что мы  спокойно  доберемся  до
калитанского  побережья.  А там из любой гавани ходят корабли в  Сайлор. Вот
только...
     - Да? - Блейд подвинул к себе кувшин с пивом и  кивнул Хору и Поуну  на
второй - мол, угощайтесь, парни.
     - Вот  только в любом порту  на  калитанских  берегах полно  шпионов из
эдората, и если нас опознают, как людей из империи...
     Блейд хмыкнул,  оглядев своих  сотрапезников. Все трое  были  типичными
айденитами,  светлокожими,  с  рыжеватыми  волосами и веснушками  на  щеках.
Вдобавок только бар Кейн хорошо говорил по-ксамитски, а его помощники  знали
пару-другую  слов,  уместных разве лишь в  тот момент, когда  доберешься  до
глотки ксамита.
     - Есть и дороги по  суше, - продолжал бар Кейн, - но тогда нам придется
пересечь  весь Кинтан. Если идти через  южные леса, мы попадем в  Рукбат,  а
восточным путем - в Зохт и Тараколу. Ну, а оттуда - в Сайлор.
     - Это мне больше нравится, - заявил Хор, на миг отрываясь  от кувшина с
пивом.
     - Увы! - вздохнул бар  Кейн. -  Леса те, похоже, ничем не лучше океана.
Чудищ поменьше, зато есть разбойники...
     - Ну, разбойники... - пожал плечами Поун. - Мы и сами при случае...
     Тут Хор толкнул его локтем в бок, и Поун замолчал.
     -  С разбойниками еще  можно  справиться,  как  и  с  большими кошками,
огромными змеями и другой мерзостью, - сказал бар Кейн. - Но обитает в лесах
совсем уж жуткая тварь, вампир, охочий до крови путников...
     Блейд приподнял бровь; это было что-то новенькое.  Про таких зверей ему
слышать еще не доводилось.
     - Сколь велик этот кровопийца? - поинтересовался он
     - Не очень-то и велик, -  Кейн отмерил руками около фута,  - но в Ханде
боятся  его  больше гнева грозной Шебрет.  Рассказывали мне, что тот  зверь,
называемый ата -  колдовской, - влезает в голову, усыпляя человека,  а потом
сосет  кровь, а вместо нее  пускает  в жилы  яд. Так что  путники  умирают в
страшных судорогах.
     - Влезает в голову? - переспросил странник - Это как понимать?
     - Купец, с которым я беседовал, сказал такое: сначала слышится будто бы
детский плач,  потом в голове начинают звучать  слова, от которых засыпаешь.
Ну, а потом...
     - Этот купец сам их слышал?
     - Нет, конечно, иначе был бы уже покойником Люди говорят...
     -  А  про морских  чудищ  и ксамитских шпионов тебе  рассказывал тот же
купец?
     Бар Кейн кивнул.
     - Тот. На редкость разговорчивый человек попался.
     - Хм-м... А я думаю, что он тебя пугал, - Блейд усмехнулся. - Или решил
подшутить над тобой, почтенный.
     - Подшутить? Ты так полагаешь? - бар Кейн грозно насупился и потянул из
ножен меч. - Да я с него шкуру спущу!
     - Спусти. Никто не смеет издеваться над имперским нобилем!
     - Завтра же  и спущу,  если окажется, что он врал! - лазутчик Савалта с
лязгом бросил клинок в ножны, и Поун с Хором одобрительно закивали головами.
-  Но если все  эти россказни верны, то  какую дорогу мы изберем? С морскими
чудищами,  вампирами  ата  или ксамитской нечистью? - Бар Кейн уставился  на
Блейда налитыми кровью глазами; видно, хмельное уже ударило ему в голову.
     Странник провел ладонью по седеющей шевелюре, ощущая под стопой рукоять
франа, а локтем прижав к ребрам  меч; эти смертоносные орудия действовали на
него успокаивающе.
     -  Отправляясь  в дальний и опасный путь,  надо рассчитаться  сперва со
всеми долгами, -  заметил он. -  Тогда,  если и попадешь случайно в  царство
светозарного Айдена, будешь чист пред ликом божества.
     Бар Кейн нахмурился.
     - Не понимаю, о чем  ты толкуешь, почтенный Асринд! Путь наш начался не
сегодня и не здесь, а в Тагре. Там каждому из  нас и полагалось рассчитаться
со своими долгами.
     -  Но по дороге в Ханд успели накопиться новые, - возразил  Блейд.  - И
прежде, чем двигаться дальше, я желал бы покончить хотя бы с одним из них.
     Он отставил чашу и мрачно уставился на Хора. Тот словно бы съежился под
грозным взглядом странника; рука его инстинктивно потянулась к мечу.
     - Ты! - Блейд ткнул в него пальцем. - Ты, ублюдок! Зачем ты убил  моего
слугу?
     - Помилуй, почтенный, - вмешался обеспокоенный бар Кейн, -  при чем тут
Хор? Твой слуга погиб от ксамитского ножа!
     - От ксамитского ножа, но не от руки ксамита!
     Над столом повисло мрачное молчание. Наконец Кейн отхлебнул из  чаши и,
поморщившись (видно, вино показалось ему горьким), спросил:
     - А какие тому доказательства, благородный Асринд?
     Блейд усмехнулся.
     -  Ты  думаешь,  благородный бар  Кейн,  что  мы в  Тагре,  в казематах
милосерднейшего нашего господина?  - Он покачал головой. - Нет! Мы на другом
краю  света, и  здесь  я  и судья, и палач!  -  его ладонь  многозначительно
огладила эфес меча.
     Бар Кейн задумчиво оглядел странника,  покачивая головой; его подручные
приподнялись, словно ждали только знака, чтобы броситься на Блейда.
     - Одно из двух,  -  неторопливо произнес  савалтовский лазутчик, - либо
вино  кружит твою слабую  голову, либо ты  набиваешься на  ссору,  почтенный
Асринд. Тогда... - он замолк.
     - Что тогда? - Блейд свирепо оскалился.
     - Тогда, согласно инструкциям достопочтеннейшего бар  Савалта, я должен
прервать ваш поход и доставить тебя обратно в Тагру закованным в железо. Сам
понимаешь, что после этого будет с тобой и твоим сыном!
     Странник пропустил последнюю фразу мимо ушей.
     -  Закованным в  железо?! - взревел  он. - И это тебе велел бар Савалт,
подлая тварь? Мало ему замученного  Асруда,  он хочет получить еще и  головы
Асринда и  Арраха?  Или  всего рода бар Ригонов?  - Он  наклонился и вытащил
из-под лавки  фран. - Ну,  в одном вы ошиблись, мерзавцы:  на всякое  железо
найдется острая сталь!
     Навалившись на стол,  Блейд единым  махом  опрокинул его, но Хор и Поун
оказались  быстрее - оба успели вскочить,  отшвырнув лавку,  и стояли  уже у
камина, обнажив  мечи.  Странник  прыгнул к наружной двери, успев по  дороге
чувствительно ткнуть  бар Кейна под ребра  рукоятью  франа; теперь выход  во
двор был перекрыт. Если даже кто-то попытается ускользнуть через конюшню, то
далеко не уйдет... Ухмыльнувшись, он крепко стиснул свое страшное оружие.
     Бар Кейн поднялся, растирая бок.
     -  Ну,  почтенный,  -  зловеще  процедил  он, - плыть  тебе  в Тагру  в
железе... Конечно,  ты  умелый  боец,  но  мы  трое  -  не  шайка  голозадых
ксамитов...
     Его клинок с лязгом покинул ножны.
     -  Хор,  Поун!  - лазутчик  скосил глаз  на  подчиненных,  одновременно
наблюдая за каждым движением  странника. - До смерти не бить! Сечь по ногам!
Потом - плашмя по голове!
     Они надвигались на Блейда с  трех сторон, и тот шагнул навстречу, чтобы
выиграть пространство для маневра. Холл казался достаточно просторным, чтобы
действовать франом,  и план стремительной схватки уже сложился у странника в
голове. Отбить удары мечей рукоятью франа... они наверняка будут ошеломлены,
когда  обнаружат,  что  сталь  не может  рассечь деревянное  древко... затем
нанести  удар  клинком... скорее всего - по  шее Поуна,  который  двигался в
центре...  отбросить  тело  на  бар Кейна...  когда  он начнет  подниматься,
рубануть Хора... Как следует рубануть, от души!
     - Эй,  следите за его секирой! - предупредил  своих бар Кейн, с опаской
поглядывая на широкое сверкающее лезвие франа.
     -  Сейчас  ты  познакомишься  с ней  поближе,  -  пробормотал  Блейд  и
размахнулся.
     Он  едва  сумел  сдержать  удар,  отступив на  шаг  и  задохнувшись  от
изумления, ибо мечи его противников вдруг  глухо звякнули о пол, а сами  они
застыли словно каменные статуи.
     -  Не надо их убивать, лайо, -  раздался за спиной странника мелодичный
женский голос, и он стремительно повернулся к двери.

        Глава 8. Бар Савалт



     Айд-эн-Тагра, начало месяца Мореходов
     (май по земному времени)

     Каракули Чоса напоминали следы куриных лап, а  пергамент, на котором он
делал записи, пропах потом и выглядел так, словно его истоптали ногами. И не
только ногами: вероятно, пара мулов  тоже приложила свои  копыта, а за ними,
разумеется, прокатилась и телега. Вдобавок у Чоса была  оригинальная система
отсчета  времени -  в  локтях, ладонях  и  пальцах,  коими он измерял высоту
подъема светила над горизонтом. Но  в подробности  его отчетам отказать было
нельзя.
     Блейд аккуратно переписал их, кое-где подсократив и проставив привычные
часы, которых в айденских сутках было ровно двадцать пять. Дни он отсчитывал
с первого, когда началось наблюдение; информация о каждом дне была размещена
на своем квадратике  пергамента.  Теперь он  изучал их, откладывая в сторону
просмотренные листки.
     "День 1.
     9.00  - проследовал  из  своих  апартаментов  к  центральному  подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     14.00 -  проследовал  в  свои апартаменты на обед.  Охрана - двенадцать
человек.
     16.00 - проследовал обратно. Охрана - двенадцать человек.
     20.00 -  проследовал  в свои  апартаменты.  Больше  никуда не  выходил.
Охрана - двенадцать человек.
     День 2.
     9.00  -  проследовал из  своих  апартаментов  к  центральному  подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     15.00 - проследовал  в свои апартаменты  на обед. Охрана  -  двенадцать
человек. Привели двух женщин. Более не выходил.
     День 3.
     9.00  -  проследовал  из  своих  апартаментов  к  центральному подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     14.00 - проследовал в свои апартаменты  на  обед.  Охрана  - двенадцать
человек.
     15.00 - проследовал обратно. Охрана - двенадцать человек.
     22.00  -  проследовал  в свои апартаменты. Больше  никуда  не  выходил.
Охрана - двенадцать человек".
     Судя  по  этим  данным,  Амрит  бар  Савалт  представлялся  чрезвычайно
аккуратным  человеком. День первый являл  собой его  обычное  расписание; он
работал  пять  часов  с  утра,  затем  следовал  двухчасовой  отдых  (в  его
апартаментах, располагавшихся  в левом  крыле  Казначейства)  и снова четыре
часа работы на  благо отечества  и  императора.  Во  второй день он трудился
только шесть часов, видимо предавшись  после  обеда плотским  удовольствиям,
однако   на  третий   день   недостающее  время  было   отработано.  Человек
исключительно требовательный к себе, решил Блейд; настоящий чиновник, хоть и
знатнейший имперский нобиль! Но и он был не без греха.
     "День 6.
     9.00  -  проследовал  из  своих  апартаментов к  центральному  подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     14.00 - проследовал  в свои  апартаменты на обед.  Охрана -  двенадцать
человек.
     16.00 - проследовал обратно. Охрана - двенадцать человек.
     20.00 - проследовал  к вилле  госпожи Райлы  бар Оркот.  Пробыл  там до
23.00. Вернулся в свои апартаменты. Охрана - двенадцать человек".
     Блейд отложил несколько карточек - ничего интересного, если не  считать
утреннего посещения  императорского дворца. А вот тут... Он впился глазами в
пергамент.
     "День 9.
     9.00  -  проследовал  из  своих  апартаментов к  центральному  подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     14.00 -  проследовал  в свои апартаменты на обед. Охрана  -  двенадцать
человек.
     16.00 - проследовал обратно. Охрана - двенадцать человек.
     20.00  - проследовал к  дворцу госпожи  Незы бар Седир.  Пробыл  там до
утра.  Охрану  отпустил. В 8.30  отправился в Казначейство и  прибыл  туда в
9.00. Охрана - двенадцать человек".
     Ай да красотка Неза! Развлекала щедрейшего целую ночь!
     Иногда Блейд размышлял о том, сколь трудной стала  бы профессия шпиона,
если бы люди не имели пороков  или хотя бы слабостей. К счастью, это было не
так,   один  любил  играть  в   карты   или  в  кости,   другой   что-нибудь
коллекционировал  и  был  готов  мчаться  за  драгоценным  раритетом хоть  в
преисподнюю,   третьего,   четвертого  и   пятого   одолевали   властолюбие,
стяжательство или жажда мести. Бар Савалт  тоже не избежал искушения, и грех
его оказался весьма распространенным: он  любил  женщин. И  Блейд вполне мог
его понять!
     Правда, щедрейший  не стремился афишировать свою слабость. Женщин в его
апартаменты в здании Казначейства водили без излишней помпы, с черного хода,
а  к  более знатным  своим любовницам он отправлялся  по вечерам,  укрывшись
темным   плащом,  но   с   неизменной  многочисленной   охраной.  Постоянных
возлюбленных  у него имелось две:  Райла бар Оркот и Неза бар Седир.  Обе  -
вдовствующие благородные дамы лет  за тридцать, вероятно, желавшие обрести в
лице   Савалта   не   столько   мужскую   ласку,   сколько   покровительство
могущественного вельможи. Райла была победнее, Неза  - побогаче, первая жила
в приличном районе, начинавшемся  за храмом  Айдена,  вторая - в собственном
уютном дворце  у  пересечения Голубого канала с Имперским Путем, в  двадцати
минутах быстрой езды от замка Ригонов.
     Блейд  снова  переложил несколько карточек. Так, снова прелестная Неза!
Похоже,  в  последнее  время  бар  Савалт  отдает  ей  предпочтение!  Может,
собирается жениться?
     "День 14.
     9  00  -  проследовал  из  своих апартаментов к  центральному  подъезду
Казначейства. Охрана - двенадцать человек.
     15.00 - проследовал  в  свои апартаменты  на обед. Охрана -  двенадцать
человек.
     16.00 - проследовал обратно. Охрана - двенадцать человек.
     19.00 - проследовал к дворцу  госпожи Незы  бар Седир,  где и пробыл до
утра. Охрану  отпустил. В 8.30 отправился в  Казначейство  и прибыл  туда  в
обычное время. Охрана - двенадцать человек".
     Удивительно, что  он таскает  с собой чуть ли не целый  взвод,  подумал
странник. Стражи, сопровождавшие знатных айденских дворян,  по большей части
несли   чисто   декоративную   функцию   -   иначе   говоря,  они   как   бы
свидетельствовали  о  богатстве  и  могуществе  своих  господ.  Грабителей и
разбойников в империи практически не  водилось, с немногими  представителями
этих почтенных профессий расправлялись быстро  и жестоко.  Имелись  воры, но
они никогда не решались  на  открытое нападение на кого бы то  ни  было, тем
более  на имперского нобиля. Существовал и  обычай кровной  мести, формально
запрещенный указом Пресветлого. Но, невзирая на запреты, благородные сводили
счеты на поединках с длинными мечами, и это не считалось особым криминалом.
     Что  касается  бар Савалта,  то  его забота о  собственной безопасности
выглядела странно. От его апартаментов в левом крыле Казначейства до главной
лестницы насчитывалось едва ли две сотни шагов,  и он,  однако,  преодолевал
этот  путь  под  охраной  дюжины  вооруженных!  Не  говоря  уж о  поездках в
императорский дворец и к своим пассиям! Блейд мог сделать только один вывод:
щедрейший насолил  столь многим, что не исключалось серьезно  организованное
покушение. Вероятно, он знал об этом, а кто предупрежден, тот вооружен.
     Тем не менее существовал десяток  вариантов, как прикончить щедрейшего,
и провести подобную  операцию в столице средневековой державы для  Блейда не
составляло  труда. Всадник  на тароте или резвом жеребце  сумел бы проткнуть
Савалта стрелой в тот момент, когда  он  шествовал на службу,  стрела  могла
поразить его  прямо  в опочивальне, влетев  в окно;  подкупленный  повар  не
отказался бы сыпануть яда  в кушанье, за кошель золота конюх с охотой  опоил
бы  лошадь настоем кра, от  которого скакуны приходили в бешенство. Наконец,
отряд  хайритов  без  труда  изрубил  бы  савалтовскую  охрану   и  отправил
щедрейшего прямиком в царство светлого Айдена.
     Ни все эти способы Блейда не устраивали. Во-первых, он  желал допросить
верховного судью и  казначея, а  это значило, что его придется  брать живым.
Во-вторых, исчезновение Савалта должно было остаться покрытым  мраком тайны,
ни  шума, ни  свидетелей,  ни, разумеется, трупов. Ему  полагалось  пропасть
самым  необъяснимым   и  загадочным   образом,  без   каких-либо  следов   и
предположений, которые эти следы могли бы породить.  Непростое дело! Недаром
Блейд готовился к нему уже больше двух недель.
     Он  сдвинул  карточки с записями на  край стола и потянулся ко  второму
свитку,  представленному  Чосом. На  этом  пергаменте, таком  же  грязном  и
замусоленном, как и  первый, были изображены подходы к  особняку Незы и дому
Райлы.  Последняя из прелестниц  обитала  в густонаселенном  районе Тагры, и
хотя около ее виллы  имелся  участочек с садиком величиной с обеденный стол,
это не меняло дела: соседи проживали слишком близко. Много глаз, много ушей,
мало укрытий, да и бар Савалт оставался у Райлы на всю ночь крайне редко.
     Жилище красотки  Незы представлялось  гораздо более перспективным.  Это
был  настоящий  дворец,  с изрядным  количеством прислуги и  стражи,  и  бар
Савалт, вероятно, чувствовал  себя  там в  полной  безопасности.  Недаром он
отпускал своих охранников, когда задерживался до утра!
     Особняк  Незы бар  Седир  высился посреди обширной лужайки,  окруженной
живой  изгородью колючего  кустарника; пеший кое-как  пролез  бы сквозь  эти
заросли, но для конного они были  непреодолимы. Со стороны Имперского Пути в
зеленой стене имелся разрыв, от коего к дворцу и окаймлявшей его террасе вел
крытый портик с двойным рядом колонн по бокам -  отличное место  для засады.
По сведениям Чоса, щедрейший оставлял тут своих людей и пешком отправлялся к
дому, до которого было шагов пятьдесят. Не снимая глухого плаща с капюшоном,
он всходил  на террасу; открывали ему  на условный стук. С дороги дверь была
не видна, и стражники  уезжали сразу, как только их  господин поднимался  по
ступеням.  Потом любой из них мог поклясться, что бар Савалт по крайней мере
добрался до дверей госпожи Незы.
     Чос  выведал  не только это, но  и  массу  других подробностей,  крайне
существенных  для  успеха  операции.  Так,  колоннаду,  что  вела  к дворцу,
освещали два факела, и там царил  полумрак; сами же колонны были квадратными
и массивными, так что за любой мог  затаиться человек. Бар Савалт шел обычно
слева, а  не по  центру, и  не слишком  торопился...  Все  эти  мелочи могли
оказаться весьма  полезными,  и  Чос, скрупулезно подметивший их, безусловно
заслуживал поощрения. Надо бы подарить ему усадьбу, решил Блейд; симпатичный
домик к западу от  столицы с хорошим  участком  земли. И  подобрать супругу!
Негоже слуге оставаться холостым, когда хозяин женился.
     В дверь кабинета деликатно постучали. Он  безошибочно  распознал  стук,
предшествовавший появлению бар Занкора, а потому не попытался спрятать планы
и записи: целитель был поверенным его тайн - если не всех, то многих.
     - Входи, почтеннейший!
     Дверь  открылась.  Старый Арток  отвесил короткий  поклон  и  прошел  к
креслу.
     - Я вижу, ты обдумываешь план? - он покосился на пергаменты, валявшиеся
на столе.
     - Уже обдумал.
     - И когда же?..
     - Сегодня ночью. - Блейд сгреб свитки и  карточки, швырнул их в камин и
поджег от свечи. Промасленный пергамент запылал, как порох.
     - Хм-м... - Бар Занкор огладил бритый череп, поиграл серебряной цепью и
осведомился: - Что ты сделаешь с ним, господин мой Эльс? Поганый человек, но
хотелось бы,  чтобы  он  отошел  в  царство  светозарного  Айдена  быстро  и
безболезненно... Может быть, подходящее снадобье, а?.. Как ты полагаешь?
     Странник усмехнулся.
     - Я не собираюсь ни резать, ни травить его. Все решат боги!
     - Боги? Обычно ты не очень надеешься на богов...
     - Не  очень. Но  на этот раз я сам  управляю божественным  промыслом  и
пошлю щедрейшего прямо в преисподнюю!
     Арток наморщил лоб.
     - Это куда же? Души умерших, как известно, попадают в чертоги Айдена...
     - И он привечает всех, не отличая грешника от праведника?
     -  Нет, конечно  же! Праведники  получают воздаяние, а  греховные  души
просто гаснут, уходят  во тьму без возврата... Но Айден никого не подвергает
муч