отнести  первыми.  Мэту  и  Налесину
потребовалось  не  меньше  получаса,  чтобы  унять  их.  Слуга,  который
пускается в пререкания, может отравить  жизнь  своему  господину.  Потом
Мэту пришлось разбираться, кому из отряда выпадет честь тащить сундук  с
золотом, а кто поведет коней. Как бы то ни было, вся эта  кутерьма  хоть
немного отсрочила вселение в этот проклятый Дворец Таразин.
   Когда же Мэт устроился в своих новых комнатах, прежние тревоги  почти
вылетели  у  него  из  головы.  В  его  распоряжении  оказались  большая
гостиная, маленькая, так называемая комнатка уединения рядом  с  ней,  и
необъятная спальня  с  самой  большой  кроватью,  какую  ему  когда-либо
доводилось видеть, с массивными красными столбиками, покрытыми резьбой в
виде переплетенных  цветов.  Большая  часть  мебели  сияла  красным  или
голубым лаком - там, где не лежала пластами позолота.  Маленькая  дверца
рядом с кроватью вела в крошечную  комнатку  для  Нерима,  которому  она
показалась роскошной, несмотря на узкую постель  и  отсутствие  окна.  В
комнатах Мэта были высокие стрельчатые окна с выкрашенными белой краской
железными  балконами,  выходящие  на   площадь   Мол   Хара.   Напольные
светильники и рамы  зеркал  сверкали  позолотой;  в  маленькой  комнатке
имелось два зеркала, в гостиной - три, а в спальне  аж  четыре!  Часы  -
часы! - на мраморной каминной полке над очагом в гостиной тоже искрились
позолотой. Умывальный таз и кувшин были  из  красного  фарфора  Морского
Народа.
   Мэт почувствовал себя почти  разочарованным,  обнаружив,  что  ночной
горшок под кроватью просто белый, фаянсовый. В большой гостиной  имелась
даже полка с полудюжиной книг. Это тоже впечатляло, хотя Мэту не так  уж
много доводилось читать.
   Стены, потолок и плитки пола  были  кричаще  яркими,  что  не  мешало
комнатам в целом выглядеть просто вопиюще роскошно. В другом случае Мэт,
наверно, станцевал бы на радостях джигу. В любом другом случае - если бы
он не догадывался,  что  женщина  в  комнатах,  расположенных  прямо  по
соседству с покоями, готова вывернуть его наизнанку.  Если  Теслин,  или
Мерилилль, или кто-нибудь еще не доберется до него раньше,  несмотря  на
его медальон.
   Почему кости у него  в  голове  перестали  кувыркаться,  когда  Илэйн
упомянула об этих проклятых комнатах? Любопытство по-прежнему  разбирало
Мэта. Дома он не раз слышал одну поговорку - из уст женщин, конечно, и с
насмешкой, конечно.
   Мужчины так любопытны, что даже кота способны научить  этому,  но,  в
отличие от них, кот всегда себе на уме.
   -  Я  вам  не  проклятый  кот,  -  пробормотал  Мэт,  широким   шагом
возвращаясь из спальни в гостиную. - Он просто должен понять, вот и все.
   - Конечно, ты не кот, - сказала  Тайлин.  -  Ты  -  сочный  маленький
утенок, вот кто ты такой.
   Мэт вздрогнул и удивленно заморгал. Утенок? Да еще и  маленький,  вот
как! Стоявшая рядом женщина была ему по плечо. Хотя его просто трясло от
негодования, он ухитрился  весьма  изящно  поклониться.  Как-никак,  она
королева, не следует забывать об этом.
   - Ваше величество! Благодарю  вас  за  прекрасные  апартаменты.  Я  с
удовольствием побеседовал бы с вами, но мне нужно идти и...
   Улыбаясь, Тайлин заскользила к нему по красно-зеленым  плиткам  пола,
рассекая воздух шелковыми бело-голубыми нижними юбками и неотрывно глядя
на  Мэта  большими  темными  глазами.   Ему   не   доставляло   никакого
удовольствия  смотреть  на  ее  брачный  кинжал,  уютно  устроившийся  в
ложбинке груди. Или  на  внушительный  кинжал  с  усеянной  драгоценными
камнями рукояткой, засунутый за пояс, на  котором  сверкало  еще  больше
драгоценных камней. Мэт попятился:
   - Ваше величество, у меня важное...
   Она принялась тихонько напевать. Мэт узнал мелодию -  совсем  недавно
он сам напевал ее нескольким девчонкам. У  него  хватало  ума  со  своим
голосом не пытаться петь по-настоящему, кроме того, от слов этой  песни,
как она звучала в Эбу Дар, горели даже его уши. Повсюду в этих краях  ее
называли "Украду твое дыхание с поцелуем".
   Нервно смеясь, Мэт попытался укрыться за  инкрустированным  лазуритом
столиком, но Тайлин,  двигаясь,  казалось  бы,  с  такой  же  скоростью,
умудрилась каким-то образом обойти это препятствие первой.
   Приложив ладонь к груди Мэта, Тайлин толкнула его в кресло с  высокой
спинкой и плюхнулась ему на колени. Мэт оказался в ловушке между  ней  и
ручками кресла. О, ему ничего не стоило схватить Тайлин и  поставить  на
ноги, то есть поступить с ней так, как она обошлась с  ним,  -  применив
силу. Но у нее за поясом был этот проклятый  здоровенный  кинжал;  а  он
давно понял положение мужчин и женщин в Эбу Дар  отнюдь  не  равноценно.
То, что позволялось женщине, могло быть воспринято  как  оскорбление  со
стороны мужчины. В Эбу Дар убийству мужчины женщиной  всегда  находилось
оправдание, если только не было бросающихся  в  глаза  доказательств  ее
вины. Он, конечно, легко мог поднять ее, если не считать...
   В городе на прилавках торговцев рыбой  Мэту  попадались  удивительные
создания, называемые кальмарами и осьминогами, - подумать только, в  Эбу
Дар действительно ели этих тварей! - но  куда  тем  до  Тайлин.  У  этой
женщины, казалось, было десять рук. Мэт боролся с  ней,  тщетно  пытаясь
вырваться, согнать ее с колен,  а  она  лишь  негромко  смеялась.  Между
поцелуями, которыми она  его  награждала,  Мэт,  тяжело  дыша,  высказал
опасение, что кто-нибудь войдет, но она  лишь  довольно  захихикала.  Он
пробубнил что-то об уважении к ее короне,  а  Тайлин  расхохоталась.  Он
заявил, что дома его ждет  девушка,  с  которой  он  обручен  и  которой
принадлежит его сердце. Это развеселило ее больше всего.
   - Ее вряд ли огорчит то, о чем она не узнает, - пробормотала  Тайлин;
все ее двадцать рук ни на миг не переставали теребить Мэта.
   И тут раздался стук в дверь.
   Радуясь тому, что Тайлин не запечатала его уста  очередным  поцелуем,
Мэт крикнул:
   - Кто там?
   Ну, почти крикнул. Голос прозвучал хрипло, даже сорвался на писк.
   Ничего удивительного - он едва дышал.
   Тайлин вскочила с его колен и мгновенно оказалась  в  трех  шагах  от
него - Мэт и глазом моргнуть не  успел.  У  этой  женщины  даже  хватило
самообладания бросить на него укоризненный взгляд! А потом  она  послала
ему воздушный поцелуй.
   Этот поцелуй еще только, можно сказать, слетал с ее  губ,  как  дверь
открылась и в комнату просунул голову Том.
   - Мэт? А то я твоего голоса не  узнал.  О!  Ваше  величество!  -  Для
сухопарого немолодого менестреля с претензиями Том, несмотря на хромоту,
сумел отвесить прекрасный поклон. У Джуилина получилось несколько  хуже,
но и он сорвал с головы нелепую красную шляпу и постарался  как  мог.  -
Извините нас. Мы не помешали... - начал было  Том,  но  Мэт  нетерпеливо
прервал его:
   - Входи, Том! - Протянув руку за курткой, он собрался было  встать  и
внезапно почувствовал,  что  эта  проклятая  баба  ухитрилась  незаметно
развязать пояс на его штанах. Эти двое уж конечно заметили, что  рубашка
расшнурована, но не хватало еще, чтобы они стали свидетелями того, как с
него сваливаются штаны. И что самое удивительное, голубое платье  Тайлин
выглядело безукоризненно! - Входи, Джуилин!
   - Я рада, что эти  апартаменты  устраивают  тебя,  мастер  Коутон,  -
сказала Тайлин, вся просто  воплощенное  достоинство.  Если  не  считать
глаз, но ни Том, ни Джуилин не видели их. Выражение  ее  глаз  придавало
двусмысленность   совершенно   безобидным   словам.   -   Я   предвкушаю
удовольствие,  которое  доставит  мне  твое  общество.  По-моему,  очень
интересно, когда рядом та'верен и в любой момент  можно  дотронуться  до
него.  Но  сейчас  я  вынуждена  покинуть  тебя.  Нетнет,  не   вставай,
пожалуйста.  -  Последние  слова  были  сказаны  с   явным   намеком   и
сопровождались насмешливой улыбкой.
   - Ну, мальчик, - приглаживая пальцами усы, сказал Том,  когда  Тайлин
удалилась, - тебе повезло.  Сама  королева  с  распростертыми  объятиями
приветствует твое появление.
   Джуилин с усиленным  интересом  рассматривал,  вертя  в  руках,  свою
шляпу.
   Мэт  настороженно  посмотрел  на  них,  мысленно  умоляя   обоих   не
произносить ни слова - ни единого слова! - но, когда он спросил о Найнив
и Илэйн, все дурацкие треволнения тут же выскочили  из  головы.  Женщины
еще не вернулись.
   Услышав об этом, он чуть  не  подскочил,  забыв  о  штанах.  Обе  они
наверняка  не  придавали  значения  заключенному  с  Мэтом   соглашению;
достаточно вспомнить, как протекала их утренняя беседа. Мэт вынужден был
объяснять Найнив и Илэйн все, что  он  намеревался  предпринять,  причем
буквально каждое слово порождало вспышки недоверия,  ему  даже  пришлось
прямо высказать все, что он о них думает,  проклятой  Найнив  ал'Мира  и
вдвойне проклятой Илэйн, Дочери-Наследнице, чтоб им сгореть! Вряд ли они
без него отправились в Рахад, но он вполне допускал,  что  они  могут  у
него за спиной шпионить за Карридином. Плевали  они  на  свои  обещания.
Илэйн потребовала бы покаяния и ожидала, что  он  тут  же  размякнет  от
радости. Найнив же наверняка просто выбила бы из него раскаяние.
   - Вряд ли они занялись Карридином, -  сказал  Джуилин,  почесывая  за
ухом.
   - Насколько мне известно, за ним следят Авиенда и Бергитте. И  мы  не
видели, как они уходили. Думаю,  можно  не  опасаться,  что  он  заметит
слежку, даже если они станут прогуливаться прямо у него под носом. - Том
плеснул себе в золоченый кубок винного  пунша,  который  Мэт  обнаружил,
пока ждал их.
   Мэт прикрыл рукой глаза. Маскировка с помощью Силы  -  неудивительно,
что им удается ускользнуть когда угодно, точно  змеям.  От  этих  женщин
одно беспокойство. Он ничуть не удивился, когда выяснилось, что Джуилину
и Тому известно о Чаше Ветров еще меньше, чем ему.
   После  того  как  Том  с  Джуилином  ушли,  чтобы   подготовиться   к
путешествию в Рахад, у Мэта хватило времени привести в порядок одежду, а
Найнив и Илэйн все не возвращались. Он  успел  посмотреть,  как  дела  у
Олвера, комната которого была этажом ниже. Мальчишка  ужасно  худ,  хотя
сейчас слегка отъелся - Энид  и  остальные  поварихи  "Странницы"  вечно
пичкали его. Олвер мал ростом  даже  для  кайриэнца,  и  если  уменьшить
наполовину его уши и рот, нос все равно не позволит ему стать красавцем.
Мальчишка скрестив ноги сидел на постели, а вокруг суетились по  крайней
мере три служанки.
   - Мэт, как ты думаешь, у  кого  самые  красивые  глаза?  У  Хесел?  -
спросил Олвер, с сияющей улыбкой глядя на большеглазую молодую  женщину,
которую  Мэт  уже  встречал  во  дворце.  Она  улыбнулась  и  взъерошила
мальчишке волосы. - Ох, Эйлис и Лойя тоже так милы, что я никак не  могу
выбрать.
   Полная женщина средних лет подняла глаза от  седельной  сумы  Олвера,
которую распаковывала, и наградила мальчишку широкой усмешкой.  Стройная
молоденькая девушка - у нее, можно  сказать,  еще  молоко  на  губах  не
обсохло похлопала по полотенцу,  которое  она  только  что  положила  на
умывальник, вскочила  на  кровать  и  принялась  щекотать  Олвера.  Тот,
смеясь, беспомощно повалился на спину Мэт фыркнул.  Гарнан  и  остальные
воины отряда и так плохо влияли на мальчишку, а теперь еще  женщины  ему
потакают! Как он научится вести себя помужски, если они будут  постоянно
вертеться вокруг него? Олверу следовало играть  на  улицах,  как  любому
десятилетнему  мальчишке.  Прыгающие  вокруг  служанки   -   разве   это
нормально? Мэт не сомневался, что к этому приложила руку Тайлин.
   У Мэта хватило времени выяснить, как дела у  Олвера,  и  заглянуть  к
Гарнану  и  остальным  солдатам  отряда,  разместившимся  неподалеку  от
конюшни в длинной комнате с рядами коек, и прогуляться вниз на кухню  за
куском хлеба и мяса - утром он  остался  без  завтрака,  видеть  не  мог
овсяную кашу, которой пичкали в гостинице.  А  Найнив  с  Илэйн  все  не
возвращались. В конце концов Мэт порылся в книгах, стоявших на  полке  в
его гостиной, и начал читать "Странствия Джейина Далекоходившего",  хотя
так  беспокоился,  что  не  понимал  почти  ни  слова.  Наконец  женщины
объявились, с возгласами удивления по поводу того,  что  он  уже  здесь,
будто у них были основания не доверять его слову.
   Вместе с ними пришли Том и Джуилин.
   Мэт бережно закрыл книгу и не менее бережно положил ее на стол  рядом
с креслом.
   - Где вы были?
   - А что такого? Мы просто гуляли,  -  жизнерадостно  ответила  Илэйн,
широко распахнув голубые глаза.
   Том нахмурился и, вытащив из  рукава  нож,  принялся  вертеть  его  в
пальцах, подчеркнуто не глядя на Илэйн.
   - Мы пили чай с женщинами, с которыми нас познакомила  хозяйка  твоей
гостиницы, - сказала Найнив. - Не с тобой же мне разговаривать о шитье.
   Джуилин начал покачивать головой, но  прекратил,  прежде  чем  Найнив
заметила это.
   - Пожалуйста, не держи меня  за  дурака,  -  сухо  произнес  Мэт.  Он
допускал, что Найнив способна отличить один конец иголки от другого,  но
совершенно не сомневался, что она  скорее  проткнет  иголкой  язык,  чем
станет болтать с кем-то о  шитье.  Обе  женщины  вели  себя  подчеркнуто
вежливо, подтверждая худшие его подозрения. -  Сегодня  днем  я  отобрал
двух парней для каждой из вас, чтобы вам было не скучно  гулять,  завтра
выделю других, и так будет каждый день, у  меня  уже  все  распределено.
Только  во  дворце,  у   меня   под   носом,   можете   обходиться   без
телохранителей. И они останутся с вами все время - все  время!  -  и  вы
будете сообщать мне, куда  отправляетесь.  Впредь  не  заставляйте  меня
волноваться, а то я из-за вас облысею до срока  Мэт  ожидал  возмущенных
возгласов и возражений. Он ожидал разговоров о том,  что  они  на  самом
деле обещали, а что нет. Он ожидал, что, требуя целый каравай,  в  конце
концов получит хоть ломтик - толстый ломтик, если повезет.
   Найнив поглядела на Илэйн, Илэйн поглядела на Найнив.
   - Телохранители - это просто  прекрасная  идея,  Мэт!  -  воскликнула
Илэйн с улыбкой, от которой на щеках у нее появились ямочки. - Думаю, ты
совершенно прав. И какой ты молодец, что уже распределил своих людей.
   - Да, это хорошая идея, -  присоединилась  к  ней  Найнив,  энергично
кивая.
   - Ты и вправду молодец, Мэт.
   Том,  глухо  выругавшись,  уронил  нож  и  теперь  сидел,   посасывая
порезанный палец и изумленно глядя на женщин.
   Мэт вздохнул. Без хлопот и беспокойства не обойдется, он знал это еще
до того, как они объявили ему, что нужно на время забыть о Рахаде.
   И он оказался прав,  как  всегда.  Что  и  подтвердилось,  когда  ему
пришлось часами сидеть на  скамье  перед  дешевой  таверной,  называемой
"Роза Элбара", неподалеку от набережной, и пить  из  щербатой  оловянной
кружки, прикрепленной цепью  к  скамье.  Хорошо  хоть,  что  они  кружки
ополаскивали для каждого нового клиента. Вонь от красильни через  дорогу
только подчеркивала "изящный" стиль "Розы". Вообще-то не самое захудалое
местечко, хотя улица выглядела слишком узкой для экипажей. В толпе то  и
дело покачивались блестевшие лаком паланкины.  Хотя  прохожие  носили  в
основном  шерстяные,  а  не  шелковые   жилетки,   возможно   означавшие
принадлежность к той или иной гильдии, одежда была хорошо скроена,  хотя
и потерта. Дома и лавки покрывала белая штукатурка.
   Большинство зданий выглядели  небольшими  и  весьма  жалкими,  однако
имелся и высокий дом богатого торговца, на углу справа от Мэта, а  слева
- миниатюрный дворец. Он был меньше особняка торговца,  с  единственным,
увитым зеленью куполом и  без  шпиля.  Поблизости  находились  еще  пара
таверн и гостиница, которые манили прохладой. К несчастью,  "Роза"  была
единственной таверной, где можно сидеть на улице, и только  там  из  нее
удобно было вести наблюдение.
   К несчастью.
   - По-моему, мне еще никогда не доводилось видеть  таких  жирных  мух,
проворчал Налесин,  взмахами  руки  отгоняя  от  своей  чашки  несколько
отборных экземпляров. - Что мы тут делаем?
   -  Притворяемся,  будто  торчим  тут  ради  того,  чтобы  лакать  это
отвратительное вино и потеть, точно козлы, - пробормотал  Мэт,  поглубже
нахлобучивая шляпу, чтобы тень падала на глаза. - Я же  та'верен.  -  Он
бросил взгляд на расположенный  между  красильней  и  шумным  заведением
ткача ветхий дом, за которым ему велели наблюдать. Именно  велели  -  не
попросили, вот до чего дело дошло, хотя  Найнив  с  Илэйн  из  кожи  вон
лезли, желая показать, как они вежливы. О,  внешне  все  выглядело  так,
будто они  просили,  будто  они  готовы  до  конца  выполнять  все  свои
обещания, но Мэт скорее поверит, что собаку можно научить  танцевать.  И
он всегда чувствовал, когда на него  давили.  -  Ты  же  та'верен,  Мэт.
Просто будь им, и все, - передразнил он. - Я уверена,  ты  сам  поймешь,
что делать. Ха! - Может, Илэйн,  трижды  проклятая  Дочь-Наследница,  со
своими проклятыми ямочками на щеках, и понимала. Или Найнив,  со  своими
проклятыми руками, которыми она без конца дергала свою  проклятую  косу.
Но чтоб ему сгореть, если  он  сам  хоть  что-то  понимал.  -  Коли  эта
засиженная мухами Чаша в Рахаде, как, скажите  на  милость,  я  умудрюсь
найти ее здесь, на этой стороне реки?
   - Откуда мне знать? - сухо  отозвался  Джуилин  и  глотнул  какого-то
пойла, приготовленного из растущих в глубине страны желтых фруктов. - Ты
уже по меньшей мере раз пятьдесят спрашивал.
   Джуилин заявлял, что это бледное питье прекрасно освежает в жару,  но
Мэт как-то попробовал дольку лимона и  был  не  в  состоянии  проглотить
приготовленный  из  них  напиток.  В  голове  у  него  все   еще   слабо
пульсировала боль, поэтому он пил чай. Чай  имел  такой  привкус,  будто
хозяин таверны, костлявый человек с маленькими блестящими  недоверчивыми
глазками, каждый день добавлял заварку и доливал воду в  чайник  со  дня
основания города. Вкус чая вполне соответствовал настроению Мэта.
   - Что меня интересует, - пробормотал Том, сложив  ладони  домиком,  -
так это почему они так расспрашивали о хозяйке твоей  гостиницы.  -  Он,
казалось, спокойно воспринял тот факт, что  Найнив  и  Илэйн  не  совсем
искренни с ними; иногда он вел себя весьма странно.  -  Какое  отношение
Сеталль Анан и эти женщины имеют к Чаше?
   Дверь ветхого дома, за которым они наблюдали, без конца  открывалась,
впуская и выпуская женщин. Неиссякаемый поток, так  можно  сказать;  все
были неплохо одеты, хотя и не в шелка. И  ни  одного  мужчины.  Три  или
четыре носили красные пояса Мудрых Женщин. Мэт подумал,  что,  возможно,
имеет смысл проследить за некоторыми из них после того, как они  покинут
дом, но это выглядело как-то слишком уж  просто;  додуматься  до  такого
можно и не будучи та'вереном. Он понятия не имел, как проявится то,  что
он та'верен, - на самом  деле  он  не  замечал  в  себе  никаких  особых
проявлений, - но ему всегда везло больше, если он действовал наобум. Как
в игре в кости. Несмотря  на  все  его  везение,  маленькие  проволочные
головоломки, которыми в тавернах предлагали позабавиться посетителям, то
и дело ставили Мэта в тупик.
   Он ничего не ответил на вопрос Тома - Том задавал его по крайней мере
столько же раз, сколько сам Мэт спрашивал, как  ему  найти  здесь  Чашу.
Найнив заявила Мэту прямо в лицо, что она вовсе не обещала  рассказывать
ему абсолютно все, что ей удается  узнать;  и  еще  сказала,  что  будет
сообщать только то, что Мэту следует знать; и она  сказала...  Смотреть,
как  она  мучается,  вынужденная,  разговаривая  с  ним,  отказаться  от
привычных прозвищ, уже доставляло Мэту мстительное удовольствие.
   - Прогуляюсь-ка я по переулку, - вздохнул Налесин. -  Вдруг  одна  из
этих женщин вздумает перелезть через стену  сада.  -  Узкая  щель  между
домом и красильней находилась в поле зрения,  но  за  лавками  и  домами
тянулся еще один проулок. - Мэт, объясни мне еще раз, почему  мы