Это
было одним из тех условий выживания, в котором не  бывает  альтернативы.
Не  имея  собственных  источников  сырья,  республика  рассчитывала   на
строительство   нефтепровода   по   своей   территории    и    получение
соответствующих гигантских поступлений от международного консорциума.  В
последнее время даже Турция, некогда отвергавшая любые другие  варианты,
согласилась с грузинским вариантом, рассчитывая, что затем  нефть  будет
идти все равно через Турцию.
   Шеварднадзе был прежде всего политиком. Он  не  мог,  не  имел  права
срывать свой визит. Даже несмотря на реальную опасность, он  обязан  был
прилететь в Баку и  подписать  этот  договор,  так  много  значащий  для
Грузии. Выступавший от его имени Зураб  Гумбаридзе  твердо  заявил,  что
президент обязательно прилетит в Баку двенадцатого июня утром.
   После грузинского представителя выступило  еще  несколько  генералов.
Все говорили о проведенных мероприятиях, рассказывали о  своих  задачах,
отчитывались  за  своих  людей.  В  заключение  президент   напомнил   о
необходимости быть бдительными  и  не  дать  врагам  республики  сорвать
подписание контракта. Затем объявил совещание оконченным.  Савельев  был
потрясен. Неужели это все?
   Когда все поднялись, к нему подошел  неизвестный  мужчина  и  шепотом
попросил задержаться. Савельев прошел за незнакомцем в  другой  кабинет.
Здесь было всего несколько человек - министр национальной  безопасности,
министр  внутренних  дел  и  незнакомец,  проводивший  Савельева  в  эту
комнату. Через минуту в кабинет вошел Алиев.
   Он подошел к Савельеву:
   - Вы давно работаете в органах контрразведки?
   - Двадцать лет, - признался полковник.
   - А я уже почти  тридцать  лет,  как  перешел  на  другую  работу,  -
усмехнулся президент. - Садитесь, мы начнем.
   И тут Савельев понял весь смысл прошедшего совещания. Это была просто
вынужденная необходимость держать людей в  нужном  ритме,  не  давая  им
расслабиться. Но решить что-либо в такой  ситуации,  по-видимому,  и  не
планировалось. Алиев работал в контрразведке достаточно много лет, чтобы
знать, как решаются подобные оперативные вопросы. Более того, именно  он
руководил  контрразведкой  республики,  прежде  чем   был   выдвинут   в
руководители местной госбезопасности.
   На этот раз дело пошло без ненужной говорильни. Алиев знал  профессию
контрразведчика и задавал конкретные, четкие вопросы.
   - Мне сказали,  что  у  вас  была  информация  по  одному  агенту,  -
обратился он к Савельеву.
   - Да. Вчера мы передали примерное описание этого человека. Но  точнее
установить не смогли.
   - Мы уже установили, кто это, - сказал президент. -  Я  не  хотел  об
этом говорить на совещании. Там было слишком  много  людей,  а  в  нашей
профессии такая реклама не нужна.
   Савельев понимающе кивнул.
   - Рассказывайте. - Он обратился к министру внутренних дел. - Не нужно
вставать. Говорите сидя. Министр достал бумаги.
   - Удалось установить, что в УВД города недавно был принят  на  работу
майор Алескер Самедов. Вернее,  он  был  восстановлен  на  работе  после
увольнения, - осторожно поправился министр. - Увольнения из органов  МВД
за злоупотребление спиртным.
   - Куда он направлен? - спросил президент.
   - Как и раньше, в ГАИ республики, - протянул министр. Было видно, что
ему было трудно об этом говорить.
   - А кто подписал приказ? - нахмурился президент.
   Министр замялся.
   - Я, - сказал он наконец. -  Мне  принесли  из  отдела  кадров,  и  я
подписал.
   В кабинете повисла тишина. Все ждали, что  скажет  президент.  И  все
боялись.
   Алиев резко махнул рукой, брезгливо поморщился.
   - Проверь. Это что такое творится! Преступники уже сами решают,  кого
куда назначить. Наблюдение за Самедовым установили?
   - Всех лучших людей послал, - выдохнул министр, -  следим  за  каждым
его шагом.
   - У  вас  есть  еще  какая-нибудь  информация?  -  спросил  президент
Савельева.
   - Мы передали вашим контрразведчикам фотографии Груодиса и его людей,
- доложил Савельев. - По  полученным  из  Англии  сообщениям,  счет  для
членов группы там открывал какой-то неизвестный нам подданный Турции.
   Президент посмотрел на министра национальной безопасности.  Очевидно,
оба подумали об одном и том  же.  Раньше  уже  было  несколько  подобных
сигналов  от  "дружественного  соседа".  Но  в  присутствии  российского
полковника об этом говорить не следовало.
   - Как там у тебя? - спросил президент у незнакомца, сидевшего рядом с
Савельевым.
   - Завтра с утра блокируем все дороги к дворцу "Гюлистан",  -  доложил
тот, - поднимем вертолеты. Для  встречи  в  аэропорту  задействуем  силы
Министерства обороны. И удвоим обычную охрану.
   "Это начальник управления охраны", - понял Савельев.
   - Все правильно, - кивнул хозяин кабинета, - но мне кажется,  что  мы
не учли специфики этих террористов. Они ведь не просто бандиты, а бывшие
сотрудники КГБ. Значит, придумают что-нибудь неординарное.
   - Вся трасса будет  под  нашим  контролем,  развел  руками  начальник
охраны.
   - При чем тут трасса,  -  Алиев  задумался,  -  нет,  они  не  станут
нападать на трассе. Там много  охраны  и  машины  идут  быстро.  Я  тебе
говорю, они придумают какой-нибудь другой ход.
   - Самедов восстановлен в ГАИ, -  продолжал  начальник  охраны,  -  мы
считаем, что покушение  произойдет  на  трассе.  У  нас  есть  некоторые
наработки.
   - Что ты предлагаешь?
   - Когда пойдут ваши  автомобили,  вся  дорога  перекроется.  С  одной
стороны, это безопасность, а  с  другой  -  все  знают,  что  вы  должны
проехать. Может, на этом  они  все  и  подготовили.  Поэтому  мы  пустим
сначала ложный эскорт вместе с вашим автомобилем, а уже  затем  проедете
вы с Шеварднадзе во второй колонне.
   Если террористы и готовят акцию  на  трассе,  они  ударят  по  вашему
автомобилю, - доложил начальник охраны.
   - Придумываешь всякие сложности,  -  пробормотал  президент,  -  они,
наверное, тоже что-нибудь такое придумали. У тебя все?
   - Шеварднадзе и его делегацию предлагаем поместить в  гостевом  доме.
Там будет надежная охрана.  Никого  пускать  не  будут.  Только  с  моей
подписью.
   - Они готовят наше  совместное  убийство,  -  напомнил  президент.  -
Значит, в любом случае покушение состоится не там.  Нужно  проверить  те
места, где мы будем вдвоем.
   - В аэропорту, на трассе, у  вас  в  кабинете,  во  время  подписания
договора и вечером, во время банкета, - мы проверили все шаг  за  шагом.
Уже сегодня оцепили аэропорт. Поставили дополнительные  воинские  части,
даже зенитные пулеметы на всякий случай.
   - Ясно. У  тебя  что?  -  обратился  Алиев  к  министру  национальной
безопасности.
   - Ищем людей Груодиса по всему городу. Bcex, кто прилетает  в  город,
проверяют на  границе.  В  аэропорту  установлен  жесткий  контроль.  На
дорогах республики будут  дежурить  офицеры  районных  отделений  нашего
министерства.
   Сегодня с утра закроем город.  Вместе  с  УВД  установим  на  дорогах
блокпосты.
   Может, они приедут в город не через аэропорт.
   - Сегодня десятое, - напомнил президент, -  ты  думаешь,  они  только
собираются приехать? Они давно уже в городе. Лучше ищите их  здесь,  они
наверняка  постараются  появляться   в   тех   местах,   где   планируют
террористический акт. У нашего российского гостя нет вопросов?
   - Нет, - сказал довольный вторым совещанием . Савельев, - на этот раз
- нет.

Глава 16

   В этом городе все казалось другим. Исчезли улыбки с лиц прохожих.  На
Торговой, прежде служившей главной "авеню" для прогулок, не было  слышно
громких  приветствий  и  радостных  восклицаний.   Появившиеся   повсюду
супермаркеты и магазины придали городу новый вид, но лишили его прежнего
очарования. Начали перестраиваться  дома,  внешний  вид  которых  раньше
пробуждал    ностальгию,    а    теперь    вызывал    неприятие    своей
унифицированностью и явным вызовом обществу.
   Исчез приморский бульвар,  главное  место  отдыха  горожан.  Впрочем,
справедливости ради стоит сказать,  что  в  этом  люди  виноваты  меньше
всего: наступающее море, словно чувствуя драму города, решило добавить в
нее свои  штрихи  и  затопило  большую  часть  бульвара,  бывшего  ранее
гордостью бакинцев.
   Море поднялось до опасного уровня и грозило  подлинным  экологическим
бедствием.
   Может быть, оно, как живое, чувствовало перемены, происшедшие с  этим
удивительным городом, и гневно реагировало на них?
   Старожилы шепотом рассказывали,  что  в  январские  дни  девяностого,
когда советская армия вошла в город, трупы сбрасывали в море.  Возможно,
это были только слухи. Но как бы там ни было, именно  в  последние  годы
море начало угрожающе подниматься, затопляя окрестности.
   Ностальгия по бульвару усиливалась еще и потому, что  практически  не
осталось  тех,  кто  некогда   составлял   удивительный   этнический   и
многомерный мир горожан. Но даже уехавшие армяне не стали перебираться в
Ереван. Они оседали в Нью-Йорке и Париже, уезжали в Москву и  Ленинград,
перебирались в Белоруссию и на Украину. И везде, где бы  они  теперь  ни
были, сохраняли в душе  благодарность  и  память  об  этом  удивительном
городе.
   Потом была вторая волна эмиграции - все  уезжали  в  Израиль.  Многих
напугали кровавые события начала девяностых. А многие просто решили, что
пора уезжать.
   Третья  волна,  самая  большая,  началась  после  прихода  к   власти
Народного фронта.
   Интеллигенция,  русскоязычное  население,   музыканты,   композиторы,
писатели, художники, составлявшие некогда гордость города, его  славу  и
надежду, покинули его. Некоторых гнало тяжелое экономическое  положение.
И лишь в последние несколько лет отток населения  несколько  уменьшился.
Но это уже был не тот город.
   Бывший когда-то одним из культурных центров огромной Империи,  теперь
он превращался в обычную столицу небольшого мусульманского  государства.
Все чаще  появлялись  на  улицах  женщины  с  платками  на  голове.  Все
призывнее раздавались крики с минаретов мечетей, призывающие не забывать
правоверных о своем долге.
   Росло число беженцев, несчастные без дела слонялись по  улицам  Баку,
представляя удручающее зрелище.
   Но появившиеся в большом количестве иностранцы, казалось, не замечали
ничего. Для них это был обычный  "варварский"  город,  в  котором  нужно
проповедовать основы западной цивилизации. Многие  даже  не  знали,  что
культура этого народа насчитывала тысячелетия.  Многие  не  подозревали,
что этот народ говорил на языке,  на  котором  создавались  удивительные
литературные произведения еще в те времена, когда в Скандинавии  дрались
викинги, а самой Англии или Франции не существовало.
   Аналогичная  ситуация  складывалась  и   в   другом   многомерном   и
исторически значимом городе Империи - Тифлисе. Но  в  нем  безысходность
усиливалась разрушениями, столь зримо  напоминавшими  о  самом  страшном
несчастье - гражданской войне.
   Приехав сюда вместе  с  Леонидовым,  Дронго  повез  подполковника  по
известному ему адресу. Он правильно  рассудил,  что  в  отеле  лучше  не
появляться. Получив  информацию  о  готовящемся  террористическом  акте,
местные  органы  безопасности  наверняка  прежде  всего   заинтересуются
клиентами отелей. К тому же Дронго не был российским  гражданином  и  не
хотел ненужной огласки.
   Вечером  этого  дня  Дронго  достал  карту  города.  Это  тоже   было
проблемой,  так  как  местная  полиграфия  давно  не  печатала  подобной
продукции, а оставшиеся после распада страны карты устарели.
   - Аэропорт, - задумчиво говорил Леонидов, склонившийся над картой,  -
самое удобное место. Аэропорт  и  трасса,  по  которой  будет  проходить
президентский кортеж.
   - Нет, - возражал Дронго, - в аэропорту отработаны меры безопасности.
Там террористам будет трудно  развернуться.  К  тому  же  их  просто  не
выпустят летное поле.
   - А пассажиры, которые в это время будут в здании аэровокзала?
   Дронго улыбнулся:
   - Это не Америка и не Англия. Если понадобится, аэровокзал закроют на
час, отменив все рейсы. Никого не интересует, что кто-то  может  куда-то
опоздать.
   Трасса тоже будет перекрыта заранее. Не пропустят ни одной машины.  У
террористов даже теоретически не должно быть шансов.
   - А если они нападут при выходе гостей из  здания  аэровокзала?  Ведь
гости будут проходить через депутатскую комнату, - размышлял Леонидов.
   - Нет, автомобили подаются к трапу  самолета.  И  с  летной  площадки
гостей увезут в город.  Единственно  возможное  место  для  покушения  -
здание нового аэровокзала. Там обычный бардак, рядом  большой  базар.  И
какой-нибудь ловкий снайпер может оказаться  на  крыше  здания.  Но  это
обычно знает и охрана президента, у Алиева работают  профессионалы.  Они
знают свое дело.
   - Представляю, как им трудно, - посочувствовал Леонидов.
   - Я думаю, главный удар они нанесут не там. Да и не успеет снайпер за
считанные секунды убрать обоих президентов.
   - Значит, на трассе, - сказал Леонидов.  -  Я  утром  разговаривал  с
Савельевым.  В  Баку  нашли  офицера,  за  которого  просили  Матюхин  и
Кобахидзе.
   Алескер Самедов,  работник  ГАИ.  Мне  кажется,  главный  удар  будет
нанесен с его помощью.
   - Может быть, - согласился Дронго, - но Груодис и его люди не  просто
террористы.  Они  бывшие  офицеры  КГБ,  знающие   оперативную   работу,
наверняка должны сознавать, что прибегать к услугам наркомафии  в  таких
вопросах глупо.
   Тем не менее они соглашаются проконтролировать часть груза  Матюхина,
доставляя его в Мюнхен. Соглашаются заплатить неслыханные деньги за  то,
чтобы устроить двух офицеров на работу в правоохранительные органы. Если
они в этом так заинтересованы, почему не дают деньги самим офицерам? Оба
прекрасно знают, кому, как и сколько нужно дать  денег,  чтобы  получить
место. И была бы абсолютная гарантия сохранения тайны.
   -  Вы  считаете,  что  Груодис  придумал  какую-то  игру?  -  спросил
Леонидов.
   - Убежден. Он знает, что среди людей мафии есть осведомители КГБ  или
МВД.
   И сведения в той или иной мере  станут  известны  другой  стороне.  В
таком случае зачем они так рискуют?
   - Отвлекающий ход?
   - Уверен в этом. Сегодня уже десятое число, а мы не знаем  ни  одного
исполнителя. Мы не знаем, где  будет  нанесен  удар,  кто  его  нанесет,
каковы их планы. Зато мы знаем о двух офицерах, один  из  которых  почти
алкоголик, а второй просто неудачник. И Груодис хочет убедить нас, что с
помощью этих людей он готовит такое сложное покушение? Я в это не  верю.
Он подставил этих людей, чтобы мы сосредоточились на них.  А  он  в  это
время нанесет удар.
   - Интересная версия, - нахмурился Леонидов.
   - Это не версия. Во-первых, связного мафии во Франкфурте очень плотно
опекали. Так плотно, что ему даже удалось  уйти  от  нашего  наблюдения.
Сначала я думал, что Груодис решил перестраховаться. Но потом  понял,  в
чем дело. Ему было важно продемонстрировать нам, что  он  очень  бережет
связного мафии. Они даже оставили свою аппаратуру у него в номере отеля,
показывая степень  своей  заинтересованности.  Мне  кажется,  здесь  они
несколько переиграли. Связной мафии не такая большая фигура,  чтобы  его
так охранять и так  демонстративно  убирать  из-под  нашего  наблюдения.
Значит, это был трюк Груодиса.
   - Я вас понял, - кивнул Леонидов. - Но в любом случае мы должны  быть
готовы к  тому,  что  покушение  может  состояться  и  на  трассе,  и  в
аэропорту.
   - Мы не успеем вернуться, если поедем в аэропорт, - возразил  Дронго.
- Потеряем несколько очень важных часов. Я предлагаю остаться в  городе.
Главные события произойдут во время подписания контракта  или  во  время
банкета.  Именно  там,  во  дворце  "Гюлистан",  они  нанесут  удар.   В
президентский дворец им не попасть, он закрыт,  да  там  знают  своих  в
лицо. А  во  время  подписания  договора  и  вечером  на  банкете  может
произойти все, что угодно.
   - Значит, нам нужны приглашения и на церемонию подписания договора, и
на вечерний банкет, - понял Леонидов.
   - Звоните  Савельеву,  а  лучше  поезжайте  прямо  туда.  Телефоны  в
посольстве могут оказаться под наблюдением.
   - Но почему?
   - Как вынужденная мера безопасности. Террористы могут использовать  и
другие каналы информации, о которых мы пока  не  знаем.  Ведь  утром  вы
говорили с Савельевым по телефону с улицы. Лучше поезжайте туда сами.
   - Вы хотите, чтобы все знали о моем визите в посольство? - нахмурился
Леонидов.
   -  Российское  посольство   находится   пока   в   здании   гостиницы
"Азербайджан".  А  там  еще  несколько  зарубежных   посольств:   Китая,
Казахстана, Грузии, еще чьи-то.
   Запах нефти слишком сладкий, и посольства открываются одно за другим.
В отеле много и обычных гостей. Поэтому езжайте спокойно.
   -  Именно  поэтому  вы  считаете,  что  они  нанесут  удар  в   такой
обстановке, - понял всю ситуацию Леонидов.
   - У нас в запасе всего два дня, - напомнил Дронго, - и  мы  пока  еще
ничего не знаем.

Глава 17

   Они сидели за столом, склонившись  над  планом,  внимательно  уточняя
последние детали.
   -  Значит,  действуем,  как  договорились,  -  подытожил  Груодис,  -
Мирослав и Никита, переодетые в форму офицеров милиции, будут ждать  вот
на этом подъеме.
   Энвер  будет  стоять  на  проспекте  у  светофора.  Ты  убежден,  что
подойдешь к офицеру ГАИ достаточно близко?
   - Он мой знакомый, - кивнул Энвер, -  конечно,  подойду.  Вы  выучили
слова, которые я говорил вам?
   - Да. Разница в акцентах. Я еще два дня попрактикуюсь.
   - Вы хорошо знаете турецкий, - одобрительно сказал Энвер,  -  но  это
может сказаться на вашем произношении. Азербайджанский язык мягче.  И  в
нем больше русских и персидских слов, а в турецком - французских.
   - Я помню. - Груодис кивнул. - Мирослав, что у нас  по  кандидатурам?
Ты уже определился?
   - Мы наметили троих. - У  Купчи  было  бесцветное  лицо  и  заурядная
внешность филера, какая и должна быть у этого  офицера,  осуществлявшего
ранее  наружное  наблюдение  за   иностранцами.   -   Одного,   министра
строительства, пришлось отбросить. Его не будет  в  этот  день  в  Баку.
Остаются двое. Писатель Гамид Убатлы, вот его фотография.  Он  наверняка
будет на банкете. И заместитель  министра  внутренних  дел.  Вот  и  его
фотография.
   Груодис внимательно посмотрел на фотографии. Пышноусые мужчины строго
смотрели на него с обоих снимков.
   - И кого вы решили выбрать? - спросил он.
   - Писателя. Во-первых, у него более характерная  внешность,  обратите
внимание на его седую шевелюру. Во-вторых, мы  обращаем  внимание  и  на
чисто психологический фактор. Это восточный город. Здесь многих знают  в
лицо.  У  известного  писателя  никогда  не  попросят  паспорта.  Обычно
проверяют только приглашение. На это весь расчет.
   - А у заместителя министра внутренних дел могут попросить паспорт?  -
улыбнулся Груодис.
   - Тоже нет. Но риска больше. Вы можете не так загримироваться, и  вас
узнает кто-то из стоящих в дверях работников милиции.
   - Ты лучше проверь, чтобы там не оказалось никого из  знакомых  этого
писаки.
   - Уже проверили. Ни родных, ни близких нет. Мы позвоним ему заранее и
скажем, что встреча начнется  на  час  раньше,  когда  у  дверей  дворца
"Гюлистан", где должен состояться банкет, никого не будет. Остальное уже
отработано.
   - Пройдемся еще раз, - предложил Груодис, взглянув на сидевшего рядом
Корсунова.  Посторонний  наблюдатель  даже  не  заподозрил  бы  в   этом
человеке, молча следившем  за  беседой,  профессионального  ликвидатора,
которые есть во всех крупных спецслужбах мира. Главное достоинство таких
людей,  кроме,  разумеется,  профессиональных   навыков,   это   золотое
молчание,  благодаря  которому  они  могут  рассчитывать  на   некоторое
продление своей жизни.
   В какой-то момент руководство может решить,  что  его