очень
боится своего шефа. Или боится потерять работу. Сейчас  в  Москве  такое
положение, что люди готовы на любую работу. В принципе Беляеву охранники
не нужны. Но он возит с собой  охранника  для  поддержания  собственного
статуса.
   - Спасибо, - поблагодарил Алену Дронго. - Давайте вернемся  в  салон,
иначе пассажиры начнут волноваться.
   В салоне Сандра уже успела  разнести  для  пассажиров  чай  и  теперь
терпеливо ждала, когда появятся Дронго со спутницей. Едва  они  вошли  в
салон, как Беляев, поднявшись, подошел к ним.
   - Вам, по-моему,  нравится  ваша  работа,  -  неодобрительно  заметил
Беляев.
   - Я всегда добросовестно делаю свое  дело,  -  с  невозмутимым  видом
парировал Дронго. - А почему вы не рассказали мне, что вам угрожали?
   Беляев явно неодобрительно взглянул на Алену. Та опустила голову.
   - Это не имело отношения к нашей беседе, - ответил  банкир.  -  Кроме
того, вы бы меня обязательно спросили, кто именно мог бы подтвердить мои
слова, а я бы не хотел, чтобы мои отношения с  Аленой  стали  достоянием
гласности.
   - И тем не менее вы могли бы рассказать мне о том, что вам  угрожали.
Какое соглашение вы должны были подписать в Лондоне?
   - Мы хотели  продать  наши  еврооблигации,  прекратив  финансирование
нескольких наших  компаний.  В  том  числе  и  рекламных.  Мы  учитывали
состояние нашей  компании  и  кризис  в  России.  Но,  очевидно,  кто-то
рассудил иначе.
   - В числе компаний, от финансирования которых вы  хотели  отказаться,
была и "КТС"?
   - Да, - кивнул Беляев, обернувшись  и  взглянув  на  Нелюбова.  -  Вы
думаете, это он убил Александра Абрамовича?
   - Пока не знаю, - ответил Дронго, направившись к своему месту.
   Едва Дронго сел рядом с Родионовым, как поезд  вырвался  из  тоннеля.
Яркий дневной свет ударил в окна вагонов. Все невольно зажмурились.
   - Слава богу, - послышался голос Зинаиды Михайловны.
   Многие тоже испытали облегчение. Состав, не сбавляя скорости, летел к
Лондону.
   - У тебя  есть  хоть  какая-нибудь  зацепка?.  -  спросил  огорченный
Родионов.
   - Есть, - ответил Дронго.
   - И кого же ты подозреваешь?
   Дронго молчал, глядя прямо перед собой.
   - Ты меня слышишь? - спросил Родионов.
   - Всех, - ответил Дронго.  -  Я  подозреваю  всех  присутствующих.  И
надеюсь, что сумею найти среди них убийцу.

Глава 8

   Находиться в одном вагоне  с  убитым  -  не  просто  неприятно.  Даже
одеяло,  которым  накрыли  труп  банкира,  давило   на   психику.   Юлия
Соломоновна,  сидевшая  в  конце  вагона,   по-прежнему   находилась   в
полуобморочном состоянии. Сандра вынуждена  была  сбегать  за  аптечкой,
имевшейся  в  первом  вагоне  состава,  чтобы  Елена   Анохина   сделала
несчастной вдове укол. Беляев, уже не стесняясь,  сел  рядом  с  Аленой.
Нелюбов делал вид, что пытается дремать. Деркач подсел к Кунину;  они  о
чем-то негромко переговаривались. Только Кравалис пытался держаться  как
прежде, даже раскрыл "ноутбук", пытаясь,  очевидно,  зафиксировать  свои
переживания.
   Зинаида Михайловна пересела к Дронго после того, как состав выехал из
тоннеля.
   - Какое несчастье, - вздохнула она.  -  Он  был  такой  обстоятельный
человек.
   - Вы его хорошо знали? - машинально спросил Дронго, думая о своем.
   - Не очень, - живо ответила Анохина-старшая. - Но  кто  в  Москве  не
знал Александра Абрамовича? Он был очень известный человек.  И  кто  мог
подумать, что все так нелепо кончится? Вот так бывает в  жизни.  Живешь,
строишь планы, пытаешься что-то реализовать, а смерть поджидает тебя  за
поворотом - и конец всем твоим планам. По-моему, это так глупо...
   - Строить планы или умирать?
   - А вы не смейтесь, - взглянула на Дронго  Зинаида  Михайловна,  -  я
часто думаю о нашей бренности. Мы живем так, словно  будем  жить  тысячу
лет, словно мы бессмертны. Влюбляемся, плодим детей, строим  грандиозные
планы, рассчитанные на много лет вперед. А потом выясняется,  что  мы  -
всего лишь не самое идеальное сочетание белков, жиров и воды.
   "Кажется, ее потянуло на лирику", - подумал Дронго, но вслух произнес
совсем другое:
   - Смерть близкого человека всегда вызывает неприятные ассоциации, тем
более смерть почти на наших глазах.
   - Почему вы не выходите из вагона? Я думала, что вы должны пройти все
три первых вагона и найти преступника, если, конечно, он не  спрыгнул  в
тоннеле.
   - Вряд ли  убийца  решился  бы  на  подобное,  -  ответил  Дронго.  -
Осуществить такое хитроумное убийство лишь для того, чтобы скрываться  в
тоннеле под каналом? Было бы слишком глупо для такого  умного  человека,
каким, безусловно, является убийца.
   - Вы думаете, это  политическое  убийство?  -  оживилась  Анохина.  -
Думаете, что у нас в поезде находится группа киллеров?
   - Не знаю. Но в группу я не верю. Иначе зачем все эти  хитрости?  Они
бы просто вошли в вагон и  расстреляли  несчастного.  Но  убийца  выбрал
именно такой способ убийства, а это  означает,  что  он,  во-первых,  не
хотел, чтобы кто-то его узнал,  а  во-вторых,  он  достаточно  известный
человек, во всяком случае, пассажиры его прекрасно знают.
   -  Я  об  этом  не  подумала,  -  призналась  Зинаида  Михайловна.  -
Интересное наблюдение... Значит, убийца кто-то из нашего вагона?
   - Пока я не могу ни отрицать это, ни подтвердить.
   -  Вы  думаете,  что  такое  возможно?  -  Глаза  Зинаиды  Михайловны
округлились.
   - Я всегда чувствовала, что с этой группой что-то не так.  Слишком...
фальшиво  все  выглядело.  Я  чувствовала,  что  нечто  подобное   может
произойти.
   - Почему фальшиво?
   - Они все не любят друг друга. Как пауки в одной банке. Все не любили
Горшмана и Беляева, а те не любили  остальных.  Хотя,  -  добавила  она,
многозначительно кивая на сидевших рядом Алену и Беляева, - кажется,  не
все.
   Это молодая особа пользуется некоторой симпатией  Петра  Леонидовича.
Кажется, их не смущает даже разница в  возрасте.  Впрочем,  это  не  мое
дело. Они достаточно  взрослые  люди,  могут  и  сами  выстраивать  свои
отношения. Но зачем все время лгать, обманывать себя и других?  Мы  ведь
не идиоты и  понимаем,  что  журналисты  не  могли  заплатить  за  такую
поездку. Даже такие известные, как Янис Кравалис.
   Скорее всего им кто-то оплатил  эту  поездку.  Кравалис  продал  свое
перо, а девица... нечто другое. Каждому нужно за что-то платить. Поэтому
нет ничего странного, что такая смазливая рожица стала пассией Беляева.
   - Вы, кажется, ее не жалуете?
   - Упаси господь. Какое я имею к ней  отношение?  И  вообще,  кто  она
такая, чтобы я о ней судачила? Она типичная содержанка,  находящаяся  на
иждивении  богатого  стареющего  жуира.  Мне   совсем   неинтересны   их
отношения.
   - Вы будете что-нибудь пить? - подошла к ним Сандра.
   - Мне джин-тоник, - ответила Зинаида Михайловна. - И положите лимон.
   - Конечно, - улыбнулась Сандра.
   - А мне чай. Можете и мне положить лимон, - усмехнулся Дронго.
   Девушка кивнула ему, проходя дальше.
   - Мне кофе, - попросила Алена.
   - Какой? - спросила Сандра.
   - Эспрессо. Только очень горячий.
   - Конечно. А вам? - спросила Сандра, обращаясь к Беляеву.
   - Водку с томатным соком, - попросил банкир.  -  Одну  треть  на  две
трети. И положите перец.
   - Разумеется, сэр.
   - Валя, - крикнул Беляев своему телохранителю, - ты хочешь  "Кровавую
Мэри"?
   - Спасибо, Петр Леонидович.
   - Две порции, - сказал Беляев. - Только водка чтобы была "Абсолют".
   - Обязательно, -  заверила  Сандра.  -  Я  сделаю  вам  самый  мягкий
коктейль.
   - Нам еще предстоит объясняться с английской  полицией,  -  вздохнула
Зинаида Михайловна.
   - Вас что-то пугает? - спросил Дронго.
   - Нет, конечно. Но все равно неприятно.
   Родионов поднялся и позвал за собой Кунина. Они направились  в  конец
вагона, очевидно, решив обсудить именно эту  проблему.  Кравалис  закрыл
свой "ноутбук" и убрал его в сумку. Деркач развел руками, громко  зевая.
После чего поднялся.
   - Куда вы собрались? - спросил Родионов.
   - В ресторан, - ответил Деркач не оборачиваясь.  -  Хочу  посмотреть,
что там есть.
   - Вы проголодались? - удивился Кунин.
   - Нет, мне просто неприятно обедать в компании с покойником, - заявил
книгоиздатель, выходя из вагона.
   - Он прав, - заметила Зинаида Михайловна. -  Это  просто  безобразие,
что к нам  так  относятся.  Оставить  в  вагоне  убитого,  рядом  с  его
супругой. Это просто бесчеловечно.
   - Через час мы будем в Лондоне, - напомнил Дронго. - Они боятся,  что
могут невольно стереть возможные отпечатки пальцев убийцы. По-своему они
правы.
   - Бездушные европейцы, - передернула плечами  Анохина.  -  У  нас  бы
давно  остановили  состав  и  хотя  бы  помогли  вдове.  А  здесь  поезд
продолжает движение, как будто ничего не случилось. Говорят, что  это  -
знаменитая европейская пунктуальность. А на самом  деле  -  элементарная
бесчувственность.
   - Мы находимся между двумя границами, - напомнил Дронго. - И  обязаны
еще пройти пограничный контроль. По-своему они правы.
   - Вот именно - по-своему, - фыркнула Зинаида Михайловна.
   Кунин и Родионов подошли к Юлии Соломоновне, которая заснула, сидя  в
кресле.
   - Как она себя чувствует? - спросил Кунин у Лены, оставшейся рядом  с
измученной женщиной.
   - Боюсь, что плохо, -  сказала  Анохина-младшая.  -  Кажется,  у  нее
больное сердце.
   - Отправим ее в больницу, - предложил Родионов. - Как только  приедем
в Лондон, сразу вызовем врачей. Пусть даже частных. У всех членов группы
хорошая страховка.
   - Обязательно вызовем, - подтвердил Кунин.
   К ним подошел Нелюбов. Взглянул на вдову Горшмана и молча отвернулся.
В этот момент Сандpa вошла в вагон с их стороны. Она катила перед  собой
тележку.
   Произошла небольшая  заминка,  мужчины  расступились,  чтобы  девушка
прошла. Сандра протянула  стакан  апельсинового  сока  Лене  Анохиной  и
прошла дальше.
   - Ваш заказ, - улыбнулась она, протягивая Новиковой ее кофе. - И ваш,
- добавила девушка, обращаясь к Беляеву и предлагая ему пузатый стакан с
"Кровавой Мэри".
   - Дайте мне еще бутылку минеральной, - попросил банкир.
   - Конечно, - она наклонилась и взяла с полочки бутылку. Поставила  ее
на поднос рядом с Беляевым.
   - Спасибо, - кивнул тот.
   В этот момент к Дронго подошел Кравалис.
   -  Как  вы  думаете,  нас  долго  будут   держать   на   границе?   -
поинтересовался журналист.
   - Не знаю. Но думаю, что нет. Нас сразу отвезут в отель, где и начнут
допрашивать. Сначала мы должны пройти  их  границу,  чтобы  попасть  под
юрисдикцию английской полиции.
   Сандра протиснулась мимо  Кравалиса  и  протянула  стаканчик  с  чаем
Дронго.
   После чего подала высокий стакан Анохиной.
   -  Сделайте  и  мне  джин-тоник,  -  попросил  Кравалис,  и   Сандра,
наклонившись, взяла  бутылку  с  джином.  Когда  Кравалис  взял  высокий
стакан, на столике остался лишь заказ Валентина Борисова. Сандра  прошла
вперед и протянула  стакан  телохранителю.  Тот  взял  "Кровавую  Мэри".
Обернувшись, посмотрел  на  Дронго  и  Зинаиду  Михайловну.  После  чего
улыбнулся и сделал несколько глотков. Внезапно он побледнел и  попытался
поднести руки к горлу. Из груди его вырвался нечленораздельный хрип.  Он
выронил стакан с "Кровавой Мэри".
   Дронго мгновенно  вскочил  на  ноги.  Обернулись  Родионов  и  Кунин.
Повернулся и Кравалис. Борисов вытянулся, по  телу  пробежала  судорога,
лицо исказилось гримасой.
   - Нет! - крикнула Сандра.
   Дронго бросился к несчастному,  отталкивая  Кравалиса,  но  было  уже
поздно.
   Изо рта Борисова вытекла струйка слюны. Потом его  глаза  закатились,
он дернулся и вытянулся в кресле, медленно сползая на пол.
   Дронго проверил пульс Борисова. Тот был мертв.
   - Все кончено, - прошептал Дронго, глядя на покойника.
   - Нет! - закричала вскочившая со своего места Алена. - Не может быть.
Нет, нет, не может быть. -  Она  зарыдала,  уткнувшись  лицом  в  пиджак
Беляева.
   Внезапно вскочил со своего места Кристиан, и без того уже  напуганный
первым  убийством.  Смерть  второго   пассажира   потрясла   его   своей
обыденностью. Он впервые видел смерть так близко. Кристиан хотел  что-то
сказать, но внезапно почувствовал, как пол уходит у него из-под  ног,  и
повалился в кресло, теряя сознание.
   - Кажется, у нас еще один покойник, - с мрачным видом изрек Нелюбов.
   Родионов быстро подошел к Кристиану. Наклонился, пощупал пульс. Затем
поднял голову.
   - Ничего страшного. Парень просто потерял сознание. Такое зрелище  не
для слабонервных. Он, видимо, впервые в жизни увидел, как умирают  люди.
Лена, можно попросить, чтобы вы подошли к нам? А вы, Кунин, помогите мне
его поднять.
   Пока Родионов и Кунин помогали несчастному молодому человеку прийти в
себя, Дронго, наклонившись, рассматривал Борисова.  Рядом  стоял  тяжело
дышавший Кравалис.
   - Как это могло случиться? - с явным прибалтийским  акцентом  спросил
Кравалис, не решаясь признаться самому себе, что ужасно волнуется.
   Дронго, наклонившись  еще  ниже,  поднял  стакан  с  остатками  столь
символичного напитка, как "Кровавая Мэри". Понюхал стакан.
   - Кажется, цианид, - сказал он. - Его отравили.
   - Нет! - рыдала Алена. - Нет, этого не может быть.
   - Помогите мне перенести его к  Горшману,  -  попросил  Дронго.  -  И
позовите этого кретина Мересса,  который  считает,  что  мы  еще  должны
немного подождать до Лондона, пока не погибнет третий пассажир.
   Сандра бросилась выполнять  его  поручение.  Мужчины  помогли  Дронго
поднять труп Борисова и перенести его к Горшману. В этот момент в  салон
вошел Деркач.
   Книгоиздатель был не просто испуган, он не мог произнести  от  страха
ни слова.
   Только Нелюбов нашел в себе силы еще раз грубо пошутить.
   - Если так пойдет и дальше, в этом составе не останется чистых одеял.
   - Перестаньте, - строго одернул его Кунин.  -  Человек  погиб,  а  вы
паясничаете.
   Родионов, тяжело дыша, подошел к Дронго.
   - Что думаешь делать? - спросил полковник.
   - Парня отравили, - кивнул на покойника Дронго.
   - Это я понимаю, - сказал Родионов. - Я спрашиваю,  что  нам  делать.
Ждать, когда неизвестный убийца отправит нас всех на тот свет?
   - У тебя сдают нервы, - холодно заметил Дронго.
   - А у тебя они, очевидно, отсутствуют, - повысил голос  полковник.  -
Ты можешь хоть что-нибудь объяснить? Кто это мог сделать. Он ведь умер у
нас на глазах. Что вообще здесь происходит?
   - Пока я сам не разобрался.  Я  лишь  помню,  что  напиток  со  столь
символичным названием заказали два человека. Беляев и Борисов.  Тебе  не
кажется,  что  убийца  мог  наметить  две  жертвы  -  банкиров,  которые
отправились с нами в Лондон?
   - Почему ты так решил?
   - Перед выездом в Лондон Беляеву кто-то звонил, угрожал.
   - Он сам тебе об этом сказал?
   - Нет. В этот момент в его номере находилась Алена. Она слышала,  как
нервничал банкир, когда говорил по телефону. Кто-то очень  хотел,  чтобы
банкиры не добрались до Лондона. Этот кто-то  спланировал  и  осуществил
убийство Горшмана.  А  когда  мы  расслабились,  нанес  и  второй  удар,
возможно, решив отравить  и  Беляева.  Но  того  спасло  чудо.  Он  взял
неотравленный стакан, а его стакан, вполне вероятно, достался  Борисову.
Иначе как объяснить убийство парня,  который  никому  не  мешал?  Убийца
метил в банкира, а случайно попал в его телохранителя.
   - Черт возьми, - вырвалось у полковника. - Тогда выходит, что  убийца
положил яд в  стакан,  пока  Сандра  проходила  от  вагона-ресторана  до
Борисова.
   -  Вот  именно.  Сначала  она  остановилась  рядом  со  спящей  Юлией
Соломоновной  и  Леной,  протянула  последней  апельсиновой  сок.  Затем
протиснулась между вами троими, когда любой из вас мог незаметно бросить
в стакан любую гадость. Потом подала заказанные напитки Беляеву и Алене.
Подошла к нам, выполняя и наш заказ с Зинаидой Михайловной. Причем рядом
с нами стоял в этот момент Кравалис. И,  наконец,  подошла  к  Борисову.
Получается, что опять все под подозрением, а конкретных виновников нет.
   - Деркача не было в салоне вагона, - напомнил Родионов.
   -  Это  еще  хуже.  Он  столкнулся  с   Сандрой,   когда   входил   в
вагон-ресторан.
   Значит, у него самое шаткое алиби.
   - Тогда исключи Юлию Соломоновну. Она спит после укола.
   - Согласен. Я бы исключил и Лену. Она сидит так, что ей  трудно  было
бы дотянуться до столика Сандры.
   - Двое погибших, двое исключенных. Остаются девять человек.  Если  ты
разрешишь вычесть и нас, то останется семь. Получается,  что  среди  нас
настоящий маньяк, уже убивший двоих пассажиров.
   - Боюсь, что нет. На маньяка этот убийца не похож. Скорее,  наоборот,
он прекрасно знает, чего хочет, и очень  последовательно  идет  к  своей
цели. И, в отличие  от  маньяка,  у  него  очень  конкретные  выгоды  от
совершенных преступлений.
   Дронго  не  договорил  -  в  салон  ворвался  Мересс  с   несколькими
проводниками.
   - Проклятые убийцы! - заревел он. - Я никогда больше не возьму в рейс
подобные группы. Два убийства за один рейс и в  одном  вагоне.  И  опять
никто и ничего не знает. У вас в группе  -  монстр,  господа,  настоящее
чудовище, о котором вы даже не подозреваете.

Глава 9

   Оставшуюся часть пути  они  провели  в  другом  вагоне.  Рассерженный
Мересс приказал перевести их в третий вагон,  где  за  каждым  наблюдали
несколько военных курсантов, не понимавших, как  могли  эти  милые  люди
оказаться убийцами двоих пассажиров. Курсанты тихо переговаривались. Все
члены группы находились в подавленном настроении. Взбешенный  Мересс  не
пожалел даже Юлию Соломоновну, которую в полусонном  состоянии  перевели
из четвертого вагона в третий.
   - Два убийства, - подвел итог Родионов. - Два убийства за один рейс.
   По-моему, это явный перебор. Если и дальше пойдет так, то к вечеру мы
недосчитаемся половины группы.
   - Надеюсь, что нет, - сказал Дронго.
   - Убийца наверняка хотел убрать  Беляева,  -  вздохнул  полковник.  -
Чтобы одним ударом избавиться  от  обоих  банкиров.  Но  с  Беляевым  он
ошибся, забыв, что томатный сок с водкой заказал себе и Валя Борисов. Он
был совсем молодым парнем. Как все это страшно. И ничего не понятно.
   -  Мы  с  тобой  явно  недооценили  способность  убийцы  просчитывать
варианты, - в  задумчивости  проговорил  Дронго.  -  Если  этот  человек
отважился на второе убийство, то он не просто сильный, но  и  достаточно
умный человек.
   - Сандра прошла мимо нас всех, - напомнил Родионов.  -  За  остальных
сказать не  могу,  но  Кунин,  почти  упавший  на  меня,  вряд  ли  имел
возможность что-либо положить в стакан. Я думаю, убийца метил  именно  в
Беляева. Валентин был безобидным существом, он никому не мешал, не  имел
никаких общих интересов с этой публикой.
   Дронго заметил, как  нервничала  Зинаида  Михайловна.  Она  поминутно
заглядывала в свою  сумочку,  словно  что-то  искала.  Затем  решительно
вытряхнула из сумочки все  содержимое.  Перебрала  все  свои  вещи,  но,
очевидно, не нашла того, что искала. И вдруг стала покрываться  красными
пятнами. После чего  поднялась  с  явным  намерением  пройти  обратно  в
четвертый вагон.
   - Простите меня, мадам, - встала у порога Сандра, -  но  мсье  Мересс
просил, чтобы никто не возвращался в тот вагон.
   - Плевала я на него и на тебя! - заорала Зинаида Михайловна. -  Пусти
меня.
   Слышишь, пропусти. Мне нужно срочно взять одну вещь.
   Несколько курсантов поднялись, явно намереваясь помочь Сандре.  Кунин
и Родионов вскочили, чтобы отстоять права Анохиной.
   - Подождите, господа, - вмешался Дронго. - Может быть, мадам  Анохина
пройдет в четвертый вагон в сопровождении Сандры  и  возьмет  нужную  ей
вещь? Ей нужно взять лекарство из своей сумки, -  добавил  он,  радуясь,
что Анохина не понимает по-английски.
   Курсанты закивали. Сандра промолчала. Дронго  быстро  шепнул  Зинаиде
Михайловне:
   - Идите и во