лали в толпу  поток стрел.  Ничуть  не  устрашенные этим,
обитатели  Крэгхеда всерьез навалились на ограду, переворачивая столы с едой
и вином, забрасывая солдат камнями и грязью.
     Блейд, наконец, освободил Талин и, схватив ее за руку, побежал к слуге.
Тому повезло меньше. В  его столб  воткнулась  случайная  стрела,  и  теперь
какой-то мерзавец,  выдрав  ее,  тыкал острием в  лицо  Сильво  и выкрикивал
нечленораздельные  ругательства.  Блейд  плашмя опустил  Айскалп  на  голову
негодяя,  потом  рубанул  обвивавшую  столб  веревку.  Вокруг  них  бушевала
яростная  свалка.  Все  больше  и  больше  лучников  появлялось во дворе  и,
наконец, загрохотали шаги тяжеловооруженных  солдат. Они быстро и сноровисто
оттеснили рассвирепевшую толпу  к  воротам; видно, такие свалки были для них
привычным делом.
     Сильво, вытирая с лица кровь, возбужденно забормотал:
     --  Торопись,  хозяин! Тут есть выход, я заметил  его, когда  нас  сюда
тащили. Если мы сможем добраться до него и побежим изо всех сил, то...
     Блейд  оглянулся  и  процедил  сквозь  зубы  проклятие  --  к  ним  уже
направлялся целый отряд лучников. Беата не собиралась терять ни свою выгоду,
ни свои удовольствия.
     Какое-то мгновение сердце разведчика спорило с рассудком. Здравый смысл
советовал  ему  дождаться  другого случая,  выбрать  более подходящий момент
Сейчас  шансы  на  освобождение   невелики  --  к  тому  же,  его  положение
королевского  фаворита  только  укрепилось. Он  мог  по-прежнему  развлекать
старую ведьму, а Талин, как и раньше, сидела бы под замком в качестве ценной
заложницы. Может быть, ему даже удастся выпросить жизнь Сильво...
     Но  ярость  кружила и туманила Блейду  голову.  Он хотел сражаться! Эти
крэгхедские подонки, стая  шакалов, жаждали крови -- он утопит их в крови! В
их собственной вонючей крови!
     Прыгнув вперед,  прикрывая своим телом Талин и Сильво, он поднял топор.
Увидев его сверкающие  гневом  глаза,  капитан остановил  отряд и  выкрикнул
резкую команду; затем  лучники передней шеренги опустились  на  одно колено,
подняли свое оружие и наложили стрелы на тетиву.
     -- Нет, хозяин,  не  надо!  -- закричал  Сильво.  -- Их слишком  много!
Покорись!
     -- Не  уступай, -- твердо сказала Талин. Она подошла к Блейду и,  когда
он попытался  оттеснить девушку назад, маленькие ладони крепко обхватили его
огромный бицепс. Лицо принцессы раскраснелось, голос стал высоким и звонким;
кровь многих поколений воителей бушевала в ней столь же яростно, как в жилах
разведчика.  --  Сражайся,  Блейд! --  ее  зубы  сверкнули  в хищной  улыбке
тигрицы.  --  Мы  умрем вместе -- здесь,  сейчас!  По  крайней  мере, мы  не
достанемся этой проклятой ведьме, этой потаскухе! Сражайся!
     Внезапно  за  стеной  замка, перекрывая мерный  рокот прибоя,  раздался
оглушительный рев боевых горнов.  Эти  протяжные  звуки, дикие и угрожающие,
словно  пророчили  поражение  и гибель Крэгхеда.  Им вторили  громкие крики,
жуткие вопли, грубые варварские голоса, ограждавшиеся от стен и башен  замка
Скалистой Вершины. А горны продолжали  реветь, завывать, вселяя ужас в  души
слабых.
     На какой-то миг  солдаты и толпа в  огромном внутреннем дворе застыли в
молчании. Ярость и ожесточение внезапно стихли; их сменил страх. В следующую
секунду  двор  взорвался  от  криков  отчаяния,  мужчины  побежали,  женщины
завопили,  заплакали  брошенные дети. Блейд  увидел, как лучники,  повинуясь
приказу  их командира,  ринулись к  лестницам,  что вели  на  стены.  Блейд,
девушка  и Сильво были мгновенно  забыты.  Сутолоку недавней схватки  теперь
сменил  настоящий  хаос. И  над  мечущимися в панике людьми, над  просторным
двором Крэгхеда поднялся многоголосый, полный ужаса вопль:
     -- КРАСНОБОРОДЫЙ!

Глава 10

     Сильво первым заметил его. Внезапно схватив  Блейда за руку, косоглазый
слуга  ткнул  пальцем в сторону башни:  --  Смотри, хозяин!  Вот он!  -- его
заячья губа  мелко дрожала. Тунор защити  нас,  это  действительно Геторикс!
Тот, которого называют Краснобородым!
     Талин  все   еще   цеплялась  за  другую  руку  Блейда,   и  теперь  он
почувствовал,  как  начали трястись и  ее пальцы.  Девушка  подняла  к  нему
побледневшее лицо и прошептала:
     --  Все  кончено,  Блейд... Теперь ничто  нас не спасет.  Против  этого
дьявола бессильна даже мать Фригга...
     На них по-прежнему  никто  не  обращал  внимания. Блейд,  крепко сжимая
рукоятку своего огромного  топора, повернулся к  центральной башне Крэгхеда,
где прошлой ночью ему пришлось вступить в галантное  состязание с королевой.
Пока  им ничто  не угрожало, и он  опять  начал строить планы  -- ведь новая
опасность  требовала  иного способа  выживания. Одно  он  понимал совершенно
ясно: надвигавшееся на них бедствие не оставляло места для ошибок.
     Мужчина, стоявший на высоком  каменном  крыльце  у входа в башню,  имел
семь футов роста и  соответствующее  телосложение. Его голову венчал  шлем с
остроконечным золотым шпилем, с защитной пластиной, прикрывавшей лоб  и нос,
и назатыльником, доходившим почти до лопаток. С широких плеч  спадал богатый
пурпурный плащ, казалось, гигант не был вооружен. Он стоял, скрестив руки на
груди, и иногда громовым голосом выкрикивал слова  команды. Но большую часть
времени он не произносил ни  звука, наблюдая,  как его люди грабят богатства
Крэгхеда и расправляются с защитниками замка.
     Если не  считать  роста, борода была самой  примечательной чертой этого
исполина.  Она спадала до пояса огненным флагом, аккуратно заплетенная в две
толстые косички, перевязанные цветными  лентами.  Блейд, невольно восхищаясь
титаническими  габаритами вождя  пиратов, внимательно  наблюдал за  ним.  Он
отчаянно  искал  потайную дверцу, заветный ключик,  способный  раскрыть  ему
натуру  морского разбойника, перед которым  дрожали воинственные  альбы.  Он
заметил, как  Геторикс любовно поглаживает бороду, иногда поправляя ленточку
или завиток  волос. И  это  в самый разгар сражения! Казалось,  этот человек
считал себя  богом  --  или, по крайней  мере,  богоравным  героем.  Он  был
тщеславен!
     Потом Блейд  увидел ее  всего лишь на одно мгновение.  Он почувствовал,
как тошнотворно-сладкая и, в  то же время, ледяная волна желания приливает к
сердцу.  Среди метавшихся у подножия  башни  фигур  мелькнуло что-то  белое.
Фантом? Видение? Нет,  он  знал, что это не так. Он  не мог ошибиться! Белый
плащ,  стан,  гибкий,  как  молодая  березка,  блеск  серебристых волос  под
капюшоном... Друзилла! Так звалась она в его сказочном сне... Мираж, который
пригрезился ему, стал реальностью -- если только он не сошел с ума.
     Затем  она  исчезла  -- и время  снова двинулось  вперед. Краснобородый
стоял у башни в окружении пиратов и выкрикивал  приказы. Стены  и сторожевые
башни замка были уже захвачены, знамя Беаты  с золотым единорогом втоптано в
грязь, и груда мертвых тел защитников Крэгхеда росла с каждой минутой. Блейд
уже не сомневался, что замок обречен.
     Сильво опять дернул его за руку:
     --  Почему  ты медлишь,  хозяин?  Я знаю, где  запасной выход, и мы еще
можем удрать если не упустим время.
     Они отступили в нишу между двумя толстыми контрфорсами стены; разведчик
даже не заметил, как и когда они оказались здесь. Тупик... Подходящее место,
чтобы  умереть, прижавшись спиной к грубой  каменной кладке, если он рискнет
защищаться! Но Блейд выбрал иное решение.
     Поспешно повернувшись к Сильво, он спросил:
     -- Скажи, что эти пираты и  их вождь, Краснобородый, ценят больше всего
на свете? Отвечай, быстрее!
     Слуга, бедняга,  уставился на  своего господина словно на сумасшедшего.
Талин, очнувшись от апатии, прошептала:
     -- Какое это имеет значение, Блейд? Мы погибли...
     Он нахмурился, медвежья кровь на лице запеклась и почернела. Смахнув со
лба темные чешуйки, Блейд сказал:
     -- Может быть,  нет... -- он тряхнул слугу за плечо. -- Ну, Сильво, ну?
Думай, парень -- от этого зависит твоя жизнь... да и наши тоже!
     Сильво скосил глаза. Над  ним свистнуло копье, и  слуга втянул голову в
плечи.
     --  Мужество, хозяин! Вот что самое главное для них. Мужество и подвиги
в битвах!  Стать великим воином -- вот цель жизни любого из них! Но мы-то не
морские разбойники, хозяин... а они презирают  всех, кто не принадлежит к их
племени  головорезов. И они не  берут пленных  --  кроме женщин, конечно. --
Сильво отвел глаза, словно боялся встретиться взглядом с Талин.
     Девушка сказала:
     -- Убей  меня, Блейд, когда придет  время. -- Она пробежала пальцами по
лезвию Айскалпа. -- У меня тонкая кость... хватит одного удара.
     Блейд указал им на стену за своей спиной.
     -- Стойте там, велел он, и сохраняйте спокойствие. Ни шагу от стены! Ни
слова! Сильво, не пытайся помочь мне...  и ты,  Талин, тоже... вы можете все
испортить. Я попробую сыграть по их правилам и поставлю на кон наши жизни --
но  с этим  я справлюсь один. У  меня нет времени объяснять  свои планы:  вы
увидите... скоро!  Не  удивляйтесь, если  я буду  лгать;  если  вас заставят
говорить  -- хотя лучше бы ваши  рты оставались закрытыми -- подтвердите мои
слова.
     Сильво скривил в ухмылке свою заячью губу:
     --  Это  нетрудно, хозяин. Когда  надо,  я могу врать  даже перед ликом
пресветлого Тунора.
     Блейд  повернулся к  ним  спиной. Ниша, образованная контрфорсами, была
шириной  футов  восемь  в том  месте, где он стоял.  Ухватив топор  за конец
рукояти,  он проверил, что может перекрыть  почти шесть футов. При некотором
проворстве ему удастся отстоять нишу в случае нападения.
     Итак, Ричард Блейд, возвышавшийся между  массивными каменными выступами
стены  словно  гигантский  окровавленный  призрак,  облокотился  на  рукоять
Айскалпа  и  стал  наблюдать за  затихающей  битвой.  На  его  лице  застыло
выражение скуки и крайнего презрения, изображенного весьма умело, в то время
как острый взгляд не упускал ни малейших деталей резни.
     Некоторые из  людей Беаты еще оказывали сопротивление,  но большинство,
бросив оружие, молило  о  пощаде. Ее давали редко;  сдавшихся, как  правило,
убивали на  месте, но  Блейд заметил нескольких  мрачных  пленников, которых
сгоняли в  угол двора. Королевы нигде не было видно. Разведчик решил, что ее
либо убили,  либо взяли  в  плен -- а,  возможно,  она сбежала  из  замка по
какому-нибудь тайному ходу. Впрочем, это его уже не интересовало.
     Двор замка, лестницы и бастионы усеивали тела защитников. Некоторые еще
корчились; их  приканчивали  быстро  и  умело.  Казалось,  в  данный  момент
победители были озабочены только  грабежом, насилием и пьянством -- тем, что
всегда следует после победы. В двадцати футах от Блейда молча лежала молодая
женщина;  к  горлу  ее  был  приставлен  меч.  Мужчины,  отложив  в  сторону
награбленную добычу,  один за другим тянулись сюда, деловито насиловали ее и
отходили, подбирая свое добро. Окинув двор внимательным  взглядом, разведчик
заметил еще несколько подобных сцен.
     Большинство запечатанных кувшинов с пивом и вином, сброшенных со столов
во  время  свалки, уцелело. Сейчас горячительные напитки  быстро  исчезали в
глотках пиратов. Посмотрев в сторону  башни, Блейд увидел, что Краснобородый
беседует  с  двумя  мужчинами  -- очевидно,  его офицерами. Они тоже  носили
пурпурные плащи, но шлемы их увенчивали серебряные шпили. Оба были крупными,
мощными людьми, но рядом со своим предводителем они выглядели карликами.
     Краснобородый  что-то  приказал,  и  один  из  воинов, отдав  салют  --
странный жест  открытой ладонью  --  повернулся  и торопливо  зашагал прочь.
Среброволосой жрицы друсов нигде не было видно -- если она действительно  не
пригрезилась Блейду, теперь он  уже  не мог  уверенно утверждать это. Битва,
возбуждение,  кровь и  близость  смерти  творит загадочные вещи  с чувствами
человека.
     Наконец  его  заметили  --  когда Блейд уже собирался  криком  привлечь
внимание победителей. Ниша, в  которой он стоял, была  маленькой,  а день --
пасмурным и  ненастным;  туман  предвещал  дождь.  Очевидно,  поэтому их  не
разглядели  на  фоне темной стены,  но сейчас, когда  Блейд  шагнул  вперед,
раскручивая топор над головой, пришел час расплаты.
     Первыми на  него обратили  внимание люди из группы, собравшейся  вокруг
обнаженной женщины  -- по-видимому, уже мертвой. Они прекратили свое занятие
и  двинулись   к  Блейду   --   с   нарочитой   небрежностью,  но   сохраняя
настороженность опытных воинов. Но вот один из них, оценив воинственную позу
и жуткий облик противника, покрытого запекшейся кровью, резко остановился, в
изумлении  открыв  рот. Остальные, человек  десять,  столпились  у  него  за
спиной.
     Блейд снова крутанул Айскалп -- так, что лезвие его описало  сверкающий
круг, -- и произнес с издевкой:
     -- Что же вы остановились, люди Краснобородого? В чем дело? Я тут один,
не  бойтесь. Может,  вы  передумали?  -- он презрительно  усмехнулся  сквозь
кровавую маску и показал топором  на мертвую нагую  женщину. -- Обещаю,  что
умру  не так покорно, как она -- со мной  будет справиться потруднее! --  он
снова  усмехнулся, оскалив зубы. -- Но я вижу, вы предпочитаете женщин, а не
воинов, готовых  сразиться  насмерть;  вы --  шайка трусов! Идите  и поищите
настоящего мужчину, который выполнит работу за вас --  если,  конечно, такой
найдется в вашей банде!
     Вопль  ярости  вырвался  из  глоток  пиратов; крик настолько  злобный и
громкий,  что  он  привлек  внимание  Краснобородого.  Уголком  глаза  Блейд
заметил, как  гигант  повернул голову и пристально уставился вниз, на нишу в
стене  Итак,  он добился своего! Блейд  поздравил  себя с успехом. Во  дворе
наступила тишина; люди Геторикса, прекратив насилия и пьянство, двинулись  к
группе, которая стояла перед Блейдом.
     Он не собирался упускать удобный случай, его голос, ясный и отчетливый,
загрохотал  над  просторным   двором  Крэгхеда,  перекрывая   шарканье  ног,
бормотанье и лязг оружия.
     -- Я знаю, что вы цените храбрость, люди Краснобородого! Смерть в битве
является  великим  и славным деянием для  любого из  вас.  И я  даю  вам эту
возможность! Кто  примет  мой вызов  и  умрет первым?  Кто  сегодня заслужит
славу? Чье имя станут воспевать долгие годы спустя?
     Айскалп, бронзовый топор пел гимн смерти, вращаясь над головой Блейда.
     --  Кто  будет первым?  Выходи вперед  и  прими смерть как  герой!  Мой
Айскалп Сокрушитель Черепов жаждет крови!
     Блейд расслышал шепот Сильво за своей спиной.
     -- Он сошел с ума, клянусь задницей Тунора! С нас живьем сдерут кожу, а
печенку поджарят на обед!
     Один из пиратов поднял лук и натянул тетиву, другой, по  виду  сержант,
стукнул его по руке:
     -- Болван! Убьешь его, и мы все прослывем трусами! Зачем портить добрую
потеху? Будь доволен, что у этой шлюхикоролевы нашелся  хоть один  настоящий
воин. Пока что  мы получили мало приятного от схватки с  ее  людьми... а тут
есть шанс поправить  дело... -- он  повернулся к толпе.  --  Ну, кто  пойдет
первым?
     Поднялся  шум, когда дюжина  бойцов  принялась оспаривать  честь первой
попытки. Наконец  выбор  был  сделан,  и  снова воцарилась тишина. Разведчик
поднял   топор.   Краснобородый,  со   скрещенными   на   груди   руками   и
снисходительной  улыбкой  на  лице,  наблюдал за  ним  со ступеней  высокого
крыльца.
     -- Я  не  ублюдок  из людей Беаты, -- громко крикнул  Блейд.  -- Я воин
благородной  крови  из далекой  страны,  колдун и  великий боец!  Я пришел в
Крэгхед, чтобы сражаться за жизнь девушки и моего слуги -- вот они, стоят за
моей спиной! Я победил и мог бы уйти, если б вы не напали на замок. Теперь я
должен сражаться опять -- и я буду  сражаться! Бой -- радость для мужчины, и
я всегда  доволен, когда убиваю врага. -- Он снова потряс  топором.  --  Ну,
хватит болтовни! Кто будет первым?
     Избранник шагнул вперед. Коренастый воин с короткими  ногами, но мощной
грудью  и мускулистыми  руками. На нем были потрепанные  штаны  и сапоги  из
грубой кожи, вместо рубахи  плечи прикрывала волчья шкура. Холодные  голубые
глаза уставились  на  Блейда,  из-под шлема,  увенчанного змеей,  выбивались
соломенные волосы.
     Пираты  отступили   назад,  образовав  полукруг   около   ниши.   Когда
светловолосый воин осторожно шагнул к Блейду, они разразились криками:
     -- Вульф, Вульф!
     -- Дай ему послушать, как поет твой топор, Вульф! Скоро эта  музыка ему
не понравится!
     На  левой  руке Вульфа висел небольшой круглый щит из дерева  и  кожи с
железными шипом посередине.  Рукоять его секиры была короче, чем у Айскалпа;
на  ней сверкало  железное  лезвие, а с  другой стороны находились  короткое
острие со следами крови недавних жертв.
     Светловолосый  прыгнул вперед, сделав  ложный выпад топором.  Блейд, не
поддаваясь на уловку, шагнул в сторону и засмеялся.
     -- Что такое, Вульф? Ты колеблешься? Или просто трусишь?
     Пираты взревели в один голос и на ярд-другой сузили полукруг.
     -- Кончай с ним, Вульф! Обруби его длинный язык!
     -- И не только язык!
     -- Выпусти ему кишки!
     -- Пробей череп!
     -- Сокруши ребра!
     Метнув на Блейда взгляд, полный холодной ненависти, Вульф опять  сделал
ложный   выпад  и  ткнул  шипастым  щитом  в  обнаженную  грудь  противника.
Убедившись,   что  топор   светловолосого   не  достанет  его  плечо,  Блейд
стремительно  опустил Айскалп,  выбив щит  из рук  врага -- вместе  с  двумя
пальцами, попавшими под бронзовое  лезвие. Затем он сделал шаг назад,  снова
приняв защитную стойку.
     Вульф  бросил  взгляд  на  свои  пальцы,  лежавшие в  грязи, сплюнул  в
негодовании  и  яростно  ринулся  в  атаку  --  на  этот раз,  настоящую. Он
развернул  топор,  направив  железное  острие  в  голову  противника,  Блейд
взмахнул Айскалпом  -- и двор  заполнился  звонким лязгом. Удар  следовал за
ударом, топор отбивал  топор,  искры мерцали в сумрачном свете дня, грохот и
крики нарастали.
     Светловолосый хотел выманить Блейда из  ниши,  но  тот  не  поддавался.
Снова и  снова пират шел в атаку, рыча от ярости,  наконец, он изо всех  сил
взмахнул топором и в этот момент подошва  его сапога проскользнула по жидкой
грязи.  Разведчик,  не пытаясь  парировать  плохо  нацеленный  удар,  слегка
пригнул и опустил  лезвие  Айскалпа точно между шеей и  ключицей противника.
Его замах был  так силен, что топор рассек тело почти  до пояса. Вульф  дико
вскрикнул и опрокинулся на спину.
     Два   воина   подхватили  труп   за   ноги  и  оттащили  прочь.  Блейд,
облокотившись на рукоять Айскалпа, усмехнулся:
     -- Кто следующий?
     Наступила  тишина. Затем пираты начали перешептываться между  собой,  с
опаской  поглядывая  на  Блейда. Некоторые бросали встревоженные  взгляды  и
туда, где на крыльце у башни  стоял Краснобородый.  Разведчик провел ладонью
по лицу, на котором медвежья кровь смешалась с кровью светловолосого Вульфа,
и издевательски расхохотался:
     -- Значит, я был прав?  Вы уже наложили  в  штаны при  виде  настоящего
мужчины? Но  должен вас поздравить  -- все вы  очень  ловко  справляетесь  с
женщинами и детьми.
     Второй  противник  выступил  вперед.  Он был такого же роста,  как  сам
Блейд,  с черной  бородой и бритым  черепом. Этот сражался мечом и кинжалом.
Постепенно  усталость начала овладевать  могучим телом разведчика, но он  не
смел выказать слабость. Слегка отступив,  он начал медленно считать про себя
до  десяти.  На счете  девять  он нанес  удар, и  голова пирата покатилась в
грязь, уставившись на приятелей выпученными глазами.
     Мышцы  Блейда пронизывала тягучая  томительная  боль, но  он  продолжал
размахивать Айскалпом словно деревянной тросточкой.
     -- Следующий? Кто следующий? Не  прячьтесь  за спины друг друга, воины!
Жизнь без славы -- жалкое прозябание а потому -- подходите и умирайте!
     Очередного  противника  он  убил