ко  пыли -- отряд из двадцати бреггани в тяжелом вооружении, с копьями и
большими  квадратными  щитами.  Они,  вероятно,  шли  издалека,  воительницы
выглядели усталыми, а их угрюмые лица покрывал толстый слой пыли.
     -- Тут хватило  бы бойцов на  полдесятка патрулей,  --  мрачно заметила
Трайя. -- Непохоже, однако, чтобы они  возвращались из Хасрата... в Хасрат в
таком  снаряжении  не ходят...  --  нахмурившись,  женщина  проводила  отряд
пристальным взглядом и вздохнула: -- Похоже, Рильгон  может разбить лагерь в
трех днях пути от города, и никто об этом не узнает.
     Чтобы отвлечь ее от невеселых мыслей, Блейд предложил.
     -- Не  пора ли и нам подыскать надежное место  для стоянки?  Скрытное и
достаточно  просторное, чтобы разместить бреггани,  которые присоединятся  к
нам...  Оно  должно  быть удобным  для  обороны --  на тот случай, если  нам
придется отражать атаку городской стражи или воинов Рильгона.
     Трайя устало кивнула.
     -- Конечно, ты прав. Можно было бы занять ферму  неподалеку  от города,
но заброшенных ферм тут немного, и они -- ненадежное убежище... временами их
все-таки посещают.  Боюсь, нам придется обойтись без крыши над головой... --
она задумалась. -- Разобьем лагерь где-нибудь на поляне в роще.
     Странника эта идея не вдохновляла; он полагал,  что стены -- куда более
надежное укрытие, чем древесные стволы.  К счастью, проблему лагеря  удалось
разрешить в ближайшие же дни. Вечером они с Нуг-Уном отправились в очередной
рейд по окрестностям, вернувшись через сутки с новостями.
     --  К югу от города  стоит большое  древнее  здание с пристройками,  --
доложил Блейд, оставшись наедине с Трайей.  -- Все -- из черного камня... Во
всяком случае, этот  материал  похож на оплавленный камень. Крыши нет, и эти
руины  не  укроют нас  от непогоды,  но  стены еще  крепкие. Место скрытное,
вокруг все заросло деревьями и кустарником.
     -- Вы... вы входили внутрь? -- с трудом выдавила женщина.
     -- Да, конечно... А в чем дело?
     -- Черные развалины! Это  же черные развалины! Проклятое место! -- губы
Трайи дрожали. -- Там... там находилось зло, уничтожившее мир!
     Древний арсенал, понял Блейд. Трайя все еще не могла успокоиться
     -- Когда-то это место было  источником страшной  болезни, -- прошептала
она. -- Такой же, что поражала сестер, уходивших за Каменный Серп, в мертвые
земли... Теперь следы саммара  исчезли, но  мы все равно не остановимся там.
Это принесет нам несчастье!
     --  Но почему  же?  -- возразил Блейд.  --  Здание отлично подходит для
обороны, и  коль  бреггани боятся его  посещать, тем лучше.  А что  касается
зла... Война, Трайя,  всегда оставляет после себя  много зла. Тем не  менее,
эти развалины -- прекрасное место для лагеря. Они...
     -- Насилие оставляет после себя проклятье! -- перебила его Трайя.
     -- Сколько не проклинай насилие, от этого оно не исчезнет -- как и твой
страх, --  Блейд устало опустился в траву, подобрав под себя ноги. Теперь он
вспомнил, что старая башня на границе  Фиолетовой Пустоши тоже вызывала ужас
у Вайалы и Нуга. Вероятно, в сознании всех жителей Триречья с древних времен
закрепилось табу -- держаться подальше от  любых развалин. Он, тем не менее,
не собирался отступать.
     -- С эпохи катастрофы минула тысяча  лет... или больше...  Нельзя вечно
бояться  прошлого!  По  словам  Вайалы,  вы,  бреггани,  можете  чувствовать
опасность... Если у кого-то начнет жечь кожу, мы  тут же уйдем! Что еще тебя
тревожит? Древние проклятья?
     Женщина,  молча  кивнув, села на  землю  рядом со странником; казалось,
перспектива приблизиться к очагу катастрофы повергла ее в оцепенение.
     -- Глупости! -- Блейд стукнул кулаком о  ладонь. -- Все это  суеверия и
глупости!
     -- Проклятье породило жестокость и  властолюбие мужчин, -- пробормотала
Трайя. -- Они -- сосуд зла... Так говорит пророчество Великой Матери...
     -- Я думал, ты забыла о ней ради Духа Единства,  -- раздраженно заметил
Блейд. --  Это пророчество -- вздор!  В древние  времена  люди были столь же
жестоки,  как  и  сегодня, и это  касается в равной мере и мужчин, и женщин!
Посмотри на  ваш великий город, который разрывается на части!  Глупая вражда
так  ожесточила сердца  бреггани,  что они  не  могут  объединиться даже под
угрозой вторжения! А рабы-сенары? Разве они добровольно идут в сети охотниц?
Это  что, не насилие? --  он сплюнул. -- Клянусь  Единством, бреггани так же
кровожадны, как и мужчины  до Разрушения!  И  если ты веришь в эти  дурацкие
истории насчет проклятий, то ума у тебя не больше, чем у волосатых!
     Блейд поднялся, шагнул к дереву  и,  прислонившись  спиной к  шершавому
стволу, постепенно успокаиваясь, стал наблюдать за Трайей.
     С минуту она сидела в траве, скрестив ноги и  не двигаясь, только плечи
ее слегка вздрагивали. Вероятно, последние слова странника потрясли женщину.
Ему было жаль Трайю, но он понимал, что этот жестокий урок необходим.
     Наконец ее застывшее  лицо дрогнуло,  голова склонилась  на  грудь  и в
уголках темных глаз показались слезинки. Блейд  подавил искушение подойти  и
утешить  ее; каждый сам  должен  справляться с уроками,  которые преподносит
жизнь.
     Было очень жарко  -- даже  здесь, на опушке  небольшой рощицы, -- и пот
выступил  у  него  на  лбу  и  спине,  привлекая  тучу  надоедливо  жужжащих
насекомых.  Солнечный  диск  медленно  опускался  к   мутно-лиловой   черте,
разделявшей  золотую  степь и аметистовое небо,  слабый порыв ветерка  донес
откуда-то едва слышное мычанье  местных коров, в воздухе  потянуло дымом  --
видно,  разведчики  собрались  ужинать.  Вдруг  Трайя  словно  бы  очнулась,
вздохнула и поднялась на ноги, глядя на Блейда.
     -- Наверно, ты прав, воин с заката... -- Она помолчала. -- Да, конечно,
ты  сказал правду, хотя мне горько было ее слушать. Наша вера в то, что лишь
мужчины стремятся к насилию, очень  сильна... -- голос ее  дрогнул, -- но мы
были слепы, когда  обращали  взор  на самих себя... И  мне все  еще  хочется
оставаться слепой, Блейд! Прозрение тяготит мое сердце...
     Он пожал плечами.
     -- Я  никогда  не говорил об  этом  раньше...  не хотел  сделать,  тебе
больно.
     --  Я понимаю... Но теперь -- теперь, я думаю,  ты должен  вести нас. Я
растерялась...  я  уже  не  знаю, что  правильно, я  что  --  нет...  Нельзя
главенствовать над людьми, когда собственный разум в смятении...
     --  Хорошо,  --  Блейд; огладил  свою  черную бороду. -- Если ты  этого
хочешь...
     -- Да, хочу. Пусть будет так! -- Ее рука нашла его руку, сильные пальцы
сжали запястье странника.
     Блейд кивнул в сторону лагеря.
     --  Пошли,  вернемся  к  нашим.  Как  бы  они  не  решили, что  мы  тут
развлекаемся на травке...
     Рассмеявшись, женщина покачала головой:
     -- Нет, Блейд, сейчас не время... И потом, у тебя есть Вайала, а у меня
-- Хильгар, -- она снова покачала головой и отвернулась.
     * * *
     В тот же вечер разведчики свернули лагерь. Путь через заросли в темноте
был нелегок, но еще до рассвета  они подошли  к древним руинам.  От мрачного
черного  здания уцелели два  нижних этажа,  высившиеся на  тридцать  футов и
полускрытые кронами деревьев,  длина фасада,  по прикидке Блейда, составляла
не  меньше двух  сотен шагов.  Этот арсенал,  хранивший  в  далеком  прошлом
неведомое  и  страшное  оружие, и  вправду  выглядел  весьма зловеще. Вайала
испуганно прижалась к плечу  Блейда, и даже  закаленные воины  с Бурой  реки
остановились в нерешительности.
     Странник постарался  вселить  в них мужество. Обняв за  плечи  Вайалу и
Трайю, он подтолкнул  их вперед,  и все трое шагнули в темный провал некогда
величественного портала. Обратно они вышли  через  полчаса, покрытые пылью и
паутиной,  но  целые  и  невредимые.  Переборов  страх,  разведчики  гурьбой
двинулись внутрь, и здесь, в  огромном холле с высокими узкими окнами, Трайя
сообщила  им,  что отныне предводителем  отряда  будет Блейд.  Одобрительные
возгласы,  раздавшиеся  в  полумраке, подтвердили,  что  эта  кандидатура не
вызвала возражений.
     Постепенно люди успокоились. Никто из бреггани  не испытывал неприятных
ощущений;  время очистило  развалины  от  древнего зла. Однако  мусора здесь
хватало.  Понадобилась  половина  дня, чтобы привести  в  порядок  несколько
помещений,  убрав  плесень,  паутину,   птичьи  гнезда  и  останки  погибших
животных. Кто-то  из  мужчин обнаружил по соседству родник с питьевой водой,
Блейд установил  расписание  дежурств, и путники, наконец, расположились  на
отдых.
     Черные  руины  лежали в добрых десяти  милях от ближайшей фермы,  и все
женщины,  не  исключая  патрульных,  старались  обходить  стороной  зловещее
здание. Это  было удобно  разведчикам,  теперь они могли заниматься делами и
при дневном свете,  не  опасаясь  нежелательных посетителей.  Еще  не успело
стемнеть, как они прочно обосновались  в своем новом лагере. Блейд с Трайей,
утомленные дневными хлопотами, вышли наружу и  уселись на сухой ствол, чтобы
обсудить дальнейшие действия.
     -- Пора отправляться в город, -- произнесла Трайя. -- Ждать приближения
Рильгона  --  пустая  трата  времени...  --  она  покачала  головой и мрачно
добавила. -- Тем более, что он может выступить в любой день.
     Блейд согласно кивнул.
     -- Мы постараемся  не высовывать носа, пока все твои  сестры  не придут
сюда. К чему искать неприятности?
     Женщина неожиданно рассмеялась.
     --  Неприятности?  Если  вооруженные   бреггани  обнаружат  наш  отряд,
неприятностей не  оберешься... Но тут нам  не высидеть -- нужна еда.  -- Она
бросила взгляд на подступавшие к самым стенам здания деревья. -- Сомневаюсь,
что в этой роще водится дичь... Значит, придется обшарить ближние фермы.  На
некоторых есть рыбные пруды и птичники... и амбары с зерном.
     Блейд снова кивнул.
     -- Там нет охраны?
     -- Окрестные фермы лежат близко к городу. Зачем их сторожить? На каждой
--  дом  или  два,  в  них  живут  женщины,  которые  трудятся  на  полях  и
присматривают за скотом и сенарами.
     Идея  произвести  налет  на  птичник   пришлась   страннику  по   душе.
Превосходная мысль, решил он; конечно, если Трайя не ошибалась насчет охраны
местных  ферм.  Это стоило  проверить,  и, когда  совсем  стемнело, Блейд  с
Нуг-Уном отправились на инспекторский досмотр.
     Прошла  ночь,   стих  прохладный  ветерок,   рассветное  небо  налилось
пурпуром,  но ни  один  из них так и  не вернулся к черным руинам.  Вайала в
отчаянии кусала губы, Трайя  безостановочно  меряла шагами комнату,  пытаясь
сообразить,  что  же  могло  с  ними приключиться. Наконец  она решила,  что
случилось самое худшее.
     Она  была  недалека  от  истины.  В  это  самое  время  новый  командир
разведчиков и его волосатый приятель обследовали дно глубокой ямы-ловушки на
ближайшей ферме. К счастью, там не было кольев, иначе они походили бы сейчас
на  двух  каплунов,  насаженных  на  вертелы. Но  оба сильно расшиблись  при
падении  и  вряд   ли  сумели   бы  справиться  с  двумя  десятками  женщин,
любовавшихся сверху на  редкостную добычу. Они без стеснения обсуждали своих
пленников, иногда многозначительно  помахивая  косами  и  толстыми  жердями.
Блейд со  злостью огрызался,  ярость переполняла его --  ярость и  искреннее
отвращение к самому себе.
     * * *
     Но еще большее  отвращение он чувствовал  к  женщинам, окружившим  яму.
Наконец он смолк, не отвечая на насмешки, градом сыпавшиеся сверху.
     Нуг, однако, не собирался успокаиваться. Он гневно бил себя  кулаками в
грудь, прыгал и ревел,  как бешеный, ругался,  визжал. Потом сенар  принялся
выковыривать  комья земли и швырять их в бреггани.  Один твердый ком попал в
цель,  женщина  вскрикнула, схватилась за плечо и  обрушилась на  Нуг-Уна  с
бранью. Ее подруги с угрозой подняли свое оружие -- дубинки и косы.
     Странник понял, что с минуты на минуту их ждут крупные  неприятности, и
прикрикнул на приятеля.  Дикарь повернулся  к нему,  сжимая  в мощной  длани
очередной комок.
     -- Что? Блейд придумать, как убить злых самок?
     -- Перестань их дразнить, приятель!
     -- Но...
     -- Прекрати, я сказал!
     Нуг гневно  рявкнул, но послушался и отбросил ком. Это  сразу привело к
желаемому   результату   --  Блейд  заметил,  что  женщины  стали  понемногу
успокаиваться.
     В яму сбросили толстую веревку. Странник подошел к ней, дернул  --  она
могла выдержать и  его,  и Нуг-Уна. Он начал медленно подниматься, перебирая
руками  и  с  надеждой  посматривая  вверх.  Если  женщины,  с  присущей  им
беспечностью, останутся на краю ямы, он сможет...
     Увы!  Едва  Блейд  выполз на  край, фермерши отскочили  ярдов на  пять,
нацелив на него свой  сельскохозяйственный  инвентарь. Не успел он подняться
на ноги,  как  вперед  выступили  три амазонки с сетями  и  веревками,  сети
взлетели  вверх  и  опустились  прямо ему на  голову.  С  завидной сноровкой
бреггани   затянули  их,  так  туго  спеленав  пленника,  что  он  едва  мог
пошевелиться.
     Раздавшийся  снизу  рев  предвещал  появление  сенара. Блейд  с  трудом
развернулся и  увидел своего приятеля, который карабкался  по веревке словно
разъяренный  орангутанг.  Как только его голова появилась над краем, одна из
женщин приставила косу к горлу Блейда и крикнула Нугу через плечо.
     -- Начнешь драться -- он сразу умрет!
     Кончик  лезвия  проколол  кожу,  и  странник  почувствовал,  как по шее
потекла струйка крови. От ярости и бессилия  у него  перехватило дыхание, на
какой-то миг он даже пожелал, чтобы сенар не послушался приказа.
     Но Нуг-Ун подчинился, он вылез из  ямы и теперь стоял, покорно  опустив
руки.  В воздух взлетела вторая сета, дикарь даже не попытался увернуться от
нее.  Затем одна  из женщин  направилась  к  волосатому  великану,  поднимая
толстую  жердь.  Дубинка  свистнула,  и сенар осел на  землю, увлекая  своей
тяжестью уцепившихся за веревки бреггани.  Блейд не смог сдержать  улыбки --
упавшие фермерши барахтались в собственной сети, напоминая суетливую  стайку
кур. Он все еще ухмылялся, когда его поволокли прочь.
     Движения  его   пленительниц  казались  неуверенными;  видимо,  они  не
представляли, что делать с этим странным существом. Их пленник не походил на
беглого  рабасенара, о других  же  мужчинах  обитательницы  фермы никогда не
слышали. Безволосый дикарь?  Это  было невероятно, как  солнце, встающее  на
западе. Однако других предположений они измыслить не могли.
     Процессия  пересекла  хозяйственный  двор,   женщины   молча  втолкнули
пленника в сарай, сложенный из массивных бревен, и закрыли  дверь; лязгнула,
опускаясь, щеколда. Последнее, что услышал Блейд, -- фразу  насчет  патруля,
который должен вскоре появиться на ферме.
     Он уселся в темноте на вонючую солому -- сарай, похоже, использовался в
качестве  хлева, --  и  приступил  к  анализу ситуации.  Его  пленительницы,
конечно, ничего не слышали о бленарах -- ни о тех, что обитали в горах, ни о
народе  Хильгара.  Поэтому-то,  решил  Блейд, его и не  подвергли допросу  с
пристрастием --  эти фермерши просто не знали, о чем спрашивать. Впрочем, он
был реалистом и полагал, что допроса с пристрастием ему не избежать.
     Однако где же  Нуг-Ун? Почему  их разделили? И  что  женщины собираются
делать с ним? Прикончить на месте или обратить  в рабство?  Вряд ли из  него
выйдет хороший раб...
     Странник  покачал головой, поднялся  и  шагнул к двери, пытаясь  сквозь
узкую  щель оценить  толщину засова. Шаги  и звук  его  дыхания  встревожили
стоявшую  на  часах  бреггани;  она  бросила  на  дверь  сердитый  взгляд  и
замахнулась  косой  --  видно,  сообразила,  что  пленник  разглядывает  ее.
Погладив в задумчивости  бороду, Блейд отступил назад. Сломать железный брус
щеколды,  пожалуй,  нельзя, но можно попытаться уговорить стража...  Женщина
есть женщина. И когда стемнеет...
     Пока  же он  решил немного поспать.  Растянувшись  на  твердом земляном
полу,  странник  попробовал  устроиться  поудобнее  и  прикрыл  глаза.  Ночь
выдалась  беспокойная,  а мычанье коров  в загоне неподалеку действовало так
успокаивающе... Это было последним, что он услышал, прежде  чем погрузился в
сон.
     * * *
     Когда  Блейд проснулся, на  дворе  уже стояла ночь,  несколько  факелов
бросали мерцающий  свет внутрь  хлева через  щели в двери. Он услышал  звуки
шагов и нестройный гомон женских голосов -- казалось, они что-то обсуждают.
     Странник осмотрел  погруженный в полумрак  сарай и вздрогнул, обнаружив
лежавшего  на  полу  Нуг-Уна. Значит,  он  заснул  так крепко,  что даже  не
услышал, как сенара  бросили сюда...  Руки у его  приятеля были  скручены за
спиной,  лодыжки тоже обвивала веревка, на  затылке темнела корка запекшейся
крови.
     Блейд встал и направился было к сенару, но в этот момент грохнул засов,
затем  дверь со скрипом распахнулась.  Он стремительно  повернулся к выходу,
готовый броситься на первую же бреггани и вырвать у нее оружие, но  внезапно
замер,  сообразив,  что  не  может  оставить здесь  Нуг-Уна.  Нет,  это  его
решительно не устраивало! Он перевел дух и расслабился.
     В  сарае появились четыре  женщины в кожаных  доспехах --  патруль. Две
были вооружены луками;  они держали их наготове и тут же, с профессиональной
сноровкой бывалых  воинов, разошлись в стороны, направив стрелы на пленника.
Две другие, с обнаженными мечами, встали по обе стороны двери. Затем в сарай
шагнула старшая патруля.
     Блейд  сжал  губы, подавляя возглас  изумления.  Идрана!  Та самая,  из
отряда   которой  он   похитил  Вайалу.   Итак,   грабитель   встретился   с
ограбленным... Он почувствовал, как  по спине бежит  холодок. Глаза  женщины
расширились -- несомненно, она тоже узнала его.
     Однако она быстро справилась с удивлением и усмехнулась, обнажив ровные
белые зубы:
     --  О,  да это  же  мой  таинственный  чужестранец! Давно  мне хотелось
узнать,  кто  ты и куда пропал. Ну, теперь дорога у тебя одна -- на кол, для
устрашения птиц и беглых рабов.
     Не  дожидаясь  ответа,  женщина  развернулась и вышла  из сарая.  Блейд
услышал,  как   она   начала  громко  отдавать  распоряжения  патрульным   и
покрикивать на фермерш; ей не нравилась их медлительность.
     Его связали  -- умело  и быстро; потом вытолкали из сарая и посадили на
тяжелую неуклюжую повозку, в которую  была запряжена шестерка серовато-синих
быков.  После  этого  бреггани  вытащили из  сарая  Нуга,  который  все  еще
оставался без сознания, подняли его  и,  раскачав,  словно  мешок  с зерном,
швырнули на дно телеги.
     Предводительница  забралась  на  передок  и что-то  приказала  женщине,
сидевшей на  месте возницы; та крикнула, щелкнула кнутом, и неуклюжий экипаж
медленно тронулся с места, окруженный стражей. Сидя позади распростертого на
соломе сенара, Блейд наблюдал, как ферма постепенно растворяется в темноте.
     Повозка упрямо громыхала по дороге -- до тех пор, пока  небо над степью
не начало  светлеть. Наступил рассвет, и Идрана велела становиться на отдых.
Бреггани  ее  отряда, скинув шлемы  и сапоги, опустились на землю; некоторые
достали сыр  и  хлеб  грубого помола  и  начали  неторопливо  подкрепляться.
Предводительница  слезла  с  повозки  и пару  раз обошла вокруг  нее,  чтобы
размять ноги.  Она не сняла шлем, не  прикоснулась ни к еде, ни к питью,  ее
покрытое пылью лицо казалось высеченным из камня.
     Через полчаса Идрана снова построила своих воительниц, и отряд тронулся
в путь, сопровождаемый окриками возницы, лязгом оружия и тоскливым скрежетом
колес. Бреггани  шли без остановок почти  весь день;  к тому  времени, когда
край  солнечного  диска  коснулся  горизонта,  они  выглядели  словно  серые
привидения и брели, с трудом передвигая ноги.
     Начало  смеркаться, когда  повозка повернула к  ровной, заросшей травой
поляне,  обрамленной  приземистыми густыми де