подумает, хоть и час еще ранний, но коли она попадется на глаза с седельными сумками на плече... А много ли уложишь во внутренние карманы плаща? Щетку для волос, заколку, набор иголок, ну, сорочку на смену и пару запасных чулок... Для всего остального места не осталось. Но она еще обзаведется всем необходимым. У нее есть еще вексель и немного золота в кошельке. Когда Морейн затворила за собой дверь, госпожа Палан продолжала похрапывать.

Глава 19

Пруд

     Общий зал в этот час был пуст, хотя с кухни уже доносился грохот горшков и гул голосов, что наводило на мысль о готовящемся завтраке. Она быстро шмыгнула в боковую дверь, ведущую к конюшне. Она была уверена, что ее никто не заметил. Пока все шло хорошо. Небо только начало сереть, и воздух все еще сохранял ночной холод, но, хвала небесам, дождь уже успел закончиться. Она знала о том, что существуют плетения, останавливающие дождь, но оно наверняка бы привлекло ненужное внимание. Подобрав юбки и плащ, чтобы не испачкать о мостовую, она увеличила шаг. Чем быстрее она справится, тем меньше шансов, что ее заметят.
     По правде, она не сильно боялась, что ее кто-то увидит.Открываясь, дверь конюшни тонко скрипнула на петлях, она скользнула внутрь, и ночной конюх без куртки вздрогнул и вскочил на ноги с табурета, где он, без сомнения, дремал, прислонившись к толстой колонне. Тощий малый с крючковатым носом и раскосыми салдэйскими глазами нерешительно пригладил волосы и неловко поклонился.
     "Чем могу служить, миледи?" - хрипло спросил он.
     "Оседлай мою кобылу, Казин" - ответила она ему, положив серебряный пенни ему на ладонь. Очень удачно, что именно он был сегодня на работе, поскольку он же встречал ее, когда она только приехала. Мастер Хэлвин вписал ее лошадь в конюшенную книгу, которая стояла на полке возле двери, но она сильно сомневалась, что Казин умеет читать. Серебряная монетка заставила его встрепенуться и кинуться в стойло Стрелы. Похоже, что ему чаще приходилось видеть одни медяки.
     Морейн было жаль бросать свою вьючную лошадку, но даже "взбалмошной леди, которой взбрело в голову кататься в такой час" - как она краем уха уловила бормотание конюха - не взбредет в голову брать на утреннюю прогулку вьючную лошадь. В лучшем случае, он бросится узнавать, полностью ли она расплатилась с хозяином гостиницы. Она оплатила даже несколько ночей вперед, но всегда оставалась опасность, что Кадсуане пообещала слугам вознаграждение за то, что они за ней присмотрят. На месте Зеленой Сестры, она бы так и сделала. В таком случае никто не хватится ее, пока не обнаружится, что она не вернулась ночевать.
     Взобравшись в седло Стрелы, Морейн вместо второго пенни одарила парня холодной улыбкой за его нелестный комментарий, и медленно выехала на промозглые пустынные улицы. На обычную прогулку, пусть и на столь раннюю. День обещал быть удачным. Дождь кончился, а легкий ветерок уже разгонял тучи.
     На высоких стенах всех домов на улицах и в переулках ярко горели фонари, оставляя только легкие тени, но на улице почти не было видно никого, только мерно вышагивали патрули Ночной Стражи и столь же сильно вооруженные Фонарщики совершали обход, проверяя, не погасли ли где лампы. Поразительно, как люди живут в такой близи от Запустения, что из любой густой тени может выпрыгнуть Мурддраал? И Фонарщики и Стража с равным удивлением проводили ее взглядами. В Пограничных Землях люди по ночам из домов стараются не выходить.
     Поэтому Морейн сильно удивилась, обнаружив, что она не первая у западных ворот. Придержав поводья Стрелы, Морейн остановилась поодаль от трех очень высоких мужчин, с вьючной лошадью, привязанной позади трех верховых. Никто из них не носил шлема и нагрудника, но у каждого имелся меч и тяжелый конный лук с натянутой тетивой у седла. В этих местах не многие отваживаются ходить невооруженными. Эта троица то и дело поглядывала на запертые ворота, перебрасываясь изредка словечком-другим со стражниками. Похоже, они с нетерпением ждали, пока откроют ворота, и всего раз взглянули в ее сторону. В свете фонарей она отчетливо видела их лица. Седой мужчина в летах и юноша с суровым лицом, в темных длиннополых кафтанах, носили на голове плетеные кожаные ленты. Малкири? Морейн решила, что вроде бы припомнила, что означает эта повязка. Третьим оказался арафелец с колокольчиками в косичках в темно-желтом кафтане, также обшитом колокольчиками - тот самый, кого она видела выходящим из "Небесных врат".
     К тому времени, когда ярко вспыхнул краешек восходящего солнца, и створки наконец распахнулись, у ворот уже выстроилось несколько купеческих обозов. Первыми из города выехали те самые трое мужчин, но Морейн пропустила вперед себя караван из дюжины запряженных шестерками лошадей фургонов, крытых холстом, и лишь вслед за последними купеческими охранниками в шлемах и нагрудниках, миновала мост и двинулась по дороге меж холмов. Тем не менее, она не теряла из виду ту троицу. В конце концов, направлялись они в ту же сторону, что и сама Морейн.
     Ехали они быстро - сразу видно, что всадники они были опытные и почти не пользовались поводьями, но этот темп ее вполне устраивал. Чем дальше от Кадсуане, тем лучше. Она старалась всегда держать их на пределе видимости. Ни к чему привлекать к себе их внимание, пока ей не требуется. Купеческие фургоны давно исчезли из виду, когда незадолго до полудня показалась первая деревня. Крохотную гостиницу на лесистом склоне холма обступал десяток двухэтажных каменных домов с черепичными крышами. Даже пропутешествовав здесь некоторое время, для Морейн все еще было странно видеть обычных крестьян, расхаживающих по деревне при мечах, с прислоненными к воротам алебардами, колчанами и арбалетами наготове. Они сильно контрастировали с играющими тут же на улице детишками.
     Трое путешественников не проявили к деревушке интереса, а Морейн ненадолго задержалась, прикупив вяленого мяса, мягкий каравай хлеба с хрустящей корочкой и круг твердого сыра, расспросив при этом, не знает ли кто женщину по имени Авинэ Сахира. Никто о ней не слыхал, и она галопом поскакала дальше, придержав кобылу, лишь когда впереди на дороге заметила трех всадников, ехавших прежним размеренным аллюром. Возможно, кроме имени сестры, с которой говорил арафелец, они ничего не знают, но Морейн пригодится любая мелочь, касающаяся Кадсуане или двух других Айз Седай.
     Как бы получше обратиться к ним? Поразмыслив немного, Морейн отвергла все придуманные планы. От троих мужчин, встретивших на глухой лесной дороге одинокую молодую женщину, можно всего ожидать, особенно если они именно те, кого боялась Морейн. Если дело обернется совсем худо, то справиться с ними труда не составит, но она хотела избежать такого оборота. Будь они хоть Приспешниками Тени, хоть простыми бандитами, ей придется держать их в плену всю дорогу, пока она не найдет кому их передать с рук на руки. Не говоря о том, что это сильно ее задержит, потом невозможно станет скрыть, что она Айз Седай. Весть о том, что женщина справилась с тремя разбойниками, появляются не каждый день, и, безусловно, распространится со скоростью лесного пожара. С равным успехом она может зажечь у себя над головой огонь и так с ним и ходить, чтобы всем было проще ее найти.
     На лесных прогалинах появлялись редкие фермы - и снова прятались за густыми перелесками из сосен, кедра, могучих дубов, с сохранившимися на вершине темно-бурыми листочками, и кожелистов. Паривший в выси красноперый орел превратился в неясное пятно на фоне клонящегося к закату солнца. Дорога в обе стороны была пустынна, исключая ее троих попутчиков и их вьючной лошади. Нормальные люди в это время уже ужинают. Однако, дорога не сулила в ближайшее время ни гостиницы, ни даже одинокой фермы. В конце концов, когда на дорогу впереди легла ее длинная тень, Морейн решила на время забыть о всадниках и поискать место для ночлега. Если повезет, вскоре встретится какая-нибудь ферма, а за пару серебряных монет если и не на перину уложат, то на сеновал пустят. Может если хорошенько помечтать, то вместо седла можно будет представить себе подушку, только очень жесткую. От мысли о куске мяса сразу потекли слюни. Похоже хлеб и сыр тоже ее заждались.
     Всадники впереди остановились, совещаясь. Она натянула поводья. Даже если они ее заметили, осторожность одинокой женщины на дороге призывала ее поостеречься и не приближаться. Потом один взял повод вьючной лошади и свернул в лес. Оставшиеся, пришпорив своих коней, словно что-то вдруг вспомнив, погнали их галопом.
     Морейн проводила их взглядом. Одним из ускакавших был арафелец, но раз они путешествовали вместе, он вполне мог рассказать оставшемуся спутнику о своей встрече с Айз Седай. Она так поняла, что остался младший из Малкири. Люди рассказывали о делах подобного рода. Очень мало кто встретив сестру мог узнать кто, или что она собой представляет. А если действовать осмотрительно, то с одним мужчиной хлопот будет явно меньше, чем с тремя.
     Подъехав туда, где всадник и вьючная лошадь скрылись в лесу, Морейн спешилась, разыскивая следы. Обычно на охоте добычу для леди выслеживают егеря и ловчие, но Морейн заинтересовалась следопытством еще в те годы, когда ей одинаково интересно было и лазать по деревьям, и заявляться домой перемазанной с головы до пят в земле и глине. Похоже, что этот парень вырос не в лесу. Обломанные веточки и взбитая прошлогодняя листва оставили след, который без труда отыскал бы и младенец. Сотня шагов в лес, и сквозь деревья она разглядела в низинке пруд. И младшего Малкири.
     Этот малый уже расседлал и стреножил гнедого коня - кстати, прекрасное животное, и куда лучшее, чем его кафтан, что еще раз подчеркивало его принадлежность к джентльменам удачи - и вьючное седло лежало на земле. Вблизи он казался еще внушительней - широкие плечи и мощная грудь. Но совсем не красавец. И даже не симпатичный. Слишком жесткое, угловатое лицо. Подходящее лицо для разбойника с большой дороги. Сняв пояс с мечом, он, скрестив ноги, сел лицом к пруду, положив меч перед собой, и опустил ладони на колени. Он глядел как будто куда-то вдаль, поверх воды, мерцавшей между вечерними тенями. Он не шевелился, словно превратился в камень.
     Морейн задумалась. Очевидно, его оставили разбить лагерь. Спутники его вернутся, но не очень скоро, иначе бы он не отлынивал от работы. Но долго ли задать пару вопросов? Скажем: "Кто из вас недавно повстречал Айз Седай?" А если его чуток вывести из себя - скажем, прямо перед собой он вдруг увидит женщину, - то он ответит, не успев и задуматься. Саидар можно будет приберечь на последок. Она, безусловно, воспользуется Силой, но оставим факт, что она может направлять в качестве дополнительного сюрприза.
     Намотав уздечку Стрелы на низкую ветку, Морейн подобрала плащ и юбки и как можно тише двинулась вперед. Она взошла на кстати подвернувшийся позади мужчины небольшой бугорок - прибавить немного росту не помешает. Он - очень высокий. И неплохо, если она предстанет перед ним с ножом в одной руке, а его меч будет у нее в другой. Направив Силу, Морейн потянула к себе ножны с мечом. Чтобы как можно больше потрясти его воображение...
     Он действовал стремительно, чего она не ожидала. Никто такого роста не мог двигаться столь быстро. Едва ее пальцы сомкнулись на ножнах, как он вскочил на ноги, развернулся, одной рукой схватил ножны, а другой - сгреб в горсть платье на груди. Морейн даже подумать не успела о том, чтобы направить Силу, как ноги ее оторвались от земли и она куда-то полетела. Ей еще хватило времени увидеть приближающуюся гладь пруда, нечленораздельно что-то закричать, и крик разом оборвался, когда, подняв тучу брызг, Морейн шумно шлепнулась в воду. Вода была обжигающе холодна! От потрясения она отпустила саидар.
     Отплевываясь, Морейн кое-как встала на ноги - по пояс в ледяной воде, влажные волосы залепили лицо, мокрый плащ тяжело обвис на плечах. Обуреваемая гневом, она резко повернулась лицом к обидчику, в ярости вновь обняла Источник. Она повернулась, готовая уложить нахала на землю и колошматить, пока тот не заверещит!
     Он стоял и в задумчивости качал головой, рассматривая бугор, на котором совсем недавно стояла Морейн - довольно далеко от того места, где сидел несколько мгновений назад. Она чувствовала себяв этом пруду рыбой! Когда же он наконец соизволил заметить ее, то положил меч, подошел и протянул Морейн руку.
     - Не очень мудро с вашей стороны пытаться отнять у мужчины меч, - сказал он и, коротко глянув на цветные полосы на ее платье, добавил:
     - Миледи. На извинение эти слова походили мало, и он старательно отводил в сторону свои поразительно голубые глаза. Если ему вздумалось смеяться!..
     Ворча под нос, Морейн неуклюже прошлепала к нему, взялась обеими руками за его протянутую руку... и со всей силы дернула на себя. Крайне трудно не замечать текущую по спине ледяную воду, и коль она промокла, не худо бы, чтобы и ему тоже досталось, и для этого не обязательно пользоваться Единой...
     Он выпрямился, и одним движением вытянул из воды повисшую на его руке Морейн. В немом изумлении она смотрела на него, пока ее ноги не коснулись земли, и он не сделал пару шагов назад.
     - Я разведу костер и повешу одеяла, чтобы вы могли обсушиться, - промолвил он, по-прежнему стараясь не встречаться с ней взглядом. От чего он его прячет? Быть может он просто смущен? Ей еще не приходилось слышать о смущающемся Приспешнике Тени, но, наверное, и такие на свете бывают.
     Слова с делом у него не разошлись, и к возвращению двух его спутников Морейн стояла возле небольшого костерка, со всех сторон закрытая извлеченными из седельных вьюков одеялами, развешенными на ветках дуба. Ей, разумеется, все это было ни к чему. Надлежащим плетением Воды она до последней капли высушила и волосы, и одежду. Хорошо, что он этого не видел. А за одно ее, в таком лохматом виде. А тепло от костра ей тоже не помешает. Так или иначе, Морейн намеревалась оставаться за одеялами - пусть он думает, что огонь ей нужен, чтобы обсохнуть. И, разумеется, саидар она не отпускала. Хотя пока она так и не смогла себя защитить.
     "Ну, что она последовала за тобой, Лан?" - раздался мужской голос, одновременно со звуком колокольчиков, когда мужчины спешились.
     "Зачем тут эти одеяла?" - поинтересовался второй угрюмым голосом.
     Морейн, уставившись в никуда, пропустила, что ответил ее противник. Откуда они узнали? В такие времена люди остерегаются разбойников - возможно, и эти заметили одинокую женщину и решили, что она следит за ними? Чепуха какая-то. А зачем заманивать ее в лес, вместо того чтобы встретить ее лицом к лицу? Трем мужчинам не к лицу бояться одной женщины. Если, конечно, они не знают, что она Айз Седай. Тогда они безусловно будут действовать осторожно. Но она была уверена, парень пока не догадался, как ей удалось ухватить его меч.
     - Кайриэнка, да, Лан? Думаю, кайриэнок в чем мама родила ты повидал! А я - нет. - Эта фраза зацепила ухо Морейн, и до слуха ее, обостренного Силой, донесся и другой звук. Шорох стали по коже. Так меч выходит из ножен. Приготовив несколько плетений, которыми можно остановить всех троих, Морейн выглянула в щелку между одеялами.
     К ее изумлению, мужчина, искупавший ее - надо полагать, упомянутый Лан, - стоял спиной к висящим на ветвях одеялам. Именно в его руках был обнаженный меч. Арафелец, что стоял напротив него, выглядел удивленным.
     - Ты не забыл, как выглядит Тысяча Озер, Рин, - холодно произнес Лан. - Неужели нужно оберегать женщину от твоего нескромного взора?
     На мгновение ей показалось, что Рина не остановит обнаженный меч в руке Лана, но мужчина постарше, седой и явно многое в жизни испытавший, но такой же прямой и высокий как остальные двое - она расслышала, как его назвали Букамой - уладил дело. Он отвел обоих в сторонку, говоря что-то о какой-то игре под названием "семерки". Судя по всему, весьма необычная игра. Лан с Рином повернулись лицом друг к другу и сели на землю скрестив ноги, оружие обоих было в ножнах; потом, без всякого предупреждения, мелькнули обнаженные клинки, застыв на волосок от горла противника. Старший мужчина указал на Рина, те двое опять спрятали мечи в ножны, и все повторилось вновь. Пока Морейн смотрела, так и продолжалось. Возможно, Рин был не настолько самоуверен, каким казался.
     Выжидая за одеялами, она припомнила, что ей известно о стране с названием Малкир. За исключением истории, известно было немного. Рину напомнили о Тысяче Озер, значит, он тоже из народа Малкири. И еще что-то о том, что недостойно докучать женщинам. Ну, раз она уже с ними, ничто не мешает ей оставаться с ними и выведать все, что нужно.
     Когда Морейн вышла из-за одеял, она уже решила, как себя держать. - Я объявляю о своем праве одинокой женщины, - церемонно обратилась она ко всем троим. - Я направляюсь в Чачин, и прошу защиты ваших мечей. - С этими словами Морейн вложила каждому в ладонь по серебряной монете. Она не была до конца уверена в этом нелепом "праве женщины", но серебро отвлечет их внимание. - И еще по две я заплачу в Чачине.
     Отреагировали мужчины не совсем так, как ожидала Морейн. Рин принялся вертеть в руке и разглядывать монету. Лан, бросив короткий взгляд на свою, хмыкнул и засунул ее в карман. И тут до Морейн дошло, что она дала им три из немногих оставшихся у нее тарвалонских марок, но ведь серебро, отчеканенное в Тар Валоне, ходит по всему миру, как и монеты любой другой страны.
     Седой мужчина, которого звали Букама, поклонился Морейн, левую ладонь положив на колено. - Честь служить вам, миледи, - сказал он. - До Чачина - моя жизнь принадлежит вам. - Глаза у него тоже были голубые, и он тоже старался не встречаться взглядом с Морейн. Она понадеялась, что он не окажется Приспешником Темного.
     Вызнать же что-нибудь оказалось нелегко. Просто невозможно. Сначала мужчины разбивали лагерь, потом возились с лошадьми, разжигали большой костер. Видимо, им не хотелось без хорошего костра встречать ночь новой весны. За скромным ужином Букама с Ланом едва перемолвились словом-другим. Морейн же набросилась на хлеб и вяленое мясо, стараясь скрыть свой волчий голод, - ведь за весь день у нее во рту и крошки не было. Рин был даже мил, а когда улыбался, на щеках у него появлялись ямочки, но болтал он без умолку, и Морейн не подвернулось возможности упомянуть ни о "Небесных вратах", ни об Айз Седай. Когда же она, наконец, ухитрилась хотя бы спросить, зачем он едет в Чачин, Рин погрустнел.
     - Каждому суждено где-то умереть, - тихо произнес он и, забрав свои одеяла, ушел устраиваться на ночлег. Странный ответ. Достойный Айз Седай.
     Первым, едва над верхушками деревьев взошла луна, взялся караулить Лан. Он уселся, скрестив ноги, рядом с Рином, и когда Букама, потушив костер, расстелил свои одеяла возле Лана, Морейн сплела вокруг каждого из троих малого стража из Духа. Потоки Духа она могла удерживать и во сне, и если кто-то из ее спутников ночью двинется с места, малый страж разбудит ее незаметно для них. Это означало, что она будет просыпаться всякий раз, как они будут сменяться на часах, но тут уж ничего не попишешь. Ее собственные одеяла лежали в сторонке, и когда она укладывалась, Букама что-то проворчал. Его слов Морейн не слышала, но ответ Лана долетел до ее ушей.
     - Скорее я доверюсь Айз Седай, Букама. Иди спать.
     Пламя гнева, которое Морейн старательно гасила в себе, вспыхнуло вновь. Он швырнул ее в ледяной пруд и не извинился! И он еще... Она направила Силу, сплетя вместе Воздух и Воду, прибавив и чуток Земли. Толстый столб воды поднялся над прудом, вытягиваясь вверх и сверкая в лунном сиянии, выгнулся аркой. И обрушился на глупца, посмевшего распустить свой язык!
     Букама и Рин, кляня все на свете, вскочили на ноги, но Морейн не успокоилась, пока не досчитала до десяти, и лишь тогда остановила поток. Высвобожденная вода расплескалась по лагерю. Морейн ожидала увидеть мокрого, полузамерзшего мужчину, которому требуется преподать урок. Действительно, он промок до нитки, рядом на земле бились рыбки. Но он стоял на ногах. И в руке его све