был приторочен к седлу. Несомненно, это был курьер с посланием в Башню, и Морейн на секунду задумалась, не остановить ли его. Но он вряд ли захочет показать ей послание, да и она сомневалась, что у неё хватило бы сил пробиться сквозь гвардейцев Стилера. Свет, она ненавидела оставаться в неведении!
     Попадались и кайриенцы в темной одежде, легко отличаемые от прочих из-за небольшого роста и бледного цвета кожи. Алтаранцы в богато украшенных вышивкой камзолах, алтаранки, кутающиеся в свои яркие красные, зелёные и желтые плащи в попытке прикрыть глубокие вырезы своих платьев от ледяного воздуха. Уроженцы Тира в камзолах в широкую полоску или в платьях, украшенных кружевом. Андорцы в простых нарядах, вышагивающие с видом людей, не только абсолютно точно знающих, куда они направляются, но и стремящихся добраться до места назначения как можно скорее. Андорцы всегда были сосредоточены на чем-то одном конкретном. Они упорные люди, хотя им не всегда хватает воображения. Вот с полдюжины меднокожих доманиек в причудливо расшитых плащах. Это были, несомненно, купчихи, как и большинство встречаемых за границей женщин из Арад Домана. Они стояли, покупая пирожки с мясом у тележки продавца. А рядом, одетый в камзол с красными прорезями, стоял арафелец, чьи черные волосы, свисающие на спину, были заплетены в две, украшенные колокольчиками, косы. Он размахивал руками и о чем-то спорил с невозмутимым иллианцем, которого, казалось, больше интересовало, как посильнее закутаться в плащ с яркими полосками. Краешком глаза она даже приметила чернокожего парня, который мог быть из Морского Народа, хотя некоторые уроженцы Тира почти такие же темнокожие. Его руки были спрятаны под потрепанным плащом, и он почти сразу растворился в толпе, поэтому она не заметила, есть ли татуировки на его руках.
     Даже просто разговаривая, такое количество людей создавало жуткий шум, а фургоны и повозки вносили свой вклад скрипом плохо смазанных осей, цоканьем копыт и скрежетом подбитых железом колёс по брусчатой мостовой. Возницы и кучера кричали, требуя дороги, на пешеходов, которые не очень-то торопились убраться с их пути. Коробейники на все лады расхваливали свои ленты, иголки, жареные орехи и дюжины других вещей на лотках и прилавках. Несмотря на холод, на некоторых перекрестках проводили свои представления жонглёры и акробаты. Положив на землю шляпы и шапки для сбора монет, мужчины и женщины играли на арфах, флейтах и свирелях. Лавочники, встав перед фасадами своих лавок, кричали о преимуществах своих товаров по сравнению с конкурентами. Дворники с метлами, совками и тачками, собирали всяческий мусор и то, что оставляли за собой лошади, оглашая окрестности криками: "Дорогу, ради чистой обуви! Дорогу, если хотите сохранить свою обувь чистой!" Всё было таким... обыденным. Казалось, никто не обращал внимания на тяжёлый запах и кислый дым, висевшие в воздухе. Битва у стен Тар Валона не повлияла на жизнь внутри. Возможно, даже вся война никак не повлияла. Но и в Кайриэне жизнь била ключом столь же сильно, пусть и не в таких разнообразных формах и проявлениях. Но было то, что делало Тар Валон самим собой, непохожи на любой иной город мира.
     Над центром города возвышалась Белая Башня. Внушительная белая громадина, похожая на колонну из кости, возвышалась на сотню спанов в небо и хорошо различимая на многие мили вокруг. Это первое, что замечал любой приближающийся к городу путешественник, еще задолго до того, как он видел сам город. Сердце мощи Айз Седай. Одной ее было достаточно, дабы подчеркнуть особенность Тар Валона, но по всему городу возвышались и другие, меньшие башни. Не обычные шпили, а спиральные и тонкие башни. Иные стояли так близко друг к другу, что на высоте ста или двухсот футов, а то и выше, соединялись мостами. Даже Поднебесные башни Кайриэна не могли с ними сравниться. На каждой площади по центру располагался фонтан или монумент, либо огромная статуя. Некоторые из них стояли на постаментах высотой свыше пятидесяти шагов, однако, здания тоже были крупнее, чем в прочих городах. Вокруг роскошных домов богатых торговцев и банкиров, с куполами, шпилями и колоннадами галерей, теснились лавки и гостиницы, таверны и конюшни, жилые многоквартирные здания и обычные дома простого народа, но все они были украшены резьбой и фризами достойными дворцов. Значительная часть из них могли бы сойти за дворцы. Почти все их построили Огир, а они строили ради красоты. Самыми поразительными были здания, протянувшиеся чередой через весь Тар Валон. С полдюжины на каждой улице, при возведении которых, у каменщиков Огир были полностью развязаны руки. Трёхэтажный банк навевал мысль о полете сбившихся в стаю златомраморных птиц, в то время как здание Гильдии Торговцев Кандора казалось табуном лошадей, бегущих в пене прибоя, или прибоем, превращающимся в табун лошадей. Огромная гостиница, носящая название "Синий Кот", больше всего напоминала именно спящую кошку, свернувшуюся в клубочек. Главный Рыбный Ряд, крупнейший в городе, казался косяком огромных рыб - зелёных и красных, голубых и полосатых. Прочие города кичились зданиями, построенными Огир, но ничего подобного у них не было.
     Одну из построек окружали строительные леса, скрывавшие его форму так, что Морейн могла видеть лишь изгибы зелёного и белого камня без единого прямого угла, и каменщиков Огир. Одни сновали по деревянным помостам, другие поднимали большие куски белого камня при помощи длинного деревянного крана, торчащего над улицей. Даже работа Огир время от времени нуждалась в ремонте, а ни один каменщик-человек не смог бы воспроизвести их работу. И все же, встретить их можно было не столь часто. Один из них стоял на улице, у подножия широкой лестницы, ведущей к первому помосту, одетый в длинную тёмную куртку, расширявшуюся к низу и скрывавшую голенища сапог, с толстым свитком бумаги подмышкой. Без сомнения, это - чертежи. На первый взгляд Огир можно принять за человека. Если вы не заметили его огромных глаз, которые оказались на одном уровне с глазами Морейн, когда она с ним поравнялась. И ещё длинные, увенчанные кисточками уши, торчащие из его шевелюры. Широкий нос, почти во всю ширину лица, и рот, словно делящий лицо надвое. Его мохнатые брови свисали на щёки, словно усы. Она отвесила ему официальный поклон с седла, он ответил ей с равной церемонностью, поглаживая свою бороду, спускающуюся на грудь. Но его уши дернулись, и ей показалось, что она увидела его усмешку, едва он начал поворачиваться к лестнице. Любой Огир, прибывший в Тар Валон, с первого взгляда узнавал платье Принятой, если видел его хоть раз.
     Покраснев, она краешком глаза взглянула на Суан - заметила ли она это - но та продолжала изучать Стилера. Похоже, она даже не заметила Огир. Когда Суан решала загадки, то не замечала ничего вокруг себя, но не приметить Огир?
     Примерно час спустя после отъезда из Башни, они добрались до Алиндарских Ворот, увенчанных башнями по краям, чьи зубчатые вершины возносились высоко над землёй. Они были достаточно широкими, чтобы через них без труда проехало пять или шесть фургонов. По всей длине высоких белых городских стен возвышались башни, выдававшиеся в реку, но они не могли сравниться по высоте и мощи с привратными. Огромные, обшитые медью ворота были широко открыты, но гвардейцы сверху на башнях зорко следили, готовые закрыть створки, а свыше двух дюжин алебардщиков по краям дороги зорко следили за каждым прохожим. Они с Суан, и их охрана привлекли их взгляды, словно магнитом. Или, пожалуй, это сделали их платья. Никто не вымолвил ни слова по поводу отъезда Принятых из города, хотя, если поразмыслить, и другие группы уже покидали город через эти ворота. В отличие от шумных улиц, движение сквозь ворота отсутствовало. Все, кто желал обрести безопасность за стенами Тар Валона, уже давно находился внутри, и вопреки кажущемуся спокойствию внутри крепостных стен, похоже, никто не думал, что выбираться наружу стало безопасно. Один из гвардейцев, широкоплечий знаменосец, кивнул проезжавшему мимо Стилеру, тот, не прерывая движения, кивнул в ответ.
     Едва подковы лошадей зазвенели по мосту, Морейн ощутила, что у неё перехватило дыхание. Мосты были чудом, созданными при помощи Силы - каменное кружево арочных сводов длиной в милю соединяло твердую землю над болотистыми берегами без промежуточных опор, возносясь над гладью воды так высоко, что под мостом могло пройти даже самое большое речное судно. Хотя поразило её не это. Она оказалась вне стен города. Сёстры строго внушали каждой послушнице, что даже просто поставить ногу на мост приравнивалось к попытке побега, что являлось худшим, за исключением убийства, преступлением для послушницы. То же правило действовало для Принятых, просто им не надо было об этом напоминать. Но она была вне городских стен, свободна, словно на её плечах уже лежала шаль. Она бросила быстрый взгляд на окружавших её солдат. Ну, хорошо, почти свободна.
     В самой высокой точке моста, свыше пятидесяти шагов над поверхностью реки, Стилер резко натянул поводья. Может, он слегка свихнулся, и решил полюбоваться видом возвышавшейся неподалеку Горы Дракона, изломанная вершина которой, исторгала шлейф дыма? В приподнятом состоянии она позабыла о холоде, но сильный бриз, дошедший с Эринин Алиндрелле, проникший под плащ, достаточно быстро о себе напомнил. С ветром резкий запах горелого дерева усилился. Тут она поняла, что трубы смолкли. Каким-то образом опустившаяся тишина показалась ещё такой же тревожной, как и их зов.
     Затем, в нижней части моста, она увидела группу всадников, из девяти или десяти человек, внимательно разглядывающих городские стены. Поскольку трубы стихли, тишина не казалась больше такой неприятной. Блестящие нагрудники и шлемы всадников сияли серебром, и все они носили длинные белые плащи, расстилавшиеся по крупам их лошадей. Сила наполнила её жизнью и радостью, а так же, что было особенно важно в данный момент, её зрение обострилось. Как она и подозревала, слева на груди на каждом плаще было вышито сверкающая золотом солнечная вспышка. Чада Света. И они посмели препятствовать движению на одном из мостов Тар Валона? Ну, хорошо, препятствовать ей, Суан и гвардейцам, но, по сути, это было одним и тем же. По сути, то, что это происходило именно с ними, делало происходящее худшим из возможных вариантов. Происходящее было недопустимым.
     "Знаменосец Стилер", - громко сказала она, - "Белоплащникам нельзя позволять думать, что они могут запугать посвященных Башни. Или Гвардейцев Башни. Мы едем вперёд". - Глупый мужчина не соизволил оторваться от созерцания Белоплащников, чтобы удостоить её взглядом. Возможно, если она отвесит ему лёгкий шлепок по макушке легким потоком Воздуха...
     Шёпот Суан был тих, но в нем звучали твердые нотки приказа. - "Морейн!"
     Она удивлённо посмотрела на подругу. Лицо Суан было мрачным. Как она узнала? Ведь она даже не начала направлять! Как бы то ни было, Суан была права. Некоторые вещи были просто непозволительны. Виновато она отпустила саидар и вздохнула, так радостное ликование схлынуло прочь. Дрожа, она сильнее запахнула плащ. Как будто бы, это принесло пользу.
     Наконец, Белоплащники развернулись и поскакали обратно в деревню.
     Алиндар был довольно большой деревней, практически городком, с кирпичными домами в два или даже три этажа, крытыми синей черепицей, кое-где выглядывавшей из-под снега, и здесь даже были собственные гостиницы, лавки и рынки. Белое покрывало снега придавало ему чистый и умиротворенный вид. Белоплащники надолго скрылись из виду. Едва они появились вновь в промежутке между двумя зданиями на улице, ведущей на север, как Стилер пришпорил лошадь. Его рука в латной рукавицу лежала на рукояти меча, а голова поворачивалась из стороны в сторону, осматривая улицы, пока они проезжали оставшуюся часть моста. Где была одна группа Белоплащников, могли быть и другие. Морейн внезапно ощутила радость от присутствия Стилера и его людей. Кинжал бы не спас от стрелы Белоплащника. Получается, что все из того, что она приготовила, оказалась бесполезным.
     Когда они добрались до окраины городка, Суан вновь направила своего серого к знаменосцу, оставаясь погруженной в собственные мысли, так что ей удавалось ехать с неким подобием... не грации, разумеется, но, по крайней мере, уверенности. - "Знаменосец Стилер". - В её голосе сквозило сочетание твердости с любезностью и с сильной долей уверенности. Тон был повелевающим. Стилер повернул голову в её сторону, удивленно прищурившись. - "Бесспорно, вы знаете, почему мы здесь", - продолжила она, едва дождавшись его кивка. - "Вероятнее всего, не слышавшие о щедрой награде, женщины из дальних лагерей скоро начнут уезжать. Ещё вчера, дорога туда была опасна, но донесения, полученные Амерлин, говорят, что Айил отступили". - Свет, она так это сказала, словно Амерлин регулярно делилась с ней этой информацией. - "Амерлин выразила своё желание не позволять кому-либо из этих женщин ускользнуть не получив вознаграждения, Знаменосец. Поэтому я решительно предлагаю выполнить пожелание Амерлин, и начать с наиболее отдалённых лагерей". - Её жест мог показаться случайным каждому, кроме Морейн. Она указывала непосредственно в направлении Горы Дракона. - "Таково желание Престол Амерлин".
     Морейн затаила дыхание. Может быть Суан нашла разгадку?
     "Как я слышал, на этой стороне Эринин нет айильцев", - в голосе Стилера прозвучало согласие. Но в следующий момент он развеял её надежды. - "Но мне было сказано о ближайших к реке лагерях, поэтому так и будет. И еще мне было сказано, что если кто-либо будет выказывать недовольство, я должен препроводить её обратно в Башню. Вы ведь не будете проявлять недовольство, не так ли? Я полагаю, что нет".
     Осадив лошадь, чтобы позволить Морейн нагнать себя, Суан пристроилась сбоку от Стрелы. Она не хмурилась, но в её пристальном взгляде на спину знаменосца был лёд. Внезапно ее окружение свечение саидар.
     "Нет, Суан", - тихо сказала Морейн.
     Суан хмуро взглянула в ее сторону. - "Чтоб ты знала, я всего лишь пыталась разглядеть, что впереди. На случай, если там Белоплащники".
     Изогнутая дугой бровь Морейн заставила Суан покраснеть - сияние вокруг неё погасло. И не стоило строить из себя оскорбленную невинность. За шести лет, проведенных едва ли не под одним плащом, Морейн с одного взгляда могла определить, когда подруга задумывает какую-то проделку. Несмотря на свою сообразительность, иногда Суан была удивительно слепа.
     "Не понимаю, как ты умудряешься усидеть", - проворчала более высокая женщина, привстав в стременах. Морейн пришлось протянуть руку, чтобы подхватить её, помешав ей свалиться на землю. - "Если лагерь очень далеко, мне понадобится сестра для Исцеления".
     "У меня есть мазь", - ответила Морейн, похлопав по притороченной к седлу сумке с толикой удовлетворения. Перочинный нож и кинжал оказались бесполезными, но она хотя бы позаботилась о мази.
     "Только если у тебя ее целая повозка", - проворчала Суан, но Морейн всего лишь улыбнулась.
     Алиндар лежал пустой и безмолвный. За время Троллоковых войн деревню сжигали, по меньшей мере трижды, ещё раз - в конце Войны Второго Дракона и дважды во время двадцатилетней осады Тар Валона армиями Артура Ястребиное Крыло, и, похоже, жители были готовы к повторению подобного. И тут и там, на покрытой снегом улице лежали то кресло, то стол, то детская кукла, то кастрюля, брошенные в спешке людьми, стремящимися укрыться в большом городе со всем скарбом. Каждое окно выглядело полотно закрытым, каждая дверь закрыта и без сомнения заперта, всё было в сохранности, ожидая возвращения людей. Но зловоние пожарищ ощущалось здесь сильнее, чем на мосту, а единственными звуками были скрип раскачивающейся на ветру вывески гостиницы и приглушённый цокот лошадиных подков по покрытой снегом брусчатой мостовой. Место больше не казалось умиротворенным, оно выглядело... мертвым.
     Морейн ощутила огромное облегчение, когда они оставили деревню за спиной, хотя они и ехали на юг, прочь от горы Дракона. За городом было тихо, а запах пожарищ по мере их продвижения рассеивался. Суан же так просто не успокаивалась. Время от времени, она оборачивалась через плечо, бросая взгляды на черную громаду пика Горы Дракона, и через раз лишь твёрдая рука Морейн спасала её от выпадения из седла. И она не раз ощутимо проскрежетала зубами. Они часто обсуждали - к какой Айя им присоединиться, и Морейн давно уже выбрала для себя Голубую, но она думала, что Суан, в итоге, выберет Зелёную.
     В первом лагере, к которому они приблизились, милях в двух от Алиндара, ощущалось оживление. Рассеянное скопище костров меж фургонов, повозок и палаток всех размеров и степени починки перемежалось грубыми шалашами из лапника. Молоты звенели по наковальням из кузниц с трех разных сторон лагеря. На затоптанном, грязном снегу с криками носились дети, играя и ничуть не думая о состоявшейся поблизости битве, или о том, что их отцы, возможно мертвы. Возможно. Так было бы милосерднее. Коновязи были почти все пусты, и за исключением кузнецов мужчин видно не было. Перед полотняным навесом, где за столом сидела Принятая, за спиной у которой выстроились четыре гвардейца стояла длинная цепочка женщин, больше пятидесяти человек. Стилер не стал замедлять ход. Морейн споро обняла Источник и почувствовала, что Суан поступила так же. Просто для того, чтобы разглядеть сидевшую под навесом девушку. Строгое лицо Принятой окружало множество тонких косичек на тарабонский манер. Сарене была первой красавицей среди всех Принятых, за исключением, пожалуй, Элид. Хотя, в отличие от Элид, ее это абсолютно не беспокоило. Хотя для дочери лавочника у неё было поразительно мало тактичности - её мать, должно быть, была рада отправить Сарене в Тар Валон вместе с её острым язычком.
     "Надеюсь, что хоть на этот раз она не нарвется на неприятности", - тихо сказала Суан, словно прочитав мысли Морейн. Но они обе слишком хорошо знали Сарене. Она была их подругой, несмотря на язвительную натуру. Её непосредственность и открытость перевешивали все плохое.
     Спустя сотню шагов свечение вокруг Суан растаяло, и Морейн тоже отпустила Силу. Как-никак, их могли заметить Сёстры.
     Следующий лагерь, расположенный меньше чем в миле к югу, был даже больше и беспорядочней, и никто в нём не занимался сбором имён. В нем было намного шумнее, поскольку работало целых шесть кузниц и носилось вдвое больше детей, оглашая криками воздух. Схожим было одно - отсутствие мужчин и полупустые коновязи, но на удивление по всему лагерю было рассеяно множество крытых экипажей. Морейн поморщилась, услышав мурандийский акцент, едва они въехали в лагерь. Мурандийцы были вздорным народом, как никто другой вспыхивавшим по малейшему поводу, затрагивающему честь. И всегда готовы драться на дуэли. Но когда Стилер оповестил о цели их визита ревом, способным обратить в бегство быка, никто не выразил ни малейшего желания затевать свару. Незамедлительно два тощих молодых человека в поношенных плащах вынесли стол и пару табуретов для Морейн и Суан. Они поставили стол на открытом воздухе, но два других юноши принесли пару жаровен на треногах, установив их по краям стола. В конце концов, все не так уж и плохо.

Глава 5

Человеческое сердце

     Едва Морейн села на один из стульев, раскрыв на столе перед собой принадлежности для письма, она изменила свое мнение на этот счет. Тепло от жаровен на открытом воздухе быстро рассеивалось, едва справляясь с холодом, а тонкие струйки дыма сдувало прямо в лицо, щипля глаза и заставляя ее, время от времени, кашлять. Несмотря на прочные ботинки и дополнительные чулки, ее ступни во время скачки сильно замерзли, а находясь на утрамбованном снегу они быстро потеряли чувствительность. Толпа, состоявшая из приблизительно сотни женщин, большинство были с детьми, образовало стену вокруг стола, разом выкрикивая свои имена, желая быть принятыми в первую очередь. Большей частью они носили простую одежду из плотной шерсти, но примерно полдюжины, или около того, были в шелках, или, по крайней мере, в затейливо расшитых платьях прекрасног