полны. Не знай  Моргейз больше,
она могла бы даже подумать,  что он  каким-то образом при помощи Единой Силы
задурил ей голову.  Но ведь ни  один мужчина, способный направлять, не дожил
бы до его лет.
     Лини частенько говаривала  ей, что  в мире всегда найдется  мужчина,  с
которым женщина будет вести себя как безмозглая дурочка, но Моргейз считала,
что  сама она  не из  таких. Однако с мужчинами ей явно не  везло, и винить.
кроме себя,  некого: какими  бы хорошими ее избранники ни  казались вначале,
потом почему-то ничего путного не выходило.
     Замуж   за   Тарингейла   Дамодреда  Моргейз  вышла   из   политических
соображений. Он  был женат  на Тигрейн, Дочери-Наследнице, чье  исчезновение
вызвало Войну за  Наследование  -  после  того  как умерла  Модреллейн.  Это
замужество  обеспечивало  Моргейз  связь  с  прежней  королевой,   устраняло
сомнения большинства ее оппонентов и,  что особенно важно, сохраняло альянс,
положивший  конец  беспрестанным  войнам с Кайриэном.  Ведь  королевы  редко
выбирают  себе мужей  по  своей воле.  Тарингейл  был человеком  холодным  и
замкнутым, любви  между  ними никогда не  было, несмотря на двоих прекрасных
детей. Для  Моргейз его случайная  гибель  на  охоте  стала, можно  сказать,
облегчением.
     Томдрилл Меррилин,  семейный,  а затем  и придворный бард,  был для нее
сначала  радостной  отдушиной.   Веселый,   остроумный,  много   знающий   и
понимающий, он пускал в  ход всевозможные уловки в Игре  Домов,  дабы помочь
Моргейз взойти на трон, а после укрепить и усилить Андор. Тогда он был вдвое
старше ее, но она могла бы выйти за него замуж -  браки  с простолюдинами не
являлись в  Андоре чем-то неслыханным. Но  он исчез, ни  слова не  сказав, и
женщина  взяла в Моргейз верх  над королевой.  Почему  Том  уехал,  она  так
никогда  и  не узнала,  да  это  и  неважно. Наконец  он вернулся, и  она бы
наверняка отменила приказ  о его аресте,  но Том впервые, вместо того  чтобы
мягко погасить ее гнев, дал ее  сердитым  словам  резкую отповедь.  В общем,
слово за  слово он наговорил Моргейз такого, чего  она никогда  не забудет и
вряд  ли  когда простит.  При  воспоминании,  что ее окрестили  избалованным
взбалмошным  ребенком  и  тар-валонской  марионеткой, у нее  до сих  пор уши
горят. Да  он и в  самом деле, схватив за плечи, тряс  ее, точно куклу. Ее -
свою королеву!
     А   потом  был   Гарет   Брин,   сильный  и  знающий,   что   к   чему,
грубовато-добродушный, как и его лицо, и упрямый, как сама Моргейз. И кем он
оказался в итоге? Болваном- изменником! Она выбросила его  из своей жизни. И
пусть радуется - ему неслыханно повезло. Кажется, несколько лет минуло с тех
пор,  как она  видела  его  в  последний раз, а  прошло-то всего полгода.  И
наконец,  Гейбрил.  Венец  ее  списка  негодных  избранников. Остальные,  по
крайней  мере,  не  пытались  свергнуть ее  с  трона,  чтобы  самим на  него
взгромоздиться.
     Не так  уж  много мужчин в жизни одной женщины, но, с  другой  стороны,
даже с избытком. Изредка Лини говаривала,  что мужчины годятся лишь для трех
вещей,  но  уж в  них-то  очень хороши. Моргейз уже  царствовала, когда Лини
наконец  сочла  ее достаточно взрослой  и сказала,  что же это  за три вещи.
Наверное, если я буду продолжать этакий танец, горько подумала Моргейз,  мне
не придется много о том волноваться.
     Тени в садике за  окном сместились  - прошло  около  часа,  прежде  чем
вернулась Лини с  молодым  Талланвором.  Старая  няня еще закрывала дверь, а
офицер уже преклонил колено перед королевой.
     - Поначалу  он  не очень-то  рвался со мной идти,  - заметила  Лини.  -
Правда,  лет пятьдесят назад  я бы ему могла показать  то, что ты всему миру
выставила, тогда  бы он вприпрыжку за мной  побежал. Но сейчас  мне пришлось
выдумать причину поприличней.
     Талланвор повернул голову и угрюмо поглядел на Лини снизу вверх:
     - Ты пригрозила  палкой  меня сюда пригнать, если я сам не пойду.  Тебе
повезло. Мне  стало интересно, что же тут такого  важного для тебя. А то  бы
позвал кого-нибудь отволочь тебя в лечебницу. - Ее суровая гримаса вовсе его
не  обескуражила.  Язвительный  взгляд  офицера  стал  сердитым,  когда   он
посмотрел  на  Моргейз: - Вижу, моя  королева, ваша  встреча с  Гейбрилом не
прошла гладко. Я надеялся на... большее.
     Талланвор глядел  ей прямо в глаза, но замечание Лини  вновь  напомнило
Моргейз  о  ее  платье.  Она  почувствовала себя  так,  будто  в  ее  совсем
обнажившуюся  грудь нацелены  горящие стрелы.  Моргейз  с  превеликим трудом
удержала ладони на коленях.
     - Ты смышленый паренек, Талланвор. И похоже, преданный. Иначе не явился
бы ко мне с известиями о Двуречье.
     - Я  не паренек, -  рывком вскинув голову, резко отозвался тот, стоя на
колене. - Я - мужчина, который жизнью поклялся служить своей королеве.
     И тут Моргейз обрушила на него весь свой гнев:
     -  А  коли  ты мужчина,  то и  веди  себя по-мужски.  Встань и правдиво
отвечай  на  вопросы  своей королевы.  И  помни:  я -  твоя  королева,  юный
Талланвор. Что бы ни случилось и чем бы  тебе  все ни  представлялось,  я  -
королева Андора.
     - Простите меня, моя королева. Слушаюсь и повинуюсь. - В словах офицера
не чувствовалось должного раскаяния. Он поднялся с  колен и, вскинув голову,
глядел на Моргейз, как и прежде, с тем же вызовом. Свет, да он, пожалуй, и с
Гаретом Брином упрямством потягается!
     -  Сколько надежных людей среди гвардейцев во дворце? Кто исполнит свою
клятву и последует за мной?
     -  Я,  - тихо вымолвил  Талланвор, и вдруг весь его гнев разом  пропал,
хотя он  по- прежнему  не  сводил  с  Моргейз  горящего  взора.  - Что же до
остальных... Если вам угодно найти верных людей, то искать  надо в удаленных
гарнизонах, где-нибудь не ближе Беломостья. Тех, кто  был в Кэймлине, вместе
с наемниками отправили в Кайриэн, а оставшиеся в городе - все до одного люди
Гейбрила. Новые их... новые их клятвы - трону и закону, но не королеве.
     Дело хуже, чем она надеялась, но не хуже, чем предполагала.  Кем-кем, а
дураком Гейбрил не был.
     - Тогда мне необходимо скрыться и начать восстанавливать свою власть. -
После  указов  об  изгнании,  после  случившегося  с  Эллориен трудно  будет
заручиться поддержкой знатных Домов, но это необходимый шаг. - Скорей всего,
Гейбрил постарается не  выпустить  меня  из  дворца, -  у  Моргейз мелькнули
слабые  воспоминания,  как она дважды  пыталась  уйти  и как ее останавливал
Гейбрил,  -  поэтому  раздобудь  двух  лошадей  и жди  на  улице  за  южными
конюшнями. Там и встретимся, а я пока переоденусь в дорогу.
     - Там  слишком  людно, - сказал гвардеец.  -  И  слишком  близко.  Люди
Гейбрила могут узнать вас, как бы вы ни переоделись и ни изменили внешность.
Я   знаю  одного  человека...   Сумеете  отыскать  гостиницу  "Благословение
королевы"?  Это в западной  части  Нового Города. - Новым городом этот район
был только по сравнению со Старым Внутренним, вокруг которого он и вырос.
     -  Смогу.  -  Моргейз  не  любила,  когда  ей  перечили,  даже  если  в
возражениях был смысл. И  Брин, бывало, с ней спорил. С каким  удовольствием
Моргейз продемонстрировала бы этому юноше, как она умеет изменять облик. Она
имела обыкновение раз  в год - хотя поняла, что в минувшем году отступила от
многолетней  традиции, -  переодеваться  простолюдинкой и гулять по  улицам,
чтобы уловить пульс жизни народа.  Никто еще ни разу ее не узнал. - Но можно
ли положиться на этого человека, юный Талланвор?
     - Базел  Гилл предан вам, как и я. - Офицер помедлил, боль исказила его
лицо, вновь  сменившись гневом.  -  Почему вы так долго тянули? Вы же должны
были  понимать,  должны  были видеть, однако чего-то ждали,  а  Гейбрил  тем
временем все сильнее сжимал пальцы на горле Андора. Почему вы откладывали?
     Ну вот. Он  действительно  сердился и честно ее  спрашивал, а искренний
вопрос заслуживает откровенного ответа. Только у Моргейз не было ответа - не
считать   же   ответом  какие-то  ее  ничем   не  подкрепленные   догадки  и
предположения.
     -  Юноша,  не  тебе  расспрашивать  свою  королеву, -  мягко, но твердо
ответила Моргейз. - Верный подданный - а я знаю, что ты предан мне. - служит
без всяких вопросов.
     Талланвор глубоко вздохнул.
     - Я буду ждать вас в конюшне "Благословения  королевы", моя королева. -
И офицер удалился с поклоном, уместным при официальной аудиенции.
     -  Почему ты упорно называешь его юным? - спросила Лини, как только  за
гвардейцем закрылась дверь.  - Он от этого только  сердится.  Лишь дура сует
под седло колючку, собравшись проехаться верхом.
     - Он ведь и вправду юн. Лини. Вполне мог бы быть мне сыном.
     Лини фыркнула, на сей раз без всякого изящества:
     -  Он несколькими  годами старше Галада, а Галаду  слишком  много  лет,
чтобы  быть твоим сыном. Когда родился  Талланвор, ты еще  в  куклы играла и
думала, что дети берутся оттуда же, откуда и куклы.
     Вздохнув, Моргейз подумала: уж не обращалась ли Лини точно  так же с ее
матерью? Наверняка. И если Лини доживет  и увидит на троне Илэйн - отчего-то
Моргейз в этом не сомневалась, самой-то  ей казалось, что Лини вечна, - то и
с  Илэйн нянька  вряд ли будет разговаривать более почтительно. Но для этого
еще надо, чтобы Илэйн достался в наследство трон.
     -  Весь  вопрос. Лини,  в том,  так ли  он  предан  мне,  как  кажется.
Один-единственный преданный гвардеец, когда прочих верных  солдат,  всех  до
одного, отослали из дворца? Слишком хорошо все выглядит, чтобы быть правдой.
     -  Он  дал новую клятву. - Моргейз  открыла было рот, но Лини опередила
ее:  - Я видела его потом, одного,  за конюшнями. Потому-то я и поняла, кого
ты имеешь  в  виду.  Меня  он тогда не  заметил. Он стоял на коленях,  слезы
катились по его лицу. Он то  умолял о прощении, то повторял прежнюю присягу.
И  не просто "королеве Андора", а "королеве Моргейз Андорской". Он клялся по
древнему обычаю, на своем мече, полоснув клинком по руке в знак того, что не
нарушит  слова  до последней капли  крови.  Девочка,  я  кое-что  понимаю  в
мужчинах. Этот пойдет за тебя с голыми руками против целой армии.
     Хорошо было узнать об этом. Если  Моргейз не может доверять Талланвору,
то ей  придется  и  в Лини усомниться.  Нет, только не Лини.  Он поклялся по
древнему  обычаю? Теперь  о  таком разве что в  сказаниях  услышишь. И вновь
Моргейз позволила  мыслям  блуждать  вольно. Скорей всего, как бы Гейбрил ни
затуманил ей разум, теперь с этим покончено - ведь она все знает. Так почему
же какая-то часть ее существа по-прежнему хочет вернуться в гостиную и ждать
там? Нужно сосредоточиться.
     -  Лини,  мне  нужно  какое-нибудь  платье  попроще.  Мое  не  очень-то
подходит. Немного сажи из камина, и...
     Лини  настояла  на  том, что тоже отправляется  с Моргейз. В  противном
случае  няню пришлось  бы к стулу  привязать, но  Моргейз была уверена,  что
связать себя Лини так  просто не позволит. Со стороны она выглядела хрупкой,
но  всегда оказывалась сильнее,  чем  представлялось другим. Когда Моргейз с
Лини выскользнули через маленькую боковую калитку, королева мало походила на
себя. Немного сажи - и рыжевато-золотистые волосы  потемнели, утратили  свой
блеск,  сделались  прямыми  и  гладкими.  Для  пущей  маскировки  поможет  и
струящийся  по лицу пот.  Кто  ж  поверит, что  королевы  потеют!  Довершало
картину бесформенное платье из грубой - очень грубой - серой шерсти, с юбкой
для  верховой езды.  Даже  чулки  и  сорочка  были из грубой шерсти.  Теперь
Моргейз выглядела как женщина с фермы, поехавшая на упряжной лошади на рынок
и   решившая  поглазеть  на  город.  Лини  выглядела  как  обычно   -  гордо
выпрямленная  спина,  серьезный  вид.  На ней  было  хорошо  сшитое  зеленое
шерстяное  платье для верховой  езды - правда, вышедшее из  моды лет  десять
назад.
     Моргейз  жалела, что  не  может  почесаться,  и ей  хотелось,  чтоб  ее
спутница не так  близко принимала к сердцу то, что платье не очень-то хорошо
на ней  сидит.  Затолкав платье  с глубоким  вырезом  подальше  под кровать,
старая  няня пробурчала какую-то  пословицу  о  том,  что  значит выставлять
напоказ товар, который и не думаешь продавать. Когда же Моргейз заявила, что
они вроде  как помирились, Лини  ответила:  "Конечно, помирились, но, как ни
крути,  даже и  в  мои  времена  эта  поговорка  уже  была  стара".  Моргейз
подозревала, что плохо подогнанное платье, от которого нестерпимо зудело все
тело, стало ей наказанием за тот наряд.
     Внутренний   Город  был   выстроен   на  холмах,   и  улицы   следовали
естественному   рельефу   местности   и   открывали   неожиданные   панорамы
переливающихся под  солнцем сотнями цветов  башен и  густой  зелени парков с
монументами.  С  возвышенности  Кэймлин  был  виден  как  на  ладони,  глазу
представали разом и холмистые равнины, и леса за городскими стенами. Моргейз
же, спеша  по  многолюдным улицам,  ничего  этого  не замечала.  Обычно  она
старалась прислушиваться к людским разговорам,  стремясь  понять  настроение
народа. Но на этот раз слышала лишь  гомон  и шум большого города.  У  нее и
мысли  не  было  попытаться  подтолкнуть жителей к  действию. Тысячи  людей,
пускай вооруженных главным образом камнями и яростью, просто  сомнут гвардию
в  Королевском  дворце,  но,  даже  не  знай  она  о  том  раньше,  весенние
беспорядки, в результате которых  Гейбрил и привлек к себе внимание Моргейз,
да  и  волнения с  год  назад наглядно продемонстрировали  королеве,  на что
способна  толпа.  Она  же хотела  вновь  править  Кэймлином,  и ей не  нужен
сгоревший город.
     В  Новом  Городе,  за белыми стенами  Внутреннего Города,  имелись свои
красоты.  Высокие  стройные  башни,  сверкающие белизной и  золотом  купола,
громадные  пространства   красночерепичных  крыш  и  огромные  валы  внешних
городских  стен - бледно- серые, с серебристыми и белыми прожилками. Широкие
бульвары и проспекты, разделенные посередине полосой  деревьев и травы, были
запружены  народом,  повозками и фургонами. Пройдя  рядом с газоном, Моргейз
мимоходом отметила, что  трава  сохнет  от недостатка дождей, но  продолжала
целеустремленно искать нужную гостиницу.
     Исходя из опыта своих ежегодных вылазок, Моргейз осторожно выбирала,  к
кому обратиться  с  расспросами. Лучше  спрашивать мужчин.  Она  знала,  как
выглядит, пусть даже с  сажей  в  волосах,  а кое-кому из  женщин  просто из
ревности  взбредет в  голову отправить  ее совсем не туда. Мужчины  же вовсю
ломали  головы  и напрягали  извилины,  лишь  бы  произвести впечатление  на
красивую незнакомку. Только выбирать надо не самоуверенных, не самодовольных
с виду. И не слишком грубых и драчливых. Первые сочли бы за оскорбление, что
к  ним  пристают  с никчемным  вопросом, будто  сами не  пешком  вышагивают.
Вторые, того  и гляди,  решат,  будто у женщины, интересующейся, как куда-то
пройти, на уме нечто другое.
     Один малый  с  излишне крупным для своего лица подбородком,  держащий в
руках поднос со шпильками, булавками и иголками, - явно торговец-разносчик -
широко улыбнулся Моргейз:
     - Тебе никто не говорил, что ты чуток на королеву смахиваешь? Она, хоть
и устроила нам веселенькую жизнь, просто красавица.
     Моргейз одарила его хриплым смешком, чем заслужила строгий взгляд Лини:
     -  К жене своей подлещивайся!  Второй поворот налево, говоришь? Спасибо
тебе. И за комплимент тоже спасибо!
     Моргейз, нахмурясь,  проталкивалась  сквозь толпу.  Слишком  много  она
успела  наслушаться подобного. Нет, не про свое сходство с  королевой, а про
то,  что Моргейз заварила хорошенькую кашу. Похоже, чтобы платить наемникам,
Гейбрил  резко  повысил  налоги, но  винили  ее  -  и  правильно  делали.  В
государственных делах за  все  отвечает королева. Из дворца исходили и новые
законы,  в  которых  было мало  толку, но из-за них жизнь  людей становилась
труднее. Слышала она и шепотки о себе, мол, может, королевы уж слишком долго
правили Андором. Всего лишь слухи, но что один осмеливается высказать вслух,
пусть и вполголоса, то другие  десять держат в голове.  Наверное,  реши  она
поднять горожан  против  Гейбрила, не так-то легко оказалось бы науськать на
него толпу.
     В  конце  концов  Моргейз  отыскала  свою  цель  -  большую  гостиницу,
выстроенную из камня. На вывеске над дверью был нарисован  мужчина,  стоящий
на  коленях  перед  золотоволосой  женщиной  в  Короне  Роз, одну  руку  она
возложила ему на голову. "Благословение  королевы". Если вывеска должна была
изображать ее, то сходство оказалось небольшим. Слишком пухлые щеки.
     Только очутившись у гостиницы. Моргейз поняла,  что Лини тяжело пыхтит.
Няне поневоле пришлось шагать быстро, а ведь она далеко не первой молодости.
     - Лини, извини. Не надо бы так...
     - Если мне за тобой, девочка, не угнаться, то как я  смогу ухаживать за
малышами Илэйн? Ты так и вознамерилась тут стоять? Будешь ноги волочить - до
конца дороги не дойдешь. Он сказал, что будет ждать в конюшне.
     Седовласая женщина зашагала вперед,  бурча  себе  под  нос,  и  Моргейз
последовала за ней. Прежде чем переступить порог сложенной из камня конюшни,
королева, прикрыв глаза рукой, глянула на солнце. До сумерек не  больше двух
часов - тогда Гейбрил кинется ее искать, если уже не начал розыски.
     Талланвор был  в конюшне не один. Когда офицер, с мечом на поясе поверх
зеленого шерстяного  кафтана,  опустился  на  колено на  застланный  соломой
земляной пол, рядом с ним встали на колени еще трое - двое мужчин и женщина;
они  слегка  замешкались,  не до  конца  уверенные, кто  она  такая. Крепкий
розовощекий мужчина с  лысиной, должно быть, и есть хозяин  гостиницы  Базел
Гилл. Старая кожаная куртка со стальными бляхами- заклепками туго обтягивала
его брюшко, и на бедре у него тоже висел меч.
     - Моя королева, - промолвил Гилл, - я давно не брал в руки меч, чуть ли
не с Айильской Войны, но почту за честь,  если вы позволите мне следовать за
вами. - Как ни странно, смешным  или напыщенным он  при этих словах вовсе не
выглядел.
     Моргейз  оглядела  двух  прочих:  массивного  парня в домотканом  сером
кафтане, с тяжелыми  веками, не  раз  перебитым носом и шрамами  на  лице, и
невысокую хорошенькую женщину средних  лет. По-видимому,  она была  подругой
этого уличного забияки, но синее шерстяное платье с высоким воротом казалось
сшитым  из  слишком  дорогой  материи  -  вряд  ли  тип  вроде  ее  спутника
расщедрился бы на подобный подарок.
     Каким бы  ленивым ни выглядел мужчина, он  заметил колебания и сомнения
Моргейз:
     - Я  - Ламгвин, моя королева,  ваш добрый  верноподданный.  Неправильно
все, что делается. И надо бы поправить. Я тоже хочу следовать за  вами. Я  и
Бриане, мы оба хотим.
     - Встаньте, - велела  Моргейз. - Только через  несколько дней безопасно
будет  признавать во мне вашу королеву. Я буду рада  вашему обществу, мастер
Гилл. Вам я тоже буду рада, мастер Ламгвин, но женщине безопаснее остаться в
Кэймлине. Предстоят тяжелые дни.
     Стряхивая соломинки с подола,  Бриане пронзила Моргейз острым взглядом,
а Лини удостоила еще более пронзительным.
     -  Я  знавала дни и потяжелее. - сказала  она с  кайриэнским  акцентом.
Видимо, благородного происхождения, если только Моргейз не дала маху в своих
предположениях.  Скорей  всего,  беженка.  -  И  мне  не  встречался хороший
мужчина, пока я не нашла Ламгвина. Или  пока  он  не  нашел меня. Верность и
любовь, которую он принес вам, я воздам ему десятикратно. Он идет за вами, а
я следую за ним. Тут я не останусь.
     Моргейз вздохнула, потом, соглашаясь, кивнула. Похоже, женщина  приняла
ее  согласие  как  должное.  Хорошенькое дело. И из этого  странного  отряда
Моргейз  предстоит вырастить армию,  чтобы  с ее  помощью вернуть свой трон!
Юный воин, который  то и дело при  взгляде на нее хмурится;  лы