ди сверкающих камней стремительные тени снующих рыб. В
     Какой-то момент ей показалось, что это не вода течет у ее ног, а она сама стремительно несется на валуне.
     Но вскоре такое занятие Констанции наскучило. Она легла на камень животом и опустила руку в воду. Она ждала, пока какая-нибудь из рыб замрет у нее под рукой, а потом осторожно прикасалась пальцами к ее голове. Испуганная рыба
     Шарахалась в сторону, иногда даже выскакивая из воды. Констанция весело хохотала, ее звонкий смех таял и растворялся в оглушительном шуме водопада, низвергающегося в небольшое озерцо.
     Затем Констанции наскучило и это занятие.Она перевернулась на спину и стала смотреть в небо. Там проплывали легкие высокие облака, их полет был
     Неторопливым и в то же время стремительным. Констанция смотрела на них с каким-то сожалением, словно хотела полететь вместе с ними.
     Ведь она нигде не была, ей казалось, вся ее жизнь прошла в здешних местах, а ее душа рвалась на свободу. Ей хотелось чего-то большего чем то, что она имела сейчас. Ее тянуло к неизведанному и казалось, что именно там, за горизонтом,
     Находится ее счастье.
     Констанция смотрела на птиц, порхавших над ее головой, затем прикрыла ладонью глаза, но яркое солнце пробивалось даже сквозь пальцы и слепило. Констанция вновь перевернулась на живот, зачерпнула в пригоршни воды и плеснула себе на лицо. Капли как жемчуг заблестели в ее волосах, вспыхнув на солнце.
     Констанция опустила руки в обжигающе холодную воду и держала их там очень долго. К рукам приплывали маленькие рыбки и стремительно уносились прочь.
     А вода, словно время, текла сквозь пальцы, стремительно и неудержимо.
     Наконец, почувствовав, что руки ее озябли, Констанция вынула их и положила на теплый камень. Она прислушивалась к шуму водопада, к близкому плеску воды у камня. Остальные звуки были неразличимы, их все накрывал грохот падающей воды.
     И тут вдруг Констанция услышала пронзительный вскрик. Она вскочила, и ее рука сразу же ухватилась за пистолет. на посмотрела на водопад, который находился шагах в двенадцати от нее, и увидела, как на самом верху мелькнул
     Силуэт человека.
     Констанция поплотнее прижалась к камню и с ужасом увидела, как человек, несколько раз перевернувшись в струях воды, упал в озеро. Затем мелькнула голова, руки, перекошенное от ужаса лицо - и он исчез под водой.
     Констанция стояла на камне и всматривалась в пенящуюся под струями водопада воду.

ГЛАВА 7

     Филипп Абинье с трудом открыл глаза. Первое, что он увидел, был небольшой розовый шар, сверкавший и раскачивающийся перед его лицом. Только потом он понял, что лежит на спине, что вся его одежда насквозь мокрая, а тело пронизывает холод. се остальное расплывалось цветными пятнами, покачивалось, дробилось. Слышался какой-то странный гул, шелест, шорох...
     И вдруг Филипп Абинье почувствовал, что кто-то держит его руку. Пальцы, сжимавшие его запястье, были теплыми и нежными, а потом куда-то исчезли.
     Весь мир вновь расплылся, превратившись в зыбкое голубоватое марево.
     - Где я? - первое, что пришло в голову Филиппу.
     Его губы шевельнулись, но с них не слетело ни единого звука.
     - Ты жив? - услышал он рядом с собой мелодичный голос.
<Жив ли я?> - подумал Филипп и тут же открыл глаза.
     На него смотрели отливавшие зеленью глаза девушки.Сердце Филиппа сразу же сжалось, он почувствовал, что когда-то уже видел этот взгляд, видел эти зеленоватые глаза с мелкими золотистыми крапинками, видел эти губы, видел эти
     Волнистые каштановые волосы в сверкающих каплях воды.
     - Кто ты? - прошептал Филипп.
     Но девушка не ответила, потому что не расслышала его вопроса, и улыбнулась. Жемчужина на золотой витой цепочке, которая висела у нее на шее, качнулась, как большая капля воды, и тут до Филиппа Абинье дошло, что же с ним случилось.
     Он вспомнил, как острие рогатины скользнуло по телу рыбины, а он сорвался в воду.
<Так вот что шумит, - догадался он, - это же водопад>.
     - Я увидела тебя в воде и вытащила на берег, - произнесла девушка.
     - Из воды? - прошептал Филипп и попробовал подняться.
     Болела спина и рука, и он испугался, что сломал руку. Попытался пошевелить пальцами - они сгибались.
     - Я думала, ты не очнешься, - сказала девушка, и на ее ярких губах появилась улыбка, - а ты очнулся.
     Филипп Абинье в ответ немного растерянно и виновато улыбнулся.
     - Я был там, наверху, - он указал пальцем на отвесную стену падающего водопада.
     - Там? - изумилась девушка.
     - Да, там, я ловил рыбу.
     - Рыбу? - она расхохоталась, ее глаза засверкали, а с влажных волос посыпались капельки воды.
     И Филипп Абинье сразу же схватился рукой за бок, за то место, где висел кожаный мешок с двумя крупными форелями.
     - Ты ищешь свою сумку? Она лежит у тебя за спиной. Там действительно две большие рыбы.
     - Я поймал их, - радостно похвастался Филипп, - я поймал их рогатиной.
     Девушка продолжала хохотать, осыпая сверкающими брызгами Филиппа.
     - Ловил рыбу на рогатину... и свалился в воду... - продолжала хохотать девушка, - наверное ты неопытный рыбак.
     - Да, я ловил на рогатину... - принялся оправдываться Филипп, - а потом... потом ты сама все знаешь.
     - Знаю-знаю, - наконец-то успокоилась девушка и утвердительно закивала, - я видела, как ты летел сверху.
     - А что здесь делала ты?
     - Я? - девушка вздрогнула и пожала плечами. - Да, собственно говоря, ничего. Сидела вот на этом камне... - и ее взгляд упал на два пистолета, лежащих у ее ног.
     Она медленно потянулась к одному из них, но тут же улыбнулась и отдернула руку.
     - Ты боишься меня? - спросил Филипп, прислоняясь спиной к камню и поправляя свою насквозь промокшую одежду.
     - Нет, тебя я не боюсь, - ответила девушка, - ты совсем не страшный, даже смешной.
     - Я понимаю, - Филипп немного виновато прикоснулся руками к своей куртке, затем отбросил со лба мокрые пряди волос.
     - Что-то не так? - спросила девушка, испуганно вскакивая на ноги.
     - Да нет, все так, - Филипп Абинье огляделся по сторонам. И тут только он сообразил, что находится на другой стороне ручья, на земле, принадлежащей роду Реньяров. Он пристально посмотрел на девушку и втянул голову в плечи.
     - Ты чего-то боишься?
     Она прислушалась к шуму водопада, к шороху деревьев. Но ее лошадь безмятежно щипала траву, над кустами порхали птицы и иногда, как серебряные молнии, из потока воды выпрыгивали на поверхность крупные рыбы, сверкая на солнце.
     - Здесь очень много рыбы, - вдруг сказала девушка, - но ты, скорее всего, неопытный рыбак, если смог поймать всего лишь две.
     - Да, я уже давно не ловил и честно признаться, забыл, как это делается.
     - Ты говоришь, давно? А почему ты не ловил?
     - Когда мой отец был еще жив, мы часто ходили с ним на этот ручей и вместе ловили форель. Вернее, я не ловил, а ходил по берегу, рыбу ловил отец и выбрасывал к моим ногам, а я складывал ее в корзину.
     - Наверное, это было очень давно, ведь я часто бываю на этом ручье, но никогда не встречала тебя.
     - А вот мне кажется, что я где-то тебя видел.
     - И мне кажется, что мы когда-то с тобой встречались, - девушка пристально посмотрела в лицо парню, и тот даже немного смутился. - Подожди-подожди, сейчас я вспомню, где и когда я тебя видела.
     И вдруг ее лицо из безмятежного стало напряженным и отстраненным.
     - Что-то не так? - спросил Филипп.
     - Да нет, но этого не может быть.
     - Чего не может быть? - осведомился парень.
     - Мы с тобой, скорее всего, никогда не виделись, - девушка улыбнулась. - Ведь я все время провожу дома и редко покидаю его.
     - Странно, а вот мне сердце подсказывает, что я тебя когда-то видел, правда, ты, наверное, сильно изменилась.
     - Нет-нет, - этого не может быть, навряд ли мы с тобой когда-либо встречались... Ты чувствуешь себя неловко, чего-то боишься? - вдруг поинтересовалась девушка.
     - Да, я стою на чужой земле.
     - Эта земля нашего рода, так что ничего не бойся.
     - Земля Реньяров! - воскликнул Филипп, вскакивая на ноги, словно земля обжигала ему ступни. - Будьте прокляты, Реньяры! - громко сказал Филипп Абинье. - Они, они убили моего отца, - и он с ненавистью топнул ногой.
     - Ты проклинаешь Реньяров, - задумчиво произнесла девушка, - значит, ты проклинаешь меня, ведь я Констанция Реньяр.
     - Ты?! Нет, прости, - промолвил Филипп, - тебя я не проклинаю, ты спасла мне жизнь... И ты не такая как они, совсем не такая.
     - Но ведь ты меня совсем не знаешь, я Констанция Реньяр, - и Констанция, приложив ладонь к груди, нежно провела пальцем по ложбинке, поглаживая крупную розовую жемчужину.
     - Я должен ехать, - прикрыв глаза, сказал Филипп Абинье.
     - Ты еще слаб, - возразила ему Констанция, - погоди, приди в себя. Если тебе неприятно, что я рядом с тобой, я уйду.
     - Нет, погоди, - не открывая глаз, произнес Филипп и за руку удержал собиравшуюся было уйти Констанцию.
     - Зачем, ведь ты ненавидишь меня, - сказала девушка.
     - Нет, погоди, я не говорил этого.
     - Но ведь я одна из Реньяров.
     - А я Филипп Абинье, - отвечал ей парень.
     - А я с самого начала знала, что ты Филипп Абинье, - тихо сказала девушка.
     - Откуда?
     - Я видела тебя однажды в церкви, мой кузен Виктор показал тебя.
     - И что он сказал?
     - Что ты наш враг.
     - Так оно и есть, - сквозь зубы процедил Филипп.
     - Но я запомнила эту встречу потому, что ты показался мне добрым и не таким, как мои братья.
     - Я не добрый, - возразил Филипп Абинье, - я никогда не могу быть добрым для Реньяров.
     - А для меня? - спросила девушка и уголки ее губ чуть-чуть дрогнули в улыбке.
     - Ты спасла мне жизнь и ты совсем другая. Я не думал, что Реньяры бывают такими. Знаешь, Констанция, я с этого момента навсегда твой должник.
     - Ты мне ничего не должен, я просто вытащила тебя из озера.
     - Нет-нет, ты не понимаешь, - ты спасла мне жизнь и если в моем доме будет даже один, последний кусок хлеба, то половина его будет твоя.
     Девушка молчала. Ей приятны были слова Филиппа, да и сам парень был хорош собой. Его глаза светились добротой, хотя он и говорил о зле, о наневисти, а ведь его вид внушал спокойствие и доверие.
     Констанция бросила взгляд на бесполезные пистолеты.
     - Это твое оружие? - вдруг спросил Филипп.
     - Да, я всегда беру их с собой, когда покидаю дом.
     - Зачем? Ты что, кого-то боишься? Ты думаешь, что на тебя кто-то нападет?
     - Но ведь нас окружают враги, они ненавидят всех Реньяров.
     - И конечно, самый страшный ваш враг - это я, Филипп Абинье.
     - Ты совсем не страшный, хотя и хочешь меня напугать.
     - Ты что, смогла бы выстрелить в меня, Констанция?
     Девушка застенчиво улыбнулась.
     - Не знаю, может быть и смогла бы, если бы ты вел себя по-другому.
     - Это как? - Филипп прикоснулся кончиками своих пальцев к ее руке.
     Но Констанция не выдернула руку, а второй ладонью накрыла пальцы Филиппа. Они так и сидели несколько минут, пытливо глядя в глаза друг другу. Им показалось, что они знают друг друга уже тысячу лет, их сердца переполняло неизвестное до сих пор чувство.
     Парню и девушке казалось, что весь мир, все великолепие, созданное
     Богом, сотворено специально для них, для этого дня, в который они не
     Могли не встретиться.
     - О чем ты думаешь? - первой нарушила молчание Констанция.
     - О том, что ты очень красива. Мне еще никогда не приходилось видеть таких красивых девушек.
     - И ты красивый, - улыбнувшись уголками ярко-красных губ ответила Констанция. - Только ты очень мокрый и похож на мокрого нахохлившегося воробья.
     Филипп Абинье рассмеялся и тряхнул густой гривой волос.
     - Да и ты вся мокрая.
     Он посмотрел на маленькие ступни ног Констанции. Та немного смущенно тут же поджала ноги и накрыла мокрым подолом платья.
     - Так о чем ты думал? - вдруг переспросила девушка.
     - Я думал, что ведь мы с тобой могли и не встретиться. И если бы не моя рогатина, которая сломалась, я не свалился бы в ручей, а ты не спасла бы меня.
     - Нет, ты обязательно, Филипп, должен был свалиться. Филипп, Филипп, Филипп... - как бы запоминая, прошептала Констанция, - какое красивое имя, такое простое и теплое, как вот этот камень, - она прикоснулась ладонью к нагретому солнцем серому камню.
     - Констанция... - как завороженный произнес Филипп, - а твое имя - бурлящие струи вот этого ручья. Оно холодное и в то же время манящее, как вода.

***

     Старый Гильом Реньяр все еще сидел в кресле у окна и смотрел на
     Далекие холмы, за которыми скрылась его любимица. Тень клена медленно ползла по двору, пока не достигла, наконец, окна и не легла на дряблую руку старика.
     Он посмотрел на небо.
     - Да, скоро полдень, - прошептал он, - где же Констанция? Может с ней что-то случилось? - прошептал старик, с усилием, кряхтя поднялся с кресла и выглянул из окна во двор.
     Он увидел своего среднего сына Жака, который прилаживал подпругу.
     - Жак! - крикнул Гильом.
     Тот сразу же поднял голову и улыбнулся отцу.
     - Я слушаю тебя, отец.
     - Констанция не возвращалась? - спросил Гильом,хотя прекрасно знал, что та не могла вернуться незамеченной, ведь он целое утро просидел у окна, вглядываясь в пустынную дорогу.
     Да нет, отец, она как уехала с самого утра, так и не возвращалась.
     - Слушай, Жак, возьми с собой двух людей и поезжай к ручью, мне что-то не нравится ее долгое отсутствие. Может, случилась беда, поторопись!
     Жак пожал плечами.
     - Да нет, что может с ней случиться на наших землях? Она уже взрослая девушка, а ты беспокоишься о ней, как будто она малый ребенок.
     - Поторопись! - грозно сказал Гильом и ударил кулаком по подоконнику.
     Жак знал, что спорить с отцом бесполезно. Если он что-нибудь вбил себе в голову, то не отвяжется, пока с ним не согласятся.
     Да Жак и сам забеспокоился, ведь никогда раньше Констанция не исчезала из дому надолго.
     - Хорошо, отец, я сейчас же отправляюсь к ручью. Но ты не беспокойся, она, скорее всего, сидит у ручья на своем любимом сером камне и любуется рыбами.
     Но старика этот ответ явно не удовлетворил. Он все еще сильно волновался и не опустился в кресло до тех пор, пока не увидел своего сына в сопровождении двух людей, которые мчались по дороге к далеким холмам.
     - И чего я так разволновался? - изумился Гильом, опускаясь в кресло.
     Не зная, на чем сорвать злость и чем занять себя, Гильом стал громко звать кухарку.Наконец, он докричался, и испуганная женщина вошла в низкие двери.
     - Обед уже стоит на столе? - закричал Гильом, ударяя кулаком по подлокотнику кресла.
     - Так еще же не время, господин, - изумилась женщина.
     - Он давно должен стоять на столе! - чувствуя свою не правоту, громко закричал Гильом Реньяр.
     - Сейчас все будет исполнено, - засуетилась женщина.
     Но Гильом вновь вернул ее.
     - Обед подашь, когда вернется Констанция. И принеси из погреба хорошего вина, не прошлого урожая, а старого.
     - Из черных бочек? - осведомилась кухарка.
     - Да, именно из черных. И поставь на стол дорогие стаканы.
     Кухарка боязливо прикрыла за собой дверь и пожала плечами. Она никак не могла взять в толк, чего хочет от нее хозяин и зачем к приезду Констанции сервировать стол так, как будто сегодня большой праздник. Тем более, Констанция не пила вина. Да и ни в одну из черных бочек еще не был вставлен кран.
     Но потом кухарка нашла объяснение случившемуся. Со старым Гильомом в последние годы случались странности. То он начинал требовать, чтобы отыскали плащ, подбитый мехом куницы, который он сам распорядился отдать слугам, то начинал искать свои старые сапоги, давным-давно выброшенные, то теперь вот приказал подавать обед до полудня.
     Кухарка спустилась в подвал. Там было сыро и холодно. Она посветила фонарем и увидела, что черные бочки заставлены так, что к ним не подобраться. И с абсолютно спокойной душой набрала кувшин обычного вина, успокаивая себя тем, что хозяин все равно скоро забудет про свой каприз. И когда она придет доложить, что стол накрыт, вновь набросится на нее, начнет ругаться и станет жаловаться, что у него нет никакого аппетита.
     Констанция и Филипп забыли обо всем на свете. Они сидели рядом на теплом камне и смотрели в глаза друг другу.
     Возможно, они сидели бы так до заката, а может быть и до рассвета, ведь им было хорошо и спокойно, они внезапно почувствовали себя какими-то другими людьми. Чувства переполняли их сердца, как вода переполняет края чаши, а мысли их были чисты, как потоки горного ручья.
     Внезапно из шума водопада раздался далекий крик:
     - Констанция! Констанция, где ты, отзовись же! Девушка мгновенно выпустила руку Филиппа и вскочила на ноги. Она испуганно осмотрелась.
     - Кто это? - насторожившись, спросил Филипп.
     - Это мой кузен Жак, он ищет меня. Боже мой, я обещала Гильому вернуться домой до полудня!
     Девушка посмотрела на небо. Солнце близилось к зениту.Уже можно было различить стук конских копыт и голос Жака раздавался где-то совсем близко за зарослями.
     Филипп затравленно озирался. Он знал, что находится на чужой земле и никто из Реньяров не спустит ему подобной наглости.
     Констанция решительно схватила его за руку и потащила за собой, перепрыгивая с камня на камень.
     - Скорее, Филипп, тебе нужно спрятаться! Я покажу тебе место, где ты будешь в безопасности.
     Девушка словно опомнилась от наваждения. Она только теперь поняла, в какой опасности находится ее гость. Ведь она столько слышала от своих родственников о том, что все Абинье являются заклятыми врагами Реньяров, которых нужно убивать
     При первой же возможности.
     - Сюда! Сюда! - Констанция тащила Филиппа к самому водопаду.
     И тот понял план девушки. Она прошла в узкую расщелину. Филипп шагнул за ней. Они оказались на ровной каменной площадке, а перед ними стеной летела вода, сверкая на солнце несколькими радугами.
     - Ты, Филипп, пойдешь по этой площадке и перейдешь на другую сторону, там твоя земля.
     - Мы еще увидимся? - с надеждой спросил Филипп, когда Констанция выпустила его руку. Девушка пожала плечами.
     - Может быть, когда-нибудь мы и увидимся.
     - Я приду завтра! - воскликнул Филипп.
     - Нет, завтра нет. И вообще, Филипп, не приходи больше, я запрещаю тебе, братья могут убить тебя.
     - Констанция! - где-то совсем рядом раздался голос Жака. - Где ты? Да отзовись же!
     - Я здесь! - крикнула Констанция и зло скривилась.
     - Где?
     - Да тут!
     Жак, сидя на коне, озирался и никак не мог сообразить, откуда доносится голос кузины. Наконец, он увидел девушку, выходящую из-за скалы.
     - Ты почему так долго не отзывалась? Отец весь извелся! Ты что, не слышала, как я тебя звал?
     - А я тебе отвечала, - с деланным изумлением ответила Констанция, - просто, наверное, водопад шумит слишком сильно, и ты не слышал моего голоса.
     Но по улыбке и глазам девушки Жак понял, что здесь что-то не так. Он спрыгнул с лошади и подошел к Констанции.
     - Ведь на тебя могут напасть, украсть, убить! Быстрее возвращаемся, отец вне себя от ярости.
     - Но у нас еще есть время, - Констанция посмотрела на солнце, - я обещала вернуться к полудню и как раз собиралась в обратный путь.
     - Да что ты, Констанция, вообще здесь делаешь? Я не понимаю...
     Девушка пожала плечами.
     - Ничего, любуюсь водой, слушаю водопад. Здесь так красиво... Неужели, Жак, ты этого не понимаешь?
     Жак с недоумением осмотрел окрестный пейзаж. Да в общем, ничего необычного здесь не было - вода, камни, кусты. Но что-то в поведении Констанции ему не нравилось.
     Он взял ее за плечи и пристально заглянул в глаза. Девушка не отвела взгляда.
     - Ты здесь была одна? - прошипел Жак.
     - Нет, не одна, - спокойно ответила Констанция.
     - Кто был с тобой? - разъярился Жак