не то любопытства, не то настороженности. Теперь Блейд заметил,
что  молодые самцы, окружили их  с  Панти, принюхиваясь  и  тихонько  ворча.
Шестеро сипели, обвив задние лапы  хвостами,  словно  кошки; седьмой тыкался
носом ему в ноги.
     Зверь поднял морду -- уши его пришлись страннику по грудь. С минуту они
пристально смотрели друг  на друга,  и Блейд  решил,  что глаза клота совсем
непохожи  на  тигриные.  Скорее  на собачьи  --  такие же глубокие,  темные,
преданные, без того  холодного и  неприятного  интереса, с  которым огромные
кошки смотрят на  людей. Внезапно зверь опять ткнулся  ему в  колени и резко
выдохнул: ф-фа!
     -- Он  назвал свое имя, -- возбужденно прошептал Панти. -- Ответь  ему!
Скорее, или он обидится!
     Блейд положил ладонь на мохнатый рыжий лоб, удивляясь мягкости шерсти.
     --  Талса, -- произнес он и повторил, копируя манеру Миота: --  Тал-са!
Тал-са!
     -- Ллса! -- выдохнул зверь.
     -- Хороший...
     -- Шши... Ффа шши...
     -- Теплый... мягкий...
     Розовый длинный язык, шершавый, как терка, коснулся его запястья.
     -- Ллса шши... Ффа шши... Уфф-ррр...
     Блейд, пораженный,  замер.  Возможно, эта тварь  не  ведала, что  такое
плохо,  но что  такое  хорошо, она знала.  И могла  об этом  сказать!  Почти
инстинктивно он начал почесывать клота под нижней челюстью, затем повернулся
к Панти и тихо спросил:
     -- Он что, говорит?
     -- Разве ты не слышишь?
     -- Слышу, но не могу поверить.
     -- Он тебя выбрал.
     -- Как -- выбрал? Что это значит?
     -- Теперь  он  будет  с тобой. Будет тебя  защищать, носить твой мешок,
спать у твоего порога. Большая честь, Талса! Я...  я хотел  бы быть на твоем
месте...
     Юноша с надеждой оглянулся  на остальных молодых клотов,  но они сидели
неподвижно.
     -- Что я буду с ним делать? -- произнес Блейд, продолжая почесывать под
челюстью, Ффа жмурился и пыхтел, напоминая сейчас огромного рыжего пса.
     -- Будешь  его  учить. Будешь с  ним разговаривать. Будешь любить... О,
наставник закончил! Смотри!
     Два старых самца осторожно взяли зубами хвосты погибших, обнюхали  руки
Миота  и, повернувшись, направились в лес. Шестеро молодых разом встали, все
они смотрели на Ффа, пошевеливая ушами и пофыркивая, словно  прощаясь  с ним
или исполняя какой-то непонятный  обряд. Потом клоты потянулись за старшими,
зверь с полосками на лбу остался.
     --  Учитель!  -- Панти едва  не приплясывал  на месте. --  Учитель!  Ты
видишь? Талса зачаровал клота! Он настоящий дзу, только добрый!
     -- Я не слепой, -- искатель поднял на Блейда печальные глаза. -- Береги
его, Талса. Они живут долго, почти половину срока, отпущенного человеку, лет
сорок или пятьдесят... Они понятливы и верны.
     -- Я  не рассчитываю  провести в Иглстазе столько времени. Что будет  с
ним, когда мне придется уйти?
     --  Возьмешь  с  собой,  --  заметил  Миот,  словно   о  чем-то  вполне
разумеющемся. -- Теперь он принадлежит тебе, а ты  -- ему.  Вот если  у тебя
будет сын или дочь...
     Не дослушав, Блейд повернулся и  начал спускаться по склону. Сын, дочь!
Он провел здесь ухе  десять дней, не увидев  ни одной женщины! Нет, на  одну
все  же  удалось поглядеть  --  в  этом  местном  телевизоре,  никер-унне...
Красивая  девушка и очень  похожая  на  малышку Каллу,  но пока  -- увы!  --
совершенно недоступная. Может быть, завтра он ее встретит...
     Ффа беззвучно  ступал рядом, то  и дело тычась теплым  носом  в  ладонь
Блейда, а за спиной Миот выговаривал своему ученику.
     --  Ты  спрашиваешь, Панти, почему ни один  молодой  клот до сих пор не
выбрал тебя? Так вот, запомни,  клоты чувствуют душу человека, его силу, его
мудрость! Они  не  звери,  они  почти как  люди! И если парень умеет  только
размахивать мечом, а в голове у него не больше,  чем у  суетливого хатти, то
никогда...
     Странник усмехнулся и потрепал мягкие уши  Ффа.  Похоже, во всех  мирах
учителя были недовольны своими учениками -- если только речь шла о настоящих
учителях.

        ГЛАВА 7

     Блейд  открыл  глаза и с минуту лежал, уставившись в низкий потолок.  В
доме   было   тихо,   но  снаружи  явственно  доносились  голоса  охотников,
собиравшихся  в ближние горы, да  негромкое позвякивание  металла в  кузнице
Сенды.  Видно, оружейник уже встал;  по  наблюдениям Блейда,  он  проводил в
своей мастерской почти все светлое время. У порога  тихо  дышал и повизгивал
во сне Ффа; ветерок,  залетевший в  распахнутое окно,  шевелил  густую рыжую
шерсть на спине клота. В комнате пахло сухими горными травами, пучки которых
были подвешены к потолку, и дымом.
     Отбросив  толстый шерстяной  плащ. Блейд встал.  Дом  Сенцы,  кузнеца и
оружейника рода Фра, был просторен и, как прочие строения в гроне, сложен из
неохватных бревен, обшитых изнутри тесом. Гостю была предоставлена лучшая из
комнат --  на первом этаже, с  отдельным входом, деревянным полом и камином,
сложенным из гранитных  глыб. В обычное время тут  собиралась по вечерам вся
семья  --  сам  Фра  Сенда,  довольно  рослый мужчина  лет сорока  пяти, его
рыжекудрая  супруга  Ритала, Панти, старший сын,  и три  его сестры. Девочки
были погодками и отличались непоседливостью и неуемным любопытством. Правда,
Блейд внушил  им  благоговейный страх,  в первый же  вечер запалив  огонь  в
камине  без  помощи трута и кресала, так что теперь они  старались держаться
подальше от могущественного дзу.
     Он подошел  к двери, переступил через Ффа  и распахнул тяжелую створку.
Клот пошевелился,  потом, заметив, что  хозяин стоит рядом  и  не собирается
уходить,  снова прикрыл маленькие  глазки. Всю неделю, что  Блейд  провел  в
поселке, Ффа следовал  за ним по пятам, лишь изредка удаляясь на кухню к Фра
Ритале или затевая игры с другими  клотами, которых в гроне было дюжины три.
Вскоре выяснилось, что  он  понимает не  меньше сотни  слов --  или, скорее,
улавливает  их  смысл,   особенно  если  речь  сопровождается  жестами.  Это
позволяло  поддерживать содержательную  беседу;  по  вечерам  они  сидели  у
камина, Блейд говорил,  а клот пыхтел,  фыркал и  повизгивал,  выражая явное
одобрение  всем его  речам. Он мог даже вставить  реплику в нужном месте,  и
постепенно странник начинал постигать его нехитрый  словарь:  "шши" означало
хорошо,  "ххо" плохо, "лоуу"  --  желание погулять и  развлечься,  "хрмм" --
сомнение, а "уфф-ррр" -- восхищение; очень важным словом также было "рра" --
мясо,  которое клот  поглощал  в огромном количестве. Значительную роль в их
разговорах  играли  уши  и хвост: покачивание  хвоста из стороны  в  сторону
соответствовало отрицанию, поднятые торчком уши -- согласию.
     Прислонившись спиной к бревенчатой стене дома, Блейд вдыхал  прохладный
утренний  воздух.  Жилище  и  мастерская  Сенда стояли под  западным склоном
V-образной котловины, скрытой утесами, и поднимавшееся солнце било страннику
прямо в глаза. Приставив ладонь ко лбу, он оглядел поселок.
     Котловина, служившая  убежищем роду Фра,  напоминала  сильно  вытянутый
равнобедренный  треугольник,  направленный вершиной  к северу. Вдоль длинных
его сторон высились скалистые стены,  сходившиеся под острым  углом; за ними
журчали  и звенели  реки,  Иллима  и ее западный приток.  У  подножия утесов
выстроились  дома  --  массивные бревенчатые двухэтажные  сооружения.  Пещер
нижнего  яруса, о  которых говорил  Миот,  не было  видно, поскольку  жилища
загораживали их:  задние  торцы домов  вплотную примыкали к  скале,  и Блейд
знал, что почти в каждом  прорублены  двери, через которые  можно  попасть в
подземные камеры и коридоры.
     Если о пещерах напоминали лишь узкие бойницы  да  редкие прямоугольники
входов, зиявшие в скалах  на  высоте  двухсот-трехсот  футов, то  лестницы и
карнизы были на  виду. Самая большая располагалась в вершине  треугольника и
вела  на  наблюдательную  площадку,  где  стояли  часовые  и  висел  большой
бронзовый колокол, лестницы поменьше и поуже шли к карнизам, с которых можно
было попасть в пещеры верхнего уровня. Одна такая лесенка начиналась рядом с
домом Фра Сенды.  По ней  можно было  подняться на  широкий каменный балкон,
открытый первым солнечным  лучам,  полукруглый, уютный и теплый,  обнесенный
деревянной балюстрадой  и  резными  перилами.  Там,  наверху,  располагались
пещерные  апартаменты  Лиллы  и  ее  девушек,  но  Блейд  пока  не   получил
приглашения к  владычице фра. Иногда он  видел на  балконе тонкую фигурку  с
развевающимися  черными  волосами;  казалось,  бартайя  следила  за  ним  --
особенно  в  часы  тренировок. Ему оставалось  только  гадать, когда молодая
ведьма пожелает познакомиться с ним поближе.
     Его  взгляд  скользнул  к  югу,  к  изгороди  из  вкопанных  торчком  и
заостренных бревен, протянувшейся вдоль основания  треугольника. Этот тын, с
массивными воротами и надвратными башенками, шел от одной скальной стены  до
другой, защищая подступы  к грону со стороны плоскогорья. За ним лежали поля
и  пологий   лесистый  склон  внутреннего  Тарвала,  неиссякаемый  охотничий
заповедник фра. Без охоты им было не продержаться: в холодном горном климате
земля плодоносила далеко не так щедро, как на равнинах Иллура.
     Между домами и  тыном находилась просторная площадка, место собраний  и
пиршеств. Блейд избрал для своих тренировок ее западную часть, примыкавшую к
дому Сенды. К бревнам тына он приколотил круглые щиты-мишени и теперь дважды
в день, утром и после  обеда, метал  в  них  стрелы,  постепенно  увеличивая
расстояние.  Фра   Сенда   оказался  замечательным   мастером;  первый  лук,
сооруженный им по просьбе гостя, бил  едва  ли на сотню шагов, но уже второй
экземпляр  представлял собой  настоящее боевое оружие. Три  дня  назад Блейд
начал учить  Панти стрельбе, потом  к ним присоединился  еще десяток молодых
воинов, теперь же от желающих  не было отбоя. Сенда и другие кузнецы  с утра
до  вечера  вытачивали  наконечники  для  стрел,  а луками занялись  местные
столяры -- они-то понимали толк в работе по дереву!
     У мишеней, несмотря на  ранний час, толпились люди. Блейд видел,  что в
центре группы стоит Панти и что-то объясняет, размахивая руками как ветряная
мельница. Он уже считал себя большим специалистом по стрельбе и не стеснялся
давать советы всем, кто был готов их слушать.  Правда,  надо отдать должное,
учился он быстро и легко и обещал стать отменным лучником.
     Усмехнувшись, Блейд  снова  перешагнул через  Ффа  и  снял  с  колышка,
вбитого  в  стену,  свой  лук  и колчан ее стрелами. Клот сразу же поднялся,
лениво потягиваясь.
     -- Гулять? -- предложил странник. -- Лоуу-лоуу?
     -- Рра, -- отчетливо ответил  зверь; Ффа считал, что прогулки на пустой
желудок вредны для здоровья.
     -- Ах  ты, обжора!  -- Блейд потрепал кисточки на пушистых ушах.  -- Ты
разоришь наших хозяев, парень! -- Хвост  отрицательно метнулся из стороны  в
сторону. -- Не разоришь?  Ты уверен? Ну, тогда беги к Ритале на кухню. Потом
придешь туда, -- он вытянул руку к тыну и мишеням. -- Понял?
     Уши  поднялись,  и Ффа выскользнул за дверь.  Все  еще улыбаясь,  Блейд
направился к  молодым воинам. Насколько  все-таки легче  тренировать  людей,
привыкших  к оружию, чем любого жителя Лондона!  Эти парни  понимали  его  с
полуслова. Конечно, лук -- не меч, не копье и  не духовая трубка, но главным
в искусстве стрельбы были твердая рука  и верный глаз. Надежнейшая из магий,
как он и говорил  Панти! Самого  Блейда учили стрелять  из  лука африканские
охотники  --  в  том  далеком  пятьдесят  девятом  году,  когда  его,  юного
лейтенанта, отправили советником повстанческой армии в конголезские джунгли.
Пожалуй, среди чернокожих бойцов его батальона не было новых Робин Гудов, но
он узнал  у  них  такие  вещи,  о  которых  не  подозревали  инструкторы  по
спортивной стрельбе. И не  удивительно: для африканцев лук был не спортивным
снарядом, а источником пропитания.
     Он подошел  к тыну, где молодые  фра уже выстроились  длинной  неровной
шеренгой. Тут было человек сорок -- совсем не мало, если учесть, что в гроне
было тысячи две  жителей  и всего три сотни с небольшим полноценных  бойцов.
Панти стоял на правом фланге с луком  в руках юный, ловкий,  сильный  -- и у
Блейда на мгновение сжалось сердце. У него мог быть такой сын... если б он в
свое время избрал карьеру горного инженера или металлурга.
     -- Так, парни, -- его голос оставался  спокойным и  твердым, -- сегодня
перед стрельбой выполним небольшое упражнение. У всех есть мечи?
     Вдоль шеренги  прокатился утвердительный гул --  воины фра  всегда были
при оружии.
     -- Возьмите их вместе с ножнами в левую руку... нет,  держать надо  вот
так,  посередине... -- он забрал меч у Панти и  показал,  где надо  за  него
взяться. Сегодня меч для нас не оружие --  просто  тяжелая палка,  потяжелее
лука.  Вытяните руку с мечом  вперед,  словно  собираетесь стрелять...  Так,
хорошо... -- Блейд прошелся вдоль шеренги, поглядывая  на своих  учеников --
ни одна рука не дрожала, хотя мечи фра с  ножнами весили добрых пять фунтов.
Посмотрим, что они запоют через час, подумал он.
     --  Вам придется долго держать мечи, пока я не скажу: хватит!  Потом мы
проверим, как  вы будете стрелять. Ну, а я... Я буду гулять рядом со стрелой
в кулаке, -- он вытащил из  колчана стрелу, --  и хлестать  каждого,  у кого
задрожит рука. Ясно?
     Юноши  заулыбались,  Блейд  притворно  нахмурился.  Он  знал,  что  это
простенькое  упражнение  было совсем  нелегким: когда-то, в суровые  времена
Алой  и  Белой  Розы,  английские  йомены  тренировали  так  своих  сыновей.
Поигрывая стрелой, он начал шагать взад-вперед вдоль строя.
     --  Настоящий лучник умеет стрелять  быстро и долго. Шесть  вздохов  --
стрела! Еще шесть вздохов  снова стрела! И так -- с раннего утра до полудня.
Куда  полетят эти  стрелы, если  у вас  после  пятидесяти  выстрелов  начнут
дрожать руки? -- он сделал паузу и, прищурившись, взглянул на торчащие вверх
рукояти --  они словно застыли. --  То, что  вы делаете  сейчас -- испытание
выносливости. Но в  бою будет труднее! Вы уже почувствовали, что лук в левой
руке  не просто палка.  Правой  вы тянете  тетиву,  левой  сгибаете  древко,
наваливаясь на него со всей силой. Тогда ваши стрелы полетят далеко и...
     В шеренге раздались смешки, и Блейд резко обернулся. К ним приближалась
довольно  необычная   процессия.  Впереди  шествовал  Ффа,  задрав  хвост  и
облизываясь;  на  его  спине  сидели все три дочки  Сенда: Кипа, десяти лет,
Залта  -- девяти,  и восьмилетняя Лая. Сам оружейник шел рядом, сгибаясь под
связкой  стрел, напоминавшей ощетинившийся  стальными наконечниками бочонок.
За клотом важно выступали  Миот  и Кзалт,  местный  воевода;  оба в парадных
плащах и при оружии.
     Подойдя к Блейду, Ффа лизнул его локоть и сообщил:
     -- Рра шши. Лоуу!
     -- Рад за тебя. Что у нас еще нового?
     Клот многозначительно покосился за спину и  вскинул уши. Вероятно,  это
значило, что  он  доставил  важных посетителей.  Вот только кого? Этих  трех
девчушек и Сенду со стрелами, или искателя с военным вождем?
     Оружейник сбросил на землю свою вязанку и уставился на молодых фра.
     -- Что это они делают, Талса?
     -- Познают меру своих сил, Сенда.
     -- Кам! Полезное занятие!
     --  Ты проверяешь крепость их рук? -- Кзалт, опытный воин, уже понял, в
чем дело. Оглядев  строй,  он задумчиво поиграл перевязью.  -- К тебе пришли
лучшие  из молодых, Талса. Все  они  хорошие мечники, и  руки у  них  -- как
железо. Я бы прислал к тебе еще людей... если ты не против, конечно.
     -- Стоит ли? --  искатель разглядывал стрелу, зажатую в  кулаке Блейда,
--  По  мне, духовая  трубка  лучше.  Стрелы маленькие,  но  убивают  любого
зверя... даже такого большого и сильного, как клот.
     Блейд спустил лук с плеча.
     --  Это  оружие,  Миот,  не  для  охоты.  Ты  часто  говорил  мне,  что
отравленной стрелой нельзя убивать человека,  и я готов с этим  согласиться.
Но лук совсем другое дело.
     -- Ты в этом уверен, Талса? Там -- стрела, и тут -- стрела...
     -- Стрелы здесь не при чем, -- вмешался Кзалт, -- все дело в яде. Яд не
должен осквернять смерть человека, даже врага! А без яда духовая трубка...
     --  ...бесполезна,  --  закончил Блейд.  -- Из  нее  не  убьешь воина в
кожаном панцире даже с двадцати шагов. Что касается лука... Посмотри!
     Он вытащил пяток стрел, прикинул скорость ветра и повернулся к мишеням,
до которых было сотни полторы ярдов. Звонко щелкнула тетива, потом  раздался
глухой удар о деревянный щит. Шесть вздохов -- стрела, еще шесть вздохов  --
другая... Снаряды ложились кучно, в самый  центр мишени; треньканье  тетивы,
короткий гул и стук звучали единым аккордом.
     Блейд опустил лук и победоносно уставился на Миота.
     -- Ну, что скажешь? Клянусь клыками Калхара, наконечники сидят в мишени
на три пальца!
     -- Сильная магия! -- искатель покрутил головой. Даже сильнее риго!
     Он был не совсем прав; риго -- или ринго, миниатюрный оривэйский лазер,
-- являлось страшным  оружием.  В Талзане  Блейд наблюдал, как  Калла сожгла
своим  перстнем атаковавшую их хищную стаю  и  как  дымилась земля там,  где
прошелся  смертоносный  синий  луч.  Но  риго,  которые  находили в ставатах
Иглстаза, уже не могли исторгнуть излучение такой силы -- то  ли разрядились
со временем, то ли были  разряжены еще в древности. К  тому же, как и многие
устройства оривэев с ментальным управлением, риго имели своеобразную "защиту
от дурака"; не каждый сумел бы ими воспользоваться.
     Миот, протянув небольшую крепкую руку, погладил тетиву; казалось, он не
мог  поверить,  что  этот  тонкий  шнурок,  сплетенный из сухожилий  онката,
способен не  хуже  тяжелого  молотка вогнать  в дерево стальной  штырь.  Его
пальцы  скользнули  по  навершию лука,  по  гладко  отполированному  древку,
задержавшись на рукояти.
     --  Попробуй,  друг, --  Блейд  протянул  ему  оружие,  но фра  покачал
головой, бросив опасливый взгляд на молодых воинов.
     -- Ты поучишь меня где-нибудь в лесу... где не будет  этих пустоголовых
насмешников-хатти...
     Кзалт ухмыльнулся.
     --  Ладно, Талса. Я пришлю к  тебе тех,  кому еще не стукнуло тридцать.
Остальные  пусть орудуют мечами и дротиками. --  Он помолчал, потом коснулся
руки  странника:  -- Нас послала  фра  Лилла.  Хочет  видеть тебя... сегодня
вечерам...
     Наконец-то! Блейд огладил  свою бородку, темную и уже довольно  густую,
котом дернуя жесткие волосы.
     -- Может быть, стоит убрать ее, Кзалт? Как бы Фра Лилла не приняла меня
за мохнатого клота...
     --  Не  надо,  Талса.  Фра  Лилла видит  гораздо дальше  пучка волос на
подбородке.
     Трое мужчин  повернулись и пошли к дому Сенды; девчушки, соскользнув со
спины клота, с визгом бросились за отцом. Странник поднял взгляд к балкону с
резными  перилами: на нем,  как обычно  по утрам,  застыла  хрупкая  фигурка
девушки.
     -- Придется тебе вечером поскучать  одному, приятель, -- сказал он Ффа.
-- У меня свидание с леди... с важной леди и очень красивой.
     --  Шши, --  согласился  зверь и  легонько хлестнул  хозяина хвостом по
икрам. -- Лоуу, лоуу! Ффа лоуу!
     Вдвоем они направились к шеренге воинов.
     * * *
     Когда  нижний  край  солнца  утонул  за  каменной  стеной  над  жилищем
оружейника. Блейд,  одетый  в приличествующую случаю тунику из  запасов  Фра
Риталы, поднялся  на  балкон.  Туника  была ему  маловата,  и  в  вырезе  ее
бугрились мышцы могучей  груди; зато его бородка благоухала ароматами горных
трав, а меч покойного Онты висел на новой вышитой перевязи.
     Его уже ждали. Две девушки провели гостя в  пещерный зал,  темноватый и
просторный,  с  настеленным  деревянным полом и  стенами,  укрытыми меховыми
коврами из  шкур онкатов. Тут  не  было никого, только в дальнем  конце чуть
колыхался занавес на  дверном  проеме. Блейд, оста