рочно вызывать его, присылая за ним Владимира Владимировича.
   Через десять минут  он  был  готов  следовать  за  своим  спутником.  Они
спустились вниз, где их ждал автомобиль с водителем.
   - Вы становитесь важной персоной, - пошутил  Дронго,  -  у  вас  появился
собственный автомобиль?
   -  Это  ты  становишься   важной   персоной,   -   пробормотал   Владимир
Владимирович, - его прислали  для  того,  чтобы  я  привез  тебя  как  можно
быстрее.
   - Это как-то вдохновляет, - усмехнулся Дронго.
   Обычные  неформальные  встречи  руководители   спецслужб   проводили   на
конспиративных квартирах или на дачах. Но на  этот  раз  спешка  была  столь
очевидной, что Дронго повезли в знакомое каждому москвичу здание на Лубянке,
где его ждал генерал Потапов. В кабинет к генералу Дронго вошел один.
   Они были  знакомы  со  времен  предыдущего  расследования  Дронго,  когда
генерал не разрешил ему  закончить  поиски.  Но  генерал  оценил  тогда  его
настойчивость и аналитические способности.
   - Добрый вечер, - поздоровался Потапов, когда  Дронго  вошел  в  кабинет.
Генерал не подал руки, а Дронго не проявил желания к рукопожатию, усаживаясь
напротив.
   - Добрый вечер, - буркнул в ответ Дронго.  -  Кажется,  у  вас  случилось
что-то очень неприятное?
   - Вы согласны сотрудничать? - спросил Потапов,
   - Так обычно спрашивали задержанных агентов, - пошутил Дронго и уже более
серьезно спросил:
   - Так что же у вас случилось?
   - Вы не ответили на мой вопрос.
   - Я, кажется, уже согласился приехать, а это и есть ответ на ваш вопрос.
   - У нас проблема. - Генерал не мигая смотрел на сидевшего  напротив  него
человека. Потом взял со стула лист бумаги и протянул его Дронго. -  Прочтите
и распишитесь. Это подписка о неразглашении.
   - Пожалуйста. - Дронго несколько удивленно взглянул на хозяина кабинета и
поставил свою подпись. - Раньше такой подписки с меня никогда  не  брали,  -
пробормотал он.
   - Раньше не было такой проблемы. - Потапов посмотрел на бумагу и протянул
следующую. - Вот здесь тоже, пожалуйста.  Сначала  прочтите,  это  отказ  от
претензий в связи с проводимыми вами работами.
   - Я надеюсь, вы не собираетесь  отправлять  меня  на  Северный  полюс,  -
пошутил Дронго, взглянув на генерала. Он и на этот раз подписал не читая.
   - Еще одна ваша подпись, - невозмутимо  сказал  Потапов,  подавая  третий
лист бумаги. - Это подписка о том, что  вы  согласны  сотрудничать  с  нашим
ведомством.
   - Нет, - отодвинул бумагу Дронго, - я эксперт, а  не  агент.  Это  разные
вещи.
   - В таком случае я не могу  начать  наш  разговор,  -  возразил  Потапов.
Дронго поднялся.
   - У каждого существуют свои принципы... - кивнул он, собираясь  выйти  из
кабинета.
   -  Подождите,  -  недовольно  сказал  генерал.   -   Хорошо,   я   изменю
формулировку. Я напишу, что вы согласились сотрудничать  с  нами  на  период
расследования порученного вам дела. Такой вариант вас устроит?
   - Да. Такой устроит.
   - Садитесь. Сейчас я вызову  секретаря,  и  он  изменит  формулировку.  -
Потапов вызвал своего помощника.
   Десять  минут  они  молча  сидели  в  кабинете,  ожидая,  когда  принесут
переделанную бумагу. Молчание становилось гнетущим. Но ни Потапов, ни Дронго
не  сказали  друг  другу  ни  слова.  Наконец  бумагу  принесли,  и   Дронго
внимательно прочитал ее, абзац за абзацем,  строчку  за  строчкой,  а  затем
подписался.
   - Все? - - спросил он. - Или у вас есть четвертая?
   - Нет. - Потапов, сложив все три подписанных листка бумаги,  убрал  их  в
папку, положил ее в ящик и только тогда наконец сказал:
   - У нас появилась проблема. - Подумав, он произнес:
   - Проблема в нашем Научном центре в Сибири. Там произошло хищение,  и  мы
хотели бы, чтобы вы вылетели на место для расследования.
   - Когда?
   - Немедленно. - Генерал по-прежнему смотрел не мигая.
   - Ясно. Тогда скажите, что за Научный центр и чем он занимается.
   - Ядерные проблемы, - чуть запнувшись, сообщил Потапов.
   - Что похищено?
   - Вы все равно узнаете все на  месте,  -  несколько  раздраженно  заметил
Потапов, - впрочем, наверно, будет лучше, если я расскажу вам сам. В Научном
центре  существовало   хранилище.   Из   него   похищено   содержимое   двух
контейнеров...
   Дронго слушал. Он  не  перебивал  своего  собеседника,  чтобы  дать  тому
возможность высказаться.
   -  В  контейнерах  находились  научные  разработки  Центра,  -  продолжал
недовольным голосом Потапов, - они радиоактивны и очень опасны. И их украли.
Мы  хотели  бы,  чтобы  вы  провели  расследование  на  месте  и  попытались
определить, как конкретно это произошло и кто виноват.
   - Что было в контейнерах? -  спросил  Дронго.  -  Вы  так  и  не  сказали
конкретно.
   - Так называемые ЯЗОРДы, - ответил генерал.
   - "Ядерные чемоданчики"? - ошеломленно  спросил  Дронго.  -  Значит,  они
действительно существуют?
   - Это ядерные заряды ограниченного радиуса действия, - пояснил генерал. -
Они были изъяты из контейнеров двумя  сотрудниками  Центра,  которые  вскоре
погибли. И теперь нам нужно, чтобы вы прибыли на место  немедленно.  Самолет
вылетает через два часа. Вы еще успеете в аэропорт.
   - Значит, они  существуют,  -  ошеломленно  повторил  Дронго.  -  Но  это
невероятно. Об этом столько писали. Как их могли похитить?
   Потапов молча смотрел на него. Он явно испытывал некоторое удовлетворение
от такого замешательства вызванного к нему эксперта. Дронго поднялся, что-то
продолжая бормотать, пошел к двери. Потом, повернувшись, спросил:
   - Когда это случилось? Недавно?
   - Два месяца назад, - отрывисто  ответил  Потапов.  -  Вы  опаздываете  в
аэропорт. Все материалы дела получите в самолете.
   - Два  месяца...  -  повторил  Дронго.  Он  первый  раз  в  жизни  был  в
замешательстве и не собирался этого скрывать.

Санкт-Петербург. 9 августа

   Всех,  кто  имел  финские  визы,  Сириец  послал  в  Финляндию.  По   его
распоряжению отыскали туристическое агентство,  которое  обещало  завтра  же
отправить туда еще двадцать человек,  устроив  им  визу  на  всю  группу.  В
компании  были  удивлены  подобным  наплывом  молодых  людей  с  накачанными
бицепсами. Все утро Сириец ждал вестей из Финляндии.
   Сидевший вместе с ним Папаня тоже послал своих людей. Днем  им  сообщили,
что второй ящик  благополучно  погружен  на  судно  и  уже  покинул  пределы
Финляндии. Но самого Сухарева и первый ящик нигде не могли найти.
   Проверялись  все  бывшие  места  пребывания  Сухарева  в   Хельсинки.   В
международном аэропорту и на вокзале дежурили боевики.  На  границе,  откуда
обычно перевозились грузы,  тоже  дежурили  боевики,  но  Сухарев  нигде  не
появлялся.  Папаня  понимал  настроение  хозяина  дома  и  старался  его  не
нервировать. Он уехал в два часа дня и сидел в машине, когда ему позвонили.
   - Он ничего не нашел? - спросил его уверенный бас.
   - Нет. Один ящик отправлен. Но думаю, что второй он все равно не  найдет,
- сказал Папаня, - нужно решать самим.
   - Тогда решай, - посоветовал звонивший, - ты ведь знаешь, мы все отвечаем
за то, что там случилось.
   - Может, дадим ему еще один день? - предложил Папаня.
   - У нас нет времени. Он потерял груз, значит, должен платить.
   - Я могу с ним договориться, - сделал последнюю попытку Папаня.
   - Не тяни, - прогудел Законник густым басом, - сам знаешь, как это важно.
   - Давай подождем до вечера, - попросил  Папаня,  -  он  делает  все,  что
можно. Дадим ему время до вечера.
   - Хорошо. Но утром все должно быть кончено.
   Сириец в это  время  разговаривал  с  боевиками,  которые  переворачивали
квартиру Сухарева, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь записи  или  адреса.
Но ничего обнаружить не  удалось,  и  один  из  боевиков,  бывший  сотрудник
вневедомственной охраны, пошел к соседям Сухаревых, чтобы попытаться  узнать
у них, куда именно могла уехать их соседка.
   Разговор  был  долгим.  Соседка  охотно   вспоминала   всех   близких   и
родственников уехавшей. Под конец она добавила, что  у  той,  кажется,  есть
тетка в Киеве. Через полчаса по  всем  указанным  соседкой  адресам  выехали
группы боевиков. В пять часов вечера они уже знали,  что  женщины  в  городе
нет. В половине седьмого в Киев вылетело трое  людей  Сирийца.  Одновременно
ему позвонил Законник.
   - Как дела? - спросил он.
   - Ищем, - ответил Сириец, - похоже, что его жена сбежала в  Киев.  Сейчас
мы послали туда людей. Найдем ее и, может быть, что-нибудь узнаем.
   - Узнай, узнай. Ты, Михаил Аршакович,  большой  человек,  все  можешь,  -
издевательски  сказал  Законник.  Он  впервые  в  жизни  назвал  Сирийца  по
имени-отчеству, и тот понял, что приговор ему уже  подписан.  Независимо  от
того, найдет ли он жену Сухарева или не найдет, его все равно уберут.
   - Ладно, - сказал он непослушными губами, - я все узнаю.
   Положив трубку, он немного подумал и вызвал к себе своих людей,  приказав
им оставить все дела в  городе.  Затем  пошел  собирать  свои  вещи,  словно
готовился к срочному отъезду. В девять вечера ему позвонили  из  Киева.  Они
нашли жену Сухарева. Но пока  ничего  не  предпринимали,  ожидая  дальнейших
указаний.
   - Узнайте у нее, где он, - раздраженно приказал Сириец. Вошел охранник  и
доложил ему, что приехал Папаня со своими людьми. На этот раз Папаня приехал
не один. К дому Сирийца подъехали две  машины.  В  первой,  кроме  Папани  и
высокого лысого человека, находились еще водитель и охранник, а во второй, с
затемненными стеклами, сидели пять человек. Из второго автомобиля  никто  не
вышел, а Папаня с сопровождавшим его лысым  незнакомцем  прошел  к  Сирийцу.
Когда лысый входил в комнату, его  проверили  двое  охранников  у  дверей  и
отобрали оружие.
   -  Ничего  не  нашел?  -  лениво  спросил  Папаня.  Сириец  оглядел   его
подозрительным взглядом и еще более подозрительно посмотрел на  лысого.  Тот
молча стоял у дверей. В комнате больше никого не было.
   - Сейчас должны позвонить  из  Киева,  -  пробормотал  Сириец,  кивая  на
телефон.
   - Ну-ну, - сказал Папаня, удобно устраиваясь на диване,  -  мы  подождем.
Интересно, что они нам скажут.
   - А это кто?  -  спросил  Сириец,  показывая  на  лысого.  Тот  продолжал
неподвижно стоять у дверей.
   - Мой охранник, - улыбнулся Папаня. - Ладно, пусть  выйдет,  подождет  за
дверью, чего ему здесь торчать, - и он сделал знак охраннику, который тут же
вышел из комнаты. - Думаешь, получится что-нибудь в Киеве? - поинтересовался
Папаня.
   -  Обязательно  получится,  -  кивнул  Сириец,  с  нетерпением   поджидая
телефонного звонка.
   В Киеве его боевики,  выломав  дверь,  ворвались  в  квартиру,  перепугав
женщин. Кроме самой хозяйки, в квартире еще были ее внук и племянница.  Один
из боевиков запер хозяйку и внука в  ванной  комнате,  второй  тем  временем
привязывал Надежду к стулу. Она была уже не очень молода и не очень красива.
   - Где Сухой? - мрачно спросил гориллообразный боевик. Несчастная  женщина
невнятно мычала и качала головой, не понимая, чего именно от нее хотят.
   - Где он прячется? - настойчиво спрашивал боевик.
   Стоявший у дверей лысый внимательно смотрел на  часы.  Ровно  в  половине
десятого он должен был начать действовать. На нем был темный костюм,  черные
ботинки и темная водолазка, словно он нарочно избегал светлого  цвета.  Ведь
на светлом так заметны пятна  крови.  Лысый  был  опытным,  профессиональным
убийцей.
   Видя, что женщина ничего не соображает от страха, один из бандитов принес
ей  стакан  воды,  отвязал  ее  правую  руку  и  посоветовал  успокоиться  и
рассказать, где сейчас находится ее муж. Она пила  воду  крупными  глотками,
разбрызгивая ее, со страхом глядя на склонившихся над ней людей. Она  готова
была рассказать им все, надеясь, что они не станут ее мучить.
   Сириец нетерпеливо ждал звонка. Волнуясь, встал  с  дивана  и  подошел  к
окну. Потом нервно повернулся к своему гостю.
   - Чего они медлят? - злобно сказал он. - Уже давно должны позвонить.  Сам
дал мобильный телефон этим кретинам.
   - Ничего, - улыбнулся Папаня, - они позвонят.
   Он держал в руке стакан с минеральной водой и был похож на  доброго  Деда
Мороза, случайно зашедшего летом поздравить ребятишек.
   В Киеве, не дождавшись,  пока  несчастная  женщина  успокоится,  один  из
боевиков выбил у нее из рук стакан. Потом ударил ее по лицу и заревел:
   - Где он?
   - Не бейте меня, - взмолилась женщина, - я действительно ничего не  знаю.
Он позвонил мне и сказал, чтобы я срочно уезжала в Киев. Я тут же  собралась
и уехала. Вот и все. Больше я ничего не знаю...
   - Где он сейчас? - настаивал один из ее мучителей.
   - В Финляндии.
   - Мы знаем, что в Финляндии. Где именно?
   - Он не сказал. Он только сказал мне, чтобы я переехала в  Киев.  Он  мне
ничего не объяснял, тут же положил трубку.
   Допрашивающий ее бандит с размаху дал  ей  пощечину.  Потом  обернулся  к
другим, усмехнулся:
   - Там на кухне я видел утюг. Тащи его сюда  и  включи.  Мы  сейчас  будем
гладить эту стервочку. Авось что-нибудь припомнит.
   - Нет, - истошно закричала Надежда, когда увидела, как один  из  боевиков
поспешил выполнить поручение старшего.
   Стоявший у дверей  лысый  еще  раз  посмотрел  на  часы.  Ровно  половина
десятого. Он обернулся к одному из охранников и что-то тихо сказал.
   - Что? - наклонился к нему дюжий парень, и в  этот  момент  убийца  резко
взмахнул рукой, нанеся удар ребром ладони по  шее  охранника.  Тот  обмяк  и
свалился как подкошенный. Второй охранник обернулся как раз  в  тот  момент,
когда убийца профессионально отработанными ударами свалил и  его.  Затем  он
вытащил из кармана тонкую леску, неслышно подошел к дверям,  чуть  приоткрыл
их и заглянул в комнату.
   Сириец по-прежнему стоял спиной к дверям, глядя в окно. Папаня  сидел  на
диване, абсолютно не реагируя на действия лысого, хотя видел, как тот  вошел
в комнату, мягко прикрыл дверь и мягкой походкой направился к Сирийцу.
   В Киеве один из боевиков поднял горячий утюг, и Надежда, даже не  ожидая,
когда раскаленный металл коснется ее тела, заорала на весь дом.
   - Не кричи, - испуганно попросил бандит, державший в руках утюг. Он  даже
немного растерялся.
   Она продолжала неистово орать, пока один из мучителей не заткнул  ей  рот
полотенцем. Но вокруг уже всполошились соседи, было  довольно  поздно,  и  в
панельном доме крики разнеслись по всем
   Этажам. Снизу громко стучали.
   - Сейчас милицию вызовут, - заорал один из бандитов, - уходим к  чертовой
матери!
   - А что с ней делать? - спросил другой.
   - Бросай ее. Она ничего не знает, -  махнул  первый,  подбегая  к  двери.
Остальные последовали за ним. Последний, перед тем как выбежать из квартиры,
все-таки подскочил к Надежде и ударил ее по лицу так, что она  упала  вместе
со стулом.
   Боевики выбежали из квартиры, когда уже отовсюду  доносились  возмущенные
крики. Даже тетка Надежды, набравшись храбрости, начала кричать  из  ванной,
чем напугала внука больше, чем все похитители, вместе взятые.
   Боевики поспешили в  сторону  метро,  и  один  из  них  достал  мобильный
телефон. Надо было доложить о результате Сирийцу. Он  быстро  набрал  номер,
ожидая соединения.
   Сириец  неподвижно  замер,  глядя   в   ночную   тьму,   когда   раздался
пронзительный  телефонный  звонок.  Он  повернулся  к  аппарату   и   увидел
надвигающегося на него убийцу и молча сидевшего на диване Папаню.  Он  вдруг
все понял. И внезапный приезд Папани, и это его молчаливое ожидание.  Убийца
уже был  в  двух  шагах  от  него,  надвигаясь  уверенно  и  грозно.  Он  не
сомневался, что Сириец не  сможет  ничего  предпринять.  Он  только  не  мог
предвидеть того, что под  большим  шерстяным  пуловером,  в  котором  обычно
Сириец ходил дома,  он  держал  оружие.  И  тут  сказались  реакция  и  опыт
закаленного в передрягах зека. Не давая убийце и  секунды,  Сириец  выхватил
пистолет и выстрелил лысому прямо в  лицо.  Убийца  дернулся  и,  отлетев  к
стене, тяжело сполз на пол.
   Телефон продолжал настойчиво звонить. Сириец направил пистолет на  своего
гостя. Папаня нервно отставил стакан с минералкой. Руки его заметно дрожали.
   - С ума сошел? - нахмурился он. -  Ты  что,  хочешь  и  меня  убрать?  Не
дури...
   - Хочу. Давно хочу, - хищно улыбнулся Сириец и выстрелил в голову  своего
ненавистного гостя, влепив пулю точно между глаз.
   В комнату ворвалось сразу несколько его телохранителей.
   - Убрать этих скотов, - жестко распорядился Сириец. Он злобно  усмехнулся
и добавил:
   - Они приехали за нами.
   Сидевшие в машинах боевики так ничего и не поняли, когда  по  автомобилям
начали стрелять со всех сторон. Они ожидали сигнала, а вместо этого  на  них
внезапно напали. Внизу  еще  раздавались  предсмертные  крики  и  проклятия,
гремела пальба, когда Сириец наконец поднял трубку телефона
   - Он в Финляндии, - доложил один из его боевиков. - Его  баба  ничего  не
знает. Он сказал ей, чтобы она ехала в Киев. И все...
   - Идиоты, - Сириец в сердцах бросил трубку.
   Внизу все еще раздавались автоматные очереди и крики умирающих бандитов.

Порво. Финляндия. 9 августа

   Всю вторую половину дня Сухарев шлялся по городу, мучаясь и не зная,  как
ему поступить. Ночью он вернулся в мотель. Постояльцы  из  соседнего  номера
уехали еще утром,  даже  не  узнав  о  том,  какой  страшной  опасности  они
подвергали себя и своих детей,  оставаясь  в  этом  мотеле.  Номер,  который
занимал  Сухарев,  был  крайним  с  правой  стороны   здания.   Мотель   был
одноэтажный, старый, и Сухарев по закоренелой воровской привычке сам  выбрал
именно его. Он вдруг почувствовал, что  у  него  как-то  особенно  неприятно
чешутся ноги, и решил, что это из-за долгой бесцельной ходьбы по городу.
   Сидя в комнате, он тупо смотрел на стоявший перед ним непонятный  прибор,
все еще сомневаясь, стоит  ли  звонить  Сирийцу.  Просто  бросить  прибор  и
убежать ему даже не приходило в голову. Все равно Сириец не успокоится, пока
не найдет его и похищенный ящик.
   Нужно было что-то делать. После двух часов ночи он  все-таки  решился  и,
подойдя к телефону, поднял трубку, попытавшись  набрать  санкт-петербургский
номер Сирийца. Но из  мотеля  нельзя  было  выйти  на  международную  линию.
Чертыхнувшись, Сухарев еще несколько раз попытался  набрать  номер,  но  без
всякого результата. Он  с  сожалением  бросил  трубку  и  снова  затравленно
посмотрел на прибор. Потом провел рукой по одеялу. Ему  показалось,  что  он
слышит какой-то шорох,  словно  одеяло  потрескивало.  Наверно,  статическое
электричество, решил Сухарев. Он наблюдал подобное в одном  из  лагерей.  Но
при чем тут электричество. Он посмотрел на загадочный аппарат. Ноги чесались
все сильнее. Он шагнул к прибору. Почему  Сириец  так  беспокоился  об  этом
ящике? Сухой наклонился,  внимательно  осматривая  прибор  справа.  Рядом  с
пультом управления виднелась какая-то надпись.
   Он включил настольную лампу,  чтобы  легче  было  разобрать,  что  именно
написано на приборе, и встал на колени.  "Осторожно.  Радиоактивность"  было
написано на  металлической  табличке  большими  буквами.  И  дальше  мелкими
буквами шел остальной текст.
   Радиоактивность, подумал Сухарев. Наверно, поэтому так трещит это одеяло.
Он не знал, что это такое, но понял, что прибор может представлять  какую-то
опасность.  Сухарев  наклонился  и  попытался  прочесть  написанное  мелкими
буквами. "После запуска программы включается  таймер  времени  на  девяносто
минут", - прочел он. "Какой  таймер?  -  подумал  Сухарев.  -  Какой  прибор
включается?" Там было еще несколько надписей, но он, махнув рукой, отошел от
прибора и  снова  улегся  на  кровать.  Нужно  будет  поспать,  чтобы  утром
позвонить Сирийцу и все-таки попытаться объясниться с ним.
   Он лег на кровать и забылся беспокойным сном. Утром, когда он  проснулся,
ему показалось, что ноги чешутся и бол