ак, - и сейчас не знаю.
   - Кто был еще в машине? - спросил Юдин. - Сколько человек вас было?
   - Сами ведь все знаете, - осторожно  ответил  Проколов,  -  трое  нас
было.
   - Кто третий? - не отставал Виктор.
   - Мужик какой-то, он за рулем сидел, - выдавил Проколов.
   - Вы раньше его знали?
   - Кого?
   - Этого мужика.
   - Может, и виделись. Я не помню.
   - А как его звали?
   - Не знаю,  -  осторожный  взгляд  в  сторону  все  время  молчавшего
Самойлова и наконец еще одно добавление:
   - кажется, Марат.
   - Кажется или точно?
   - Может, точно.
   - Где вы с ним встречались?
   - Не помню. Меня туда Крутиков отвозил.
   - А вот он утверждает, что его вы отвозили.
   - Врет, - подпрыгнул Проколов, - точно,  врет.  Я  вообще  ничего  не
знал. Мне  Крутиков  сказал:  "Поедем,  выгодное  дело  есть".  А  когда
приехали, меня в автомобиль посадили и автомат дали.  А  отказываться  в
таких случаях нельзя. Вы ведь видели, какой он бандит. Товарища  убил  и
меня хотел замочить.
   Самойлов по-прежнему молчал, и это все  больше  нервировало  бандита,
который не понимал, отчего молчит этот пожилой начальник. В его молчании
было нечто зловещее, отчего Проколов нервничал все сильнее.
   - Как зовут Марата? - спросил Виктор.
   - Не знаю. Мы его называли Марат.
   - А где его можно найти?
   - Никак не знаю. Я у него только один раз был.
   Самойлов вдруг поднялся со своего места и подошел к бандиту.
   - Хватит, - сказал он, с презрением  глядя  на  попытавшегося  встать
Проколова, - ты не в цирке. Там будешь слоном стоять.  А  нам  врать  не
нужно. Ты все знаешь. Напрасно дурачка из себя строишь.
   - Не знаю я ничего, - испуганно прижал руки к груди Казак.
   - Какой ты Казак? - с презрением сказал Самойлов. - Я  сам  настоящий
казак и скажу тебе, что такую гниду, как ты, ни  в  один  дом  настоящий
казак не пустит.
   Тебя за твои вислые усы Казаком назвали, а на самом деле ты дерьмо.
   Проколов снова попытался вскочить, но под взглядом полковника остался
на месте.
   Тот, высказав все, что хотел, повернулся и вышел. Наступило молчание.
   -  По-моему,  будет  лучше,  если  ты  начнешь  говорить  правду,   -
невозмутимо заметил Уханов.
   Через десять минут Проколов вернулся в  камеру.  Он  молча  прошел  к
своему  месту,  где  уже  сидел  один  из  его  сокамерников.  Это   был
единственный человек в их камере, которому Проколов доверял. Он слышал о
нем, сидя в лагере под Семипалатинском, когда  Казахстан  еще  входил  в
единое государство. Уже  тогда  все  говорили  о  мастерстве  Барона.  И
теперь, узнав, что его сосед - Барон,  он  проникся  особым  доверием  к
этому малоразговорчивому соседу, не пытавшемуся влезть к  нему  в  душу.
Скорее, наоборот, сам Проколов пытался навязать свое соседство Барону.
   Барон ничего не спрашивал. Проколов сел рядом и вздохнул.
   - Опять мучили, - сказал он. - Гнида Крутиков, все им выложил.
   - А где он сам? - лениво Спросил Барон.
   - В больнице, гнида. Я бы его удавил.
   - Он раскололся?
   -  Да.  Рассказал,  как  мы  убивали  офицеров  ФСБ.  Все  рассказал,
мерзавец. А сам в спину мне стрелял.
   Барон долго молчал. Так долго, что Проколов уже  решил,  что  с  этой
темой закончено. Пока минут  через  пятнадцать  сам  Барон  .наконец  не
сказал:
   - "Мертвяки" на тебе, Казак. Офицеры ФСБ. За это меньше "вышки" никак
не дадут. Это уж точно.
   - Да я знаю,  -  занервничал  Проколов,  -  что  же  мне  делать?  Из
Лефортово убежать нельзя.
   - Убежать нельзя, а придумать что-нибудь можно, - усмехнулся Барон  и
повернулся, собираясь ложиться спать.
   Проколов долго терпел. Потом наконец наклонился к Барону.
   - Ты чего сказал? - спросил он.
   - Спи, - коротко ответил Барон, - и никогда не торопись. Спешка нужна
в другом месте, сам ведь знаешь. А  у  тебя  дерьма  столько,  что  тебе
торопиться не стоит.
   - Что мне делать? - не унимался Казак.
   - Ничего. Я до утра что-нибудь придумаю. А ты лучше спи. И никому  не
доверяй. В таком деле товарищей не бывает. От тебя уже  падалью  пахнет,
поэтому все бояться будут.
   Барон умолк и не проронил больше ни слова.
   А испуганный Казак так и остался  сидеть  на  своей  койке,  медленно
соображая, что ему сказал его авторитетный напарник.

Глава 21

   Водитель,  сидевший  за  рулем  автомобиля,  повернул  направо,  чуть
сбавляя скорость. Сидевший рядом с ним рыжеволосый повернулся к Дронго.
   - Оружие есть? - спросил он по-русски.
   - Я плохо говорить, - пробормотал Дронго.
   Все-таки они предусмотрели и этот вариант, решив, что проверку  лучше
проводить в другом месте, не рядом с отелем.
   - Выходи из автомобиля, - предложил рыжеволосый.
   Машина остановилась, и  Дронго  открыл  дверцу,  шагнул  на  тротуар.
Следом за ним вылез и рыжеволосый.  Он  проверил  карманы  его  плаща  и
костюма. Очевидно, был уверен, что журналист не имеет оружия, но тем  не
менее обшарил достаточно  тщательно.  Найдя  складной  швейцарский  нож,
усмехнулся, открыл лезвие, закрыл и, переложив  его  к  себе  в  карман,
знаком разрешил Дронго вернуться в автомобиль.
   - Салага, - сказал рыжеволосый, усаживаясь рядом с водителем, - решил
ножиком поиграть.
   Дронго усмехнулся, но не стал ничего говорить. Просто  развалился  на
заднем сиденье, ожидая, когда они наконец приедут. Автомобиль  катил  по
Ленинградскому проспекту. Затем  свернул  куда-то  в  сторону,  но  пока
невозможно было определить, куда они едут. Через полчаса машина  сбавила
скорость.  Было  уже  темно,  но  иногда  в   окнах   небольших   домов,
расположенных вдоль дороги, мелькали огни.  Очевидно,  они  были  теперь
где-то на окраине Москвы, по  расчетам  Дронго,  недалеко  от  аэропорта
Шереметьево.
   Машина  свернула  на  небольшую  проселочную  дорогу,  а  уже   затем
затормозила, чтобы въехать во двор довольно большого двухэтажного  дома.
Именно в этот момент Дронго  проверил  оружие,  приклеенное  к  ноге,  и
осторожно открепил пластырь.
   Автомобиль остановился.
   - Приехали, - повернулся к нему рыжеволосый  и  почти  сразу  получил
сильный удар пистолетом по голове.  Обливаясь  кровью,  он  дернулся  и,
потеряв сознание, сполз на сиденье. Водитель даже не успел  понять,  что
происходит, как Дронго вдавил свой пистолет в его скулу.
   -  Не  дергайся,  салага,  -   насмешливо   повторил   он   выражение
рыжеволосого, еще больше пугая водителя, - сиди спокойно и останешься  в
живых.
   - Ты знаешь русский! - ужаснулся молодой парень.
   - Кто в доме? - спросил Дронго,  игнорируя  его  реплику.  -  Быстро,
сколько человек в доме?
   - Двое, нет, трое, - пробормотал водитель.
   - Где женщина? Женщина где? - угрожающе выдохнул Дронго.
   - Какая женщина? - не понял водитель.
   - Которую вы захватили?
   - Я ничего не знаю. Они  сказали,  чтобы  мы  просто  тебя  привезли.
Больше ничего не знаю, - дрожащим голосом пролепетал водитель.
   - Охотно верю, - Дронго чуть ослабил давление пистолета.  Затем  тихо
сказал:
   - Достань свой ремень. Но делай все очень медленно, иначе я прострелю
тебе голову.
   Водитель кивнул, доставая свой ремень. Дрожащими руками протянул  его
Дронго.
   - Подними обе руки вверх, - велел Дронго, и  едва  водитель  выполнил
требование, Дронго, сделав петлю, накинул ремень  на  руки  парня,  туго
затянул его.
   - Теперь сиди очень спокойно, иначе я просто тебя убью, - предупредил
Дронго и медленно  открыл  дверцу  автомобиля.  Выйдя  из  машины  через
переднюю дверцу, опустил руки своего пленника  и  привязал  их  к  рулю.
После чего еще раз улыбнулся и сильно ударил парня по шее. Тот  дернулся
и свалился на своего напарника. Дронго не любил убивать.  Он  вообще  не
терпел  такого  варварского  способа  решения  проблемы,  считая   любое
убийство, даже вынужденное, противоестественным и аморальным.
   Осмотревшись, Дронго направился к дому. Здесь  было  тихо.  Очевидно,
люди, пославшие парней за журналистом,  были  уверены,  что  они  сумеют
доставить своего подопечного без особых проблем.
   Он потрогал ручку двери. Попытался ее открыть, но  она  была  заперта
изнутри. Нужно постучать. Он прислушался. Внутри  было  тихо.  Двое  или
трое, сказал водитель. Самое главное, это безопасность Сигрид.  Кажется,
нужно применить какой-то другой вариант. Он  сделал  несколько  шагов  в
сторону. На окнах массивные решетки, и на первом, и  на  втором  этажах.
Единственная дверь, через которую можно войти, заперта, а другого  хода,
судя по всему, здесь нет.
   Он вернулся к двери. Нужно каким-то образом  выманить  находящихся  в
доме людей, сыграть на  неожиданности.  Он  осмотрел  двор.  Автомобиль.
Рядом с "Тойотой", на которой его  привезли,  стояла  чья-то  "девятка".
Попробовать использовать ее?
   Времени очень  мало,  из  дома  в  любой  момент  могут  увидеть  его
действия.
   Он  подошел  к  "Тойоте",  быстро  вытащив  лежавшего  без   сознания
водителя, перетащил его на  заднее  сиденье.  Затем  перебросил  туда  и
рыжеволосого. После чего сел за  руль,  привязался  ремнями  и,  немного
отъехав назад, включил полную скорость и врезался в "девятку". Удар  был
достаточно сильным, несмотря на ремни, он больно ударился о руль. И едва
успел отстегнуть ремни, как дверь открылась.
   Дронго положил пистолет на сиденье рядом с собой и навалился на руль.
   - Что случилось? - спросил кто-то с порога.
   - Эти идиоты разбили мою машину, - закричал другой из-за его спины. -
Я же говорил, лучше их не посылать.
   - Заткнись, - сказал первый.
   Голоса приближались. Дронго следил за тем, как они подходят. В  руках
у одного был пистолет. У другого в руках оказался фонарь. Это  несколько
осложняло действия, но иного выхода у Дронго не было. Незнакомцы подошли
совсем близко.
   Он резко поднялся. Выстрел. Промахнуться с трех метров, даже  сидя  в
машине, такой опытный стрелок, как Дронго, не мог. Он попал точно в руку
незнакомца, и тот, вскрикнув от  боли,  выронил  пистолет.  Ударом  ноги
отбрасывая уже открытую дверцу, Дронго  мгновенно  выскочил  из  машины.
Раненый кричал от боли. Его товарищ застыл от ужаса.
   - Руки! - закричал Дронго. - Подними руки, ублюдок. Где женщина?  Где
женщина, я спрашиваю?
   Стоявший  с  фонарем  испуганно  таращил  на  него   глаза.   Другой,
получивший ранение, громко выругался.
   - Даю три секунды, - сказал  Дронго,  -  не  ответите  -  стреляю  на
поражение.
   Две. Одна. - Он выстрелил в ногу державшему фонарь.
   Мужчина с криком упал на землю.
   - Ее нет там, - выдавил он.  -  Ее  нет  на  складе.  "На  складе,  -
подсознательно отметил Дронго, - они называют это место складом".
   - Где она? - снова поднял он пистолет.
   - Нет, - закричал, отползая, раненный в ногу, -  не  стреляй.  Она  у
Кирилла.
   У него на квартире.
   - У, сука, - с яростью прошипел  второй,  тщетно  пытаясь  остановить
кровь, сочащуюся из раненой руки.
   - Кто такой Кирилл? - Дронго взмахнут пистолетом.
   - Лобанев, - простонал от боли первый.
   Дронго  подошел  к  нему,   наклонился.   Достал   из   его   кармана
удостоверение.
   Лежавший на земле был сотрудником милиции аэропорта. Дронго подошел к
другому.
   Его товарищ уже немного успокоился, прислонившись к дереву,  он  лишь
постанывал от боли. Его пистолет отлетел довольно далеко, достать его не
было никакой возможности. Заметив движение Дронго в свою  сторону,  этот
мужчина зло усмехнулся.
   - Здорово ты нас всех разыграл, американец хреновый, -  это  был  тот
самый тип, который ему звонил, - я даже поверил, что ты журналист.
   - Документы в кармане? - почти ласково спросил Дронго.
   - Иди ты к черту, - огрызнулся этот тип, прижимая  руку  к  груди,  -
ничего я тебе не дам.
   - Документы, - попросил Дронго, протягивая руку.
   Раненый пробормотал сквозь зубы:
   - Откуда ты такой взялся?
   - С Луны упал. Документы давай, иначе я прострелю тебе вторую руку.
   Раненый нехотя достал из кармана красную книжку, швырнул ее на землю.
   - Подавись, сука.
   Дронго наклонился и поднял удостоверение. Если  первый  раненый  имел
звание всего-навсего  лейтенанта,  этот  был  уже  капитаном,  очевидно,
начальником над первым.
   - Что же ты, капитан Шмаков, такими паскудными делами занимаешься?  -
спросил Дронго. - Совсем совесть потеряли, мерзавцы.
   - А ты меня не учи! - огрызнулся капитан.
   Он явно чего-то ждал. Дронго обернулся.  Лежавший  на  земле  раненый
громко стонал, но ничего, видимо, опасного не было.
   - Зачем вы похитили женщину? - спросил Дронго.
   - Чтобы узнать, почему вы все время суете  свой  нос  туда,  куда  не
следует,  -  сказал  голос  за  спиной.  Дронго  обернулся.   И   увидел
направленное на него дуло пистолета. В дверях стоял третий.
   - Наконец-то, - выдохнул раненный в руку капитан, - я думал,  ты  там
заснул.

Глава 22

   Утром, сразу после завтрака. Барон шепнул своему напарнику:
   - Нужно поговорить.
   Обычно скупой на слова, Барон редко с кем разговаривал. Об этом знали
все.
   Но Проколов  сразу  закивал,  соглашаясь  довериться  более  опытному
наставнику.
   - В соседней камере сегодня один типчик  на  волю  выходит,  -  скупо
сообщил Барон.
   Проколов не понял,  зачем  ему  эта  информация.  Барон  выразительно
смотрел на него. Потом махнул рукой и полез на нары.
   - Дурак ты, - негромко сказал он, - тебе "вышка" светит, а  ты  такой
непонятливый.
   - Что же мне делать? - спросил жалобно Казак, по-прежнему  ничего  не
понимая.
   -  Думать,  -  строго  приказал  Барон,  -  мозгами  шевелить.   Пока
"мертвяки" на тебе висят, ты ничего сделать не  можешь.  А  если  Марата
найдут и он расскажет, как вы убивали  офицеров  ФСБ,  то  тебе  крышка.
Значит, нужно, чтобы Марата не нашли.
   - Как же мне это сделать отсюда? Как его убрать?  -  снова  не  понял
Проколов.
   - Совсем думать не хочешь. Да не уберешь ты его отсюда.  Пусть  лучше
он сам уберется. Понимаешь? Весточку ему надо послать. Сообщить  о  том,
что его ищут.
   Чтобы он убрался из города. На полгода, на год. А вы тогда будете все
валить на него. Мол, он главный, а вы "шестерки", фраера.
   - Ясно, - кивнул Проколов, - а как весточку послать?
   - Это уже мое дело.  Я  же  тебе  сказал,  что  один  типчик  сегодня
выходит.
   Передам ему все, что нужно.
   - Да-да, конечно, - обрадованно  сказал  Казак,  не  подозревая,  что
этими словами окончательно подписывает себе смертный приговор, -  я  дам
его адрес.
   Через два часа адрес Марата был на столе у Майора Уханова. Еще  через
полчаса по указанному адресу уже  выехали  Юдин  и  Самойлов  с  группой
захвата ФСБ.
   Но в квартире никого не  оказалось.  Оставив  засаду,  разочарованные
Самойлов и Юдин возвращались ни с чем.
   - Никогда не верил в этих агентов, - недовольно проворчал Юдин,  сидя
в  автомобиле.  -  Предатели  всегда  остаются  предателями,  при  любых
условиях. И всегда работают на обе стороны.
   - В данном случае нам просто не повезло, - возразил  Самойлов,  -  но
попробовать стоило. Может, этот Марат и вернется в свою  квартиру.  Хотя
мне кажется, что мы все время опаздываем. Кто-то успевает нас опередить.
   - Ваш человек из Амстердама ничего не передал?
   - Пока ничего, - недовольно  сказал  Самойлов,  отворачиваясь.  -  Мы
только вчера его послали. Я все пытаюсь понять, что  происходит.  Почему
другая сторона так оперативно на все реагирует? Предположим, в  самолете
действительно находился напарник Дьякова, он мог позвонить по мобильному
телефону.
   Предположим, что этот кто-то, находясь в  Голландии,  опознал  нашего
агента. Но теперь кто-то явно предупредил Марата,  и  тот  покинул  свою
квартиру.  Так  что  происходит?  Почему  мы  все  время  должны  что-то
предполагать?
   -  Список  пассажиров  самолета  я  проверил  еще  раз,  прогнал   по
компьютеру.
   Никого обнаружить не удалось. Я сидел  над  этим  списком  всю  ночь,
поднял на ноги всю милицию.
   - Мы так и не знаем, кто такой Иван Дмитриевич, -  невесело  напомнил
Самойлов, - в списках пассажиров, по-моему, не было Ивана Дмитриевича.
   - Был, - также невесело ответил Юдин, - я все-таки нашел  там  одного
Ивана Дмитриевича. Ему как раз исполнилось два годика. Больше  никого  с
таким именем там не было.
   - Черт возьми. Кому же звонил перед смертью  Леонтьев?  Ты  проверял,
кто вообще приходил  к  Леонтьеву  за  последние  два-три  месяца  перед
смертью, - спросил Самойлов, - там ведь строгая пропускная система?
   -  Я  затребовал  список.  Всех,  кто  с  ним  встречался  перед  его
самоубийством.
   Сегодня мне его должны были привезти.
   - Обрати внимание  на  совпадения,  -  предложил  Самойлов.  -  Нужно
сличить список пассажиров самолета, вылетавшего в  Амстердам,  и  список
посетителей, приходивших к Леонтьеву. Обнаружим совпадения, нужно  сразу
выяснять, кто это такой. А я все-таки постараюсь разыскать Марата.  Куда
он мог деться?
   Вернувшись   в   прокуратуру,   Юдин   сразу   взялся   за    список,
предоставленный  таможенным  комитетом.  Среди  людей,   приходивших   к
Леонтьеву,  встречались  очень  известные  банкиры  и   предприниматели.
Несколько раз  приходили  журналисты,  в  том  числе  и  зарубежные.  Но
по-прежнему ничего конкретного не было.
   Вечером позвонил Самойлов. Он был явно не в настроении.
   -  Ничего  в  Амстердаме  найти  не  можем,  -  сообщил  он.  -   Наш
представитель  работает  вместе  с  сотрудниками  посольства,   но   все
получатели грузов "Монотекса" давно сменили свои склады,  и  вообще  там
происходят непонятные вещи. Словно кто-то их предупредил и отсюда  тоже.
Я  распорядился,  чтобы  наши  вышли  на  контакты   с   представителями
голландской полиции. Может, у них есть какие-нибудь факты  по  фирмам  -
получателям грузов "Монотекса"? У тебя есть какие-нибудь результаты?
   - Сижу над списками. Ни одного  совпадения,  -  признался  Виктор,  -
несколько раз прогонял  оба  списка  через  компьютеры.  Проверяем  даже
организации, откуда были те или иные представители, приходившие на прием
к Леонтьеву. Ничего нет. С другой стороны, меня прокурор города торопит.
Уже два раза звонил. Ты, говорит, нашел убийц сотрудников ФСБ, так  чего
медлишь, почему не оформляешь дела в суд?
   Я же ему не могу рассказать, что занимаюсь изучением дел  "Монотекса"
и пытаюсь найти кого-то,  кто  стоял  за  убийством  ваших  сотрудников.
Крутиков и Проколов только исполнители. Судя по всему, они не знали, кто
стоит на самом верху. А Марат был  передаточным  звеном,  связным  между
ними и заказчиком. Может, мне еще раз поработать с арестованными?
   - Они ничего не знают, - с сожалением заметил  полковник,  -  а  твой
прокурор прав. Убийц мы нашли довольно быстро. В наше  время  это  почти
рекорд.
   -  И  то  благодаря  вашему  сотруднику  Кошкину,   который   опознал
Крутикова.
   - Все равно. Это твоя заслуга, следователь, и ты можешь  докладывать,
что убийц действительно нашел. Но дело закрывать все-таки рано.  Это  ты
правильно  делаешь,  что  продолжаешь  расследование.   Нужно   все-таки
выяснить, кто стоял за ними. Кто так быстро и оперативно приказал убрать
Дьякова. И кто такой Иван Дмитриевич. Пришли  мне  по  факсу  на  всякий
случай и список посетителей,  ходивших  к  Леонтьеву.  Я  над  ним  тоже
посижу, подумаю.
   Самойлов не знал, что в этот вечерний час, когда он  разговаривает  с
Юдиным, в камере лефортовской тюрьмы Барон и Казак продолжали свой спор.
   Вернее,  горячился  второй,  а  первый  только  односложно   отвечал,
соглашаясь или не соглашаясь с сокамерником.
   - Почему ты думаешь, что  мы  только  руками  работаем?  -  горячился
Проколов.
   - А мозгов, значит, у нас нет совсем?
   - Конечно, нет, - лениво ответил Барон, - такие,  как  ты  со  своими
товарищами, только стрелять умеете.  Ни  одного  дела  чисто  не  можете
сделать. Вот у меня история была в  семьдесят  девятом.  Мы  тогда  банк
взяли без единого выстрела. А вы подъезжаете