орядков.  Кроме  того,  я  помнил  о  твоей
привередливости и ничем не подкрепленных подозрениях.
     - А потом?
     - Меня вновь оскорбили.
     - Что он сказал? - спросил Римо.
     - Мне не хотелось бы тревожить старые раны.
     - Старые? Это случилось полтора часа назад, и теперь несчастный ублюдок
зализывает свои раны в больнице. Что же все-таки произошло?
     В царственном молчании Чиун смотрел в окно.
     - Твоя видеоаппаратура не вечна, папочка, а мне хорошо известно, что на
новую ты из собственных средств не потратишь ни цента.
     - Я пригрел на груди змею, -  вздохнул Чиун. - Что ж, это мне наказание
за  великодушие и  доверчивость.  Человек в  ресторане бросил клеветнические
слова в адрес моей матери. Но я не реагировал до тех пор, пока он не нападал
на меня.
     -  Что он сказал о... Постой-постой, кажется, догадываюсь.  Он  сказал,
что все люди третьего мира - братья. Я прав?
     Чиун кивнул.
     - И обнял тебя за плечи в знак дружбы, да? Вот тогда ты и раздробил ему
запястье? Я прав?
     - Я не убил его только  потому, что  знаю, как ты избегаешь огласки. Но
благодарности никакой! Ни слова признательности за то, что он поверил, будто
сам раздробил кисть руки, ударившись  о  стул. Никакой благодарности  за мою
бескорыстную  заботу  о тебе  и  твоей  расчудесной организации, к  которой,
заметь  это, я сохраняю  лояльность. Ничего такого! Зато добрых  два часа  я
выслушиваю чудовищные угрозы  лишить меня наиболее ценной  части моей личной
собственности.
     - Что ж, ладно, - вздохнул Римо, уложив  зеленый халат поверх остальной
одежды в громадный сундук и с шумом захлопнув крышку. - Ты  поедешь со мной,
Чиун. Я не оставлю тебя здесь одного.
     Римо  отправил  бы  Чиуна в Фолкрофт, но сейчас  там  небезопасно.  Это
первая трудность. Вторая  состояла в том, что  не было никакой ясности,  как
поведет  себя  Чиун в  Центре  по  изучению  подсознания.  Спросить  Римо не
решался. Чиун не любил, когда вмешивались в его личную  жизнь, особенно в ее
эмоциональную сферу.

     Дежурный   администратор  в  приемном   отделении  Центра  по  изучению
подсознания сообщила господину Римо Дональдсону, что, к сожалению, не сможет
принять его вместе с инструктором по физическому воспитанию из-за отсутствия
свободных  мест.  Все  забронировано на ближайшие  три  года.  Однако,  если
господин Дональдсон захочет встретиться с ней  после работы, чтобы  обсудить
возможность устроиться в какой-нибудь другой клинике, она будет рада.
     - Более чем рада, мистер Дональдсон.
     Ей не было  еще  и двадцати. Тонкая белая блузка едва прикрывала хорошо
сформировавшуюся грудь. Девушка  провела языком по розовым свежим губам, как
бы невзначай опустив взгляд пониже брючного ремня Римо
     Он  наклонился  к ней и почувствовал тонкий аромат духов. Ее  тщательно
расчесанные волосы, каштановым  водопадом спадавшие на  плечи, коснулись его
щеки. Он придвинулся еще ближе и низким завораживающим голосом  прошептал ей
на ухо:
     - Послушай! Меня ты должна принять, а то ...обижусь.
     Простые слова,  произнесенные медленно  и  многозначительно,  произвели
нужное впечатление: лицо девушки зарделось, в глазах вспыхнуло желание.
     -  Мне  хотелось бы... - произнесла  она слабеющим голосом, - но доктор
Форрестер  лично регистрирует  всех  новичков.  О-о, если  бы я  сама  могла
сделать это!
     - Соедини меня с доктором Форрестером. Я поговорю с ним.
     - С ней.
     - Тем более.
     - Увидев ее, вы забудете обо мне.
     - Ты всегда будешь самой желанной.
     - Правда?!
     -  Нет!   -   честно  ответил  Римо,   улыбнувшись   сладкому   кусочку
удовольствия.
     - Мерзкий женоненавистник! - пролепетала она, с трудом сдерживая слезы.
     - Что есть, то есть, - спокойно сказал Римо. - Женоненавистник, который
не прочь затащить тебя в темный уголок.
     - Я позвоню, но это бесполезно.
     - Звони! - великодушно разрешил Римо,  разглядывая просторную приемную.
В  Центре  по изучению подсознания чувствовался размах:  обширные помещения,
пышные растения в  горшках до пояса, огромные окна, открывавшие  взору небо,
землю  и  деревья. Девушка, лицо  которой все  еще пылало от  возбуждения  и
неудовлетворенных желаний, нервно  крутила  диск  плоского белого  телефона,
стоявшего на покрытом стеклом рабочем столе.
     Римо  медленно  подошел  к  Чиуну,  который наслаждался  окружавшей его
атмосферой  и  размышлял о  деятельности  Центра  по  изучению  подсознания.
Взглянув на Римо, он заметил:
     - А  ты ведь  и  на  самом деле женоненавистник! С роду не видел такого
циничного обращения с женщиной.
     - Главное - результат!
     - Почему ты не стал угрожать ей оружием? Результат был бы такой же.
     Римо взял брошюру  с журнального столика из хромированной стали, глянул
первую страницу и усмехнулся:
     - Тебе придется раздеваться в присутствии других людей, Чиун. Читай.
     - У  каждой проблемы есть решение, - сказал  Чиун невозмутимо,  даже не
взглянув на брошюру. Он был увлечен созерцанием ландшафта за окном.
     Римо пожал плечами. Ему ни разу  не приходилось видеть Чиуна  раздетым.
Даже мокрой  губкой старик обтирался под прикрытием складок одного  из своих
многочисленных кимоно. Меняя кимоно, он умудрялся делать это так, что снимал
одно и надевал другое почти одновременно. Римо так не мог или, может быть, к
этому не стремился.
     Доктор   Лития  Форрестер   проводила   консультацию,  когда   раздался
телефонный звонок.  Полагая,  что это ошибка коммутатора, где знали, с кем и
когда  ее  соединять,  Лития,  Форрестер  не ответила ни на  первый,  ни  на
второй... ни на пятый звонок. Но в конце концов все же подняла трубку.
     - Я же говорила, что меня нельзя отвлекать во время консультаций! У нас
нет  ни  одного  места на  ближайшие  три...  Дональдсон?  Ты  сказала  Римо
Дональдсон? Ну хорошо. Я побеседую с ним. Попроси его подняться ко мне через
пятнадцать минут.
     Она положила трубку, и рука ее неожиданно дрогнула.
     - Он здесь! Он здесь! Он здесь! - В  голосе  Литии звучало предвкушение
победы.
     - Кто он? - спросил мужчина, с которым она только что беседовала.
     - Тот,  кого я  мечтала заманить  сюда. Этот человек может сорвать наши
планы. Но теперь он здесь. Вот уж подарок судьбы.
     - Но не бывает и добра без худа, - философски заметил мужчина.
     Прежде  чем Римо  Дональдсон  получил  разрешение войти,  доктор  Лития
Форрестер еще раз, без посторонних, ознакомилась с его досье.
     Час  назад,  когда  Беннон  не  позвонил  ей в условленное  время,  она
забеспокоилась.
     Жаль,  если  он  погиб,  -  подумала  Лития  Форрестер.  - Всегда такой
осторожный,  основательный,  исполнительный  и   аккуратный,  инспектор  ФБР
Беннон...  И его  люди тоже... Генерал Ванс Уитерс  отправился на тот  свет.
Полковник  войск  специального   назначения,  профессиональный  убийца  тоже
погиб... и его люди. Что ж, добро пожаловать, Римо Дональдсон!  - подытожила
она  мстительно.  - Добро  пожаловать для участия  в турнире  интеллектов, в
котором и твой мозг, и твои половые инстинкты будут  направлены против тебя.
Мне  известно о тебе  многое. Ты -  оружие  в человеческом  облике, но  тебе
предстоит состязаться с таким противником,  который не только  устоит  перед
тобой, но и уничтожит тебя.
     Страх,  который Лития  Форрестер  испытала, подумав  о  смерти Беннона,
прошел. Она была готова к встрече.
     Однако доктор  Лития Форрестер не могла знать, что восемью этажами ниже
старый человек с Востока, купаясь в лучах  солнца, струившихся через большое
окно, тоже размышлял о Римо.
     Я  подготовил тебя  хорошо, сын мой, Шива, Разрушитель Миров, - шептали
беззвучно губы старика. - Входи без  страха в эту  западню разума. Как бы ни
была велика опасность, она не может противостоять мощи Человека. Наводнение,
буря,  шторм... -  все бессмысленно  перед ним. Все, включая и пространство,
раскинувшееся до  самых  звезд. Теперь иди!  Дух  Разрушителя  воспаряет над
жалкими замыслами других смертных.
     Девушке,  которая  только  что  направила Римо  Дональдсона  к  доктору
Форрестер, не забыв напомнить о встрече вечером, престарелый азиат показался
забавным и совсем беззащитным.
     -  Простите,  сэр,  -  обратилась  она к  нему, - мне  не  хотелось  бы
показаться  излишне любопытной  и  лезть в  чужие дела, но  как  вам удастся
сохранять такими длинными ногти на руках?
     Девушка   так  мило  улыбнулась,  что   отказать  ей  в  чем-либо  было
невозможно. С  помощью подобной  улыбки  она  в день своего шестнадцатилетия
получила от отца в подарок автомобиль.
     - Ты как раз лезешь в чужие дела, - улыбнулся в ответ милый беззащитный
старикан.
     А наверху  Римо Уильямс,  известный  под именем Римо Дональдсон, прошел
через  двойную  дверь и  увидел самую  красивую женщину, из  всех  с  какими
когда-либо стоял рядом. Она была совершенством природы и воплощением мужской
мечты.
     Лития сделала несколько шагов ему навстречу.
     - Хэлоу, Римо Дональдсон. Я ждала вас.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

     Учреждение, носящее  длинное название  Центр по  изучению  подсознания,
было "своеобразной  мастерской для выявления в человеке побуждающих мотивов,
углубленного  их  исследования  и  восстановления  механизма  преодоления  с
помощью соответствующих методов".
     Так было написано в брошюре.
     У Чиуна на этот счет было свое мнение, и он сообщил его Римо, когда они
распаковывали чемоданы в отведенной им комнате:
     - Это означает массовое  раздевание при всех,  употребление неприличных
слов и, наконец, ощупывание друг друга.
     -  Ощупывание  предусматривается, - подтвердил Римо.  - Дай  мне знать,
если заметишь что-нибудь подозрительное.
     - А что ты ищешь?
     - Сам не знаю.
     - Должно быть, увлекательное дело мыслить, как белый человек: иди  туда
- не знаю куда, принеси то - не знаю что. Это невозможно, сын мой!
     - Я опять стал твоим сыном?
     - Я не храню ни на кого зла.
     Чиун  был явно в настроении. Скорее всего, его развлекли тесты, которые
им предложили после обеда. Чуть позже Римо встречался и беседовал с доктором
Форрестер (мысленно  он называл ее  просто  Литией). Он был так очарован  ее
красотой, что разоткровенничался и рассказал фальшивую  историю своей жизни.
Она внимательно выслушала  Римо, назначила время для  новых тестов  и тут же
отпустила, говоря с ним тоном учительницы.
     Чиун  не  был  зарегистрирован  в качестве пациента, но  вместе с  Римо
прошел  через  все  психологические тесты.  Ему  они показались  чрезвычайно
забавными, и он развлекался.
     -  Послушай вот  это, - веселился  Чиун.  - "Кем бы вы предпочли стать:
чистильщиком  рыбы,  солдатом, уборщиком  мусора  или  художником?  Отметьте
что-то одно".
     - Итак, выбирай! - предложил Римо.
     - Я не хочу быть ни чистильщиком рыбы, ни солдатом, ни  художником. Мне
нечего выбирать. - Взял ручку и через весь вопросник размашисто начертал: "Я
предпочитаю быть Мастером Синанджу".
     Следующий тест показался  ему еще забавней.  Требовалось  из  маленьких
блоков сложить большой куб. Чиун быстро справился с заданием, но почему-то у
него один блок остался. Краем ладони  Чиун раздробил его в порошок,  а затем
посыпал порошком большой куб.
     - Теперь все! - радостно воскликнул он.
     В таких заботах и протекало время.
     Римо старался как  мог, но пока не знал ни своих результатов, ни  того,
будут ли они вообще.
     Но вот однажды  в их маленькой комнате раздался телефонный звонок. Римо
поднял трубку:
     - Дональдсон слушает.
     -  Доктор  Форрестер  хотела бы  видеть вас,  желательно сейчас  же,  -
холодно произнес женский голос.
     Был  почти  вечер,  когда  Римо вновь вошел  в  кабинет  доктора  Литии
Форрестер. Она стояла у рабочего стола спиной к двери. Взглянув на нее, Римо
понял, что никакой самоконтроль не  сможет заглушить зова  природы. Это было
больше, чем сексуальное влечение. Это было неизведанное желание вместе с ней
воспроизвести себя.
     - Садитесь, мистер Дональдсон, -  предложила она, указав на  диван. - Я
хотела поговорить о результатах ваших тестов.
     Доктор Форрестер взяла со стола заранее  приготовленную стопку бумаг и,
подойдя к дивану, села рядом с Римо.
     За тест  на умение сложить из  блоков куб,  что означало  способность к
самосознанию и самоорганизации, Римо получил высшую оценку. Это его  немного
удивило, потому что когда  он  был еще Римо Уильямс и пробовал поступить  на
работу  в  полицию  Ньюарка  и  Нью-Джерси,  ему  за  то же  самое поставили
"удовлетворительно". Чиун был прав, ум можно развить, как мускулы рук и ног.
     Потом  обсуждалась  возможность  нервных срывов.  Римо показал  высокую
степень подверженности. Это  подтверждали какие-то кляксы или что-то в  этом
роде.
     -  А  вот  у  вашего тренера этот показатель  очень низкий, ниже  я  не
встречала, - сказала Лития Форрестер,  прислоняясь  к  плечу Римо. - Как  вы
думаете, почему?
     Ее тело распространяло аромат редкой утонченности.
     -  Потому  что  ему удается рассеивать свое дурное  настроение за чужой
счет, - ответил Римо, усмехнувшись.
     -  А вот и нечто экстраординарное! У вас  обоих  отсутствуют  составные
агрессивности. Я  хочу сказать, что  вы абсолютно не  агрессивны. Но  так не
бывает! Вы искренно отвечали на этот тест?
     - Это где были линии, стрелы и еще какие-то штуки?
     - Да.
     - Вы меня  удивили,  -  заинтересовался Римо.  Тест  выглядел настолько
безобидно,  что  они  с  Чиуном  ответили  честно.  -  Не  знаю,  как  можно
приукрасить ответы на такой простой тест.
     - Так  он и задуман.  Весь  секрет в простоте. Замечательно!  Абсолютно
никаких признаков  нормальных  агрессивных инстинктов, - Лития  поднялась  с
дивана, поправляя перекрутившееся  платье из тонкого джерси. - Устраивайтесь
поудобнее, мистер Дональдсон. Нам нужно побеседовать.
     Римо откинулся  на мягкую спинку и  посмотрел вверх.  Через пластиковый
прозрачный  купол  проглядывало темнеющее  небо. В  его  вышине плавно парил
ястреб.  Он  казался неподвижным, но вдруг камнем бросился вниз. Римо не мог
видеть его жертву, но не сомневался, что она там была.
     Вот так атакует и Лития Форрестер, - мелькнуло в  уме Римо. -  Почему и
женщины,  и мужчины используют секс как  оружие?  Забавно, что он подумал об
этом только сейчас.
     Лития  села  в кожаное кресло  напротив Римо и начала задавать вопросы,
как умела делать лишь доктор Форрестер:
     - Если бы кто-нибудь, когда вы  стоите в  длинной очереди за билетами в
кино, попытался встать перед вами, что бы вы сделали?
     - Я сказал бы ему, что все стоят в очереди и что он - не исключение.
     - А если он все-таки откажется уйти?
     - Ну и  что? Какое значение может иметь один человек? Честно говоря, я,
наверное, даже не стал бы с ним говорить.
     - Вы когда-нибудь убивали людей, мистер Дональдсон?
     - О да, конечно, доктор. Трудно даже вспомнить сколько.
     - Во Вьетнаме?
     - И во Вьетнаме тоже.
     - А что если я скажу, что мы проверяли ваше досье, мистер Дональдсон, и
не нашли буквально ничего? Вы,  вероятно, знаете, что учреждения нашего типа
большей  частью связаны с  правительственными кругами, поэтому  каждый новый
пациент  тщательно  проверяется.  Похоже,  о  вас  нигде  ничего  нет.  Даже
отпечатки пальцев отсутствуют.
     - Что вы говорите, доктор? Просто удивительно!
     -   Мистер  Дональдсон,  вы  прибыли  сюда  и   зарегистрировались  как
профессиональный игрок в гольф, - продолжала  доктор Форрестер. -  Однако  в
среде профессионалов вас  никто не знает, в списках профессиональных игроков
имя  Римо Дональдсона не значится.  Вы  упомянули о Вьетнаме, но военные  не
располагают  никакими данными  о вас и  вашей деятельности. Согласитесь, что
это,  мягко  говоря,  странно.  Итак,  кто  же  вы  на  самом  деле,  мистер
Дональдсон?
     Вот и настало время  представиться  друг  другу,  - усмехнулся Римо,  а
вслух сказал:
     - Я тот человек, который собирается убить вас, доктор Лития Форрестер.
     Он с интересом наблюдал  за  ее  реакцией, но Лития  Форрестер ничем не
выдала себя.
     - О-о, вот и  агрессия! - только и  сказала она. -  Проявилась впервые.
Хорошо.  Я   думаю,   ваша   проблема   заключается  в   боязни  собственной
агрессивности.  Нежелание признать собственную  враждебность.  Подумайте  об
этом,  мистер  Дональдсон.  Почему вы  хотели  убить  меня? -  спросила  она
спокойно и как бы между прочим.
     - А  кто сказал, что я хотел убить вас? Я только собираюсь,  -  ответил
Римо, поняв, что спокойный вопрос доктора Литии  Форрестер  - лучшее из всех
возможных свидетельств не в ее пользу.
     - Вы хотите сказать, что не станете убивать меня?
     -  Не сейчас. Откровенно говоря, убитая вы напоминали бы  окровавленную
Богоматерь. Но мне придется убить вас.
     - Почему?
     - Потому что вы, вероятно, должны умереть.
     - Но почему?
     - Вы в числе намеченных к уничтожению.
     - Вот оно что! А кто решает, кого убивать, а кого нет?
     - Обычно я сам.
     - Как вы относитесь к тем, кто вами приговорен к смерти?
     - А что чувствуете вы по отношению к своим пациентам, доктор?
     - У меня к ним нет чувства ненависти, мистер Дональдсон.
     - И я редко ненавижу тех, кого решал убить.
     - Сколько человек вы убили, мистер Дональдсон?
     - Сколько мужчин вы завлекли в свою постель, доктор?
     - Значит, вы связываете это с сексом? - подняла брови доктор Форрестер.
     - Нет!
     - Что вы чувствуете в тот момент, когда убиваете человека?
     -  Профессиональный  интерес к  эффективности  приемов.  Потом стараюсь
восстановить  в  деталях,  как,  допустим,  нанесен  удар  левой,  полностью
выпрямленной или нет.
     - И никаких эмоций?
     -  Конечно,  никаких.  Убиваю-то я,  а  не  меня.  Большая  разница,  -
рассмеялся  Римо,  довольный своей шуткой. Но оценить ее  было некому, и его
веселье быстро развеялось.
     - И никаких эмоций... - повторила доктор Форрестер медленно. - А почему
вы убиваете людей?
     - Это моя работа. Точнее, профессия.  Говорят, хорошо получается, Может
быть, в этом мое призвание.
     - А как у вас с сексом? - задала она вопрос на другую тему.
     - Нормально.
     - Как вы относитесь к родителям?
     -  Я не  помню своих родителей. Воспитывали  меня монахини в  сиротском
приюте.  У меня к ним не было  особой привязанности. Монахини как  монахини,
делали что могли.
     - Понимаю. Значит, у вас не  осталось воспоминаний, связанных с мужским
началом.  Расскажите,  каким  вы   представляете  себе  идеального  мужчину?
Ложитесь, если хотите, на спину, закройте глаза и фантазируйте, лепите образ
совершенного мужчины. Создавайте его для меня.
     Римо согласно кивнул головой,  улегся поудобнее на диване и для полного
комфорта сбросил мягкие кожаные туфли.
     - Идеальный мужчина,  - начал он, - это тот, у  которого  внутри мир  и
покой, связанные с высшими силами. Идеальный мужчина не ищет опасности, но и
не  бежит от нее, спокойно идет ей навстречу. Для него смерть - естественное
продолжение  жизни,  он озабочен тем,  как  умереть, а  не когда.  Для  меня
идеальный мужчина -  это тот, кто способен  часами тихо сидеть, положив свои
мирно  отдыхающие   тонкие  длинные  пальцы  поверх  одежд.  Он   должен   в
совершенстве  владеть каким-нибудь  ремеслом  и делать  свое дело  настолько
хорошо,  насколько это в  человеческих силах.  Я  считаю совершенным  такого
мужчину, который становится учителем того, кого он полюбит...
     - Этот человек с Востока - ваш отец? - прервала его доктор Форрестер.
     - Нет.
     - Вероятно, он вас вырастил?
     - Не с детских лет.
     - Вы его любите?
     -  А это не  вашего  ума дело, черт побери!  - Римо  резко  поднялся  с
дивана.
     - Вот и  первая по-настоящему агрессивная эмоция! - обрад