не  от  тех
трех, усмиреных. Хранительницы Мудрости с напряженными  лицами  окружали
их со всех  сторон,  бросая  отрывистые  приказания,  хотя  чаще  вообще
обходились жестами.
   Может, и неплохо, что они будут с Хранительницами Мудрости,  а  не  с
Рандом.
   Если бы только Перрин мог быть в этом уверен!
   - Ты что-нибудь видела, Мин? - спросил Ранд Перрин вздрогнул и бросил
предостерегающий  взгляд  на  Сулин  и  Нандеру,  но  Мин   лишь   мягко
рассмеялась. Сейчас, когда она сидела, прислонившись  к  коленям  Ранда,
девушка, может быть впервые с тех пор, как Перрин нашел ее  у  колодцев,
выглядела как та Мин, которую он знал прежде.
   - Перрин, им известно обо  мне.  Хранительницам  Мудрости,  Девам,  -
может быть, всем. И их это не волнует. - У  Мин  был  дар,  который  она
скрывала. Как он скрывал все, что касалось  волков.  Иногда  она  видела
вокруг людей образы и ауру и иногда - но далеко не всегда -  знала,  что
это означает. - Ну  как  бы  тебе  это  объяснить,  Перрин...  Мне  было
двенадцать, когда это началось, и мне даже в голову не приходило  делать
из этого секрет. Все считали, что я просто выдумываю. До тех пор, пока я
не сказала человеку, который жил на соседней улице, что  он  женится  на
той женщине, с которой я его видела; а ведь он уже был женат.  Когда  он
сбежал с ней, его жена привела к дому, где жили мои тети, целую толпу  и
заявила, что это я в ответе за случившееся, что я с помощью Единой  Силы
подействовала на ее мужа, а может быть, опоила чем-то их  обоих.  -  Мин
покачала головой. - У нее самой рыльце было в  пушку.  Ей  просто  нужно
было свалить вину на другого. Обо мне пошли разговоры, будто  я  -  Друг
Темного. В городе накануне  побывали  Белоплащники,  они  всегда  готовы
взвинтить людей. Так или иначе, тетя Рана убедила  меня  говорить  всем,
что я просто нечаянно услышала разговор этих, которые потом сбежали.
   Тетя Мирен громогласно обещала всыпать мне хорошенько из-за того, что
я болтаю всякий вздор, а тетя Джан сокрушенно говорила всем  и  каждому,
что у меня, наверно, с головой не все в порядке и меня следует полечить.
Ничего этого они, конечно, не делали - они-то знали правду, - но если бы
они сами не понимали в полной мере, что именно произошло, и если бы я не
была еще просто ребенком, дело наверняка кончилось бы плохо. Может, меня
уже не было бы в живых. Большинству людей  не  нравится,  когда  кому-то
известно об их будущем. Большинство людей на самом деле вовсе  не  хотят
знать, что их ждет, если только это не что-нибудь хорошее. Даже мои тети
не хотели. Но в глазах айильцев я всего лишь своего  рода  Хранительница
Мудрости.
   - Некоторые могут делать что-то, а другие - нет, -  сказала  Нандера,
как будто это все объясняло.
   Мин снова улыбнулась и легонько прикоснулась к колену Девы.
   - Спасибо. - Присев на корточки, она подняла глаза на Ранда. Наверно,
из-за улыбки сейчас она, казалось,  вся  светилась.  И  это  впечатление
сохранилось, даже когда она вновь стала серьезной. Серьезной и  явно  не
слишком довольной. - Что касается твоего вопроса, Ранд, то я  не  видела
ничего такого, что могло бы тебе пригодиться. У Таима кровь на руках,  и
в прошлом, и в будущем, но об этом  и  так  нетрудно  догадаться.  Он  -
опасный человек. Вокруг них целая толпа образов, так же как и вокруг Айз
Седай. Косой взгляд из-под опущенных ресниц в сторону Дашивы и остальных
Аша'манов дал понять, кого девушка  имела  в  виду.  Вокруг  большинства
людей образов было немного, но Мин говорила, что с Айз Седай и  Стражами
дело почти всегда обстояло иначе. - Беда в том, что я очень  расплывчато
вижу все то, что их окружает.  Наверно,  это  потому,  что  они  владеют
Силой. Так часто бывает, когда я смотрю на  Айз  Седай;  а  хуже  всего,
когда они направляют. Вокруг Кируны и остальных множество  самых  разных
образов, но сейчас Айз Седай стоят так тесно, что они накладываются один
на другой, сливаются, и все... ну...  По  большей  части  ничего  нельзя
понять. А у пленниц и вовсе полный сумбур.
   - Пусть пленницы тебя  не  волнуют,  -  сказал  Ранд.  -  Они  ими  и
останутся.
   - Но, Ранд, у меня такое чувство, что с ними связано что-то важное!
   Если бы только я могла разобрать,  что  именно.  Ты  должен  об  этом
узнать.
   - Если не знаешь всего, продолжай делать свое дело с  тем,  что  тебе
известно, - с кривой усмешкой процитировал известное высказывание  Ранд.
Наверно, я никогда не узнаю всего. Вряд ли это вообще возможно. Но  если
нет иного выбора, кроме того, чтобы продолжать делать свое дело, что еще
остается? - Это прозвучало совсем не как вопрос.
   Подошел, широко шагая, Лойал,  заметно  уставший,  но  тем  не  менее
полный энтузиазма.
   - Ранд, они говорят, что уже готовы тронуться  в  путь,  но  ведь  ты
обещал рассказать мне, пока все еще свежо в памяти.  -  Внезапно  уши  у
него задергались от смущения, гудящий голос зазвучал почти жалобно:
   - Я прошу прощения; я знаю, что это не доставит тебе удовольствия. Но
я должен знать.
   Ради книги. Ради памяти - это же на все времена.
   Смеясь, Ранд поднялся и дернул огир за распахнутую куртку.
   - На все времена? Писатели все так говорят? Не волнуйся,  Лойал.  Все
еще будет очень даже свежо в памяти, когда я стану рассказывать тебе.  -
Мрачный, угрюмый запах хлынул от него, несмотря  на  улыбку,  и  тут  же
исчез.  -  Но  только  по  возвращении  в  Кайриэн.  Сначала  нам  нужно
выкупаться и поспать в  постели.  -  Ранд  сделал  знак  Дашиве  подойти
поближе.
   Этот человек не выглядел ни худым, ни слабым, тем не  менее  двигался
он как-то нерешительно, еле передвигая ноги и сложив руки на животе, что
придавало ему странный вид.
   - Милорд Дракон? - склонил голову он.
   - Дашива, ты можешь сделать проход?
   - Конечно. - Дашива принялся потирать руки, облизывая  губы  кончиком
языка. Интересно, он всегда так  нервничает  или  дело  в  том,  что  он
разговаривает с Драконом Возрожденным, подумал Перрин. - Это, значит...
   М'Хаель начинает учить Перемещаться,  как  только  ученик  более  или
менее овладеет..
   - М'Хаель? - спросил, прищурившись, Ранд.
   - Такое звание у лорда Мазрима Таима,  милорд  Дракон.  Оно  означает
"предводитель".  На  Древнем  Языке.  -  Дашива   ухитрился   улыбнуться
одновременно нервно и покровительственно. - Я  много  читаю  у  себя  на
хуторе. Все книги, которые приносят бродячие торговцы.
   - М'Хаель, - с оттенком неодобрения пробормотал Ранд. - Ладно, как бы
то ни было, Дашива, сделай мне проход, чтобы мы оказались неподалеку  от
Кайриэна. Пора посмотреть, что случилось в мире, пока я отсутствовал,  и
что мне делать со всем этим. - Он засмеялся, совсем невесело, и от смеха
Ранда у Перрина снова мурашки побежали по коже.

Глава 3

ХОЛМ ЗОЛОТОГО РАССВЕТА

   На плоской  вершине  низкого  холма  к  северо-востоку  от  Кайриэна,
вдалеке  от  дорог  и  человеческого  жилья,  внезапно  возникла  тонкая
вертикальная  прорезь  выше  сидящего  на  коне  человека.  Земля  мягко
опускалась  и  поднималась,  точно  когда-то  по  ней  пробежали  волны.
Ближайший лес находился на расстоянии примерно в милю, до него  тянулось
чистое поле, если не считать отдельных редких кустов. Сверкающая прорезь
расширилась до прямоугольника, коричневая трава на этом  месте  поникла,
нижний край отверстия рассек мертвые стебли тоньше, чем бритва.
   Как только проход полностью открылся, сквозь него хлынули  айильцы  в
вуалях, мужчины и Девы, и, точно бурные  потоки,  во  всех  направлениях
устремились по склонам, окружая холм. Почти затерявшись среди них, около
самого прохода  заняли  позицию  четыре  Аша'мана,  бросая  по  сторонам
внимательные взгляды.  Вокруг  все  было  неподвижно,  если  не  считать
пробегающей по высокой пыльной траве ряби и  слегка  покачивающихся  под
ветром ветвей. Тем не менее Аша'маны стреляли взглядами  по  сторонам  с
таким видом, с каким голодный ястреб высматривает  кролика.  Затаившийся
кролик не менее  внимательно  наблюдает  за  ястребом,  но  не  с  такой
угрозой.
   Вслед  за  половодьем  айильцев  проскакали  верхом  по  двое  в  ряд
кайриэнцы.
   Как только они оказались по  ту  сторону  прохода,  над  их  головами
взметнулось темно-красное Знамя Света. Ни на мгновение не  задерживаясь,
Добрэйн повел своих людей вперед и начал выстраивать у подножия холма  -
все в шлемах и латных рукавицах, у всех пики подняты под одним и тем  же
углом. Опытные воины, они готовы были броситься в атаку по  первому  его
знаку.
   Вслед  за  последним   кайриэнцем   проскакал   на   Ходоке   Перрин,
непроизвольно пригнувшись  в  проходе.  Один  большой  прыжок  -  и  его
мышастый оставил позади Колодцы Дюмай и оказался на холме под Кайриэном.
Верхний край прохода находился достаточно высоко над головой, но  Перрин
знал по опыту, насколько тот опасен, когда открывается, и у него не было
ни малейшего желания проверять, так ли это,  когда  врата  уже  открыты.
Сразу же за ним проследовали Лойал и Айрам - огир пешком, с  топором  на
плече, в проходе слегка согнув ноги в коленях, - а за  ними  двуреченцы.
Они еще задолго до прохода низко пригнулись к седлам.  Ред'  ал'Дей  нес
знамя с красной волчьей головой, знамя Перрина, как все его называли,  а
Телл Левин - знамя Красного Орла.
   Перрину неприятно было даже смотреть  на  эти  знамена,  особенно  на
Красного Орла. Двуреченцам же, напротив, очень хотелось, чтобы с ними  в
походе было и то и другое. Что за лорд  без  знамен,  говорили  они.  Он
лорд,  это  правда,  и  все  же  эти  кроваво-красные  знамена   безумно
раздражали его. Но все без толку. Сколько Перрин ни говорил двуреченцам,
чтобы избавились от них, знамена никогда не  исчезали  надолго.  Красная
волчья голова заставляла его чувствовать себя тем, кем он не  был  и  не
хотел быть, а Красный Орел...
   Больше двух тысяч лет минуло с тех пор, как  Манетерен  был  стерт  с
лица земли во время Троллоковых Войн, и еще почти тысяча после того, как
Андор вобрал в себя часть того, что некогда было Манетереном. И  все  же
еще есть люди, в памяти которых не умерли легенды, и  для  андорцев  это
знамя равносильно призыву к мятежу. Конечно, простые двуреченцы вот  уже
на протяжении нескольких поколений  и  не  вспоминали  о  том,  что  они
андорцы, но у королев память не такая короткая.
   Перрин встречался с новой королевой Андора  -  казалось,  с  тех  пор
прошла уже тысяча лет! - в Тирской  Твердыне.  Тогда  она  еще  не  была
королевой, да и сейчас  станет  ею  только  в  том  случае,  если  будет
коронована в  Кэймлине.  Она  показалась  ему  просто  приятной  молодой
женщиной, даже хорошенькой,  хотя  он  не  питал  пристрастия  к  рыжим.
Немного чересчур занята сама  собой,  конечно,  но  ведь  на  то  она  и
Дочь-Наследница.  Однако  кое-кому  удалось-таки  привлечь  к  себе   ее
внимание. Ранду. Хотя они то и дело попадались Перрину  на  глаза  то  в
одном укромном уголке, то в другом, это еще ни о чем  не  говорит.  Ранд
собирался посадить ее не только на  Львиный  Трон  в  Андоре,  но  и  на
Солнечный Трон в Кайриэне. Конечно, если она  станет  королевой,  то  из
чувства благодарности, надо думать, закроет  глаза  на  это  знамя,  тем
более  что  на  самом  деле  оно  ничего  не  означает.  Поглядывая   на
двуреченцев, развертывающихся строем позади этих знамен, Перрин  покачал
головой. В любом случае сейчас не до таких пустяков.
   Двуреченцы мало походили на  истинных  воинов,  большинство  -  парни
вроде Тода, сыновья фермеров  и  пастухов;  и  все  же  они  действовали
уверенно и слаженно. Каждый пятый  держал  поводья  еще  четырех  коней,
кроме своего, пока остальные торопливо спешивались, с  луками  наготове.
Оказавшись на земле, они выстраивались не  слишком  ровными  рядами,  не
столько смотря себе под ноги, сколько таращась на то, что  их  окружало,
но привычные жесты, которыми  они  проверяли  колчаны,  и  то,  как  они
обращались с луками, свидетельствовало, что все они умели  обращаться  с
оружием; а ведь у них большие двуреченские луки почти в  рост  человека.
Дальность выстрелов у этих луков такая, какая никому, кроме двуреченцев,
и не снилась. И стреляли они очень и очень метко.
   Перрин страстно надеялся, что ничего подобного им не придется  делать
сегодня. Иногда он мечтал о мире, где вообще не было бы войн. И Ранд...
   - Думаете, мои враги спали,  пока  я...  отсутствовал?  -  неожиданно
спросил Ранд, когда они стояли, дожидаясь, пока Дашива откроет проход.
   На Ранде была куртка, которую он отыскал в одной из  повозок,  хорошо
скроенная, из прекрасной зеленой шерсти, но она делала  его  каким-то...
непохожим на себя. лишь одна эта куртка во всем лагере  устроила  Ранда.
ладно хоть в голову ему не пришло еще Стража раздеть или снять  кадинсор
с айильца... Что он в ней нашел? Перерыл все повозки и вчера вечером,  и
сегодня утром, просто перевернул все вверх дном, точно искал  что-то  из
ряда вон - шелк и роскошную вышивку.
   Фургоны вытянулись  длинной,  извивающейся  линией,  запряженные,  со
снятыми парусиновыми покрытиями и торчащими железными обручами. Кируна и
остальные  присягнувшие  Ранду  сестры  сидели  в  головной  повозке,  в
тесноте,  и,  конечно,  были  явно  недовольны  этим.  Они   больше   не
протестовали открыто, поняли, что это ни к чему хорошему не приведет, но
время от времени сердито ворчали. Ну, как бы то ни было, они уже  готовы
отправиться в путь. Их пешие Стражи окружали повозку, молча, с каменными
лицами. Пленные Айз Седай с напряженным, угрюмым видом стояли  отдельной
группой, взятые в кольцо Хранительницами Мудрости, за  исключением  тех,
которые находились около Ранда, то есть практически всеми, кроме Сорилеи
и  Эмис.  Стражи  пленниц  стояли  отдельно,  в  сотне  шагов  от   них,
нахмуренные, злые - гибельный смерч,  который  мог  вырваться  наружу  в
любой момент, несмотря на все их раны  и  охрану  из  сисвай'аман.  Ранд
держал в поводу крупного черного коня, прежде принадлежавшего Кируне,  а
Мин уже сидела на мышастой кобыле со стройными ногами. Остальные  лошади
Айз Седай и Стражей не предназначались ни для Аша'манов, ни для кого  бы
то ни было другого, но их и не  впрягли  дополнительно  в  повозки;  это
почему-то возмущало их прежних владельцев даже больше, чем необходимость
идти  пешком!  Все  они  были  привязаны  к  задкам  фургонов   длинными
веревками.
   -  Как  ты  считаешь,  Флинн?  А  ты,  Грейди?  Один  из   Аша'манов,
дожидающийся, пока откроется проход, чтобы первым шагнуть  сквозь  него,
приземистый, с простым крестьянским лицом, неуверенно  взглянул  сначала
на Ранда, а потом на своего товарища, морщинистого, уже заметно в годах.
У обоих на воротниках поблескивали серебряные мечи, но Драконов не было.
   - Только глупцы могут думать, что их враги бездействуют, пока они  не
смотрят, милорд Дракон, - хриплым голосом ответил  старик.  В  его  тоне
ощущалась старая солдатская закваска.
   - А ты что думаешь, Дашива? Дашива вздрогнул, удивленный тем,  что  к
нему обратились.
   - Я... вырос на хуторе. - Он поправил ремень, на котором висел меч, в
чем не было никакой необходимости. Предположительно их обучали обращению
как с мечом, так и с Единой  Силой,  но  Дашива  производил  впечатление
человека, который плохо отличал первое от второго. - У меня было не  так
уж много врагов. - Несмотря на всю  его  неуклюжесть,  в  нем  ощущалась
своего рода дерзость. Хотя, вообще говоря,  все  они  производили  такое
впечатление.
   - Если ты останешься со мной, - мягко  сказал  Ранд,  -  они  у  тебя
будут.
   Его улыбка заставила Перрина содрогнуться. Именно так он и  улыбался,
отдавая  приказ  начать  движение  через  проход,  будто  нисколько   не
сомневался, что на той стороне их ждала засада.  Враги  повсюду,  сказал
Ранд. Всегда помните это. Враги везде, и никогда не  знаешь  точно,  кто
друг, а кто враг...
   Исход продолжался,  не  ослабевая.  Прогрохотали,  кренясь,  повозки,
прямо от Колодцев Дюмай к Кайриэну, на первой ехали сестры,  похожие  на
ледяные статуи. Их Стражи рысцой бежали по бокам, сжимая рукояти мечей и
шаря взглядами по сторонам, будто думали, что их Айз Седай  нуждаются  в
защите как от тех, кто уже  миновал  проход,  как  и  от  тех,  кто  мог
неожиданно появиться  на  той  стороне.  Прошли  Хранительницы  Мудрости
вместе со своими подопечными точно пастухи со стадом; они подгоняли  Айз
Седай прутами. Сестрам, правда,  удавалось  делать  вид,  будто  они  не
замечают  ни  Хранительниц  Мудрости,  ни  их  прутьев.  Быстрой   рысью
пробежали  гай'шайн,  в  колонне  по  четыре,   за   ними   приглядывала
одна-единственная Дева. Разместив их в стороне от прохода,  она  стрелой
умчалась к остальным Фар Дарайз Май, а  гай'шайн  опустились  на  колени
прямо там, где стояли, все  так  же  рядами,  голые,  как  новорожденные
сойки, и гордые, как орлы. Прошли  оставшиеся  Стражи  вместе  со  своей
охраной, распространяя вокруг себя такой мощный запах ярости, что он  на
время перебил все остальные, а за ними  -  Руарк  с  сисвай'аман.  Девы,
четыре оставшихся Аша'мана - каждый вел в поводу двух коней, для себя  и
для тех Аша'манов, которые стояли у прохода, - и, наконец, Нурелль и его
Крылатая Гвардия  со  своими  пиками,  на  которых  развевались  красные
вымпелы.
   Майенцы  с  самодовольным  видом  смеялись  и   насмешливо   кричали,
обращаясь к замыкающим шествие кайриэнцам, чтобы те поторопились,  а  то
как бы не вернулись Шайдо, хотя фактически кайриэнцы не были последними.
Позади всех проехали Ранд на  мерине  Кируны  и  Мин  на  своей  кобыле.
Сорилея и Эмис шагали  с  одной  стороны  от  черного  коня,  Нандера  и
полдюжины Дев - с другой, а за ними Дашива вел в поводу  гнедую  кобылу,
судя по виду, весьма мирного нрава.
   Проход замерцал, тая, Дашива сощурился, глядя на  то  место,  где  он
был,  слабо  улыбнулся  и  неуклюже  вскарабкался  в  седло.  Он  что-то
пробормотал себе под нос, наверно, из-за того, что меч запутался у  него
в ногах и он едва не упал. Несомненно, он пока еще был в здравом уме.
   Армия усеяла весь холм - в боевом  порядке,  готовая  отразить  любое
нападение, хотя, судя по всему, им  пока  никто  не  угрожал.  Небольшая
армия, всего несколько тысяч человек, хотя до того,  как  орды  айильцев
перевалили  через  Драконову  Стену,  она  выглядела  бы  не  такой   уж
маленькой. Ранд  неспешно  поскакал  к  Перрину,  внимательно  оглядывая
местность. Обе Хранительницы Мудрости, Нандера  и  Девы  последовали  за
ним, негромко переговариваясь и стреляя глазами во все стороны. Если  бы
Ранд был волком, Перрин сказал бы, что он принюхивается, чтобы по запаху
определить, нет ли поблизости опасности. Поперек высокой седельной  луки
у Ранда лежал Драконов скипетр с  копейным  наконечником  длиной  в  два
фута, украшенный бело-зеленой кистью и резьбой в виде Драконов. Время от
времени он взвешивал его в руке, точно  напоминая  себе  о  нем  Натянув
поводья. Ранд изучающе посмотрел на Перрина - почти таким  же  взглядом,
каким смотрел по сторонам.
   - Я доверяю тебе,  -  кивнув,  произнес  Ранд  в  конце  концов.  Мин
заерзала в седле, и он добавил:
   - И  тебе,  Мин,  конечно,  тоже.  И  тебе,  Лойал.  -  Огир  неловко
переступил с ноги на ногу, бросив неуверенный взгляд на Перрина.
   Ранд посмотрел на  склон  холма  -  на  айильцев,  Аша'манов  и  всех
остальных. Так немного тех, кому можно доверять, - устало прошептал  он.
В его запахе, настолько насыщенном, что казалось,  он  исходил  от  двух
человек, смешались гнев и страх, решимость и отчаяние. Но  поверх  всего
волной накатывала усталость.
   Только не сходи с ума, хотел  сказать  ему  Перрин.  Держись.  Однако
острое чувство вины сковало  язык.  Потому  что  он  хотел  сказать  это
Дракону Возрожденному, а не своему другу детства. Он очень хотел,  чтобы
его друг не спятил; Дракон Возрожденный должен был  оставаться  в  своем
уме во