вошли  в
номер и вышли на балкон, плотно закрыв двери.
   - Он все время вертится вокруг вас. Кроме того, он опоздал вместе со мной
на первый автобус, чтобы попасть в ваш, четвертый.
   - А почему вы  решили,  что  представитель  "Интелледженс  Сервис"  будет
такой, же дилетант, как вы? Мидовец обиженно фыркнул.
   - При чем тут дилетантизм? Я говорю о своих подозрениях.
   - Вы работали раньше в Ираке? - вместо ответа спросил "Дронго".
   - Да, восемь лет.
   - И по совместительству доносили в КГБ о своих коллегах. Верно?
   - Не нужно меня оскорблять. Я выполнял свои профессиональные  обязанности
аккуратно и честно.
   - Понимаю. Но сейчас положение немного  изменилось.  Если  иракцы  раньше
подозревали, что вы работаете на КГБ,  они  могли  смотреть  на  это  сквозь
пальцы. В конце-концов вы честно закладывали своих сотрудников. Но если  они
хотя бы на мгновение поймут, что вы приехали сюда с целью  ликвидировать  их
лучшего советника - вам конец. Вас бросят крокодилам, и я  не  дам  за  вашу
голову ни одного динара.
   - Я работаю в системе МИДа уже двадцать пять лет,  -  с  вызовом  ответил
дипломат, - и пока никто никогда не говорил о моих оплошностях.
   - Тогда с чего вы взяли, что профессор  Мамедалиев  -  английский  шпион.
Доказательства у вас есть?
   - Он остался со мной, чтобы попасть в ваш автобус. Раз. Он  скрывал,  что
знает английский - два. Это я установил вчера, случайно услышав его разговор
с одним из иностранцев.  Кажется,  с  румынским  режиссером,  приехавшим  на
съемки в Багдад. Кроме того, он большой знаток  арабского  мира,  много  раз
бывал за рубежом и является почти идеальной фигурой для  установления  любых
контактов.
   - Понятно, - вздохнул "Дронго",  -  ничего  конкретного.  В  вас  говорят
стереотипы мышления.  Если  человек  много  раз  бывал  за  рубежом,  значит
подозрительный тип. Если знает какой-нибудь язык, еще более подозрительно. А
он просто никому не говорит о своем плохом английском потому,  что  блестяще
знает арабский и фарси. Это же так просто.
   - А это что? - торжествующе достал из кармана клочок бумаги  дипломат,  -
тоже стереотипы моего мышления?
   "Встретимся в пять часов, внизу у лифта", - было написано по-русски.
   - Вот видите, - с явной издевкой произнес дипломат,  -  мы  тоже  кое-что
можем.
   - Откуда она у вас?
   - Он выронил ее сегодня за обедом. А я подобрал.
   - Это моя записка. Мы договаривались прогуляться вместе по Багдаду. Он не
успел вернуться с конференции. И вас  послали  ко  мне  связным,  -  покачал
головой "Дронго".
   Дипломат как-то сразу весь обмяк.
   - Я же не знал, что это вы писали.
   - Какое конкретно задание вы получили?
   - Обеспечить вашу связь с российским посольством и в случае необходимости
постараться увезти вас туда. Я хорошо знаю нынешнего временного поверенного.
Он, кстати, наш земляк.
   - Договоримся таким образом. Вы меня с этого момента больше не  видите  и
не знаете.  И  безо  всякой  самодеятельности.  Вы  уже  были  в  российском
посольстве? Не отвечайте, знаю, что были. А потом,  наверное,  спрашивали  у
портье, когда я вернусь. И не один раз. Было такое?  Инициатива  дилетантов,
их разрушительная энергия - самые  страшные  вещи  на  свете.  Вы,  конечно,
искали меня по всему  отелю,  чем  привлекли  внимание  иракских  спецслужб.
Поздравляю, в результате вашей успешной деятельности они уже вышли на меня.
   - Я спрашивал только у членов нашей группы,  -  извиняюще  произнес  этот
болван.
   - Теперь уходите. И больше чтобы я вас за эту неделю ни  разу  не  видел.
Иначе сам выброшу вас в Тигр.
   Они  вернулись  в  приятную  прохладу  комнаты  и  только  когда  за  его
незадачливым связным захлопнулась дверь, "Дронго" весело расхохотался.
   Теперь  предстояло  спокойно   проанализировать   ситуацию.   Сегодняшняя
проверка - это просто проверка. Иракцы пока проверяют всех  подряд,  пытаясь
установить, кто мог прибыть для ликвидации "Волка".  Английского  агента  он
пока не знает и, видимо, не скоро узнает.
   Оба связных, данных ему для этой  миссии,  оказались  почти  безнадежными
пустышками. Первый был провален в восемьдесят девятом, получив  шок  на  всю
жизнь, второй просто был идиотом  по  природе,  верным  чиновником  огромной
машины, не способным на самостоятельные действия.
   В такой ситуации его  операция  с  "Волком"  превращалась  в  грандиозную
мыльную оперу, в которой "Волк" должен был в финале неминуемо съесть бедного
"Зайца". Конечно, изоляция Багдада сказывалась, но предоставлять  ему  таких
связных было не совсем честно,  даже  для  такого  провокатора  как  Евгений
Максимович.
   Единственным доступным способом связаться с "Волком" в этих условиях было
объявление в газетах и по телевизору.  "Ищу  "Волка",  гарантирую  приличное
вознаграждение" или что-то в этом роде.
   Английского агента найти было  еще  проще.  Просто  обегать  всех  членов
делегации, всего сто  семь  человек,  с  вопросом  "А  не  вы  ли  являетесь
английским  шпионом?"  Половина  из  них  с  удовольствием  подтвердят   это
жизнелюбивое утверждение, даже не приняв его за вопрос.
   Он перевел рычажок кондиционера  на  "умеренно",  в  комнате  становилось
слишком прохладно, и снова  вышел  на  балкон.  Построенный  совсем  недавно
отель, "Аль-Мансур  эль  Мелиа"  был  своеобразным  комплексом  европейского
стиля, расположенным в  самом  центре  Ирака.  Построенный  с  учетом  самых
строгих требований к пятизвездочным отелям, он включал в себя целую  систему
жизнеобеспечения  проживающих  в  ней  туристов.  Здесь   были   расположены
китайский, итальянский, испанский, французский рестораны,  теннисные  корты,
три бассейна, массажные салоны. На этажах функционировали бары и чайные. Чай
и вода подавались бесплатно всем постояльцам, за  кофе  приходилось  платить
почти символическую плату в одну шестую доллара. Правда, в некоторых номерах
отеля неблагодарные гости иногда находили  тараканов,  а  еще  из  некоторых
других иногда пропадали деньги, но это был своеобразный  азиатский  колорит,
без которого функционирование отеля было бы просто немыслимым. Где-нибудь  в
Европе или Северной Америке  проживание  в  таком  отеле  стоило  бы  целого
состояния любому иностранцу. В Ираке оно не стоило ничего, или почти ничего,
ибо плата за проживание составляла не более десяти долларов.
   В дверь постучали. Затем позвонили. "Дронго" пошел  открывать,  глазок  в
его номере не работал. В коридоре стояло сразу четверо членов их делегации.
   - Решил от нас отделиться, - грозно закричал один из них.
   Поездка  через  Иран  для  большинства   пьющих   поэтов,   писателей   и
литературных критиков была немыслимым испытанием  и  теперь,  в  Ираке,  они
полностью компенсировали все потери предыдущих дней.
   Все четверо ввалились к нему в номер с громкими криками. Главный заводила
- известный поэт, сын известного поэта и брат  известного  прозаика  был  по
натуре человеком скорее застенчивым, скромным, не решавшимся в общении  даже
повысить  голос.  Но  после  принятия  очередной  стопки  он  сразу  смелел,
становился  раскованнее,  добрее.  Его  щедрый  талант  и  врожденный   такт
позволяли ему быть в центре любой компании.  С  "Дронго"  они  были  знакомы
много лет. Остальных троих он знал не так хорошо. Один из  них  был  высокий
художник, с которым члены делегации познакомились только в поездке. Художник
раньше  работал,  в  Москве  и  теперь,  приехав  на  родину,  слыл  большим
оригиналом. Носивший гордое имя  Фархад,  он  был  смелым  и  принципиальным
человеком, любившим говорить все  в  лицо  своим  собеседникам.  Третьим  из
гостей  был  директор  Литфонда,  полный,  тучный,  высокого  роста,  тяжело
дышавший Ариф, и наконец последним ввалился переводчик Азиз, прикрепленный к
делегации от Академии. Азиз слыл блестящим знатоком арабского языка и  очень
любил восточных женщин, настаивая, что они самые обворожительные создания на
свете.
   Все четверо, рассевшись  на  стульях,  креслах  и  кроватях  одновременно
начали разговаривать, перебивая друг  друга.  Несмотря  на  недавний  запрет
Саддама Хуейна на потребление спиртного в общественных местах, его продавали
в магазинах и специально отведенных точках. Из-за катастрофического  падения
динара и роста доллара бутылка выдержанного виски  стоила  никак  не  больше
шести-восьми  долларов,  что  позволяло  членам   делегации   закупать   эти
горячительные напитки целыми ящиками.
   - Сейчас мы закажем лед, - икнув, заявил Фархад, поднимая трубку.
   - Ты не  сможешь,  -  вырвал  у  него  трубку  Азиз,  -  ты  не  говоришь
по-арабски. Давай лучше я.
   Он что-то произнес в трубку и снова сел на кровать.
   - Чья это сумочка, - вдруг спросила Ариф, показывая на небольшую  сумочку
дипломата, забытую им в номере, "Какой кретин", - в который разе  огорчением
подумал "Дронго".
   - Наверно, кто-то оставил, - сказал он.
   - Я знаю, чья это сумка. Это того глупого чиновника из МИДа,  -  закричал
Вагиф, - сейчас я ему отнесу.
   - Лучше сиди, отнесу я, - поднялся Фархад, - сейчас отнесу и позову его к
нам. На каком этаже он живет?
   - Кажется, на шестом. Можно спуститься по лестнице, - ответил Ариф.
   - Очень хорошо. Вы разливайте виски, положите лед, а я  сейчас  приду,  -
Фархад, взяв сумочку, вышел из номера.
   - Она похожа на женскую, - грозно заявил Вагиф.
   - С чего ты взял? - спросил Азиз.
   - Так мне кажется. Вообще мне он не нравится. Зачем мы должны его  звать.
Он похож на шпиона
   - Правильно. Везде оглядывается, осматривается, - ..покачал головой Ариф,
- у нас в Афганистане таких не любили.
   - Ты был в Афганистане? - спросил Азиз.
   - Целых четыре года, - кивнул Ариф, - был  там  переводчиком.  Поэтому  я
знаю фарсидский и не знаю арабского.
   - Вот не нравится он мне, - показал Вагиф на "Дронго", - не люблю,  когда
человек сидит трезвым. Почему не несут лед? Азиз, позвони еще раз.
   Тот снова поднял трубку, уже гневно произнеся заказ.
   Бросил трубку телефона.
   - Говорят, уже несут.
   - Я пойду за Фархадом, - встал Вагиф, - не нужен нам этот сука  из  МИДа.
Он вышел из номера. Поднявшись, Ариф вышел на балкон.
   - Все-таки здесь жарко, -  пробормотал  он  через  мгновение,  вернувшись
обратно в прохладную комнату.
   В дверь постучали. Официант  -  темнокожий  парень  из  Судана,  улыбаясь
принес лед.
   Почти сразу за ним ввалились Фархад и Вагиф.
   - Его нет в номере, - закричали они, - давайте разливать виски.
   Кроме  двух  стеклянных  стаканов,  стоявших  в  ванной  комнате,  ребята
принесли несколько пластмассовых стаканчиков и  теперь,  побросав  в  каждый
стаканчик  по  несколько  льдинок,  они  щедро  наполняли  стаканы  янтарной
жидкостью.
   Через пять минут кончилась еще одна бутылка.
   - Нет, ты пойми, - настаивал Вагиф, - что мы потеряли.  Мы  трахали  всех
женщин империи. Всех. Русских, украинок,  армянок,  азербайджанок,  узбечек,
литовок. А теперь?.. С чем мы остались? А наши нынешние лидеры получали свой
сексуальный, опыт в деревнях  в  общениях  с  курочками,  ослами  и  другими
животными.
   - И не говори,  -  почти  плакал  Ариф,  -  жили  хорошо.  Но  все  равно
независимость - вещь хорошая. Куда  хотим,  туда  и  едем.  Теперь  мы  сами
хозяева.
   - Какие хозяева? - скривил губы Азиз. - Одно название. Кто  нам  разрешит
распоряжаться  своими  богатствами?  Ни  Россия,  ни  США  этого  просто  не
позволят.
   - Вот, - сложил огромный кукиш  Фархад,  -  нужно  было  удержать  нас  в
империи, - вот, - показал он всем свой кукиш, - не смогли. Больше в  империю
не пойдем. Будем независимыми.
   "Дронго" молчал. Он не  любил  принимать  участия  в  пьяных  дискуссиях.
Непомерность выпитого давала о  себе  знать.  Ему  было  трудно  общаться  с
основательно нагрузившимися партнерами.
   - А какие здесь женщины, - сел на свой любимый конек Азиз, -  это  просто
колдовство. Вы видели  эту  пухленькую,  из  парфюмерного  магазина.  Просто
колдовство, - повторил он.
   - Лучше француженок никого не бывает, - махнул рукой Вагиф, - они и  наши
женщины самые лучшие на свете.
   - А польки? - спросил Фархад. - Про них забыли.
   - Ничего вы не понимаете, -  упрямо  возразил  Азиз,  доставая  еще  одну
бутылку,  -  самые  красивые  женщины  на  Востоке.  А  здесь  Восток  самый
настоящий.
   - Ты не увлекайся, - заметил Фархад, увидев как тот  щедро  разливает  по
стаканам уже очередную бутылку, - пришел позже всех, а пьешь больше всех  Ты
не наливай столько.
   В "Дронго" вдруг начало просыпаться  чувство  страха.  Словно  он  что-то
сделал не так. Может, его раздражал этот иракский профессор,  столь  неумело
демонстрирующий  обычную  проверку.  Или  его   раздражал   неряха-дипломат,
забывший свою сумку.  Может,  он  потерял  равновесие  после  той  беседы  в
"Аль-Рашиде", когда связной честно признался ему, что  выдал  свою  связь  с
российским, бывшим советским посольством. Страх нарастал.  Он  уже  понимал,
что-то должно случиться. Это было чисто  профессиональное  -  когда  заранее
предчувствуешь несчастье. Или провал. Что практически одно и то же. Каким-то
шестым,  седьмым,  восьмым  чувствами   профессионалы   умудряются   заранее
просчитывать степень возможных  неудач  и  моменты  катастрофы.  Иногда  это
помогает.  Часто  становится  почти  фатальной  неизбежностью,   когда   дар
Кассандры приносит только несчастье.
   Продолжать сидеть в этой компании было тяжело.  Гости  громко  спорили  о
достоинствах восточных женщин. Он бесшумно встал, выходя на балкон.  Перепад
температур между номером и балконом сразу давал о себе знать.
   Стояла удивительная ночь. Он впервые ощутил, что понимает  смысл  слов  -
река раскинулась. Тигр действительно лениво лежал, почти без движения.  Река
словно замерла.  На  другой  стороне  ярко  светились  башни  минаретов.  Он
наклонился вниз.  Там,  внизу,  суетилось  сразу  два  десятка  полицейских,
подъезжали все новые автомобили.
   - Что-то случилось, - подумал "Дронго", возвращаясь обратно в номер.
   Спор был в самом разгаре.
   - Давайте немного пройдемся, - предложил "Дронго" своим гостям.
   Очередная бутылка была почти пуста и именно это  обстоятельство  вынудило
их согласиться быстрее обычного.
   С шумом и криками они вывалились в коридор, вызвали лифт и поехали вниз.
   У выхода из лифта их встретил бледный министр печати.
   - Что случилось? - весело спросил Вагиф. - Ты сегодня какой-то странный.
   - У нас несчастье, - выдавил министр. Разбился наш товарищ...
   Он еще не договорил, когда "Дронго" бросился к выходу.
   Незадачливый дипломат был накрыт белой простыней. Но "Дронго" сразу узнал
его руку. И этот костюм - бедняга ходил в такую жару  в  горчичном  костюме,
обильно потея и не обращая внимания на насмешки.
   Вслед за ним из отеля вышли его гости.
   - Какой ужас, - только и сказал Ариф. Остальные молчали.
   "Волк" показал свои клыки, больно укусив.  Первая  кровь  на  этой  охоте
пролилась.

IV

   Рано утром  телефонный  звонок  разбудил  "Дронго".  Звонил  руководитель
делегации  -  заместитель  премьера  республики.  Ему  отвели  в   гостинице
Президентский номер - 506, с балконами, протянувшимися метров  на  тридцать.
Он был расстроен.
   - Такое несчастье, - сказал заместитель премьера, - вы об  этом  пока  не
передавайте. Я попросил и двух других наших представителей прессы. Мы  можем
испортить весь праздник.
   Заместитель   премьера   был    хорошим    писателем.    Но,    увлекшись
административной работой, он  забросил  литературу,  о  чем  часто  сожалел.
Будучи самолюбивым, волевым человеком, он тем не  менее  не  любил  рутинной
организаторской работы, предпочитая перекладывать ее на других.
   - Я все понимаю, - ответил "Дронго",  -  конечно,  мы  не  дадим  никаких
сообщений. Что-нибудь известно, как он погиб?
   - Просто свалился с балкона. Наверное, много выпил.  Этот  переход  через
Иран всем стоил  слишком  много  нервов  и  здоровья,  -  в  сердцах  сказал
заместитель премьера, прощаясь.
   "Дронго" положил трубку. Итак  -  версия  впечатляет.  Просто  напился  и
свалился с балкона. Правда,  имелся  один  маленький  недостаток  и  у  этой
версии. В отелях такого класса как "Аль-Мансур" пьяный гость просто  не  мог
просто так вывалиться с балкона. Решетки, стоявшие там,  были  почти  в  три
метра высотой. Для того чтобы выпасть,  нужно  было  очень  постараться  или
перелезть через балкон. Для трусливого  дипломата  и  к  тому  же  абсолютно
трезвого за полчаса до своей смерти, сделать это было крайне затруднительно.
   Он ждал своего связного долго, почти весь день.  Арабская  точность  была
сродни американской, только с зеркальной противоположностью. Если американец
говорил, что будет в пять часов утра, можно не  сомневаться,  что  без  пяти
минут пять американец будет на месте. Если это обещает араб, он вполне может
появиться в пять вечера или вообще не явиться. "Дронго" знал эту особенность
и не особенно огорчался, благо сама конференция, посвященная  юбилею  поэта,
Проводилась в конференц-зале его гостиницы.
   Афиф Заки прибыл только в третьем часу дня.
   Это был невысокий смуглый араб, одетый в  национальную  одежду.  "Дронго"
сразу узнал его по фотографиям, показанным ему еще раньше в Москве, куда  он
специально слетал на один день.
   Араб, видимо, тоже узнал его, уже по описаниям  своего  друга  и,  сделав
большие глаза, вошел в лифт. "Дронго" поспешил за ним. В лифте,  кроме  них,
было еще трое людей и Афиф Заки, демонстративно  отвернувшись,  смотрелся  в
зеркало.
   На пятом этаже  он  вышел.  "Дронго"  вышел  на  шестом  и  спустился  по
лестнице, где его уже ждал арабский связной.
   - Это вам, - сказал по-английски Афиф Заки, передавая ему сверток.
   - Спасибо. Что-нибудь удалось узнать?
   - Нет, ваш связной исчез сразу после того, как на него вышел ваш человек.
   - Они исчезли оба? - "Дронго" интересовала судьба его предшественников.
   - Да. Оба. И до сих пор ничего не известно о них.  У  нас  кроме  обычной
разведки и контрразведки есть еще полицейская разведка и  самая  страшная  -
партийная. Вам об этом говорили?
   - Об этом расскажете в следующий раз.  Слушайте  внимательно.  Мне  нужно
знать,   где   жил   предыдущий   посланец.   Гостиницу    я    знаю.    Это
"Палестина-Меридиан". Теперь мне нужно знать его номер. Вы можете узнать,  в
каком конкретно номере он жил?
   - Конечно могу.
   - Во-вторых, достаньте мне арабскую одежду к завтрашнему утру.
   - Вы знаете арабский язык? - удивился Афиф Заки.
   - Не знаю ни одного слова.  Но  пусть  это  вас  не  волнует.  Вы,  самое
главное, достаньте мне такую одежду.
   - Ее можно просто купить, - удивился еще больше араб.
   - Очень хорошо. Сколько стоит такой костюм?
   - Примерно полторы тысячи динаров.
   - Это значит, чуть больше двух долларов. А головной убор? Вот такой,  как
у вас, под Арафата.
   - Он так и называется "стиль Арафата". Он стоит очень дорого - почти  две
с половиной тысячи.
   - Значит, четыре. Итого шесть. Вот вам десять долларов,  приготовьте  мне
один такой костюм завтра утром и пришлите ко мне в гостиницу.
   - Лучше встретимся с вами на том берегу Багдада. У  следующего  от  вашей
гостиницы моста на рынке Аль-Рашида.
   - Рынок тоже так называется. Хорошо, договорились. Я приеду  туда  завтра
утром, в одиннадцать часов дня. Как мне вас найти?
   - Прямо у начала моста есть магазин серебряных изделий. Там нарисован вот
такой клинок, - Афиф Заки  показал  визитную  карточку,  -  я  буду  в  этом
магазине вас ждать. Там хозяин мой брат, но все  равно  при  нем  ничего  не
говорите. Даже по-английски. Выйдем  из  магазина  и  свернем  направо,  там
маленькая улочка. Тогда я вам и передам ваш пакет. Но ради Аллаха, для  чего
вам нужна эта одежда?
   - Как сувенир, - подмигнул ему "Дронго", - вы не сказали, кем был связной
у моего предшественника.
   - Он работал в