роскошной жизни сельского арендатора, таящий теперь уж иные мечты, не те, которым предавалась очень красивая женщина, желавшая покорить своего короля и сделавшая все для достижения своей цели. В настоящее время часть зданий принадлежит педагогическому училищу департамента и хранит надежды юношей и девушек, которые, может быть, не станут столь известными, но которые, возможно, найдут истинное счастье. Однако прекрасная тень дамы в голубом кабриолете живет там и поныне...
     9 марта 1741 года хорошо одетые мужчины и женщины заполнили церковь Сент-Осташ в Париже, чтобы присутствовать на венчании Шарля-Гийома Ле Нормана д'Этуаля с юной Жанной-Антуанеттой Пуассон. Каждому из присутствующих на церемонии казалось, что самый счастливый из супругов-муж. Он молод - ему двадцать четыре - недурен собой, богат, участвует в делах своего дяди, арендатора Ле Нормана Де Турнея, его невеста - очаровательная, стройная, элегантная, хорошо воспитанная девушка. Она ослепляла и очаровывала, и каждый думал, что она могла бы найти лучшего мужа, чем этот немного тяжеловатый юноша, который открыто радовался женитьбе на столь восхитительной девушке. Свадьба состоялась по совету дяди. После свадьбы влюбленный муж отвозит Жанну-Антуанетту навстречу весне в свой замок Этуаль, соседствующий с королевским лесом. Жанна-Антуанетта полностью посвящает себя мужу и дарит ему двух детей.'но жизнь ее проходит в мечтах, да каких!
     Ясновидящая мадам Лебон предсказала ее матери, когда девочке было девять лет:
     - Эта малышка будет почти королевой, она станет фавориткой короля.
     Ни мадам Пуассон, ни сама девочка ни на мгновение не усомнились в предсказании. Мать принялась готовить свою дочь к столь сказочной судьбе. Мужем мадам Пуассон был некий Франсуа Пуассон, принадлежавший к финансовой буржуазии и бывший не в ладах с законом. Мадам Пуассон предпочитала жить вдали от своего мужа, и, как поговаривали, отцом Жанны-Антуанетты был близкий друг госпожи Пуассон - некий господин Ле Норман Де Турней. Ему и своей матери девочка была обязана блестящим светским воспитанием. Превратившись в мадам Ле Норман, она становится любимицей парижских салонов. Ее выдали замуж за Ле Нормана д'Этуаля лишь для того, чтобы не отдалять от семейного круга, к тому же женщина скорее могла привлечь внимание короля, чем молоденькая девушка. Она активно участвует в этих планах, ибо, как и большинство женщин Франции, она была влюблена в Людовика XV, самого прекрасного мужчину всего королевства.
     Жизнь молодоженов шла своим чередом. Зимой они жили в Париже, а большую часть времени проводили в Этуале, любимом замке Жанны-Антуанетты. Она привязалась к своему мужу, и отсутствие пылкости в их отношениях позволяло им изображать прекрасных супругов:
     - Только один король мог бы заставить меня быть неверной мужу, - любила она повторять.
     Бедный муж щеголял этой фразой, не веря в возможность ее исполнения, а молодая женщина, с верой истинной христианки, ждала, когда сбудется предсказание, всей душой желая помочь ему свершиться. Жить в Этуале ей нравилось лишь потому, что там у нее была возможность воплотить свою мечту.
     Парк, как было сказано ранее, соседствовал с Сенар-ским королевским лесом, где Людовик XV любил охотиться, когда останавливался в замке Шойзи. Владельцы близлежащих замков имели право присоединиться к королевской охоте, и хозяйка замка Этуаля решила воспользоваться этим разрешением по-своему. Но как это сделать? Гнать своих лошадей по следам королевской дичи? Она прекрасно ездит верхом, но в этом случае рискует предстать перед королем раскрасневшаяся, растрепанная и, может быть, в не очень выгодном свете. Жанна-Антуанетта находит лучший выход.
     В охотничьем павильоне перед королевской свитой появляется самый восхитительный экипаж, какой только можно себе представить. Маленький голубой фаэтон с прекрасной упряжью, управляемый уверенной рукой очаровательной женщины в розовом платье. В следующий раз фаэтон - розовый, а дама - в голубом платье, но еще более удивительно то, что загадочный фаэтон никогда не останавливается. Прекрасная возница приветствует короля, бросая ослепительную улыбку, и снова исчезает, как сновидение, в глубине леса.
     Эта уловка затронула любопытство короля. Он наводит справки и без труда узнает, кто эта прекрасная дама. Король несколько раз посылает дичь в Этуаль, что вызывает ярость герцогини де Шатору, официальной любовницы короля. Ярость, растущую с каждым днем еще и потому, что имя госпожи д'Этуаль все чаще звучит в окружении Людовика XV. У таинственной возницы были друзья, решившие подтолкнуть фортуну и надеявшиеся позднее получить за это благодарность. Аббат де Берни, один из преданных друзей д'Этуалей, госпожа же Сассенад, господин Эно и графиня д'Эстрад пели дифирамбы розово-голубому видению Сенарского леса, не забывая посетовать, что столь чудесное создание, украшение парижских салонов, все еще не принято при дворе.
     Однажды в карете короля герцогиня де Шеврез, в присутствии госпожи де Шатору, неосторожно заметила, что эта д'Этуаль все еще не придворная дама и вынуждена довольствоваться жизнью рядом с ничтожным мужем.
     Сухим тоном мадам де Шатору возразила, что можно любить и ничтожного человека, если он красив. Тогда де Шеврез засмеялась:
     - Красив или нет, но д'Этуаль не будет любить своего мужа, потому, и это ни для кого не секрет, что она влюблена в короля.
     Герцогиня смеялась недолго. В следующее мгновение она чуть не потеряла сознание: под прикрытием своих широких юбок фаворитка с силой наступила ей на ногу острым каблуком. Выходя из кареты, бедняжка заметно прихрамывала. И, прежде чем сменить тему разговора, госпожа де Шатору дала ей понять, что мадам д'Этуаль будет запрещено появляться на королевских охотах.
     К счастью для Жанны-Антуанетты, запрет не был подписан. Король уехал в Лотарингию и тяжело заболел в Нанси. В течение долгого времени жители королевства просили Бога о скорейшем выздоровлении государя, в которое никто уже не верил Фаворитка была удалена. Мадам д'Этуаль, лежа в своей постели, - она только что родила свою дочь Александрину - следила с тревогой за развитием болезни короля.
     Вопреки всем ожиданиям, король выздоровел и вновь приблизил госпожу де Шатору, но ненадолго: в декабре фаворитка заболела гриппом и умерла. Неужели дорога для Жанны-Антуанетты открыта? Она знает, что король окружен множеством женщин, желающих привлечь его внимание. И решает обратиться к своему кузену, господину Бине - первому королевскому камердинеру, который и соглашается ей помочь.
     Хитрецу не составило большого труда напомнить хозяину о прекрасной даме в розовом и голубом, которая желала бы встретиться с Его Величеством, чтобы получить для своего мужа место арендатора. Ответ не заставил себя долго ждать, через некоторое время госпожа д'Этуаль была приглашена на большой костюмированный бал в честь свадьбы дофина с испанской инфантой 25 февраля 1748 года. Неужели это знак судьбы?
     В тот вечер в галерее Освещенных Зеркал Жанна-Антуанетта, одетая в восхитительный розово-голубой костюм пастушки, следит за спектаклем. Сердце ее радостно бьется, но она не видит короля. Наконец, после того, как пробило полночь, в зале появляются семь тисовых деревьев. Их большие украшенные зеленью кроны возвышаются над танцорами, и говорят, что среди них Людовик XV. Одно из деревьев приближается и шепчет:
     - Согласится ли розово-голубое видение Сенарских лесов показать свое личико невинному деревцу? Я - скромнейший брат больших деревьев, которые вы так любите.
     Сомнения невозможны, она опускается в реверансе, но ее останавливают: надо соблюдать инкогнито тисового деревца и лишь сказать, встретятся ли они завтра на балу в Парижской Ратуше. Вместо ответа прекрасная пастушка снимает шелковую маску и роняет свой платок, который "невинное деревце" бросается поднимать. Потом, играя, возвращает его с приветствием, которое одновременно становится объяснением.
     Через некоторое время в небольших апартаментах в Версале состоялась их встреча. Предсказание ясновидящей сбылось. Это стало началом царствования одной из самых известных королевских фавориток.
     Очевидно, было очень трудно убедить мужа принять решение о разводе. Бедный Ле Норман остался один в своем прекрасном замке Этуаль, брошенный той, которую он так и не смог забыть. Госпожа д'Этуаль исчезла. А та, что появилась теперь, освещенная лучами славы, зовется маркизой де Помпадур.






МАРИАННА И НЕИЗВЕСТНЫЙ ИЗ ТОСКАНЫ

Жюльетта БЕНЦОНИ
Перевод с французского Н.П. Куща






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Знаменитые исторические романы Ж. Бенцони покорили весь мир.
     Миллионы читателей не устают восхищаться ее захватывающими произведениями - произведениями, в которых смешаны история и вымысел, приключения и страсть.
     Такова история блестящей красавицы аристократки Марианны д'Ассельна де Вилленев, история ее великой любви к загадочному, многоликому незнакомцу, ее далеких экзотических странствий и опасных захватывающих приключений, история изощренных придворных интриг и лихих дуэлей, пылких чувств и невероятных поворотов судьбы...

ПРАВО СИЛЬНОГО

Глава I

СТРАННОЕ СВИДАНИЕ

     Внезапно Наполеон прекратил хождение из угла в угол и остановился перед Марианной. Съежившаяся, с закрытыми глазами, в глубоком кресле у огня молодая женщина с облегчением вздохнула. Даже смягченные толстым ковром, эти мерные шаги болезненно действовали ей на нервы и отдавались в голове. Слишком богатый впечатлениями вечер настолько опустошил ее, что только непрерывная мигрень позволяла ей считать себя живой. Сказалось возбуждение при ее первом появлении на сцене театра Фейдо, пережитый страх и особенно непостижимое появление в ложе человека, которого она считала убитым, затем такое же необъяснимое его исчезновение. Было от чего свалиться и более крепкому организму!
     Не без усилия она открыла, глаза и увидела, что император с озабоченным видом глядит на нее, заложив руки за спину. Был ли он действительно взволнован, или просто недоволен? Каблук его изящного башмака с серебряной пряжкой уже почти просверлил ковер нежной окраски, тогда как тонкие вздрагивающие ноздри и стальной блеск серых глаз предвещали бурю. И Марианна невольно задала себе вопрос: любовник, император или судебный следователь стоит перед ней? Ибо за десять минут, после того как он примчался вихрем, не было сказано ничего существенного, а молодая женщина догадывалась, какие вопросы ждут ее. Тишина комнаты, только что казавшаяся мирной и успокаивающей, с ее зелено-голубыми драпировками, яркими цветами и прозрачным хрусталем, приобрела какую-то неуверенность. И действительно, внезапно она взорвалась от сухих слов:
     - Ты абсолютно уверена, что не стала жертвой галлюцинации?..
     - Галлюцинации?..
     - Да-да! Ты могла увидеть кого-нибудь похожего на... этого человека, но не обязательно его. Все-таки было бы слишком странно, если бы английский дворянин мог свободно разгуливать по Франции, посещать театры, даже войти в ложу князя так, что его никто не заметил! Моя полиция лучшая в Европе!
     Несмотря на страх и усталость, Марианна с трудом удержала улыбку. Это было именно так: Наполеон больше недоволен, чем озабочен, и только потому, что репутация его полиции находилась под угрозой. Один Бог знает, сколько иностранных шпионов могло беспрепятственно прогуливаться по этой прекрасной Франции!.. Она хотела было попытаться убедить его в этом, но решила, что лучше не восстанавливать против себя грозного Фуше.
     - Сир, - начала она с усталым вздохом, - я знаю так же хорошо, как и вы, может быть, лучше, как бдителен ваш министр полиции, и не чувствую никакого желания вменять ему это в вину. Но одно достоверно: человек, которого я видела, был Франсис Кранмер и никто иной!
     Наполеон сделал раздраженный жест, но тут же взял себя в руки, присел рядом с Марианной и спросил удивительно мягким тоном:
     - Как можешь ты быть уверенной? Ведь ты же сама говорила мне, что плохо знала этого человека?
     - Лицо того, кто разрушил одновременно и вашу жизнь, и воспоминания, не забывается. К тому же правую щеку человека, которого я видела, пересекал длинный шрам, а у лорда Кранмера в день нашей свадьбы его не было.
     - Что же доказывает этот шрам?
     - То, что я кончиком шпаги рассекла ему щеку, чтобы заставить драться! - тихо сказала Марианна. - Я не верю в сходство вплоть до следа раны, о которой здесь знаю только я. Нет, это был он, и отныне я в опасности.
     Наполеон рассмеялся и полным внезапной нежности жестом привлек к себе Марианну.
     - Что за глупости ты говоришь! Mio doice amor! Что может тебе угрожать, когда я люблю тебя?.. Разве я не император? Или ты не уверена в моем могуществе?
     Словно по мановению волшебной палочки страх, только что сжимавший сердце Марианны, разжал свои когти. Она вновь обрела необыкновенное ощущение безопасности, надежное покровительство, которое один он мог ей обеспечить. Он прав, говоря, что никто не может до нее добраться, когда он здесь. Но.., ведь он скоро уедет. Словно испуганный ребенок, она припала к его плечу.
     - Я доверяю только вам.., только тебе! Но ты скоро покинешь меня, покинешь Париж, оставишь меня в одиночестве.
     Она смутно надеялась, что он вдруг предложит ей уехать с ним. А почему бы ей не поехать, ей тоже, в Компьен?
     Конечно, новая императрица приедет через несколько дней, но разве не может он спрятать ее в каком-нибудь городском доме, неподалеку от дворца?.. Она уже готовилась высказать свое желание вслух, но увы, он выпустил ее из объятий, встал и бросил быстрый взгляд на стоявшие над камином золоченые часы.
     - Я не буду долго отсутствовать. И затем, вернувшись во дворец, я приглашу Фуше. Он получит строгий приказ в отношении этого дела. В любом случае он перероет весь Париж в поисках Кранмера. Ты дашь ему завтра точные приметы.
     - Герцогиня де Бассано говорила, что заметила в ложе некого виконта д'Обекура, фламандца. Может быть, под этим именем скрывается Франсис.
     - Хорошо, виконта д'Обекура отыщут. И Фуше даст мне подробный отчет обо всем! Не терзайся, carissima mia, даже издалека я позабочусь о тебе. А теперь я должен тебя покинуть.
     - Уже! Неужели я не могу удержать тебя хотя бы еще на одну ночь?
     Марианна тут же пожалела о своих словах. Раз он так торопился оставить ее, зачем было ей унижаться, умоляя его не уходить? В глубине ее сердца демоны ревности вырвались на свободу, словно и не было никогда уверенности в его чувствах... Разве не на встречу с другой женщиной уезжает он вскоре? Полными слез глазами она следила, как он подошел к дивану, поднял и натянул свой брошенный при входе серый сюртук. Только одевшись, он взглянул на нее и ответил:
     - Я надеялся на это, Марианна. Но, вернувшись из театра, я нашел целую гору депеш, на которые необходимо дать ответ до отъезда. Представляешь ли ты, что, уезжая сюда, я оставил в моей приемной человек семь?
     - В такой час? - недоверчиво протянула Марианна.
     Он стремительно вернулся к ней и, проворно схватив за ухо, потянул к себе.
     - Запомни, девочка: посетители официальных дневных аудиенций не всегда бывают самыми важными! И я принимаю по ночам гораздо чаще, чем ты можешь себе представить. Теперь прощай!
     Он нагнулся и легким поцелуем коснулся губ молодой женщины, но она не ответила на него... Выскользнув из кресла, она подошла к туалетному столику и взяла свечу.
     - Я провожу ваше величество, - сказала Марианна с чуть-чуть преувеличенным почтением. - В такой час все слуги спят, кроме портье.
     Она уже открыла дверь, чтобы первой выйти на площадку, но он удержал ее.
     - Посмотри на меня, Марианна! В тебе пробудилось желание, не так ли?
     - Я не посмела бы себе позволить такое, сир!.. Разве я уже не осчастливлена сверх меры тем, что ваше величество смогло найти несколько минут такого драгоценного времени в столь важный период его жизни, чтобы вспомнить обо мне? А я всего лишь его покорная служанка.
     Официальный реверанс не получился. Наполеон помешал, отобрал и поставил в сторону свечу, заставил встать Марианну, крепко прижал ее к себе, затем рассмеялся.
     - Черт возьми, да ты мне устраиваешь сцену? Ты ревнива, любовь моя, и это тебе к липу! Я уже говорил, что ты достойна быть корсиканкой! Видит Бог, как ты хороша при этом! Твои глаза сверкают, словно изумруды на солнце!
     Ты умираешь от желания сказать мне какую-нибудь гадость, но не смеешь, и это приводит тебя в ярость! Я ощущаю, как ты дрожишь...
     Говоря это, он перестал смеяться. Марианна увидела, как он побледнел и сжал челюсти, и поняла, что им снова овладело желание. Внезапно он прижался к шее молодой женщины и стал покрывать быстрыми поцелуями ее плечи и грудь. Теперь уже его охватила дрожь, тогда как Марианна, откинув голову назад и закрыв глаза, слушала, как неистовствует ее сердце, наслаждаясь каждой его лаской. Ее охватила дикая радость, рожденная как гордостью, так и любовью, при мысли, что ее власть над ним осталась непоколебимой. В конце концов он взял ее на руки и отнес к кровати, где и положил без особых церемоний. Через несколько минут шедевр Леруа, чудесное белое платье, совсем недавно ослепившее весь Париж, лежало на ковре кучкой изорванного и ни к чему больше не пригодного шелка. Но Марианна, задыхаясь в объятиях Наполеона, видела только бледно-зеленую ткань балдахина над головой.
     - Я надеюсь, - прошептала она между двумя поцелуями, - что те, кто ожидает вас в Тюильри, не найдут, что время идет слишком медленно.., и они не так уж важны для вас?
     - Курьер от царя и посол от папы, дьяволенок! Ты довольна?
     Вместо ответа Марианна крепче обняла за шею своего возлюбленного, оплела ногами его бедра и со вздохом удовлетворения закрыла глаза. Минуты, подобные этим, вознаграждали за все тревоги, огорчения и ревность. Когда она, как сейчас, ощущала его неистовство в пароксизме страсти, это всегда успокаивало ее ревность. Невозможно, чтобы Австриячка, эта Мария-Луиза, которую он скоро положит в свою постель на место Жозефины, могла возбудить в нем подобную любовь. Ведь она просто перепуганная дуреха, которая должна молить Бога о милости каждую минуту путешествия, приближавшую ее к исконному врагу Габсбургов. Наполеон должен казаться ей Минотавром, презренным выскочкой, на которого ей следовало смотреть с высоты своей царственной крови или безвольно покориться, если она была, как шептались в салонах, заурядной девицей, лишенной как ума, так и красоты.
     Но когда часом позже Марианна увидела через окно вестибюля своего портье, закрывающего тяжелые ворота за императорской берлиной, к ней мгновенно вернулись ее сомнения и опасения, - сомнения, ибо она увидит вновь императора только женатым на эрцгерцогине, опасения, так как Франсис Кранмер - под своим именем или чужим - разгуливает по Парижу в полной свободе. Ищейки Фуше могли помочь ей, только напав на его след. А это требовало времени, Париж так велик!
     Продрогнув в накинутом второпях кружевном пеньюаре, Марианна взяла светильник и поднесла к себе с неприятным чувством одиночества. Шум увозившей Наполеона кареты доносился издалека грустным контрапунктом с еще звучавшими в ее ушах словами любви. Но, несмотря на всю проявленную им нежность и категоричность обещаний, Марианна была слишком тонкой натурой, чтобы не услышать шелест переворачиваемой страницы ее жизни и, как бы ни была сильна связывавшая ее с Наполеоном любовь, то, что было, уже не вернется.
     Войдя в свою комнату, Марианна с удивлением обнаружила там кузину. Закутавшись в бархатную душегрейку, в надвинутом на лоб чепчике, м-ль Аделаида д'Ассельна, стоя посередине комнаты, с интересом, но не выказывая никакого удивления, рассматривала брошенные на ковре остатки знаменитого платья.
     - Как вы тут оказались, Аделаида? Я думала, вы давно спите.
     - Я всегда сплю вполглаза, к тому же что-то подсказало мне, что вы будете нуждаться в обществе после отъезда "его"! Вот это мужчина, который умеет разгова