иней. Все было сделано изнутри.  Кто-то  убил
стражников, потом открыл ворота. Кто-то, кому удалось подобраться к  ним
близко, не вызвав подозрений. Кто-то, кого они знали.
   Ранд оглянулся на пустую камеру Падана Фейна.
   - Но ведь это значит...
   - Да. В стенах Фал Дара есть Друзья  Темного.  Или  были.  Если  дело
таково, то мы вскоре узнаем. Сейчас Каджин проверяет, не пропал ли  кто.
Мир! Предательство в крепости Фал Дара! - Нахмурившись,  Ингтар  оглядел
подземелье, ждущих его приказа людей. У всех были мечи,  надетые  поверх
праздничных одежд, у некоторых были  шлемы.  -  Тут  нам  больше  нечего
делать. Выходите! Все! - Ранд присоединился к уходящим солдатам.  Ингтар
похлопал по куртке Ранда. - Что такое? Ты решил стать конюхом?
   - Долго рассказывать, - ответил Ранд. - Да и  не  место  тут.  Может,
как-нибудь в другой раз. - А может, и никогда - если мне повезет. Может,
сумею в этой суматохе улизнуть. Нет, я не могу. Не могу, пока не  узнаю,
что с Эгвейн все в порядке. И с Мэтом. Свет, что станется с ним  теперь,
когда кинжала нет? - Наверное, Лорд  Агельмар  на  всех  воротах  удвоил
стражу.
   - Утроил, - сказал Ингтар удовлетворенным тоном. - Никто  не  пройдет
через ворота, ни сюда, ни отсюда.  Как  только  Лорд  Агельмар  узнал  о
происходящем, он приказал  никого  не  выпускать  из  крепости  без  его
личного разрешения.
   Как только он узнал?..
   - Ингтар, а до того? А раньше приказа никого не пропускать не было?
   - Раньше? Что за приказ?  Ранд,  крепость  была  открыта,  пока  Лорд
Агельмар не услышал о происходящем. Кто-то сказал тебе неправду.
   Ранд медленно  покачал  головой.  Ни  Раган,  ни  Тима  не  стали  бы
выдумывать ничего подобного. И даже  если  приказ  исходил  от  Престола
Амерлин, Ингтар должен был знать о нем. Тогда  кто?  И  как?  Он  глянул
искоса на Ингтара, раздумывая, не лжет ли шайнарец. Ты и впрямь  сходишь
с ума, если подозреваешь Ингтара.
   Теперь они находились в караулке подземной тюрьмы. Отрезанные  головы
и изрубленные тела стражников убрали,  хотя  о  них  напоминали  красные
потеки на столе и влажные пятна на соломе. Тут были  две  Айз  Седай,  с
безмятежными лицами, в шалях  с  коричневой  бахромой;  женщины  изучали
намалеванные на стенах надписи, совершенно не заботясь  о  том,  что  их
юбки волочатся по соломе. На поясе у каждой был несессер с чернильницей,
и каждая  пером  делала  заметки  в  небольшой  книжечке.  Они  даже  не
оглянулись на мужчин, строем проходящих мимо.
   - Взгляни сюда, Верин, - сказала одна из  них,  указывая  на  участок
камня,  покрытый  строчками  троллоковых  письмен.  -  Выглядит   весьма
любопытно.
   Вторая поспешила к ней, юбкой пройдясь по красноватым пятнам.
   - Да, вижу. Рука много лучше прочих. Не троллок. Очень  интересно.  -
Она принялась писать в своей  книжке,  поглядывая  иногда  вверх,  чтобы
прочесть угловатые буквы на стене.
   Ранд заторопился наружу. Даже если б они не  были  Айз  Седай,  то  и
тогда ему совсем не хотелось бы оставаться в одной и той  же  комнате  с
кем-то, кто считает "интересным" читать троллоковы письмена,  выведенные
человеческой кровью.
   Впереди  шагали  Ингтар  и  его  солдаты,  намеренные   вернуться   к
исполнению своих обязанностей. Ранд бесцельно брел следом,  гадая,  куда
же ему теперь идти. Без помощи Эгвейн вернуться на женскую половину вряд
ли возможно. Свет, только бы с ней все было хорошо! Морейн  же  сказала,
что с ней все будет в порядке!
   Прежде чем Ранд дошел до первой лестницы, ведущей наверх, его отыскал
Лан.
   - Ты можешь вернуться в свою комнату,  пастух,  если  хочешь.  Морейн
распорядилась, чтобы твои вещи перенесли из комнаты Эгвейн в твою.
   - Как она узнала?..
   - Морейн знает великое множество всего обо всем, овечий пастух.  Тебе
бы следовало уже  это  понимать.  Лучше  бы  обращал  внимание  на  свое
поведение. Все женщины только и толкуют о том, как ты, размахивая мечом,
несся по коридорам. Приведя в замешательство своим взглядом  Амерлин,  -
так они говорят.
   - Свет! Мне жаль, что они сердятся, Лан, но меня пригласили  туда.  И
когда я услышал тревогу... чтоб я сгорел, Эгвейн же была внизу!
   Лан задумчиво подвигал губами; на  его  лице  больше  не  дрогнул  ни
единый мускул.
   - О, говоря точнее, они не сердятся. Хотя  большинство  считает,  что
тебе нужна строгая рука, чтобы немного тебя приструнить. Более  вероятно
- ты всех зачаровал  и  заинтриговал.  Даже  Леди  Амалиса  беспрестанно
задает о тебе вопросы. Кое-кто уже начинает верить  в  сказки  служанок.
Они думают, что ты, пастух, - переодетый принц.  Совсем  не  так  плохо.
Здесь, в Пограничных Землях, есть  старая  поговорка:  "Лучше  иметь  на
своей стороне одну женщину, чем десяток мужчин". Судя по тем разговорам,
что женщины ведут между собой, они решают, чья дочь настолько  энергична
и сильна, чтобы совладать с тобой. Если  не  будешь  смотреть  себе  под
ноги, пастух, то раньше, чем успеешь понять,  что  случилось,  окажешься
женатым и станешь членом шайнарского Рода. - Лан вдруг расхохотался; это
было столь же необычно, словно бы смеялась скала. - Беготня по коридорам
женской половины посреди ночи, в одежде работника,  размахивание  мечом.
Если  они  тебя  не  выпорют,  то,  по  крайней  мере,   годами   станут
рассказывать о  тебе.  Они  же  никогда  не  видывали  столь  необычного
представителя рода мужского, как ты. Какую жену они  тебе  ни  подберут,
она наверняка за десять лет  сделает  тебя  главой  твоего  собственного
Дома, причем обставив все так, что ты будешь полагать, будто это всецело
твоя заслуга. Очень плохо, что тебе нужно уходить.
   Ранд, разинув рот, глядел на Стража, но потом пробурчал:
   - Я пытался. Ворота охранялись, и никого не выпускали. Я пытался, еще
днем. Я даже Рыжего не мог вывести из конюшни.
   - Теперь все неважно. Морейн послала меня передать тебе кое-что. Если
хочешь, можешь уходить в любое время. Хоть сейчас. Морейн  сделала  так,
что приказание Агельмара тебя не касается.
   - Почему сейчас, а не раньше? Почему меня не отпускали раньше?  И  не
она ли тогда закрыла передо мной ворота? Ингтар сказал, что до  ночи  не
было никакого приказа о том, чтобы не выпускать людей из крепости. Он  о
таком приказе не знает.
   Ранду показалось, что по лицу Стража пробежала тень беспокойства,  но
Лан лишь сказал:
   - Когда кто-то дарит тебе лошадь, пастух, не стоит сетовать, что  она
не так резва, как тебе бы хотелось.
   - Что с Эгвейн? И с Мэтом? С ними и в самом деле  все  хорошо?  Я  не
уйду, пока не узнаю, что с ними все в порядке.
   - С девушкой все обойдется. Утром она проснется и, возможно, даже  не
вспомнит о происшедшем. После удара по голове такое бывает.
   - А Мэт?
   - Выбор - за тобой, овечий пастух. Можешь уйти  сейчас,  или  завтра,
или на следующей неделе. Решать - тебе.
   Лан  зашагал  прочь,  оставив  Ранда  стоять  в  коридоре  подземелья
крепости Фал Дара.

Глава 7
КРОВЬ ЗОВЕТ КРОВЬ

   Когда носилки с Мэтом вынесли  из  покоев  Престола  Амерлин,  Морейн
тщательно  завернула  ангриал  -   маленькую,   вырезанную   из   кости,
потемневшую от времени фигурку женщины в широких, складками, одеяниях  -
в шелковый  квадрат  и  уложила  в  свою  поясную  сумку.  И  при  самых
благоприятных  обстоятельствах,  даже  с  помощью  ангриала,  совместная
работа с другой Айз Седай - соединяя вместе  свои  дарования,  направляя
поток Единой Силы на одну задачу, - была утомительной, а  ночь  напролет
без  сна  никак  нельзя,  назвать  наилучшими  условиями.  А   то,   что
потребовалось сделать для юноши, отняло немало сил.
   Лиане проводила носильщиков резкими жестами и несколькими отрывистыми
словами. Двое мужчин продолжали вжимать головы  в  плечи,  взволнованные
тем, что вокруг так много сразу Айз Седай, а одна из них - сама Амерлин,
пусть даже эти Айз Седай и не используют  Единую  Силу.  Они  ожидали  в
коридоре, сидя на корточках у стены, пока работа не была закончена, и им
не терпелось побыстрее покинуть женскую половину. Мэт лежал с  закрытыми
глазами и бледным лицом, но грудь его поднималась  и  опадала  в  ровном
ритме глубокого сна.
   Как это скажется на всем? - размышляла Морейн. - Случившееся с ним не
связано логически с пропавшим Рогом, и тем не менее...
   Дверь за Лиане и носилками закрылась, и Амерлин прерывисто вздохнула:
   - Гнусное дело. Гнусное. -  Лицо  ее  оставалось  спокойным,  но  она
потерла руки, словно ей хотелось их вымыть.
   - Но довольно интересное, - заметила Верин. Она  была  четвертой  Айз
Седай, которую выбрала для этой задачи Амерлин. - Очень жаль, что у  нас
нет кинжала, тогда Исцеление  можно  было  бы  завершить.  Долго  он  не
проживет, и то лишь благодаря  сделанному  нами  этой  ночью.  В  лучшем
случае, вероятно, несколько месяцев. Три Айз Седай были  одни  в  покоях
Амерлин. Небо в бойницах окрасилось рассветным жемчугом.
   - Но теперь у него есть эти месяцы, - резко сказала Морейн. - И  если
удастся вернуть кинжал, то эту связь еще можно  разорвать.  -  Если  его
удастся вернуть. Да, именно так.
   -  Ее  можно  еще  разорвать,  -  согласилась  Верин  -  толстушка  с
квадратным  лицом.  Несмотря  на  дар  Айз  Седай,  дар  нестарения,  ее
каштановых  волос  уже  коснулась  седина.  Седина   была   единственным
указанием на возраст Верин, но для Айз Седай  это  значило,  что  она  в
самом деле очень стара. Тем не менее голос ее звучал твердо, и щеки были
гладкими.  -  Однако  он  был  связан  с  кинжалом  слишком  долго,  что
необходимо учитывать в  таком  вот  деле.  И  будет  связан  еще  долго,
независимо от того, найдется кинжал или нет.  Он  уже  может  измениться
так, что полностью исцелить будет невозможно, пусть даже  других  теперь
он не заразит. Столь незначительная вещица, этот  кинжал,  -  размышляла
вслух она, - но  любого,  кто  будет  нести  его  достаточный  срок,  он
подвергнет воздействию порчи. Тот, кто несет  кинжал,  в  свою  очередь,
станет заражать тех, кто рядом с ним, а  те  -  других,  и  ненависть  и
подозрительность, что уничтожили Шадар  Логот  и  обратили  в  нем  всех
мужчин и женщин против всех и каждого, вновь вырвутся в мир.  Интересно,
сколь многих он может  заразить,  скажем,  за  год?  Приблизительно  это
вполне можно высчитать.
   Морейн покосилась на Коричневую сестру. Еще одна угроза встала  перед
нами, а она  говорит  так,  будто  это  головоломка  в  книге,  О  Свет,
Коричневые и в самом деле НЕ понимают ничего о мире!
   - Тогда мы должны отыскать кинжал, сестра. Агельмар  посылает  воинов
на поиски тех, кто выкрал Рог и убил верных ему людей, его клятвенников.
На поиски тех же  самых,  кто  забрал  и  кинжал.  Если  найдется  одно,
найдется и другое.
   Верин кивнула, но в то же мгновение нахмурилась:
   - Но даже если он найдется, кто вернет его без  опасности  для  себя?
Любой прикоснувшийся к нему рискует заразиться, если кинжал останется  в
руках достаточно долго. Возможно, в ларце,  хорошенько  завернутым  и  с
мягкой  прокладкой,  но  он  все  равно  опасен  для  находящихся  рядом
продолжительное время. Не имея для изучения самого кинжала, мы не  можем
быть уверены в том, в какой степени от него требуется защищаться. Но ты,
Морейн, видела его, и более  того.  Ты  имела  с  кинжалом  дело,  сумев
добиться того, чтобы этот юноша  выжил,  имея  его  при  себе.  Оградила
других от заражения порчей. У тебя должно быть представление, и хорошее,
о том, насколько сильно воздействие кинжала.
   - Есть тот,  -  сказала  Морейн,  -  кто  может  вернуть  кинжал,  не
подвергаясь опасности пострадать  от  него.  Тот,  кого  мы  защитили  и
оберегли от этой порчи, насколько вообще возможно. Это Мэт Коутон.
   Амерлин кивнула:
   - Да, разумеется. Он может вернуть кинжал. Если проживет  так  долго.
Одному Свету ведомо, как далеко унесут кинжал, прежде чем люди Агельмара
найдут похитителей.
   Если найдут. И если мальчик умрет раньше... что ж,  если  кинжал  так
долго пробудет на воле, то с нас хватит и другой тревоги. -  Она  устало
потерла глаза. - Думаю, нам надо также найти этого Падана Фейна.  Почему
этот Приспешник Темного  настолько  важен  для  них,  что  они  рискнули
вызволить его? Для них куда проще было просто выкрасть Рог. Проникнуть в
такую крепость опаснее, чем попасть в зимнюю бурю в Море Штормов,  -  но
они пошли на такой риск, чтобы  освободить  этого  Друга  Темного.  Если
Таящиеся полагают, что он настолько важная фигура, - она сделала  паузу,
и Морейн поняла, что та задумалась о том, Мурддраал  ли  на  самом  деле
отдавал приказы, - тогда так же должны считать и мы.
   - Его нужно найти, - согласилась Морейн, надеясь, что ничем не выдала
себя, так настаивая на своем, - но скорей всего его найдут там  же,  где
будет и Рог. - Как скажешь, дочь моя. - Амерлин прикрыла зевок  ладонью.
- А теперь, Верин, если ты извинишь меня, то я лишь скажу несколько слов
Морейн и потом немного  вздремну.  Думаю,  Агельмар  станет  настаивать,
чтобы  вечером  сегодня  состоялся  пир,  раз  прошлый  вечер   оказался
испорчен. Твоя помощь, дочь  моя,  была  неоценима.  Пожалуйста,  помни:
никому не говори о том, как и от чего  пострадал  мальчик.  Среди  твоих
сестер найдутся такие, кто увидит в  нем  Тень,  а  не  то,  что  просто
случается с людьми.
   Не было нужды упоминать о Красных Айя. И, вероятно, подумала  Морейн,
остерегаться теперь следовало не одних только Красных.
   - Конечно же, мать, я ничего не скажу, -  Верин  поклонилась,  но  ни
шага не сделала к двери. - Думаю, мать, вы захотите взглянуть на это.  -
Она достала из-за  пояса  маленькую  записную  книжку,  переплетенную  в
мягкую коричневую кожу. - Вот что  было  написано  на  стенах  подземной
темницы. С переводом кое-где пришлось потрудиться. По большей части  все
как обычно - кощунство и бахвальство; троллокам, кажется, больше  ничего
не  ведомо,  -  но  была  одна  часть,  сделанная   рукой   поувереннее.
Образованный  Приспешник  Тьмы  или,  вероятно,  Мурддраал.  Она   может
оказаться всего-навсего издевкой, но имеет форму то  ли  стихов,  то  ли
песни и несет в себе отзвук пророчества. О пророчествах из  Тени,  мать,
нам известно мало.
   Амерлин помедлила немного, потом кивнула. Пророчества из Тени, темные
предсказания, как и пророчества от . Света, очень  часто,  к  несчастью,
исполнялись.
   - Прочти мне.
   Верин зашуршала страничками, затем, кашлянув, начала негромким ровным
голосом:

   Дочь Ночи, вновь она ступает по земле.
   Древняя война, но еще сражается она.
   Любовника новою ищет она, кто будет служить ей и умрет, но будет  все
равно служить. Кто встанет против нее? Сияющие Стены  падут  на  колени.
Кровь питает кровь. Кровь зовет кровь. Кровь  есть,  кровь  была,  кровь
пребудет всегда.

   Мужчина, что направляет Силу, стоит одинок.
   Друзей он своих отдает на заклание.
   Две дороги пред ним, одна к гибели вослед за смертью, одна - к  жизни
вечной. Какую он изберет? Какую он изберет? Чья рука защищает? Чья  рука
убивает? Кровь питает кровь. Кровь зовет кровь. Кровь есть, кровь  была,
кровь пребудет всегда.

   Люк пришел к Горам Рока.
   Изам ждал на перевалах.
   Охота теперь начата.
   Гончие Тени по следу бегут, бегут и убивают.
   Тот жил, а тот умер, но оба существуют.
   Настало Время Перемен.
   Кровь питает кровь.
   Кровь зовет кровь.
   Кровь есть, кровь была, кровь пребудет всегда.

   Наблюдающие ждут на Мысе Томан.
   Семя Молота сушит древнее дерево.
   Смерть посеет всходы, и лето  опалит,  до  того  как  явится  Великий
Повелитель.
   Смерть пожнет урожай, и не хватит тел, до  того  как  явится  Великий
Повелитель.
   Вновь  семена  породят  древнее  зло,  до  того  как  явится  Великий
Повелитель.
   Явится ныне Великий Повелитель.
   Явится ныне Великий Повелитель.
   Кровь питает кровь.
   Кровь зовет кровь.
   Кровь есть, кровь была, кровь пребудет всегда.
   Явится ныне Великий Повелитель.

   Верин  закончила,  и  повисло  долгое   молчание.   Наконец   Амерлин
промолвила:
   - Кто еще видел это, дочь моя? Кто знает об этом?
   - Только Серафелле, мать. Как только мы скопировали  эту  надпись,  я
распорядилась, чтобы мужчины очистили стены. Вопросов они  не  задавали;
им хотелось поскорее избавиться от этого.
   Амерлин кивнула:
   -  Хорошо.  Слишком  многие  в  Пограничных  Землях   разбираются   в
троллоковых письменах. Незачем давать лишний повод для тревог.  Забот  у
них и без того хватает.
   - Что ты поняла из  этого?  -  спросила  у  Верин  Морейн,  тщательно
подбирая слова. - Это - пророчество, как по-твоему?
   Верин задумчиво склонила голову набок, поглядывая в записи.
   - Возможно. По стилю надпись эта напоминает кое-какие  из  нескольких
известных нам темных пророчеств. Отдельные куски этого  вполне  понятны.
Хотя оно все равно может быть  всего-навсего  злобной  издевкой.  -  Она
уперла палец в одну строчку. - "Дочь Ночи, вновь она ступает по  земле".
Это может значить лишь то, что Ланфир вновь  на  свободе.  Или  то,  что
кто-то хочет, чтобы мы считали, будто так случилось.
   - Будь это правдой, - сказала Престол Амерлин, - об  этом  стоило  бы
тревожиться, дочь моя. Но Отрекшиеся по-прежнему скованы. - Она  глянула
на Морейн, казня себя за то, что позволила тревоге на миг отразиться  на
лице. - Даже если печати и в самом деле слабеют. Отрекшиеся  по-прежнему
скованы.
   Ланфир. На Древнем Языке - Дочь Ночи. Настоящее ее имя нигде не  было
записано, но именно это имя она избрала для. себя сама -  в  отличие  от
большей части Отрекшихся, которым давали имена  те,  кого  они  предали.
Поговаривали, что  после  Ишамаэля,  Предавшего  Надежду,  она  -  самая
могущественная из Отрекшихся, но умело скрывала свою силу. Слишком  мало
осталось от тех времен, чтобы любой книгочей мог бы заявить  об  этом  с
уверенностью.
   - Раз появляются в таком количестве  Лжедраконы,  неудивительно,  что
кто-то пытается приплести сюда и Ланфир. - Голос  Морейн  был  столь  же
невозмутим, как и лицо, но в душе у нее все так и  кипело.  Только  одно
было известно о Ланфир, не считая имени: до того как  она  переметнулась
на сторону Тени, еще до того, как Льюс Тэрин  Теламон  встретил  Илиену,
Ланфир была его возлюбленной. Осложнение, которого нам. совсем не надо.
   Амерлин нахмурилась, будто у нее  возникла  та  же  мысль,  но  Верин
кивнула, словно подтверждая сказанное:
   - Другие имена,  мать,  тоже  понятны.  Лорд  Люк,  разумеется,  брат
Тигрейн, некогда Дочери-Наследницы Андора, и  он  пропал  в  Запустении.
Однако кто такой Изам и как он связан с Люком, мне неизвестно.
   - В свое время мы выясним то, что нам нужно узнать, - мягко  заметила
Морейн. - Пока нет доказательств тому, что это - пророчество.
   Ей  было  знакомо  это  имя.  Изам  был  сыном  Брийан,  жены   Лайна
Мандрагорана, чья попытка захватить трон Малкир для своего мужа повлекла
сокрушительный набег троллоковых орд. Когда троллоки  наводнили  Малкир,
Брийан и ее сын-младенец, оба исчезли. И Изам  приходился  Лану  кровным
родственником. Или же ПРИХОДИТСЯ кровным родственником? Мне нужно скрыть
это от Лана, пока я не узнаю, как он отреагирует на такую новость.  Пока
мы не окажемся вдали от Запустения. Если он решит, что Изам жив...
   - "Наблюдающие ждут на Мысе Томан", - продолжала Верин.  -  Еще  есть
немногие, кто до сих пор цепляется за старое поверье, будто армии Артура
Ястребиное Крыло, посланные за Океан Арит, однажды вернутся, хотя прошло
уже столько времени...  -  Она  пренебрежительно  хмыкнула.  -  До  Миер
А'врон, Наблюдающие-за-Волнами,  по-прежнему  эта...  община,  по-моему,
лучшее слово... на Мысе Томан, в Фалме. А одно  из  старых  имен  Артура
Ястребиное Крыло - Молот Света.
   - Дочь моя, ты клонишь к тому, - сказала Престол Амерлин, - что армии
Артура Ястребиное Крыло, или, вернее, их потомки, могут и в  самом  деле
вернуться, через тысячу-то ле