ожить во время ужина его и
его семейство. Что с вами, парни? Вы ирландцы или шведы какие-нибудь?
     - Да при чем тут шведы?
     - А притом, что этих уже не заставишь воевать, хоть сядь им на голову.
     - А мы с ними воевать и  не собираемся.  У нас  и так тут,  в Белфасте,
войны хватает.
     -  Нет. В том-то все и  дело, ребята.  Не хватает ее вам  -  Незнакомец
сунул в  карман кепку. -  Если бы у вас тут  и правда была война - настоящая
война, я бы сказал, старомодная, -  вы бы вышли  на  улицы под музыку боевых
волынок и встретились с врагом лицом к лицу, и все решилось бы в один  день,
а  не  растягивалось  на сколько их есть в году,  включая  Рождество  и День
непорочного  зачатия. Все было бы кончено -  однажды  и навсегда. Победитель
получает все, проигравший платит. Чего вам терять, сами подумайте?
     - Безработицу, - хмыкнули за соседним столом.
     - Битое стекло на улицах.
     - Да чего там... от  этой войны нам достается  одно  дерьмо - и  ничего
стоящего. И тут нас надули.
     -  Именно,  -  кивнул  незнакомец.  -  А вам всего-то и нужно  выкинуть
англичан  из  Северной Ирландии,  а  потом  можете  спокойненько резать друг
друга.
     - Да этого никогда не будет.
     - Мы уж не одну сотню лет пытаемся!
     -  Пытаетесь, да не так, - гнул свое пришелец.  -  Стреляете невесть  в
кого, а ведь нужна-то вам одна только баба.
     - Хейзл Терстон! - раздался над столами общий восторженный вой.
     - А я что говорю!
     - Да ведь к ней и близко не подойдешь.
     - А подойдешь - закаешься.
     - А вот я не только знаю, как подойти к ней, но и где держать ее до тех
пор, пока чертовы британцы не уберут с Изумрудного острова свои задницы.
     - Чего-то ты много говоришь, парень. А как до дела дойдет?..
     - Так давайте со мной - увидите.
     - А еще по кружке поставишь?
     -  По  кружке  я  вам уже  преподнес.  А теперь подарю  премьершу, если
желаете. - Незнакомец снова натянул кепку. - Позвольте представиться, друзья
мои. Меня зовут мистер Эрисон.
     - Что-то на О'Хару или О'Дауда не больно похоже.
     - Хорошее имя,  старинное. -  Незнакомец кивнул  в  подтверждение своих
слов. -  Не волнуйтесь,  парни, меня вы полюбите. Так  со всеми  случалось -
только сейчас они в этом вряд ли признаются.

     Охраной премьер-министра  Великобритании ведал не только Скотланд-Ярд и
несколько отделов  Интеллидженс  сервис, но и группа экспертов  по борьбе  с
терроризмом, создавших вокруг этой леди  поистине непроницаемый  щит. Именно
им принадлежала идея в один из достопамятных  дней увести премьера из номера
отеля  вниз, в обеденный зал,  за пять  секунд  до  того,  как  спальня мисс
Терстон взлетела на воздух.
     Все  дело  было  в том,  что у  этих  серьезных джентльменов  имелся  в
распоряжении  простой,  но  действенный  код,  благодаря которому в  четырех
случаях из пяти удавалось вычислить намеченную террористами жертву.
     Код  этот родился  в  свое  время благодаря усилиям  тех  великих умов,
которые  в  первые дни второй мировой  войны  запросто  раскрывали  немецкие
шифры.
     Этот  код был совершенным продуктом  простой и  непогрешимой британской
логики,  все  еще верившей  - и  не без основания -  в здравый смысл. Именно
благодаря  ему анализ действий террористов, на первый взгляд беспорядочных и
несогласованных,   приводил   к   единому  направлявшему  их   источнику   -
штаб-квартире КГБ в Москве.
     Несмотря на немалое разнообразие террористических актов в разных концах
света, первая  же  попытка  вывести некую  общую картину  приводила к одному
выводу - все  международные  террористические организации действовали против
Запада. И ни одна - против стран коммунистического блока и их союзников.
     Это была война, направленная против всего западного мира.
     Всю международную сеть террористов обучал, направлял и финансировал КГБ
-  именно поэтому многие  теракты  носили  следы их характерного почерка. На
первый   взгляд   случайные,  разрозненные   действия  оборачивались  единой
разветвленной системой.
     А  если есть  система, то должен быть и ключ к  ней, и поэтому  люди из
специального подразделения Бритиш  интеллидженс регистрировали все сообщения
о терактах,  составляли графики, из которых постепенно вырисовывался сложный
алгоритм терроризма. Особенно интересовала их  деятельность ИРА. Радикальные
марксисты,  возглавлявшие  эту организацию, трубили на  всех углах, что  они
никак не связаны с Россией.
     Разумеется,  они  не  могли защитить  каждую вероятную  жертву,  но для
защиты премьер-министра собственной страны возможностей у них было более чем
достаточно.
     Поэтому  вычислив  время  взрыва  в спальне  мисс  Терстон. они  смогли
вовремя вывести оттуда ее обитательницу.
     Поэтому,  когда  госпожа  премьер-министр   отправилась  в   Бат,  дабы
отдохнуть с недельку на водах, они посоветовали ее шоферу свернуть с шоссе.
     -  Снова  будут взрывать? - поинтересовалась мисс Хейзл Терстон, дама с
аристократически  бледным,  надменным лицом, скрывающим ее происхождение  из
семьи мелкого торговца в шотландской глубинке.
     Советник премьер-министра посмотрел на часы:
     - Примерно через две минуты на главном шоссе.
     - Вы всегда рассчитываете с такой точностью?
     - Почти, мэм.
     Через две  минуты и пятнадцать  секунд,  когда  кортеж премьер-министра
выехал на узкую грунтовую дорогу среди  золотых  полей,  освещенных  бледным
английским солнышком, где-то впереди послышался глухой грохот.
     - Очевидно, это они, - кивнула премьер.
     - Должно быть, - согласился советник.
     - Надеюсь, что никто не пострадал.
     И премьер-министр снова  углубилась  в газеты. Земля,  по  которой  они
ехали, издавна принадлежала овцеводам, и  так же,  как века назад, гнали они
по  узким  дорогам  свои  стада. Машины,  естественно,  останавливались - по
традиции,   овцы   имели   преимущество  даже  перед  "роллс-ройсом"   главы
правительства.
     Пастух в выцветшей от  солнца и дождя кепке, разглядев, кому именно его
отара преградила  путь, подбежал к машине мисс  Терстон, извиняющимся жестом
прижимая руку к груди.
     Хейзл  Терстон улыбнулась. Вот она, соль Британии. Разводят скот, пашут
землю, растят детей  и по первому зову Ее Величества  становятся под знамена
британских армий.  Она  помнила  этих людей по своему  детству, прошедшему в
магазине отца. Помнила и хорошо их знала.
     Да,  свой народ она знала -  и  люди знали ее.  Премьерминистр опустила
оконное стекло. Пастух нагнулся к  машине.  Мисс  Терстон обратила внимание,
какой странный у него  посох - толстый, в  верхней части  круглое отверстие.
Она не успела  подумать, зачем оно. Пастух объяснил все сам, известив ровным
голосом, что ежели  английская  сука не сделает  все так, как он скажет,  то
пуля  из  этой вот  штуки  - он  похлопал по  посоху - размажет ее  долбаные
британские мозги по этой роскошной тачке и по всем ее олухам из охраны.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

     - Но вы же этим только погубите себя! - глаза Хейзл Терстон расширились
от удивления. - Неужели вы думаете, что можно похитить и удерживать  в плену
премьер-министра  Англии здесь, на  английской  земле? Вы просто  не сможете
меня нигде спрятать! Но если  вы сейчас же сдадитесь, жизнь, пожалуй,  я вам
смогу гарантировать.
     Не получив  ответа, она огляделась. Помещение было  вполне просторным -
сорок на сорок футов, одна из стен когда-то имела окна, но сейчас  они  были
чем-то заложены. Единственным  источником света была худосочная лампочка под
потолком - ее,  по всей видимости, питал электрический  генератор. В комнате
было сыро, но  сырость в это время  года для Англии дело обычное. В принципе
она  знала, где находится,  - совсем  рядом  должен быть Бат. Это она смогла
вычислить. Они ехали не больше пятнадцати минут, а за  секунду до  того, как
этот маньяк завязал ей глаза, она видела, как  их  машине махали  фермеры со
старого римского акведука.
     Так что как бы ни  старались они спрятать  ее,  в пятнадцати минутах от
британского города это им никак не удастся.
     Она   и  советник  по  вопросам  безопасности  знали,   что   в  районе
исчезновения  премьера  уже  блокировано  все  движение.  Начат  поиск,  все
транспортные  средства  досматриваются, всех  внушающих подозрение отвозят в
полицейские участки для допроса.
     Люди из разведки обыщут каждую комнату, кладовую, кухню, подвал, чердак
в каждом доме в радиусе пятидесяти миль, а если понадобится, и дальше.
     - Возможно, люди из  разведки  будут здесь уже через несколько минут, -
сухо известила премьер-министр похитителей.  -  Поэтому я даю  вам последний
шанс спастись от виселицы, джентльмены.
     -  Заткни пасть - мы  своего добьемся, и на  этот раз уступить придется
тебе! - бросил  в ее  сторону мужчина  в твидовой  кепке, тот самый, что был
переодет пастухом.
     Кроме  него,  в  просторной  комнате находилось  еще четверо.  Советник
премьер-министра, связанный, лежал в углу.
     - Вполне понятно,  что сейчас  вы в упоении от  собственного успеха, но
оно  будет   очень  недолгим,  уверяю  вас.  Согласитесь,  что  нет  никакой
возможности  спрятать британского премьер-министра на  английской земле,  да
еще  в  непосредственной   близости  от  места  похищения.  Это  невозможно,
поверьте.
     - Нам  этот твой треп ни  к чему. Мы им еще  там, в Белфасте,  по горло
наелись.
     - Тогда позвольте  преподнести  мою мысль в манере, без сомнения, более
понятной для  вас. Итак, если сейчас вы колетесь - гарантирую  малую отсидку
выйдете  через пару  лет  и приметесь строчить диссертации о том,  как нужно
перевернуть  мир  вверх  ногами,  чтобы  вы  наконец стали  головой,  а  мы,
соответственно,  задницей.  Если  нет - подвесим  за яйца,  и тогда  всерьез
пожалеете, что на вас не наехал через час после рождения броневик. Я понятно
выразилась, джентльмены?
     - Заткни фонтан, или я тебе мозги вышибу!
     - Тогда стреляй быстрей, помойное рыло!
     - Если вы не изволите замолчать, мы сделаем  с вами то же, что с лордом
Маунтбаттеном!
     Этот тип был повежливей и к тому же знал, что произошло с прославленным
героем британских ВВС - тому подложили бомбу в прогулочную яхту.
     - То есть точнее -  то,  что вы сделали с лордом Маунтбаттеном, сотнями
невинных прохожих  и солдат  британской армии, не позволивших вам перерезать
друг друга?
     - Поцелуй меня в задницу!
     - В хорошенькой компании придется мне умирать.
     Премьер-министр передернула плечами.
     И  тут  сзади  раздался  смех  - громкий радостный хохот, от  которого,
казалось, задрожали замшелые стены. Премьер-министр обернулась с удивлением.
Позади нее в стене отворилась  дверь - светлый прямоугольник на фоне  серого
камня. За дверью вглубь шел проход -  узкий, напоминающий лаз  в подвал.  Но
это был не подвал - в  стенах были видны широкие окна. Неважно, что они тоже
были  чем-то заделаны, все равно подвалы с окнами вряд ли  кто-нибудь станет
строить.
     - Сказано воистину по-мужски.
     Голос  принадлежал  человеку  с густой бородой,  блестящими  глазами  и
мощной  шеей. На  незнакомце  был  твидовый костюм, в руках  - чемоданчик, а
смуглое лицо буквально светилось от радости.
     - А вы кто такой? - смерила его взглядом премьер-министр.
     - Один из тех,  кто  восхищался вашей операцией на Фолклендах.  Славная
была война -  и тем радостнее, что  вы  снова собираетесь ею  заняться. Да и
времени прошло немало, не правда ли?
     - Кто вы, черт возьми? Что вам нужно?
     - Чтобы  вы  убрались из  Северной  Ирландии. Пусть каждый будет  волен
делать то, что ему хочется.
     - Им хочется перебить друг друга - и вы это знаете.
     - Можете и так это называть.
     - А вы как называете?
     - Я называю это волеизъявлением народа.
     - Их волеизъявление - перерезать друг другу глотки.
     - Ну а вам какое дело до этого?
     -  У  нас есть  обязательства  перед  этой страной:  обеспечить  мирное
разрешение  конфликта.  Там живут  британские  граждане.  Столетняя традиция
связывает  наши  страны. И мы не желаем,  чтобы эта  несчастная земля вконец
погрязла во взаимном кровопролитии.
     -  Ах-ах-ах,  -  покачал головой бородач. - Фолкленды вы  себе, однако,
позволили.  За что же  вы  лишаете той же радости ваших послушных ирландских
сограждан?
     - Не знаю, кто  вы  такой, но  позволю напомнить вам, что первой начала
войну Аргентина.
     -  Кто-то  всегда первым начинает войну,  и у него находятся для  этого
вполне  веские  доводы.  Так позвольте же смиренным протестантам и католикам
следовать избранному пути и истребить друг друга как добрые христиане!
     - А вы, значит, мусульманин, или, может быть, иудей?
     - Могу быть и тем и другим по надобности, хотя они  первые  при удобном
случае  от   меня  отрекутся.  Я,   знаете   ли,  нигде  не   могу  снискать
причитающегося мне уважения.
     -  Возможно,  мы  сможем  сделать  кое-что.  Не  прикажете  ли  сначала
развязать моего советника? Боюсь, ему там не очень удобно.
     Человек с  мускулистой  шеей  сделал  знак "пастуху". Лежавший  в  углу
советник с удивлением  следил, с  каким  проворством выполняется  безмолвный
приказ бородатого.
     Премьер-министр  Хейзл  Терстон в свою  очередь  следила  за  тем,  как
советник,  растирая  затекшие  запястья,  привалился  к   одной  из  стен  с
заделанным окном и  уставился  в потолок с явно  безучастным видом.  Но мисс
Терстон знала своего советника слишком хорошо. Что-что, а безучастность была
не в его характере.
     - Реальный мир требует разумных компромиссов, - наконец произнесла она.
- Итак, что мы для вас можем сделать?
     - Только убраться  из Северной Ирландии. Выведите войска - и пусть люди
решают сами.
     - Боюсь, что этого сделать я не могу. Но можно создать комиссию...
     - Тогда мы просто-напросто не выпустим вас. А вы прекрасно  знаете, что
в  вашем  правительстве  только  вы  обладаете  реальной силой,  без  вашего
руководства они люди  конченые.  И на  сделку с  нами  пойдут мгновенно. Так
всегда  бывает, когда страна теряет сильного  лидера. Ведь он делает слабыми
всех, кто окружает его. Это так - и вы это понимаете.
     - Где это вы набрались таких теорий?
     - Это такой же факт, как земное притяжение, мэм.
     Краем  глаза  премьер-министр увидела, как  сидевший  в  углу  советник
кивнул. Она понимала, что обратиться  к ней он не может, комната элементарно
могла прослушиваться. И понимала  также, что странный  незнакомец, возможно,
прав. Перестав чувствовать на себе  ее  хватку,  члены кабинета вполне могут
согласиться на вывод всех войск из Северной Ирландии.
     Единственное обнадеживающее  событие произошло,  когда  премьера  и  ее
советника оставили наконец  одних в сыром зале. Не говоря ни слова, советник
протянул к ней сжатую в кулак руку и, раскрыв, показал ей лежавший на ладони
темный  комок. Это была земля,  просыпавшаяся через оконные  ставни. Значит,
дом просто-напросто засыпали. Это  сразу заметят местные жители и немедленно
узнает  Скотланд-Ярд. Каменный дом  не может так просто исчезнуть под  слоем
земли,  и  уж,  конечно,  поисковые группы  не пройдут мимо  свежего  холма,
невесть откуда появившегося в окрестностях Бата.
     Поэтому,  устроившись поудобнее, пленники принялись  ждать  помощи  - с
минуты на минуту она должна быть здесь. Минуты шли, они ждали и ждали...

     Проблема    выглядела    до    смешного   простой.   Отыскать    одного
премьер-министра и одного советника, похищенных в окрестностях Бата нынешним
утром. Еще более простым был способ ее решения.
     Все дороги в районе исчезновения были блокированы за четверть часа. Все
дома в близлежащих населенных  пунктах перевернуты вверх дном. Каждый амбар,
гараж, торфяной сарай, огород  и рига отмечены  к  пяти вечера  на  огромной
карте. Но к  десяти часам в распоряжении полиции не было даже  намека на то,
что же все-таки стряслось с премьер-министром.
     - Но она же где-то здесь!
     Инспектор, который  по  прибытии в Бат  умудрился  найти  время вкусить
прелести  местных   серных  источников  и  римских  бань,   проявлял  теперь
необычайное служебное рвение.
     -  Каким  образом,  дьявол   их  забери,   умудрились  они  проворонить
премьер-министра  в  двух  милях  от  английского  курортного города? Мы  же
обшарили  все  -  подвалы,  сараи,  амбары.  Она  исчезла,  клянусь  копытом
нечистого! - В  гневе инспектор выражался весьма  цветисто. -  Я уверен, они
убьют ее.
     - Почему вы так уверены? - поинтересовался министр обороны.
     - Потому что требования абсолютно кретинские. Они заявляют, что премьер
умрет, если мы не выведем войска из Ирландии. Слыхали?
     -  Не  такие  уж и  кретинские,  - заметил министр. -  По-моему,  здесь
происходят  странные  вещи. Уверен, что похищение было рассчитано именно  на
то, что кабинет в конце концов согласится с их требованиями.
     - То есть уступит этим уголовникам?
     - А вы знаете, что сейчас происходит в Белфасте, инспектор?
     - Что бы там  ни происходило  - это не значит, что мы собираемся оттуда
уйти.
     -  Очень даже значит, принимая  во  внимание  тот факт, что решительное
"нет"  не  отважится сказать  никто,  кроме нашей железной леди. В  Белфасте
закончились уличные стычки, там идет настоящая война. Кто-то собрал все силы
ИРА  под  единым командованием, ведет  с  британской армией  открытый бой, и
успех пока на их стороне, инспектор.
     - ИРА? Это невозможно. Они же полсотни людей не могут собрать без того,
чтобы вдрызг не переругаться друг с другом.
     -  Смогли, как  видите. И я думаю,  что  похищение  Терстон тоже их рук
дело. Они обставили нас здесь, в Бате, и побеждают в Белфасте.
     - А мы, значит, собираемся уступить?
     - Может  быть,  уже  уступили,  если только  не  обнаружим все же главу
нашего правительства.
     -  Ее  нет  поблизости. Мы  обыскали все,  -  беспомощно  развел руками
инспектор.
     - А я думаю, что  кое-где  вы все-таки не смотрели.  И в  любом  случае
выход только один: обратиться  за  помощью к  американцам,  может быть,  они
что-нибудь придумают.
     - Уж лучше уступить, - мотнул головой инспектор.
     - Я тоже такого мнения. Но это, увы, невозможно.
     - Да? Почему?
     - Государственная политика. Таков мой ультиматум. Если к полуночи вы не
найдете премьера, американская помощь будет здесь к утру.

     Возвращение  Пу и Римо в Синанджу  после медового месяца было  поистине
триумфальным.
     Пу взахлеб рассказывала подругам и родственникам об отелях и  магазинах
Иерусалима  - большого,  как казалось  ей, западного города,  -  о  странном
экзотическом  кушанье  хлебе,  сделанном  из пшеницы, с  твердой  коричневой
корочкой  и снежно-белым нутром; напитке под названием  "кока-кола"; салатах
из сырой зелени, которую тоже едят.
     О  том,  что кровати там  застилают  полотном,  называемым простыни,  о
звонке, в  который  стоит лишь позвонить - и в любое время дня можешь съесть
все, что захочешь.
     О том, что  в магазинах  продают  разные  украшения. И есть специальные
комнаты для еды, куда приезжают есть люди со всего света.
     Дороги там  не такие хорошие, как те, что ведут из Синанджу в  Пхеньян,
но машин там гораздо больше.
     Когда  же  ее спросили  об их первой брачной  ночи, она  лишь загадочно
улыбнулась  и  не   сказала  ничего,  предоставив  подробности   воображению
слушателей.   Однако  матери  ей   пришлось  рассказать  все  как   есть.  А
рассказывать было нечего. Потомства пока не будет.
     - Он даже до меня не дотронулся, - лила слезы Пу.  -  Не дотронулся, не
поцеловал... ничего такого.
     - Совсем ничего? - встревоженно переспросила ее мать.
     - Я же сказала - ничего такого.
     - Но не забыла ли ты те средства, о которых я говорила тебе?
     - Я все попробовала, кроме стальных наконечников.
     - Так попробуй и их.