Кести  и
Бронта, к их огорчению, не обнаружили ничего, Дилси же торжествующе потрясал
пухлым  томом  --  химическим справочником, судя  по  рисункам  молекулярных
структур. Сейра, чуть не плача, рассматривала свое приобретение -- маленький
изящный  томик в красном переплете, сплошь заполненный непонятными значками.
Вероятно, то был трактат по математике, и Блейд, припомнив, что их проводник
еще раньше находил здесь научные книги, проникся убеждением, что  они попали
в зал технической литературы.
     Он отобрал находки Сейры и Дилси и  вручил их, вместе со  своей,  юному
Бронте.
     -- Это  все  по твоей части, парень. Если ты осилишь такие книги, то из
простого механика превратишься в настоящего ученого.
     Юноша пролистнул  несколько страниц  там,  несколько -- тут и  нахмурил
лоб.
     -- Непонятно... Но я постараюсь, Чарди, очень постараюсь!
     --  Сделай милость... А если  тебе не  удастся  все понять,  завещай их
своим детям... либо тому пареньку или девчонке, которые захотят учиться.
     Они вышли в овальный холл, и Сейра с надеждой спросила:
     -- Теперь в холодные пещеры?
     -- Еще нет, милая,  -- Блейд  погладил ее по черноволосой головке. -- Я
хочу заглянуть вон в тот зал, -- он кивнул в сторону центральной двери.
     -- Но, Чарди...
     --  Если ты  устала, присядь,  отдохни.  Мы  попали в место, где  можем
обнаружить нечто  ценное... нечто такое, что поможет нам  в поисках  выхода.
Потерпи, малышка.
     Бронта улыбнулся девушке.
     -- Не расстраивайся. Когда  мы попадем в холодные пещеры,  я постараюсь
найти для тебя что-нибудь вкусное...
     Дилси скептически улыбнулся, Кести  не  произнес ничего, но все четверо
послушно направились вслед за Блейдом к двери с глобусом.  Странник подергал
золотистую ручку, потом навалился на створки -- дверь стояла намертво. Тогда
он вытащил изза пояса излучатель.
     -- Не хотелось бы портить такую красоту...
     -- Давай-ка лучше я.
     Бронта выступил  вперед,  подрегулировал бластер и  прошелся тонким,  с
иголку, лучом сверху вниз по краю двери. Дерево затлело,  потянуло ароматным
дымом, блестящую коричневую поверхность пересекла тонкая черная линия. Блейд
ударил плечом, и створка плавно растворилась.
     Центральный  зал  ни формой,  ни размерами не отличался от предыдущего.
Тут  тоже были полки  вдоль стен  -- абсолютно  пустые; посреди  же  комнаты
находился огромный квадратный  стол, а за  ним -- еще одна дверь  в глубоком
проеме, столь  же тщательно затворенная, как и наружная. Блейд мигнул на нее
Дилси  --  мол, запомни; это книгохранилище могло  иметь  великое  множество
внутренних помещений, в которых и было спрятано самое интересное.  Странник,
подталкивая вперед Бронту с бластером, уже  направился было ко второй двери,
как сзади ойкнула Сейра.
     -- Смотрите! Там, на столе!
     На   столе  действительно   что-то   лежало.  Что-то  огромное,  яркое,
блеснувшее   в  свете  их  фонарей  серебристым  металлом  оковки  и  темным
полированным  деревом футляра. Блейд опустил цилиндр и обеими руками потянул
это чудо к себе, мысленно отметив его немалый вес. Сейра жарко дышала  ему в
затылок,  справа возбужденно  сопел  Бронта, слева  таращили  глаза Кести  и
Дилси.
     -- По-моему,  это тоже книга, --  произнес  их  проводник. --  Чтоб мне
жрать одних мокриц до конца жизни! Книга! Но какая огромная!
     Как средневековая  инкунабула, подумал Блейд  и только теперь  заметил,
что,  несмотря на солидные  размеры переплета, книга была тонка. Собственно,
две  деревянные  полудюймовые   крышки,  между  которыми  вложено  несколько
крупноформатных листов, -- вот и все.
     Он раскрыл книгу, ожидая  увидеть что-то вроде Декларации Независимости
этого мира, написанной буквами  размером в палец, но  там был  план. Вернее,
часть  некоего  плана,  ибо остальные листы, ровным  счетом двенадцать, тоже
покрывали  прямые линии, кружочки и непонятные значки. Быстро просмотрев их,
Блейд раздвинул скрепы,  вытащил  чертежи, небрежно сбросив футляр на пол, и
обвел взглядом лица спутников.
     -- Ну, какие будут идеи?
     --  Их  надо разложить на столе...  правильно разложить, -- сглотнув от
возбуждения,  сказал Бронта. -- Видишь,  вот  эта белая линия  идет  сюда...
потом -- сюда... а здесь изгибается...
     -- Давай, парень!
     Юноша принялся за дело, я вскоре на столе, в окружении пяти ламп, лежал
ровный  квадрат пластика: четыре листа вверху, четыре посередине и четыре --
снизу.
     -- Вот! -- Бронха  закончил  и провел  ладонью  по слегка отсвечивающей
поверхности, -- Какой-то план... Что бы это значило?
     --  Какой-то! -- Дилси  презрительно фыркнул.  -- Тут, дерьмо херувима,
может быть только один план -- Гладких Коридоров! Или ты думаешь...
     -- Ти-хо! -- по слогам произнес  Блейд. --  Пустые споры нам ни к чему.
Давайте-ка лучше попробуем определиться.
     Он  тоже  не  сомневался,  что   перед  ними  план  подземного  города,
выполненный  с редким искусством  и включающий массу крохотных  обозначений,
которые с  трудом  удавалось рассмотреть без  лупы.  Это  была исключительно
важная находка, и  Блейд мог поздравить  себя --  интуиция  его  не подвела.
Недаром он вломился в этот зал!
     -- Серое, -- Дилси ткнул  пальцем в нижний край карты, -- Серые  линии,
как решетка... И в середине -- квадратик!
     Странник кивнул.
     -- Несомненно, серые коридоры, которые мы прошли. А квадрат -- зал, где
нам удалось раздобыть светильники.
     -- Значит, мы теперь здесь! -- Бронта вытащил нож и показал кончиком на
маленький голубой штрих. -- Тот широкий проход с голубыми стенами!
     -- Да. А вот  здесь... -- Блейд склонился над планом, пытаясь разобрать
обозначение  справа  от голубой линии,  --  здесь  нарисована книга. Значит,
книгохранилище. Надо внимательно  просмотреть каждый  лист, -- сказал он, --
Займитесь-ка этим,  а я брошу взгляд на  план целиком и постараюсь  выделить
самое важное.
     Его спутники подступили к карте с  четырех сторон, Блейд же, возвышаясь
над  низко  склонившейся Сейрой,  оглядел  пестрый  квадрат,  высоко  подняв
фонарь. Этот  город, который он сейчас изучал словно бы  с  высоты  птичьего
полета,  казался  совершенно не похожим  на земные: его  вычертили с помощью
двух   инструментов  --  линейки  и  циркуля.  Прямые   разноцветные   линии
улиц-коридоров, строго  перпендикулярные пересечения, площади -- квадратные,
круглые,    прямоугольные;   точки,    штрихи,    крохотные    символические
обозначения... Самым  заметным элементом  был  квадрат, очерченный  широкими
белыми линиями, которые шли параллельно сторонам плана и оконтуривали центр;
как раз к нижней из этих линий и выводил голубой коридор. Блейд предположил,
что  так обозначена главная магистраль, охватывающая всю жилую часть, и,  не
обращая  внимания  на решетку  из разноцветных  линий, заполнявших  квадрат,
начал рассматривать то, что находилось снаружи.
     Внизу лежали  серые коридоры, то есть  склады,  кое-где  соединенные  с
белым проспектом голубыми  проходами; сверху и  справа вдоль краев плана шла
широкая, пестрая, изогнутая под прямым углом лента, состоявшая  из множества
ярких прямоугольников -- желтых,  коричневых, зеленоватых, розовых, лиловых.
Слева  не  имелось  ничего интересного -- кроме  золотистого  кружка,  почти
вплотную примыкавшего к белой линии.
     Блейд, приобняв Сейру за плечи, тоже склонился над планом,  разглядывая
кружок. Он  был с четверть дюйма в  диаметре и  при  ближайшем  рассмотрении
оказался  скорее  красноватомедного оттенка; странник заметил, что  по  всей
схеме были рассыпаны мельчайшие  точки точно такого же цвета,  формировавшие
некую регулярную структуру. Они встречались и в серых коридорах, и городском
центре, и на окаймлявшей его магистрали, и на пестрой полосе, которую сейчас
изучали Кести и Бронта. Все это было весьма любопытно, однако Блейд нигде не
видел  прямого указания  на выход  вверх -- каких-нибудь стрелочек,  рисунка
лестницы или чего-то подобного.
     -- Ну, что нашли? -- спросил он, выпрямляясь.
     Добыча  была  невелика.  Дилси,  Сейра  и  Бронта обнаружили  множество
непонятных значков, которые можно было толковать и так, и эдак; заметили они
и красноватые точки, но продуктивных мыслей ни у  кого не возникло. Наиболее
любопытное  открытие  совершил  Кести,  изучавший верх  карты. На  одном  из
цветных  прямоугольничков,  что  складывались в пеструю ленту, был нарисован
маленький значок  -- изображение кэша. Это  был стилизованный  и  упрощенный
символ, но  каждому удалось  разглядеть и  сплющенную  полусферу,  и ходовой
треножник, и пару щупалец, поднятых словно в насмешливом приветствии.
     Что  находилось  там,  в  прямоугольнике,  обозначенном  столь  ясно  и
недвусмысленно? Завод по производству  роботов?  Хранилище?  Казарма?  Пункт
сосредоточения?  Блейд, во всяком случае, решил держаться  подальше от этого
места, находившегося на другом конце города, напротив серых коридоров.
     Он  начал уже  собирать  листы,  но вдруг  остановился, повернувшись  к
Дилси.
     --  Скажи-ка,  докуда  ты  доходил?  Какая  часть города тебе известна?
Мажешь показать на плане?
     Ладонь проводника опустилась на перекрестье серых линий внизу схемы.
     -- Только это. Дальше мы  не рисковали  шарить... да и  нужды особой не
было.
     --  Значит,  вот сюда,  к  белой  линии,  никто  не  выбирался? И  тебе
неизвестно, что она обозначает?
     Дилси пожал плечами.
     -- Не знаю. Наверно, какой-нибудь большой коридор.
     --  Ладно. -- Блейд свернул  листы в тугую трубку и протянул Бронте. --
Клади к себе,  рядом с книгами, и постарайся  сберечь в любой переделке. Эта
находка поважней банок  с мясом и фруктами. Ну, --  он оглядел свою команду,
-- теперь идем в  холодные пещеры. Осмотрим их, перекусим и поспим. Найдется
там где поспать, Дилси?
     -- Да здесь спи себе в любом месте -- лишь бы кэши не нашли, -- буркнул
проводник,  поворачивая  к  выходу.  Остальные,  разобрав  мешки,  двинулись
следом.
     * * *
     Проблуждав  с полчаса по коридорам, путники  очутились в  большом зале,
чьи  белые  стены  казались облицованными кафелем. Сюда  выходило  множество
овальных  дверей-люков  толщиной   в   добрых   полтора  фута,  за  которыми
располагались морозильные камеры.  Они работали  до сих пор, и чтобы  в этом
убедиться, не надо  было  даже заходить внутрь: из  распахнутых  люков несло
таким холодом, что Блейда начало знобить.
     Они  с Дилси  отказались лезть  внутрь.  Молодежь,  любители  сладкого,
отворяли камеру за камерой, ныряли туда, подбадривая друг друга вскриками  и
визгом,  шарили на полках и  в  шкафах, потом с разочарованными физиономиями
выскакивали обратно. Везде было пусто,  как и предупреждал их  проводник;  к
тому же, чтобы  внимательно осмотреть каждый из этих ледяных, сияющих белыми
стенами гротов, требовался не один день и теплая одежда.
     Блейд  отметил, что  спутники  его непривычны  к  холоду. В Дыре всегда
царила  ровная  температура, около двадцати по  Цельсию;  у  воды было  чуть
прохладнее, в спальных  норах  --  чуть  потеплее,  но  большой  разницы  не
ощущалось. Он  подумал,  что  обитателям  Ньюстарда,  если они  когда-нибудь
выберутся наружу,  предстоит  заново  привыкать  к снегу и дождю, к  ветру и
ливням, к грозовым облакам и штормам. Впрочем,  все это было много приятнее,
чем жизнь в крысином лабиринте.
     Наконец  Бронта,  Кести  и  Сейра  угомонились;  ледяные  пещеры  могли
охладить самый горячий энтузиазм. Дилси вывел их в очередной серый коридор и
начал уже  подбирать место  для  ночлега,  как  Блейд предложил вернуться  в
библиотеку. Гладкие сияющие  стены вокруг  не  нравились  ему,  он хотел  бы
уснуть  там,  где  знакомый  аромат  дерева напоминал  о  лесах,  О воздухе,
пропитанном свежим запахом  смолы,  об  утреннем  тумане, поднимающемся  над
озером, о плавном круговороте звезд в ночном небе.
     Его  спутники  не  возражали;  вероятно,  их  тоже  пленил уют древнего
книгохранилища. Они возвратились туда, поели, устроившись на своих мешках, в
полутьме,   создаваемой   пятью   цилиндрическими  фонарями,   затем  начали
готовиться ко сну. Кести -- была его очередь спать с Сейрой -- чуть  заметно
кивнул  девушке  на  полуоткрытую дверь  с  глобусом.  Через минуту  парочка
скрылась там, прихватив свои накидки, остальные же улеглись на пол в холле.
     Блейд вытянулся на спине, подложив под голову мешок. Сейчас  он  как-то
особенно остро ощущал свое единение с семьей -- с этим странным сообществом,
в котором  четверо  мужчин делили одну женщину. Таков был обычай Ньюстарда и
прочих анклавов:  девушка, не  достигшая двадцати трех -- двадцати  пяти лет
жила с несколькими партнерами и рожала от них детей, двух или трех. Потом, в
более зрелые годы ей дозволялось выбрать одного мужчину -- но не раньше, чем
будет выполнен долг перед племенем.
     Это был мудрый обычай, ибо он замедлял процесс неизбежного вырождения в
замкнутой  небольшой  группе   --   разнообразие   половых  связей  вело   к
интенсивному    перемешиванию   генофонда.   Сейре   едва   ли   исполнилось
восемнадцать, но в жизни ее  было  уже пять  мужчин: погибший в  бою  Трако;
молодые Бронта и Кести;  Дилси, выглядевший  лет на тридцать пять;  Блейд --
зрелый  человек,  которому она годилась в  дочери.  Сейра,  с  инстинктивной
мудростью  женщины,  никому  не  отдавала предпочтения;  она была  одинаково
ласковой  и щедрой с каждым из своих возлюбленных. Пройдет  время,  появятся
дети, и тогда она решит, на  ком остановить свой благосклонный взор -- может
быть,  на  решительном  и неглупом Дилси,  может, на  молчальнике Кести  или
молодом Бронте... Но Ричарда Блейда с ней тогда уже не будет.
     Задумчиво и печально улыбаясь, он прислушался к нарастающему давлению в
висках --  еще не боли, только слабому предвестнику мук,  что суждены ему по
дороге  домой. Дня через два, три или четыре  он снова окажется в Лондоне, в
просторном мире, где над крышами домов раскинулось бездонное весеннее  небо,
гае теплый май  уже одел  деревья листвой, украсил палисадники алыми  чашами
тюльпанов, наполнил воздух  пьянящими цветочными  ароматами... Наверняка все
это  понравилось  бы  его семейству!  Но,  быть  может,  этот  мир не  менее
прекрасен, чем Земля? И Сейре, ее детям и мужьям будет здесь ничуть не хуже,
чем ему,  Ричарду  Блейду, в  уютном  дорсетском  коттедже, прилепившемся  к
вершине утеса? Разумеется, если они из крыс станут людьми...
     Внезапно странник понял, что означает  эта едва заметная головная боль,
этот намек на  предстоящее возвращение.  Лейтон, похоже, не торопил  его, но
лишь деликатно справлялся, не пора ли в обратный путь. Еще девять дней -- по
земному счету времени -- и Ричарду  Блейду стукнет сорок три... Не угодно ли
ему отпраздновать эту дату дома?
     Сосредоточившись,    странник   попробовал   представить   сгорбленного
седовласого  человека, застывшего  над  пультом гигантской машины в подвалах
Тауэра; старца  с янтарными  львиными зрачками, с бледным суховатым лицом --
того,  кто  отправил  посланника  в  этот  мир.  Он видел  скрюченные пальцы
Лейтона,  скользящие по клавишам,  почти воочию ощущал  слабый запах табака,
исходивший от  его халата... Рано,  еще рано, думал он; еще несколько  дней,
еще совсем немного,  и  можно  будет трогаться  в  путь... Дайте  мне время,
старина...
     Иногда это удавалось -- дотянуться  до чужого разума  через неизмеримые
бездны пространства и времени, без телепортатора, без спейсера,  без  хитрых
датчиков, вживленных в мозг... Блейд не мог сказать, насколько  успешным был
этот сеанс -- да и состоялся ли он вообще? -- но давление в висках ослабло и
чувство  блаженного покоя  охватило странника.  Он  уснул  и  видел  во  сне
бесконечные  валы,  что катились  мерной  чередой к подножию мелового утеса,
высокое майское небо и яркие тюльпаны у крыльца своего коттеджа.
     * * *
     Наступило условное  утро -- время,  которое здесь  обозначали  термином
"после   сна".  Перекусив,   путники  выбрались  из   темноватого   прохода,
облицованного  резным ароматным  деревом,  вновь очутившись среди светящихся
холодных   стен,   в   мрачноватом  безмолвии  огромного   склада.  Привычно
оглядевшись по сторонам,  прислушавшись  и  принюхавшись,  Дилси повел  их к
голубому коридору.
     Блейд шагал за проводником, сложив руки на стволе гранатомета, висевшем
на  его  груди;  световой  цилиндр  он  засунул  в  свой  мешок,   несколько
полегчавший  после трех  трапез. Мысленно  он  прикидывал дальнейшие шаги  и
направления поиска.  Если белый квадрат,  который они  разглядели на  плане,
действительно окажется периферийной  магистралью, то стоит полностью  обойти
его, хотя бы это и заняло два-три дня. Похоже, квадрат заключал в себе жилую
часть  города,  а с  внешней его стороны располагался блок огромных складов,
какие-то производства или  хранилища (возможно, арсенал с боевыми роботами?)
и тот  самый кружок медного цвета, назначение коего пока оставалось неясным.
Блейд решил  двинуться к  нему  --  налево по  магистрали  до  угла  и потом
направо. Во всяком случае,  это позволяло некоторое время держаться подальше
от того места, где на схеме была нарисована фигурка кэша.
     Голубой коридор тянулся ярдов  на  двести. Они  крались у  самой стены,
рядом с неподвижной дорожкой транспортера, напряженно всматриваясь в светлый
прямоугольник выхода, увеличивавшийся с  каждым шагом Он все рос и рос, и за
ним  смутно  угадывались  какие-то   громадные   размытые   контуры,   некие
титанические очертания, одновременно  пугающие и неотвратимо притягательные.
Всех, не исключая Блейда, слегка лихорадило, крысы, привыкшие к безопасности
темных и тесных нор, боялись простора и света.
     Не доходя шагов тридцати до конца коридора, Дилси остановился.
     -- Все! Дальше  я  вам  не проводник...  Там,  -- он махнул  в  сторону
светлого пятна, --  я  ничего  не знаю.  Плешь  господня, я даже  боюсь туда
выйти!
     Дилси смущенно улыбнулся,  и  странник ободряюще похлопал его по плечу.
Даже  у  него  после полутора  месяцев, проведенных  в  Дыре,  мог случиться
приступ  агорафобии; что же говорить  об  этих  парнях  и девушке, всю жизнь
блуждавших  в  пещерах и  переходах? И,  как  правило, в полумраке,  который
скрадывал истинные расстояния?
     -- Дальше пойдем  так, -- распорядился Блейд, -- я  -- первым,  за мной
Кести, Сейра  -- в  середине, потом --  Бронта. Дилси будет прикрывать тылы.
Двигаемся на расстоянии  трех-четырех  шагов друг  от друга,  оружие  держим
наготове, но палить -- только  по моему приказу. Лишний шум нам ни к чему...
-- Он  обвел взглядом свой  быстро  перестроившийся отряд и кивнул в сторону
выхода: -- Ну, пошли, ребята.
     Три десятка шагов, и странник, прижимаясь к голубоватой стене, выглянул
наружу.  Там,  налево  и направо, тянулась широкая галерея,  начало  и конец
которой терялись в  белесоватой дымке. Этот титанических размеров балкон был
сделан  из  какого-то  серебристого  металла,  напоминавшего  алюминия;  его
внешнюю сторону  украшал  высокий, по грудь, парапет из сплетенных цветочных
гирлянд. Все  сооружение  поддерживали  те  же  медно-красные  колонны,  что
встречались  путникам в серых коридорах.  Подняв глаза. Блейд  увидел нижнюю
часть еще одной такой же галереи -- вероятно, они шли  одна над другой вдоль
огромной наружной стены складского блока.
     Махнув рукой своим  -- мол, подождите! -- он  быстро перебежал  балкон,
приник к массивной колонне и уставился на открывшуюся впереди картину.
     Вид  оказался весьма впечатляющим.  Полость, вмешавшая подземный город,
имела  форму квадратной  выпуклой  линзы  пятнадцати  или  двадцати  миль  в
поперечнике и ярдов пятьсот в  высоту; кровля сияла ровным желтоватым светом
--  очевидно, имитирующим солнечный. Внизу,  параллельно  высокой  складской
стене,  шел  просп