с иногда даже служил утешением.
   Единственный товарищ. Друг. Что-то  вспыхнуло  в  мозгу.  Не  образы,
просто яркие движущиеся вспышки. Непонятно, почему они навели  Ранда  на
мысль о Мэте и Перрине. Эти вспышки  начали  появляться,  еще  когда  он
сидел в сундуке, вспышки и галлюцинации. В сундуке, куда Галина, Эриан и
Кэтрин  запихивали  его  каждый  день,  а  предварительно  как   следует
избивали. Ранд покачал головой. Нет. Теперь  он  не  в  сундуке.  Пальцы
стиснули скипетр и меч. Это всего лишь воспоминания, а  воспоминания  не
имеют силы. Он не...
   - Если ты не желаешь поесть перед дорогой, тогда давай отправляться.
   Все уже давно поужинали.
   Ранд удивленно посмотрел на Сулин, и она попятилась под его взглядом.
   Сулин, которая не побоялась бы встретиться один на один с  леопардом!
Ранд постарался придать лицу  спокойное  выражение.  Оно  ощущалось  как
маска - не его лицо. Чужое.
   - С тобой все в порядке? - спросила Сулин.
   - Я задумался. -  Ранд  постарался  незаметно  расслабиться.  Куртка,
которая была на нем сейчас, выглядела куда уместней той,  что  он  носил
после битвы у Колодцев Дюмай. Темно-голубая,  без  всякого  узора.  Даже
выйдя из ванны, он не чувствовал себя  чистым,  ведь  саидин  находилась
внутри него Иногда я слишком сильно задумываюсь.
   В одном углу комнаты с темными панелями и без окон теснились двадцать
или даже больше Дев. Восемь позолоченных  светильников  стояли  у  стен,
перед зеркалами - для усиления света. Ранд был рад этому; ему больше  не
нравились темные помещения. Трое Аша'манов тоже находились тут, айилки в
одном углу комнаты, Аша'маны - в другом. Джонан Эдли - родом из  Алтары,
хотя имя не алтарское, - стоял в  глубоком  раздумье,  скрестив  руки  и
нахмурив брови, похожие на черных гусениц. Будучи всего года  на  четыре
старше Ранда, он жаждал одного - заработать серебряный меч  Посвященных.
У Эбена Хопвила стало чуть больше мяса на костях и чуть меньше прыщей на
лице по сравнению с тем временем, когда Ранд впервые  увидел  его,  хотя
нос и уши по-прежнему казались самыми выдающимися чертами его облика. Он
поглаживал пальцами значок в виде меча на воротнике с таким видом, точно
удивлялся, что он  здесь.  У  Федвина  Морра  тоже  был  бы  приколот  к
воротнику меч, не будь он одет в зеленый кафтан с серебряной вышивкой на
отворотах и манжетах, более  подходящий  для  преуспевающего  купца  или
захудалого вельможи Одного возраста с  Эбеном,  но  более  коренастый  и
почти без прыщей, он явно был  недоволен  тем,  что  его  черный  мундир
засунут в лежащую у ног кожаную суму. Эти трое относились к  числу  тех,
кто приводил в бешенство Льюса Тэрина, - они и все  остальные  Аша'маны.
Аша'маны Айз Седай - любой, кто мог  направлять  Силу.  Все  они  просто
выводили Льюса Тэрина из себя.
   - Слишком сильно задумываешься,  Ранд  ал'Тор?  -  Руки  Энайлы  были
заняты, одной она сжимала короткое копье, другой - щит и  еще  несколько
коротких копий. И все же голос ее прозвучал так, точно она погрозила ему
пальцем.
   Аша'маны хмуро уставились на нее. - Твоя беда в том, что ты вообще не
думаешь.
   Некоторые Девы негромко засмеялись, но она  явно  не  шутила.  Энайла
была ниже остальных Дев по крайней  мере  на  ладонь.  Волосы  такие  же
пламенные, как и характер.  К  Ранду  она,  как  и  ее  подруга  Сомара,
относилась своеобразно.
   Сомара, айилка с волосами цвета соломы и выше Энайлы  больше  чем  на
голову, кивнула, соглашаясь.
   Ранд ничего не ответил, но не сумел удержаться от  вздоха.  Сомара  и
Энайла хуже всех, но и остальные Девы никак не  могли  решить  для  себя
вопрос, Кар'а'карн ли он - и тогда следовало  ему  повиноваться,  -  или
просто единственный сын Девы, о котором,  возможно,  им  известно,  -  и
тогда следовало воспитывать его и заботиться о нем. Как о брате или  как
о сыне, в зависимости от возраста. Даже Джалани, которая совсем  недавно
сама играла в куклы, казалось, воображала, что Ранд - ее младший брат, а
Корана, седая и почти такая же морщинистая, как Сулин, вела себя  с  ним
как со старшим  братом.  Хорошо  хоть,  что  они  позволяли  себе  такие
вольности, только находясь среди своих, не там,  где  их  могли  слышать
другие айильцы. В сражении он, конечно, станет для них Кар а  карном.  И
он в долгу перед ними. Они шли на смерть ради него. Хотели они того  или
нет, он в долгу перед ними.
   - Я не собираюсь всю  ночь  торчать  здесь,  пока  вы  наиграетесь  в
"поцелуй маргариток", - сказал Ранд.
   Сулин одарила его одним из своих взглядов - все женщины,  платье  они
носят или кадинсор, способны метать такие взгляды; им  это  не  труднее,
чем фермеру разбрасывать семена, - но Аша'маны перестали  таращиться  на
Дев и повесили ремни сум на плечи. Держи их в ежовых рукавицах,  так  он
говорил Тайму, преврати их в оружие. И Таим был согласен с ним.  Хорошее
оружие послушно поворачивается в ту сторону, куда  его  направляют  руки
человека.
   Если бы только Ранд мог быть уверен, что в один прекрасный  день  оно
не повернется против него самого.
   В эту ночь он наметил побывать в трех местах, но одно из  них  должно
было остаться неизвестным для Дев. Да и  вообще  для  всех,  кроме  него
самого.
   Какое из двух других будет первым, он  решил  еще  раньше  и  все  же
сейчас колебался. Об этой прогулке все равно вскоре станет известно,  но
ему хотелось, чтобы тайна сохранилась как можно дольше.
   Когда проход открылся здесь, прямо посреди комнаты, через него тут же
просочился сладковатый запах, знакомый любому фермеру. Конский навоз.
   Сморщив нос, прежде чем поднять вуаль, Сулин  рысью  повела  половину
Дев через проход. Бросив на Ранда взгляд, за ними последовали  Аша'маны,
зачерпнув столько Силы из Истинного Источника, сколько могли удержать.
   Поэтому, когда они проходили  мимо  него,  Ранд  сумел  почувствовать
степень возможностей каждого. Среди них  не  было  ни  одного  настолько
сильного, как он сам. Все намного слабее - пока. Впрочем, нельзя сказать
наверняка,  насколько  силен  мужчина,  пока   он   не   разовьет   свои
способности. Из всех троих самый сильный Федвин, но у него было то,  что
Таим называл преградой. В глубине души Федвин  не  верил,  что  может  с
помощью  Силы  воздействовать  на  что-то,   находящееся   на   изрядном
расстоянии. В результате уже в пятидесяти шагах его способность начинала
ослабевать, а в сотне он не способен был сплести даже нитку  из  саидин.
Мужчины развивались быстрее,  чем  женщины,  и  быстрее  обретали  мощь.
Каждый из этих троих был достаточно силен, чтобы создать проход  нужного
размера; может, только в Джонане Ранд не был  полностью  уверен.  Каждый
Аша'ман, которого Ранд оставил при себе, мог сделать это.
   Убей их, пока не поздно, пока они не  сошли  с  ума,  прошептал  Льюс
Тэрин.
   Убей их, выследи  Саммаэля,  Демандреда  и  остальных  Отрекшихся.  Я
должен убить их всех, пока не стало слишком  поздно!  Последовал  момент
борьбы, когда Льюс Тэрин попытался  вырвать  у  Ранда  Силу  и  потерпел
неудачу. В последнее время он стал чаще предпринимать попытки  завладеть
саидин. Это казалось очень опасным.  Ранд  сомневался,  что  Льюс  Тэрин
сумеет  отрезать  его  от  Истинного  Источника;  но  у  него  не   было
уверенности, что сам он сможет сделать то же с Льюсом Тэрином, если  тот
дотянется до Источника раньше него.
   А как же яр - снова подумал Ранд. Это прозвучало у него в мозгу почти
как рычание, не менее злобное, чем  то,  которое  издавал  его  недавний
противник. Ранд был окутан Силой, и гнев сплетал свою паутину - огненное
кружево - по ту сторону Пустоты. Я тоже могу  направлять.  Меня  ожидает
безумие, но ты уже безумен! Ты убил себя. Убийца Родичей, но сначала  ты
убил свою жену, и своих детей, и один Свет знает, сколько еще народу.  Я
не стану убивать без крайней  необходимости!  Ты  слышишь  меня.  Убийца
Родичей? Никакого ответа.
   Ранд глубоко, со всхлипом вздохнул. Огненная паутина замерцала вдали.
   Он никогда не разговаривал с этим человеком - Льюс Тэрин человек,  не
просто голос; человек, со всеми  своими  воспоминаниями,  -  никогда  не
разговаривал с ним так прежде.  Может,  теперь  он  избавится  от  Льюса
Тэрина навсегда?
   Половина  болтовни  этого  безумца  представляла  собой  стенания  по
умершей жене.
   Хочет ли он в самом деле прогнать Льюса Тэрина? Единственного  друга,
который был с ним в том сундуке.
   Ранд обещал Сулин досчитать до сотни и лишь тогда отправиться  следом
за Девами, и выполнил свое обещание, считая, однако, через пять.  Потом,
сделав всего один шаг, он перенесся более чем на  сто  пятьдесят  лиг  и
оказался в Кэймлине.
   Над королевским  дворцом  распростерлась  ночь,  лунные  тени  укрыли
изящные шпили  и  позолоченные  купола,  но  мягкий  ветерок  ничуть  не
уменьшил жары.
   Почти полная луна заливала  все  вокруг  призрачным  светом.  Девы  в
вуалях торопливо скользили мимо  повозок,  выстроившихся  в  ряд  позади
самой большой дворцовой конюшни.  Запах  навоза  давным-давно  въелся  в
дерево повозок, на которых его вывозили из конюшни. Аша'маны  прикрывали
лица руками, а Эбен даже зажал нос.
   - Что-то слишком быстро  считает  Кара'карн,  -  пробормотала  Сулин,
опустив вуаль. Вряд ли здесь их ожидали сюрпризы.  Ночью  около  повозок
оставались только те, кто должен тут находиться по долгу  службы,  да  и
они, скорее всего, спали.
   Как только прямо следом за Рандом прошли оставшиеся Девы, он позволил
проходу закрыться. Когда проход замерцал, исчезая, Льюс Тэрин прошептал:
Ее больше нет. Почти. В его голосе звучало облегчение; в Эпоху Легенд не
существовало уз между Стражами и Айз Седай.
   На самом деле Ранд, конечно, продолжал чувствовать Аланну, почти  так
же, как все время с тех пор, когда она против воли связала его с  собой,
хотя ощущение ее присутствия в глубине сознания  стало  заметно  слабее.
Это не мешало Ранду всегда знать,  какие  чувства  она  испытывает.  Чем
ближе к ней, тем сильнее  он  ощущал  ее  эмоции  и  то,  как  она  себя
чувствует физически. Он знал, где она  находится,  так  же  хорошо,  как
знал, где находится его собственная рука, но точно так же, как  обстояло
дело с рукой, ему не надо было специально думать об  этом  -  он  просто
знал. Расстояние оказывало, конечно, некоторое воздействие,  но  он  все
еще чувствовал, что находится к востоку от нее. Он не хотел бы  потерять
ее из вида. Даже если бы Льюс Тэрин замолчал навсегда и все воспоминания
о пребывании в сундуке стерлись из памяти Ранда, эта связь напоминала бы
ему: "Никогда не доверяй Айз Седай".
   Внезапно до него дошло, что Джонан и Эбен все еще удерживают саидин.
   - Отпустите! - приказал Ранд; это была команда,  которую  использовал
Таим; и тут же почувствовал, что Сила покинула их. Хорошее оружие. Пока.
   Убей их, пока не поздно,  пробормотал  Льюс  Тэрин.  Ранд  бережно  и
неохотно отпустил Источник. Ему  всегда  неприятно  было  прерывать  эту
живую связь, полную  внутреннего  противоборства,  но  придававшую  всем
жизненным ощущениям необыкновенную  остроту.  Однако  внутренне  он  был
крайне сосредоточен и напряжен,  как  перед  прыжком,  готовый  в  любой
момент снова обратиться к Силе, если понадобится.  Сейчас  так  же,  как
всегда.
   Я должен убить их, прошептал Льюс Тэрин.
   Заглушив его голос. Ранд послал во дворец одну из Дев, Нерилию, а сам
принялся расхаживать вдоль  ряда  повозок.  Мысли  снова  закружились  в
голове, быстрее, чем прежде. Не следовало  приходить  сюда.  Нужно  было
отправить Федвина с письмом. Мысли вертелись бешеным водоворотом. Илэйн.
Авиенда.
   Перрин.  Фэйли.  Анноура.  Берелейн.  Мэт.  Свет,  ему  не  следовало
приходить сюда. Илэйн и Авиенда. Анноура и Берелейн. Фэйли, и Перрин,  и
Мэт. Цветные вспышки, быстрое движение, неуловимое для взгляда.  Далекое
гневное бормотание безумца.
   Постепенно до Ранда стало  доходить,  о  чем  переговаривались  между
собой Девы. О запахе. Намекали, что он шел от Аша'манов.  Если  бы  Девы
хотели, чтобы их никто не слышал, то прибегли бы к языку жестов; лунного
света вполне хватало. Лунного света было достаточно и  для  того,  чтобы
увидеть, как покраснел Эбен, а Федвин сжал челюсти. Может,  они  уже  не
дети, особенно после Колодцев Дюмай, но им ведь всего по пятнадцать  или
шестнадцать лет.
   Джонан стоял, хмуро глядя на Дев. Хорошо хоть, что никто  из  них  не
обратился снова к саидин. Пока.
   Ранд шагнул было к мужчинам, но потом просто повысил голос. Пусть все
слышат.
   - Если я могу мириться с глупыми выходками Дев, то и вы сможете.
   Лицо Эбена стало еще краснее. Джонан усмехнулся. Все трое поклонились
Ранду, прижав кулаки к груди, и повернулись друг к  другу.  Джонан  тихо
сказал что-то, посматривая на Дев, и Федвин с Эбеном засмеялись.  С  тех
пор как впервые увидели Дев, они разрывались  между  желанием  постоянно
разглядывать эти удивительные создания, о которых раньше только  читали,
и желанием убежать, прежде чем ужасные айильцы расправятся с  ними,  как
описывалось в книгах. До этого мало что пугало их.  Им  пришлось  заново
учиться испытывать страх.
   Девы посмотрели на Ранда и перешли на язык  жестов,  иногда  негромко
посмеиваясь. Может, они в какой-то степени и опасались Аша'манов, и  все
же Девы оставались Девами - Айил всегда Айил. Какой  интерес  подпускать
шпильки, если никто не слышит? Сомара громко пробормотала что-то  насчет
того, что, будь здесь Авиенда, она бы живо успокоила  Ранда;  эти  слова
сопровождались решительными кивками.  Жизнь,  описываемая  в  сказаниях,
всегда выглядела гораздо проще, чем на самом деле.
   Как только вернулась Нерилия с сообщением, что нашла Даврама Башира и
Бэила, вождя клана, возглавлявшего  айильцев  здесь,  в  Кэймлине,  Ранд
отстегнул свой пояс вместе с мечом; то же сделал Федвин. Джалани достала
большую кожаную суму и, пока  туда  убирали  мечи  и  Драконов  скипетр,
держала ее с таким видом, точно это не мечи, а ядовитые змеи или  чьи-то
давно сгнившие останки. Хотя,  по  правде  говоря,  даже  в  обоих  этих
случаях она не держала бы суму  с  такой  осторожностью.  Надев  плащ  с
капюшоном, поданный Кораной, Ранд сложил руки за спиной,  и  Сулин  туго
связала их веревкой, приговаривая себе под нос:
   - Это сумасбродство. Даже мокроземцы назвали бы это сумасбродством.
   Ранд постарался не морщиться. Сулин, связывая его, стянула  ему  руки
как следует.
   - Ты  слишком  часто  сбегал  от  нас.  Ранд  ал'Тор.  Ты  совсем  не
заботишься о себе. - Сулин относилась к нему как к брату  одного  с  ней
возраста, но временами ведущему себя совершенно безответственно.  -  Фар
Дарайз Май заботятся о твоей чести, а ты нет.
   Федвин стоял с недовольным видом, пока ему тоже  связывали  запястья,
хотя Девы при этом усердствовали гораздо меньше.  Джонан  и  Эбен  хмуро
наблюдали за происходящим. Им этот план нравился не больше,  чем  Сулин.
Они  считали,  что  от  него  будет  мало  толку.  Ну  и  пусть.  Дракон
Возрожденный не обязан объяснять свои действия, да  и  Кар'а'карн  редко
это делал. Никто из Аша'манов, однако, не произнес ни слова.  Оружие  не
способно проявлять недовольства.
   Обойдя Ранда, Сулин бросила взгляд на  его  лицо,  и  дыхание  у  нее
перехватило.
   - Они делали это с тобой, - тихо сказала она и потянулась  к  ножу  с
массивным клинком, висящему на поясе. Этот стальной клинок  длиной  чуть
больше фута был фактически коротким мечом, хотя только глупец назвал  бы
его так в разговоре с айильцем - Натяни капюшон мне на голову, -  хрипло
ответил Ранд. - Вся соль в том, чтобы никто не узнал меня до того, как я
доберусь до Бэила и Башира. Она колебалась, не спуская с Ранда  глаз.  -
Натяни, я сказал, - ворчливо повторил он.
   Сулин могла голыми руками убить почти любого мужчину,  но  ее  пальцы
двигались очень нежно, расправляя капюшон вокруг его лица.
   Засмеявшись, Джалани надвинула капюшон ему на глаза:
   - Не сомневайся, теперь никто тебя не узнает. Ранд ал'Тор. Мы поведем
тебя.
   Некоторые Девы засмеялись.
   Все тело точно одеревенело, и Ранд едва удержался от того,  чтобы  не
обратиться к саидин. Едва. Льюс Тэрин сердито заворчал и что-то  быстро,
невнятно забормотал. Ранд приложил все силы,  чтобы  выровнять  дыхание.
Мрак не был полным.  Ниже  края  капюшона  он  видел  лунный  свет.  Но,
несмотря на это, споткнулся, когда Сулин и Энайла взяли его  за  руки  и
повели вперед.
   - А я-то думала, что ты уже достаточно взрослый и умеешь ходить, -  с
притворным удивлением пробормотала Энайла.
   Рука Сулин пришла в движение, и  Ранд  потрясенно  осознал,  что  она
погладила его по плечу.
   Ранд видел лишь то, что находилось непосредственно перед ним. Сначала
залитые лунным светом плиты конюшенного двора, потом  каменные  ступени,
мраморный пол, освещенный  светильниками  и  кое-где  покрытый  длинными
ковровыми дорожками. Сосредоточенно  следя  за  движущимися  тенями,  он
старался ощутить присутствие рядом саидин или, хуже того, покалывание на
коже, говорившее о  том,  что  какая-то  женщина  неподалеку  удерживает
саидар.
   Практически ослепший, он узнал бы о нападении, лишь  когда  стало  бы
слишком  поздно.  Ранд  слышал  шелест  шагов   немногочисленных   слуг,
спешивших по своим делам - ночью их, конечно, немного, но  они  есть,  -
однако никто не выразил удивления при виде пятерых  Дев,  сопровождающих
двух пленников. Учитывая, что Бэил и Башир жили во  дворце,  а  их  люди
поддерживали порядок  в  городе,  за  их  движением  по  этим  коридорам
несомненно следили. Ощущение было такое, будто идешь по лабиринту. А что
еще он делал, как не  переходил  из  одного  лабиринта  в  другой,  едва
покинув Эмондов Луг? Даже когда  воображал,  что  отчетливо  видит  свой
путь.
   Способен ли я вообще различать, правильным путем иду или  нет?  Сумею
ли выбрать верную дорогу?  Вот  что  Ранду  хотелось  бы  знать.  Или  я
настолько увяз во  всем  этом,  что  мне  везде  будут  теперь  чудиться
ловушки?
   Нет никаких верных дорог. Только волчьи ямы, и  капканы,  и  тьма.  В
ворчании Льюса Тэрина ощущались тревога  и  отчаяние.  Все  верно.  Путь
Ранда именно таков.
   Когда они добрались до нужной комнаты и  Сулин  закрыла  дверь.  Ранд
тряхнул головой, отбрасывая назад капюшон, и наконец снова обрел зрение.
Он ожидал увидеть здесь Бэила и Даврама, но  присутствие  жены  Даврама,
Дейры, а также Мелэйн и Доринды его удивило.
   - Я вижу тебя, Кар'а'карн. -  Бэил,  самый  высокий  мужчина,  какого
когда-либо приходилось видеть Ранду,  сидел  со  скрещенными  ногами  на
полу, выложенном белыми и зелеными плитками, в своем  обычном  кадинсор.
Вокруг него, как всегда, даже  когда  он  отдыхал,  ощущалась  атмосфера
готовности в любой момент перейти  к  активным  действиям.  Вождь  клана
Гошиен Айил был немолод - обычно вожди кланов немолоды, -  с  сединой  в
темно-рыжих волосах, но всякого, кто предположил бы, что  годы  смягчили
его нрав, постигло бы разочарование. -  Да  найдешь  ты  всегда  воду  и
прохладу. Я по-прежнему с Кар'а'карном, а мои копья - со мной.
   -  Вода  и  прохлада,  может,  и  неплохи,  -  сказал  Даврам  Башир,
перекидывая ногу через позолоченную ручку кресла, - но сам я предпочитаю
охлажденное вино. - Лишь немного выше Энайлы, он был сейчас  в  коротком
синем расстегнутом кафтане, смуглое лицо блестело от пота.  Несмотря  на
бросающуюся в глаза праздность, в нем чувствовался характер  не  слабее,
чем у Бэила, с этими его жгучими раскосыми глазами и орлиным клювом носа
над густыми усами, заметно прошитыми сединой. - Предлагаю отметить  твое
спасение и твою победу.
   Но почему ты явился сюда, вырядившись пленником?
   - Меня интересует,  не  навлек  ли  он  на  нас  гнев  Айз  Седай,  -
вклинилась в разговор Дейра. Крупная женщина в платье из зеленого шелка,
мать Фэйли была не ниже любой Девы, за  исключением  разве  что  Сомары.
Длинные  черные  волосы