а полноватой дамой средних лет. Римо по-мальчи-
шески задорно улыбнулся, сказал, что у нее красивые глаза,  взял  ее  за
руку и, словно невзначай, нежно провел кончиками пальцев  по  внутренней
стороне запястья. А потом они смотрели друг другу в глаза и  говорили  о
погоде, о больнице, пока Римо не заметил, что шея женщины  начала  крас-
неть.
  В самой середине рассуждений о наступающем лете  она  вдруг  высказала
предположение, что вряд ли кто остановит посетителя, если он наденет бе-
лый халат, раз уж визиты в реанимацию запрещены. В прачечной, что в под-
вале, как раз есть белые халаты, и вход туда никому не возбраняется. Ку-
да же молодой человек уходит? И когда вернется? Ее смена заканчивается в
восемь часов, и они могли бы встретиться в мотеле... Или в машине - пря-
мо на автомобильной стоянке. А может, на лестнице? Или в лифте?
  Дверь в прачечную почему-то была заперта, но Римо легким движением по-
тянул ручку на себя, и дверь распахнулась. Со стороны могло  показаться,
что он просто открыл незапертую дверь. Римо натянул халат и вышел в  ко-
ридор - на поиски отделения интенсивной терапии. Поднимаясь в лифте,  он
оказался в компании двух сестер и рентгенолога. Одна из сестричек одари-
ла его вполне недвусмысленной улыбкой. Интересно, подумал он, почему се-
йчас, когда он стал так привлекателен для женщин, ему меньше всего хоче-
тся воспользоваться своим обаянием? Эх, что можно было бы устроить с его
нынешним знанием Синанджу в восемнадцать лет!
  Смит лежал в кислородной палатке, в нос вели две трубки,  голова  была
забинтована, плотнее всего бинты лежали с левой стороны. Он  тяжело  ды-
шал, но в организме  чувствовалась  пульсация,  говорящая  о  борьбе  за
жизнь. Он обязательно поправится, понял Римо.
  - Смитти,- тихо позвал он.- Смитти!
  Смит открыл правый глаз.
  - Привет,- вымолвил он.
  - И вам привет! Что произошло?
  - Не знаю,- ответил Смит.- А где моя одежда?
  - Вы никуда не идете,- успокоил его Римо, взглянув на трубки, идущие к
его лицу. Казалось, Смит стал частью этой кровати со всеми  приспособле-
ниями, необходимыми для интенсивной терапии, и любое движение могло  ли-
шить его системы жизнеобеспечения.
  - Я знаю. Просто в кармане пиджака у меня лежала таксоновская програм-
ма.
  - Я достану ее. Но как это случилось?
  - Видите ли, на площади стояла очень любопытная скульптура. Кажется, с
выставки, приуроченной к какому-то юбилею. Я подошел поближе,  чтобы  ее
хорошенько рассмотреть. Она была действительно очень  хороша,  но  вдруг
взорвалась.
  - Похоже, это была ловушка. А вам не кажется, что это как-то связано с
теми ребятами из "Бей-Стейт"?
  - Нет, не может быть. Они были просто кучкой фанатиков, связавшихся  с
Арнольдом Килтом. Он хотел заработать, а они - устроить революцию.  Нет,
это была замкнутая группа без каких-либо связей. Вы покончили с ней.

  - Но они проникли в вашу компьютерную сеть.
  - Нет, только Килт. Это он нашел революционеров, а не наоборот.
  - А откуда у него сведения о том, что я упрям, неуравновешен и склонен
к идеалистическим иллюзиям?
  - Из компьютерного банка данных, откуда же еще?
  - Меня интересует, кто вводил эту информацию.
  - У компьютера был список лиц, характер которых он должен был  проана-
лизировать, и он сам сделал заключение. На основе этого заключения можно
будет проследить, как изменился со временем тот или иной человек. Что же
касается вас, то вам, возможно, будет интересно узнать, что  уже  давно,
больше десяти лет назад, компьютер дал то же самое заключение по  поводу
вашего характера. Вы нисколько не изменились.
  - А Чиуна никто обо мне не расспрашивал?
  - Нет. А что?
  - Да так просто,- солгал Римо.- Мы-то с вами знаем, что  компьютеры  -
это просто огромные и тупые счетные машины. То есть я хочу  сказать,  вы
меня знаете и, ну, в общем, это просто дурацкие выводы какого-то арифмо-
метра. Я не собираюсь обижаться на глупый компьютер.
  - Прошу вас, найдите мою одежду и, соответственно, документы. А я хочу
отдохнуть. Плохо себя чувствую.
  - Как насчет обезболивающего?
  - Я отказался. Вы же знаете, я не могу позволить вводить себе наркоти-
ки.
  - Я знаю, что может помочь. Не так, чтобы очень, но хотя  бы  немного.
Боль - это знак, который подает тело, когда борется за жизнь.- Рука Римо
скользнула Смиту под голову, ощутив грубую ткань подушки. Римо едва  за-
метно надавил там, где кончались позвонки и начинался череп.-  А  теперь
дышите медленно, словно заполняя все тело воздухом. Белым  воздухом.  Вы
чувствуете, как белый воздух входит  и  вас.  Он  светлый,  как  солнце.
Чувствуете? Чувствуете?
  - Да, теперь лучше. Спасибо.
  - Никакой самый расчудесный компьютер не способен на  такое,-  заметил
Римо.
  Он вышел в коридор, все еще злясь на компьютер, и возле палаты  встре-
тил медсестру, которая чем-то напоминала компьютер.
  Ее халат был накрахмален и отутюжен. На лице застыло  сладкое  выраже-
ние, а улыбка напоминала рекламу зубной пасты. Да, она знает, где  нахо-
дится одежда доктора Смита, который уже спрашивал о  ней,  что  странно,
поскольку одежда порвана и вся в крови, а бумажник и деньги ему положили
на тумбочку возле кровати, специально чтобы он не волновался. Однако его
это не удовлетворило, как будто водительские права и деньги не имеют для
него большого значения. Во что бы то ни стало он хотел заполучить  одеж-
ду, не думая о том, в каком она состоянии.
  - В следующий раз давайте ему все, о чем он просит,- посоветовал Римо,
улыбаясь обворожительной улыбкой и, словно теплым влажным туманом,  оку-
тывая медсестру своим мужским обаянием.
  - Обязательно.
  Сестра осталась холодна, лишь улыбнулась в ответ быстрой улыбкой - так
на улице приветствуют случайного знакомого, с которым не хотят говорить.
Но Римо не обратил на это внимания. Все его мысли  были  заняты  Смитом,
его одеждой и компьютером, который глубоко его, Римо, оскорбил.
  Одежда Смита лежала в  полиэтиленовом  пакете  в  служебном  помещении
больницы.
  - Доктору еще что-нибудь угодно?-  поинтересовалась  находившаяся  там
сестра.
  - Нет, благодарю вас,- ответил Римо. Странно, но сестра  возле  палаты
Смита не назвала его доктором.
  На лестничной площадке Римо обыскал карманы насквозь пропитанного кро-
вью пиджака. Наконец он нащупал бумагу с дырочками по  краям.  Вот  она,
программа. Римо достал документы, чтобы окончательно удостовериться,  то
ли это, что он искал. Да, вот пометки, сделанные рукой Арнольда Килта на
платежной ведомости.
  Но теперь по краям распечатки шла красная полоса. Значит, с нее  сняли
копию! Кто-то проник в больницу и сделал копию с этой  программы.  Выхо-
дит, взрыв статуи - отнюдь не несчастный случай.
  Римо вновь поднялся в палату Смита, но, открыв дверь, остолбенел:  па-
лата была пуста. Кровать со всей системой  жизнеобеспечения  как  сквозь
землю провалилась. Лишь со стены бессмысленно свешивался шнур с  кнопкой
вызова медсестры.
  - Сестра, что с моим пациентом?- обратился Римо к  неестественно  улы-
бающейся медсестре, которую только что просил ни в чем не отказывать до-
ктору Смиту.
  - Его перевели.
  - Где он?
  - Налево по коридору.- Сестра указала направление.
  Рука ее двигалась как-то странно, хотя большинство людей этого  бы  не
заметишь, поскольку не все знают, что даже в простом сгибании пальца за-
действованы все мышцы. Движение руки вызывает движение  всего  тела.  Но
эта рука поднялась так, словно она была прикреплена не к телу, а к  сте-
не. Римо, все чувства которого были обострены, сразу это заметил. Может,
у сестры поражена центральная нервная система? Только этим можно  объяс-
нить, что она не отреагировала на его заигрывания.
  Римо быстро пошел по коридору, то и дело сдерживая шаг, чтобы не прив-
лекать к себе внимания. Врач, бегущий по больничному коридору, может ис-
пугать любого, кто его увидит. Открыв первую же дверь, он увидел  кисло-
родную палатку и трубочки, ведущие в нос. Но лицо в ореоле когда-то  бе-
локурых волос было все испещрено морщинами. Это  была  пожилая  женщина,
доживающая последние дни, а вовсе не доктор Смит.
  Тут позади Римо возникла "пластиковая" медсестра и, указав на какую-то
дверь, произнесла:
  - Он там.
  Держа руки на кобуре, в коридоре показались двое идущих вразвалку здо-
ровенных полицейских. Сестра ретировалась к лестнице.
  - Эй, стойте!- приказал один из полисменов.- Кто вы такой?
  - Я ищу больного.
  - И мы тоже. Ваши документы!
  - Я ищу пациента из отделения  интенсивной  терапии.  Мужчину  средних
лет. Вы случайно не видели кровать с системой жизнеобеспечения?
  - Мы хотим знать, кто вы такой!
  Римо проскользнул между ними и открыл следующую дверь.  Снова  тяжелый
больной, но не Смит.
  - Эй, вы, мы приказываем вам остановиться! Что вы делаете? Мы полицей-
ские, вы должны подчиниться!
  Римо заглянул в очередную палату - какой-то ребенок. Опять не Смит.
  - Мы вас задерживаем!
  - Чуть позже,- на ходу бросил Римо, открывая новую  дверь.  Старик.  В
последней палате лежал человек средних лет, ничем не напоминавший Смита.
  - Эй, приятель, ты арестован!- крикнул полисмен, задыхаясь от бега.
  - Отлично,- произнес Римо, не обращая на него внимания.- Прекрасно.
  Он бросился на поиски медсестры, но лестница была пуста. Он  попытался
найти другую медсестру - никого. Ничего себе отделение интенсивной тера-
пии! А если кому-нибудь понадобится помощь? Коридор заканчивался  метал-
лическими дверями, ведущими в другое отделение. Родильное. Смиту там де-
лать нечего.
  - Стой, стрелять буду!- задыхаясь, крикнул обливающийся  потом  полис-
мен. Его напарник стоял в дальнем конце коридора, прислонившись к стене,
и судорожно хватал ртом воздух.
  И тут Римо увидел лифт. Может, кровать закатили сюда? Он нажал  кнопку
вызова, и двери открылись. Внутри стояли двое в зеленоватых  шапочках  и
халатах с каталкой. На каталке лежал человек, с головой укрытый  просты-
ней. Римо заглянул под простыню, хотя две пары рук в резиновых перчатках
изо всех сил пытались его остановить. Голова пациента была  забинтована,
и двое в зеленых халатах бешено орали, пока Римо не  удостоверился,  что
повязки скрывают не доктора Смита.
  Полицейский навел на Римо пистолет, но Римо в последний  момент  сумел
поставить его на предохранитель и в тот же момент почувствовал, как  по-
лицейский навалился на него сзади, пытаясь повалить на землю.
  Римо вытолкнул полицейского из лифта и нажал кнопку "вверх". Мужчины в
зеленом попытались скрутить его, но оказались прижатыми к мягкой  обивке
лифта. Лифт полз как черепаха. На каждом  этаже  Римо  останавливался  и
спрашивал, не видел ли кто-нибудь кровати из отделения интенсивной тера-
пии с мужчиной средних лет. Нет. Спасибо, извините. Один из зеленых  ха-
латов вдруг заявил, что он хирург, и потребовал, чтобы его срочно доста-
вили на второй этаж - больному на каталке  срочно  требуется  помощь.  И
вообще кто такой этот псих?
  - Тс-с-с,- сказал Римо.- Тише, я занят.
  Наконец, проверив шестой, седьмой, восьмой, четвертый и третий  этажи,
они оказались на втором, где Римо выпустил врачей  вместе  с  пациентом.
Даже подвал с прачечной был абсолютно пуст. Римо вышел в подземный гараж
- туда как раз въезжали полицейские машины с включенными мигалками. Выс-
кочившие из них два полисмена с пистолетами наготове бросились в больни-
цу. Воспользовавшись их машиной, Римо дал газ и выехал на улицы городка.
Остальные полицейские машины развернулись и на полном  ходу  ринулись  в
погоню.
  Проломив парапет, Римо вылетел на пляж. Взметнув фонтаны песка, он на-
правил автомобиль прямо в море, намереваясь там выскользнуть из машины и
затеряться в волнах. Солоноватая вода приятно облегала тело, ласкала но-
ги и руки. Ненужный больше белый халат всплыл на  поверхность,  а  Римо,
напротив, ушел в глубину; грудь его царапнул морской песок. Своими  дви-
жениями он напоминал огромную рыбу. Он и плыл некоторое время вдоль  бе-
рега у самого дна, а когда вынырнул на поверхность, то оказался в  семи-
десяти ярдах к северу от того места, где бросился в воду. Уже  стемнело,
и он спокойно вышел на пляж. В то месте, где он бросил машину,  полицей-
ские вели беспорядочную стрельбу по халату. Увидев  стреляющих  полицей-
ских и плавающий халат, любители купания  на  берегу  завопили:  "Акула!
Акула!" Завтра история о том, что в здешних водах видели акулу,  обойдет
все газеты, и туристический бизнес на Кейп-Коде достигнет небывалой  вы-
соты.
  - Беда,- проговорил Римо, едва оказавшись в скромном белом коттедже.
  Чиун жестом показал, что ничего страшного не произошло.
  - Я прощаю тебя за то, что ты опоздал. Если бы я не умел  прощать,  то
просто не смог бы тебя выносить. Я  просто  воплощенное  милосердие,  но
предупреждаю тебя, персидский шах не будет столь  же  терпим.  Он  будет
требовать исправной службы, так и знай.
  - Папочка, мы никуда не едем!
  - Отдохни, успокойся. Почему ты весь мокрый?
  - Я сказал: мы никуда не едем. Смит в беде!
  - В чем дело?
  - Его ранили. А потом похитили.
  - Ах, вот оно что!- воскликнул Чиун.- Тогда мы обязаны  показать,  что
Дом Синанджу не намерен это терпеть. Сначала казним  его  охранников,  а
потом отправимся в Персию.
  - У него не было охранников.
  - Почему же в таком случае тебя удивляют, что с ним случилось  несчас-
тье? Этого следовало ожидать. Совершенно очевидно, что он безумен, и да-
же Дом Синанджу не в силах его спасти. Если  помнишь,  я  уже  писал  об
этом, так что в архивах сохранилась  информация  о  безумном  императоре
Смите. Не волнуйся, нас никто не станет винить.
  - Но вся организация оказалась без руководства!
  - Послушай, ты наемный убийца, а не император, и твое ремесло  -  уби-
вать, в не царствовать.
  - Но я вовсе не хочу занять место Смитти!
  - В таком случае какое тебе дело до того, кто станет императором?
  - Я беспокоюсь об организации. О "КЮРЕ".
  - Почему тебя заботит какая-то организация?
  - Потому что я ее часть!
  - Все верно, но ты уже сыграл свою роль, и даже лучше, чем можно  было
ожидать.- Длинные пальцы поднялись вверх, словно подводя черту!
  - Нет, этого недостаточно!- воскликнул Римо.- Если хочешь, можешь  сам
ехать в Иран. А я нужен здесь.
  - Цветок может только цвести. Он не может бросать  в  землю  семена  и
снимать урожай.
  Но доводы Чиуна не возымели действия. Как все-таки часто безумие запа-
дного мира прорывалось наружу в этом незрелом юнце, и потому Мастер  Си-
нанджу решил остаться и проследить за учеником, чтобы тот в своем  безу-
мии не причинил себе вреда, растрачивая попусту драгоценные знания,  ка-
ковые представляло собой учение Синанджу.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  Когда Римо ушел разыскивать пропавшую одежду, в палату  доктора  Смита
вернулась медсестра.
  - Вас переводят,- сказала она, и он почувствовал, как  кровать  плавно
покатилась к двери. Вся система жизнеобеспечения двинулась вместе с ней.
Судя по всему, это была кровать нового образца, потому что сестра двига-
ла ее легко, словно инвалидную коляску. Через пластиковый верх кислород-
ной палатки лампы в коридоре казались маленькими, затянутыми дымкой  лу-
нами. Смит услышал, как открылись и закрылись двери лифта. Кабина  пошла
вниз.
  - Сестра, меня будут оперировать?
  - Нет,- ответил ровный, какой-то механический голос.
  Смиту и раньше доводилось испытывать страх. Оцепенение перед выброской
с парашютом над Францией во время Второй мировой войны, когда он  служил
в Бюро стратегических служб. Безмолвную панику в  бухарестском  подвале,
когда НКВД обыскивало близлежащие дома, а он находился в обществе профе-
ссора, который разрывался между желанием бежать на Запад и надеждой спа-
сти себе жизнь, выдав Смита. Но это был совсем иной страх -  тогда  кое-
что все-таки зависело от него самого. И смерть была бы легкой и быстрой.
  Но сейчас он был абсолютно беспомощен. Его разум  оказался  в  ловушке
собственного тела, искалеченного и причиняющего страдание. Любой случай-
ный прохожий имел больше власти над ним, чем он сам. Он не  мог  пошеве-
лить левой рукой и полностью отдавал себе  отчет,  что  если  попытается
приподнять голову, то потеряет сознание. Грудь так болела,  словно  туда
вылили горшок расплавленного свинца, в левом глазу пульсировала боль.
  Они выехали из лифта и оказались в каком-то подвале. Сестра снова пош-
ла к дверям лифта, а он остался один.
  Не прошло и двух минут, как она вернулась и снова куда-то его повезла.
Они оказались на свежем воздухе, который приятно холодил его тело.
  У него было ощущение, словно он плывет по сверкающему на солнце озеру,
и тут раздался скрип тормозов и вой полицейских сирен. Но все это проис-
ходило как бы в отдалении. Он сообразил, что находится в машине с плотно
закрытыми дверями, потому что вокруг стало совсем темно. Или  он  просто
потерял способность видеть?
  И вдруг зажегся свет. Это был самый резкий свет в его жизни - он  вры-
вался в забинтованный глаз, как вспышка рыжего пламени. Звук  машин  ис-
чез, зато он почувствовал запах нефти и услышал звук бьющегося  о  скалы
прибоя. Плечо его словно пылало в огне.
  - Ну, доктор Смит, вижу, вы страдаете.- Голос напоминал голос сестры и
звучал очень ровно, но Смит не видел, откуда он шел.
  - Да, верно. Но кто вы? И что я здесь делаю?
  - Вы здесь, чтобы ответить на мои вопросы.
  - Я все скажу,- отозвался Смит.- Но зачем вы меня сюда привезли?
  - Мне нужна только правда.
  - Разве я собирался что-нибудь от вас скрыть, сестра?
  - Посмотрим. А теперь скажите, кто по национальности Римо?
  - Кто?
  - Римо. Ваш агент. Я знаю, Чиун, тот, что постарше,- кореец.  Но  меня
интересует Римо.
  - Какой Римо? Какой Чиун?
  Боль была внезапной и такой острой, словно тело прижгли каленым  желе-
зом. Смит закричал:
  - Я все скажу! Перестаньте, прошу вас, остановитесь!
  - Вы помните Римо и Чиуна?
  - Да, я знаю их!
  - Отлично. Так кто же Римо по национальности?
  - Я не знаю, клянусь вам. Он всего-навсего  продаст  нам  в  санатории
"Фолкрофт" страховые полисы.
  Тело снова пронзила боль, и Смит захлебнулся от собственного крика.
  - Хорошо, хорошо! Мы часть ЦРУ. Римо, я н Чиун. ЦРУ.  Разведывательный
центр. Собираем информацию о перевозках, урожаях зерна и...
  На этот раз ощущение было такое, словно ему вонзили в грудь напильник.
Он потерял сознание, но вскоре снова увидел над собой яркий свет.
  - Хорошо,- продолжал ровный голос.- Начнем все сначала. Теперь я знаю,
что ты пытаешься что-то скрыть, и понимаю почему.  Но  меня  интересуете
вовсе не вы или ваша  организация.  Мне  не  дают  покоя  Римо  и  Чиун.
Единственное, чего я хочу,- это выжить, но пока они живы, это  невозмож-
но. Я мог бы предложить им полноценную замену, возможно, даже лучше. Это
я сам. Но взамен вы должны быть посговорчивей.
  - Хорошо, только прошу вас, не делайте мне больно!
  - Вы увидите, я очень разумное существо,- сказала сестра.
  - Мы не можем точно сказать, кто же Римо по национальности. Видите ли,
он сирота.
  - Сирота?
  - Да.
  - Что такое сирота?
  - Это человек, у которого нет родителей.
  - Но ведь ребенок не может родиться сам по себе, не может сам по  себе
расти. До года он даже не может стоять на ногах?
  - Он воспитывался монахинями в приюте.
  - А где он научился тому, что умеет?
  - В приюте,- солгал Смит.
  - Кто же его в приюте учил?
  - Монахини.
  На этот раз боль длилась дольше.
  - Его учитель - Чиун!- завопил Смит.- Тот самый кореец!
  - Что еще вы можете сказать о Чиуне?
  - Он Мастер Синанджу,- ответил Смит.
  - Синанджу? Они учителя?
  - Нет.
  - Хороший ответ. Так кто же они?
  - Наемные убийцы,- ответил Смит.- Синанджу - небольшая деревушка в Ко-
рее на границе с Китаем. Это святая святых всех  воинских  искусств.  На
протяжении многих веков мастера Синанджу продавали свое мастерство, что-
бы поддержать жителей деревни.
  - Какое мастерство?
  - Они наемные убийцы и оказывают услуги разным