у вскопанной земли, не задумываясь
над   своими  движениями,  отточенными  годами  тренировок,   полагаясь   на
автоматизм мышц. Он шел по подъездной дорожке, а ноги сами избегали камешков
-  источника  шума.  Оказавшись у  стены,  он  остановился  в  темноте,  вне
досягаемости  прожекторов.  Над  ним было  десять этажей.  Ни  выступов,  ни
зацепок. Окна - вровень со стеной, словно соструганные  гигантским  рубанком
заподлицо.
     Что  ж,  недурно. Римо  боком продвинулся  до угла здания, наступив  на
оставленный кем-то шланг. В  воздухе стоял запах свежей краски и кислоты для
полировки металлических стен.
     Если невозможно проникнуть  в здание снизу, попробуем сверху.  Никто не
станет охранять верхний этаж стоящего отдельно здания.  Римо прильнул к углу
дома,  прижавшись ладонями  к холодному металлу. Колени обхватили  угол,  их
усилие было  направлено перпендикулярно стене, а не вниз. Руки  пошли вверх,
ноги пока оставались на месте.
     Одновременно  пришло в  движение тело:  одно сокращение соответствующих
мышц за  другим.  Захват  -  вверх - захват -  вверх. Он  поднимался мощно и
равномерно, с методичностью вгрызающейся  в  дерево пилы. Быстрее, до точки,
где лишняя энергия лишь уменьшала скорость продвижения, а потом - медленнее,
до  максимального подъема,  поддерживая  единый  ритм,  не  прерывая  момент
движения. Вжаться в стену.  Отпустить. Вжаться. Отпустить. Руки  идут вверх,
ноги держат, руки -  вверх, ноги - держат. У щеки  - запах стены, прохладный
металл скользит  по животу, все ближе  верхние этажи. Вот  под  руками желоб
водостока,  подтянуться, рывок -  ноги взметнулись вверх, через парапет.  Он
стоял на крыше.
     "Ай да я"! - подумал Римо. Жаль, Чиун не видел. Он бы, конечно, не стал
хвалить  Римо,  но  даже критика  со стороны  Чиуна -  уже  комплимент. Римо
отряхнул руки. Ладони оказались слегка обожжены. Вот черт! Не хватало только
спускаться вниз с обожженными ладонями, ведь спуск всегда труднее подъема.
     Держась руками за край крыши, Римо повис над  десятиэтажной пропастью и
ощупал  ногой  окно верхнего этажа. Все гладко, никаких выступов. Ничего  не
выйдет.  Перехватывая руки, Римо двинулся по периметру здания,  словно паук,
ногами  пытаясь  нащупать  выступ  или  углубление,   или  хоть  что-нибудь.
Безрезультатно. Так он проверил все четыре стороны. Доступа внутрь не  было.
Придется вламываться сквозь оконное стекло.
     Римо легонько постучал  носком ноги по  центру стекла  одного  из окон.
Звук подозрительно глухой. Это опасно: может быть, это стекло, а может быть,
и  нет.  Римо  не  радовала  перспектива  удариться  с  размаху о  стекло и,
отскочив, как мячик, полететь вниз. Слишком рискованно.
     Чиун говорил,  что  бывают  старые  убийцы-ассасины  и  бывают  дерзкие
ассасины, но не бывает  старых и в то же время дерзких. Дерзкие  до старости
не доживают. Рисковать жизнью понапрасну  - черта, присущая любителю,  но не
профессионалу. Подтянувшись на руках, Римо снова оказался  на  крыше. Ощупал
металл под ногами, исследовал конек - ничего.
     Придется спускаться вниз той же  дорогой,  но  с обожженными ладонями -
основным инструментом спуска и  подъема по стенам. Или,  подумал Римо, можно
подождать до утра, пока кто-нибудь не скажет:
     - Что этот идиот там делает, и как он туда попал?
     Римо подул  на  ладони  и полез вниз.  Поехали,  подумал он, и  тут  же
перестарался, слишком  сильно прижав ладони к стенам. Тело заскользило вниз.
Лишь  в   последнюю  долю  секунды  ему  удалось   восстановить   контакт  с
поверхностью из стекла и металла. Падение можно замедлить только постепенным
увеличением трения ладоней, а если попытаться прекратить его немедленно, как
поступил бы нормальный человек, - свободный полет.
     На уровне третьего  этажа он  все  же потерял  сцепление со  стенами  и
сорвался. Римо приземлился на  ноги на свежевскопанную  клумбу, но  от удара
ощутил  резкую боль в  груди. Ноги  по  щиколотки ушли в землю. Прихрамывая,
Римо выбрался из ямы.
     "Что  ж, рискнем  и попробуем дверь. Там меня могут  увидеть,  -  думал
Римо, - но делать нечего". Дверь, естественно, была заперта. Римо попробовал
ее на прочность, и оказалось,  что  это не металл, а какая-то поверхность из
сверхтвердых переплетенных  между собой волокон, прогибающаяся под ударом, а
потом отталкивающая руку. Даже руку Римо. Он проделал такой же эксперимент с
окнами  первого  этажа -  то  же  самое.  Слава Богу, что он  не  попробовал
вломиться в окно на десятом этаже... Итак, в дом не попасть.
     У ограды его поджидал охранник, держащий в  руках спрятанный Римо пакет
с рыбой.
     - Ну, как погулял? - спросил охранник.
     - Что вы делаете с моей рыбой?
     - А что ты делаешь на закрытой территории?
     -  Рыбу  свою  ищу! - ответил Римо  и  вырвал  пакет из  рук охранника,
который мог поклясться, что держал его крепко-накрепко.
     - Так, парень, пойдем-ка со мной.
     -  Не приставайте, - сказал Римо.  - Я расстроен. Сегодня мне предстоит
признать свое поражение. Признаться тому, кому бы мне меньше всего хотелось.
     - У тебя, сынок, на данный момент другие проблемы: незаконный проход на
охраняемую территорию и нападение на охрану.
     - Что? - переспросил Римо, пытаясь придумать, что сказать Чиуну.
     - Нападение на меня, - повторил охранник.
     -  Если  вы  настаиваете... - сказал  Римо,  размозжил охраннику лицо и
поспешил домой.
     Услышав о  неудаче, Чиун сперва  заулыбался  и принялся объяснять  этот
факт  вредными привычками Римо, его неразборчивостью в пище,  неуважением  к
учителю  и  неспособностью  распознать  подлинное искусство.  Римо продолжил
рассказ, детально описывая свои действия, и, согласно кивая в знак одобрения
принятых мер, Чиун в то же время  все больше и больше мрачнел. Римо закончил
и посмотрел на Чиуна - на лицо старика легла тень озабоченности.
     - Что я сделал не так? - спросил Римо.
     Чиун помолчал и медленно произнес:
     -  Сын  мой.  С  тяжелым  сердцем, великой  скорбью и  стыдом должен  я
сообщить  тебе, что  все было  сделано правильно. Того,  чему я тебя научил,
недостаточно. Позор мне и моему Дому.
     -  Но  это всего  лишь  здание, а  мы  тренировались  даже  на  атомных
комплексах!
     -  Эти атомные комплексы спроектированы  так,  чтобы  воспрепятствовать
проникновению  людей, вооруженных ружьями, автомобилями,  танками  и другими
порождениями западной техники. А это здание  построено так,  чтобы  туда  не
смогли проникнуть именно мы с тобой.
     - Что за черт! Кто в Америке может быть знаком с методами Синанджу?!
     - Ну,  некоторые знают  ниндзя,  - ответил Чиун,  подразумевая  древнее
искусство передвигаться в темноте и захватывать замки.
     - Но ведь школа ниндзя - всего лишь частица Синанджу!
     Чиун помедлил.
     - Я должен сам убедиться.
     - Вот и хорошо. А я займусь этим делом с другого конца, через Джетро, -
сказал Римо. - И вот еще что, папочка...
     - Что?  -  спросил  Мастер  Синанджу, черня  лицо  и облачаясь в темные
одежды, дабы стать частью ночной тьмы.
     - Возвращайся с победой в зубах!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

     Все магазины, торгующие инструментами, были  уже закрыты,  а Римо  было
крайне необходимо кое-что купить. Пришлось грабить лавочку, расположенную за
углом, неподалеку от отеля. Магазинчик подходил Римо по всем статьям: и идти
было недалеко, и  охранная  сигнализация была подходящей. Если входную дверь
открыть  и  закрыть достаточно  быстро, сигнализация просто отключалась и не
срабатывала.
     Римо выбрал ломик-монтировку  длиной  сантиметров  девяносто,  по  цене
четыре восемьдесят пять. Не зная, какой в  Чикаго налог на покупку и есть ли
он вообще,  он на всякий случай  оставил хозяину пять долларов.  Стараясь не
прикасаться  к  монтировке  пальцами,  он  тщательно  обернул  ее коричневой
упаковочной бумагой, выскользнул из магазинчика и направился к Бладнеру.
     Бладнер жил в том же отеле, что и Римо с Чиуном.
     Римо постучал в дверь.
     - Кто? - послышался голос Станциани.
     - Римо.
     - Чего тебе надо?
     - Мне нужен Бладнер.
     - Его нет.
     - Открой.
     - Я же сказал, его нет.
     -  Либо ты мне откроешь, либо я открою  сам, но эта  дверь не останется
закрытой.
     - Хочешь получить стол в морду?
     - Да, если для этого тебе придется открыть дверь.
     Дверь  отворилась, и  из  нее вылетел небольшой  полированный  кофейный
столик. Римо слегка рубанул свободной левой рукой в середину крышки. Крак!
     В  дверях  появился Станциани в серых  брюках и спортивной рубашке.  Он
посмотрел сначала на правую половину столика,  лежащую у  стены, потом  - на
левую, валяющуюся  около двери, потом - на Римо и  вяло улыбнулся. На  серых
брюках появилось и начало расползаться темное пятно.
     - Привет! - сказал Станциани.
     - Привет! - ответил Римо.
     - Не хотите ли войти?
     - Хочу, - ответил Римо. - Давно хочу.
     Из глубины помещения загрохотал голос Бладнера:
     - Ты его впустил? Тебе же было велено не пускать сюда этого парня!
     Римо пошел на голос и оказался в спальне. Бладнер  играл и карты. Дверь
в  соседнюю гостиную  была открыта, Три матроны среднего возраста тоже  были
заняты карточной игрой.
     - Вы, наверное,  Римо? -  воскликнула  одни из  них. -  А  я  -  миссис
Бладнер.  Вы  ужинали? Эйб не  говорил,  что вы  такой симпатичный. Эйб,  он
просто милашка! Все остальные твои парни похожи на гангстеров. Эйб, слышишь?
     Бладнер мрачно глянул на Римо.
     - Что тебе, Дон?
     - Я говорю, какой он симпатичный. И на гомика совсем  не  похож. Но вам
не помешало бы немного пополнеть, Римо. Так вы ужинали?
     - Спасибо, мэм,  я сыт. Эйб,  а почему ты  не говорил мне, что  у  тебя
такая привлекательная супруга?
     Из гостиной донеслось хихиканье.
     - Что тебе нужно, парень?
     - Поговорить.
     - Не желаю с тобой разговаривать.
     - В чем дело?
     -  Как  в чем?! Я ввел тебя  в профсоюз, а теперь  без моего ведома  ты
становишься правой рукой Джетро. Понял, в чем дело?
     - Эйб, ты же знаешь, что я патриот нашей региональной организации.
     - Патриот... Ты о ней понятия не имеешь!
     - Зато теперь она представлена наверху.
     - Сперва надо было меня спросить! Джетро обязан был поговорить со мной.
Что подумают  люди,  когда кого-то  из  нашей  организации без  моего ведома
выдвигают наверх?
     - Джетро - сукин сын, и я ему не доверяю.  Но мне ты можешь верить. Я и
там останусь твоим человеком, - сказал Римо-политик.
     - Верить тебе? Парень, да я тебя совсем не знаю.
     - Ты обиделся, что ли? - спросил Римо.
     - Обиделся? На  таких, как ты и  Джетро? Я на  вас  плевать хотел.  Эй,
Тони! Я обиделся?
     - Нет, босс, - ответил  Станциани из другой комнаты,  где он переодевал
брюки.
     - Пол, слышишь меня? Я обиделся?
     - Нет, босс.
     - Конечно, он обиделся, - раздался из гостиной голос миссис Бладнер.
     Эйб Бладнер бросил карты, встал, прикрыл дверь и сказал:
     - Ты меня очень сильно обидел.
     - Извини, - сказал Римо.
     - А это что у тебя?
     - Ломик. Монтировка. Собираюсь повесить его на стене  в кабинете, чтобы
не забыть, кому я обязан своей карьерой. Тебе, Эйб.
     - Чушь! - сказал Бладнер и протянул руку. Римо быстро развернул  бумагу
и подал ломик Бладнеру. Тот  сжал  его  и несколько  раз уверенным движением
ловко взмахнул над  головой, словно разминаясь. На последнем взмахе ломик со
свистом пронесся в сантиметре от головы Римо.
     - Что, испугался, парень?
     - Нет, - ответил Римо. -  Я знаю, что ты  меня не ударишь, Эйб, мы же с
тобой заодно.
     - То-то же! И никогда об этом не забывай, понял?
     Бладнер вернул ломик,  и  Римо снова  аккуратно завернул его  в бумагу,
чтобы не оставить на металле своих отпечатков пальцев. Они пожали друг другу
руки,  и Римо, отказавшись от  предложения сыграть в  карты,  распрощался со
всеми.
     У себя в номере он спрятал ломик под матрас, стараясь по возможности не
смазать отпечатки  пальцев Бладнера.  Если  не  сработает запасной  вариант,
ломик еще пригодится для выполнения чрезвычайного плана.
     Джетро нанимал  целый этаж в  отеле "Делстоун"  на другом конце города.
Без  специального   распоряжения   по  телефону  лифты  на   этом  этаже  не
останавливались, а лестница была  перекрыта. Когда Римо, правая рука Джетро,
позвонил  и  попросил, чтобы его впустили,  то,  к своему удивлению, получил
отказ, так как Джетро отсутствовал.
     - А где он? - поинтересовался Римо.
     - Здесь его нет.
     - Теперь я знаю, где его нет. А где он есть?
     - Ничего не могу сказать. Что ему передать? Куда вам перезвонить?
     - Ничего и никуда, я поднимаюсь к вам.
     -  Это невозможно,  сэр.  Лифт  на  этом  этаже не  останавливается,  а
лестница закрыта.
     - До встречи через пару минут.
     На  самом  деле, чтобы  попасть наверх, Римо потребовалось  почти  пять
минут. Он не торопясь поднялся по лестнице до восемнадцатого этажа. Дверь на
этаж была заперта, а сверху висел еще и массивный навесной замок.
     Римо  пальцами  вырвал шурупы  из петель и снял  дверь, протянув шурупы
оказавшемуся за ней ошеломленному охраннику.
     - Я на минутку, - сказал Римо.
     - Что вы делаете? Это взлом и несанкционированный проход!
     - Вот-вот. Если  бы  это  никто  не делал,  то не знали бы,  как  такое
называть.
     Охранник попытался схватить  Римо за плечо, но промахнулся.  Попробовал
было  ухватить  Римо  за  воротник,  но  тот странным образом  оказался  вне
досягаемости. Тогда он решил ударить взломщика дубинкой по голове, но ощутил
резкую боль в груди, рухнул на пол и потерял сознание.
     Римо осмотрел коридор. Апартаменты Джетро  по идее  должны находиться в
конце  коридора, подумал Римо.  Джетро  как  руководитель наверняка занимает
самое большое помещение.  Самое большое помещение должно окнами выходить  на
обе  стороны здания. Следовательно, апартаменты Джетро должны  быть  в конце
коридора. Римо вышиб запертую крайнюю дверь.
     - О,  прошу  прощения!  - вырвалось  у  него  при  виде голого  мужчины
среднего возраста с черными как смоль волосами  на голове.  На других местах
волосы  были  с  проседью.  Мужчина  лежал  на  спине.  Сверху  его оседлала
рыжеволосая девица.
     - Приветик! Тебе чего? - спросила она Римо.
     - Ничего. Я ищу Джетро.
     - Где Джетро? - спросила рыженькая свою "лошадку".
     - Проваливай, или я вызову охрану! - заорала "лошадка".
     - В таком положении - вряд ли, - сказал Римо.
     - Пока, сладкий, - сказала девица.
     Римо закрыл  дверь. Если Джетро  нет в конце  коридора, нужно искать  в
середине.
     В коридор выходило пять дверей. Римо открыл третью от конца.
     -  О, извините,  - обратился он к сплетению  рук и ног, принадлежавших,
судя по  всему,  четверым:  трем женщинам и одному мужчине. Чтобы  заглянуть
мужчине  в лицо, пришлось войти  и отодвинуть в  сторону обнаженную  женскую
грудь очень  неплохой формы. Под ней  обнаружилось не  принадлежащее  Джетро
лицо  с грубыми чертами  и счастливой улыбкой,  вызванной,  похоже,  хорошей
дозой кокаина. Римо вернул грудь на место и удалился.
     Другая  дверь - еще одна оргия.  Три двери - три оргии.  Одна  оргия  -
такое бывает. Две одновременно - реже, но тоже  случается. За тремя  оргиями
явно чувствуется  чей-то план. Простой  подсчет. Если бы  Римо знал, кто эти
мужчины, все  стало бы  ясно. Женщины были, очевидно, наемной рабочей силой.
Три  отдельно взятых случайных человека никогда не  устроят три разнузданных
игрища  одновременно.  Значит,  женщины понадобились  затем,  чтобы  мужчины
некоторое время никуда не выходили.
     Римо бросил взгляд вдоль коридора. Охранник начинал шевелиться. Мужчины
эти,  должно быть,  руководители  трех других транспортных профсоюзов, и  до
завтрашнего    провозглашения    суперсоюза    им     обеспечили    приятное
времяпрепровождение. Если не удастся план  Римо, им предстоит превратиться в
груду мяса и костей под балкой, которая рухнет на головы президиума.
     Охранник, шатаясь, поднялся на ноги.
     - Чем это меня?
     Римо подскочил  к нему, схватил  за шиворот  и прижал кое-какие нервные
окончания на шее. Охранник беспомощно застонал.
     - Где апартаменты Джетро? - спросил Римо.
     - Вторая дверь.
     - Почему вторая?
     - Там самое большое помещение, - ответил охранник.
     - Вот как! - сказал Римо и опять "усыпил" охранника.
     Апартаменты  Джетро   и  впрямь  были  просторнее.  Устланная   коврами
гостиная,  окна с гардинами, на стенах  - картины. Такая обстановка могла бы
подорвать чью угодно платежеспособность.
     - Это ты, милый? - послышался приглушенный дверью женский голос.
     -  Да, - ответил Римо, поскольку в данный момент ощущал себя достаточно
милым.
     - Мне попало в глаза мыло. Дай мне, пожалуйста, полотенце.
     Конечно. Римо даст полотенце, он ведь не садист.
     Открыв дверь, из-за которой доносился голос, он тут же окутался клубами
пара. Зеркала запотели. По кафелю стекали капли. Горячий душ был включен  на
полную мощь. Из-за занавески высунулась изящная ручка. Римо  вложил в пальцы
полотенце.
     - Как прошел день, дорогой?
     - Нормально.
     -  Значит,  все   будет  хорошо?  Ты  ведь  сделал  все,  что  от  тебя
требовалось.
     Римо навострил уши.
     - Что?
     - А что, кстати, он от тебя хочет?
     - Кто?
     - Кто-кто! Нуич, конечно, не Мик Джаггер.
     Так, значит, в этом замешан еще кто-то. Значит, и дом, в который ему не
удалось проникнуть, построили вовсе не  профсоюзные  лидеры. Как  же Римо не
пришло в голову, что западный человек не может создать преграду против силы,
о которой он не имеет понятия?
     -  Он не звонил?  -  спросил Римо,  собираясь выяснить  местонахождение
нового действующего лица.
     Занавеска  отодвинулась  в  сторону,  и  из-за  нее  показалась  мокрая
светловолосая головка. Очень красивая, с нежными щеками, голубыми глазами  и
великолепными губами,  сложенными в улыбку.  Хороша  была  и  левая  грудь -
прекрасной формы, упругая на вид, с нежно-розовым соском.
     - Это не Джетро... - произнесла девушка. Улыбка исчезла.
     - Ага, значит, в глазах уже нет мыла.
     - Убирайтесь! Уходите немедленно!
     - Не хочу, - ответил Римо.
     - Уходите или я позову охранника!
     - Зови.
     - Охрана! Охрана! Дежурный, сюда! - закричала она.
     - Меня зовут Римо, а тебя?
     - Этого ты узнать не успеешь. Охрана!
     - Пока он не пришел, скажи, как тебя зовут?
     Охранник  не появлялся.  На  молоденьком  личике  отразились  злость  и
отчаяние.
     - Ну, уйди! Уйди, пожалуйста!
     Она попыталась сделать строгое лицо. Ей и это шло.
     -  Послушай,  уж  не знаю, какое  удовольствие  смотреть,  как  женщина
моется, но, пожалуйста, выйди отсюда.
     Лицо стало обиженным и умоляющим. Но оставалось красивым.
     - Ну ладно! Что тебе нужно?
     Так, теперь перед ним деловая женщина.
     - Кто такой Нуич?
     - Не скажу, не могу. Уходи же.
     Римо покачал головой.
     - Слушай, мистер, если Джетро сейчас придет, он тебя убьет.
     - Может быть, он мне скажет, кто такой Нуич?
     - Хочешь узнать, кто такой Нуич, отправляйся в дом на окраине.
     - Я был там.
     - Не ври, умник, я знаю, что ты там не  был. Убирайся, пока не вернулся
Джетро.
     - Как тебя зовут?
     - Крис. Уходи же. Дай мне, по крайней мере, одеться.
     - Ладно, одевайся. Я подожду снаружи.
     - Как благородно! - съязвила Крис.
     Римо чмокнул ее  в мокрую  щеку, уклонился от удара, вышел в гостиную и
стал ждать. Ждал, ждал и ждал...
     - Ты выйдешь или нет?
     - Иду, иду!
     Дверь открылась, и из ванной появилась  Крис. Светлые волосы струились,
будто  шелк.  Вокруг тела обвивалось что-то воздушное, светлое и прозрачное.
М-м-м!
     - В таком облачении тебя можно рассмотрет