нов  сейчас  у  вас  работает.  Генералом  стал.  Впрочем,   не
удивляюсь.  Он  и  тогда  среди  нас  самым  умным  считался.  И   самым
терпеливым.
   - А подполковник Сарычев?
   - Он скрытный. Впрочем,  у  него  вся  работа  такая  была.  Он  ведь
докладывал о специальных группах. К тому времени уже работало  несколько
подобных групп. В Армении, Азербайджане,  Грузии,  Прибалтике...  Да  вы
сами все это знаете.
   - Он докладывал о работе специальных групп? - понял Алексеев.
   - По-моему, да. Но точно я  не  знаю.  У  нас  ведь  строгий  порядок
соблюдался.
   Каждый своим делом занимался.  Не  то  что  нынче,  такой  бардак.  И
преступности такой не было. У моей внучки в школе уже детей обирают. Где
это видано?
   - Да, конечно, - вежливо согласился  Алексеев.  -  Значит,  вы  точно
помните,  что  именно  Сарычев  докладывал  о  деятельности  специальных
групп?
   - Конечно, помню. А я в основном за общую работу  отвечал.  Память  у
меня, дай бог, хорошая.  Сейчас,  правда,  все  мемуары  писать  начали,
только не дело это для сотрудников разведки и  контрразведки.  Запретить
все это безобразие нужно.
   Разве можно о своей работе мемуары писать? Это только через  сто  лет
можно будет, когда людей живых не станет. А  иначе  нельзя,  вред  можно
большой принести товарищам.
   - Спасибо за беседу. - Алексеев собрался уходить.
   - Нет, - заупрямился старик, - вы чай сначала выпейте. И  хозяйку  не
обижайте, варенье ее попробуйте.
   -  Хорошо,  -  улыбнулся  полковник,  пододвигая  к  себе  вазочку  с
вареньем.
   - Раньше  все  по-другому  было,  -  оживился  старик,  найдя  в  нем
благодарного слушателя, - разве такой бардак допускали? А  сейчас  прямо
на улицах убивают. Я помню, как Крючков это переживал,  мучился.  Но  не
знал, как помочь, что сделать.
   - Сделал он то, что мог, -  напомнил  Алексеев,  -  придумал  ГКЧП  и
опозорился на весь мир.
   - Вы так думаете? - нахмурился старик. - А я вот мыслю по-другому. Он
ведь лично ничего не хотел для себя. Вы газеты нынешние читаете?  Почему
все президенты и премьеры  новых  государств  так  независимости  хотят?
Потому что народ свой так  сильно  любят?  Ничего  подобного.  Они  себя
больше любят. Себя и свои места. И свои  доходы.  И  семьи  свои  больше
любят. Вот поэтому и хотят стать независимыми, независимыми  от  Москвы,
независимыми от любой проверки,  делать  что  хочешь  и  ни  за  что  не
отвечать. А Крючков не  такой  был.  И  другие  не  такие,  в  сущности,
подлецы, как их потом начали изображать. Они не для себя старались.
   Это потом пресса "утку" пустила, что все они  боялись  потерять  свои
места. Да полно, вранье  это.  Какие  места?  У  людей  души  болели  за
поруганное отечество.
   - Чего же они тогда все проиграли? - добродушно спросил  Алексеев.  -
Почему у них ничего не получилось?
   - Глупы потому что, - честно ответил старик.  -  Им  казалось:  танки
выведут, немного людей попугают, и все. Ан нет.  Люди  уже  не  пугливые
были. Ничего не боялись. Да и знали, что танки ничего сделать не смогут.
Мишура это все, макеты картонные.
   - А вы бы стрелять начали? - очень серьезно спросил Алексеев.
   - Нет, - сразу ответил старик. - Меня ведь сразу выперли  на  пенсию.
"По болезни" написали, спасибо хоть за это.  Я  много  над  этим  думал.
Нельзя стрелять было. Все-таки нельзя. Пусть каждый своим умом  доходит.
Пусть каждый себе сам новую жизнь выбирает. Не через танки. Не правильно
это.
   - Ну вот видите, - поднялся Алексеев, - значит,  и  вы  так  думаете.
Спасибо вам за чай и за варенье. Все очень вкусно.
   - Вам спасибо, - ответил Мушкарев,  провожая  гостя  до  двери.  -  А
может, все правильно? - вдруг спросил он на прощание. - Может, так все и
должно быть?
   Алексеев пожал ему руку и, ничего не сказав, пошел по лестнице вниз.
   Через полчаса он уже читал личное дело Сарычева. Еще через полчаса он
узнал, что Сарычев дважды за  последние  годы  выезжал  в  Германию.  Он
вспомнил слова Владимира Владимировича о том, что нужно искать именно  в
Германии, среди друзей Савельева. Ни в одном личном деле не  указывались
друзья  полковника  Савельева,  служившие  в  Западной  группе  войск  в
Германии. Но сами поездки Сарычева казались достаточно симптоматичными.
   В половине шестого вечера он передал  поручение  оперативникам  взять
под наблюдение бывшего подполковника КГБ Сарычева. В семь  часов  вечера
ему позвонили из Службы внешней разведки.
   - Вы полковник Алексеев? - спросил незнакомый голос. - С вами говорит
подполковник Иевлев. Разрешите, я приеду к вам, у нас очень важное дело.
   - Хорошо, - уже ничему не удивляясь, согласился полковник, - мы можем
встретиться завтра.
   - Нет, - возразил Иевлев, - нам нужно встретиться  прямо  сегодня.  У
нас очень важное дело.
   - В таком случае я вас жду, - сухо сказал Алексеев, взглянув на часы.
   Через двадцать минут подполковник  Иевлев  приехал.  Среднего  роста,
неестественно худой, с выпирающим кадыком и мохнатыми бровями, он скорее
походил на учителя  математики  или  физики,  чем  на  профессионального
разведчика.
   Алексеев сел напротив подполковника, с интересом разглядывая гостя.
   - Видимо, случилось нечто очень важное, если  вы  решили  встретиться
так срочно, - предположил он.
   - Да,  -  согласился  Иевлев,  -  речь  идет  об  исчезнувшей  группе
полковника Савельева.
   Алексеев ожидал услышать именно эту фразу, но тем не менее все  равно
был несколько смущен.
   - Я вас слушаю, - сказал он, не выдавая своего  отношения  к  данному
делу.
   - Мы знаем, что ФСБ начала  активный  поиск  группы  Савельева  после
убийства полковника Лякутиса. Но дело в том, что наша служба разыскивает
эту группу и документы, которые имеет Савельев, уже очень  давно,  почти
два года. Несколько раз нам удавалось выйти на Савельева, но каждый  раз
сделка срывалась. Мы готовы даже купить эти  документы,  заплатив  любую
цену.
   - Вы все-таки ошиблись. Нас интересует, кто и зачем  убил  полковника
Лякутиса, - несколько напряженно сказал Алексеев.
   - Нас  тоже  это  интересует.  Но  только  параллельно  с  получением
документов.
   Поймите  нас   правильно,   они   представляют   для   нашей   службы
исключительную ценность.  Там  практически  все  данные  по  современным
литовским политикам, среди которых попадались и  осведомители  КГБ.  Это
бесценный материал, он ни при каких условиях не должен попасть  в  чужие
руки. Тем более что  за  ним  уже  начали  охотиться  спецслужбы  других
государств, в том числе сами литовцы и англичане.
   - При чем  тут  англичане?  -  поморщился  Алексеев.  -  У  вас  своя
специфика, а у нас своя.  Мы  ищем  убийцу.  Понимаете,  убийцу.  Кто-то
застрелил Лякутиса.
   Кто-то убил на Украине Лозинского. Вы  хотите,  чтобы  мы  прекратили
поиски виновников этих убийств?
   -  Нет.  Вы  занимаетесь  убийствами,  но  наши  усилия   не   должны
пересекаться  в  определенных   плоскостях,   -   объяснил   Иевлев.   -
Постарайтесь войти в наше положение. А насчет убийств могу вам  сказать:
их было не два, а три.
   - Как три? - удивился Алексеев. - Кого еще успели убить?
   - Вы знаете только о втором и третьем убийствах, - пояснил разведчик,
- но было еще первое. В Литве убит заместитель министра иностранных дел.
И мы напрямую связываем это убийство с делами Лякутиса и Лозинского.
   - Это в Прибалтике, - отмахнулся Алексеев, - нас это не касается.
   Иевлев удивленно посмотрел на него сквозь очки и спросил:
   - Вы действительно считаете, что происходящие  в  Прибалтике  события
могут нас не волновать?
   - Я этого не говорил, - ответил раздосадованный  Алексеев,  -  просто
убийство в Прибалтике расследует не наша служба. Это не является  сферой
деятельности ФСБ.
   - Конечно, - улыбнулся Иевлев, - а  прослушивание  телефонов  бывшего
подполковника КГБ Сарычева является прерогативой ФСБ?
   - Откуда вы знаете?
   - Мы уже целый год сидим на телефонах, - пояснил  Иевлев,  -  пытаясь
засечь тот момент, когда он выйдет на связь с группой Савельева. Для нас
очень важны эти документы, - снова повторил он.
   - Ясно, - понял наконец причину столь  позднего  визита  офицера  СВР
полковник Алексеев, - вы хотите, чтобы мы сняли наблюдение  с  Сарычева.
Но  я  не  могу  этого  сделать.  Мы  обязаны  по  своим  каналам  вести
расследование об убийстве двух бывших  офицеров  КГБ.  Согласитесь,  это
тоже очень серьезно.
   - Именно поэтому мы и предлагаем объединить наши усилия, -  предложил
Иевлев, - лавры победителей нам не нужны. Для нас важны документы.
   - Что вы хотите? - прямо спросил Алексеев.
   - Завтра в три часа  в  пивном  баре  на  Ордынке  должна  состояться
встреча Сарычева с Лозинским. Он еще не знает, что Лозинский  мертв.  Но
на встречу прибудет еще кто-то третий, который и должен свести  Сарычева
с Лозинским для их последующих  совместных  командировок  в  Германию  к
Савельеву. Вы сделаете нам большое одолжение, если проконтролируете  эту
встречу, арестуете Сарычева и сорвете его  план.  Конечно,  если  бы  не
смерть Лозинского, мы постарались бы все устроить своими силами, узнать,
куда именно они поедут и где будут встречаться.
   Но он, к сожалению, мертв, а значит, и завтрашняя  встреча  никак  не
сможет закончиться совместной командировкой.  Я  думаю,  вы  все  поняли
правильно.
   - У Сарычева завтра встреча? - переспросил Алексеев.
   - Да. Он говорил с Савельевым. К сожалению, мы  не  успели  уточнить,
откуда звонил последний. Тот находится где-то в Германии и  периодически
звонит своему старому знакомому. Можно  сказать,  что  Сарычев  исполнял
здесь для  Савельева  роль  наблюдателя.  Тот  умеет  привлекать  людей,
прельщая их огромными суммами будущих  гонораров  за  имеющиеся  у  него
документы. Но сразу предупреждаю вас, что Сарычев не  знает,  где  живет
Савельев. Иначе мы бы сами давно взяли Сарычева.
   - Говорите адрес, - потребовал Алексеев.
   - И последнее условие, - улыбнулся Иевлев. - Если на встрече окажется
еще кто-то третий, вы передаете его нам.  Хотя  бы  на  один  день,  для
допроса. Потом мы вернем его вам.
   - Договорились, - согласился Алексеев, - а теперь скажите, где у  них
намечена встреча.

Глава 15

   Дронго, стараясь не обращать на себя внимания, потихоньку наблюдал. У
незнакомца выбили  пистолет  и  надели  наручники.  Пистолет  отлетел  в
сторону, и его подобрал один из  сотрудников  ФСБ.  Арестованный,  поняв
безнадежность сопротивления, уже не вырывался.
   - Вы арестованы, Сарычев, - громко сказал один из молодых людей,  еще
минуту назад веселившийся в компании. Рядом с ним стояли четверо  других
сотрудников ФСБ.
   "Неплохо, - подумал Дронго, -  они  совсем  неплохо  поработали.  Для
нынешней молодежи это довольно прилично".
   - Прошу нас извинить! - сказал один из сотрудников, очевидно, старший
по званию. - Всех,  кто  сидит  в  баре,  прошу  приготовить  документы.
Волноваться не следует: обычная проверка.
   Сарычева уже подняли и посадили на стул.
   - Может, вы скажете нам, с  кем  должны  были  здесь  встретиться?  -
последовал вопрос.
   Тот угрюмо молчал. В бар  вошли  еще  несколько  человек.  Среди  них
выделялся один, лет сорока пяти. Он подошел к Сарычеву.
   - Добрый день. Я полковник Алексеев.
   Даже услышав эту фамилию, Дронго продолжал медленно пить пиво, словно
происходящее его не  касалось.  Сидевшие  недалеко  две  девушки  весело
обсуждали   случившееся,    будто    присутствовали    на    театральном
представлении.
   - С кем вы должны были здесь встретиться? - еще раз спросил Алексеев.
   Сарычев молчал.
   - У вас одна минута, - предупредил полковник, - мы все равно проверим
документы у всех посетителей бара,  включая  обслуживающий  персонал,  и
найдем этого человека. Так не усложняйте ситуацию  и  назовите  его  имя
сами.
   Сарычев поднял на него злое лицо.
   - Я не понимаю, о чем вы говорите.
   - Вы все прекрасно понимаете, - возразил полковник, - тем более мы  с
вами бывшие коллеги. Повторяю, мне нужно знать, с кем именно у вас здесь
назначена встреча.
   Кроме Дронго, продолжающего пить столь не любимое  им  пиво,  и  двух
девушек-соседок, в баре находилось еще человек  десять  посетителей,  не
считая людей, оказавшихся  сотрудниками  ФСБ.  Но  внимание  Дронго  уже
привлек молодой, лет двадцати пяти человек в кожаной куртке  и  джинсах,
нервно теребивший лежавшую рядом с ним газету и глядевший в ту  сторону,
где допрашивали Сарычева.
   Полковник подождал еще  несколько  секунд  и  громко  приказал  своим
людям:
   - Начинайте проверку документов.
   Сотрудники  начали  обходить  столики,  внимательно  читая  документы
посетителей и записывая данные в свои  книжки.  Дронго  понял,  что  уже
через минуту его разоблачат. Наверняка его  данные  есть  у  сотрудников
ФСБ, которые к тому же его ищут.
   Проверив девушек, сотрудники ФСБ подошли к Дронго.
   - Ваши документы, - попросил один из них.
   Еще одна пара сотрудников двигалась по залу с другой  стороны  и  уже
стояла  около  молодого  человека,  привлекшего  внимание  Дронго  своим
поведением. Дронго, нахмурившись, полез  за  паспортом.  И  тут  молодой
человек вдруг вскочил со своего места и  толкнул  одного  из  подошедших
сотрудников. Тот, не ожидая подобного, отлетел к столу. Второй сотрудник
попытался  достать  оружие,  но  молодой  человек  уже  успел  выхватить
пистолет и быстро выстрелил в него два раза. Потом  бросился  к  выходу,
стреляя вверх.
   - Дорогу! - кричал он. - Дайте дорогу, иначе я всех перестреляю.
   Стоявшие рядом с Дронго сотрудники выхватили  пистолеты  и  бросились
следом за парнем. Дронго посмотрел на стоявшую  перед  ним  кружку  и  с
удивлением отметил, что выпил почти все пиво.
   - Не стрелять! - отчаянно крикнул Алексеев. - Не стрелять!
   Но в поднявшейся  суматохе  его  никто  не  слышал.  Молодой  человек
выстрелил  еще  раз,  но  не  успел  добежать  до  дверей.   Разъяренные
сотрудники ФСБ, увидев  своего  товарища,  истекающего  кровью,  открыли
огонь на поражение.
   На  первый  выстрел  молодой  человек  не  среагировал,   словно   не
почувствовав, как  пуля  пробила  плечо.  Второй  выстрел  заставил  его
споткнуться, а следующие пули  просто  изрешетили  его  кожаную  куртку.
Незнакомец упал на пол, съежился.
   - Не стрелять! - в очередной  раз  крикнул  Алексеев,  но  кто-то  из
сотрудников ФСБ еще раз выстрелил в дернувшееся тело. На полу лежал  уже
мертвый человек.
   Алексеев бросился к нему, расталкивая своих сотрудников.
   - Я же просил не стрелять, - зло говорил полковник  оперативникам,  -
куда бы он делся? На улице все равно наши люди.
   - Вы же видели, он начал первым, - оправдывался один из них, - а Рома
тяжело ранен. Он выстрелил ему прямо в живот.
   - Врача! - крикнул другой.
   Раненый сотрудник ФСБ истекал кровью.
   Дронго уже стоял в толпе любопытных рядом с девушками, наблюдая,  как
помогают тяжелораненому. Сотрудники ФСБ прекратили проверку  документов.
Одни  суетились  возле  пострадавшего  товарища,  другие  выносили  труп
убитого.
   Алексеев, тяжело вздохнув, подошел к Сарычеву.
   - Это все на вашей совести, подполковник, - сказал он  устало,  -  во
всем виноваты только вы один. Я же просил вас назвать имя человека.
   - При чем тут я, - пожал плечами Сарычев, - я  вообще  первый  раз  в
жизни вижу этого парня. Может, это  какой-нибудь  бандит,  не  желающий,
чтобы у него проверяли документы.
   - Ладно, Сарычев, мы все равно  разберемся,  -  сказал  Алексеев,  но
Дронго уже не слышал этих слов.  Воспользовавшись  общей  суматохой,  он
вышел на улицу и смешался с толпой собравшихся у бара зевак.
   Приехали  машина  "Скорой  помощи",  несколько  автомобилей  милиции,
появилась даже машина ГАИ.  Сначала  вынесли  тяжелораненого  сотрудника
ФСБ, который был еще в сознании и стонал  от  боли.  Потом  увезли  тело
убитого  незнакомца,  прикрытое  простыней,  сквозь  которую  проступало
красное пятно.
   И  только  после  этого  из  бара   вывели   в   наручниках   бывшего
подполковника КГБ Сарычева и посадили в черную "Волгу", собираясь  везти
на допрос.
   - Вы хорошо отделались,  -  услышал  Дронго  за  своей  спиной  шепот
Потапчука и повернул к нему голову. "Ликвидатор" умел подойти к  нужному
человеку в толпе незаметно и скрытно.
   - Вы все видели?
   - Я только слышал, - ответил Потапчук.
   - Кто это такой? - спросил Дронго,  кивнув  на  арестованного,  когда
того сажали в машину. - Вы его знаете?
   -  Наш  бывший  куратор.  Подполковник  Сарычев,  -  шепотом  сообщил
Потапчук. - Он обычно работал непосредственно с самим Савельевым. А кого
они пристрелили?
   Что за стрельба доносилась из бара?
   - Потом расскажу, - сказал Дронго, - давайте уйдем отсюда быстрее.
   Они выбрались из толпы, удаляясь от места происшествия.
   - Сарычев пришел на встречу, - рассказывал Дронго,  -  но  сотрудники
ФСБ его уже там ждали. Значит,  они  знали  об  этой  встрече.  Надеюсь,
теперь вы не сомневаетесь,  что  число  соискателей  "клада"  достаточно
велико? Все хотят получить документы.
   - А кто там стрелял?
   - Это я еще не знаю. Какой-то молодой парень, когда  к  нему  подошли
проверять документы, вдруг вытащил пистолет и открыл огонь, тяжело ранил
одного из сотрудников ФСБ. Попытался бежать, и его пристрелили.
   - Глупо, - вздохнул Потапчук, - в таких случаях глупо сопротивляться.
Я видел, как они все оцепили, и, честно говоря, уже начал волноваться за
вас.
   Обидно было бы с вами расстаться сразу после нашего знакомства.
   - Оценил ваше благородство, - заметил Дронго, - но от  этого  мне  не
легче.
   Чтобы на меня не  обращали  внимания,  я  выдул  целую  кружку  пива,
которого в жизни не пил. И, честно говоря, спасло меня только чудо.  Или
этот погибший, в данном случае это одно и то же.
   - Вы думаете, Сарычев пришел с ним на встречу? С этим убийцей?
   - Конечно, нет. Сарычев пришел на встречу с Лозинским, которого  знал
в лицо и которому он, очевидно, послал телеграмму от имени Савельева.  А
этот молодой тип оказался в баре лишним. Более того, боюсь, он не просто
"третий лишний". Он как раз один из тех, кто убрал Лозинского  и  теперь
охотится за документами.
   - Но вы же сами утверждали, что Лозинский им ничего не сказал.
   - Да. Но это еще ничего не значит. Во-первых, я могу ошибаться,  хотя
телеграмма все-таки неоспоримое доказательство. А во-вторых, эти  убийцы
обладают поразительной осведомленностью. Сначала они узнают,  где  живет
Лозинский, затем находят этот бар. По-моему, об этом парне  знал  и  сам
Сарычев.
   Вопрос только в том, откуда об этом стало известно сотрудникам ФСБ?
   - Вы снова хотите сказать, что я с  ними  связан?  -  мрачно  спросил
Потапчук.
   - Нет. Теперь  я  точно  знаю,  что  вы  не  имеете  к  ним  никакого
отношения.
   Иначе вы пошли бы в бар вместе с мной. Но в таком случае  получается,
что за документами охотится слишком  много  людей.  Я  еще  не  понимаю,
почему арестовали Сарычева и как ФСБ на него вышла. По-моему, нам  нужно
найти наконец самого Игната Савельева.
   - Каким образом?
   - Для начала неплохо бы разыскать его кузена, - сказал  Дронго,  -  и
как можно скорее. Иначе  нас  снова  опередят.  Число  наших  соперников
почему-то постоянно растет.

Глава 16

   Дронго   понимал,   что,   лишь   связавшись   снова   с   Владимиром
Владимировичем, он сумеет получить нужную информацию.  Но  ясно  было  и
другое. После случившегося сегодня происшествия  сотрудники  ФСБ  удвоят
усилия и, вполне  вероятно,  начнут  более  пристально  опекать  старого
разведчика. Вторичная встреча с ним сопряжена с большим риском и грозила
обернуться серьезными неприятностями.
   И тогда Дронго решил обратиться непосредственно к своим "заказчикам".
Он позвонил из гостиницы  в  Вильнюс  Хургинасу,  оставившему  ему  свои
служебные и домашний телефоны на случай  непредвиденных  осложнени