стреляла  в
машину до тех пор, пока водитель не уткнулся головой в  рулевое  колесо.
Автомобиль начал реветь на всю  улицу.  Она  расстреляла  всю  обойму  и
наконец опустила пистолет. И только потом села на землю и заплакала.
   Когда через полчаса приехали сотрудники милиции, они долго  не  могли
поверить, что эта хрупкая девушка расстреляла  двух  бандитов,  один  из
которых числился во всесоюзном розыске. И только увидев ее порезанную  в
двух местах руку, они поняли, почему она сидела на земле и  не  отвечала
на вопросы столпившихся вокруг нее людей.

Глава 31

   Утром пришло сообщение из Москвы. На этот раз сотрудники СБК  провели
проверку всех известных женщин, проходивших по информационным данным  не
только ФСБ и МВД, но и военной контрразведки, которая  систематизировала
все сведения  о  женщинах-убийцах.  Особый  упор  делался  на  тех,  кто
участвовал в чеченской войне.
   Выяснилось, что подходящих кандидатур на подобную роль  было  не  так
много. Только три женщины, причем одна из них была уже  в  возрасте.  Ей
было за тридцать, и она вряд ли подходила под описание  дежурных.  Кроме
того, у нее на подбородке был шрам, который невозможно было не заметить.
Оставались еще две кандидатуры.
   Обе женщины были спортсменки. Обе  высокого  роста.  Инга  Ольшанская
была бывшей чемпионкой по биатлону, и на ее счету военная  контрразведка
числила немало подвигов. Другая - Светлана  Вахтрамяэ  -  была  мастером
спорта по  стрельбе  и  занималась  раньше  художественной  гимнастикой.
Правда,  обе  они  блондинки,  а  приходившая  к  консулу  женщина  была
брюнеткой, но это не так важно, волосы можно и перекрасить.
   Фотографии обеих  женщин  прилагались.  Министерство  внутренних  дел
собиралось размножить  эти  фотографии,  чтобы  раздать  их  сотрудникам
милиции, но  Дронго  полагал,  что  женщина-убийца  уже  давно  покинула
пределы Дагестана. После  убийства  консула  по  распоряжению  Москвы  в
Дагестане  было  введено  специальное  положение,  по  которому   каждый
приезжавший в республику обязан был зарегистрироваться.
   В три часа дня из Махачкалы вылетал самолет в Грозный. В  нем  должны
были находиться сотрудники СБК  и  Дронго  со  своим  напарником,  Перед
отъездом он еще раз зашел к Низаметдинову.
   - Я улетаю в Грозный, - сообщил Дронго, -  вместе  с  офицерами  Бюро
координации.  Постараюсь  узнать  что-нибудь  в  Чечне  об   исчезнувшем
самолете.
   - Почему вы не поехали  с  членами  комиссии  в  Кызылюрт?  -  нервно
спросил Низаметдинов.
   - Это мое дело, - жестко отрезал Дронго. - Если вы будете вмешиваться
в мое расследование, я вообще прекращу всякие поиски.
   -  Что  мне  передать  компетентным  лицам?  -  немного  умерил  свою
раздражительность его собеседник.
   - Что вы действуете всем на  нервы,  -  ответил  Дронго  и  вышел  из
комнаты.
   Ровно в три часа дня самолет взял курс  на  Грозный.  Кроме  офицеров
бюро, в нем находилась Делегация Дагестана во главе с секретарем  Совета
безопасности.
   Он  летел  на  переговоры  по   вопросу   освобождения   дагестанских
сотрудников милиции.
   Когда самолет взлетел,  Чумбуридзе  пересел  к  Дронго.  Самолет  был
старый - "Ту-134". И хотя  лететь  было  недалеко,  Дронго  по  привычке
опустил заслонку иллюминатора и закрыл глаза.
   - Вы не любите летать самолетом? - понял Георгий.
   - Ненавижу, - признался Дронго, - но все время летаю,  -  добавил  он
меланхолически.
   - Да, настроение у вас от этого не улучшается...
   - Хорошо еще, что лететь недалеко, - пробормотал Дронго.
   - Мы будем на месте минут через сорок, - взглянул на часы Чумбуридзе.
- Вы думаете,  в  Грозном  могут  знать  что-нибудь  об  этом  проклятом
исчезнувшем самолете?
   - Поэтому я тоже лечу вместе с вами.
   - Почему его не могут найти, как вы думаете? Может, его действительно
не хотят найти?
   - Или не могут. А еще  точнее  -  кто-то  мешает  искать  самолет.  И
убийство консула вполне укладывается в эту версию.
   Чумбуридзе замолчал и больше  ничего  не  спрашивал.  Вскоре  самолет
пошел на посадку. Стюардесса объявила об этом, попросив всех пристегнуть
ремни.  Через  некоторое  время  самолет  благополучно  приземлился.   В
аэропорту их встречало сразу несколько машин. Сотрудники бюро  и  Дронго
со своим провожатым сели в автомобили работников чеченского МВД, которые
встречали, их в аэропорту, и они поехали в центр города.  Первая  машина
была. "Волга" "ГАЗ-31", вторая "Волга" "ГАЗ-24". В обеих машинах  сидели
по  два  сотрудника  чеченского  МВД.  В  первой  находились  еще   трое
сотрудников СБК, во второй - Дронго и его напарник.
   Остальные поехали  чуть  позже  -  они  давали  интервью  собравшимся
журналистам.
   Обе машины двигались к центру, когда  раздался  взрыв  выпущенной  из
гранатомета гранаты. Дронго сразу же понял, что стреляли именно  в  них.
Передняя машина едва не  перевернулась,  резко  затормозив  и  с  трудом
удержавшись на трассе. Дронго открыл дверцу,  выпал  из  машины.  Исмаил
выпал следом. Третьим выпрыгнул сотрудник чеченского МВД, встречавший их
в аэропорту. Водитель на мгновение замешкался. И в  этот  момент  второй
выстрел из гранатомета попал прямо в машину. Взрыв подбросил ее вверх, и
машина загорелась. Водитель с криком выбросился на дорогу.  Он  был  еще
жив, но охвачен огнем.
   Увидев горящего шофера, Дронго вскочил, стаскивая с себя  пальто.  Он
ринулся к водителю, набросил на него пальто и, не  обращая  внимания  на
его отчаянные крики, прижал к асфальту, сбивая пламя. Когда через минуту
к ним подскочили Другие, огонь уже был потушен и водитель, тяжело  дыша,
смотрел на Дронго.
   - Спасибо, друг, - прошептал он, прежде чем потерять сознание.
   - В нас стреляли... - бросился к ним Чумбуридзе.
   -  Я  же  говорил,  что  нам  пытаются  помешать,  -  сказал  Дронго,
поднимаясь с земли.
   - Кто  стрелял?  -  закричал  один  из  сотрудников  чеченского  МВД,
подбегая к ним. Другие, достав автоматы, Стреляли в сторону разрушенного
дома, откуда были выпущены гранаты.
   - Вам повезло, что они целились  сначала  в  нашу  машину,  -  сказал
Чумбуридзе. Его коллеги в это время, достав пистолеты, бросились к  дому
пытаясь найти стрелявших.
   - Работали профессионалы, - возразил Дронго. - Сначала они остановили
ваш автомобиль чтобы остановились  и  мы.  А  потом  выстрелили  в  нашу
машину.
   Хотели наверняка.
   - Значит, они стреляли именно в вас, - догадался Чумбуридзе.
   - Пойдемте посмотрим, - предложил Дронго.
   - Нет, - сказал вдруг Исмаил, вспомнив, что в его обязанности входила
и охрана Дронго, - там опасно.
   - Иди к черту! - разозлился Дронго. - Нам нужно посмотреть,  что  там
происходит.
   Он пошел первым, за ним отправились Чумбуридзе и  Исмаил.  Сотрудники
чеченского МВД, рассыпавшись по всему зданию, прочесывали этажи, пытаясь
найти  кого-нибудь.  У  того  места,   откуда   стреляли,   лежали   два
гранатомета. Очевидно, их бросили убийцы.
   - Их было двое, - уверенно сказал Дронго. - Выстрелы произведены один
за другим. Стреляли два человека, почти одновременно.
   Он наклонился к гранатометам, внимательно разглядывая их.  Потом  сел
на корточки, пытаясь рассмотреть гранатометы поближе.
   - Что вы смотрите? - удивился Чумбуридзе.
   - Это слишком мужской вид оружия, - пояснил Дронго, - из  него  может
стрелять только человек с короткими волосами. Гранатомет  кладут  плечо,
это вы наверняка знаете. И, мне кажется,  я  обнаружил  одну  интересную
деталь. Когда стреляешь из гранатомета, нельзя так спешить. А они  очень
спешили, им нужно было уйти отсюда побыстрее.
   Он бережно снял с  одного  из  гранатометов  длинный  женский  волос.
Светлый волос блондинки.
   - Я же говорил, - показал он волос майору Чумбуридзе, -  они  слишком
торопились.  Гранатомет  не  предназначен  для  женщин.  Это  та   самая
женщина-убийца, которая застрелила консула.
   - Тогда получается, что она ждала именно - спросил Чумбуридзе.
   - Верно. Она знала, что я прилечу в Грозный. И либо здесь есть  нечто
такое, что нужно от меня скрыть, либо  меня  нужно  убрать  за  излишнюю
ретивость в Махачкале. При любом варианте она хотела убить именно  меня.
Светлые волосы...
   Это одна из тех двух женщин,  данные  на  которых  были  получены  из
военной контрразведки.
   -  Вам  нужно  быть  осторожнее,  -  сказал  Чумбуридзе,   -   кто-то
целенаправленно убирает всех занятых поисками самолета.
   - Кто-то заказывает им эти убийства, - хмуро возразил  Дронго.  -  Не
так важно, кто их  совершает,  важно  -  кто  является  заказчиком  этих
убийств.
   - Может, вам лучше отсюда уехать? - предложил Чумбуридзе.
   - Они именно этого и хотят, - задумчиво заметил Дронго. -  Интересно,
что в меня уже не в первый раз стреляет именно женщина. Однажды  в  меня
уже стреляла женщина, которой удалось меня тяжело ранить. Тогда  думали,
что я не выживу.
   - Вы хотите повторить этот печальный опыт?
   - Кажется, нет. Во всяком случае, не  с  таким  результатом.  Я  стал
старше и мудрее. Значит, сей. час со мной труднее справиться.
   Дронго вернулся к машинам.  Их  автомобиль  сгорел  полностью.  Через
некоторое время подъехали новые автомобили, и  они  сели  в  них,  чтобы
проехать в Министерство внутренних дел Чечни.
   В  самом  министерстве  царила  почти  фронтовая  обстановка.   После
окончания войны Чечня оказалась наводнена оружием, боеприпасами и массой
неустроенных, озлобленных людей, потерявших свои семьи или близких.  Они
ничего не умели  делать,  только  воевать.  И  это  была  самая  большая
проблема чеченских властей.
   Нужно было обустраивать всю эту массу  вооруженных  людей,  найти  им
работу, обеспечить оставшиеся почти без средств к существованию семьи.
   В этих условиях участились похищения людей с  целью  выкупа.  Никаких
других источников существования у людей часто просто не было.  Экономика
была полностью разрушена во время войны. Тысячи людей не имели крыши над
головой, а те, кто имел, часто обходились без света,  воды,  тепла.  Это
была другая жизнь, другие обычаи, другие нравы, зачастую не понимаемые в
Москве, а потому чужие и враждебные официальным властям,  На  встрече  с
министром внутренних дел Чечни Чумбуридзе и Дронго  интересовали  только
сведения о пропавшем самолете. Ничего нового министр  сообщить  не  мог.
Самолет не приземлялся Грозном и не садился нигде поблизости.
   Собственно, в других местах такой самолет, как "Боинг-737", и не  мог
сесть.
   Только в аэропорту Грозного, но там он не появлялся. Если  бы  авария
произошла  где-нибудь  рядом,  они  бы  знали  об  этом.  Однако  ничего
подобного не было.
   Министр не мог отвечать за самолеты, которые пролетали над Чечней.  У
них просто не было радаров, способных следить за самолетами, летящими на
высоте десяти километров.
   Но министр был твердо убежден, что  самолет  и  не  мог  дотянуть  до
Чечни.
   Если российские радары засекли самолет у побережья Каспийского  моря,
где он упал, то лайнер не мог дотянуть до Чечни, это было ясно и без его
пояснений.
   Когда разговор закончился, Чумбуридзе и Дронго вышли из кабинета. Оба
понимали, что министр прав. Однако в Чечне могли что-то слышать о гибели
"Боинга". Но министр твердо сказал,  что  никаких  известий  о  погибшем
самолете в Грозный не поступало.
   - Нужно вернуться в аэропорт и  проверить,  какие  самолеты  вылетали
отсюда в последние две недели, - предложил Дронго.  -  Может  быть,  сам
министр не знает, что там происходит.
   - Вы думаете, кто-то доставил сюда груз и вывез его отсюда тайком?  -
спросил Чумбуридзе. - Нет, такого быть не может. Мы ведь  знаем  в  СБК,
какой груз предположительно мог  находиться  в  самолете.  Я  поэтому  и
пытался узнать у вас.
   - Но вы не говорили, что знаете.
   - А вы не сказали, что находилось в самолете! - улыбнулся Чумбуридзе.
   В аэропорту выяснилось, что ни один самолет не мог взлететь  и  сесть
без разрешения представителей местных властей. Руководство аэропорта  не
имело права самостоятельно давать разрешение на какие-либо посадки.
   - Что будем делать? - спросил разочарованный Чумбуридзе.
   - Нужно выехать к границе Чечни с Дагестаном, побывать  в  нескольких
пограничных селах. Попросим у  министра  машину  и  поедем  на  границу.
Возможно, там что-нибудь слышали про этот самолет.
   В этот момент зазвонил мобильный телефон Чумбуридзе.
   - Слушаю вас.
   - Чумбуридзе, передайте Дронго, что мы  знаем  имя  женщины,  которая
убила консула в Махачкале, - услышал Георгий тревожный голос  Максимова.
- По нашим данным, Вахтрамяэ недавно погибла в автомобильной катастрофе.
Это могла быть  только  Инга  Ольшанские.  Ты  меня  слышишь?  Она  была
снайпером во время чеченской войны. Настоящий  профессиональный  убийца.
Пусть он знает.
   - Понятно, - уныло ответил майор. - Она стреляла  в  нашу  машину  из
гранатомета, как только мы приехали сюда.
   - Почему не сообщил?
   - Это случилось два часа назад. Просто не успел.
   - Что думаете делать?
   - Дронго предложил выехать на границу Чечни с Дагестаном и  проверить
несколько пограничных  селений.  Возможно,  там  слышали  что-нибудь  об
упавшем самолете.
   - Проверяйте. Но помните, что завтра последний день.  Послезавтра  вы
должны уехать из этого района. Я выпросил для вас только два дня.
   - Хорошо. - Майор убрал телефон и сказал Дронго:
   - Они знают имя убийцы. Это Инга Ольшанские. Если она в Чечне, нам ее
все равно не выдадут. Она сражалась против  российских  войск  во  время
войны.
   - Ничего, - подвел итог Дронго, - зато, когда в меня будут стрелять в
следующий раз, я хоть буду знать имя своего убийцы.

Глава 32

   В полдень колонна въехала в поселок Октябрьский.  Это  был  небольшой
поселок на границе с Чечней. Здесь жило не  больше  двухсот  человек,  в
основном старики и старухи.  По  всему  поселку  стояли  пустые  дома  с
выбитыми окнами. Из трехсот домов две трети  пустовали.  Здесь  когда-то
было  отделение  колхоза  имени  Сталина.  Колхоз  переименовали   после
пятьдесят шестого года в колхоз имени XX съезда КПСС. В  шестидесятые  -
семидесятые годы он был довольно зажиточным.
   Затем началось укрупнение колхозов, основная дорога была перенесена в
другую сторону, ферма, на которой работали большинство жителей  поселка,
закрылась.
   Постепенно отсюда стала уезжать молодежь.
   Вскоре закрыли и неперспективную школу. Отток Молодых уже  невозможно
было остановить. После  развала  страны  и  образования  независимой  от
федеральных властей Чечни отсюда стали убегать  целые  семьи.  Во  время
войны поселок почти вымер, и теперь в нем оставались лишь самые  стойкие
и самые обездоленные, которым просто некуда было бежать.
   К остановившимся машинам сбежались несколько  ребятишек,  живущих  со
своими дедушками и бабушками. Высоченко приказал выставить охрану,  хотя
видел, как устали его люди. В каждой машине  находилось  не  более  двух
человек, если не считать его собственного джипа и идущей впереди  машины
разведчиков. Водители, сменявшие  друг  друга  через  каждые  пять-шесть
часов, здорово уставали. Он понимал, что взять с собой  такой  маленький
отряд было непростительной ошибкой, но он хотел избежать  риска.  Теперь
стало ясно, что он ошибался.
   Его боевики устало сидели на полу в  одном  из  пустых  домов,  когда
Высоченко подозвал к себе Казбека.
   - Что будем делать? - спросил он.  -  Ребята  не  дотянут  до  твоего
самолета. Все достается очень трудно. Нужно, чтобы в машинах  было  хотя
бы по три человека.
   - Да, - согласился Казбек, - но грузовики бросать нельзя, иначе мы не
сможем ничего вывезти. На одном лебедка, на других двух оружие. Мы можем
от него избавиться, но мы не знаем, что будет в самолете.
   - В последней машине у нас два человека, - напомнил Высоченко, - а  у
тебя четверо. Давай я возьму двоих ребят у тебя и дам  своего  водителя.
Пусть пересядут в грузовики. Тогда в грузовиках будет по три человека, а
в трех джипах по два. Пойми, у нас нет другого выхода.
   - Мне нужно, чтобы в нашей машине сидели  хотя  бы  три  человека,  -
возразил Казбек. - Если сяду за руль, то не смогу вести колонну.
   - Что делать?
   - Меняй людей, - согласился Казбек, - заменяй  уставших.  Но  смотри,
чтобы машины вели водители, которые не заснут, иначе  мы  не  доедем  до
места назначения.
   - Это я и без тебя знаю, - отмахнулся Высоченко.
   Он тяжело поднялся и пошел к  машинам.  Три  грузовика  и  три  джипа
стояли перед ним. Он обошел машины, остановился, устало прислонившись  к
последнему джипу, где лежало  тело  Валеры  Измайлова.  Высоченко  долго
смотрел на убитого.
   Потом попросил одного из дежурных позвать Артема. Он вышел  из  дома,
что-то жуя.
   Подошел к полковнику.
   - Что случилось? - спросил он.
   - Бери из грузовика лопаты, - устало сказал полковник, - будем копать
на окраине поселка. Там, где у них кладбище.
   - Мы будем его закапывать? - разозлился  Артем.  -  Почему  я  должен
копать яму для этого подлеца?
   - Потому, что я приказал, - выдохнул полковник, - потому, что  я  так
хочу. Ты его застрелил по моему приказу. Значит, мы с тобой  будем  рыть
для него яму.
   - В следующий раз я застрелюсь сам, - зло  сказал  Артем,  проходя  к
грузовику за лопатами.
   - Люди устали, - сказал шедший за ним следом полковник - я никого  не
могу попросить. Пошли, Артем, это наше дело. Нам  еще  далеко  ехать  до
Кызылюрта.
   Они отправились к грузовику и, взяв лопаты пошли на  кладбище.  Дождь
уже перестал лить, но с севера дул пронизывающий холодный  ветер.  Артем
рыл яму, не переставая ругаться. Высоченко, сняв куртку, работал  молча,
сосредоточенно.
   Могила довольно скоро была готова.
   - Скажи ребятам, чтобы  принесли  его  тело,  -  приказал  полковник,
вытирая пот. Артем бросил лопату и отправился за помощью.  Через  десять
минут джип подъехал к кладбищу. Артем  и  его  недобровольные  помощники
сообразили, что лучше подогнать машину, чем тащить тело  через  поселок.
Автомобиль подъехал, и двое боевиков вышли  из  машины  и  достали  тело
Измайлова. Высоченко устало закрыл глаза, когда тело, обернув брезентом,
опустили в яму.
   "Почему именно он? - в который раз подумал полковник. - Он был  самым
перспективным, самым толковым из всех, кто  отправился  со  мной  в  эту
поездку.
   Почему так все глупо получилось? И где могли завербовать Валеру  люди
Фили Кривого? Неужели это он был  предателем?  С  другой  стороны,  ведь
именно он утаил второй мобильный телефон.  Никаких  сомнений  не  должно
быть".
   Но они все равно были.
   Артем  велел  ребятам  засыпать  яму  и  отошел,  вынимая   сигареты.
Высоченко поднял свою куртку и пошел к дому, где остановились остальные.
Он увидел Миленкина, который, подойдя к одной из машин, доставал бутылку
воды. Он еще жадно  пил,  когда  Высоченко  прошел  к  джипу,  скользнул
взглядом по телефонам и замер. На  сиденье  должны  были  лежать  девять
телефонов и три пейджера. После убийства  Измайлова  он  добавил  восьми
ранее изъятым телефонам девятый. Но теперь  их  снова  было  восемь.  Он
тщательно пересчитал  телефоны.  Так  и  есть.  Их  было  ровно  восемь.
Миленкин продолжал пить воду.
   Полковник снова пересчитал телефоны. Отрыл дверцу машины,  посмотрел,
не упал ли один из аппаратов на пол. Но ничего не нашел. Значит,  одного
аппарата  не  было.  Высоченко  обернулся  в  сторону  кладбища,   хотел
крикнуть, но потом взглянул на Миленкина и промолчал.  Тот  допил  воду,
бросил бутылку и повернулся к полковнику.
   - Быстрее бы отсюда убраться, - пожаловался  Миленкин.  -  Холодно  и
неприятно.
   - Ты знал про Валеру? - спросил полковник.
   - Ничего не знал, - ответил Миленкин. - Вообще-то он  хороший  парень
был. Я не знаю, что у вас с Артемом случилось,  но  Валера  был  хорошим
парнем.
   - Да, - ровным голосом сказал полковник, -  хорошим.  Позови  ко  мне
Казбека.
   - В