ды  и,  уж
конечно, не за рекой.
   Держи свои проклятые воспоминания, при себе, мысленно  проворчал  он,
обращаясь к Льюсу Тэрину. Человек в его  голове  засмеялся  над  чем-то,
известным только ему одному.
   Нахмурясь, Башир посмотрел на Дев, перевел взгляд на Бэила, потом  на
его жен и покачал головой. Он хорошо ладил с Бэилом, но айильцы в  целом
ставили его в тупик.
   - Поскольку никто не предлагает мне выпить... - сказал  он,  встал  и
подошел к столу, чтобы налить себе пунша. Сделал большой глоток, намочив
густые усы. - Вот теперь он охладился... Методы, с помощью которых  Таим
вербует  новобранцев,  похоже,  привлекли  к  нам  всех,  кто  хотел  бы
присоединиться к Возрожденному Дракону. Его усилиями  у  меня  собралась
отличная армия. Это мужчины,  начисто  лишенные  способностей,  которыми
наделены твои Аша'маны. Все  они,  широко  распахнув  глаза,  болтают  о
невесть каких проходах, но ни один и рядом не стоял с Черной Башней. Как
раз то, что нужно. Такие примерно соображения высказывал молодой Мэт,  и
я с ним согласен.
   Ранд поставил пустой бокал и перевел разговор на другую тему:
   - Расскажите мне о Дайлин. - Дайлин из Дома Таравин была следующей  в
ряду  претенденток  на  трон,  случись  что-то  с  Илэйн.  -  Если   она
воображает, что сможет захватить Львиный Трон, у меня и для нее найдется
ферма.
   - Захватить трон? - недоверчиво переспросила Дейра, а ее муж негромко
засмеялся - Я не всегда понимаю поступки мокроземцев, - сказал  Бэил,  -
но не думаю, чтобы она предприняла такую попытку.
   - До этого далековато, конечно. - Даврам Башир принес  кувшин,  чтобы
налить  Ранду  еще  пунша.  -  Некоторые  лорды  и  леди,  не  из  самых
значительных,  заискивая  перед  ней,  провозгласили  ее  правительницей
Арингилла. Она растет прямо на глазах, леди Дайлин.  В  течение  четырех
дней она повесила двух заводил - за измену  Дочери-Наследнице  Илэйн,  а
еще двадцать человек приказала высечь. - Башир  одобрительно  засмеялся.
Его жена презрительно фыркнула.  Может,  представила  себе  длинный  ряд
виселиц, выстроившихся на всем протяжении от Арингилла до Кэймлина.
   - Тогда что это за разговоры насчет того, что она достаточно  сильна,
чтобы править в Андоре? - настойчиво спросил Ранд.  -  И  каким  образом
Эления и Ниан оказались в тюрьме?
   - Они тоже пытались заявить претензии на трон, -  сказала  Дейра,  ее
темные глаза гневно вспыхнули.
   Башир кивнул. Он был намного уравновешеннее жены.
   - Всего три дня назад. Как только пришло известие о коронации Колавир
и слух о том, что ты в Тар Валоне, начал приобретать большую реальность.
С возобновлением торговли между Кайриэном и  Кэймлином  носится  столько
голубей, что иногда они затмевают солнце. - Поставив  на  место  кувшин,
Башир вернулся в свое кресло. - Ниан заявила, что претендует на  Львиный
Трон утром, Эления - в полдень, а  на  закате  Дайлин,  Пеливар  и  Луан
арестовали  обеих.  И  уже  на  следующее  утро  Дайлин  была  объявлена
регентом. От имени Илэйн и до ее возвращения. Большинство  Домов  Андора
выступили в поддержку Дайлин. Полагаю, некоторые вовсе не против,  чтобы
она сама заняла трон, но  Арингилл  даже  самых  влиятельных  заставляет
придержать языки. - Прикрыв один глаз, Башир ткнул пальцем в Ранда:
   - О тебе, например, они вообще не упоминают. Хороша погода или  плоха
- вот, как считают эти мудрецы, самая подходящая тема для разговора.
   На лице  Дейры  появилась  холодная  улыбка.  -  Эти...  подхалимы...
которым ты предоставил свободу, сбежали из города. По слухам,  некоторых
из них вообще уже нет в Андоре. Ты должен знать, что все они  были  либо
за Элению, либо за Ниан.
   Ранд осторожно поставил полный бокал на пол рядом с креслом. Он всего
лишь позволил Лиру,  Аримилле  и  другим  остаться  здесь  и  попытаться
склонить Дайлин и тех, кто ее поддерживал, к сотрудничеству с  ним.  Они
никогда не покинули бы Андор, как поступил лорд Лир и его сторонники. Но
план Ранда мог бы еще сработать - было бы время и  вернулась  бы  Илэйн.
Однако все шло не так, как задумано; вертелось, кружилось, все быстрее и
быстрее, выскальзывая из рук. Хорошо, что оставалось  еще  хоть  что-то,
над чем он пока властен - Федвин - Аша'ман, - сказал Ранд, кивком головы
указывая на него. -  В  случае  необходимости  он  сможет  доставлять  в
Кайриэн сообщения для меня.
   Ранд пристально посмотрел на Мелэйн, которая ответила  ему  одним  из
своих самых  нежных  взглядов.  Дейра  воззрилась  на  Федвина  с  таким
выражением,  с  каким  могла  бы  глядеть  на  мертвую  крысу,   которую
сверхдобросовестный  пес  принес  к  ее  ногам.  Даврам  и  Бэил  просто
смотрели; Федвин подтянулся под их взглядами.
   - Никто не должен знать, кто он такой, - продолжал Ранд. - Никто. Вот
почему он не в черном. Этой ночью я оставлю еще двоих у  лорда  Семарад"
рида и Благородного Лорда Вейрамона. Они понадобятся, когда дело  дойдет
до столкновения с Саммаэлем на Холмах Дойрлон. Мне  нужно  время,  чтобы
разобраться, как обстоят дела в Кайриэне. - А может, и  в  Андоре  тоже,
мысленно добавил Ранд.
   - Намерен ли ты наконец бросить копья в дело? - спросил  Бэил.  -  Ты
отдашь приказания этой ночью?
   Ранд кивнул, и Башир громко засмеялся:
   - Вот теперь у нас есть славный повод выпить глоток хорошего вина.
   Если, конечно, оно достаточно  охладилось,  чтобы  кровь  мужчины  не
стала от него густой, как овсяная каша. - Смех перешел в гримасу. - Чтоб
мне сгореть, но хотел бы я оказаться там, когда все  начнется!  Впрочем,
Кэймлин нужен Возрожденному Дракону, и сохранить город  для  него  -  не
такой уж пустяк.
   - Ты всегда хочешь быть там, где обнажают  мечи,  муж  мой,  -  почти
нежно проговорила Дейра.
   - Пятая часть, - сказал Бэил. - Ты отдашь нам пятую часть в  Иллиане,
когда с Саммаэлем будет покончено?
   Обычай позволял айильцам взять пятую часть добычи, захваченной ими  с
помощью оружия. Здесь, в  Кэймлине,  Ранд  отказал  им  в  этом;  он  не
собирался отдавать Илэйн город, разграбленный хотя бы частично.
   - Пятая часть - ваша, - сказал Ранд, но думал он в этот момент  не  о
Саммаэле и не об Иллиане.
   Побыстрее привези сюда Илэйн, Мэт. Это мысль молнией  промелькнула  в
его мозгу, заглушая кудахтанье Льюса Тэрина. Привези  ее  побыстрее,  до
того как Андор и Кэймлин взорвутся и обрушатся на мою голову

Глава 8

ПОДСТАВНАЯ ФИГУРА

   - Завтрашний день  мы  должны  провести  здесь.  -  Эгвейн  осторожно
поерзала, устраиваясь в своем кресле; иногда оно неожиданно складывалось
под ее тяжестью. - Лорд Брин говорит, что армия недалеко уйдет, если  ее
как следует не кормить, а припасы на исходе. В нашем лагере  не  хватает
всего.
   На деревянном столике перед Эгвейн горели две короткие сальные свечи.
   Столик  тоже  был  складной,  такой  легче   перевозить,   но   более
устойчивый, чем кресло. В палатке, которая  служила  рабочим  кабинетом,
кроме свечей с опорного столба свешивался еще масляный  фонарь.  Тусклый
желтый  свет  дрожал,  заставляя  бледные  тени  плясать  на  залатанных
парусиновых стенах. Вся обстановка была  весьма  далека  от  великолепия
рабочего кабинета Амерлин в Белой Башне, но это не огорчало.  По  правде
говоря, ей и самой не  хватало  того  величия,  которое  обычно  присуще
Амерлин. Эгвейн прекрасно понимала, что накидка с семью полосами  у  нее
на плечах  в  глазах  любого  постороннего  человека  была  единственным
доказательством того, что она  Амерлин.  Разве  что  кто-то  сочтет  это
крайне глупой шуткой. На всем протяжении истории Белой Башни  в  ней  не
раз происходили очень странные вещи - Суан рассказывала  девушке  тайные
подробности  некоторых  из  них,  -  но  несомненно  никогда  прежде  не
случалось ничего столь странного, как то, что случилось с ней.
   - Лучше бы остаться здесь на четыре-пять дней,  -  задумчиво  сказала
Шириам, изучая пачку бумаг у  себя  на  коленях.  Слегка  полноватая,  с
высокими скулами и раскосыми зелеными глазами,  в  темно-зеленом  платье
для верховой езды, она ухитрялась  выглядеть  элегантно  и  внушительно,
даже сидя на шаткой табуретке. Вот будь  на  ней  вместо  узкой  голубой
накидки Хранительницы Летописей  палантин  Престола  Амерлин,  никто  не
усомнился бы в том, что она носит его по праву. Временами она, казалось,
и в самом деле воображала, что накидка с семью полосами покоится  на  ее
плечах. - Или даже больше. Нам не повредит пополнить запасы.
   Суан, сидя на другой шаткой табуретке, покачала головой, но Эгвейн  в
данном случае не нуждалась в советах - Один день.
   Может, она и всего-навсего  простая  восемнадцатилетняя  девушка,  не
обладающая величием истинной Амерлин, но глупой ее никто не назвал бы.
   Слишком многие сестры пользовались любым предлогом,  чтобы  растянуть
привал, - и Восседающие  тоже,  -  но  с  каждым  днем,  проведенным  на
стоянке, станет  все  труднее  заставить  их  двигаться  дальше.  Шириам
открыла было рот, но Эгвейн перебила ее.
   - Один, дочь моя, -  твердо  сказала  она.  Что  бы  Шириам  себе  ни
воображала, Шириам  Байанар  была  Хранительницей,  а  Эгвейн  ал'Вир  -
Амерлин.
   Если бы только можно было сделать так, чтобы этот факт  по-настоящему
дошел до Шириам. И до Совета Башни;  с  ними  дело  обстояло  еще  хуже.
Эгвейн   захотелось   огрызнуться   или   даже    швырнуть    что-нибудь
подвернувшееся под руку, однако по прошествии полутора  месяцев  в  этом
новом качестве жизнь уже научила ее умению сохранять спокойное выражение
лица и ровный голос даже в тех случаях, когда раздражение  было  гораздо
сильнее, чем сейчас. - Задержись  мы  тут  подольше,  и  местные  жители
начнут умирать от голода.  Мне  бы  этого  не  хотелось,  даже  чисто  с
практической точки зрения. У нас возникнут тысячи проблем, если мы будем
слишком обирать их,  даже  при  том,  что  мы  платим  за  то,  что  нам
требуется.
   - Набеги на  овечьи  стада,  кража  птиц  и  другого  продовольствия,
пробормотала Суан. Опустив взгляд на свою серую юбку-штаны  и  будто  не
замечая  никого  вокруг,  она,  казалось,  просто  размышляла  вслух.  -
Мужчины, стреляющие в наших охранников по ночам,  готовые  поджечь  все,
что смогут.
   Плохо дело. Голодные люди легко становятся отчаянными.
   Те же доводы приводил Эгвейн лорд Брин - и почти теми же словами.
   Рыжеволосая Хранительница Летописей бросила на Суан тяжелый взгляд.
   Многим  сестрам  временами  приходилось  нелегко  с  Суан.  Ее  лицо,
вероятно,  знали  в  лагере  все  -  достаточно   молодое,   чтобы   его
обладательница  выглядела  естественно  в  одеянии  Принятой  или   даже
послушницы, если уж на то пошло.
   Таков побочный эффект усмирения, хотя немногим известно об этом. Суан
и шагу не могла ступить без того, чтобы сестры не начинали таращиться на
нее, в прошлом Амерлин, отрешенную от должности и отрезанную от  саидар,
потом Исцеленную и восстановившую по крайней мере некоторую часть  своей
способности направлять, хотя все считали,  что  это  невозможно.  Многие
тепло отнеслись к ее возвращению в качестве сестры, как из-за нее самой,
так и из-за чуда, которое давало каждой надежду избавления от того, чего
любая Айз Седай боялась хуже смерти. Однако имелось  немало  -  если  не
больше - и тех, кто без особого энтузиазма отнесся к ее появлению,  лишь
снисходя до нее и считая ее виновной в том, что они  оказались  в  своем
теперешнем положении.
   Шириам принадлежала к тем, кто полагал, что Суан  следует  передавать
юной новой Амерлин свои знания касательно протокола  и  тому  подобного,
чего, как все были убеждены, Эгвейн терпеть  не  могла,  а  в  остальном
помалкивать, пока не спросят. Теперь Суан была почти ничто по  сравнению
с прежними временами - она больше не Амерлин и стала значительно  слабее
в Силе. Такое отношение вовсе не было жестокостью по понятиям Айз Седай.
Прошлое прошло; наступило настоящее,  и  следует  принимать  его  таким,
какое оно есть.  Всякое  другое  отношение  лишь  усугубляет  страдания.
Вообще говоря, Айз Седай не любили перемен, но уж если они  происходили,
по большей части вели себя так, будто новое положение вещей было всегда.
   - Один день, Мать, как скажешь, - наконец  вздохнула  Шириам,  слегка
склонив голову.
   Не столько в знак покорности, в этом Эгвейн не  сомневалась,  сколько
ради того, чтобы скрыть гримасу упрямства на  лице.  Эгвейн  мирилась  с
этой  гримасой,  если  ее  сопровождало  хотя  бы  молчаливое  согласие.
Приходилось так поступать - до поры до времени.
   Суан тоже наклонила голову - скрывая улыбку. Любая сестра могла  быть
назначена на любую должность, но  иерархия  у  Айз  Седай  носила  очень
жесткий характер, и Суан стояла в этой иерархии на гораздо более  низкой
ступени, чем Шириам. Так  почему  бы  ей  не  улыбаться,  видя,  как  ту
поставили на место?
   Бумаги на коленях Шириам были копиями тех, которые  держала  в  руках
Суан, и тех, которые лежали на столе перед  Эгвейн.  Доклады  обо  всем,
начиная от количества остававшихся в лагере свечей и мешков с  бобами  и
кончая состоянием  коней.  И  те  же  сведения  об  армии  лорда  Брина.
Армейский лагерь окружал место привала Айз Седай, между ними  оставалось
кольцо свободного пространства  шириной  шагов  в  двадцать,  но  лагерь
простирался довольно далеко, примерно на милю. Удивительно, но лорд Брин
настаивал на разделении точно так же, как и сестры. Айз Седай не хотели,
чтобы  солдаты  бродили  среди  их  палаток   -   грязные,   неграмотные
головорезы, нередко  и  вороватые.  Солдаты,  казалось,  тоже  вовсе  не
жаждали, чтобы Айз Седай бродили среди  них,  хотя  у  них  хватало  ума
держать свои соображения на этот счет при  себе.  Они,  конечно,  знали,
какова цель их похода  -  добраться  маршем  до  Тар  Валона,  свергнуть
узурпаторшу с Престола Амерлин и посадить на ее место Эгвейн. И  все  же
очень немногие мужчины чувствовали себя спокойно рядом с Айз Седай.
   Правда, и женщины тоже немногие.
   Как Хранительница Летописей Шириам была бы просто счастлива взять все
эти второстепенные проблемы на  себя.  Она  постоянно  так  и  говорила,
объясняя, насколько они второстепенны и настаивая на  том,  что  Амерлин
вовсе не следует обременять себя каждодневными мелочами. Суан, со  своей
стороны, утверждала, что  хорошая  Амерлин  обязательно  должна  уделять
внимание мелочам, не  пытаясь  дублировать  работу  множества  сестер  и
прислуги, но ежедневно контролируя, все ли они делают  правильно.  Таким
образом Амерлин будет в курсе происходящего и не позволит делу зайти так
далеко, что останутся лишь разбитые  черепки.  Чувствовать,  куда  ветер
дует, вот как Суан называла это.
   Чтобы добиться такого положения дел, когда все  доклады  доходили  до
нее, потребовались недели, и Эгвейн не сомневалась: позволь она им  хоть
раз пройти мимо и оказаться под контролем Шириам - и неизвестно, сколько
понадобится времени, чтобы снова взять все в свои руки. Если это  вообще
когда-нибудь удастся.
   Воцарилось молчание - Айз Седай углубились в чтение следующей бумаги.
   Они были не одни. Внезапно заговорила Чеза, устроившаяся  в  углу  на
подушках.
   - Недостаток света вреден для глаз, - пробормотала она себе под  нос,
показывая на чулок Эгвейн, который штопала. - Я бы ни за  что  не  стала
портить глаза над бумагами, когда так мало света.
   Довольно полная, с блестящими глазами и смешинками в  них,  горничная
Эгвейн всегда делала вид, что вовсе не пытается давать советов  Амерлин,
а просто разговаривает сама с собой. Она вела себя так, будто прослужила
у Эгвейн уже двадцать лет, а не меньше двух месяцев, и была в  три  раза
старше нее. Сейчас, как казалось Эгвейн, Чеза  заговорила  исключительно
ради того,  чтобы  прервать  молчание.  В  лагере  Айз  Седай  ощущалась
напряженность  -  с  тех  пор  как  сбежал  Логайн.  Мужчина,  способный
направлять Силу, он содержался под постоянной охраной  и  тем  не  менее
сумел ускользнуть, точно дым. Все с раздражением пытались выяснить,  как
это ему удалось, ломали голову над тем, куда он делся и  что  собирается
предпринять. Эгвейн ничуть не меньше других, а может и больше, хотела бы
знать, где сейчас Логайн Аблар.
   Положив руки  по  сторонам  от  своей  пачки  бумаг,  Шириам  сердито
взглянула на Чезу. Она никак  не  могла  взять  в  толк,  почему  Эгвейн
позволяет своей горничной присутствовать на деловых  обсуждениях  и,  уж
тем более, болтать всякую чушь.  Конечно,  ей  никогда  не  приходило  в
голову, что присутствие Чезы и ее болтовня невпопад,  выводившая  Шириам
из  себя,  часто  оказывались  исключительно  кстати,   помогая   Эгвейн
отклонить совет, который был  ей  не  по  душе,  или  отложить  принятие
решений, которые она не хотела принимать.
   Конечно, Чезе подобные мысли тоже никогда не приходили в голову.  Она
с виноватой улыбкой вернулась к штопке, время от  времени  шепча  что-то
себе под нос.
   - Если мы продолжим, Мать, - холодно  сказала  Шириам,  -  то,  может
быть, закончим еще до рассвета.
   Взглянув на следующую страницу, Эгвейн потерла виски. Чеза,  наверно,
права  в  отношении  света.  Она  почувствовала  приближение  очередного
приступа головной боли. К тому же на этой странице вполне мог  оказаться
детальный расчет, из которого следовало, что деньги кончаются. В книгах,
которые она читала, никогда  не  упоминалось  о  том,  как  много  денег
требуется  на  содержание  армии  Скрепленные  вместе  листки  оказались
записками от двух Восседающих, Романды и  Лилейн,  предлагающих  платить
солдатам реже, то есть фактически меньше. Вряд  ли  это  на  самом  деле
можно назвать предложением, точно так же, как сами Романда и Лилейн вряд
ли были просто двумя Восседающими в Совете.
   Практически все остальные Восседающие, так или иначе, шли  у  них  на
поводу.
   Пока единственной Восседающей, на которую могла рассчитывать  Эгвейн,
была Делана, и то не в  полной  мере.  Романда  и  Лилейн  редко  бывали
согласны друг с другом, однако вряд ли они могли  предложить  что-нибудь
хуже этого. Некоторые солдаты присягали, но  большинство  были  обычными
наемниками и воевали за деньги и в расчете на возможность пограбить.
   - Солдатам нужно платить, как прежде, - пробормотала Эгвейн,  скомкав
обе записки. Она не собиралась допускать, чтобы ее армия  растаяла.  Или
занялась грабежом.
   - Как прикажешь. Мать. - Глаза Шириам вспыхнули от удовольствия.
   Она несомненно понимала все трудности, вытекающие из такого  решения,
любой, кто исходил из того, что она не очень умна, глубоко  заблуждался,
- но у нее был свой пунктик. Если  бы  Романда  и  Лилейн  сказали,  что
солнце восходит, то Шириам, вероятнее всего, стала  бы  утверждать,  что
оно закатывается. Вначале Шириам обладала  в  Собрании  почти  таким  же
влиянием, как Романда и Лилейн сейчас, может, даже большим. Пока они  не
стали действовать сообща. Эти двое отвечали ей взаимностью  -  отвергали
любое ее предложение, не дав себе труда хотя бы на мгновение  задуматься
над ним. Что, в общем и целом, имело свои положительные стороны.
   Заметив, что постукивает пальцами по крышке  стола,  Эгвейн  одернула
себя. Деньги следовало найти - как-нибудь, где-нибудь, -  но  Шириам  не
должна заметить ее тревогу.
   - Эта новая женщина справится, - пробормотала Чеза над своим  шитьем.
Тайренки, конечно, всегда задирают нос, но Селейм знает,  что  требуется
от служанки леди. Да и мы с Мери поможем ей быстро освоиться.
   Шириам сердито округлила глаза.
   Эгвейн  мысленно  улыбнулась.  Эгвейн  ал'Вир  с  тремя   служанками,
дожидающимися ее распоряжений! Это было так же невероятно, как и накидка
Амерлин на ее плечах. Но улыбка тут же растаяла.  Служанкам  тоже  нужно
платить. Ничтожная сумма, если сравнить ее с жалованьем  тридцати  тысяч
солдат, и Амерлин вряд ли пристало самой стирать свое  белье  и  штопать
сорочки, но  все  это  прекрасно  могла  делать  одна  Чеза.  Так  бы  и
ос