иня де ла Мотт ваша приятельница? Ах, да, Да, понимаю. Значит, граф ничего не знает? Ну что ж, это уже кое-что. Итак, простите, ваше высокопреосвященство, за то, что я отвлекся. Давайте продолжим наш разговор. Вы делали какие-либо попытки связаться с вашей дамой, кроме организации встреч - ну, я имею в виду какие-либо послания, записки?
     - Я отсылал ей несколько посланий, - ответил кардинал де Роан, - но не получил ответа.
     - А вы уверены в том, что они доходили до вашей дамы?
     Кардинал задумался.
     - Пожалуй, нет.
     - И никаких посланий от нее вы также не получали?
     Кардинал уверенно ответил:
     - Не получал. Я знаю ее почерк и мне было бы просто разобраться во всем.
     - А какую помощь вы ожидаете получить от меня, ваше высокопреосвященство? Ведь вам известно, что я всего лишь скромный служитель потусторонних сил?
     Кардинал замялся.
     - Ну... Я надеюсь, что с помощью потусторонних сил вы сможете связаться с душой моей возлюбленной, а может быть, даже как-то повлияете на нее. Я был бы бесконечно благодарен вам за это. Вы знаете, что я богат и могу щедро оплатить все услуги.
     Калиостро вскинул руки.
     - Нет, что вы, что вы. Если я возьмусь за это, то буду помогать вам только из чувства искреннего расположения к вам, ваше высокопреосвященство. Вы - человек, которого я искренне уважаю и люблю. Я непременно помогу вам, но боюсь, что в этом деле без помощи друзей мне не обойтись. Как вы считаете, я могу посвятить кого-либо в нашу тайну?
     На лице кардинала появился испуг.
     - Ну, разве что графиню де ла Мотт. Но она и так знает об этом.
     - А если ее муж узнает?
     Кардинал поморщился, как от зубной боли.
     - Мне бы этого не хотелось. Между нами говоря, граф де ла Мотт не слишком порядочный человек, и я не уверен в том, что он сможет сохранить мою тайну в секрете.
     На челе графа Калиостро появилась печать озабоченности.
     - Ваше высокопреосвященство, я хотел бы попросить у вас немного времени для того, чтобы все как следует обдумать и составить план действий. К сожалению поставленные вами условия заставляют меня взяться за задачу в одиночку. Возможно, я смогу рассчитывать на помощь графини де ла Мотт. Однако хорошо уже я то что она является одной из фрейлин ее величества королевы Марии-Антуанетты. Думаю, что с ее помощью мы сможем добиться желаемого результата. Со своей стороны, ваше высокопреосвященство, у меня будет к вам еще одна просьба.
     К концу вечера кардинал начал нервничать еще сильнее.
     - Какая? - беспокойно спросил он. Калиостро поспешил его успокоить:
     - Я прошу вас больше никому не доверять свою тайну. Вполне достаточно того, что о ней знают уже как минимум двое. Если вы хотите, чтобы все сохранилось в секрете, нужно предпринять максимальные меры предосторожности. Мое могущество над силами сущего не безгранично. Разумеется, я приложу все силы и старания для того, чтобы избежать ненужной огласки. Но и вы с этого момента должны доверять только мне.
     На лице кардинала отразились глубокие сомнения. Некоторое время он раздумывал, а затем медленно произнес:
     - Ну что ж, граф Калиостро, можете считать себя моим полноправным представителем. Но только в том, что касается нашего дела. Хочу еще раз повторить - вы получите щедрое вознаграждение уже в том случае, если... интересующая меня дама ответит на мои послания. Если же вам удастся нечто большее, то вы будете очень обеспеченным человеком.
     Калиостро едва заметно усмехнулся.
     - Я и так отнюдь не беден, - заметен он. - Но, как верно заметил кто-то из предыдущих французских королей, денег не бывает слишком много. Кстати, в последнее время у меня возникли некоторые проблемы с папским двором. Не могли бы вы оказать мне содействие в разрешении некоторых щекотливых ситуаций?
     На сей раз кардинал без колебаний согласился.
     - Вы можете смело рассчитывать на мою помощь. Нашими отношениями с папским двором ведает мой секретарь. В случае каких-либо осложнений обращайтесь непосредственно к нему. Я подпишу любой документ, составленный в вашу пользу.
     Беседа закончилась в тот момент, когда граф и графиня де ла Мотт подошли к графу Калиостро и его высокопреосвященству кардиналу де Роану с тем, чтобы попрощаться.
     - К сожалению, наша милейшая госпожа де Сен-Жам куда-то запропастилась, - озабоченно произнес граф де ла Мотт. - А нам не хотелось бы покидать ее гостеприимный салон, не поблагодарив хозяйку. Тем не менее, поздний час заставляет нас сделать это.
     Калиостро задумчиво теребил подбородок.
     - Боюсь, что госпожа де Сен-Жам сейчас пытается выяснить значение предсказания, сделанного во время сегодняшнего сеанса. Но вряд ли это удастся сделать кому-либо, кроме меня. Ее слуги вряд ли помогут ей в этом деле. Тем не менее, я был очень рад видеть вас на моем сеансе. Графиня де ла Мотт, вы просто очаровательны. Граф, вам непременно следует беречь жену, и следите за тем, чтобы рядом с ней было поменьше мужчин. Ее красота способна толкнуть многих на безумство.
     Граф де ла Мотт ошеломленно хлопал глазами, переводя взгляд с графа Калиостро на собственную жену.
     - Я благодарю вас за комплимент, - он развел руками, - но, право, не знаю, что ответить. Моя супруга - женщина с положением. Она служит ее величеству королеве, а это накладывает на нее определенные обязательства. Ну, не могу же я, в конце концов, запереть ее дома и закрыть все ставни.
     Графиня де ла Мотт, особа куда более проницательная, чем ее муж, совсем по-иному поняла намек графа Калиостро.
     - Я постараюсь быть поближе к королеве, милейший граф, - обратилась она к итальянцу. - Думаю, что это убережет меня от многих ненужных осложнений.
     - Близость к королеве в наше время отнюдь не избавляет от хлопот, - философски заметил Калиостро, - однако наверняка делает их более приятными. Я надеюсь, в окружении ее величества нет мужчин?
     Графиня де ла Мотт рассмеялась.
     - Ну, от чего же? У ее несколько парикмахеров, камергеров, лакеев, кучеров.
     - Этих можно не считать мужчинами, - обрадованно подхватил супруг графини. - А вот что касается лиц более высокого звания, то от них следует держаться подальше.
     - Я надеюсь, вы не имеете в виду духовника королевы? - заметила графиня де ла Мотт. - Он - лицо, обличенное самым высоким положением при ее величестве.
     Граф де ла Мотт, совершенно позабыв о присутствии рядом великого капеллана Франции, человека, занимавшего в духовной иерархии одно из самых высоких мест, засмеялся:
     - Духовник столь же безобиден, сколь и дворцовый истопник. Ему просто запрещено богом обращать внимание на женщин. Он служит только нашему создателю. Церковь должна быть его единственной любовью.
     Граф Калиостро, который с интересом следил за стоявшим напротив кардиналом де Ровном, заметил, как его тускнеющие к старости глаза блеснули яростным огнем. Да, кардинал де Роан отнюдь не был тем религиозным пастырем, лишенным всяких человеческих пороков и слабостей, каким должен быть человек его положения. Де Роан ничем не отличался от своих предшественников - Ришелье, Мазарини и других. Он был обычным человеком со всем тем, что свойственно любому мирянину. И теперь граф Калиостро знал об этом.
     - Граф, - обратился Калиостро к де ла Мотту, - все-таки не забывайте о моем совете. Ваша супруга - слишком драгоценный дар небес, чтобы можно было не заботиться о нем.
     Де ла Мотт, польщенный таким вниманием к жене, Даже не придал значения некоторой назойливости, с которой Калиостро отпускал комплименты в адрес графини. Что же касается ее самой, то она хранила молчание, предпочитая делать собственные выводы.
     - Кстати, - добавил итальянец, - завтра я приглашен в Версаль. От имени ее величества Марии-Антуанетты в мою честь организуется вечер.
     Намек был совершенно очевидным. Однако только граф де ла Мотт не понял, что имелось в виду.
     - Вы хотите сказать, что получили приглашение к ее величеству на сегодняшний вечер? - уточнила графиня де ла Мотт. - Ведь уже два часа ночи.
     Калиостро улыбнулся.
     - Да, разумеется, вы правы. Но думаю, что вечер у ее величества затянется до утра следующего дня. Так что в формальном смысле правы мы оба.
     - Насколько мне известно, днем у королевы назначены еще несколько встреч. В том числе и с нашей новой знакомой графиней де Бодуэн. Между прочим, герцогиня д'Айен-Ноайль, первая фрейлина ее величества, хотя и послала графине де Бодуэн официальное уведомление об аудиенции, возражает против того, чтобы эта дама была допущена слишком близко к королеве. Она располагает некоторой информацией о том, каким было положение графини де Бодуэн при дворе короля Пьемонтского. Кстати, граф, вы, действительно, давно не были на родине?
     Калиостро развел руками.
     - Увы...
     Графиня де ла Мотт сдержанно улыбнулась.
     - Очень жаль.
     - А в чем дело? - полюбопытствовал граф де ла Мотт. - Госпожа де Бодуэн прославилась чем-то особенным при дворе Пьемонтского короля?
     Его супруга торжествующе улыбнулась.
     - Эта особа имела неограниченное влияние на короля Витторио. Столь неограниченное, что король даже позабыл о своей супруге.
     - Вот как? - изумленно протянул граф де ла Мотт. - Так значит, она была фавориткой короля Витторио? Этого несчастного, который, кажется, плохо кончил?
     Глаза графини де ла Мотт холодно сверкнули. Сейчас в них можно было увидеть только безграничную ненависть.
     - Она была королевской шлюхой, - отрывисто бросила графиня де ла Мотт. - Надеюсь, мой дорогой супруг, вам не следует объяснять, что это такое.
     Граф де ла Мотт униженно умолк, и Калиостро поторопился завершить этот разговор.
     - Ну что ж, господа, я думаю, всем нам пора идти. Признаться, я уже порядком устал. А завтра у меня не менее напряженный день, чем сегодня.
     В этот момент в зале появилась запыхавшаяся госпожа де Сен-Жам. У нее был такой вид, словно она только сейчас вспомнила о том, что в ее салоне еще остались гости.
     - О, простите меня, господа! - с порога воскликнула она. - Недавно прибыл мой муж, и мы занимались с ним решением неотложных текущих дел. Надеюсь, вы еще раз извините меня за долгое отсутствие.
     - Ну что вы, мы с приятностью и пользой провели время, - ответил Калиостро, бросив едва заметный взгляд на кардинала де Роана. Тот живо отреагировал.
     - Да, да, конечно. Мне было очень приятно снова поговорить с господином Калиостро, который, как оказалось, разделяет мои убеждения.
     Лицо госпожи де Сен-Жам сияло от удовольствия.
     - Что ж, я очень рада слышать ваши слова. Но, судя по всему, вы уже намерены уходить?
     - Да, именно так, - сказал граф де ла Мотт. - К сожалению, у меня остается лишь немного времени для отдыха. Утром я должен выехать в Кале и отправиться в Англию. У меня есть кое-какие срочные дела в Лондоне. - Вас не будет в Париже несколько дней? - поинтересовалась хозяйка салона.
     - Да.
     - Какая жалость, - с явным огорчением произнесла госпожа де Сен-Жам. - Мой муж хотел обсудить с вами некоторые проблемы, касающиеся морского ведомства.
     - Что ж, придется подождать до моего возвращения. Но, уверяю вас, госпожа де Сен-Жам, мое отсутствие продлится недолго.
     - На который час королева назначила вам встречу в Версале? - спросила графиня де ла Мотт у Калиостро.
     - Я должен быть там в восемь.
     - Ну что же, я думаю, увидимся во дворце.
     Уже внизу, расходясь по каретам, графиня де ла Мотт на прощание сказала Калиостро:
     - Не забывайте о том, что я рассказала вам касательно графини де Бодуэн. Скорее всего, дело о ее пребывании при дворе можно считать решенным. К сожалению, такова была воля его величества Людовика XVI. Не сомневайтесь в том, что теперь в ее лице у нас появится опасный и могущественный соперник.
     - Соперница, - поправил ее Калиостро. - Но я не думаю, что она способна помешать мне в делах, касающихся потусторонних сил. А нам с вами непременно нужно завтра поговорить.
     - Я к вашим услугам. Если вы прибудете во дворец немного раньше, мы сможем уединиться в моих личных покоях. И даже мой безмозглый муж ни о чем не узнает.
     - Я думаю, что граф де ла Мотт нам еще пригодится.

ГЛАВА 6

     На следующее утро Констанция проснулась поздно - сказалось долгое пребывание в салоне госпожи де Сен-Жам. К тому же, ночью она долго не могла уснуть, и, мучимая воспоминаниями и тягостными раздумьями о будущем, долго ворочалась с боку на бок. Ее разбудил веселый голос Мишеля:
     - Мама, Мари-Мадлен говорит, что сегодня мы проведем день без тебя, это правда?
     Констанция приподнялась на подушке.
     - К сожалению, это так, мой мальчик.
     Неожиданно Мишель принялся утешать маму:
     - Не расстраивайся, мы просто отдохнем друг от друга.
     Эти серьезные слова были произнесены, к тому же, таким философским тоном, что Констанция не выдержала и рассмеялась. Да, только дети, многое испытавшие за свою совсем еще короткую жизнь, способны рассуждать так по-взрослому.
     - Мне нужно съездить во дворец к ее величеству королеве, - сказала Констанция, - Надеюсь, без меня ты не будешь скучать. Я распоряжусь, чтобы вы с Мари-Мадлен съездили сегодня на прогулку по Парижу. Ведь тебе здесь нравится?
     Мишель уверенно кивнул.
     - Да.
     - Ну вот и хорошо.
     Уладив таким образом дела с сыном, Констанция занялась собственными. Во-первых, для визита к королеве нужно было выбрать подходящее платье - не столь торжественное, как для бала, но не менее дорогое. А что касается украшений - пожалуй, сегодня можно выбрать что-нибудь подороже и поэффектнее.
     Пока Мишель занимался с домашним учителем, Мари-Мадлен помогала Констанции в выборе туалета. Хотя на дворе по-прежнему было сыро и прохладно, настроение у Констанции по сравнению со вчерашним днем изменилось. Тщательно обдумав все, что стало ей известно во время вчерашнего спиритического сеанса, Констанция пришла к выводу, что ей не стоит так беспокоиться по поводу будущего. В конце концов, слово "Америка" могло означать и обычное путешествие, а отнюдь не изгнание, как об этом подумала Констанция в первый момент. Возможно, это будет как-то связано с ее предстоящей службой у королевы в качестве статс-дамы. И вообще, нужно спокойнее относиться к подобного рода предсказаниям. Все-таки, в скептицизме господина Бомарше было что-то разумное. Не стоит слепо доверять судьбе, лучше полагаться на собственные силы.
     В этом смысле первая аудиенция у королевы имела особое значение. Нужно, чтобы ее величество Мария -Антуанетта увидела перед собой спокойную, уверенную в себе женщину, которая намерена верой и правдой служить престолу. В поведении Констанции не должно быть места ни растерянности, ни слепому почитанию - тем более, что она знает, что такое королевский двор и кто такие придворные. Не имел особого значения факт, что Констанция еще не слишком хорошо знала французский двор. Вполне достаточно было знакомства и с пьемонтским. Повадки придворных везде одинаковы - безудержное стремление понравиться любой ценой. Простейшим способом для достижения подобной цели была грубая лесть и обажание, демонстрируемые пред очами монарха. Кстати, частенько они превращались в свою противоположность - клевету и глумление.
     Констанция будет вести себя по-другому. Ей нечего бояться и незачем преклоняться. Правда, верность и уверенность в себе - вот ее девиз.
     Покончив с приготовлениями, Констанция одела плащ и, попрощавшись с сыном, села в карету. Она уже собиралась захлопнуть дверцу, когда услышала знакомый голос с гасконским акцентом:
     - Добрый день, ваша светлость.
     Это был Шаваньян, слуга госпожи де Сен-Жам. Очевидно, его послали куда-то по делам и, увидев неподалеку карету графини де Бодуэн, маленький гасконец, срывая на ходу шляпу, бросился к ней.
     - Здравствуйте, месье Шаваньян, - сказала Констанция. - Надеюсь, с вами все в порядке?
     Лицо гасконца расплылось в удовлетворенной улыбке.
     - Благодарю вас, госпожа. Моя хозяйка только-только проснулась и снова готовится к званому вечеру. Я разношу приглашения.
     - Скажите, а гости накануне задержались надолго?
     - Пожалуй, что нет, - ответил Шаваньян. - Когда я вернулся, проводив вас домой, мне еще пришлось проводить до кареты графа де ла Мотт и его супругу.
     - Сегодня я увижусь с графиней де ла Мотт. Я отправлюсь на аудиенцию к ее величеству королеве, и графиня наверняка будет там.
     Воспользовавшись тем, что вокруг никого не было, Шаваньян подошел поближе к карете и доверительным тоном произнес:
     - Ваша светлость, мне хотелось бы сообщить вам кое-что.
     - Это касается меня?
     - Да.
     Шаваньян еще раз оглянулся.
     - Вчера вечером я случайно оказался свидетелем одного разговора, который произошел между графом Калиостро и графиней де ла Мотт. Они уже собирались уходить, а я стоял неподалеку.
     - И что же? Они говорили обо мне?
     Констанцию охватило какое-то неприятное чувство, как будто она открыла свою пудреницу и увидела там копошащихся червей. Значит, ее уже во всю обсуждают придворные дамы. Вне сомнения, к этому надо было быть готовой. Однако гадливость не покидала Констанцию.
     Шаваньян замялся.
     - В общем, графиня де ла Мотт посоветовала графу Калиостро держаться от вас подальше. Я не знаю, почему, но она видит в вас своего врага.
     Констанция поджала губы.
     - Вот как? Странно. Ведь я, по-моему, еще не дала для этого ни малейшего повода.
     Шаваньян развел руками.
     - Мне трудно ответить, ваша милость. Я маленький человек. Вы были добры со мной, и я решил, что вам необходимо об этом знать.
     Констанция на мгновение задумалась. Не означает ли это, что графиня де ла Мотт занята при дворе королевы обделыванием собственных делишек? Впрочем, этим занимаются все придворные. Да, нужно быть предельно осторожной. Скорее всего, рядом с ее величеством Констанцию будут окружать недоброжелатели. И это самое лучшее, на что может рассчитывать графиня де Бодуэн. Еще не оказавшись при дворе, она уже почувствовала, как вокруг сгущаются тучи.
     Тем временем Шаваньян низко поклонился и пролепетал:
     - С вашего позволения, я пойду, госпожа де Бодуэн.
     - Да, да, конечно, - рассеянно ответила Констанция. - О, нет, погодите.
     Она покопалась в сумочке и протянула Шаваньяну несколько золотых монет.
     - Возьмите.
     Шаваньян поначалу попытался отказаться, но быстро сдался. Видимо, госпожа де Сен-Жам, как и многие из парижских богачей, разбрасывавшихся деньгами без нужды, плохо платила своим слугам. Шаваньян рассыпался в благодарностях и, прижав шляпу к груди, почтительно стоял на мостовой до тех пор, пока Констанция не захлопнула дверцу, и ее карета не тронулась с места.
     Всю дорогу до Версаля Констанция пыталась представить себе расстановку сил в окружении Марии-Антуанетты. Пока она видела двух явных недругов - герцогиню д'Айен-Ноайль, строгую блюстительницу нравственности, которая наверняка осуждает ее, Констанцию, за ее предосудительное, с ее точки зрения, поведение при дворе Пьемонтского короля. Второй явный враг - это графиня де ла Мотт. Правда, скорее всего, причиной ее недружелюбного отношения к Констанции был тот же самый опыт жизни Констанции при королевском дворе в Турине. Да, к сожалению, этого нельзя было избежать. Да, конечно, лучше было бы приехать в Париж без шлейфа дурной славы, однако, если уж так получилось, то нужно использовать и хорошее, и плохое.
     Графиня де ла Мотт считает ее опасной соперницей. Ну что ж, правильно делает. Констанция ведь на самом деле отнюдь не простушка и не та наивная девчонка, которая несколько лет назад впервые появилась в Париже. С такими мыслями Констанция приехала в королевский дворец. Камергер долго вел ее по широким просторным коридорам, и, наконец, Констанция показалась у дверей в покои королевы. Ей пришлось подождать несколько минут, пока ее величество известят о прибытии графини де Бодуэн.
     Наконец, дверь распахнулась, и, к удивлению Констанции, перед ней стояла графиня де ла Мотт.
     О