- Ну и что? Он еще и не рыгнул.
     - Да, но должен был моргнуть.
     - Может, у него моргалка сломалась, - предположил Римо, глядя в сторону
улицы на выходящего под дождь человека. - А какая разница?
     - Дуракам  все без  разницы,  - сказал  Чиун.  - Просто запомни:  он не
моргнул.
     - Я сохраню это в памяти до конца своих дней, - ответил Римо. - Пошли.
     Повернувшись,  он  быстро пошел в сторону  партера. Но  Чиун  несколько
задержался, глядя на улицу и думая о человеке, который не моргнул.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

     - До свидания, Римо.
     Чиун с Римо  пробрались за кулисы. Полицейский, дежуривший у  входа  на
сцену,  был  совершенно  сбит  с  толку.  Пожилой  азиат  заговорил с  двумя
офицерами,  отвлек на  себя их внимание, и  тут  его спутник  исчез.  Просто
исчез. Его и след простыл. Они хотели потребовать  объяснений у азиата, но и
он тоже будто растворился.
     Оказавшись  по  ту  сторону  двери,  Римо  с  Чиуном  огляделись.  Римо
почувствовал  облегчение, заметив  стоящую около  электрощита Викки  Стоунер
"Под балдой, но жива", - подумал он.
     Он  было направился к ней,  но Чиун  стал  как  вкопанный,  в изумлении
наблюдая  за  суетой  кулис,  персоналом, толпившимся  вокруг  и,  очевидно,
осуществлявшим   материально-техническое   обеспечение   странных   существ,
издававших на сцене нечеловеческие, какие-то... "электрические" звуки.
     Вот тут-то Чиун и сказал:
     - До свидания, Римо.
     - До свидания? Почему "до свидания"?
     - Мастер Синанджу не может находиться там, где люди поют "мугга, мугга,
мугга, мугга"
     - А ты не слушай. Отключи мозг и не думай об этом, - посоветовал Римо.
     -  Тебе  это  просто,   поскольку  твой  мозг   постоянно  отключен.  Я
возвращаюсь в гостиницу.
     - Черт возьми, Чиун! Кто знает, что тут может случиться? Ты  можешь мне
понадобиться.
     - Не понадоблюсь. Все, что могло случиться, уже произошло.
     - Ты уверен?
     - Да.
     - Кто же поведал тебе об этом?
     - Человек, который не моргнул.
     С этими словами Чиун развернулся и вышел в коридор, вежливо извинившись
перед полицейскими, к тому времени уже  почти убедившими  себя в том, что те
двое были просто видениями,  возникшими  в  их  воспаленном воображении  под
воздействием тяжелой музыки Мэггота и "Дэд Мит Лайс".
     Когда  за Чиуном закрылась дверь,  Римо  пожал плечами и  направился  к
Викки Стоунер.
     - Здорово, да? - сказал он.
     - Лом, старик,  лом.  - Она обернулась. - А это ты! Мой единственный  и
неповторимый любовник.
     Судя по выражению лица, она была искренне рада видеть Римо.
     - Раз ты так любишь меня, что ж ты сбежала?
     - Просто мне надо было  кое-что сделать,  а ты бы наверняка мне не дал.
Кроме  того, этот  "Кто-то"  чуть  с  дерьмом  меня  не  смешал  из-за своих
телепередач.
     - Отныне  и  впредь оставайся со мной. Не  влезай  между  Чиуном и  его
телевизором, и все будет в порядке.
     - Как скажешь, Римо. - Она  положила руку ему на плечо. -  Ты пропустил
самое смешное.
     - Что же?
     - Кто-то прострелил глотку Биг Бэнгу Бентону.
     - Что же тут смешного?
     - Ты когда-нибудь слушал его передачи? - спросила Викки.
     - Нет, - ответил Римо.
     - Вот Бентон без глотки - это и смешно.
     - А с тобой ничего не случилось? - спросил  Римо, вспомнив об опасности
и заслоняя собой Викки от лож,  откуда, как он заметил, был прекрасный обзор
кулис.
     - Нет. Я  просто  слушала своего  Мэггота. Ты же  знаешь,  я хочу с ним
трахнуться.
     - Знаю, - ответил Римо. - И я тебе помогу.
     - Правда?
     - Конечно. Но для этого ты сейчас должна пойти со мной.
     - Я бы с удовольствием, но завтра ведь Дарлингтонский фестиваль.
     - Это еще что?
     - Величайшая в мировой истории рок-тусовка.
     - Которую тебе никак нельзя пропустить?
     - Никак. Ни в коем случае.
     - Хорошо, завтра поедем туда.
     Римо начал было  говорить что-то  еще, но  вдруг  понял, что не  слышит
своего  голоса  из-за  неожиданного рева  зрителей.  Шум зала был постоянным
рокочущим фоном, но сейчас зал разразился единым истошным высоким воплем. За
кулисами появился поспешно покинувший сцену  Мэггот  в  своем белом костюме,
увешанном  бифштексами  и печенью,  в сопровождении троих  "Дэд  Мит Лайс" в
таких же костюмах, но только менее расшитых золотом.
     Викки убрала руку с плеча Римо и шагнула навстречу Мэгготу.
     - Эй, Мэггот,  - окликнула  она. Тот повернулся.  - Познакомься  с этим
человеком.
     Мэггот с опаской приблизился к Викки и Римо.
     - Что случилось с Биг Бэнгом? - спросил он.
     - А,  не  беспокойся о  нем, -  ответила она. - Пустяки. Это -  Римо. Я
хочу, чтобы ты с ним познакомился.
     Мэггот взглянул на Римо, но руки не подал, как, впрочем, и  Римо. Сзади
к Мэгготу подошли трое "Лайс"
     - Рад встрече, приятель, - сказал Мэггот.
     -  Взаимно, - ответил Римо. - Должен сказать, что  у тебя замечательный
наряд. Кто твой мясник?
     Не говоря ни слова, Мэггот лишь натянуто улыбнулся.
     - Викки, этот парень - твой приятель? - спросил один из "Трупных вшей".
     - Мой любовник. Мой лучший любовник, - ответила она.
     - Он? Это же динозавр какой-то. А его волосы?
     - А, так ты занимаешься  любовью  при  помощи  волос? - заинтересовался
Римо. - Хотя... и такое возможно.
     Визг в зале усиливался.
     - Надо вернуться, - сказал Мэггот. - Успокоить зверинец.
     - Кинь им сырого мясца, - посоветовал Римо.
     Хитро взглянув  на Римо, Мэггот  повел "Трупных вшей" обратно на сцену.
Вопли  удесятерились. Мэггот поклонился. Трое  "Вшей" тоже. Зал еще прибавил
громкости.
     Мэггот воздел  руки, призывая к  тишине,  что вызвало  хаос,  и зрители
устремились  к  тонкой  синей цепочке  полицейских,  полукольцом стоявших  у
сцены.
     Мэггот  взмахнул  рукой. Новый порыв. Сорвав с груди бифштекс  фунта на
два весом, он высоко  поднял его над головой.  В жарких лучах прожекторов на
мясе блестели кровь и сок. Визг стал еще  сильнее.  Как чемпион по "фрисби",
Мэггот запустил мясо в зал. Экстаз. Хаос.
     Войдя  во  вкус,  Мэггот  и "Лайс"  стали  срывать  с  себя  отбивные и
бифштексы и метать их  на головы  зрителей.  Мясо плюхалось на пол, и стайки
девчушек, сцепившись в клубок, сражались за каждый кусок. Зрелище напоминало
бесплатную раздачу еды на кухне Армии Спасения. Но на всех мяса не хватило.
     Облегчив свои  костюмы,  Мэггот  с "Лайс"  направились  за кулисы.  Две
дюжины  счастливиц из  зала проглотили по кусочку  мяса. Остальные, озверев,
ринулись на полицейских.  Те  продержались недолго,  и  девицы,  как  потоп,
хлынули на сцену и устремились за кулисы.
     Римо стоял с Викки. К  ним подошли Мэггот и "Лайс", и Мэггот начал было
благодарить Римо  за его  блестящую идею  по поводу  мяса,  когда Римо вдруг
охватил водоворот жарких, потных, душистых, почти  обнаженных тел, хлынувших
за кулисы, как цунами.
     Среди  визгов  слышались  баритоны  полицейских,  пытавшихся  разогнать
толпу.  Римо оказался прижатым к электрощиту. Повернувшись к  нему лицом, он
схватился за рубильники и стал выключать все подряд. Пятый сработал, и сцена
погрузилась в темноту.
     Крики сменились  воплями. Закрыв  на мгновение глаза руками,  заставляя
расшириться зрачки, Римо вновь  открыл глаза. Теперь он видел так же хорошо,
как и  при свете, и направился  сквозь толпу ничего не видящих подростков  и
полицейских, словно их там и не было.  Он пробирался к двери на улицу. Викки
исчезла.  Мэггот с "Дэд Мит Лайс" тоже. Римо вышел под  моросящий дождь.  От
тротуара  отъехал  бежевый  "роллс-ройс". Стайка девушек  пустилась  за  ним
вдогонку.
     Викки опять ускользнула.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

     В тот вечер из Питтсбурга по поводу Викки Стоунер звонили двое.
     В захудалой гостинице доктору Гуннару Нильсону удалось наконец  убедить
портье заказать ему Швейцарию, хотя для этого  пришлось  выложить задаток  в
пятьдесят  долларов.  Нильсон  решил говорить  из  вестибюля, чтобы  не дать
портье подслушать разговор.
     Он был краток.
     - Это Нильсон. Сегодня вечером кто-то хотел прикончить девчонку.
     Выслушав ответ, доктор продолжал:
     -  Хорошо, пусть они действовали  без вашего ведома, но,  если появится
кто-нибудь из ваших, с ним случится то же самое.
     Снова послушал и переспросил:
     - Дарлингтонский  фестиваль?  Значит, там  все  и закончится. Но я  вас
предупредил: никаких конкурентов на моем пути. Можете передать это всем.
     Положив  трубку, Нильсон отправился  к себе  в номер. Нужно почистить и
смазать револьвер. Завтра настанет его час. Нужно подготовиться.

     - Какая разница, что пишут в газетах? - спросил Римо по телефону.
     Смит вновь терпеливо попытался объяснить. Найдено и  опознано тело Ласы
Нильсона. Журналисты докопались до его прошлого и  теперь  строили догадки о
том, что  он  приехал  в  страну по контракту на  убийство,  но  нашел  свою
погибель. В преступном мире пошли разговоры  о том,  что семейство Нильсонов
прибыло в страну, чтобы расквитаться с убийцами Ласы.
     - Так что для  меня есть разница, что пишут в газетах, - сказал Смит. -
Это значит, что вы с  Чиуном должны быть  крайне осторожны. За Викки Стоунер
охотится  один из  известнейших  убийц-ассасинов. И за  вами,  значит, тоже.
Будьте осторожны. Возможно,  шансы Викки Стоунер выжить несколько возрастут,
если вам удастся держать ее в поле зрения дольше чем одну минуту.
     - Да. Да, да, да, - недовольно согласился Римо.
     - Где вы собираетесь искать эту девушку? - спросил Смит.
     -  Она  сбежала  от  нас  во  время  суматохи.  Но  мы  отловим  ее  на
Дарлингтонском фестивале и увезем.
     - Поосторожнее.
     - Беспокойство входит в ваши служебные  обязанности? - спросил Римо, но
Смит уже положил трубку. Римо тоже с грохотом швырнул свою.
     - Доктор Смит обеспокоен? - спросил Чиун.
     - Да. Похоже, на нас ополчился род Нильсонов из-за  того, что ты сделал
с Ласой Нильсоном.
     - Это так, - ответил Чиун и печально покачал головой. - Но так всегда и
бывает с начинающими родами. Они все воспринимают как личную обиду.
     - А мы? - спросил Римо.
     - Ты  - да, а я - нет. В том-то и  разница между  истинными хранителями
традиций и всякой шушерой.
     Чиун сейчас раздражал Римо не меньше Смита.
     -  Постой,  Чиун.  Насколько  я  могу судить,  эти Нильсоны  далеко  не
дилетанты. И далеко не новички. Их Дому уже шестьсот лет.
     - Нет, новички, - возразил Чиун. - Дом Синанджу существовал,  когда эти
Нильсоны еще жили в землянках.
     - Так или иначе, Смит советует остерегаться.
     - Прислушайся к его совету, - сказал Чиун.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

     Хорошо  знакомые  с обстановкой на  рок-фестивалях,  Мэггот  с "Дэд Мит
Лайс", а также Викки и их шофер приехали в  Дарлингтон - маленький городишко
в горах Кэтскил штата Нью-Йорк - ночью, накануне концерта.
     В единственном  в  городе  мотеле уже были забронированы  номера на имя
Кэлвина Кэдуолладера.  Отсюда переодетые в  концертные костюмы Мэггот  и его
компания  отравятся  на  вертолете  прямо  на  сцену. И покинут  ее тоже  на
вертолете. Опыт показывал, что это единственный  приемлемый вариант, так как
попади  они  в объятия  своих  агрессивных  обожателей, в  основном  юных  и
преимущественно женского пола, их могут буквально разорвать на части.
     По  дороге из Питтсбурга Мэггот  сидел на заднем сиденье  "роллс-ройса"
рядом с Викки. Из ящичка в двери автомобиля он достал белые перчатки и надел
их  с  таким  торжественно-церемонным  видом, словно  собирался нести гроб в
составе  похоронной  процессии.  Оттуда  же  на  свет  появилась "Уолл-стрит
джорнал", самое  раннее издание. Самолетами ему  доставляли газету туда, где
бы он ни находился.
     Включив  справа от  себя свет, он раскрыл газету на странице  с курсами
акций на нью-йоркской  бирже  и стал водить пальцем в  перчатке по колонкам,
которые в "Уолл-стрит джорнал" печатались шрифтом крупнее, чем в большинстве
других газет, публикующих биржевые сводки.
     Время от времени он что-то бурчал себе под нос. Викки Стоунер сидела от
него на таком расстоянии, какое допускало его представление о гигиене. Когда
она подвинулась  слишком  близко,  он  просто  отпихнул  ее от себя,  словно
завалившуюся  набок  сумку  с  продуктами. Трое  "Лайс"  сидели на  переднем
сиденье и болтали о музыке, о девочках, о музыке, о девочках... и о деньгах.
     Кэлвин  Кэдуолладер  вновь что-то  буркнул.  Его  палец остановился  на
названии одного из концернов. Вновь открыв отделение  на  дверце  машины, он
извлек оттуда блокнот и выписал какие-то цифры.
     -  Продавай,  - сказала  Викки  Стоунер,  которой  были  видны название
компании и цифры, написанные Мэгготом.
     -  Почему?  -  спросил Мэггот.  -  Они поднялись  на один  пункт. -  На
какое-то  мгновение  он  забыл, что  имеет  дело  с  придурочной  сексуально
озабоченной фанаткой.
     - Правильно, - сказала Викки, - и идут они  сейчас в тридцать шесть раз
дороже номинала.  А одна из  японских  компаний здорово преуспела  в выпуске
того  же  самого  продукта, но  его себестоимость в два раза ниже.  Так  что
продавай, пока еще можешь получить какую-то прибыль.
     Она  отвернулась от Кэдуолладера и  стала смотреть  в  окно  на  темный
унылый сельский пейзаж Пенсильвании.
     -  А почему  же мне не сообщил об  этом мой бизнес-менеджер? -  спросил
Кэдуолладер.
     - Вероятно, он не хочет этого делать, пока не избавится от своих акций.
Нельзя же его за это винить. Продавай.
     -  Откуда  такие  познания о  рынке  ценных  бумаг?  -  поинтересовался
Кэдуолладер. - Если только ты действительно в этом разбираешься.
     -  В данный момент,  Мэггот,  -  сказала Викки, довольная тем,  что  он
поморщился от  этого  имени, -  цена  мне  ни  много  ни  мало семьдесят два
миллиона  долларов. Человек, стоящий таких денег, не имеет права быть глупым
и невежественным.  Когда  мой отец  умрет, я буду  стоить четверть миллиарда
долларов. Кому-то придется вести хозяйство.
     Кэдуолладер был впечатлен. Он стал сыпать названиями компаний.
     - Скажи мне искренне, что ты думаешь о них, - попросил он.
     Он назвал компанию, выпускающую безалкогольные напитки.
     - Продавай. Контракт с русскими разваливается.
     Фармакологическая компания.
     - Покупай.  У них появились таблетки для  предупреждения  беременности,
которые могут принимать мужчины.
     Нефтяная компания.
     - Продавай. Произошли  изменения в порядке выплат ими дивидендов. После
первого сентября тебя задушат налогами.
     Всю дорогу до Дарлингтона они беседовали о высоких финансовых материях.
Они не замечали "Дэд Мит Лайс" и продолжали разговор, пока машина не въехала
на стоянку мотеля.
     Громадный "седан" остановился перед  рядом забронированных ими номеров.
Мэггот вылез из машины. Викки последовала за ним.
     - Поставь автомобиль возле гостиницы на другом конце городка,  - сказал
Мэггот  шоферу. - Но не забудь приехать сюда завтра ровно в  пять часов. Все
должно быть уложено, и  мотор прогрет. В это время  наш вертолет  вернется с
концерта.
     - Слушаюсь, сэр, - ответил шофер.
     Вытащив  из  багажника и расставив на земле многочисленные чемоданы, он
быстро уехал со стоянки, пока никто не увидел и не узнал машину.
     Ключи  от номеров у Мэггота и "Лайс" были с собой. По дороге к комнатам
номер Один поравнялся с Мэгготом.
     - На завтра все готово?
     - Да, - ответил Мэггот.
     - Репетировать сегодня не будем?
     - Нет, - сказал Мэггот. - У меня нет времени.
     - Нет времени? А что произошло такого важного?
     - Нужно трахнуть эту Викки, - ответил Мэггот.
     Оставив остолбеневшего Первого, он проследовал за Викки в ее номер,  по
дороге роясь в несессере в поисках пузырька с капсулами витамина "Е".
     Не  имея  представления  о  рок-концертах,  Римо  с  Чиуном  выехали  в
Дарлингтон  на следующее утро  еще до  рассвета  и  обнаружили, что и том же
направлении  едут все обитатели  Западного  полушария.  За двадцать  миль до
Дарлингтона движение замерло.
     Как муравей,  пытающийся  обогнуть лужу, Римо сворачивал с одной дороги
на  другую, со скоростного шоссе  на проселочную дорогу. Что в  лоб,  что по
лбу. Все забито. Все стоят.
     Было десять часов утра.
     Чиун глядел  в  открытое  окно, через которое  беспрепятственно выходил
кондиционированный воздух, благополучно обделяя Римо прохладой.
     - Интересная у вас система дорог, - заметил  Чиун. -  Все замечательно,
пока никто  ими не  пользуется. Это великая  инженерная  мысль  -  построить
дороги,  которые чересчур  просторны для спокойного движения и слишком тесны
для оживленного.
     Римо что-то пробурчал.  Развернув машину, он  вновь  выехал  на главное
шоссе. Все те же двадцать миль до Дарлингтона.  И  всего  три часа до начала
концерта.
     Римо застрял.  Мимо него по обочине пронеслась черно-белая  полицейская
машина с включенной мигалкой наверху и завывающей сиреной.
     Впереди  Римо заметил  первые  признаки  начинающегося  разброда.  Люди
вылезали из  машин.  Некоторые  забирались  на крыши играть  в карты. Другие
сбивались   в   кучки  и  вертели  самокрутки  с  марихуаной.  Дверцы  машин
открывались, словно объявили учебную пожарную тревогу. У Римо вырвался стон.
Теперь движение встало уже окончательно.
     -  Может,  стоит пойти  пешком?  - предложил Чиун. -  Хороший день  для
прогулки.
     -  Может, стоит  предоставить дело мне?  Тогда все  будет в  порядке, -
резко оборвал Римо.
     - Может, - согласился Чиун. - И все-таки... - предложил он.
     Но Римо не дослушал до конца. В зеркальце  заднего  вида он наблюдал за
приближением очередной полицейской машины. Это был обыкновенный  "шевроле" с
красной мигалкой внутри салона  на  панели управления. У Римо возникла идея.
Он что-то сказал Чиуну.
     Оба вылезли из  машины  и встали  на обочине  дороги. Римо поднял  руки
вверх и  замахал  приближавшейся полицейской машине, которая  в конце концов
остановилась, чуть не отдавив Римо ноги.
     Водитель опустил стекло своего окошка.
     - Какого черта, приятель? - крикнул он. - Уйди с дороги, это полиция.
     - Да, - ответил Римо, приближаясь к водителю, - да, конечно.
     Чиун подошел к машине с другого бока.
     Римо взялся руками за дверцу водителя, заметив с огорчением, что дверца
с противоположного бока была заперта.
     - Но послушай  меня, -  продолжил  Римо. - Я  тоже сообщу  тебе кое-что
очень важное.
     -  Ну  что  там?  -  нетерпеливо  спросил детектив,  и  его правая рука
переместилась поближе к левому борту его мятого серого пиджака.
     - Говорю тебе, очень важно, - повторил Римо.
     Полицейский смотрел на него, совершенно не обращая внимания на Чиуна.
     - Так что? - вновь спросил полицейский.
     - Нужно  произвести арест.  Видишь  всех  этих  людей?  Они  все  курят
"'травку". Если я не ошибаюсь, это противоречит законам Нью-Йорка и Нельсона
Рокфеллера. По новому закону всем  им "светит" от семи до пятнадцати лет.  Я
хочу добиться полномочий на их арест.
     Полицейский потряс головой.
     - Ничего не могу поделать, приятель. Нам велели не вмешиваться.
     - Разве так можно научить уважать закон? - спросил Римо.
     - Таковы инструкции, - ответил полицейский.
     - В таком случае, - не отставал Римо, - может, у  тебя найдется спичка?
Просто у меня накрылась в машине зажигалка, и моя "травка" вянет, высыхает и
портится. И если я не найду огонька, я и сам завяну.
     - Чтоб ты завял, придурок, - сказал полицейский. Он зло рванул машину с
места и унесся; из-под задних колес в Римо и Чиуна полетел гравий.
     Посмотрев ему вслед, Римо повернулся к Чиуну.
     - Удалось?
     Чиун  вынул  руку  из-за  спины. В руке  он держал  красную мигалку  из
машины.
     -  Как ты  ухитрился  открыть дверцу?  -  спросил  Римо. -  Она же была
зап