вления благодарности с ее стороны? Разумеется, встреча. Во всяком случае, если она спросит меня об этом, я непременно порекомендую ей доставить вам такое удовольствие еще до вашего отъезда.
     После таких слов кардинал обрадованно воскликнул:
     - Господь слышит мои молитвы! Он послал мне в вашем лице ангела-хранителя, который взял на себя заботу о моих сердечных делах! Графиня, вы обязательно будете вознаграждены за это на небесах.
     Госпожа де ла Мотт мило улыбнулась.
     - О большем я и не смею мечтать.
     Кардинал со страстью, более приличествующей юному кавалерийскому офицеру, поцеловал руку графини и проводил ее до двери кабинета.
     - Я вынуждена вас покинуть, ваше высокопреосвященство, - сказала госпожа де ла Мотт, прощаясь. - Как вы сами понимаете, меня ждут дела в Версале.
     - Конечно-конечно...Де Роан остановился у двери и неожиданно взмахнул рукой. - О, бог мой! Я ведь забыл о самом главном... Купчая... Он быстро направился к своему столу, открыл ящик и достал оттуда свернутую в трубку и прошнурованную бумагу.
     - Вот, попросите королеву поставить свою подпись. И можете обрадовать ее - во вторник я передам вместе с вами ожерелье, предназначенное в подарок ее величеству.
     Графиня забрала документ и опустила голову.
     - Узнав об этом, королева будет счастлива, ваше высокопреосвященство. То же самое я могу сказать и о себе.
     Покинув дворец кардинала де Роана, графиня де ла Мотт села в карету и приказала кучеру:
     - В Сен-Антуанское предместье.
     Карета графини де ла Мотт остановилась рядом с дешевым постоялым двором на кишевшей народом улице в Сен-Антуанском предместье. У мостовой возвышался обветшалый четырехэтажный дом, на котором висела покосившаяся вывеска - "Уютное местечко".
     Когда кучер спустился вниз и открыл дверцу кареты перед графиней, она с изумлением воззрилась на слугу.
     - Ты что, с ума сошел? Неужели ты думаешь, что я отправлюсь в эту помойную яму ?.. Слуга склонился в низком поклоне.
     - Простите, госпожа, я подумал...
     - Он подумал!.. - возмущенно воскликнула графиня. - А ну-ка, немедленно отправляйся в этот свинарник, найди там графа Калиостро и приведи сюда. И пошевеливайся, лентяй!..
     Слуга со всех ног бросился выполнять поручение, данное ему госпожой, а графиня де ла Мотт тем временем развернула документ, переданный ей кардиналом де Ровном, и еще раз внимательно изучила его.
     - Что ж... - мстительно произнесла она, отрывая взгляд от бумаги. - Птичка попалась в клетку, осталось только захлопнуть дверцу!..
     Спустя несколько минут, граф Калиостро, как обычно одетый во все черное, спустился вниз и сел в карету рядом с графиней де ла Мотт.
     - Добрый вечер, моя дорогая, - потянулся он губами к ее щеке. Однако, графиня с брезгливым выражением лица отстранилась.
     - Что случилось? - недовольно пробурчал Калиостро. - Неужели я чем-то обидел вас?
     - Лучше скажите, когда в последний раз вы принимали ванну? - скривилась госпожа де ла Мотт. Калиостро пожал плечами.
     - Не далее как вчера.
     Это объяснение нисколько не удовлетворило графиню.
     - Да?.. - снова скривилась она. - Интересно, где же?.. Уж не в Доме ли госпожи де Сегюр? Насколько я понимаю, в той помойной яме, где вы сейчас живете, горячей водой даже не пахнет.
     Дабы не продолжать этот неприятный разговор, Калиостро обратился к другой теме:
     - У вас, наверное, есть какие-то новости для меня, моя дорогая?
     - И срочные.
     Графиня протянула Калиостро свернутый в трубку документ.
     Итальянец улыбнулся.
     - Что, еще одно любовное послание от нашего дорогого кардинала? Графиня вспылила:
     - Перестаньте ерничать! Я говорю с вами о серьезных вещах! Это текст договора, подписанного сегодня кардиналом де Роаном о покупке у Бемера и Бассенжа бриллиантового ожерелья стоимостью в миллион шестьсот тысяч ливров.
     Калиостро тут же развернул бумагу и быстро пробежал глазами по строчкам купчей.
     - Это просто великолепно, кариссима миа! Вы знаете, как обрадовать меня. Но я не совсем понимаю, зачем вы привезли эту бумагу мне? С меня вполне достаточно было бы ожерелья.
     - Ожерелье придется подождать до вторника, - отрезала графиня. - В этом документе еще кое-чего не хватает.
     - Чего же?
     Графиня мрачно усмехнулась.
     - Здесь не хватает подписи, сделанной рукой вашего хорошего знакомого Рето де Виллета. Калиостро хмыкнул.
     - Вот как? Неужели нашим ювелирам не хватает подписи кардинала де Роана? Или они сомневаются в его кредитоспособности?
     Графиня смерила итальянца презрительным взглядом.
     - Похоже, что вы забыли, как обстоят дела. Ведь инициатором сделки является, по нашей версии, ни кто иной, как ее величество Мария-Антуанетта, а кардинал выступает лишь в роли посредника. Ювелиры потребовали, чтобы на купчей, в качестве гарантии, стояла подпись Марии-Антуанетты. Калиостро рассмеялся.
     - Ах, вот в чем дело!? Что ж, вполне объяснимая предусмотрительность. Ювелиры хотят быть уверенными в том, что они получат деньги за свое ожерелье. Я хорошо понимаю их. Миллион шестьсот тысяч - значительная сумма, не получив которую, Бемер и Бас-сенж, наверняка, разорятся.
     - Я прекрасно понимаю это и без вас, - сухо произнесла графиня де ла Мотт. - Постарайтесь поскорее найти своего знакомого и оформить документ надлежащим образом.
     Калиостро поморщился и внимательным взглядом изучил графиню.
     - Моя дорогая, вы настроены сегодня излишне агрессивно. Честно говоря, я даже не понимаю причин. Ведь все идет так, как мы запланировали. Сделка почти завершена, и ожерелье, можно сказать, уже находится в наших руках. Почему вы нервничаете? Тяжело дыша, графиня отвернулась.
     - Во-первых, я разочаровалась в вас, дорогой граф. Мне не хотелось бы сейчас говорить, почему. А во-вторых, все обстоит далеко не так радужно, как вы пытаетесь представить. Сделка висит на волоске, и если мы не получим ожерелье на будущей неделе, нам придется очень долго ждать. Кардинал уезжает в Рим и вернется оттуда лишь в середине лета.
     Калиостро пожал плечами.
     - Я не вижу причин, по которым следовало бы так сильно волноваться. Рето де Виллет написал от имени королевы уже не одну записку. И до сих пор наш влюбленный кардинал ни о чем не заподозрил. То же самое будет и на этот раз. Вам не стоит сомневаться в успехе нашего предприятия. Спектакль подходит к концу, скоро наступит развязка. Глупец получит по заслугам, а сообразительный и проворный герой будет вознагражден. Я надеюсь, что в качестве награды ему, кроме всего остального, достанется рука прекрасной дамы.
     Графиня скептически улыбнулась.
     - Никто не запрещает вам мечтать, мой дорогой граф. Я молю Бога, чтобы вы оказались правы насчет окончания спектакля.
     - Я уверен в том, что все закончится благополучно. - не обратив внимания на первую половину фразы, произнесенной графиней де ла Мотт, сказал Калиостро. - Для этого нам не потребуется предпринимать никаких сверхъестественных усилий и, уж, тем более, обращаться за помощью к потусторонним силам. Все будет гораздо проще. Я отправлю посыльного в адвокатскую контору Робеспьера, где служит Рето де Виллет. Он сегодня же поставит хоть десять подписей королевы на этой бумаге.
     Графиня немного смягчилась. - Вы хоть знаете, что следует писать? Калиостро снисходительно усмехнулся. - Ну кто же этого не знает, кариссима миа! После того, как бывший министр финансов господин Неккер опубликовал свою книгу "Об управлении финансами Франции", каждый любопытный во Франции знает о таких вещах, которые прежде были известны только узкому кругу лиц. На небольших счетах требуется лишь пометка короля или королевы: "Оплатить". На бумагах, оформляющих затраты на секретные дела, ставится резолюция только короля: "Использование означенной суммы мне известно". На бумагах, оформляющих крупные расходы, как в нашем случае, должно быть написано: "Одобрено. Мария-Антуанетта Французская".
     Графиня усмехнулась. - Слава Богу, хоть это вы знаете. Калиостро самодовольно осклабился.
     - Если бы я этого не знал, мне не стоило бы вообще браться за подобные дела.
     - Ну, хорошо.
     Графиня успокоилась настолько, что даже милостиво позволила Калиостро поцеловать ее руку.
     - А теперь мы должны расстаться. Меня еще ждут дела, - сказала госпожа де ла Мотт.
     Калиостро недовольно пробурчал:
     - А я думал, что мы отправимся куда-нибудь вместе.
     Напоследок графиня снова огорчила итальянца:
     - Знаете, мой дорогой Калиостро, с некоторых пор появляться вместе с вами в одном обществе стало небезопасно. Можно попросту дискредитировать себя. Поэтому будет лучше, если мы станем встречаться как можно реже.
     - Что, я даже не смогу зайти к вам домой? - мрачно спросил Калиостро.
     - Вот этого вы не должны делать в первую очередь. Я вообще не уверена в том, что за мной не следят. В последнее время графиня де Бодуэн проявляет подозрительную активность, подробно изучая все бумаги, поступающие на имя ее величества и постепенно принимая на себя все больший и больший круг обязанностей. Я боюсь, что скоро герцогиня д'Айен-Ноайль вынуждена будет удалиться на покой, а все ее дела перейдут к этой пьемонтской шлюхе. Я молю Бога только об одном - чтобы она не успела ничего сделать до тех пор, пока не закончится наша игра. Иначе, всем нам не поздоровится.
     - Успокойтесь, моя дорогая, вы излишне драматизируете ситуацию. Нет никаких причин для волнений. Пока мы делали все чисто и аккуратно.
     - Пока... - хмуро пробормотала графиня.
     - Нам осталось сделать последний шаг. После этого я не намерен оставаться в Париже. Что же касается вас, то теперь вы, судя по всему, настроены по-другому.
     Графиня сдвинула брови.
     - Я еще ничего не решила. До тех пор, пока у меня в руках нет ожерелья, я не стану гадать на кофейной гуще.
     - Но вам придется принять решение уже в ближайшие дни. Думайте быстрее, графиня.
     С этими словами Калиостро покинул карету госпожи де ла Мотт и, хлопнув по крупу лошадь, запряженную в карету графини, крикнул:
     - Трогай!..
     Для всех участников разыгравшегося спектакля три последующих дня пролетели, как одна минута.
     В субботу из поездки в Шербур вернулась королева Мария-Антуанетта вместе со своим мужем Людоником XVI. Вместе с ними приехали морской министр маршал де Кастри и генеральный контролер финансов господин де Калонн.
     Вечером в Версале был устроен торжественный прием по случаю возвращения королевской четы из дальней поездки. На приеме присутствовали главы дипломатических представительств, весь цвет аристократического общества Франции, министры, кардиналы и даже - как веяние новых либеральных времен - несколько наиболее известных представителей третьего сословия.
     Целый вечер кардинал де Роан сверлил взглядом Марию-Антуанетту, однако, королева словно не замечала его. Она оживленно болтала с придворными, статс-дамами, проведя большую часть вечера в общество герцогини д'Айен-Ноайль и графини де Бодуэн.
     Констанция чувствовала себя великолепно. Ее энергия, наконец-то, нашла выход. Констанция деятельно занималась не только драгоценностями королевы, но и ее перепиской, частично взяв на себя обязанности герцогини д'Айен-Ноайль.
     Первая фрейлина, ощутив значительное облегчение своего дворцового бремени, переменила свое отношение к Констанции и все чаще обращалась к ней по имени.
     В отличие от своей энергичной, остроумной и зажигательной супруги король Людовик на торжественном приеме выглядел уставшим и вялым. За ужином его несколько раз клонило в сон и, в конце концов, он покинул прием в середине вечера. Графиня де ла Мотт, оттесненная в последнее время на второй план, старалась ничем не выдавать свое неудовольствие, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Однако, каждый раз, когда королева обращалась к Констанции де Бодуэн, глаза графини де ла Мотт сверкали переполнявшей их ненавистью.
     Граф де ла Мотт, приглашенный на вечер вместе с супругой, поначалу вел себя вполне благопристойно. Однако, затем, поддавшись очарованию шампанского, он вспомнил о своем истинном предназначении и до конца вечера волочился за молодой Луизой де Андуйе.
     Будь рядом с Луизой ее бабушка, графиня Таше-ретта де Андуйе, это не сошло бы так просто с рук женатому графу де ла Мотту. Однако, бабушка была больна, и Луиза, уже вполне освоившаяся при дворе, оказалась не вечере без присмотра. Графиня де ла Мотт, раздосадованная всем на свете, также не дождалась окончания вечера и уехала одна. В воскресенье кардинал, как обычно, отслужил мессу, а затем отправился в гости к папскому нунцию, с которым обсуждал детали предстоящего визита в Рим. Эта встреча затянулась надолго, и домой, в свой дворец на Вьей-Дю-Тампль, кардинал де Роан прибыл далеко за полночь.
     Графиня де ла Мотт провела все воскресенье в постели со страшной головной болью и лишь к вечеру смогла более-менее прийти в себя.
     Где был в этот день граф Калиостро, не знает никто. Он покинул номер в своей захудалой гостинице еще накануне вечером, а вернулся в измятом камзоле и несвежей рубахе. Галстук его был повязан коекак, один чулок одет наизнанку.
     Тем не менее, на небритом лице графа Калиостро красовалась довольная улыбка, а в руке он держал свернутую в трубку бумагу.
     Констанция посвятила день сыну. Вначале они, как обычно в последнее время, посетили утреннюю мессу в церкви Святого Петра, затем заглянули на ярмарку на Пале-Рояль.
     Констанция купила Мишелю целую гору игрушек, и остаток дня ребенок провел в играх.
     Сейчас Констанция чувствовала себя по-настоящему счастливой. Все горести и переживания остались где-то далеко позади, и она все реже вспоминала Нормандию и Пьемонт. Дела двора королевы Марии-Антуанетты целиком захватили ее, и она с удовольствием погрузилась в жизнь статс-дамы.
     В понедельник Констанция отправилась в Версаль,где ее ждала масса неотложных дел. За время отсутствия королевы Марии-Антуанетты накопилось множество корреспонденции, которая требовала срочного ответа.
     Констанция провела целый день, занимаясь концелярией ее величества. Кардинал де Роан и графиня де ла Мотт встретились в понедельник вечером, накануне назначенного на утро визита великого капеллана Франции к ювелирам Беме-ру и Бассенжу.
     Графиня привезла с собой документ, предназначенный для передачи ювелирам. Выражая явное нетерпение, кардинал тут же развернул бумагу и вслух прочел резолюцию королевы, начертанную в верхнем левом углу: "Одобрено. Мария-Антуанетта Французская". Ни почерк, ни подпись не вызвали в нем никаких подозрений, и рассыпаясь в благодарностях, кардинал тут же распорядился выдать графине де ла Мотт пятьдесят тысяч ливров на текущие расходы.
     - Итак, кардинал, - сказала графиня, получив деньги, - завтра вы получите столь желанный королевой подарок, и я немедленно передам его даме вашего сердца. Вы даже не представляете, какого труда мне стоило получить подпись на купчей у ее величества. В те два дня, которые прошли после приезда королевы в Париж, ее вниманием целиком завладела эта юная выскочка графиня де Бодуэн. Мне становится все труднее и труднее общаться с королевой. Приходится пускаться на самые разнообразные хитрости, чтобы остаться наедине с королевой хотя бы на несколько минут. Нет, пожалуйста, не поймите меня превратно, ваше высокопреосвященство. Я не жалуюсь, я только хочу рассказать вам о том, как сложно мне приходится. Боюсь, что мне будет очень сложно организовать новую встречу ее величества с вашим высокопреосвященством. Скажите, каким количеством времени я располагаю?
     Кардинал тяжело вздохнул.
     - Во время вчерашней встречи с папским нунцием мы договорились, что наш отъезд состоится в будущий понедельник.
     - Значит, у нас осталось шесть дней... - задумчиво проговорила графиня де ла Мотт. - Я, конечно, постараюсь сделать все от меня зависящее для того, чтобы организовать вашу встречу с ее величеством именно в эти шесть дней. А когда вы рассчитываете вернуться? Кардинал развел руками.
     - Думаю, что это состоится не раньше, чем в первой половине июля. Визит в Рим приурочен к папской ассамблее, которая продлится не менее недели. После этого я собираюсь посетить с визитом еще несколько крупных городов Неаполитанского королевства, а оттуда отправлюсь в гости к императору, и, уже позднее, из Вены намерен заехать в Кельн, Мюнстер и Аахен. По моим расчетам, это путешествие займет не менее двух с половиной месяцев. Я был бы вам очень благодарен, графиня, если бы вы смогли организовать свидание с ее величеством до моего отъезда. Надеюсь, мы с вами еще увидимся завтра.
     Госпожа де ла Мотт на мгновение задумалась.
     - Да, пожалуй, я заеду к Бемеру и Бассенжу, откуда мы вместе с вами отправимся в Версаль. Кардинал уныло покачал головой.
     - Нет, к сожалению, завтра я не смогу этого сделать.
     - Почему?
     - В Париж с визитом прибывает архиепископ Майнцский, которого я должен непременно принять у себя во дворце завтра после полудня. Скорее всего, по этой причине мне даже придется выехать к Бемеру и Бассенжу пораньше. Я рассчитываю быть у них около одиннадцати.
     На лице графини было написано явное разочарование.
     - Очень жаль, ваше высокопреосвященство, что вы не сможете отправиться завтра со мной в Версаль. В таком случае, вы должны передать мне ожерелье с тем, чтобы я сама вручила его королеве. Да, и еще... Королева спрашивала, почему от вас нет никаких известий. Она ждет очередное послание. Если вы хотите, чтобы я завтра вместе с ожерельем передала ее величеству ваше письмо, вам следует позаботиться об этом заранее.
     Кардинал стал оживленно трясти головой.
     - Непременно, непременно... Как хорошо, что вы напомнили мне об этом!.. Я очень сожалею, что не подумал об этом раньше.
     Пряча улыбку в уголках рта, графиня де ла Мотт направилась к двери.
     - Простите, ваше высокопреосвященство, час уже поздний... Мне пора идти. Завтра мы встретимся с вами у Бемера и Бассенжа.
     Когда графиня де ла Мотт подходила к своей карете, стоявшей во дворе, кучер без особого энтузиазма спросил:
     - Опять в Сен-Антуанское предместье?..
     - Да.
     ГЛАВА 14
     Было теплое весеннее утро. Солнце щедро заливало своими лучами парижские мостовые. Две кареты подъехали почти одновременно с разных сторон к ювелирной мастерской Бемера и Бассенжа. Одну карету размерами поменьше сопровождали двое вооруженных гвардейцев при шпагах и мушкетах. Из нее вышла молодая, привлекательная женщина в богатом платье, с дорогими украшениями.
     Несмотря на то, что было тепло и солнечно, плечи ее украшала серая дорожная накидка, под яркими лучами казавшаяся почти белой. Это была графиня Женевьева де ла Мотт, которая прибыла в ювелирную мастерскую для того, чтобы лично присутствовать при развязке сюжета в спектакле, организованном графом Александром де Калиостро с ее непосредственным участием.
     Из второй кареты, опираясь на руку своего личного секретаря, вышел кардинал де Роан, облаченный в ярко-красную мантию и шапочку такого же цвета.
     У порога мастерской их встретил один из компаньонов - высокий, чуть полноватый Марсель Бемер. Он склонил голову в почтительном приветствии, когда графиня де ла Мотт и кардинал де Роан вошли в открытую дверь.
     В мастерской, у дивана для посетителей суетился коротышка Люсьен Бассенж.
     - Добро пожаловать, госпожа!

***

     К великому сожалению, Констанция де Бодуэн именно в это утро отдала распоряжение своему слуге мсье Шаваньяну прекратить наблюдение за ювелирной мастерской Бемера и Бассенжа, поскольку оно больше не приносило реальных результатов.
     Да, к сожалению... Иначе, слуга Констанции мог бы стать свидетелем завершения одной из самых грандиозных афер за всю историю Франции.
     Кардинал де Роан, оставив своего личного секретаря в карете, нес в руках тонкую кожаную сумку, которой он обычно пользовался, когда необходимо было переносить документы.
     Графиня прибыла на встречу с небольшим бархатным ридикюлем.