- Согласен, - вздохнул Кардиган. - Я позвоню и перенесу свой отъезд на второе ноября. Надеюсь, до этого времени у нас будет конкретный результат.

     Берлин.
     6 ноября 1999 года

     Поздно вечером они прибыли в Берлин. Дронго заказал два номера в берлинском отеле "Кемпински Бристоль". Ночью следовало отправиться в восточную часть города, в бар "Красный Дракон", указанный Менартом. Отель "Кемпински Бристоль" находился на знаменитой Курфюрстендам, в западной части города. Когда Берлин был разделен Стеной, именно здесь формировался новый центр Западного Берлина. Железная дорога, ведущая в Восточный Берлин, проходила совсем недалеко, за отелем. Роскошный отель, насчитывающий более трехсот номеров, был известен как лучший в Западном Берлине. Уже после объединения на месте существовавшего в двадцатые и тридцатые годы отеля появился новый "Адлон" на Унтер ден Линден, рядом с Бранденбургскими воротами. Он стал самым роскошным и дорогим в объединившемся городе.
     Для поисков Гайслера оставалось совсем немного времени. На часах было уже около одиннадцати, когда они вышли из отеля. Сегодня была суббота, и большинство немцев отдыхали в пивных барах и кафе. В пятницу и субботу вечером по всей Северной Европе люди веселились и отдыхали, чтобы к вечеру воскресенья отдохнуть и в понедельник утром выйти на работу.
     В эту субботу людей в барах было особенно много. Девятого ноября готовились отметить десятилетний юбилей падения Стены, город должны были посетить бывшие руководители США, СССР и Германии. Парадокс заключался в том, что все три руководителя, сыгравшие неоспоримо важную роль в разрушении Стены и внесшие большой личный вклад в построение нового мира, оказались к тому времени только бывшими.
     Джордж Буш, триумфально закончивший войну в Персидском заливе, вдруг оказался не нужен своим соотечественникам и проиграл на выборах никому не ведомому губернатору Арканзаса.
     Президент Советского Союза, который сделал больше всех для того, чтобы Стена рухнула и Германия объединилась, оказался уже через два года политиком без государства. Мало того, когда он попытался принять участие в президентских выборах девяносто шестого года, то получил менее одного процента голосов.
     Наконец, федеральный канцлер Гельмут Коль, при котором произошло объединение Германии, был не только отстранен от руководства своей партии, потерпел унизительное поражение на выборах, но и оказался втянут в судебное разбирательство, которое грозило ему серьезным наказанием. Поневоле задумаешься о природе человеческой благодарности.
     Дронго и Лариса взяли такси и проехали в восточную часть города, чтобы найти бар, указанный Менартом. Таксист оказался достаточно сообразительным человеком, и уже через пятнадцать минут они оказались у нужного им бара. Они вошли в огромный зал, пропитанный запахом пива, вина и сигаретного дыма. Повсюду сидели пьяные мужчины. А кое-где сидели не менее пьяные женщины. Было много панков, которых можно было легко узнать по их внешнему виду. За отдельным столом сидели бритоголовые типы. Дронго подошел к бармену.
     - Добрый вечер, - сказал он по-английски, - мне нужен Гуго.
     Бармен, молодой человек лет тридцати пяти, с рябым лицом и разноцветными глазами, один - синеватого цвета, а другой - коричневый, только усмехнулся в ответ.
     - Я не говорю по-английски, - нагло сказал он, наливая пиво другому клиенту.
     - Ему нужен Гуго, - громко сказала уже по-немецки Лариса.
     - Ясно, - протянул бармен. - Ты его девочка? Говоришь за него. Он у тебя американец, не хочет говорить по-немецки?
     - Он не американец, - возразила Лариса, - налей нам лучше пива и найди Гуго.
     - Красивая девочка, - произнес один из немцев, сидящих рядом со стойкой.
     - Ненавижу пьяных кретинов, - громко сказал по-русски Дронго. - Ну почему нужно надираться до такого скотского состояния?
     Бармен наполнил две большие кружки пива, со стуком поставил их на стойку и подвинул Ларисе.
     - Красивая девочка, - снова повторил сидевший рядом со стойкой тип в красной рубашке и джинсах.
     - Эта красивая девочка пришла со мной, - громко сказал, переходя на английский, Дронго. - Надеюсь, ты не станешь возражать, - спросил он, обращаясь к немцу.
     - Нет, - сказал тот, - я не возражаю. У тебя красивая девочка.
     - Откуда ты пришел, американец? - спросил другой немец, высокий, угловатый, с рыжими всклокоченными волосами.
     - Я не американец, - разозлился Дронго. - Мне нужен Гуго.
     - Откуда ты пришел, американец, - в очередной раз спросил рыжий.
     - Нужно либо признать, что я американец, либо дать ему по морде, - сказал, улыбаясь, Дронго Ларисе.
     - Не нужно, - попросила она, - мы привлечем к себе внимание.
     - Мне нужен Гуго, - снова обратился Дронго к бармену, сдерживаясь изо всех сил.
     - А мой Гуго находится внизу, - пошутил пьяный рыжий всклокоченный тип, под хохот товарищей показывая на свои брюки.
     - Вон там, - усмехнулся Дронго и, вдруг размахнувшись, ударил ногой в то самое место, которое показал рыжий. Тот завопил от боли и рухнул на землю. Когда его товарищ в красной рубахе вскочил, чтобы помочь ему, Дронго размахнулся и вложил в удар страшную силу своего правого кулака и почти стокилограммового веса. Несчастный немец отлетел и упал на пол. Отовсюду раздался дружный смех. Очевидно, этих задир не любил никто, и клиентам понравилось, как незнакомец расправился с ними.
     - Ах ты... - поднялся с пола первый тип, сжимая кулаки. - Сейчас я тебе покажу, проклятый американец.
     - Опять, - поморщился Дронго. - Ну почему я должен тебе объяснять, что пить много очень вредно.
     Силы были неравными. Немец, правда, был высокого роста, почти как Дронго, но он был вдребезги пьян, с трудом держался на ногах и не имел ни единого шанса выстоять против своего соперника. Кроме того, он был килограммов на пятнадцать легче и не имел навыков, которые были у подготовленного Дронго. Много лет назад Дронго дрался с самим Миурой. Правда, тогда он был значительно моложе, но многие навыки сохранились, а для того, чтобы толкнуть пьяного, не требовалось особого труда. Лариса подвинула к себе пиво и попробовала его, не пытаясь вмешиваться. Ей было интересно, как поступит Дронго. Немец сделал шаг к Дронго и замахнулся. Присутствующие в зале замерли, назревал поединок.
     Многие уже видели, как Дронго умеет бить, и понимали, что шансы его соперника ничтожны. Некоторые даже успели сделать ставки десять к одному. Все ждали, когда Дронго размахнется и сильным ударом отправит нападающего на пол. Но Дронго увернулся от удара, чуть пригнувшись. Немец попытался еще раз ударить его, но Дронго снова увернулся, не пытаясь даже толкнуть своего соперника. Когда немец замахнулся в третий раз, Дронго успел перехватить его руку и прижать нападавшего своим телом к стойке.
     - Не нужно, - попросил Дронго. - Давай лучше выпьем и согласимся на ничью.
     - Какую ничью? - пьяно икнул немец. - Я тебя победил.
     - Да, - согласился Дронго, - ты победил. Бармен налей ему еще виски. За мой счет.
     Немец пьяно улыбнулся и кивнул головой в знак согласия. Дронго отпустил его, и он упал на стойку всей грудью. Присутствующие в баре захлопали в ладоши. Они оценили благородство Дронго. Драться с человеком, который слабее тебя, показывая таким образом свое преимущество, легче всего. Труднее обуздать гордыню и не ударить более слабого человека. Все видели, что все шансы на стороне трезвого, широкоплечего и спортивно подтянутого Дронго. Но тот сумел сдержаться и не стал второй раз бить своего соперника, понимая, как много потеряет в глазах присутствующих. Наоборот, он помог подняться и другому немцу, лежавшему на полу, и посадил его за стойку.
     Бармен налил виски и протянул пьяному соотечественнику. Потом посмотрел на Дронго и, усмехаясь, сказал:
     - Гуго будет у девочек сегодня ночью. Если хочешь, поищи его у Сильвии.
     - Где живет эта Сильвия? - поинтересовался Дронго.
     Бармен подозрительно посмотрел на него, потом на его спутницу, перевел взгляд на лежавшего на стойке пьяного и тихо сказал:
     - Он не пойдет домой к Сильвии. Она работает недалеко от балета "Фридрихштадтпалас". Пройдете старую синагогу и свернете направо, там нужно пройти еще две улицы, и вы их увидите. Они стоят на улицах. Спросите Сильвию. Гуго обычно бывает у нее.
     - Спасибо, - Дронго положил на стойку купюру в пятьдесят марок и пошел к выходу, даже не притронувшись к своей кружке пива.
     Лариса сделала еще один глоток из своей кружки и поспешила следом за ним. Уже на улице она догнала Дронго и строго спросила:
     - Это было так необходимо?
     Он холодно взглянул на нее.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Эту безобразную пьяную драку в баре.
     - По-моему, драки не было. Насколько я помню, мы не дрались. Наоборот, я все время пытался предотвратить драку.
     - Я видела. Ты над ним просто издевался.
     Он остановился, взглянул на нее.
     - Лариса, - сказал он серьезно, - я никогда не издеваюсь над людьми. Мне уже минуло сорок, и я в жизни еще не обидел ни одного человека, ни мужчины, ни женщины. Я пытаюсь бороться с подонками, но стараюсь не обижать людей. Неужели ты этого не заметила?
     - Идемте быстрее, - не ответила она на его вопрос. А через несколько шагов добавила: - Вообще-то, вы поступили правильно. Все посетители бара были за вас. Это тоже редкое качество - уметь понравиться.
     Несколько минут они шагали молча. Неожиданно начался дождь. Они ускорили шаг и довольно скоро оказались у дома, где было припарковано много автомобилей. Рядом с ними стояли молодые женщины в вызывающе открытых нарядах, несмотря на ноябрь. Сюда подъезжали машины, и сидевшие в них мужчины выбирали женщин по своему вкусу. В первые годы после объединения Германии среди находившихся здесь женщин было достаточно много тех, кто работал в балете и в различных кабаре, расположенных рядом. Постепенно все встало на свои места. Одни остались работать на панели, другие ушли в искусство.
     Лариса удивленно смотрела на стоявших вдоль дороги женщин. На Тверской тоже встречались женщины, но разница между центром Европы и ее восточной окраиной была достаточно ощутимой. Если на Тверской стояли молоденькие девчонки, которые опасались милиции, сутенеров, конкурентов и даже клиентов, среди которых встречались откровенные садисты и маньяки, то в Берлине все было несколько по-другому. Выхоленные европейские проститутки были гражданами своего государства, не боялись вымогательства сотрудников полиции или произвола клиентов. В этой стране все устоялось достаточно давно, и даже прибывающие гости вынуждены были соблюдать установленные стандарты европейской законности и толерантности.
     Дронго подошел к одной из девочек. Обычно они знали английский язык.
     - Мне нужна Сильвия, - сказал Дронго.
     Проститутка смерила его недобрым взглядом с головы до ног.
     - А я тебе не подхожу? - поинтересовалась она.
     - Мне нужна Сильвия, - упрямо повторил Дронго.
     Женщина увидела стоявшую на тротуаре Ларису и уточнила у Дронго.
     - Тебе нужна женщина для нее или для себя? Или для обоих?
     - Какое разнообразие, - пожал плечами Дронго. - Меня интересует только Сильвия.
     Любая проститутка - истеричная стерва, которая думает только о себе и своих доходах. Однако и здесь есть отличие. Немецкая проститутка понимает, что нельзя открыто выступать против своих товарок, иначе можно потерять репутацию. Именно поэтому проститутка осмотрела Дронго и, оставшись довольна увиденным, показала в другую сторону.
     - Она у магазина, - выдавила она из себя. - Ты ее сразу узнаешь, - и добавила какую-то фразу по-немецки. Дронго оглянулся, Лариса улыбнулась. Они пошли в туда, куда указала женщина.
     - Что она сказала? - поинтересовался Дронго.
     - Что ты ее сразу узнаешь. Сильвия - блондинка с "большой вставленной грудью". Она так и выразилась.
     - Я иногда думаю, что женщины могут сказать такую гадость друг о друге, которая мужчинам даже в голову не придет.
     Они прошли дальше, минуя несколько женщин, стоявших у дороги в коротких куртках и колготках. Они не бросались навстречу подходившим машинам, чаще сами водители выбирали нужную им женщину, проезжая мимо них.
     У магазина стояли две женщины. Одна была блондинка с пухлыми губами и большой грудью. Другая - брюнетка, но, приглядевшись, можно было заметить, что ее короткие волосы, уложенные в прическу в стиле двадцатых годов, были париком, который она надела перед выходом на работу. Каждая проститутка знала, что важно сыграть какой-нибудь образ. Брюнетка играла под женщину-вамп в своей кожаной куртке и кожаных сапогах. Блондинка в джинсовой куртке и серых сапогах работала под "своего парня". Дронго усмехнулся. В амстердамском "розовом квартале" он видел и не такое. Иногда встречались женщины, нацепившие на себя очки без стекол и делавшие вид, что читают книгу. Интеллектуалки возбуждали студентов и служащих. Некоторые женщины принципиально надевали рубашки, словно для того, чтобы подчеркнуть свое целомудрие.
     Дронго подошел к женщинам и, поздоровавшись, спросил блондинку.
     - Это вы Сильвия?
     - Я, - кивнула блондинка, пристально рассматривая нового клиента. - Что тебе нужно?
     - Вы говорите по-английски?
     - Да, - ответила Сильвия.
     - Мне нужен Гуго, - объяснил Дронго, - я хочу с ним поговорить.
     Она внимательно посмотрела на Дронго, потом перевела взгляд на Ларису, стоявшую в нескольких метрах от них. Сильвия видела, что они пришли вдвоем.
     - Привел новую девочку, - усмехнулась Сильвия, разглядывая Ларису. - Только у тебя ничего не получится. Гуго берет молодых, а она старая. Уже не подойдет.
     Дронго обернулся к Ларисе и улыбнулся. Представить себе эту женщину на панели было достаточно трудно. Она бы наверняка отбила всякое желание встречаться с ней у первого же мужчины.
     - Я уговорю Гуго, - сказал Дронго. - Думаю, он согласится на эту девочку. Где его можно найти?
     - А ты не знаешь? - хихикнула Сильвия. - Вон в том доме. Он из окна следит за нами. Иногда сам спускается вниз. Поднимись и скажи, что привел новую девочку. "Спасибо" он тебе не скажет, но поговорить может. И учти, что он не сразу платит комиссионные. Только после того, как девочка начнет работать.
     Дронго позвал Ларису и перешел улицу.
     - Они думают, что я новый сутенер и привел очередную женщину для Гуго, - пояснил Дронго.
     - Я похожа на проститутку? - рассердилась Лариса. - Эти стервы думают, что все такие, как они.
     - Я тоже не очень похож на сводника, но они мыслят привычными категориями. Мне ужасно нравиться фраза Бальзака - "гнусное свойство карликовых умов приписывать свое духовное убожество другим". Вот и в данном случае они мыслят своими шаблонами.
     У здания стоял молодой человек, пристально следивший за подходившей парой. Когда Дронго подошел к зданию, молодой человек выплюнул жвачку и лениво спросил:
     - Куда идете?
     - Нам нужен Гуго, - пояснил Дронго.
     Молодой человек презрительно оглядел его с ног до головы, потом посмотрел на Ларису и коротко кивнул, разрешая проходить. Они вошли в дом, поднялись по грязной, заплеванной лестнице, прошли по длинному коридору и, найдя единственную дверь, вошли в большую комнату. В ней было несколько мужчин и женщин. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, почему они находятся именно здесь, а не на улице. Очевидно, они расслаблялись, употребляя наркотики или алкоголь. На вошедших посмотрели с интересом, но никто и ничего не спросил. Здесь не проявляли излишнего любопытства.
     Дронго не стал ничего спрашивать. Он прошел в конец комнаты и вошел в другую, где за столом, положив ноги на стул, сидел высокий мужчина. Он говорил по мобильному телефону. У него было опухшее одутловатое лицо с трехдневной щетиной. Увидев посетителей, он кивнул, продолжая говорить.
     - Мне нужен Гуго, - сказал Дронго, и говоривший по телефону показал на следующую дверь.
     Дальше был еще один длинный и узкий коридор. Очевидно, дом был выбран с таким расчетом, чтобы отсюда можно было сбежать в нужный момент, а длинные узкие коридоры позволяли одному человеку задержать сразу целую группу людей либо, просто бросив в коридор стул, перекрыть путь наступавшим.
     В следующей комнате находились еще двое мужчин. Узнав, что прибывшие направляются к Гуго, они показали на соседнюю комнату. Только там наконец удалось застать Гуго, говорившего одновременно по двум телефонам. Один аппарат он держал в руке, все время переспрашивая, а по другому - говорил. Увидев вошедших, он приветливо улыбнулся, но продолжал говорить. У него была коротко подстриженная бородка, усы, маленькие бегающие глазки, большой лысый череп. Дронго взял стул и подал его Ларисе. Гуго удивленно поднял бровь, улыбнулся. Очевидно, здесь не относились к женщинам, как к леди. Затем Дронго взял второй стул и сел на него, ожидая, когда Гуго закончит свой разговор.
     Через минуту тот убрал оба аппарата и спросил, уставившись на Дронго:
     - Кто ты такой?
     - Я не говорю по-немецки, - объяснил Дронго.
     - Понятно, - кивнул Гуго. - Поговорим по-английски. Кто ты такой? Что тебе нужно?
     - А ты Гуго?
     - Да, меня так называют.
     - Меня прислали из бара "Красный Дракон". Мне нужен Гайслер. Карстен Гайслер.
     Гуго задумался. Он откинулся в своем кресле, глядя на прибывших и о чем-то думая. Затем спросил:
     - Кто ты такой?
     - Человек с улицы, - ответил Дронго. - Ты меня не знаешь и не обязательно тебе меня знать. Мне нужен Гайслер.
     - Впервые слышу такое имя, - усмехнулся Гуго.
     Зазвонил телефон. Гуго взял трубку и стал в чем-то убеждать своего собеседника. Закончив разговор, он сказал:
     - Впервые слышу. Вы, наверно, ошиблись. Не туда попали. Я не знаю, кто такой Гайслер.
     - У нас важное дело, Гуго, - начал объяснять Дронго. - Возможно, Гайслеру грозит серьезная опасность. Мне срочно нужно с ним встретиться.
     - Не представляю... - В этот момент зазвонил второй телефон, и Гуго начал говорить уже по другому аппарату.
     Дронго переглянулся с Ларисой. Часы показывали уже половину второго ночи. Наступило седьмое ноября. Гуго закончил и уже собирался что-то сказать своим собеседникам, как снова раздался звонок. Гуго снял другую трубку. Дронго медленно поднялся. Так они никогда не закончат свой разговор. Он подошел к своему собеседнику, мягко вытащил у него из рук оба аппарата и вдруг резким, быстрым движением руки разбил сначала первый, а затем - второй. После чего вытащил из кармана пять стодолларовых купюр и положил на стол. Гуго с любопытством смотрел на него. Дронго добавил еще пять купюр и отошел от стола.
     - Сильно, - заметил Гуго во внезапно наступившей тишине.
     - Мне нужен Гайслер, - упрямо повторил Дронго, - и у меня очень мало времени. Если ты мне не скажешь, его могут убить. Уже сейчас его ищут по всему миру. Где мне его найти? Куда он мог уехать?
     - Его нет в Германии, - сказал Гуго.
     - Где он?
     - Далеко. В Африке. Ты его не найдешь. Выкинь это из головы.
     - Зато его найдут другие. Послушай, Гуго, в этой жизни все имеет свою цену. Пока к тебе пришел только я. Но завтра могут прийти другие. Они сделают с тобой и с твоей головой то, что я сделал с твоими аппаратами. И они не остановятся, пока не узнают, где находится Гайслер. Но тогда тебя не оставят в живых. Ты ведь знаешь, чем раньше занимался Гайслер. Я приехал не сам по себе. Мне назвал тебя Бруно Менарт. Когда мы уйдем отсюда, можешь перезвонить ему и убедиться, что я говорил правду. Только позвони из другого места, иначе тебя вычислят.
     Гуго молчал. Он был сообразительным человеком, профессия требовала определенной сноровки, ловкости, навыков. И самое главное - умения разбираться в психологии "клиентов" и "сотрудниц". Он почувствовал, что Дронго говорит правду. Посмотрел на Ларису.
     - Она с тобой?
     - Да, - кивнул Дронго, - мы вместе.
     - Можешь оставить телефон, - предложил Гуго, - тебе перезвонят. Мы все проверим и перезвоним.
     -