:
   - В таких делах вам нужно быть осмотрительнее, Лорд Ранд. Мало ли кто
тут мог прятаться. Или что. - Он уставился во  мрак  в  углах,  ощупывая
пояс, будто нашаривая оставленные в гостинице короткий  меч  и  мечелом;
слуг вооруженными в Кайриэн не впускали. - Сунься в нору без оглядки - и
там тебя ждет змея.
   - Ты бы их учуял, - заметил Ранд.
   - Может быть. - Нюхач вдохнул поглубже. - Но  мне  под  силу  унюхать
только, что они сделали, а не то, что замышляют.
   Над головой у Ранда раздалось царапание, поскребывание,  и  после  со
стены спрыгнул Лойал. Огир не нужно было даже рук выпрямлять, а  он  уже
коснулся сапогами земли.
   -  Опрометчиво,  -  пробормотал  он.  -  Вы,   люди,   всегда   такие
опрометчивые и торопливые. И теперь я себя веду так же. Старейшина Хаман
обязательно сурово отчитал бы меня, а моя мать... - Темень скрывала  его
лицо, но Ранд был уверен - уши огир  энергично  подергивались.  -  Ранд,
если ты не начнешь проявлять осторожность, то,  того  и  гляди,  втянешь
меня в какую-нибудь беду.
   Ранд подошел к Путевым Вратам, обошел вокруг  них.  Даже  вблизи  они
ничем с виду не отличались от обыкновенной  квадратной  каменной  плиты,
высотой более его роста. Обратная сторона на ощупь оказалась гладкой,  и
прохладной - он лишь быстро провел рукой, -  но  лицевая  была  вырезана
рукою художника. Вьющиеся растения, листья, цветы покрывали  ее,  каждый
исполнен столь искусно, что в  призрачном  лунном  сиянии  они  казались
почти живыми. Ранд ощупал почву перед  ними;  так  и  есть,  трава  была
частью ободрана двумя полукружиями, словно ворота эти недавно открывали.
   - Это и есть Путевые Врата? - с сомнением вымолвил Хурин. -  Конечно,
рассказы о них я слыхал, но... - Он втянул вечерний воздух. - След ведет
к ним и обрывается. Лорд Ранд. Так как мы выследим их теперь? Я  слыхал,
будто если пройти в Путевые Врата, то выходишь оттуда обезумевшим,  если
вообще выйдешь.
   - Хурин, это можно сделать. Мне это удалось,  и  Лойалу,  и  Мэту,  и
Перрину. - Ранд не отрывал взора от переплетений листьев  на  камне.  Он
знал: есть один, не похожий на все прочие вырезанные  тут.  Трехконечный
лист легендарной Авендесоры, Древа Жизни. Он положил на него  ладонь.  -
Готов спорить, ты сумеешь взять след на Путях. Мы можем проследить, куда
бы они ни сбежали. - Не помешает и себе лишний  раз  доказать,  что  сам
Ранд может ступить в Путевые Врата. - Я тебе это докажу.
   Он услышал тихий вздох Хурина. Лист, сработанный в камне, как  и  все
прочие, вдруг очутился в ладони у Ранда. Лойал охнул тоже.
   На один миг вырезанные на Вратах листья и ветви  вдруг  будто  ожили.
Каменные листья словно зашевелил ветерок, цветы даже во тьме наполнились
красками. Вниз по центру монолита  пробежала  трещина,  и  две  половины
плиты стали медленно-медленно распахиваться на Ранда. Он отступил, давая
им открыться. Он не увидел перед собой другую сторону обнесенного стеной
участка,  но  его  взгляду  не  предстало  и  то  памятное   серебристое
отражение. Проем, ворот был черен, так  черен,  что  ночь  вокруг  будто
посветлела от этого мрака. Между по-прежнему  раскрывающимися  створками
проступила смоляная чернота.
   С воплем Ранд отскочил назад, в спешке  выронив  лист  Авендесоры,  и
Лойал вскрикнул:
   - Мачин Шин! Черный Ветер!
   Гул ветра ударил в уши; по траве побежали волны, разбиваясь о  стены,
в  воздух  взметнулась  и  заклубилась  пыль.  И  в  ветре  разом  будто
закричала, запричитала тысяча обезумевших голосов,  нет,  десять  тысяч,
стараясь  заглушить  один  другой,  наслаиваясь...  Ранд  различил  лишь
некоторые и тут же горько пожалел об услышанном.
   ...кровь так сладка,  так  сладко  пить  кровь,  кровь,  что  капает,
капает, так красны капли: красивые глаза, прекрасные глаза, у  меня  нет
глаз, вырвать глаза из твоей головы;  разгрызть  твои  кости,  расколоть
твои кости, что в твоей плоти, высосать из них  мозг,  пока  ты  вопишь;
крик, крик, поющие крики, пой свои крики...
   Но самое худшее - во все остальное нитью вплеталось шепотом - Ал'Тор.
Ал'Тор. Ал'Тор.
   Ранд обнаружил вокруг себя пустоту и кинулся в ее  объятия,  невзирая
на  мучительное,  болезненное,  на  грани  видимого,  свечение   саидин.
Величайшей из опасностей, поджидающей на Путях, был Черный  Ветер  -  он
отбирал души у тех, кого убивал, и ввергал в безумие тех, кого  оставлял
в живых, но Мачин Шин был частью Путей; он не мог их  покинуть.  Но  вот
лишь он дул в ночи, и Черный Ветер звал Ранда по имени.
   Путевые Врата раскрылись еще не  до  конца.  Если  только  установить
обратно лист Авендесоры... Во тьме Ранд  заметил,  как  на  четвереньках
ползает Лойал и шарит в траве.
   Саидин наполнял Ранда. Он чувствовал, его кости будто  завибрировали,
он ощутил раскаленный докрасна, холодный  как  лед  поток  Единой  Силы,
почувствовал себя поистине живым, как будто без нее не существовало  его
самого, ощутил маслянисто-скользкое пятно порчи... Нет! И  безмолвно  он
закричал на себя из пустоты. Это настигает тебя! Это убьет всех нас!  Он
швырнул все в черный волдырь, вздувшийся сейчас из Путевых Врат на целый
спан. Он не понимал, что метнул туда, или  как,  но  в  сердцевине  того
мрака расцвел ослепительный фонтан света.
   Черный Ветер вскричал, завизжал - десять  тысяч  бессловесных  стонов
агонии.  Медленно,  сопротивляясь,  дюйм  за  дюймом,   пузырь   опадал;
набрякшая тьма  постепенно  отступала,  втягиваясь  обратно  в  зев  еще
распахнутых Врат.
   Сила потоком устремилась через Ранда. Он чувствовал связь между собой
и саидин, подобную  реке  в  половодье,  пробившую  русло  между  ним  и
чистейшим огнем, пылающим в  глубине  Черного  Ветра,  обернувшись  этим
громадным беснующимся  водопадом.  Жар  внутри  Ранда  дошел  до  белого
каления, и дальше, к сиянию, от  которого  плавится  камень,  испаряется
сталь и воздух взрывается огненным  дождем.  Холод  все  нарастал,  пока
воздух в  легких  не  замерз  льдом  до  металлической  твердости.  Ранд
чувствовал,  как  это  сокрушает,  подавляет  его,   как   самая   жизнь
размывается, словно податливый глинистый речной берег,  чувствовал,  как
его самого стирает, что сам он исчезает.
   Не могу остановить! Если это вырвется... Нужно уничтожить  это!  Я-не
могу - остановить!  Отчаянным  рывком  Ранд  вцепился  в  расползающиеся
фрагменты своего "я". Единая Сила бушевала в нем; он несся на ее потоке,
словно деревяшка на порогах. Пустота начала таять и расплываться;  ничто
испарялось леденящим холодом.
   Раскрывающиеся Путевые  Врата  остановились,  движение  сменилось  на
попятное.
   Ранд  смотрел  широко  распахнутыми   глазами,   уверенный,   что   в
неотчетливых мыслях, текущих вне пустоты, он видит лишь  то,  что  хочет
видеть.
   Створки смыкались все ближе  одна  к  другой,  заталкивая  Мачин  Шин
обратно, будто тот был плотной субстанцией. В сердцевине  Черного  Ветра
по-прежнему бушевал ад.
   С каким-то отстраненным неопределенным удивлением  Ранд  увидел,  как
Лойал, по-прежнему на четвереньках, отползает от закрывающихся ворот.
   Щель сузилась, исчезла. Листья и лозы сцепились, сплавились в твердую
стену, застыли камНем. Ранд почувствовал, как связь между  ним  и  огнем
оборвалась, бьющий через него поток Силы пресекся. Еще секунда - и поток
снес бы его самого. Вздрагивая всем телом,  юноша  упал  на  колени.  Он
по-прежнему был внутри. Саидин. Больше не текучий, но  образовавший  там
заводь. Ранд был резервуаром Единой Силы. От осознания этого он  дрожал.
Он ощущал запахи травы, земли под ногами, камня стен. Даже во  мраке  он
видел каждую травинку,  по  отдельности  и  вместе,  все  разом  в  одно
мгновение. На своем лице он ощущал  каждое,  самое  ничтожное  дуновение
воздуха. Язык от гадостного вкуса испорченности одеревенел; свернувшийся
в узловатый комок желудок дергало спазмами.
   Яростно  Ранд  продрался  из  пустоты;  по-прежнему  на  коленях,  не
двигаясь с места, он боролся за свободу. А потом все  пропало,  осталось
лишь слабеющее мерзостное ощущение на языке, резь в  желудке  и  память.
Вот что... быть живым.
   - Вы нас спасли. Строитель. - Хурин прижимался спиной к стене,  голос
был хриплым. - Это вот... это - Черный Ветер?.. Это было  намного  хуже,
чем... оно хотело швырнуть в нас тем огнем? Лорд Ранд! Оно ничего вам не
сделало? Оно вас не коснулось?
   Нюхач подбежал  к  поднимающемуся  Ранду  и  помог  ему  окончательно
утвердиться на ногах. Лойал  тоже  встал,  отряхивая  колени  и  вытирая
ладони.
   - Сквозь такое нам за Фейном никогда не пройти. - Ранд тронул  Лойала
за локоть. - Спасибо. Ты на самом деле нас спас. - Уж меня  точно  спас.
Это убивало меня. Убивало меня, и ощущение этого было... великолепно. Он
сглотнул; слабый привкус еще сохранялся во рту. - Неплохо бы чего-нибудь
выпить.
   - Я просто нашел лист  и  приставил  его  обратно,  -  сказал  Лойал,
пожимая плечами. - Если бы мы не сумели закрыть Врата, Мачин Шин убил бы
нас. Боюсь, Ранд, герой из меня не ахти какой. Я был  так  испуган,  что
едва соображал.
   - Мы  оба  были  испуганы,  -  сказал  Ранд.  -  Может,  герои  мы  и
никудышные, но мы то, что есть. Хорошо, что с нами Ингтар.
   - Лорд Ранд, - робко произнес Хурин, - а мы теперь можем... уйти?
   Когда Ранд решил перелезть через стену первым, Хурин поднял было шум,
что, мол, неизвестно еще, кто поджидает с той стороны, но  Ранд  резонно
указал нюхачу, что из всех троих у него одного есть оружие.  Даже  тогда
Хурину, казалось, не очень-то понравилось, когда Лойал  поднял  Ранда  и
тот ухватился за гребень стены, подтянулся и перевалился через нее.
   Ранд  приземлился  на  ноги  с  глухим   стуком,   стал   внимательно
вслушиваться и всматриваться в ночь.  На  миг  ему  почудилось  какое-то
движение, послышался шорох сапога на кирпичной  дорожке,  но  ни  то  ни
другое не повторилось, и он списал все на свою  взвинченность.  Подумав,
юноша решил, что немудрено разнервничаться.  Потом  повернулся  и  помог
спуститься Хурину.
   - Лорд Ранд, - заявил нюхач, едва его ноги твердо встали на землю,  -
как же теперь мы станем их преследовать? Из того, что я слыхал обо  всем
таком, вся эта шайка может уже полмира миновать, в любую сторону света.
   - Верин должна знать как. - Ранду вдруг захотелось рассмеяться; чтобы
отыскать Рог и кинжал  -  если  их  еще  можно  найти,  -  ему  придется
вернуться к  Айз  Седай.  Они  отпустили  его,  а  теперь  ему  придется
вернуться. - Я не допущу, чтобы Мэт умер, я должен помочь ему.
   К Ранду и Хурину присоединился Лойал, и они втроем зашагали обратно к
манору и у той маленькой дверцы столкнулись с Мэтом, который открыл ее в
тот момент, когда Ранд взялся за ручку.
   - Верин говорит, вы ничего не должны делать. Она говорит, мы  уходим,
как только вы вернетесь, и разработаем план. А я говорю, что в последний
раз бегал на посылках! Если ты хочешь кому-нибудь что-нибудь сказать, то
отныне изволь самолично с ними беседовать. - Мэт вгляделся  мимо  друзей
во тьму. - Рог где-то там? Во флигеле? Ты кинжал видел?
   Ранд развернул друга кругом и втолкнул в дверь:
   - Он не в пристройке, Мэт. Надеюсь, у Верин есть хорошая  мысль,  что
теперь делать; у меня вообще нет никаких мыслей на этот счет.
   По виду Мэта, тому хотелось немедленно расспросить обо  всем,  но  он
безропотно  позволил  увести  себя  по  тускло   освещенному   коридору.
Поднимаясь по лестнице, он даже вспомнил, что ему положено хромать.
   Когда Ранд со всей компанией вернулся в залы со знатными гостями,  на
них устремилось множество взоров. Ранда интересовало, не узнали  ли  они
каким-то образом о том, что происходило в саду, или  не  нужно  ли  было
отослать Хурина и Мэта подождать в передней, но потом понял: взгляды эти
ничем  не  отличались  от  тех,  какими  на  него  смотрели  раньше,   -
любопытствующие  и  просчитывающие,  заинтригованные,   что   же   такое
замыслили лорд и огир. Слуг эти люди вовсе не замечали, не  брали  их  в
расчет. Никто и шагу не ступил к Ранду и Лойалу, раз  они  были  вместе.
Видимо, в Великой Игре существовали некие правила для  заговоров;  любой
мог постараться подслушать тайный разговор, не предназначенный  для  его
ушей, но вмешиваться в чужую беседу считалось неприличным.
   Верин и Ингтар стояли вместе  и,  таким  образом,  тоже  отдельно  от
прочих. Вид у  Ингтара  был  несколько  ошеломленный.  На  Ранда  и  его
спутников Верин коротко взглянула, нахмурилась, увидев  их  лица,  потом
подтянула шаль и направилась к выходу.
   Когда Айз Седай со спутниками добрались до  передней  залы,  появился
Бартанес - словно ему доложили, что они уходят.
   - Вы так рано  уходите?  Верин  Седай,  не  мог  бы  я  упросить  вас
задержаться подольше?
   Верин покачала головой:
   - Нам нужно идти. Лорд Бартанес. Я несколько лет не была в  Кайриэне.
Меня обрадовало ваше приглашение для юного Ранда. Это было... интересно.
   - Тогда пусть Благодать увидит вас в безопасности в вашей  гостинице.
"Великое  Древо",  я  не  ошибаюсь?  Может,  вы   почтите   меня   своим
присутствием еще раз? Это была бы честь для меня,  Верин  Седай,  и  вас
прошу, Лорд Ранд, и вас, Лорд Ингтар, не говоря уже о  вас,  Лойал,  сын
Арента, сына Халана. - Айз Седай  Бартанес  поклонился  чуть  ниже,  чем
остальным, но все равно  поклон  его  был  лишь  едва-едва  значительней
обычного кивка.
   Верин кивнула в знак благодарности:
   - Может, и зайдем. Да осияет вас Свет, Лорд Бартанес.
   Она повернулась к дверям.
   Когда Ранд шагнул было за  остальными,  Бартанес  ухватил  его  двумя
пальцами за рукав, удержав позади. Мэт тоже  хотел  остаться,  но  Хурин
потянул его вслед за Верин и прочими.
   - Вы втянулись в Игру даже глубже, чем я предполагал, - тихо произнес
Бартанес. - Когда я услышал ваше имя, то  поверить  не  мог,  однако  вы
пришли, и наружность у вас соответствовала описанию, и...  Мне  оставили
для вас послание. Я решил, что после всего я передам его.
   Когда заговорил Бартанес, Ранд почувствовал, как по  спине  пробежали
мурашки, но  после  заключительных  его  слов  посмотрел  на  кайриэнца,
удивленно раскрыв глаза:
   - Послание? От кого? От Леди Селин?
   - От мужчины. Не того обличия, от кого бы я стал передавать послания,
но у него имелись... определенные... требования ко мне,  проигнорировать
которые я не мог. Он не назвался, но он - лугардец. Ага! Вы его знаете!
   - Я его знаю. - Фейн оставил послание? Ранд обвел  взглядом  обширный
зал.  Мэт,  Верин  и  остальные  поджидали  у  дверей.  Ливрейные  лакеи
столбиками застыли вдоль стен - неслышимые и невидимые, но по первому же
слову готовые броситься исполнять приказания хозяина. Из глубины  манора
лились шум и гомон людского скопления. Совсем не похоже  на  место,  где
могут атаковать Друзья Темного. - Что за послание?
   - Он сказал, что будет ждать вас на Мысе Томан.  То,  что  вы  ищете,
находится у него, и, если вам оно нужно, вы должны отправиться  за  ним.
Если вы откажетесь, то, как мне было заявлено, он намерен  травить,  как
зверей, ваших родных, ваш народ, всех тех, кто вам дорог,  до  тех  пор,
пока вы с ним не  встретитесь.  Конечно,  это  звучит  безумно...  чтобы
человек вроде него говорил,  что  будет  травить  лорда...  но  все-таки
что-то такое в нем было. Я считаю, что он и в  самом  деле  безумен:  он
смел отрицать, что вы лорд,  тогда  как  всякому,  имеющему  глаза,  это
видно, - но все равно что-то было. Что такое он нес с собой,  с  охраной
из троллоков? Вы именно это ищете?  -  Бартанеса,  казалось,  смутила  и
шокировала прямота его собственного вопроса.
   - Да осияет вас Свет, Лорд Бартанес. - Ранд ухитрился сделать поклон,
но, когда он подошел к Верин и своим друзьям, колени у него подгибались.
Он ХОЧЕТ, чтобы я следовал за  ним?  И  если  я  так.  не  поступлю,  он
навредит Эмондову Лугу, станет гоняться за Тэмом. Он не сомневался,  что
Фейн способен на такое, что тот так и поступит. По крайней  мере  Эгвейн
ничего  не  грозит,  она  в  Белой  Башне.   Перед   глазами   предстали
омерзительные картины, как орды троллоков обрушиваются на  Эмондов  Луг,
как безглазые Исчезающие подкрадываются тайком к Эгвейн. Но как  я  могу
последовать за ним? Как?
   А потом он уже оказался в ночи,  садясь  на  Рыжего.  Верин,  Ингтар,
остальные давно сидели в седлах, вокруг них теснился шайнарский эскорт.
   - Что вы обнаружили? - спросила Верин. - Где он его хранит?
   Хурин громко откашлялся, а Лойал заерзал в своем высоком  седле.  Айз
Седай пронзила обоих взглядом.
   - Фейн унес Рог через Путевые Врата на  Мыс  Томан,  -  уныло  сказал
Ранд, - Сейчас он, наверное, уже дожидается меня там.
   - Поговорим об этом позже, - сказала Верин столь твердо, что никто не
заговорил с ней, пока они скакали к городу и там к "Великому Древу".
   У  гостиницы  они  расстались  с  Уно,  который  получил  от  Ингтара
негромкие распоряжения и с солдатами отправился обратно  в  Слободу,  на
постоялый двор. В свете общей залы Хурин  разок  глянул  на  решительное
лицо Верин, пробурчал что-то про эль и суетливо уселся один за  столиком
в  углу.  Айз  Седай  отмахнулась  от  высказанных  хозяйкой  заботливых
приветствий, сказала, что она хорошо провела время, и молча повела Ранда
и остальных к отдельному кабинету.
   Перрин  оторвал  взор  от  "Путешествий   Джейина   Далекоходившего",
посмотрел на вошедших и нахмурился, увидев их лица.
   - Ничего не вышло, да? -  промолвил  он,  закрывая  книгу  в  кожаном
переплете. Комната была хорошо освещена  лампами  и  восковыми  свечами;
цены миссис Тидра назначила немилосердные, но и сама не скупилась.
   Верин тщательно сложила шаль и перекинула ее через спинку кресла.
   - Расскажите мне заново. Друзья  Темного  унесли  Рог  через  Путевые
Врата? Из поместья Бартанеса?
   - На месте усадьбы раньше была огирская роща,  -  объяснил  Лойал.  -
Когда мы строили... - Голос его стих, и  под  ее  взглядом  уши  у  него
поникли.
   - Хурин проследил их до самых Врат. - Ранд устало обвалился в кресло.
Теперь мне нужно идти за ним больше, чем когда-либо. Но как? - Я  открыл
их, чтобы показать ему, что он все же может идти по следу, куда  бы  они
ни ушли, а там был Черный Ветер. Он попытался добраться до нас, но Лойал
успел закрыть ворота, пока тот не вырвался. - При этих словах он  слегка
покраснел, но Лойал же действительно закрыл ворота,  и  Ранд  знал,  что
иначе Мачт Шин вырвался бы оттуда. - Он был там на страже.
   - Черный Ветер, - прошептал Мэт, застыв на полпути к  креслу.  Перрин
тоже глянул на Ранда округлившимися глазами. Как и Верин, как и  Ингтар.
Мэт грузно упал в кресло.
   - Ты, должно,  ошибся,  -  наконец  произнесла  Верин.  -  Мачин  Шин
невозможно использовать в качестве стража. Никому не под  силу  вынудить
Черный Ветер что-нибудь делать.
   - Это - тварь Темного, - тупо произнес Мэт. -  А  они  -  При