-- он  бросил  проницательный  взгляд на
Блейда. -- Думаешь попробовать?
     -- Не раньше, чем мы выгоним кастелов из Иллура. И, конечно, я хотел бы
дождаться радостного известия от Лиллы.
     Миот усмехнулся,  хлопнул  его по плечу  и зашагал  к  восточной  стене
грона, где  в большом  доме жили  холостые искатели;  Блейд, опустив голову,
побрел к себе.
     Он думал о  том, что, раскрыв одну загадку, тут же наткнулся на другую.
Происхождение иглстазцев уже не  было для  него  секретом; их  предки-оривэи
прибыли сюда, в приветливый мир Майры, с помощью гластора -- пусть не такого
совершенного, как у его талзанийских друзей, однако способного открыть врата
меж  реальностями  Измерения  Икс.  Но что  случилось  потом?  Почему  врага
захлопнулись, отрезав поселенцев от звездной империи паллатов?  И если  даже
произошла  какая-то  катастрофа, почему  на  Майре не появилась спасательная
партия?
     Блейд чувствовал,  что должен получить ответы на эти вопросы. Вероятно,
подобные сведения  окажутся самым важным, что он сумеет доставить Лейтону из
иглстазской  экспедиции;  опыт  проникновения  в  чужие  миры  был  еще  так
ничтожен, что любая крупица информации имела огромную ценность. Но он жаждал
доискаться правды и  по  другим  причинам, носившим, пожалуй, сугубо  личный
характер. Подобно оривэям,  он странствовал по другим измерениям; и если они
каким-то образом застряли на Майре, потеряв связь с  родным миром, то почему
и  с ним  не могла  приключиться такая  же история?  Эта  перспектива его не
соблазняла.

        ГЛАВА 8

     Счастливое известие,  которым наконец-то порадовала Блейда его подруга,
лишь на три-четыре часа разошлось с другим, гораздо более неприятным. Поздно
вечером, когда они, утомленные любовью,  лежали в темноте, тесно  прижавшись
друг к другу,  Лилла шепнула, что ждет  дитя.  Девочку, будущую бартайю! Она
была  уверена в  этом,  и  Блейд ни  словом,  ни  вздохом  не выразил  своих
сомнений. Он нежно коснулся губами  виска девушки,  ощущая  внутри  какую-то
пустоту. Так  ли важно, сын или дочь родится у  Лиллы? Его мучило другое: он
никогда не увидит этого ребенка.
     Затем  они  уснули,  все  еще  не  размыкая  объятий,   а  ночью  Блейд
почувствовал, что  Лилла мечется  и  дрожит. Он  разбудил ее и зажег лучинку
ратаа; в бледном синеватом свете  лицо молодой  бартайи  казалось белым, как
мрамор.
     -- Что случилось, милая? Ребенок...
     -- С ним все в  порядке,  Талса, --  прижав ладони  к щекам, она  вдруг
покачнулась и тихо прошептала: --  Кастелы  нашли проход в ущелье... пещеру,
что на левом берегу Иллимы...
     -- Но Миот говорил,  что  это невозможно!  И потом,  в  тоннеле охрана.
Десяток воинов может задержать там целую армию!
     --  Охраны уже нет, Талса...  -- голос Лиллы был полон отчаяния. -- Это
Брин... Кастел Брин, проклятый дзу... не хочет оставить нас в покое...
     -- Как он мог обнаружить незаметную щель в скале?
     -- Он нашел не щель,  а людей... наших людей... Есть способы! С помощью
харра... Должно быть, у него очень большой кристалл...
     -- Объясни! -- Блейд сжал ее хрупкие  плечи и легонько встряхнул, чтобы
привести в чувство.
     -- Харр может не только прокладывать дороги от души к душе, Талса. Если
его хозяин достаточно силен и опытен, он сумеет подчинить любого человека...
заставит выполнять свою волю...  внушит  вечную  преданность... И  еще: харр
позволяет отправить разум в поиск... да,  на охоту  за  другими разумами! О,
если бы я знала, что Брин владеет  таким  мощным талисманом!  -- Она  начала
раскачиваться, все еще сжимая лицо ладонями.
     Блейд встряхнул девушку посильнее.
     --  Прекрати! Если  б ты и знала, то ничего не могла бы поделать. -- Он
внимательно  всмотрелся в глаза девушки. -- Ты уверена,  что  не  принимаешь
ночной кошмар за реальность?
     -- Я -- бартайя, Талса... Я видела...
     -- Что видела? Расскажи мне! Подробно!
     --  Костры...  много  костров...  Войско  стоит  у  водопада...   очень
большое... У входа в пещеру  -- кастелы, несколько человек... И Брин с ними!
Наши часовые мертвы... Он зачаровал их и убил.
     -- Вряд ли они полезут в тоннель ночью. Даже  днем провести целую армию
подземным переходом непросто, -- Блейд начал натягивать тунику.  -- Путь  по
ущелью до грона тоже займет время... Значит, у нас есть как минимум два дня!
Даже больше,  --  он застегнул  перевязь  с мечом. --  Кастелы не полезут на
неприступные скалы, они будут искать обход. Это еще три-четыре дня. Не вешай
нос, милая! Может быть, Брин сам копает себе могилу!
     Блейд вышел на балкон  и направился  в  дальний  его конец,  ко  второй
пещере,  где жили  девушки  Лиллы.  Разбудив их,  он  приказал  перепуганным
служанкам  найти кусок мела и срочно  мчаться  за старейшинами; сам же начал
расхаживать по карнизу, свирепо  ударяя кулаком в ладонь. Ффа трусил следом,
испуская грозное рычанье; видно, чувствовал, что хозяин в гневе.
     --   Придется  поработать,  парень,  --  сказал  ему  Блейд,  несколько
успокоившись.
     -- Рра! -- басовито рявкнул Ффа.
     -- Да, мяса окажется немало. Горы трупов, я полагаю!
     -- Шши! Уфф-ррр! -- восхитился клот.
     -- Вот тут ты не прав. Ничего нет хорошего в том, что люди режут людей.
Но деваться, похоже, некуда.
     Он  вернулся в пещеру,  служившую Лилле гостиной. Девушка уже хлопотала
там, расставляя чаши и кувшины с вином; ее бледное лицо казалось спокойным.
     -- Ты послал за Кзалтом? -- спросила она, искоса взглянув на Блейда.
     -- Да,  за Кзалтом и  остальными, так что  готовь побольше вина: у  Фра
Сенды луженая глотка.
     Она усмехнулась.
     -- Какое желание ты загадаешь в этот раз, мой Талса?
     -- У нас найдется за что выпить, милая, -- странник поцеловал ее волосы
и повернулся к  двери -- старейшины  уже входили. Кзалт,  Сенда, Миот  и еще
четверо; все -- в наспех наброшенной одежде, с встревоженными лицами.
     Блейд взмахнул рукой, приглашая их к столу.
     -- Возьмите чаши, друзья! --  Он  поднял сверкающий серебряный кубок и,
обняв Лиллу за плечи, заставил  себя улыбнуться. -- Выпьем за здоровье нашей
дочери, будущей  бартайи рода  Фра!  Пусть она никогда не узнает горя, пусть
дни ее будут светлыми, как воды Иллимы!
     --  О!  -- На губах  Кзалта  тоже расцвела улыбка. --  Радостная весть,
клянусь Арисо!
     -- Так позаботься, чтобы ее узнал каждый  человек в гроне. И воины -- в
первую очередь!
     Вождь  кивнул; казалось, он  был готов получить и все остальные приказы
от супруга бартайи.
     -- Что с нашим вторым делом? -- спросил он, когда девять чаш опустились
на стол.
     -- Отправь разведчиков  к проходу. Немедленно, как  кончится совет! Мне
надо  знать,  сколько  воинов привел Брин  и  как  они будут наступать -- по
левому  берегу реки или по обоим. -- Он повернулся к Лилле.  --  У тебя тоже
есть харр. Ты сумеешь защитить наших людей от магии дзу?
     -- Теперь сумею. На день пути... может быть, на два...
     -- Вполне достаточно, милая. Ты, Миот, -- Блейд положил тяжелую руку на
плечо  искателя,  -- отправишься  в  стойбище клотов.  Сколько  там взрослых
зверей?
     -- Сотни полторы.
     -- Да в гроне больше тридцати... Немалая сила!
     -- Но, Талса,  вспомни о духовых трубках... Кастелы не будут пускать  в
людей  отравленные стрелы,  однако клоты не  люди. Я... я не могу... -- Миот
судорожно вздохнул.
     Странник, сузив глаза, посмотрел на него.
     -- Ты помнишь войско, которое мы видели в унге?
     -- Да, конечно...
     -- Там были в основном копьеносцы и бойцы с тяжелыми секирами. Все -- в
кожаных панцирях, в шлемах, с  большими щитами, с перевязями для метательных
ножей. Воины, а не охотники! Что, у них тоже есть трубки?
     -- Ты все хорошо разглядел, Талса,  трубок у них нет.  Но там были  еще
отряды разведчиков, легковооруженных, без щитов и громоздких панцирей. Сотни
полторы... Вот у них-то отравленных стрел хватит на три стойбища клотов.
     --  Этими  париями займется  особая  команда  наши лучшие  стрелки.  Мы
сделаем так...
     Сдвинув  в сторону кувшины, Блейд  начал чертить  мелом  на столе  план
каньона.
     * * *
     Стоя  рядом с Фра Сендон  перед  шеренгой  лучников, за которой торчали
вбитые в землю пылающие факелы, Блейд разглядывал уходившее к северу ущелье.
Ровная  полоса  каменистой  земли, тянувшаяся  вдоль  берега,  не  превышала
шириной трехсот  футов, слева  подымался крутой  откос,  поросший деревьями,
справа струились быстрые  воды  Иллимы.  Девяносто  стрелков плотным  строем
перегородили дорогу наступающему войску  кастелов, и еще сорок, под командой
Панти,  затаились  в  лесу,  прикрывая  левый  фланг.  Впрочем, у  них  было
отдельное задание --  воткнуть стрелу  в каждого, у кого  над  плечом торчит
духовая трубка.
     От склона до самой воды шел завал из хвороста, обильно политого маслом,
-- шаткая преграда, высотой по  грудь стрелкам.  Блейд мог поклясться, что в
соседнем лесу  не  осталось  ни одной сухой ветви  -- после того, как  в нем
целый день потрудились женщины и  подростки. Сейчас вся эта гвардия, человек
пятьсот,  высыпала на  скалы, нависавшие  над гроном,  в их  задачу  входило
размахивать копьями и  испускать устрашающие  вопли. Остальная часть  войска
фра, две сотни мужей зрелых лет, сидела в засаде под самым стойбищем клотов,
эти меченосцы должны были завершить разгром.
     Как удачно,  подумал странник, что не пришлось дробить силы еще больше,
посылая часть  людей на правый  берег. Вождь кастелов вел всю свою армию  по
левому, у него было три  тысячи бойцов, и он, скорее всего, не сомневался  в
успехе. Большие силы по меркам малолюдного  Иглстаза,  лучшие  бойцы  клана,
цвет племени!  Когда  разведчики фра сочли врагов,  Блейд решил,  что Кастел
Брин, обнаружив проход в  ущелье, дождался  подхода резервов из  Иллура. Это
вдвое  увеличило его силы, но дало обороняющимся четыре  лишних  дня.  Такая
задержка,  недопустимая  в воинском  деле, как и то, что войско заняло  лишь
левый  берег  реки, вселяли в Блейда определенные  надежды.  Брин, возможно,
являлся могущественным колдуном, но стратегом он был никудышным. Или слишком
самонадеянным.
     -- Идут, -- буркнул Сенда, привстав на носки и вытягивая шею. Оружейник
был облачен в кожаный кафтан, стянутый пояском палустара того самого ол-ста,
который некогда  спас Сенду и Миота  от топоров  и копий кастелов.  Блейд  с
сомнением поглядывал на это устройство тысячелетней древности, щит  в  руках
оружейника  внушал ему гораздо  большие  надежды. Хотя между  ними  не  было
сказано ни  слова,  оба знали,  что Сенду послала бартайя  и что  он  должен
прикрывать ее возлюбленного щитом, талисманом и  собственным телом, Лилла не
хотела рисковать, отпуская его в битву с одними юнцами.
     --  Идут, -- подтвердил Блейд и полез на высокую  кучу хвороста. Сенда,
пыхтя и отдуваясь, последовал за ним.
     Кастелы  накатывались  ровным плотным  строем:  впереди -- пять  шеренг
копейщиков, за ними -- такой же отряд секироносцев. Правый фланг, обращенный
к  лесистому  склону,  откуда  могла последовать  атака  клотов,  прикрывала
цепочка легковооруженных с духовыми трубками  в руках, прекрасная мишень для
стрелков  Панти.  За  передовым  отрядом, составлявшим около  трети  войска,
виднелись такие  же плотные ряды бойцов с копьями, топорами и щитами,  среди
них Блейд различил небольшую группу воинов в доспехах из багряной кожи.
     -- Кастел  Брин -- вон  тот, невысокий,  в шлеме с  хвостами хатти,  --
пробормотал Сенда, сжимая кулаки -- Брин, его сын Бра и  их телохранители...
Боюсь, Талса, с ними будет трудновато справиться
     -- Почему?
     -- У каждого, я думаю, ол-ста,  а у Брина и младшего дзу наверняка есть
риго.
     --  Не  беспокойся.  Лучше стрела,  откованная  вчера,  чем  талисманы,
протухшие от старости.
     Он не пытался успокоить Сенду, он  и в самом деле  так считал.  Силовые
экраны  палустаров,  защитных поясов,  отбрасывали  все  предметы с  большой
кинетической энергией, но их можно было продавить медленным  нажимом. Ринго,
конечно,  являлось  более серьезной проблемой, но  Блейд, тщательно допросив
Миота и других искателей, выяснил, что никогда и никто в Иглстазе не находил
боевого перстня с полным зарядом. Некоторые стреляли на тридцать ярдов и еще
могли  пробить  человека  навылет;  другие  годились  только  для разжигания
костров.
     Обернувшись, Блейд оглядел строй своих лучников. Парии стояли уверенно,
крепко, словно отряд английских йоменов при  Креси или  Пуатье -- даром, что
были черноволосы  и безбороды! Вероятно, подумалось  страннику, лишь он один
во всем этом огромном мире представляет, какое ужасное оружие у них в руках.
Стрела  из  длинного  английского лука  пробивала  рыцарскую броню  и разила
насмерть за двести шагов! Туники кастелов и щиты, обтянутые  кожей, стальной
град  пронижет, словно картон...  Нет,  ему определенно  повезло, что  здесь
незнакомы с настоящим метательным оружием! Но скоро познакомятся...
     Он  соскочил  на землю и поднял руку; девяносто стрел легли  на тетиву,
девяносто  пар глаз  выискивали  цель,  девяносто  воинов  затаили  дыхание.
Копьеносцы  надвигались  на  жалкую  баррикаду  из  сухих  ветвей,  даже  не
перебросив  щиты на левое  плечо,  вероятно,  хотели разметать  ее  и  сходу
переколоть маленький отряд фра. Блейд уже  видел  их смуглые угрюмые лица  и
блеск  вытянутых  вперед  пик;  мерный  топот  и скрип  гальки под подошвами
сандалий заполнил ущелье.
     Пора!  Он  дал  отмашку,  слыша,  как стрелки за спиной разом выдохнули
воздух. Потом раздался короткий звон тетив и мощное басовитое гуденье стрелы
пошли  в цель. Первый рад копейщиков рухнул, как  подкошенный; редкая стрела
попала в грудь, в плечо или в ноги, почти все ударили в горло и лицо. Вторая
шеренга  качнулась  вперед, еще  не  осознав  весь ужас  происходящего  и по
инерции продолжая атаку.  Блейд снова  махнул рукой, склонил голову к плечу,
прислушиваясь  к  ровному жужжанию:  и этот  залп был  отменным,  словно  на
стрельбах. Второй  ряд кастелов  упал. Из леса, где  скрывался отряд  Панти,
тоже дождем  посыпались  стрелы,  и  цепочка легковооруженных,  прикрывавшая
фланг, начала таять.
     Теперь все  решала  скорость. Шесть  вздохов  стрела,  шесть вздохов --
стрела! Он  отсчитывал  время,  наблюдая,  как шеренга  за  шеренгой  падают
копьеносцы,  как бойцы с секирами торопливо срывают с плеч  щиты, как стрелы
упорно буравят эти ненадежные заслоны, добираясь до живой плоти, до костей и
мышц. Прошло две  с половиной минуты, отмеренных дюжиной залпов, и передовой
отряд кастелов исчез, сметенный убийственным градом.
     Следующий  стратегический  ход  предусматривал  ложное  бегство   --  с
попыткой заманить противника под  удар главных сил. Это  было  самое  слабое
звено в стратегическом плане кампании. Разумный военачальник, столкнувшись с
неожиданным сопротивлением,  взял бы тайм-аут, но вождь кастелов, к счастью,
являлся сторонником  крутых мер: Блейд видел, как он беснуется и размахивает
руками, посылая в атаку новые отряды.
     Вскочив на груду хвороста, странник ткнул пальцем в вал  из мертвых тел
и  расхохотался. До кастелов  было  восемьдесят  ярдов, но  он  видел только
горящие ненавистью глаза над неровным рядом щитов.
     -- Ну, Брин, что  скажешь  теперь? Я велел тебе убираться из  Иллура, а
ты, похоже, принял мои слова за шутку? Ты подшутил над самим собой!
     Человек в шлеме с рыжими хвостами  опять повелительно взмахнул рукой, и
ряды копейщиков бросились на баррикаду. Теперь каждый прикрывался щитом.
     Блейд соскочил вниз и крикнул:
     -- Поджигай!
     Факелы  полетели  в хворост, и огненная  стена скрыла  атакующих; треск
сухих ветвей и рев пламени заглушили их гневные вопли.
     -- Отходим! Бегом! -- рявкнул странник и, увлекая за собой всю шеренгу,
ринулся вдоль реки. Вторая и последняя -- линия обороны проходила в двухстах
ярдах,  там,  где  над  полоской берега нависали черные остроконечные  зубцы
утесов; у их подножий лежало стойбище клотов,  и Блейд знал, что затаившиеся
там бойцы готовы к  контратаке. Его  воины уже ровняли  строй, поглядывая на
разлетавшуюся под напором кастелов баррикаду, когда слева, из леса, вынырнул
отряд Панти.
     -- Перебили всех! -- голос юноши дрожал от возбуждения. -- Куда теперь,
Талса?
     --  Возьмешь десять лучших стрелков  -- и на  тот берег! Остальные -- в
строй!
     -- А что делать нам?
     -- Кастелы  побегут,  часть бросится  в  реку.  Ни  один  не должен  ее
переплыть. Понял?
     -- О, Талса!  Ты умеешь думать обо  всем  сразу! Панти, выкликая  имена
товарищей, бросился к воде.
     Взглянув на вершины черных скал,  торчавших над лесом, Блейд повернулся
к Фра Сенде.
     -- Сигнальщик готов?
     -- Да. -- Кузнец кивнул на парня с длинным копьем в руках, державшегося
позади шеренги.
     -- Хорошо. Когда я прикажу, проследи, чтобы он не мешкал.
     Кастелы наконец прорвались через  огненный  заслон.  Древками копий они
сбрасывали  в реку груды пылающего хвороста и, опаленные, с тлеющими щитами,
мчались по берегу Иллимы. Первые сотни окончательно затоптали огонь; за ними
валило остальное  войско.  Несмотря  на  страшные  потери, их оставалось еще
много -- в шесть раз  больше, чем фра. Блейд, однако,  полагал, что их число
вскоре приуменьшится. Зловеще усмехнувшись, он поднял руку.
     -- Залп!
     Его рука дернулась вниз, и сразу запели, зажужжали стрелы.
     -- Залп! Залп! Залп!
     Бойня  шла  своим чередом,  пока  до  первых  рядов орущей, потрясающей
копьями  и топорами орды не осталось тридцать шагов. Тогда Блейд вытащил меч
и взревел.
     -- Сигнальщик! Давай!
     Парень яростно замотал пикой над головой,  и лесистый  склон  справа от
кастелов  вдруг  ожил. Две  сотни бойцов врубились  в  войско  Брина,  в его
смешавшиеся  шеренги, в  толпу  разъяренных  людей,  жаждавших  лишь одного,
погрузить острия своих копий и лезвия секир в плоть неуловимых врагов.
     Блейд не считал, сколько кастелов полегло на берегу и  скольким удалось
добраться до  рубежа  у черных утесов, возможно, их  было человек восемьсот,
возможно  --  тысяча. Его  лучники отходили,  продолжая  обстреливать  левый
фланг,  меченосцы Кзалта  с  гневным ревом  теснили  врага  к  воде, пытаясь
опрокинуть  в реку,  кастелы  оборонялись  со все  возрастающей  энергией --
видно, их командиры  сообразили, что им противостоит совсем небольшая группа
фра. Они уже стали  выравнивать строй, подбадривая своих  людей и готовясь к
контратаке, когда с торчавших над лесом скал прянули вниз клоты.
     На миг небо  затмилось, звери  планировали на  берег  плотным  облаком,
закрывая солнце. Ярдах в десяти от земли оно вдруг начало рассыпаться. Рыжие
и  огненнокрасные  тела мягко опускались на склон и на речной берег, отрезая
кастелов с  севера, но основная  масса накрыла  самую середину толпы. Долгий
протяжный  рев раскатился  над водами  Иллимы, яростный  и  грозный сигнал к
атаке; потом заработали когти и клыки.
     Внезапно рядом с Блейдом очутился Ффа: морда окровавлена,  глаза горят,
длинный хвост хлещет по бокам, шерсть на загривке стоит дыбом.
     -- Рра! -- отчетливо произнес зверь. И снова: Рра! Рра!
     Прижавшись к хозяину, он словно подтолкнул его мощным плечом -- вперед,
в самую  гущу свалки. Блейд поднял клинок, ощущая стремительные толчки крови
в висках и яростную энергию, переполнявшую тело. Был лишь  один способ снять
это томительное напряжение, он что-то закричал, не слыша собственного голоса
в гуле и грохоте битвы, и ринулся в толпу врагов.
     Его  меч опустился, разрубив щитоносца от  плеча до  паха,  и  поднялся
вновь. Он  бил, сжимая рукоять обеими ладонями, лезвие рассекало плоть, крюк
ломал  кости, предсмертный хрип  поверженных наземь  звучал мелодией райских
арф. Рядом  неистовствовал  Ффа; когти  и клыки зверя казались  продолжением