е  не  мог сообразить,  что  же они
задумали.
     Кран лестниц легли на вал, и северяне полезли наверх под свист дротиков
и  сердитое  жужжание  стрел.  На  вал,  не  на  тын!  Сжимая  топор,  Блейд
лихорадочно размышлял. Прошлый раз лестницы дотянулись до верха частокола, и
нуры перелезали через него, обрушиваясь  на мохнатых моряков  сверху. Теперь
же они скапливались на валу перед изгородью, растягиваясь вдоль нее цепочкой
на узком  пространстве рядом с  обрывом. Как же они  рассчитывали преодолеть
бревенчатый частокол двенадцатифутовой вышины?
     Во  всяком  случае, их позиция  была сейчас  весьма  уязвимой, и  Блейд
приказал  метать  вниз  камни - отесанные  мраморные  блоки  от  разобранных
фонтанов и беседок. Они загрохотали по щитам, которыми северяне прикрывались
от валившихся на них  метательных снарядов, и разведчик  не сразу разобрал в
этом   шуме  стук  молотов.  Нуры  действительно  забивали  скобы  в  бревна
частокола! Зачем? Чтобы  влезть по ним наверх? При  наличии длинных  лестниц
эта мысль казалось нелепой!
     Вдруг  изгородь  сотряслась. В некоторых  местах бревна десятидюймового
размера,  вкопанные на два ярда  в землю, ходили, как мачты корабля  в бурю!
При том, что с внутренней стороны частокол был еще  подсыпан  землей на семь
футов!
     Блейд вытер  холодную испарину  со лба. Нуры раскачивали  изгородь! Две
или  три сотни  чудовищно  сильных  мужчин,  вцепившись  в  скобы,  пытались
повалить частокол, создав бреши, остальные прикрывали  их щитами. Он  видел,
как несколько  человек  полетели вниз,  к подножию  обрыва,  или  рухнули на
лестницы,  сбитые  мраморными блоками; но как  правило  щиты и могучие  руки
северян выдерживали удар двухсотфунтовых глыб. Невероятно, но так!
     Тын  подался  сразу  в  десятке  мест.  Земля  с  шорохом  поползла   в
разверзшиеся щели,  послышались испуганные  крики  людей и хадров,  и  Блейд
понял, что на это раз вал ему не удержать.
     - Валите  бревна на них! - закричал  он, подбегая к ближайшему опасному
участку. - Валите бревна - и в дом! Быстро!
     Он уперся ногой в бревно и, помогая трудившемуся над  ним нуру, толкнул
изо  всех  сил.  Бревно неожиданно вывалилось наружу, прямо на северянина, и
вместе с ним рухнуло на лестницу. Тут  же  упал еще  десяток ближайших: нуры
отскочили, спасаясь  от их ударов,  кто-то  с воплем полетел вниз. Затем два
десятка бойцов ринулись и брешь, карабкаясь на земляной откос. Первого Блейд
зарубил   топором,   второго   достал  мечом   в   горло  и,  пользуясь   их
замешательством, побежал к дому.
     Тут  уже было полно хадров.  В соответствии со строгим приказом, Шрам и
Серый  -  заместитель убитого  утром  Гарпуна - выводили  своих бойцов через
туннель. Следующим  на  очереди был  отряд Тарконеса,  а  воины  Щербатого и
Мохнача  держали  оборону.  Вилла,  однако,  являлась  не  слишком  надежным
укреплением; окна были широки и многочисленны, подоконники отстояли от земли
всего ярда на полтора. Но  Блейд  надеялся, что  сможет  продержаться  здесь
минут пятнадцать-двадцать; больше для эвакуации не требовалось.
     Нуры подарили  ему лишнее время.  Ворвавшись  во  двор,  они  увлеклись
охотой за метавшимися по двору хадрами. Полсотни моряков  были перебиты,  но
град арбалетных  стрел и дротиков из окон виллы сделал свое дело: семнадцать
зазевавшихся северян были поражены насмерть. Отряды Шрама и Серого были  уже
в туннеле, наступала очередь Тарконеса.
     Кузнец  подбежал к скорчившемуся  у  окна Блейду;  глаза его растерянно
блуждали.
     - Не  могу... - он задыхался, - не могу найти твою девчонку! Проклятье!
Куда она провалилась?
     Разведчик резко  выпрямился и отступил под  защиту стены. Он видел, как
во дворе  скапливаются  нуры;  однако в  атаку они  не  переходили,  ожидая,
видимо, Ратри. Их было уже сотни две.
     -  Пусть Щербатый уводит  сейчас своих,  -  приказал Блейд.  -  Разошли
людей... Сколько их осталось?..
     - Тридцать семь...
     -  Разошли их  по  этажам... пусть  посмотрят  в  ее  спальне,  наверху
башни...  Если не  найдете,  пока уходит  Щербатый - в  туннель! - он крепко
стиснул  руки оружейника. - Прощай, Тарко!  И пусть Зеленый Кит  пошлет тебе
удачу!
     Тарконес молча обнял его  и побежал по  лестнице наверх,  громко сзывая
своих бойцов. Блейд повернулся к арбалетчикам Мохнача и рявкнул:
     - Стреляйте! Надо удержать их подальше хоть ненадолго!
     Хадров, однако, не надо было  подгонять; стрел еще хватало, и  они били
из своих "дыроколов" как заведенные. Разведчик прикинул, что в этот день уже
пала треть четырехруких моряков.  Что ж,  если парни Мохнача  успеют вовремя
убраться, в  живых  останется восемьсот или девятьсот  хадров... Три  полных
экипажа...
     Но где же Эдара? Нашел ли ее Тарконес?
     Он выглянул в  окно. Нуров прибыло  изрядно, н Ратри уже распоряжался у
частокола, выстраивая стеной своих меченосцев. Сколько оставалось  до атаки?
Минута? Две? Пять?
     К нему подскочил Мохнач.
     - Щербатый  ушел. И  Лысый  со своими двурукими  тоже.  Что нам делать?
Будем драться? - в глазах хадра горел боевой огонь.
     - Ты не видел - моя женщина ушла с двурукими? - спросил Блейд.
     -  Не  знаю,  -  Мохнач  помотал головой. - Я стрелял... А  что теперь?
Врежем этим дерьмодавам топорами?
     -  Смотри, как бы они тебе  не врезали... - Блейд усмехнулся.  - Снимай
своих, и уходите! -  Он помедлил секунду. - Слушай, Мохнач... Встретишь клан
Зеленого Кита, передай привет от Носача. Скажи им, что у меня  все хорошо...
Ну, иди! - разведчик подтолкнул хадра к двери, что вела в коридор.
     Мохнач кивнул  и, неожиданно шмыгнув носом, выскочил из  комнаты; хадры
потянулись следом, робкими взглядами прощаясь с Хозяином.
     Блейд снова выглянул  в окно. Ратри с помощниками стояли перед шеренгой
своих  бойцов,  всматриваясь  в  фасад  дома. Так!  Нура  удивило  внезапное
прекращение  стрельбы,  и он  опасается  какой-нибудь ловушки!  Превосходно!
Блейд  отсчитывал  время  по вдохам и  ударам пульса. У  Мохнача  две  сотни
парней, и хадры - ребята проворные... Трех-четырех минут им хватит...
     Ратри закончил  изучать окна и начал инструктировать помощников. Вид  у
него был самый  победительный. Вероятно,  он счел, что бунтовщики не готовят
ему  западню, а  сами  попали  в таковую;  куда им деться  из  этого здания,
которое  невозможно оборонять? Значит, сейчас последует предложение о сдаче.
Он был абсолютно  прав насчет сдачи  - но бунтовщик  в  доме остался  только
один.
     Блейд  шмыгнул в  коридор, добежал до двери, ведущей в спальню Нилаты и
распахнул ее.  Все  отлично!  Окна  предусмотрительно открыты, чтобы создать
воздушную тягу; три факела чадят в подставках; на полу - куча  мелкой щепы и
дров, пропитанных жиром. Да и сам пол полит ворванью от души!
     Он  взял  факелы,  воткнул  их  меж  поленьями  и,  прикрывая  глаза от
взметнувшегося вверх огня, осмотрелся. На кровати, сдвинутой сейчас  в центр
комнаты,  лежало  что-то розовое.  Шарф  Эдары  - из  легкой  газовой ткани,
расшитой серебром! Ее любимый шарф! Как он сюда попал?
     Не раздумывая,  Блейд схватил его, скомкал,  сунул за пояс и отправился
на крыльцо, встречать гостей. За спиной у  него по-прежнему висел меч, и  по
дороге он еще прихватил топор - из тех, что потяжелее.
     Стальная  шеренга была уже  в тридцати шагах. Заметив разведчика, Ратри
что-то  рявкнул, и северяне  остановились. Военачальник  с четырьмя  бойцами
вышел вперед и стащил шлем; видимо, он все уже понял и не опасался нежданной
стрелы.  Его спутники опустили щиты и тоже сняли шлемы; лица  их были залиты
потом, ибо послеполуденное солнце палило немилосердно.
     Прислушиваясь  к реву пламени, рвущегося из окон башни,  Блейд сошел по
ступеням вниз и положил топор на землю.
     - Я сдаюсь, - коротко произнес он. - Сдаюсь на милость князя Фарала.
     - Думаешь, пощадит? -  Ратри усмехнулся. -  Не рассчитывай,  хоть ты  и
доводишься ему сыном, ублюдок. У князя каменное сердце.
     Сыном?! Блейд вздрогнул  и непроизвольно  поднес руку к лицу.  Что это?
Шутка? Игра случая?
     Ратри  щелкнул пальцами, и  один из  нуров снял с пояса что-то длинное,
позванивающее. Цепь с кандалами... В лучших традициях безволосых двуруких...
     - Рисарс!
     Он обернулся. На крыльце стояла Эдара.
     Во имя Зеленого Кита, прародителя! Где пряталась эта женщина? И что ему
сейчас делать? Может, Ратри отпустит ее?
     Нур с кандалами грубо дернул его за плечо. Эдара нерешительно шагнула с
крыльца; волосы ее растрепались, в глазах стояли слезы. Вдруг  она  заметила
сверкающую  цепь  в  руках  северянина,  топор,  лежавший у  ног  Блейда,  и
торжествующую ухмылку Ратри.
     - Нет! - Эдара птицей  слетела с  крыльца  и  повисла  на  закованной в
железо руке нура. - Нет! Нет! Не-е-ет!
     Крик  ее оборвался жалобным всхлипом, когда стоявший рядом  воин словно
играючи  располосовал клинком  прекрасное  тело: от упоительной ложбинки меж
шеей и левым плечом - наискось к правому бедру.
     Блейд посерел. На миг он покачнулся и  прикрыл глаза, будто еще  не мог
осознать тяжести утраты;  потом его веки поднялись, и  смерть  взглянула  на
убийцу темными зрачками.
     -  Ты зря это сделал,  подонок, - медленно  произнес  Ричард  Блейд, не
сознавая, что говорит по-английски.
     Но англичанином он  сейчас не  был;  под небом  Катраза, у  стен  своей
пылающей  крепости, стоял испанский  рыцарь, на  глазах  которого только что
зарезали его возлюбленную.
     Рука рыцаря потянулась к мечу. Свистнул клинок. Он  сверкнул пять раз -
с такой немыслимой, невероятной быстротой, что  оторопевшие  враги не успели
шевельнуться.
     Пять  огромных трупов  лежали  вокруг хрупкого  женского тела.  Четырем
воинам лезвие рассекло горло; у Ратри была отрублена голова.
     Ричард Блейд, англичанин, с удовлетворением посмотрел на дело своих рук
и воткнул меч в землю.
     - Вот теперь я окончательно сдаюсь! - спокойно произнес он.


        ГЛАВА 10 

     Позвякивая цепями,  Блейд  стоял  перед  князем  Фаралом,  главой  рода
Мит'Канни.
     Откровенно говоря, он не рассчитывал свидеться с этим властелином, хотя
загадочная  фраза   покойного   Ратри  расшевелила  его   любопытство.  Срок
катразской командировки явно истекал, и Блейд готовился к тому,  что в любую
минуту лорд Лейтон вытребует назад своего подопытного кролика. Однако прошло
пять томительных  дней, проведенных в  мрачной каморке в  трюме  халлотского
корабля, потом - еще сутки,  пока они добирались до  замка,  однако  никаких
головных  болей, предвещающих перенос,  Блейд не испытывал. Это уже начинало
его беспокоить.
     Халлот оказался большим и  довольно мрачным городом.  Тут  было гораздо
холоднее, чем на островах:  с высоких северных гор  тянуло ледяным ветерком,
уносившем  в свинцовое море дымы сотен  кузниц, плавилен и гончарных  печей.
Дома в  городе были выстроены  из рваных глыб гранита и неохватных бревен, и
он совсем не походил на сказочный Териут. Скорее - на разросшееся английское
поселение  времен  войны  Алой  и Белой  Розы. Вероятно,  нуры  требовали от
ремесленников Халлота работы, работы и еще раз работы, так что времени и сил
на всяческое украшательство не оставалось.
     Как понял Блейд, нуры в город заглядывали  крайне редко. Они не творили
ни бесчинств, ни насилий; их отношение к сахралтам было чисто прагматическим
- низшая раса, карлики, которые обязаны платить дань. И  пока дань поступала
исправно, все было в полном порядке. Никто из Мит'Канни не стал бы унижаться
и лезть в  дела  карликов.  Ограбить  их  город  или поселок? Но зачем? Ради
добычи? Но никто не забивает скотину, которая дает хозяину  молоко и хороший
приплод. Ради доказательства  своего превосходства? Но сие превосходство - и
в росте, и в силе  - и так налицо. Ради  славы? Но какая слава в том,  чтобы
перерезать глотки десятку  карликов?  Другое  дело - снять  голову  бойцу из
враждебного рода... Луа'Бреггов или там Рал'Таддов...
     Отряд,  под  водительством двух  помощников Ратри, сошел  с кораблей  и
проследовал к проходившей рядом  с гаванью дороге,  где нуров уже ждал целый
караван  страшноватых   на  вид  животных.  Мертвецов  погрузили  в  телеги,
остальные взгромоздились  на спины  зверей,  и воинство  двинулось в  путь к
остроконечным  горным вершинам.  Нуры  казались мрачными и кидали  на Блейда
свирепые  взгляды.  В териотской  экспедиции род Мит'Канни  потерял сто семь
бойцов - не  всякая кровопролитная битва  с войском чужого клана  стоила так
дорого.  И  виноват  в  том  был  выродок, нурло,  полу-нур  - полу-сахралт,
собравший банду волосатых монстров из южных морей!
     Блейд,  закутавшись  в шерстяной  плащ, брошенный ему  с  презрительной
ухмылкой  одним из стражей, спокойно покачивался на  широкой  спине скакуна.
Тут, на севере, верховые  животные  были  совсем  другими, чем на  островах.
Конечно,  думал  разведчик,  с  наслаждением  вдыхая   свежий  воздух  после
пятидневной отсидки в трюме, ни один хасс не выдержит закованного  в панцирь
воина-нура. Скакуны севера совсем не походили  на лошадей  или лам, скорее -
на  бизонов-переростков.  У них  были  широкие  бычьи  морды, рога и  густая
шерсть, но тело казалось  более поджарым,  а ноги -  более стройными, чем  у
былых  владык прерий Дальнего  Запада. Сквозь  клочья длинных жестких волос,
свисавших с крутого  лба,  просвечивали маленькие  темные  глазки,  горевшие
яростным блеском - эти твари, манлисы, не отличались покорным нравом. Копыта
у них были не раздвоенными, как у рогатого скота, а  цельными и  раза в  два
больше лошадиных  в окружности, рост  -  как у  доброго  верблюда-дромадера.
Вполне подходящие габариты для семифутовых нуров, но Блейду чудилось, что он
путешествует на мамонте.
     Караван  шел  почти  без  остановок  целые  сутки;   оставалось  только
удивляться   выносливости  нуров  и  их  рогатых  скакунов.   Они  пересекли
прибрежную  равнину,  проделав за пять часов  шестьдесят  миль,  и  миновали
крутое  ущелье, по которому поднимались еще столько же времени. Затем дорога
вывела  отряд на  плоскогорье; оно  заросло  хвойным лесом, посреди которого
здесь  и там торчали голые скалистые утесы. Еще сотня миль прямо на север, и
на одной  такой скале взгляду разведчика открылся замок повелителя Мит'Канни
-  гигантская гранитная башня высотой  в двести футов  и примерно такого  же
диаметра.
     Цитадель была абсолютно неприступной, ибо обрывистые склоны утеса сразу
же  переходили в  каменные стены. Внизу скалы был прорублен неширокий  вход,
который прикрывала  железная дверь солидной толщины, за ней  шел  коридор  -
также  перегороженный многочисленными дверями и опускными решетками, потом -
крутая   спиральная   лестница.   Она   вилась   по  внутренней  поверхности
цилиндрического колодца, пробитого в самом сердце скалы, и выводила в первый
этаж башни.
     У  подножия  утеса располагался  довольно  большой поселок,  отделенный
широким  полем от лесной опушки,  тут  оставили верховых животных и раненых.
Затем  сотни  три  воинов,  растянувшись  цепочкой,  двинулись  ко  входу  в
крепость.  Блейда вели посередине  строя  на  цепи, приклепанной к железному
ошейнику;  руки у него тоже были скованы.  Проходя через поселок, он впервые
увидел  женщин  нуров.  Пожалуй, кроме  роста  они ничем  не  отличались  от
светловолосых шведок или датчанок  и выглядели довольно привлекательными, но
весьма суровыми. Стоя у порогов своих просторных бревенчатых  домов, женщины
провожали  прибывших  долгими взглядами, но не  пытались  что-либо спросить.
Сегодня, подумал разведчик, сотня из них узнает, что овдовела.  Внезапно ему
захотелось, чтобы Лейтон поскорее забрал его отсюда. Какие сокровища мысли -
или  иные  полезные  для  Британии  раритеты  -  может  он  сыскать  в  этом
средневековом  замке?   Разве  что  ознакомится  с  технологией  намыливания
веревки...
     Подъем наверх  казался бесконечным.  Шахта, выводившая к башне, была не
меньше  ста  ярдов глубиной,  и Блейд подсчитал, что ему пришлось взойти  на
высоту   тридцатиэтажного  небоскреба.  Лестницу,   крутую  и  узкую,  слева
ограждали железные перила на редких столбиках, справа  -  поверхность скалы;
кое-где  на  вбитых  в  нее  крюках висели  плошки с горящим жиром.  Неужели
припасы и грузы тоже подымали вручную по этой бесконечной спирали?
     Наконец ступени  кончились,  и  разведчик очутился  в огромном  зале  с
многочисленными  квадратными колоннами,  подпиравшими  потолок;  похоже,  он
занимал весь нижний этаж гигантской башни  и служил своеобразным вестибюлем.
Затем  они  снова поднимались  наверх,  но  уже по  более пологим  и широким
лестницам. С каждым новым  ярусом убранство покоев  становилось  все богаче;
стены  тут  покрывали  деревянные  панели,  на  них   висели  ковры  -  явно
сахралтской работы. Более толстые ковры стелились  по полу, резная массивная
мебель  поражала  титаническими размерами -  пока Блейд не  сопоставил  ее с
ростом своих конвоиров.
     Очередной  этаж был убран с суровой роскошью - богатые стальные доспехи
и  оружие  на  стенах,  толстые  свечи в  серебряных шандалах,  превосходные
гобелены,   изображавшие   сцены  битв   и  охот;  Блейд  понял,  что  отряд
приближается  к  обители местного  властелина. Вскоре  распахнулись  широкие
резные двери, и воины ступили в просторный зал с тремя огромными каминами  у
внутренней  стены, в наружной  были прорублены похожие  на  бойницы окна.  В
дальнем конце зала  высилось большое кресло полированного серого гранита, на
котором восседал человек с  короткой седоватой бородой, над ним распростерла
крылья серебряная птица, закрепленная на высокой спинке кресла. Рядом с этим
каменным  троном стояла девушка, стройная,  зеленоглазая  и светловолосая, в
длинной,   до   самых  щиколоток,  тунике.  Чуть  дальше,  слева  и  справа,
выстроились неровным полукругом восемь рослых пожилых мужчин.
     Блейда  подвели к креслу на пять  шагов, князь Фарал поднялся и  быстро
пересек разделявшее их пространство. Девушка следовала за ним как тень.
     - Этот?  - повелительно спросил глава рода Мит'Канни, небрежно кивнув в
сторону пленника, но не удостоив его даже взглядом. Девушка зато смотрела на
Блейда  не отрываясь.  Стоявший  справа  от него командир в гривастом  шлеме
кивнул:
     - Да, высокородный.
     - Потери?
     Теперь ответил тот из помощников Ратри, что был слева:
     - Сто семь, высокородный. И ранено около двухсот, но те будут живы.
     Лицо князя помрачнело.
     - Ратри?
     - Мертв, высокородный.
     - Мертв? - в глазах Фарала мелькнуло изумление. - Как? Кто его убил?
     - Он, - воин дернул цепь, заставив Блейда наклонить голову.
     - Этот? -  снова  повторил Фарал  и,  круто развернувшись, уставился на
разведчика. Блейд, в свою очередь, смотрел на него.
     Что там говорил  покойник Ратри?  То  же лицо, тот же  голос, такой  же
нрав?
     Лицо...  Да, сходство,  безусловно, есть.  Но глаза  -  темно-серые,  и
волосы  - цвета спелой  ржи. Черты  более крупные,  резкие - князь  был выше
своего предполагаемого потомка на целую голову и старше лет на двадцать.
     Голос  - вот  что действительно казалось  иронией судьбы!  Голос звучал
почти неотличимо. Звуки собственного голоса воспринимаются человеком не так,
как  окружающими,  но  Блейд   привык  слышать  себя  со  стороны.  Одни  из
специфических моментов его профессии заключался  в работе с магнитофоном, на
ленту которого он диктовал свои отчеты, а потом комментировал и дополнял их.
Так что уж собственный голос он мог узнать наверняка!
     Оставался нрав, который  был, по-видимому, весьма крутым. Насколько еще
предстояло выяснить.
     Временно потеряв интерес  к  князю, Блейд перевел  взгляд  на  девушку.
Несомненно,  дочь, решил он, ибо черты  фамильного  сходства трудно было  не
заметить. Двадцать лет или чуть больше,  красивая,