следят  практически  за  всеми
иностранцами, прибывающими в Чили, Ричард и Моника  вынуждены  были  в  этот
день с заметным удовольствием осматривать  Сантьяго,  стараясь  обратить  на
себя внимание своим неумеренным восторгом по  поводу  достопримечательностей
чилийской столицы.
   Именно отсюда,  из  Президентского  дворца,  прозвучали  последние  слова
Сальвадоре Альенде, навсегда заклеймившего  предательскую  хунту,  поднявшую
мятеж против законного правительства страны.
   В  городе,  насчитывающем   около   четырех   миллионов   человек,   было
сосредоточено много театров, музеев, высших учебных заведений.
   Некоторый подъем экономики Чили, пришедшийся на годы правления  кровавого
режима Пиночета, не только не сгладил, но, наоборот,  обострил  противоречия
между различными слоями населения страны. И хотя попрошайничество  в  стране
было официально запрещено и строго пресекалось  полицией,  Ричард  и  Моника
постоянно наталкивались на бродячих торговцев,  предлагающих  свой  нехитрый
товар  почти  за  бесценок.  Это  была  узаконенная   при   Пиночете   форма
попрошайничества наиболее неимущих слоев. В осмотре города  синими  принимал
участие Сэй Гомикава, постоянно  щелкающий  своим  "кодаком".  По  странному
стечению обстоятельств он  снимал  больше  людей,  находившихся  рядом,  чем
архитектурные сооружения по пути следования.
   После  осмотра  ратуши  на  Пласа  де  Армес  они   осмотрели   Собор   и
Архиепископский дворец, а  затем,  дойдя  до  здания  бывшего  Национального
конгресса, увидели величественное сооружение консерватории. Когда они  вышли
на Пласа де Конститусьон и увидели бывший  Президентский  дворец  Ла-Монеда,
все трое стали серьезнее, словно кровавые события полтора десятилетия  назад
наложили свою кровавую тень на это место.
   Вечером часов около десяти  они,  довольные  и  счастливые,  вернулись  в
отель. Громко попрощавшись с Гомикавой, семейная пара поднялась на лифте  на
четвертый этаж, где были расположены их апартаменты. В  коридоре  "случайно"
оказался Ленарт, прилетевший сюда еще вчера  вечером.  Проходя  мимо  них  и
кивнув головой в знак приветствия, он тихо и быстро сказал:
   - Завтра вечером встреча с представителем Камуса.
   - Будь осторожен, - так же тихо сказал Саундерс, проходя дальше.
   В номере, где они  остановились,  уже  была  готова  большая  двуспальная
кровать "для супругов". Войдя в эту комнату, Ричард  неодобрительно  покачал
головой.
   - Я буду спать на диване, - сказал он.
   - Конечно, - улыбнулась Моника, - я не сомневалась, что вы скажете именно
так.
   Саундерс негромко выругался и сгреб подушку и  одеяло,  выходя  в  другую
комнату. Уже устроившись на диване, он громко крикнул:
   - Вы напрасно так иронизируете. У нас впереди еще очень много трудностей.
   - Думаю, вы решите их  все  так  же  легко,  как  и  эту,  -  отозвалась,
сдерживая смех, женщина.
   Он промолчал, сделав вид, что уже спит.
   - Спокойной ночи, мистер Гоуэрс, - услышал он последние  слора  Моники  и
натянул одеяло на голову

Сантьяго. 28 ноября 1988 года

   В эту  старую  церковь  Марк  Ленарт  пришел  задолго  до  установленного
времени. Он с  интересом  разглядывал  статуи  святых  и  мучеников,  обходя
несколько раз все здание внутри и снаружи; Все было спокойно, и Марк Ленарт,
сев на скамью, принялся ждать гостя.
   Ждать пришлось долго, посланец епископа Камуса явно опаздывал. Наконец  в
одиннадцатом часу дня у скамьи Ленарта появился высокий священник.
   - Вы мистер Герберт Коди? - спросил священник.
   - Да, - кивнул Ленарт.
   - Идемте, -  показал  священник  на  небольшую  боковую  дверь  слева  от
скамеек.
   Они прошли в маленькую комнату,  где  было  несколько  стульев  и  столик
стоявший впритык у самой стены,
   - Садитесь, - сказал  священник,  -  я  вас  слушаю.  Его  преосвященство
епископ Камус говорил мне о вас.
   - Да, святой отец, - наклонил голову  Ленарт,  -  вы  знаете,  почему  мы
здесь. Нам нужно любым способом  попасть  в  лагерь  "Дигнидад".  Это  очень
важно.
   - Я понимаю. Но это нелегко, - словно  раздумывая,  сказал  священник.  -
Этот лагерь - одно из  тех  испытаний,  которое  Господь  в  благости  своей
посылает нам. Это самый настоящий содом.  Там  происходит  что-то  страшное.
Людей калечат, пытают, убивают, детей и женщин совращают. Мы боремся  против
них уже несколько лет и смогли вызволить восемь человек из этого лагеря.  Но
это очень мало. Основателя лагеря -  Пауля  Шэфера  очень  поддерживает  его
близкий друг, командующий карабинерами Чили генерал Родольфо Станхе, и мы не
всегда добиваемся успеха в нашей борьбе.
   - Мы хотели бы попасть туда, - напомнил Ленарт.
   - Я помню, помню, - священник задумался, - сколько вас человек?
   - Трое-четверо. Но нам нужно попасть туда официально, чтобы Шэфер поверил
нам.
   - Хорошо. Вам нужно будет съездить в Тальку, чтобы взять  рекомендации  у
местного коменданта. Его  хорошо  знает  сам  Шэфер  и  доверяет  ему.  А  я
попытаюсь через наши связи выйти на этого коменданта. Это полковник Астеньо,
Он как раз неплохой человек, но большой любитель выпивки и женщин.  Если  вы
дадите мне время, я попрошу через наших людей  уговорить  Астеньо  дать  вам
рекомендации в лагерь "Дигнидад".
   - Сколько времени вы хотите?
   - Немного. Дней десять.
   - Что вы! - ужаснулся Ленарт, - через десять дней  вообще  будет  поздно.
Речь идет о судьбах многих людей. День-два от силы.
   - Вы ставите перед нами очень  трудную  задачу  и  я  боюсь,  что  мы  не
уложимся в этот срок.
   - Я все понимаю, святой  отец,  но  это  очень  важно.  Исключительно,  -
подчеркнул Марк, - у нас просто нет другого выхода.
   - Хорошо, - поднялся священник, - я постараюсь. сделать все, что от  меня
зависит. Позвоните мне Завтра в полдень, может быть, мне удастся  что-нибудь
придумать.
   Когда  Ленарт  вышел  из  церкви,  был  уже  полдень,  и  Марк   невольно
зажмурился, заслонясь от солнца. После темной кельи в  церкви  дневной  свет
бил прямо в глаза.
   Ленарт подошел  к  телефону  и,  набрав  номер  апартаментов  отеля,  где
остановился Гомикава, дождался трех звонков и дал отбой. Затем повторил  это
еще дважды. Сидевший в комнате  и  ждавший  его  звонка  Гомикава  понимающе
улыбнулся. Встреча состоялась, - понял он.
   В этот день Моника и Ричард еще раз осмотрели Сантьяго. Если учесть,  что
каждый   час   приближал   роковое   число,   настроение   участников   этой
"туристической прогулки" было совсем не радостным. Однако они  добросовестно
ходили по  улицам,  делали  мелкие  покупки  в  магазинах,  посещали  старые
кварталы города. Следом за ними тенью двигался Ленарт. День прошел спокойно,
но безрезультатно и это более всего беспокоило "Дронго"

Окрестности Сантьяго. 28 ноября 1988 года

   "Мерседес" свернул с трассы и, вырулив на стоянку для автомобилей, плавно
остановился. Минут через десять послышался шум подъезжающей машины  и  рядом
резко затормозил широкий сине-голубой "линкольн". Сидевший в "мерседесе"  за
рулем человек кивнул в знак приветствия, из "линкольна" вышли  двое  пожилых
мужчин и пересели в "мерседес".
   - Зачем нужна была такая  конспирация,  Эрих?  -  спросил  один  из  них,
усаживаясь на заднее сидение.
   - Для осторожности, - мрачно заметил Вебер, - в Парагвае исчез  полковник
Торнер.
   - Не может быть, - ахнул один из гостей, - когда это случилось?
   - Неделю назад. Боюсь, что  он  недооценил  "Дронго"  В  интересах  нашей
операции мы не сообщали об этом никому, но из  Парагвая  мне  сообщили,  что
Торнер исчез после того, как выехал с неким мистером Хаксли на прогулку.  По
данным парагвайских официальных служб, он вылетел в Бразилию.
   - Он может появиться у Мануэля.
   - Уже появился. В Рио-де-Жанейро арестован Альфред  Шварцман.  Я  начинаю
думать, что этот человек в одиночку истребит всю нашу организацию.
   - Перестаньте шутить, Вебер, - вмешался в разговор второй из прибывших, -
скажите нам лучше, что делать?
   - Убить "Дронго". Найти и убить любым способом.  До  намеченной  операции
осталось десять дней. Мы не имеем права отпускать его живым.
   - В Бразилии он встречался с Рабинадом?
   - Мануэль уверяет меня, что нет. Впрочем, банкиру мало что  известно.  Он
знает только день операции. Мы не посвящали его в подробности.
   - Правильно делали,  -  одобрил  второй,  -  значит,  "Дронго"  сейчас  в
Бразилии.
   - Не думаю, - Вебер достал сигарету, резко щелкая зажигалкой, - он скорее
всего здесь, в Чили.
   - Почему вы так решили? - испуганно спросил первый.
   - По совету Росетти, Рабинад улетел в Европу. "Дронго" уже нечего  делать
в Бразилии.
   - А если он успел поговорить с банкиром? - Холодно спросил первый.
   - И в этом случае он должен появиться  здесь  даже  еще  раньше,  чем  мы
думаем.
   - Нужно будет искать мистера Хаксли, или  мистера  Саундерса?  -  спросил
первый.
   - Нужно будет искать "Дронго", - неприятно улыбнулся Вебер, - вы все-таки
ничего не понимаете. Он н профессионал и может прилететь сюда под  любым  им
нем, с любым официальным прикрытием.
   - Понятно, но у нас нет его фотографии.
   - Грубер видел мистера Хаксли в Парагвае. Торнер тогда взял его, но позже
отпустил, поверив, что это не "Дронго". Какой идиот, - не выдержал Вебер,  -
кстати, вот фотография этого "Дронго". Но это ничего  не  значит.  Он  легко
меняет внешность, все  время  переодевается,  может  иметь  сразу  несколько
паспортов. Но зато свой рост он изменить не сможет. "Дронго" очень  высокого
роста, кроме того, у него своеобразная походка, Вот  по  этим  данным  мы  и
должны искать этого человека. Думаю, что он уже здесь, в Сантьяго.
   - Мы проверим все отели в городе. Из Чили он не  уедет  живым,  -  жестко
сказал первый.
   - Нет, - Вебер покачал головой, - мы и на этот  раз  его  упустим.  Но  я
знаю, куда он точно приедет. Это лагерь "Дигнидад". Вот там  я  и  буду  его
ждать. А уж от меня он не уйдет.
   - "Дронго" не должен попасть в  "Дигнидад",  Его  нужно  брать  здесь,  в
Сантьяго, - возразил второй.
   - Попытайтесь, - пожал плечами Вебер, - если, конечно, сможете.
   Он выбросил окурок сигареты в окно:
   - Иногда я думаю, что все легенды, которые рассказывают об этом человеке,
не так уж далеки от истины.

"СЕКТА ПАЛАЧЕЙ"

   Эта невероятная история началась в 50-е годы. Проповедники Пауль Шэфер  и
Хуго Баар собрали вокруг себя группу баптистов и выстроили в  городке  Хайде
на Рейне "приют для сирот". Там  содержались  8  казарменных  условиях  дети
членов секты. Уже спустя год после открытия приюта в полицию стали поступать
многочисленные  заявления  на  Шэфера,  который  вынуждал  детей  заниматься
половыми извращениями, издевался над ними. В 1961 году был  выдан  ордер  на
его арест.
   Некоторое  время  Шэфер  скрывался.  Затем  в  1962  году  с   тремястами
приверженцев  покинул  ФРГ  и  обосновался  в  Чили,  приблизительно  в  280
километрах от Сантьяго.  Шэфер  обещал  создать  общину  по  примеру  первых
христиан. Вскоре, однако,  обнаружилось,  что  колонии  более  присущи  идеи
бесноватого фюрера. Окружив лагерь двойной  оградой  с  колючей  проволокой,
чтобы никто не смог убежать, глава секты свел все  свое  "учение".  к  одной
фразе; "Своим трудом ты служишь Господу".
   Этой фразой  прикрывается  царящая  в  колонии  садистская  система,  при
которой  происходит  разрушение  личности  человека,   превращение   его   в
безвольную рабочую скотину. Те, кому удалось бежать из колонии, в один голос
утверждают, что там существуют рабские условия труда.
   Колонисты обязаны трудиться по 12 - 14 часов в день,  без  выходных.  Они
лишены права на частную жизнь. Все, как на  исповеди,  должно  докладываться
самому  Шэферу.  Действует  правило:  если  кто-нибудь  сказал  или   сделал
что-нибудь "дурное", виноват не только ослушник, но и тот, кто  на  него  не
донес. В колонии царит атмосфера взаимной слежки и недоверия,
   Вернер Хертнер, "Новое время", N 34. 1988 г

Сантьяго. 29 ноября 1988 года

   Ровно в полдень в отеле у четы Тоуэрс зазвонил телефон.  Ричард,  ждавший
звонка, быстро снял трубку
   - Мистер Гоуэрс? - .услышал он голос Гомикавы.
   - Да, это я, - громко ответил Саундерс.
   - Куда вы вчера пропали? Я искал  вас,  повсюду.  Вы  не  хотите  сегодня
прогуляться, здесь такая хорошая погода.
   "Ленарт позвонил", - понял Саундерс.
   - С удовольствием, - ответил он. - встретимся внизу через полчаса.
   Положив трубку, он кивнул Монике.
   Через час они шли по улице втроем, и Гомикава громко рассказывал:
   - У Марка все в порядке. Священник обещал достать два пропуска в  лагерь,
якобы для английских журналистов из миссии  Красного  Креста,  прибывших  из
Европы. Но нужно будет ехать в Тальку, к полковнику Астеньо.
   - Ехать надо прямо сегодня, - решительно сказал Ричард.
   - Это очень опасно, - вмешалась Моника, оглядываясь по сторонам,  -  они,
наверняка, знают об исчезновении Торнера. Нас может ждать там ловушка.
   - Может, - согласился Ричард, - но другого  выхода  у  нас  нет.  Сегодня
вечером едем в Тальку. Сэй, нужно будет взять билеты.
   - Ясно, - кивнул Гомикава, - кто поедет в лагерь?
   - Я и  Ленарт,  -  твердо  сказал  Ричард.  Мимо  прошла  большая  группа
студентов, что-то громко обсуждавших. Среди них было много молодых девушек.
   - Лучше, если поедут Моника и  Марк,  -  очень  тихо  возразил  Гомикава,
провожая их взглядом. - Вам нельзя там появляться.
   - Свою работу я должен делать сам, - сказал Ричард.
   - Но это безумие. Вы не уйдете оттуда живым. У них, наверняка, есть  ваши
фотографии, - возразила миссис Вигман.
   - Мы придумаем что-нибудь, - успокоил их Ричард, - чтобы меня не  узнали.
Но поеду туда только я сам, лично. Я как-то  не  привык  перекладывать  свою
работу на других.
   В  отель  они  вернулись  в  третьем  часу  дня,  пообедав  в   небольшом
ресторанчике с гордым названием "Эспаньола". Гомикава поехал на вокзал брать
билеты дj Тальки, а Саундерс сел перед зеркалом, обдумывая  свое  положение.
Он понимал, что его появление в лагере не  сможет  остаться  незамеченным  и
"легионеры" могу опознать его. Необходимо было  придумать  нечто  такое  что
сразу сняло бы с него всякие подозрения.
   Вечером этого дня в поезде, отправляющемся в Тальку, в купе  1-го  класса
сидели двое журналистов. Один молодой парень лет двадцати пяти с  радостной,
счастливой улыбкой на  лице.  Другой  -  полный,  пожилой,  лет  пятидесяти,
инвалид,  потерявший  руку  во  время  вьетнамской   войны,   где   он   был
корреспондентом английского телевидения. Этим человеком был Ричард Саундерс.
Искусно наложенный грим состарил его лет на пятнадцать - двадцать, а  одетая
сверху широкая куртка, неузнаваемо менявшая его фигуру, и неподвижная  левая
пука в черной перчатке скрывали его внешность.
   В отеле гостиницы, в его апартаментах, Моника  Вигман  заказывала  теперь
обеды в номер, для "заболевшего мужа". Для горничных и официантов  эту  роль
играл Сэй Гомикава, лежавший в постели под одеялом.
   Ричард Саундерс и  Марк  Ленарт  не  знали,  что  в  столице  разыскивают
"Дронго". На вокзалах Мапочо  и  Аламеда  и  в  аэропортах  Санга-Эррасурие,
Лос-Серрильос, Ла-Кастрима и Эль-Боске  стояли  представители  "легионеров",
внимательно всматривающиеся во всех проходивших  мимо  пассажиров.  По  всем
отелям города искали высокого молодого мужчину.  Фотография  Саундерса  была
размножена  огромным  тиражом.  К  вечеру   этого   дня,   когда   поезд   с
"журналистами" еще  не  отошел  в  Тальку,  в  поиски  включилась  чилийская
полиция. Ей было сообщено, что в  столицу  нелегально  прибыл  представитель
Коммунистической партии  для  проведения  подрывной  работы.  Кольцо  вокруг
"Дронго" сжималось.
   Развязку оттягивало лишь то обстоятельство,  что  фешенебельный  отель  в
центре города, в котором остановились Саундерс и Моника Вигман проверялся не
особенно тщательно, а смена, оформлявшая  семью  Гоуэрс  в  их  апартаменты,
дежурила через каждые два дня. Остальные просто не видели Саундерса в  лицо,
так как в качестве предосторожности ключи всегда сдавала Моника.
   Когда состав наконец тронулся, Марк, заперев купе,  облегченно  вздохнул.
Саундерс, сидя у окна, задумчиво смотрел на мелькавшие  за  окном  пригороды
Сантьяго. Он понимал, что самое главное для них - попасть в  "Дигнидад".  До
условного "Дня X" оставалось десять дней.

"СЕКТА ПАЛАЧЕЙ"
(продолжение)

   "Попытки   бегства   редко   увенчиваются   успехом   Чилийские    власти
покровительствуют Шэферу. Беглецов чаще всего возвращают обратно. Так было в
случае с Юргеном Шургелиесом. В середине апреля этого года его  схватили  на
одной из ферм в 20-ти километрах от колонии и  управляющий  доставил  его  в
полицию. Полицейские  позвонили  в  "Дигнидад".  Через  несколько  часов  из
колонии явилась группа розыска с собаками...
   Шэфер  ввел  в  колонии  насильственную  систему  полового   воздержания:
супругов  разъединили,  и  разрешение   на   половые   контакты   необходимо
предварительно получать у  главы  секты.  На  него  самого  это  правило  не
распространяется. Бежавший из колонии в 1985 году  Хуго  Баар,  бывший  член
руководства "Дигнидада", рассказывал: "В комнате Шэфера постоянно  на  одной
из двух кроватей (эти кровати поставлены рядом  как  супружеские)  спит  так
называемый "спринтер". С  некоторых  пор  у  Шэфера  два  спринтера  -  один
постарше, лет . двадцати, а другой в возрасте 10 - 15 лет. Если с  ним  спит
младший, то старший идет ночевать в общую  спальню  своей  группы.  Об  этом
знают все в колонии и ни кого это не вызывает возражений, потому что никто н
посмеет подумать что-либо плохое о Шэфере".
   Хуго  Баар  также  поведал  об  издевательствах  над  детьми.  "Я  сейчас
испытываю страх и беспокойство в связи с тем, что доктор  Зеевальд,  которая
не является врачом-специалистом, по поручению Шэфера, не  имеющего  никакого
отношения  к  медицине,  совершенно  бесконтрольно,  по  своему  усмотрению,
применяет к детям электрошок.  Еще  более  удручает,  что  речь  идет  не  о
психически больных, а о совершенно здоровых детях".
   Вернер Хертнер, "Новое время", N 34, 1988 г

Талька. 30 ноября 1988 года

   Основанная в конце XVII века (в 1692 году) Талькэ более двух  веков  была
заурядным провинциальным городком,  пока,  наконец,  в  стране  не  началось
бурное развитие железнодорожного транспорта. Прошедшая через город  стальная
магистраль,  тянущаяся  на  юг,  преобразила  город.  Талька  стала  крупным
железнодорожным   центром   страны,   в   ней   началось   бурное   развитие
промышленности.
   Было построено несколько заводов, дававших продукцию для всей  страны.  К
началу восьмидесятых годов Талька насчитывала уже более ста тысяч человек.
   Поезд, в котором ехали Саундерс и Ленарт, прибыл в город ранним  утром  и
почти не спавшие "английские журналисты" вышли на перрон.
   Было еще очень рано, и они решили для начала позавтракать в кафе вокзала,
благо оно было уже открыто. Выпив по чашке кофе с булочкой,  они  еще  около
получаса сидели за столиками,  намечая  план  предстоящих  действий.  Затем,
повесив свои сумки на плечо, они отправились в город. Ричард, дав  официанту
полторы тысячи песет, не взял сдачу, оставив ему на чай более ста песет.
   В восемь часов утра они уже шли по направлению к военной комендатуре, для
получения пропусков в лагерь "Дигнидад".
   Ждать пришлось долго, почти два  часа.  Только  в  одиннадцатом  часу  на
работе появился полковник Астеньо. Он был  плохо  выбрит  и  одет  в  мятый,
старый мундир. В последние дни многие  военные,  сознающие,  что  их  власти
приходит конец, старались утопить свой страх в выпивке, словно заглушая этим
предчувствие скорого краха.
   Астеньо, поддержавший  Пиночета  еще  в  1973  году,  был  тогда  молодым
лейтенантом,  Он  был  одним  из  тех,  кто  сгонял  студентов  и   рабочих,
с