рнулся, вспомнив  того,  кто
наблюдал за ним из  окна, направил в его сторону указательный палец,  словно
говоря: "Следующая очередь - твоя", - и пошел по одной  из тропинок, ведущих
к дому.
     Находившийся всего в каких-нибудь сорока  ярдах от Римо, но  скрытый от
него  множеством поворотов, Чиун  услышал ожесточенный лай, рычание, а затем
визг, и наступила тишина.
     - Отлично, - сказал он, продолжая увлекать женщин вперед.
     Внезапно он  остановился  как вкопанный, широко  расставив  руки, чтобы
женщины не упали.  Налетев на них, Валери  с Бобби охнули:  впечатление было
такое, будто они на полной скорости врезались в железный шлагбаум.
     Первой пришла в себя Валери.
     - Почему мы остановились? Давайте выберемся отсюда.
     С этими словами она взглянула на  Бобби, пытаясь найти у нее поддержку,
но полногрудая блондинка молчала,  все еще потрясенная едва не  свершившимся
на каменной скамье кровавым обрядом.
     - Мы подождем Римо, - объяснил Чиун.
     В окно Жан-Луи де Жуан видел, как кореец остановился. И тут же  заметил
Римо, который  бежал по верхушкам составлявших живую изгородь кустов, словно
по асфальтированному шоссе, направляясь к дому.
     - Уходим! - крикнул де Жуан, и все четверо исчезли из окна.
     Через мгновение Римо уже был в комнате, влетев в открытое окно.
     Комната была пуста.
     Римо вышел в холл и обыскал все помещения.
     - Эй, выходите! - время от времени кричал он.
     Но везде было пусто.  Вернувшись в  комнату, откуда он начал свой путь,
Римо нашел на полу желтое перо и  решил утешиться мыслью, что, даже  если он
их сейчас не найдет, они все равно рано или поздно выдадут себя.
     Воткнув  перо в  волосы  над правым ухом, словно  плюмаж,  он с криком:
"Алле-оп!" - нырнул в окно.
     Медленно перевернувшись в воздухе, он опустился точно на живую изгородь
и побежал по ней туда, где заметил Чиуна с двумя спутницами.
     Немного  выждав, де  Жуан  нажал кнопку,  которая приводила  в действие
панель потайной комнаты, спрятавшей их. Все четверо  вышли наружу, и де Жуан
сделал  им  знак молчать. Они  подошли  к окну и  осторожно  выглянули из-за
занавески.
     Их взорам предстал Римо, остановившийся возле места, где стоял Чиун.
     - Эй, папочка! - крикнул Римо.
     - Что ты там делаешь? - спросил Чиун. - И зачем ты нацепил это перо?
     - Думал, это придаст мне лихой вид. А почему вы не в машине?
     - Здесь взрывное устройство.
     Римо посмотрел вниз.
     - Где? Я ничего не вижу.
     - Здесь.  Под  камнями  - шнур. Я заметил,  что  гравий  в  этом  месте
чуть-чуть  приподнят.  Трудно  было ожидать,  что ты это  заметишь, особенно
когда зрение  тебе застилают перья. Какая удача, что этих юных особ довелось
сопровождать мне, а не тебе.
     -  Ах,  вот  как? А  кто, интересно,  разделался  с псами?  Мне  всегда
достается самая грязная работа.
     - А кто лучше подготовлен для грязной работы? - спросил Чиун,  и  мысль
эта ему  так понравилась, что он  даже повторил фразу  с коротким смешком. -
Кто лучше подготовлен? Хе-хе!
     - Где бомба? - Римо вынул из волос желтое перо и швырнул в заросли.
     - А  вот  здесь,  - Чиун  указал  место  на  земле.  - Хе-хе! Кто лучше
подготовлен? Хе-хе!
     - Я должен вас на минутку покинуть, - произнес Римо.
     Де Жуан  тем  временем увидел, как Римо  легко перепрыгнул  с кустов на
высокий железный забор,  и услышал металлический скрежет - это Римо разрывал
решетки на заборе. Через мгновение  он вновь увидел Римо, который выпрямился
в полный рост и сказал:
     - Теперь в порядке, папочка, я разомкнул цепь!
     - Значит, бомба больше не опасна?
     - Нет, гарантирую.
     - Ну, а теперь прощайтесь с жизнью, - обратился Чиун к девушкам. - Этот
белый гарантирует вашу безопасность.
     Тем  не менее он повел их через зарытый в землю шнур к воротам, которые
виднелись в конце аллеи.
     Римо шел по соседней аллее, отделенный от Чиуна зарослями кустов.
     - Я тут размышлял, - сказал Чиун Римо через живую изгородь.
     - Самое время, - отозвался Римо. - Хе-хе! Самое время. Хи-хе.
     -  Послушайте  его,  -  сказал  Чиун девушкам.  -  Ну,  просто ребенок!
Развеселился от детской шутки.
     Веселье Римо тотчас же прошло, и он спросил:
     - Так о чем же ты думал?
     -  Помнишь, как-то  я  говорил тебе  о Мастере, который путешествовал в
дальние страны и новые миры и рассказам которого не поверили?
     - Ну и что?
     - Я продолжаю об этом думать, - произнес Чиун и замолчал.
     Де Жуан видел, как старик-азиат вывел девушек за  ворота. Римо, который
бежал вдоль забора,  вдруг перемахнул через него так  легко, словно это  был
всего лишь поручень на стадионе "Янки".
     Они  начали  было  садиться  в  машину,  как  вдруг  старик  обернулся,
посмотрел на дом  и  произнес слова, от которых у де Жуана по спине пробежал
холодок.
     -  Пусть уши  твои  горят в огне! - неожиданно сильным  голосом крикнул
Чиун. - Пусть в них возникнет холодный звон  и они расколются,  как  стекло.
Дом  Синанджу говорит  тебе, что ты сам  вырвешь  себе веки и скормишь глаза
небесным  орлам. А потом станешь  усыхать и будешь съеден полевой мышью. Это
говорю тебе я, Мастер Синанджу. Трепещи!
     С этими словами  старец уставился на окно, и де Жуан, хотя  и был скрыт
за  занавеской,  почувствовал, как  узкие  глаза словно насквозь прожгли его
лицо. А кореец сел в синий "форд", и машина уехала.
     Де Жуан  повернулся к  остальным присутствующим  -  те были  смертельно
бледны.
     - Что это было? - спросил он дядюшку Карла.
     - Древнее проклятье детей гривастой змеи, которые жили в тех же местах,
что и наши предки. В нем содержится сильное колдовство.
     -  Чепуха, - сказал де  Жуан,  хотя  на самом деле вовсе  не  испытывал
подобной уверенности.
     Он  хранил молчание до  тех пор,  пока  у его ног не  зазвонил телефон.
Подняв трубку, он некоторое время слушал. Постепенно его черты разгладились,
и он улыбнулся.
     - Merci, - наконец произнес он и повесил трубку.
     - Какие новости? - спросил дядюшка Карл.
     - Мы можем предоставить  эту  парочку  самим себе.  Они  нам больше  не
понадобятся  для  того, чтобы выйти на их  хозяина.  Компьютеры  никогда  не
подводят.
     - Компьютеры? - переспросил Карл.
     - Да. Наши сородичи, побывав в гостинице, узнали одно  имя.  Это  имя -
Харольд  Смит. Он  директор  санатория  под  названием  "Фолкрофт"  недалеко
отсюда.   Их   компьютерная  система  подключена  к  большинству   важнейших
компьютеров этой страны.
     - Что означает?..
     - Что доктор Смит и есть глава организации, на которую работают эти два
наемных убийцы. И теперь,  когда нам это известно, они нам больше не  нужны.
Мы и без них сможем завоевать власть для народа актатль.
     - Но в таком случае мы всегда будем очень уязвимы.
     Де Жуан покачал головой, и губы его медленно растянулись в улыбке.
     - Нет.  Эти двое - всего лишь орудие. Пусть сильное и мощное, но тем не
менее всего лишь орудие.  Мы обезглавим  организацию,  а  без головы  другие
члены не действуют. Так что, хотя наша ловушка и не удалась, мы тем не менее
победили. - Он продолжал улыбаться, и скоро улыбка  появилась на лицах  трех
остальных.
     Де Жуан выглянул  во  двор, где  лежали  два  собачьих трупа, а  третий
доберман  со сломанными лапами жалобно скулил. За спиной он  услышал дружный
унисон:
     - Ты вождь. Ты вождь.
     Де Жуан обернулся.
     -  Это так.  - Затем,  обращаясь  к одному  из одетых  в перья  мужчин,
сказал: - Пойди добей пса.
     Покидая поместье "Эджмонт", Римо спросил Чиуна:
     - Что все это значит? Все эти орлы, мыши и стеклянные глаза?
     -  Я вспомнил,  что писал тот Мастер в  своих мемуарах. По его  словам,
среди народа, который он посетил, это считалось могущественным проклятьем.
     - Но ты ведь даже не знаешь, тот ли самый это народ!
     Чиун поиграл пальцами.
     - Да. Но если я угадал, им предстоит бессонная ночь.
     Римо пожал  плечами. Взглянув в  зеркало  заднего  вида, он увидел, что
Валери забилась  в угол и сидит  там в угрюмом  молчании, а Бобби  бледна, и
лицо ее искажено. Она и впрямь сильно перепугалась, подумал Римо.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

     Вечером полиция обнаружила тело Джоя-172 в Бронксе под  железнодорожным
мостом.
     Сердце найти не удалось.
     Был  даже  свидетель убийства. Он  заявил,  что шел под  мостом,  когда
услыхал  шум борьбы и затем стон. Он  кашлянул, звук прекратился, и он пошел
своей дорогой. А когда пятнадцать минут спустя вернулся, то обнаружил труп.
     Возле  трупа  была найдена  надпись,  являвшаяся,  по  всей  видимости,
предсмертным  посланием  Джоя-172,  написанным его собственной  кровью.  Там
говорилось:  "Следующим будет Мэн". Полиция считала, что во время  отсрочки,
полученной Джоем-172, благодаря случайному прохожему, он начертил  его прямо
на земле.
     На следующий день отчет о происшествии появился в "Пост", номер которой
попался на глаза Римо.
     "Пост"  считала,   что  убийство  было  совершено  правоэкстремистскими
фанатиками,  а  слова  "Следующим будет Мэн"  означали,  что они  собираются
отправиться  в  штат  Мэн  и  обеспечить  фашистам победу  на  президентских
выборах. Впрочем, это не имело никакого значения.
     Римо не обратил внимания и на то, что обнародованная на первой странице
теория к  двадцать четвертой странице приобрела статус доказанного факта, на
которой  ссылались  в  редакционной  статье  под   названием:  "Бессердечные
Америки".
     Единственное,  что  произвело  на  него  впечатление,  было  содержание
надписи: "Следующим будет Мэн".
     Это могло означать лишь одно: покушение на доктора Смита.
     В  связи  с   гибелью  Джоя-172  среди  племени  актатль  прошел  слух:
осквернивший великий камень Уктут мертв.
     И еще  одна весть облетела племя: скоро ему не  надо будет скрываться и
не придется больше скрывать свои достойнейшие  культурные традиции из страха
уничтожения или каких-либо санкций.
     Вскоре  актатль и  их бог Уктут с тайным  именем встанут в  один ряд со
всеми народами мира, с  гордо поднятой головой, ибо уже сейчас  лидеры клана
собирались  разделаться  с  тайной организацией, связанной с  правительством
США.
     Де  Жуан  пригласил  в  свой гостиничный  номер  лучших  представителей
племени  актатль, чтобы  продумать план поездки. Он не стал  спорить,  когда
дядюшка Карл попросил  взять  и его. Жан-Луи  чувствовал,  что старик  имеет
право присутствовать при моменте триумфа племени.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

     Римо как раз собрался снять трубку, чтобы набрать  номер доктора Смита,
как раздался телефонный звонок.
     Просто  невероятно, подумал Римо, как Смиту, даже  на расстоянии многих
миль,  удается  читать его  мысли и звонить как раз в тот момент, когда Римо
так  необходимо с  ним  поговорить. Хотя  гораздо  более выраженной была его
способность звонить  тогда,  когда  Римо этого  меньше всего  хотелось, но в
большинстве случаев происходило именно так.
     Раздался новый звонок.
     - Ответь этому  пластмассовому созданию  человеческого гения  или убери
его отсюда, - сказал Чиун. - Я не могу, чтобы меня отвлекали, когда я создаю
хроники для народа Синанджу.
     Римо  посмотрел  на  Чиуна:  тот  сидел  на  полу,  окруженный  листами
пергамента, перьями для письма и баночками туши. И снял трубку.
     - Привет, Смитти, - произнес он.
     - Римо, это Бобби.
     - Чего тебе надо? Не хватает четвертого для парной игры?
     - Римо, я страшно напугана. Я видела перед домом мужчин, которые сильно
смахивают на тех, из Эджмонта.
     - Гм-м-м, - протянул Римо. Он отправил Бобби Делфин домой,  на прощание
посоветовав  быть осторожнее, в надежде,  что больше никогда  не услышит ее.
Это было настоящее счастье - не слышать звука ее кроссовок фирмы "Адидас".
     - Можно мне к вам приехать? Пожалуйста? Я так боюсь!
     - Ладно,  -  согласился Римо.  -  Только осторожнее по пути.  И захвати
что-нибудь потеплее - мы отправляемся в путь.
     - Я скоро буду,
     Тяжело вздохнув, Римо повесил трубку.
     Отсылая домой  Бобби,  он  просил ее  быть  осторожней.  Отсылая  домой
Валери, он просил ее не шуметь, и сейчас вдруг подумал, не нависла ли и  над
ней какая-нибудь опасность.
     - Послушай, Чиун, а пишешь ли ты обо мне хоть что-нибудь хорошее?
     Тот поднял глаза.
     - Я пишу только правду.
     Римо не собирался стоять и выслушивать оскорбления, поэтому он позвонил
Валери. Она была в своем кабинете в музее.
     - Вы как раз кстати, - сказала  она. - Когда  вы собираетесь избавиться
от этого...  всех  этих... короче,  в  том зале? И как долго, по-вашему, это
может продолжаться? И вообще, за кого вы меня принимаете?
     -  А  в  чем  дело? У  вас  что, возникли  проблемы?  Кто-то разыскивал
Уиллингэма?
     - Нет. Я сообщила всем, что он уехал отдыхать. Но ведь  не может же  он
вечно находиться в отпуске! Вы должны что-то с этим сделать!
     - И обязательно сделаем, клянусь вам.  Вы, случайно,  ничего необычного
не заметили? Вас никто не преследовал?
     - Нет, насколько мне известно.
     - А не приходил ли кто-нибудь посмотреть на ваш экспонат?
     - Нет, но крайней мере, с тех пор, как я вернулась. На двери я повесила
табличку, что зал закрыт, но ко мне никто не обращался.
     - И вас никто не преследовал?
     -  Вы что, нарочно  хотите  меня разволновать?  Точно,  так и  есть, вы
хотите, чтобы  я нервничала. Хотите заманить меня  к  себе и  соблазнить? Ну
что, я права?
     - Нет, дорогуша, абсолютно не правы, - успокоил ее Римо.
     - Только не думайте, что своими жалкими уловками сможете меня запугать.
Не выйдет.  Мне  очевидны  ваши  дурацкие маневры, слышите, очевидны,  и  не
думайте, что сможете нагнать на меня страху и заставить...
     Римо повесил трубку.
     Валери  приехала  даже раньше  Бобби  -  Римо  не  успел  еще закончить
разговор со Смитом.
     Нет,  Смит ничего не слыхал о  Джое-172.  После того, как Фолкрофт  был
закрыт, к  нему  перестала  поступать свежая информация, и он черпал новости
только из газет. Если его не наносило снегом в коттедже.
     Нет,  он никого  не  видел  поблизости от коттеджа,  а катание на лыжах
просто отличное, и  лыжный  инструктор сказал, что еще месяц отпуска - и  он
сможет  выбрать  что-нибудь посложнее,  нежели  спуск  для детей. И он будет
страшно рад  повидать Римо  и  Чиуна,  если они надумают приехать в  Мэн, но
пусть не рассчитывают остановиться в  его коттедже, потому что он а) слишком
мал и б) миссис Смит, даже после стольких лет брака, не подозревает,  чем ее
муж зарабатывает на жизнь, поэтому  ей будет  трудно перенести  знакомство с
Чиуном и  Римо. К тому же поблизости есть мотель,  где никогда не  ощущается
недостатка номеров, а что это за жуткие крики в комнате?
     - Это Валери, -  объяснил  Римо.  - Она  называет подобные звуки речью.
Будьте крайне осторожны!
     Он  повесил трубку, и как раз вовремя, чтобы сделать успокаивающий жест
Чиуну, который  угрожающе поворачивался на своем коврике в  сторону Валери -
она мешала ему сосредоточиться. Кореец уже  поднял  перо, и  Римо знал,  что
через какую-то долю  секунды в теле  Валери может появиться новый отросток -
гусиное перо, пробившее череп и проникшее в мозг.
     - Чиун, не надо. Я заставлю ее замолчать.
     -  Лучше,  чтобы вы оба  замолчали,  -  сказал  Чиун.  - Я делаю  очень
непростую работу.
     - Валери, - произнес Римо, - идите сюда и присядьте.
     -  Я собираюсь немедленно связаться с прессой! Мне  это  все надоело! В
"Нью-Йорк  таймс"  наверняка  заинтересуются  моим  рассказом.   Да,  точно,
"Нью-Йорк  таймс".  Подождите,  Викер   и  Льюис   доберутся  до   вас.   Вы
почувствуете, словно попали в мясорубку. Точно, "Таймс".
     - Замечательная газета, - похвалил Римо.
     -  Через  нее  я  устроилась на работу.  По  объявлению  явились  сорок
человек,  но у меня была самая высокая квалификация, и я это  знала. Я сразу
это  поняла,  еще  на  первом  интервью  с  мистером  Уиллингэмом. -  Валери
помолчала. - Бедный  мистер  Уиллингэм. Лежит, мертвый, в том зале - это вы,
вы оставили его там!
     - Милый старина Уиллингэм собирался вырвать  у вас  сердце  при  помощи
куска скалы, - напомнил ей Римо.
     - Да,  но это был ненастоящий мистер Уиллингэм. А тот был замечательный
человек, не чета вам.
     - Черт, - разозлился Римо. - Он пытается вас убить,  а я  вас спасаю. И
после этого он  хорош, а я плох.  Давайте, отправляйтесь в "Таймс".  Они вас
прекрасно поймут.
     - Несправедливость, - заметил Чиун. - Тебе  следовало бы  это понимать:
ведь именно американцы ее изобрели.
     - Занимайся своими сказками, - бросил Римо. - Тебя это не касается.
     Дверь  номера  распахнулась,  и  на  пороге  появилась   Бобби.   В  ее
представлении, одеждой на холодную  погоду была шуба до  пят,  надетая прямо
поверх спортивного костюма.
     - Эй, привет! Привет всем! А вот и я!
     Чиун воткнул затычку в одну из баночек с тушью.
     - Ну, разве можно работать в таких условиях? - вскричал он.
     - Слежки не было? - спросил Римо у Бобби.
     Она покачала головой.
     - Я внимательно  смотрела. Никого.  - Заметив Валери, пристроившуюся на
стуле в уголке, она проявила неожиданную радость от встречи с ней. - Привет,
Валери, как дела?
     - Рада видеть тебя одетой, - мрачно изрекла та.
     Чиун подул на  пергамент, затем аккуратно его свернул и аккуратно убрал
письменные принадлежности в ящик стола.
     - Прекрасно, папочка, закончишь потом.
     - Почему?
     - Мы отправляемся в Мэн.
     - Н-да, - произнес Чиун.
     - Отлично, - воскликнула Бобби.
     - Меня уволят, - вздохнула Валери.
     - Господи, ну почему я? - вскричал Римо.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

     Они приехали из Европы. Из Южной Америки и из Азии.
     Они собрались со  всего света, самые доблестные в племени актатль. Сила
их попусту  растрачивалась на бессмысленные действия, пока власть в  племени
не взял Жан-Луи де Жуан. И теперь им  предстоял последний  подвиг на  пути к
победе.
     Двенадцать мужчин в балахонах из желтых  перьев  и набедренных повязках
стояли босиком на снегу, словно не чувствуя холода, и смотрели на маленький,
окруженный деревьями коттедж.
     Вокруг бушевал  холодный  ветер,  его  порывы  прижимали к телу  желтые
перья,  но  они  не  вздрагивали и  не позволяли  себе  стучать зубами, ибо,
согласно древним традициям,  мальчик не  может стать воином до тех пор, пока
не победит змею, болотную рысь  и  порыв  ветра.  И  несмотря  на то, что от
древнего  племени их отделяло двадцать поколений, все как один, даже грузный
дядюшка Карл, помнили, что  они воины народа  актатль, -  это согревало их и
придавало им сил.
     Все они  внимательно слушали одетого в теплые  кожаные сапоги и меховую
куртку с капюшоном Жан-Луи де Жуана, который давал им последние наставления.
     - Женщина нужна для жертвоприношения. А с мужчиной я должен поговорить,
прежде чем отдать его Уктуту.
     -  А не появятся  ли здесь белый человек с  азиатом? -  спросил дядюшка
Карл.
     -  Если  даже  и  появятся,  то  будут  немедленно  уничтожены,  причем
представителями собственного лагеря, - улыбнулся де Жуан.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     Миссис Харольд В.Смит не заботилась о своей внешности.
     В тридцать два она  об этом не подозревала; в сорок два - знала и очень
переживала, а теперь, в пятьдесят два, ее уже больше ничего не заботило.
     Она часто напоминала себе, что она взрослая женщина и должна вести себя
подобающим образом, в частности, отбросить ребяческие фантазии, будто брак -
это,  когда  идешь  по  жизни, совершая  удивительные  вещи  с  удивительным
человеком.
     Что ж, она этого лишена. Зато  у  нее есть кое-что получше. У нее  есть
доктор Харольд В.Смит, и  хотя он, возможно, и скучен, но ей  больше нет  до
этого дела, потому  что  как можно  быть