звучали слезы.
     Блейд покачал головой.
     -- Я с ним справлюсь, детка, если ты  не станешь мешать, -- он погладил
ее слипшиеся от пота локоны.  -- Обещаешь? Не то я в самом деле свяжу  тебя.
Ну?
     -- Обещаю, -- девушка с явной неохотой кивнула.
     -- Вот и договорились!
     Странник выпрямился и сбросил тунику, теперь он был таким же нагим, как
лесной  житель  --  конечно, если  не  считать  мохнатой  шкуры Нуг-Уна. Тот
недоверчиво смотрел на противника.
     -- Ты, голокожий, драться с Нуг-Уном? Без палки?
     -- Без палки, приятель. Я не собираюсь обманывать тебя.
     -- Слизняки всегда обманывать.
     -- Слизняки с гор, -- уточнил странник. -- А я пришел совсем из другого
места.
     -- Хорошо... Так мы -- драться? Сейчас?
     -- Сейчас.
     Блейд,  не торопясь, оглядел сенара. Нуг-Ун был выше его на полголовы и
весил не меньше трехсот  фунтов, однако  до габаритов  джеддских апи явно не
дотягивал. Хороший удар в живот, затем -- по шее... Он  не собирался убивать
дикаря и не хотел наносить ему никаких серьезных повреждений; на что годится
проводник со сломанной ногой?
     Что-то  невнятно проворчав, Нуг-Ун отбросил  в сторону свою  сучковатую
дубинку,  потом наклонился и потер ладони о землю. Его  настороженный взгляд
замер, из горла  вырвалось глухое рычанье -- словно рев разъяренного  зверя.
Сейчас прыгнет, понял Блейд и чуть отклонился в сторону.
     Растопыренные пальцы  с обломанными  ногтями  мелькнули в  дюйме от его
плеча; несмотря на свою массу, дикарь был очень подвижным. Стоит определить,
на что еще он  способен,  решил  Блейд,  бросив задумчивый взгляд  на мощное
волосатое  тело.  Чтобы  не  искалечить  сенара,  надо  учесть  скорость его
реакций, иначе любой выпад может  стать смертоносным. Других ударов в боевом
карате не было.
     Нуг-Ун снова бросился на него, но  странник мягко отскочил влево. Вдруг
дикарь стремительно развернулся, пытаясь достать  врага огромной, похожей на
клешню гигантского краба,  рукой. Блейд ушел  в  бок --  чуть медленнее, чем
намеревался, --  и волосатая лапа, скользнув  по  плечу, въехала ему прямо в
висок.
     Удар заставил его  покачнуться. На мгновение потемнело  в глазах, но он
успел заметить, как воодушевленный успехом  сенар  снова бросился  в  атаку.
Отложив на  будущее заботы о здоровье дикаря, Блейд нанес ему  жестокий удар
ногой в правое колено. Отдача  от мощного выпада была так  сильна,  что зубы
странника лязгнули,  а  стопа заныла, словно  он  с  размаху  пнул гранитную
глыбу.
     Удар остановил Нуг-Уна; взревев от ярости и боли, сенар отскочил назад,
потирая правую ногу. Туман  перед глазами Блейда рассеялся,  и  он удивленно
потряс головой. Он бил почти в полную силу  и в схватке с обычным соперником
наверняка  раздробил  бы  ему коленную чашечку;  однако  дикарь  лишь слегка
прихрамывал.
     Все же  движения Нуг-Уна замедлились, и в течение  следующих нескольких
минут  Блейд успешно оборонялся,  не подпуская противника слишком близко. Он
танцевал вокруг сенара, увертываясь  от его  быстрых, но неуклюжих  выпадов,
используя  как  прикрытие кустарник, которым зарос берег озерца. Он то резко
нырял вниз, то отскакивал в сторону или назад, то делал вид, что переходит в
атаку, но тут же падал  плашмя на землю  и  раз  за разом уходил от  кулаков
рассвирепевшего дикаря, яростно молотивших воздух.
     Тактика боя  у Нуг-Уна была  примитивной, как у шестилетнего мальчишки.
Непрерывный напор,  беспорядочные удары и попытки достать  врага пальцами  с
длинными кривыми ногтями -- вот все, на что он был способен. Однако быстрота
и огромная сила делали его опаснее разъяренного орангутанга.
     Постепенно  Блейд   начал  сближаться  с  сенаром;  его  оборона   была
достаточно эффективной,  но  не  давала возможности выиграть  бой.  Он  стал
наносить удары, пытаясь ослабить дикаря; он бил то в поврежденное колено, то
в  горло,  то  в  область паха, и каждый выпад  достигал цели.  Любой из них
превратил бы обычного противника в калеку, но  этот волосатый монстр обладал
просто нечеловеческой стойкостью! Однако и он начал выдыхаться: Блейд видел,
как  низкий лоб сенара взмок от пота, как утомление пригасило яростный блеск
глаз. Впрочем, и сам он чувствовал себя не лучше.
     Прошло  еще несколько минут -- пять или десять, он не мог сказать, -- и
сенар прохрипел.
     -- Я  знать... знать... слизняк не сможет победить Нуг-Уна... Ты отдать
самку... отдать... и прочь! Бежать!
     --  Мы  еще  не закончили, приятель, -- пробормотал  Блейд. Сердце  его
стучало  как  кузнечный молот, он жадно хватал воздух, пытаясь  восстановить
дыхание. -- Мы не закончили,  -- повторил он, -- и я не собираюсь сдаваться.
Если ты  сделаешь хотя  бы шаг  к  моей  женщине, познакомишься с  блестящей
палкой.
     Дикарь  оскалил  зубы,  покосившись  на  Вайалу.  Девушка скорчилась  у
подножия древесного  ствола, судорожно  сжимая  меч; казалось, она не видела
ничего, в ее голубых глазах застыл ужас.
     Пора кончать, решил Блейд: развернувшись, он подпрыгнул  и нанес пяткой
сильнейший удар  в челюсть  сенара. Затем  он  рухнул в траву, чувствуя, как
заныла каждая косточка, каждый мускул его измученного тела. Несколько секунд
он лежал, не в силах пошевелиться, пытаясь сфокусировать взгляд на маячившей
перед ним огромной фигуре. Однако  и его противник на этот раз был потрясен.
Голова  Нуг-Уна  дернулась вверх, потом застыла, и он  затуманенными глазами
уставился  на Блейда. Тот был уже  на ногах, и,  словно  выстрелив дуплетом,
нанес два мощных удара в волосатый живот.
     Сенар   согнулся,   кашляя   и  мучительно  пытаясь  глотнуть   воздух.
Удивительно,  что  он  еще жив, подумал Блейд,  ухватившись  за  левую  руку
Нуг-Уна и заворачивая ее за спину. Он едва не вывихнул при  этом собственное
плечо --  справиться с каменной статуей,  пожалуй, было бы  легче. Развернув
сенара, Блейд ударил его сзади  под колени,  пытаясь  сбить на землю. Нуг-Ун
взревел  -- скорее от разочарования, чем от боли, -- и рухнул на траву лицом
вниз.
     Прежде, чем дикарь успел прийти в себя, Блейд очутился у него на спине,
заломив левую  руку полосатого и упираясь  коленом ему в затылок.  Теперь он
мог одним движением сломать противнику либо шейные  позвонки,  либо плечевую
кость.
     Наклонившись, он яростно прошипел в волосатое ухо.
     -- Не шевелись, приятель! Я могу прикончить тебя к любой момент!
     --  Убить...  убить Нуг-Уна...  -- голос дикаря  прерывался от  боли  и
страха. --  Ты  не такой, как голокожие с  гор...  Ты драться,  как сенар...
Честно... Нуг-Ун слабее... Убить Нуг-Уна...
     --  С  этим мы  подождем,  --  уже спокойно  произнес  Блейд.  -- Я  не
собираюсь тебя убивать. Я хочу, чтобы ты остался жив и стал моим другом.
     Сенар  не ответил; он молчал долго, и Блейд было решил, что тот потерял
сознание. Наконец дикарь медленно произнес:
     -- Не убивать Нуг-Уна?
     -- Нет. Зачем?
     Но  этот вопрос, похоже, уже выходил  за рамки  умственных способностей
Нуг-Уна. Он молчал до тех пор, пока Блейд не поинтересовался:
     -- Помнишь мою женщину?
     -- Да. Нуг-Ун хотеть самку...
     -- Теперь не хочешь?
     -- Она -- твоя. Ты сильнее Нуг-Уна.
     Как просто, подумал Блейд, уставившись в заросший бурым мехом  затылок.
Никаких  сомнений!  Кто сильнее, тот  и  прав!  Весь  мир принадлежит ему...
Пожалуй, волосатые -- и эти, из Сенар Хасра, и другие, из Джедда и Уркхи, --
были самыми большими реалистами во вселенной.
     --  Я сильнее тебя,  -- подтвердил он, -- поэтому самка  --  моя. А ты,
Нуг, хочешь стать моим другом? Идти за мной, находиться под моей защитой?
     Почти физически  он ощутил, как  медленно ворочаются мысли под  толстым
черепом. Нуг-Ун долго молчал, затем прохрипел.
     --  Нуг-Ун --  друг сильного  голокожего,  который не  убивает.  Нуг-Ун
умирать за него...
     Блейд тяжело поднялся, шагнул в сторону от распростертого в траве тела.
Сенар застонал, затем встряхнулся и тоже встал, слегка пошатываясь и потирая
живот,  мех его  потемнел  от пота.  Крепкий парень,  подумал Блейд, хлопнул
своего нового союзника по плечу и повернулся к Вайале. Однако под деревом он
обнаружил только примятую траву.
     -- Дьявольщина!
     -- Что, друг? -- переспросил Нуг-Ун. -- Ты устать?
     Блейд пожал плечами.
     -- Я в полном порядке. Женщина убежала. Та, из-за которой мы дрались.
     Рявкнув, сенар сердито замотал головой.
     -- Поймать ее? Будешь бить, когда поймать?
     -- Нет, -- странник поскреб заросшую темной щетиной щеку. -- Она просто
испугалась,  когда  я  упал. Видно, решила,  что победа  за  тобой. Она тебя
боится, Нуг.
     Дикарь огорченно вздохнул.  Блейд  покопался в  мешке,  вынул  чашку и,
зачерпнув воды,  протянул Нуг-Уну.  Тот  опустошил  сосуд жадными  глотками,
обтер рот ладонью и поинтересовался.
     -- Ждать тут твоя женщина?
     -- Да. Я думаю, она скоро вернется. А мы  пока поговорим. Что ты знаешь
про голокожих с гор, дружище?
     * * *
     Прошло  часа три. Теперь  странник лучше  представлял ситуацию, ибо его
новому  приятелю  было  известно  многое,  о  чем   в  Брегге,  кажется,  не
подозревали. Беседа тянулась мучительно  долго,  но  не  потому, что  Нуг-Ун
плохо  соображал или пытался что-либо скрыть. К немалому  удивлению  Блейда,
сенар обладал  природным  умом и, отвечая  на вопросы,  старался до седьмого
пота.
     Но  в  запасе у него  было лишь сотни три слов, и Блейд потратил немало
времени, чтобы  уяснить,  каких именно.  К тому же, иногда Нуг  не мог  дать
вразумительного ответа, не понимая, чего добивается "сильный голокожий". Это
прозвище вскоре надоело страннику, и он велел сенару звать себя по имени.
     Когда он,  наконец, оценил интеллектуальные  возможности своего  нового
приятеля,  дело  быстрей  не  пошло. Сначала ему  приходилось  формулировать
вопрос  про  себя, затем  переводить его  Нуг-Уну и терпеливо ждать  ответа.
Ждать зачастую приходилось долго, ибо Нуг-Ун никогда не задумывался о  таких
вещах, которые  интересовали Блейда. Мир его был прост;  он скитался в лесах
по обе стороны  Дая, пил,  ел, дрался с другими сенарами и не испытывал тяги
присоединиться к какому-либо племени.
     В  конце   концов  Блейд  остался  доволен  и  прекратил  мучить  этого
странствующего   рыцаря.  Шестнадцать  походов,  совершенных   в  реальности
Измерения  Икс, научили  его стремительно  ориентироваться  в  любой,  самой
необычной обстановке. Он получил довольно подробное представление о племенах
сенаров  и  безволосых горцах,  обитавших  в верховьях Орилы,  и надеялся  в
дальнейшем уточнить эти сведения.
     О Великом Разрушении  Нуг-Ун не ведал ничего. Ему  мнилось,  что сенары
всегда  обитали в лесах Триречья, иногда забираясь в  Хасрат, чтобы  украсть
зазевавшуюся женщину  или кувшин хмельного, которое он называл ча. Некоторые
племена -- те,  чьи земли тянулись вдоль предгорий Каменного Серпа -- жили в
поселках и слушали слова голокожих; другие кочевали в долинах Орилы  и Дая и
не подчинялись никому. Таков  был заведенный от века порядок; и хотя  Нуг не
сумел бы объяснить, кто и когда его завел, он хорошо усвоил и  правила игры,
и  то, какие игроки  этой  нескончаемой  лесной партии имели  больше  шансов
уцелеть. Вдобавок  он превосходно знал  местность -- от  северных степей  до
южных предгорий гигантского хребта.
     До  этих гор, которые,  как выразился сенар,  "вставать до неба",  было
сотни полторы миль, считая от южной  границы Хасрата, где сейчас  находились
путники. Со слов  Вайалы Блейд знал, что к северу Лес  Гигантов простирается
на три  дня быстрого хода,  и еще такое же расстояние надо пройти по  степи,
чтобы  достичь  стен  Брегги.  До  горцев, которых  Нуг  называл  бленарами,
пришлось бы добираться  вдвое дольше, через населенные  дикарями леса и  две
широкие  реки.  Это  было  все;  ни  Вайала, ни  Нуг-Ун  не слышали  о  том,
существуют ли в мире еще какие-нибудь обитаемые страны.
     --  Значит,  женщины, которые живут в степи,  не  знают о  бленарах? --
спросил Блейд.
     -- Нет, -- Нуг  помотал мохнатой головой. -- Голокожие жить в горах, не
приходить в наш лес. Раньше так, теперь иначе.
     -- Как теперь?
     Сенар призадумался
     -- У них есть  вождь. О, большой, большой вождь!  Великий! Он говорить,
сенары и бленары идти в степь, воевать город.
     -- И все горцы слушают большого вождя?
     -- Безволосые  с гор --  да.  Но  есть другие. Далеко! За  Бурой рекой.
Бленары-па -- те, что жить у соленой воды.
     У моря, понял Блейд.
     -- Они не слушают вождя?
     -- Нет. Они говорить, воевать -- плохо.
     Из дальнейших расспросов Блейд понял, что горцам не хватает плодородной
земли  и  женщин.  Случалось,  в  прежние  времена они устраивали  набеги на
стойбища сенаров,  выискивая  и отбирая  молодых  бреггани,  которых  дикари
изредка ловили в дебрях  Хасрата. Из-за этого между горцами и сенарами могла
бы  разразиться война, однако волосатые побаивались южных  соседей --  у тех
было хорошее стальное оружие и какое-то подобие воинского строя.
     В  последние  годы  бленары  с  гор  старались  установить  с  сенарами
дружеские   отношения  --  или,  что  выглядело   более  вероятным,   начали
прикидываться их  друзьями.  Набеги на стойбища прекратились;  теперь  горцы
предпочитали  выкупать женщин  -- за спиртное, железные  браслеты и стальные
ножи.  Нуг-Ун, однако,  им  не  верил и  верить  не  собирался,  он  полагал
обманщиком каждого голокожего -- конечно, за исключением Блейда.
     Но  многие  и  многие  племена волосатых  соблазнили  посулы  "большого
вождя". Тот  обещал, что горцы и сенары  станут хозяевами  древней Брегги  и
всех ее богатств, им только нужно собрать  большое войско, пройти через леса
и  захватить  плодородную равнину. Там,  на  новых  землях, сенары  научатся
выращивать  хлеб  и делать вино;  там  они  выкормят  много  детей, и  голод
навсегда покинет их стойбища. Они захватят Бреггу вместе со всеми женщинами,
и каждый мужчина, сенар или бленар, получит несколько рабынь.
     Знакомые песни, подумал Блейд. Видно, горцы были не столь сильны, чтобы
напасть на город в одиночку, и искали союзников. Сенаров же в лесах хватало.
Их численность  странник смог  оценить лишь  приблизительно, поскольку Нуг с
трудом умел считать до двадцати.  Тем не  менее, он выяснил,  что существуют
десятки кланов и  племен  волосатых и что они  занимают огромную территорию,
простиравшуюся на десять дневных переходов с севера на юг и почти на столько
же  с востока на запад. Поразмыслив, он решил, что в Сенар  Хасре обитает не
меньше сотни тысяч дикарей. Отличное пушечное мясо для "большого вождя"!
     -- Нуг-Ун  думать, голокожие убить сенаров,  когда город стать  наш, --
толковал Нуг. -- Убить! Взять себе всю  землю -- в горах, в лесу,  в  степи.
Взять  всех женщин!  --  он злобно  ощерился.  -- Бленары,  слизняки, думать
хорошо. Большой вождь, Рил-Га, думать хорошо Нуг-Ун тоже думать  хорошо! Его
не обмануть! Да?
     -- Да, ты  думать  хорошо,  --  подтвердил  Блейд. --  Очень  хорошо! Я
полагаю, этот Рил-Га именно так и поступит.
     -- Блейд  не хотеть,  чтобы  всех  сенаров  убивать?  Не  надо  слушать
голокожих?
     -- Эти голокожие  с гор -- плохие  люди.  Я  бы не  стал  их слушать  и
помогать им.
     -- Блейд хорошо думать, даже лучше, чем большой вождь, -- заявил Нуг-Ун
с широкой ухмылкой.
     Странник   покачал   головой,  в  очередной   раз   прикидывая  расклад
воображаемого пасьянса -- так,  как делал это в  Кархайме и Тарне, Катразе и
Меотиде,  Иглстазе  и  Зире.  Картами  были люди и корабли, пешие  фаланги и
конные отряды, пушки  и  обозы,  крепости и форты;  карточный стол  бугрился
горами,  щетинился  зеленой порослью  лесов, стлался мягким  ковром  луговой
травы; по нему  извивались голубые  ленты  рек и желтые  --  дорог.  И,  как
всегда, эта картина  отливала алыми  тонами  крови, что казалось  ему вполне
естественным; даже в радуге красное дополняет остальные цвета.
     Кто победит?  Это был вопрос жизни или смерти. Город, по словам Вайалы,
мог  выставить немалое войско, но  если  этот  Рил-Га соберет тысяч двадцать
дикарей,  фортуна  может склониться на его сторону... Что, однако, волосатая
орда  сумеет противопоставить лукам и мечам  амазонок? В лесу, они, пожалуй,
имели бы  шансы  на успех,  но на  открытых равнинах  под городом...  Трудно
сказать!  Здесь  бреггани  будут  сражаться на  хорошо  знакомой  местности,
защищая  родные  стены  и  свои  святыни; возможно, перевес окажется  на  их
стороне.
     Блейд устало вздохнул.  Пока эта  задача  не  имела решения; он слишком
смутно представлял себе расклад сил. Были в  нем и  кое-какие неопределенные
факторы... К примеру, эти бленары-па, обитавшие у соленой воды!
     Он  заметил, что Нуг  глядит  на  него  с  нарастающим беспокойством --
вероятно, сенар хотел что-то спросить и подыскивал  нужные слова. Наконец он
сказал:
     -- Блейд не говорить своей самке про голокожих с гор?
     -- Почему бы и нет, приятель?
     -- Те, кто в степи, ничего не знать о голокожих. Если  узнать,  пойти в
горы с блестящими палками, убить всех... По дороге убить сенаров.
     Логично, решил Блейд. Пока бреггани имеют дело  лишь с агрессивными, но
туповатыми дикарями, они будут продолжать  свои маленькие  жестокие игры. Но
как только им станет известно, что в  отрогах Каменного Серпа живут люди  --
мужчины, которые  обладают  не только мышцами, но и мозгами! -- они перейдут
от игр к  войне на  полное уничтожение.  Согласно  заветам  Великой  Матери,
повелевающей  разбить сосуд  зла!  И  если  Рил-Га  не  успеет собрать своих
воинов, исход  будет предрешен -- бреггани вырежут мужчин, а женщин уведут с
собой...
     -- Ты прав, Нуг, тем, кто живет  в степи, не надо  знать о бленарах, --
произнес странник. -- Но Вайала -- моя женщина, она не вернется в город.  Ей
я могу рассказать о гладкокожих.
     Однако он не был уверен, что получит такую возможность. Наступал вечер,
смеркалось, девушка пропадала уже половину дня; он почти не  сомневался, что
пленница не вернется.
     На всякий случай он решил подежурить ночью. Если Вайала все-таки придет
и  наткнется  на  Нуга,  возможно недоразумение...  кровавое  недоразумение,
учитывая, что она прихватила с собой меч. Ему не хотелось терять ни девушку,
ни своего волосатого проводника.
     Миновала  ночь;  изумрудная  лесная  кровля  опять   налилась   светом,
зеленоватый  сумрак  сменил  темноту. Блейд  дремал в полглаза, привалившись
спиной к  мешку и время от времени  подбрасывая сучья в маленький  костерок.
Внезапно с берега ручья, из-за кустов, долетел тихий голос:
     -- Блейд! Блейд, ты здесь?
     Она вернулась! Странник почувствовал, как потеплело в груди.
     -- Ты, малышка?
     В ответ раздалось негодующее фырканье.
     -- Конечно, кто же еще?
     -- Ты быстроногая девушка. Наверно, промчалась до середины Хасрата?
     Она снова фыркнула, затем в кустарнике  за ручьем послышался шелест,  и
знакомая тонкая фигурка выступила на берег. Блейд осмотрел ее так тщательно,
как только позволяли расстояние и тусклый предутренний свет. Вайала казалась
еще более усталой и грязной, чем раньше, однако меч в ее руке не дрожал.
     -- Все  в порядке,  можешь опустить клинок, -- негромко сказал он. -- И
шагай сюда.
     Она выполнила приказ с такой поспешностью, что брызги фонтаном взлетели
из-под маленьких ног, видно, ей совсем не улыбалось стоять  спиной к темному
лесу. Перебравшись через ручей и разглядев тело лежавшего у костра  Нуг-Уна,
Вайала облегченно выдохнула:
     -- Мертв?
     -- Спит, -- ответил странник, приглушив голос.
     -- И ты его?..
     -- Вот именно, -- Блейд ухмыльнулся, -- я  -- его! Битва была жаркой...
Жаль, единственный зритель сбежал.
     Она зарделась.
     -- Прости. Не знаю, что на меня нашло...
     -- И самая смелая де