м торце и круглым  хрустальным  колпачком -- на
другом. Этот предмет, величиной с обычную зажигалку, больше всего походил на
маленький фонарик.
     Он  попытался стянуть  колпачок. Безрезультатно.  Нажал кнопку. Ничего.
Поцарапал корпус  кончиком  кинжала  --  пластмасса,  несомненно,  но  очень
прочная.
     Блейд положил  непонятный предмет на топчан  и воззрился на него. Среди
архаического  оружия,  медных  монет  и  грубой  одежды  эта  вещь  казалась
посланием  из неведомого  будущего.  Ай  да  Рахи, носитель тайны, наследник
славного рода бар Ригонов! Любопытную штуку таскает он в своем мешке!
     Сунув  "зажигалку" обратно и отложив горсть  медных монет,  он забросил
мешок вместе  с  прочим  снаряжением под топчан.  Потом  выглянул в  оконце.
Ярко-оранжевое  светило  заметно  поднялось над горизонтом, по-земному  было
часов восемь --  и бог знает сколько  в этом мире. Блейд растянулся на тощем
тюфячке, покрывавшем его жесткое ложе, и прикрыл глаза.
     Он  пролежал так часа  четыре,  прислушиваясь  к  болтовне  и  азартным
выкрикам игроков  в  соседней, более  обширной  каюте. Это  время не пропало
даром;  ему  удалось почерпнуть много полезного.  Теперь он  знал, что  окта
включает  восемь бойцов,  ала --  восемь  окт. Упоминалось и  какое-то более
крупное  соединение  -- пятая  орда  Береговой  Охраны. Значит, он правильно
догадался  насчет  "морской  пехоты"!  Ратники  вполголоса ругали  судьбу  и
некоего  Айсора бар Нурата, полководца,  по  воле которого пятая орда  плыла
сейчас  к  северным хайритским  берегам.  Путешествие  было  скучным,  а  на
обратном пути гордым воинам империи Айден предстояло чуть ли не прислуживать
наемникам. Видно, эти парни из Хайры являлись ценным товаром!
     За  перегородкой раздался  шум,  быстрые  шаги,  лязг  металла,  грохот
сбрасываемых на пол кольчуг. Блейд встал. Его окта -- неполная, семь бойцов,
-- вернулась  с  дежурства.  Он набросил тунику,  застегнул широкий  пояс  с
кинжалом, сгреб  монеты  в  ладонь.  За стенкой  уже  звякали  миски, гудели
голоса,  слышался бодрый тенорок Чоса. Блейд откинул занавеску и  перешагнул
высокий порог.
     Дьявол! Он чуть не содрал скальп о притолоку!  Хотя мог поклясться, что
проем был не меньше шести футов высотой! Или он подрос со вчерашнего дня?
     В обширном  низком помещении наступила тишина.  Тут  стояло  с полсотни
лежанок -- таких же, как в закутке Блейда. Семь ближайших занимала его окта,
еще столько же, у  противоположной стены, тоже выглядели  обитаемыми.  Между
ними темнел  узкий занавешенный проем  -- видимо, он вел  в маленькую каютку
второго  октарха. Двери, что  выходили  на палубу, были широко раздвинуты, и
яркий солнечный свет золотил гладкое дерево обшивки.
     Семь пар глаз  уставились на  Блейда. Крепкие  невысокие парни с рыжими
или  соломенными  волосами,  голые  по пояс.  Сброшенные  кольчуги  и  шлемы
валялись на топчанах; на полу стоял дымящийся котел.
     Блейд сел на  ближайший лежак, стукнул  кулаком по войлочной  подушке и
высыпал в ямку горсть монет.
     -- За вчерашнее... -- потом кивнул Чосу: -- Разливай!
     Ели  в мрачном молчании, но с аппетитом --  мясное варево с кореньями и
овощами не  оставляло  желать  лучшего.  Покончив  с обедом,  Блейд  встал и
направился к двери. На пороге остановился, бросил Чосу:
     -- Пойду прогуляюсь. Раздели, -- он показал на монеты.
     В неясной ситуации лучше поменьше говорить, побольше слушать. Временная
амнезия не пугала странника, но  слишком многое  из  случившегося вчера было
непонятным, удивительным и потому  внушающим  опасения. С какой  стати рыжий
Рат назвал  его  хайритским  отродьем, а почтенный  целитель  -- Аррахом бар
Ригоном,  носителем  тайны?  Что это  за  тайна?  Возможно,  она  связана  с
крохотным устройством,  обнаруженным  в лямке походного мешка?  Что означают
эти  мгновенные  проблески  памяти,  когда  слова -- то земные, то  местные,
айденские, -- всплывают  у  него в голове, наполняясь смыслом, словно детали
огромного  полотна  в  темном  музейном  хранилище, выхваченные ярким  лучом
фонаря? И, наконец, почему его принимают за бравого октарха Рахи,  драчуна и
любителя молоденьких рабынь?
     Он медленно  брел по палубе, едва замечая  странную неуверенность своих
движений; шаг словно стал размашистей, ноги -- длиннее. Его покачивало -- не
от слабости, скорее -- от излишка неконтролируемой энергии и силы. "Что-то с
координацией", -- мелькнула вялая мысль.
     Сзади  раздалось  покашливание. Блейд  поднял  голову.  К  нему  важной
поступью  шествовал Арток  бар  Занкор, целитель. Лысый  череп  сверкает  на
солнце, подбородок выставлен вперед, длинная черная тога полощется на свежем
ветру, на шее -- серебряная цепь. Подошел, ткнул сухим кулачком в бок:
     -- Ну как, октарх, лечение помогло?
     Блейд усмехнулся, склонил голову.
     -- Можно было бы повторить, почтенный бар Занкор.
     --  Это уж  твое  дело, я тебе не поставщик  девок. -- Одновременно  он
пощупал ссадину на скуле, синяк на  ребрах,  потом  уставился в затуманенные
глаза Блейда,  стиснув пальцами острый подбородок. --  Нет, Рахи,  что-то  с
тобой не в порядке. Старый  Арток знает, что женщина -- лучшее лекарство для
солдата,  но на  этот  раз, похоже,  простыми средствами не обойдешься.  Мне
кажется, что Рат вышиб тебе половину мозгов... а их и так было не слишком-то
много, -- он задумчиво покачал  головой. -- Ладно,  погуляй,  а после заката
приходи ко мне.
     -- Куда? -- спросил Блейд.
     Кустистые брови целителя взлетели вверх.
     -- Ты даже  этого не помнишь, Аррах  Эльс бар  Ригон? Придешь на корму.
Первая дверь по левому борту.
     Он резко повернулся и пошел прочь.
     Блейд потер виски. Значит, не просто Аррах, еще и Эльс... Ничем не хуже
Ричарда Блейда, эсквайра...
     Прислонившись к  перилам  фальшборта, он окинул взглядом палубу. Садра,
морской  плот, был огромен -- двести  ярдов в  длину, пятьдесят -- в ширину.
Пять  толстых мачт  возносили вверх серые квадраты  парусов; устойчивый бриз
тянул  с юга, превращая полотнища в гигантские,  выпуклые и упругие  подобия
женской груди. Алый кружок в центре каждого паруса довершал сходство.
     На носу  и корме высились двухэтажные надстройки. Носовая была казармой
и матросским кубриком. Сейчас в ней вольготно разместились шестьдесят четыре
бойца алы Рата,  но из подслушанных  разговоров Блейд знал, что  на обратном
пути туда набьется  сотня  хайритских наемников, а славные солдаты Береговой
Охраны будут ночевать на палубе, вместе с матросами и рабами.
     Кормовая надстройка  --  резная,  с  выступающим  широким  балконом  --
служила  складом; здесь  же  обитали  те,  кто  властвовал  над  садрой,  --
капитан-сардар, его помощники, казначей. Целитель бар Занкор.
     Обширное   пространство   между  второй   и   третьей  мачтами  занимал
огороженный загон. Там  сгрудились какие-то  животные,  похожие  на  крупных
овец;  вокруг изгороди  лежали плотно увязанные  кипы  сена.  Перед  загоном
палуба  была  покрыта  плотно утоптанной глиной.  На этой  площадке высились
трубы десятка очагов с вмазанными в них большими котлами и широкими топками;
рядом суетились женщины -- Блейд видел, как одна  из них весело махнула  ему
рукой. Зия?
     Середину  палубы заваливали тюки и бочки  -- огромные, в рост человека;
по краям, у фальшборта, торчали рукояти рулевых весел и угрожающе тянулись к
небесам рычаги катапульт. На веслах стояли матросы -- обожженные солнцем, со
светлыми выгоревшими  волосами. Вдоль  ряда камнеметных  машин  прохаживался
часовой  в  полном вооружении,  с  дротиком  в  руках.  Видимо, из окты, что
размещалась рядом с солдатами Рахи; Блейд заметил, что соседи исчезли еще до
обеда.
     Он  перегнулся  через перила.  Прозрачная вода плескалась в  семи футах
внизу,  омывая  торцы  неохватных смоленых  бревен, на  которых, подпираемый
лесом толстых брусьев, держался палубный настил. Кое-где  сверкающую морскую
гладь прорезали острые плавники саху -- вертких, похожих на торпеды тварей с
тройным рядом  зубов в пасти.  В полумиле слева и справа, вздымаясь будто бы
прямо  из воды,  торчали одетые парусами  мачты. Блейд мог  разглядеть их  и
позади, на юге; казалось, садра тянется за садрой до самого горизонта. Но он
знал -- откуда?  почему? -- что в поход к северным  берегам вышло только два
десятка гигантских плотов, малая часть великого флота Айдена.
     * * *
     Ужинали тут засветло. Прожевав  сухари с  острым  соленым  сыром, Блейд
выпил  кружку  кислого вина и  направился  в  свою  каморку.  Во  время  еды
скуластый  Чос неоднократно бросал  на него вопросительные взгляды --  не то
хотел   что-то  сказать,   не  то  ему   были  нужны   некие  дополнительные
распоряжения. Блейд остановился на пороге, коротко бросил:
     -- Всем спать.
     Других  указаний не  потребовалось  --  парни  начали  разбредаться  по
лежакам.  Вероятно,  Рахи  пользовался  у  воинов  своей  окты непререкаемым
авторитетом.
     Блейд вошел  к  себе,  предусмотрительно наклонив  голову, высунулся  в
оконце и поглядел на оранжевое светило. До заката  оставалось  часа  два. Он
подождал, пока гул голосов и шарканье  ног в  соседней каюте сменится ровным
похрапыванием,  и снова вытащил "зажигалку". Может быть, эту штуку, которая,
несомненно, являлась продуктом высочайшей технологии, переслали вместе с ним
из  земного измерения?  И  суть  задачи, поставленной перед ним на  сей раз,
связана именно с этим устройством?
     Он  покопался  в  памяти. Пусто! Ничего.  Он не мог вспомнить, видел ли
когда-нибудь раньше подобный прибор. На гладком корпусе цвета слоновой кости
не было  никаких надписей -- ни маркировки, ни  названия фирмы-изготовителя.
Впрочем,  это ничего  не  означало;  приборы  корпорации "Лейтон  и К"  были
анонимными.  Немудрено,  если главным  компаньоном  престарелого  профессора
являлась британская секретная служба!
     Тот факт, что эту штуку прислали вместе с ним, означал бы очень многое.
До сих пор он появлялся во всех реальностях Измерения Икс абсолютно голым, и
Лейтону никакими силами не удавалось перебросить заодно хотя бы канцелярскую
скрепку, если только она не была вшита под кожу испытателя. Обратный переход
--  другое дело; иногда ему  удавалось прихватить с собой кое-какие сувениры
вроде меча  или  высеченной из  цельного  алмаза  статуи. Причины  подобного
явления  профессор  разгадать  не мог, хотя бился над  этой  загадкой  почти
десять лет. Если же на  сей раз "зажигалка"  попала в Айден из подвалов  под
лондонским  Тауэром,  то, следовательно, старик решил проблему. А он, Блейд,
послан   сюда,  чтобы   практически   проверить   некое   новое  устройство,
разработанное Лейтоном.
     Лейтоном?  Почему-то в памяти странника вдруг всплыло иное имя --  Джек
Хейдж.  Его послал  Джек  Хейдж!  Значит,  с Лейтоном  что-то случилось? Что
именно?
     Он был уверен, что Хейдж, а не Лейтон, отправил его сюда. Вместе с этим
крохотным аппаратом?
     Что ж, возможно, возможно... Его проверка вполне могла составлять  суть
задания.  Правда, оставалась одна маленькая  неувязка -- каким образом столь
ценный прибор попал  в мешок  октарха Рахи? И не  просто попал,  а  оказался
столь тщательно запрятанным...
     Блейд повертел блестящий параллелепипед  в  руках, попробовал осторожно
стянуть прозрачный колпачок; тот не поддавался. Вдруг у него мелькнула новая
мысль;  он  прижал кнопку на торце  и опять  дернул колпачок. Раздался  чуть
слышный треск, и хрустальная чечевица, похожая на крохотную лупу с загнутыми
краями,  соскочила  с  корпуса. За  ней  тянулся жгутик  тончайших проводов,
веером разбегавшихся на  конце и присоединенных к диску диаметром с четверть
дюйма. От  диска в глубь устройства шел единственный провод,  и странник  не
сомневался, что он присоединен к контактной кнопке.
     Прибор  выглядел  чрезвычайно  простым   --  скорее   всего,   какое-то
сигнальное устройство. Блейд  придвинулся  к окну, пытаясь в свете закатного
солнца рассмотреть  маленький диск. Полупрозрачная масса, в ней -- паутинная
вязь блестящих проводков с утолщениями,  похожими на  бусинки... Микросхема,
несомненно. Однако раньше ему не доводилось видеть таких микросхем.
     Аккуратно собрав прибор, он сунул "зажигалку" в тайник и потер кулаками
уставшие глаза. Конечно, он не был специалистом по микроэлектронике, но, как
любой разведчик высокой квалификации, немного разбирался в подобных вещах. И
сейчас преисполнился уверенности, что эту штуку сделали не на Земле.
     Солнце садилось. Огромная оранжевая тарелка, висевшая над морем, меняла
цвет, отливая сначала ярко-алым, красным, потом -- темно-вишневым.  Внезапно
по сторонам солнечного диска развернулись пылающие огненные крылья, потекли,
заструились, охватывая горизонт. Море вдали  сверкало багрянцем;  постепенно
его гладкая  поверхность темнела,  становилась  лиловой, поглощая окрыленное
светило.  Вдруг  серебристые  дорожки  рассекли  лиловую  мглу,  сверкнув  в
полумраке будто клинки невероятно  длинных  рапир. Блейд потрясение вздохнул
и,  высунувшись  в  окно,  посмотрел  на  восток --  там,  одна  за  другой,
стремительно всходили две луны.
     Он вышел на  палубу. Садра спала. Лишь  у рулевых весел маячили неясные
фигуры да часовой, покачивая  дротиком, прохаживался вдоль  борта. В  топках
очагов еще рдели угли, рядом с их теплыми боками скорчились женские фигурки.
В загоне тоже царила тишина; овцеподобные животные, сбившись в плотную кучу,
мерно  пережевывали  жвачку, их  кроткие  глаза  поблескивали в  свете  лун,
серебристой и бледно-золотой.
     Дверь  в "лазарет" -- так Блейд окрестил про себя жилище Артока -- была
массивной, прочной и окованной полосами темного железа. Он постучал.
     -- Рахи? Входи! -- донесся приглушенный голос целителя.
     Блейд  толкнул  тяжелую  створку и  переступил  порог.  Обширный  покой
освещали две масляные лампы; вдоль одной стены громоздился высокий,  от пола
до потолка, шкаф со множеством  выдвижных ящиков --  видимо, местная аптека.
Посередине  каюты темнел большой круглый стол, заваленный рукописями, за ним
--  покрытое чистой тканью ложе.  В  углу -- маленький  очаг;  в нем  играло
пламя, дым уходил в  коленчатую трубу, выведенную наружу под самым потолком.
Рядом с очагом, на стене, висел блестящий как зеркало щит.
     Бар Занкор  расположился за столом в покойном кресле.  Кивнув Блейду на
табурет, он поднес к пламени лампы шандал с тремя тонкими свечками, зажег их
и поставил рядом с гостем. Потом начал внимательно разглядывать его. Глаза у
целителя  были серыми,  спокойными, хотя сейчас Блейд заметил  мелькнувшую в
них тень озабоченности.
     Внезапно бар Занкор сказал:
     -- Не понимаю... ничего не понимаю. По  словам очевидцев, Рат  приложил
тебе пару раз... возможно, ты ударился головой о палубу... Но на затылке нет
даже шишки! -- он пожевал тонкими губами. -- А взгляд  такой, словно на тебя
свалилось бревно! Что случилось, Рахи?
     Блейд пожал  плечами. Этот человек был весьма проницательным,  и чем бы
не  объяснялось его внимание к ничтожному солдату Береговой Охраны, оно явно
не грозило никакими неприятностями. "До тех пор, пока он  думает,  что перед
ним Рахи,  -- отметил лже-октарх. --  А  посему не  будем  лишать почтенного
медика его иллюзий".  Тактика оставалась прежней -- сказать поменьше, узнать
побольше. И получить при этом максимум удовольствия.
     -- Еще бы раз встретиться с Зией, -- осторожно заметил он. -- Вчера так
ломило темя... Но ее лечение прекрасно помогло.
     -- Намекаешь, что  глупый  старик отвлекает  тебя от более  важных дел?
Ничего, вся ночь  впереди, -- он снова уставился на Блейда, словно видел его
впервые; в некотором смысле так оно и  было. -- Чего-то  ты недоговариваешь,
молодой  бар  Ригон... И я хочу напомнить тебе слова покойного  отца: можешь
довериться человеку, который  назовет твое второе имя... хайритское  имя, --
он  задумчиво помассировал  бритый подбородок.  --  Я знаю о  судьбе старого
Асруда... знаю, что  он  не сказал того, что желали от него услышать... Путь
на Юг для императора по-прежнему закрыт, твой отец мертв, ты сам -- сослан в
Береговую Охрану.  Хвала светлому Айдену, что вам оставили пару  деревень  и
дом в столице! Вы могли стать нищими, Рахи, ты и твоя сестра!
     Блейд  безмолвствовал,   ошеломленный  этим  потоком  новых   сведений;
требовалось  время,  чтобы  их  переварить и осмыслить. Пока  же он старался
только  запоминать.  Видимо, бар Занкор и не ждал  от него ответа;  целитель
поднялся, энергично потер лысый череп и вскользь заметил:
     --  Пожалуй, ты прав, мой доблестный  октарх.  Молчание  реже  пакостит
человеку, чем  излишняя болтливость. Твой отец  -- не в  счет, он  молчал по
делу... -- целитель с грохотом  выдвинул один из ящиков в необъятном шкафу и
наклонился  над ним,  чтото разыскивая.  -- Итак,  тебя  здорово  трахнули и
отшибли память, свидетельством чего является твой странный вид,  неуверенные
движения  и  затуманенный взгляд...  хотя  он  слегка  оживился,  когда была
упомянута Зия...  -- не прекращая говорить, Арток вытащил связку бурых сухих
листьев, бросил их в медную чашу и поставил на очаг. -- Болезнь установлена,
перейдем к ее лечению, -- он кивнул на чашу, над которой завивался сизоватый
дымок.  -- Я дам  тебе прекрасное средство... прочищает мозги, как наждак --
затупившийся меч. Ну-ка, вдохни!
     Блейд  опасливо  потянул  носом  --  на  него  пахнуло кислым  и  едким
ароматом.  Сомнительное зелье... Вероятно, какой-нибудь  местный наркотик...
Он поглядел на бар Занкора. Целитель, широко распахнув дверь, подставил лицо
легкому бризу.
     -- Смелее, октарх! Покончим с этим делом, и отправляйся в объятия Зии!
     Дьявольщина! А вдруг поможет? Он  поднялся, решительно  шагнул к очагу,
невольно  сдерживая  дыхание.  Сизый  дым накрывал  чашу  плотным  колпаком,
напоминавшим   шапку   миниатюрного  атомного  взрыва;  бурые   листья  сухо
потрескивали,   обращаясь  в  пепел.  Бар  Занкор  запрокинул  голову,  свет
серебристой и золотой лун играл в его глазах, он беззвучно смеялся.
     "Проклятый  колдун..."  -- подумал  Блейд,  склоняясь  над  грибовидным
облачком.
     Он глубоко вдохнул. Молния прострелила виски, разорвавшись под черепом,
словно  граната.  Еще раз,  и  еще... Стремительным  калейдоскопом  в памяти
начали раскручиваться беспорядочные  кадры  немого фильма. Назад... назад...
назад...
     Хрипло застонав, Блейд выпрямился, обезумевшими  глазами уставившись  в
блестящий   полированный  щит.  Там  отражалось   молодое  лицо  --   чужое,
незнакомое. Странник вскрикнул и прижал ладони к вискам.

Глава 2. ЛОНДОН

     Ричард   Блейд,  шеф  отдела  МИ6А,  с  раздражением  бросил  на  рычаг
телефонную трубку. На его огромном столе в новом кабинете  выстроились шесть
разноцветных аппаратов; сейчас он говорил по вишневому, предназначенному для
прямой связи с компьютерным центром.
     Он  встал,  пинком  ноги  отшвырнул роскошное  кресло и  потер ягодицу,
словно  опасался обнаружить  прореху  на своих элегантных  брюках из  серого
твида. В этом кресле ему пришлось высидеть восемь долгих лет -- с  тех  пор,
как  после  отставки  Дж.  отдел взвалили на  его шею.  Сопротивляться  было
бесполезно; впрочем, Блейд всегда терпел поражение в борьбе с Долгом.
     Самым  приятным предметом обстановки в  этом кабинете, куда он переехал
полгода назад,  был  бар. Откинув крышку,  он грохнул на нее стакан, чуть не
превратившийся в осколки,  и  налил  на три  пальца  бренди.  Выпил, пососал
дольку лимона и, подумав, добавил еще на палец.
     В  зеркальной стенке  бара отражалось  смуглое  суровое лицо, черные, с
едва  заметной проседью  волосы.  Да,  в  свои  пятьдесят  пять  он  все еще
оставался  интересным  мужчиной!  Сильным, привлекательным. Конечно, реакция
уже не та, что в молодые годы, но он мог бы найти себе занятие