ем сразу же выехать. Как  только  заплатим,  нам  дадут  машины  и
оружие. Там такое оружие привезли, что вы все удивитесь. За деньги можно
достать все что угодно.
   - Сколько они хотят?
   - Четыреста тысяч. Но  там  есть  и  пулеметы,  и  гранаты.  Покупаем
большую партию, поэтому нам делают большую скидку.
   - Где находится товар?
   - В тридцати километрах отсюда. Мы поедем на джипах.
   - Они надежные люди? Не подведут?
   - О чем говоришь? - даже испугался Казбек - разве с такими делами  на
Кавказе шутят? Если они подведут, то они конченые  люди.  У  нас  нельзя
обманывать в таких вопросах. Здесь все про всех знают.
   - Ясно. А машины как?
   - Их приготовят в другом месте. Нам нужны грузовики и джипы. Еще  сто
тысяч, и прямо сегодня можем забирать машины.
   - Форма?
   - С этим вообще нет  проблем,  -  засмеялся  Казбек,  -  любую  форму
найдем, и почти даром. Но если будем ехать через  Чечню  или  Ингушетию,
форму надевать нельзя. Там  военных  не  очень  любят.  Сами  понимаете,
трудно будет проехать.
   - Что ты советуешь?
   - Надо ехать в объезд. Правда, два дня потеряем.
   - Нет, - решительно возразил полковник, - у нас нет времени.
   - Ты хочешь ехать через Чечню? - не поверил своим ушам Казбек.
   - Конечно. Иначе мы не успеем. У  нас  мало  времени.  Кроме  нас,  о
самолете  знают  и  другие,  -  зло  сказал   Высоченко,   взглянув   на
Серебрякова. Тот молчал, понимая, что лучше помалкивать.
   - У нас нет времени, - повторил полковник.
   - Плохо, - с сожалением сказал Казбек, - очень плохо. Нельзя было про
самолет говорить. Нельзя было, чтобы кто-то узнал. Теперь придется через
Чечню ехать. Это очень плохо. У вас в основном все русские.  Как  мы  их
спрячем, как  объясним,  зачем  едем?  Еще  подумают,  что  из  ФСБ  или
провокаторы какие-нибудь, и всех нас перестреляют.
   - Что ты предлагаешь? - спросил полковник.
   - Только в объезд, - вздохнул Казбек, - другой дороги нет.
   - Поедем через Чечню, - упрямо сказал Высоченко.
   - Послушай, дорогой, - повернулся к нему всем  телом  Казбек,  -  ты,
видимо, себе смерти ищешь. Жить не хочешь, да? А мне еще  хочется  жить.
Меня вместе с вами расстреляют. Почему я должен идти с тобой  на  верную
смерть? Нет.
   Если ты хочешь, ты сам оттуда и поедешь. Один, без нас. А мы поедем в
обход.
   - Сначала нужно взять оружие и машины, - сказал  Высоченко,  -  потом
решим окончательно. Если есть хотя бы один шанс, нужно прорываться.
   - Нету шанса ни одного, - загремел Казбек, - это тебе не кино!
   Пострелял - проехал. Даже одно селение не проедешь. Миномет  поставят
и шарахнут по нашей колонне. Ты знаешь, что такое миномет.
   - Не ори, - тихо сказал полковник,  резко  задрав  джемпер  вместе  с
рубашкой. На его теле были видны шрамы от осколочных ранений. -  Видишь?
- спросил Высоченко. - Я знаю, что такое миномет.  И  знаю,  как  бывает
больно, когда из него в тебя  попадают.  Но  именно  поэтому  мы  должны
прорываться  там,  где  нас  никто  не  будет  ждать.  Иначе  нас  могут
перехватить в пути. Или еще хуже - пойти за нами к этому самолету.
   Казбек сцепил  зубы  и  пробормотал  ругательство.  Он  не  знал  как
разговаривать с этим странным человеком.  Через  час  они  были  уже  на
месте. В небольшом поселке стояло несколько грузовиков. Около них ходили
вооруженные автоматами люди. Они подъехали прямо  к  грузовикам.  Казбек
выпрыгнул из машины и довольно долго беседовал с человеком средних лет в
военной камуфляжной форме без погон. Потом сделал знак рукой.  Высоченко
выбрался из автомобиля, подошел к Артему.
   - Отсчитайте четыреста тысяч, - тихо сказал он  ему  и  только  после
этого направился к Казбеку, стоявшему рядом с неизвестным.
   - Привезли товар, - радостно сообщил Казбек, - все, что мы просили.
   Отдадут вместе с двумя машинами. В качестве  презента.  Если  добавим
еще пятьдесят тысяч.
   - Хорошо, - кивнул Высоченко, - но я должен посмотреть, что за товар.
   - Чего там смотреть, - пожал плечами человек в камуфляже. У него было
полное бабье лицо с жирными складками и маленькие поросячьи  глазки.  Он
явно торопился.
   Высоченко обратил внимание, что остальные его люди, охранявшие машины
с оружием, были в форме  офицеров  и  прапорщиков  вооруженных  сил.  Он
поднялся  в  кузов,  открыл  один  ящик.   Здесь   лежали   гранатометы.
Упакованные, в маслянистой  бумаге.  Высоченко  задумчиво  потрогал  их.
Потом попросил открыть другой ящик В нем находились автоматы.  Полковник
поднял один. Это была последняя модернизированная модель  универсального
автомата Калашникова, которая еще  не  поступила  на  вооружение  армии.
Высоченко нахмурился и закрыл крышку. Он спрыгнул на землю  и  пошел  ко
второй машине.
   - У нас здесь есть даже  управляемые  снаряду  "земля  -  воздух",  -
улыбнулся ему  прапорщик  стоявший  у  машины.;  -  Если  хотите,  можем
привезти...
   - Управляемые, снаряды, - кивнул, тяжело дыша,  Высоченко.  Он  вдруг
резким  ударом  кулака  свалил  прапорщика  на  землю.   -   Управляемые
снаряды!..
   - заревел  он,  оборачиваясь  и  бросаясь  к  человеку  в  камуфляже,
приехавшему во главе группы.
   Тот испуганно попятился. Высоченко схватил его за шиворот.
   - Это ведь армейское оружие со складов! - хрипел  он.  -  Как  же  ты
можешь, сукин сын, торговать всем этим? Мы там умирали, а ты  у  нас  за
спиной оружие продавал, гнида!
   - Стой! - раздалось у него за плечами, и он почувствовал, как  ему  в
спину уперлось дуло автомата.
   - Отпусти его, - сказал уверенный голос. Полковник обернулся.  Позади
него стоял один из продавцов оружия в капитанской форме.
   - Сукин сын! - сказал полковник, обращаясь к нему. - На  нашей  крови
деньги себе делаете. Вам нужно, чтобы война здесь никогда не кончилась.
   - А ты, моралист? - спросил капитан, грязно выругавшись. -  Ты  разве
сюда не за товаром прибыл?  Или  деньги  твои  чистые?  Плати  деньги  и
проваливай.
   Тоже мне, архангел Божий.
   - Откуда оружие? - спросил Высоченко, все еще не отпуская человека  в
камуфляже. Но капитан не стал медлить. Он поднял приклад автомата ударил
полковника. Тот упал. Капитан навел дуло автомата в лицо упавшему.
   - Кончай дергаться, - зло посоветовал он, - мы решим, что ты сюда  не
за оружием приехал, а хочешь подставить нас.  Если  тебе  нужны  машины,
бери их.
   Если не нужны - проваливай.
   - Подожди, - отвел его автомат бросившийся к ним Казбек. - Вон деньги
несут. Ты не видишь разве, он раненый был, не в себе человек.
   Капитан убрал автомат и плюнул себе под ноги. Прямо рядом с  лежавшим
на земле Высоченко. И отошел.  Другой  продавец  начал  считать  деньги.
Стоявшие около грузовиков вооруженные люди опустили свои автоматы.
   - Все правильно, - кивнул считавший деньги, - ровно четыреста тысяч.
   Еще пятьдесят - и две машины ваши. Чтобы не перетаскивать оружие.
   - Нет, - возразил Казбек, - твои машины нам не  нужны.  У  нас  будут
свои.
   Сейчас мы уедем. Вечером тебе пригонят твои грузовики.
   - Как хочешь. Мне все равно.
   Высоченко поднялся с земли. Он понимал, что  глупо  сорвался.  Оружие
было заказано, его группа не могла обойтись без него. И капитан был прав
- деньги, которые они привезли, были в крови убитых.  Но  все  равно  он
чувствовал себя очень плохо. Дно дело - грабить банки, а совсем другое -
подавать родину  и  своих  товарищей,  считал  половник.  И  хотя  такие
рассуждения были изначально порочны и он подсознательно понимал это, тем
не менее для него, офицера,  прошедшего  войну,  подобное  предательство
было неслыханным кощунством.
   Еще тогда, когда их перебрасывали на эту грязную войну, среди  солдат
и офицеров ходили  слухи  о  предательстве  генералов  и  штабных  крыс,
которые находились  в  тылу.  У  чеченцев  неожиданно  появлялись  самое
совершенное оружие последних моделей, самые надежные аппараты связи. Они
знали о всех передвижениях воинских частей и даже знали пароли, которыми
офицеры вызывали друг друга. Без массового предательства такое  было  бы
невозможно. Чеченская война была самой грязной и подлой, которую  только
можно было себе представить.
   Куда уж хуже, если генерал, одной рукой посылающий  своих  солдат  на
смерть, другой рукой продавал их врагам оружие и боеприпасы.
   И хотя  подобные  слухи  доходили  и  до  полковника,  он  всегда  их
отвергал, считая невозможным подобное  невероятное  предательство.  Увы,
теперь он был вынужден убедиться в этом лично.
   Всю дорогу назад он угрюмо молчал. Казбек, понимавший его  состояние,
ничего не  говорил.  Даже  Серебряков,  испуганный  случившимся,  сидел,
забившись в угол, и ничего не пытался обсуждать. К четырем часам дня они
уже были в Минводах.
   - Грузовики подождут нас на нашем складе, -  решил  Казбек.  -  А  мы
поедем за машинами, чтобы сразу перегрузить на них оружие.
   Высоченко молчал, закрыв глаза. Кажется,  его  уже  ничего  не  могло
удивить в этой жизни.

Глава 23

   - Вы знаете, кто убил нашего консула? - несколько напряженным голосом
спросил Низаметдинов.
   Все смотрели на Дронго. Потапов  улыбнулся.  Он  не  сомневался,  что
эксперт сумеет найти разгадку и этого загадочного преступления.
   - Может,  вы  и  нам  расскажете,  что  там  случилось?  -  предложил
прокурор.
   - Расскажу. Только сначала нужно проверить одну  мою  догадку.  Нужно
позвонить  в  местный  райотдел  милиции  и  узнать   о   всех   случаях
немотивированного  нападения  на  женщин  вчера  вечером   недалеко   от
гостиницы. Вы можете позвонить?
   - При чем тут женщины?
   - Позвоните, - настаивал Дронго.  Прокурор  посмотрел  на  полковника
Мамедханова. Тот понял его взгляд и подвинул к себе телефонный  аппарат.
Все замерли. Мамедханов поднял трубку.
   - Проверьте, не было ли вчера нападений на женщин около гостиницы.  И
перезвоните, - приказал он по телефону. И, положив трубку,  взглянул  на
Дронго.
   -  Почему  вы  считаете,  что  такое  нападение  имеет  отношение   к
убийству?
   - Я вам все объясню. Но сначала пусть нам сообщат результаты. И  если
можно, найдите следователей, которые вчера беседовали со мной. Один м из
прокуратуры, другой из ФСБ. Вы не могли бы найти и пригласить их сюда?
   - Не считайте себя Эркюлем Пуаро, - нервно заметил Потапов,  -  здесь
Дагестан, а не Англия, и вы не английский сыщик.
   - Прошу прощения, он был бельгийцем - улыбнулся Дронго.
   - Неважно, -  рассерженно  сказал  Потапов  Он  разозлился,  что  его
поймали на такой неточности. - Все  равно  хватит  разыгрывать  из  себя
всезнайку. Я знаю,  что  вы  лучший  аналитик,  который  когда-либо  мог
появиться среди нас, но по-моему, вы  достаточно  посмеялись  над  нами.
Может, вы все-таки  расскажете  нам,  что  там  произошло  и  как  убили
дипломата?
   В этот момент зазвонил телефон.  Все  посмотрел  на  Мамедханова.  Он
торопливо снял трубку, выслушал и произнес только одно слово:
   - Хорошо, -  и  положил  трубку.  После  чего  посмотрел  сначала  на
прокурора, потом на Потапова и наконец на Дронго.
   - Да, - сказал он, - действительно, вчера  у  гостиницы  избили  двух
девушек. Девушек доставили в больницу, они вне опасности, хотя побили их
довольно сильно.
   - Это были девушки с определенной репутацией? - спросил Дронго.
   - А как вы догадались? - удивился Мамедханов.
   - Теперь я могу рассказать вам, что там случилось. Вчера ночью  я  по
очереди беседовал с каждым проживающим в гостинице. Конечно, следователи
тоже говорили с ними, и я не могу пожаловаться на их профессионализм. Но
все дело в том, что они воспринимали показания каждого из  свидетелей  в
отдельности. Не как единое целое. То  есть  они  привыкли  анализировать
действия каждого из свидетелей и факты, которые становятся  известны.  А
нужно было обратить внимание на некоторые детали в показаниях свирелей и
сопоставить их друг с другом. Это не так сложно, как думают  иногда,  но
почему-то никто этого не делает.
   - Может, хватит нам объяснять ваши  методы  анализа?  -  прервал  его
Потапов. - Рассказывайте к какому выводу вы пришли.
   - Дело в том, что я обратил внимание на  кровать  Низаметдинова.  Она
стоит рядом со стеной, за которой был номер консула. В  момент  убийства
Низаметдинов лежал на постели. Даже если он говорил по своему мобильному
телефону и был включен телевизор, то и тогда он должен был услышать крик
консула о помощи. Я посмотрел его аппарат.  У  него  хороший  телефонный
аппарат системы "Панасоник". И ему не нужно было напрягать  слух,  чтобы
услышать то, что хочет сказать его  собеседник.  Следовательно,  он  мог
услышать и крики о помощи.
   - Вы хотите сказать, что я вам врал? - разозлился Низаметдинов.
   - Нет, не врали, хотя так откровенно  хамили  следователям,  что  они
сделали вывод о  вашей  причастности  к  этому  преступлению.  Теперь  я
понимаю, что вы просто нервничали, подполковник.
   - Это не ваше дело, - разозлился Низаметдинов, которого Дронго  опять
назвал подполковником.
   - Кроме того, супруги Токарчук, приехавшие очень поздно,  рассказали,
что слышали даже, как работали мастера  в  другом  номере.  Низаметдинов
должен был услышать хотя бы шум борьбы. Но он  ничего  не  слышал.  Меня
насторожил это факт.
   Затем я поднялся наверх. В номер, где жиду двое командированных.  Они
рассказали мне о том что здесь иногда можно  весело  проводить  время  и
встречаются девицы, которых можно вызвать  к  по  телефону.  Разумеется,
следователям они  таких  подробностей  не  стали  бы  сообщать,  да  их,
впрочем, и не заинтересовали бы эти пикантные нюансы. Но мне один из них
рассказал об этом, добавив, что вчера почему-то девушки их подвели. Меня
заинтересовал и этот факт. Почему они не пришли именно в этот  вечер?  У
них не бывает перерывов в работе. Там  обычно  круглосуточная  вахта.  И
меня насторожило это обстоятельство.
   Третий командированный - Колышев - рассказал мне, что спускался  вниз
один раз и слышал, как  спорили  консул  и  Низаметдинов.  Я  узнавал  у
дипломатов,  они  утверждали,  что  двери  номера  консула  всегда  были
закрыты. Но  Колышев,  который  спускался  вниз,  слышал  шум  в  номере
консула.  Я  перепроверил.  В  этот  момент  консул  был   еще   жив   и
действительно разговаривал с Низаметдиновым.  Однако  Валидов  вспомнил,
что Колышев спускался вниз два раза. Я еще раз поговорил с Колышевым,  и
он вспомнил, что действительно спускался вниз два раза. Он  сказал  мне,
что ему должны были привезти конверт  и  он  спускался  за  ним.  Однако
почему-то вахтер и милиционер, которых допрашивали  следователи,  забыли
рассказать о том, что Колышеву должны  были  привезти  конверт.  Они  не
упомянули и о  водителе,  который  привозил  еду  и  выпивку  для  обоих
командированных. Наконец, они  не  сказали  ничего  и  о  трех  малярах,
которые работали в ремонтируемом номере. Из этого я сделал вывод, что  и
вахтер, и милиционер  вольно  или  невольно  поддались  так  называемому
гипнозу "своего человека".
   Это происходит, когда человек, примелькавшийся  в  данном  месте,  не
обращает на себя внимания, как привлек бы внимание любой чужой. Чужих  в
этот вечер в гостинице действительно не было. Были три маляра, водитель,
живущие в отеле командированные  и  девушка  или  две  девушки,  которые
пришли по вызову к двум командированным  на  третий  этаж.  Помните,  он
сказал, что вечером они их подвели? Я  думаю,  что  была  одна  девушка.
Милиционер и вахтер знали, что сюда вызывают девушек,  и  не  остановили
ее. Она вошла в гостиницу, но поднялась на второй этаж вместо  третьего.
Дверь консул обычно не закрывал. Она была только прикрыта. Девушка вошла
в комнату. Консул, увидев ее,  разумеется,  не  стал  звать  на  помощь.
Наоборот,  он  старался  не  шуметь,  помня  о  том,  что   подполковник
Низаметдинов, очевидно, приставленный  к  нему  в  качестве  соглядатая,
находится за стеной. Девушка подошла к нему и  выстрелила  два  раза.  А
потом сделала третий, контрольный, выстрел. Я сегодня поговорил с другим
вахтером. Он мне подтвердил, что  девушки  приходили  к  командированным
Довольно часто и на это все закрывали глаза, так как  девицы  платили  и
вахтерам.
   Теперь вспомните о случае нападения на двух девиц  перед  гостиницей.
Они спешили по вызову, когда сообщник убийцы остановил их  и  избил.  Он
сделал так, чтобы они в этот вечер не попали  в  гостиницу.  Разумеется,
командированные бы, обижены, о чем они  мне  и  рассказали.  А  девушка,
вошла в гостиницу, застрелила дипломата и спокойно ушла. Я  думаю,  что,
если сейчас мы найдем, следователей и попросим их  допросить  сотрудника
милиции и вахтера, которые дежурили вчера вечером, они подтвердят, что в
гостиницу приходила девушка. Вот, собственно, и все. Я  думаю,  что  она
профессиональный снайпер, которые были  на  Северном  Кавказе  во  время
войны. Спортсменки-снайперы. Она выстрелила два раза. Попала в сердце  и
в легкое. Оба ранения смертельны.  Но  она  сделала  и  третий  выстрел,
контрольный. Я думаю, нужно искать эту женщину. И, конечно, получить  ее
описание у вахтера, мимо которого она прошла.
   Формально вахтер прав - чужих действительно не было.  Он  же  не  мог
считать, что убийцей может быть явившаяся по вызову  девушка.  Причем  я
думаю, что Колышев спускался из-за этого второй раз.  Никакого  конверта
он не ждал.  Он  спускался  предупредить,  что  к  нему  придет  гостья.
Командированные звали его к себе выпить, но он отказался. Не  дождавшись
женщины, он уснул в своем номере, решив  не  спускаться  в  третий  раз,
чтобы не выглядеть смешным. Видимо, телефон девицы  ему  дали  те  самые
двое командированных, которым он рассказал о том, что девица не  пришла.
Поэтому они и сказали мне, что вчера почему-то не получилось.
   Вот, собственно, и все.  Теперь  вы  можете  вызвать  следователей  и
проверить мою версию. Если выяснится, что девушка была в гостинице, а  я
в этом не сомневаюсь, значит, она и есть убийца.
   Дронго закончил и устало посмотрел на сидевших  в  кабинете.  Потапов
оглядел собравшихся.
   - Я думаю, теперь мы знаем, кого нам искать.
   - Это все не доказательства, -  взорвался  Низаметдинов,  -  это  все
голые рассуждения. Где убийца, кто она такая, откуда она взялась?
   - Если вы мне не верите, почему вы считаете,  что  это  была  она?  -
спросил Дронго. - В таком случае логично предположить, что это был он.
   - Мне все равно, кто это был. Главное  -  не  то,  что  убили  нашего
дипломата, а почему его убили. Кто заказал  это  убийство?  -  продолжал
бушевать Низаметдинов.
   - Вы хотите, чтобы я в течение одного дня ответил и на этот вопрос? -
спросил Дронго.
   - От вас я ничего не хочу, - зло ответил подполковник, - вы  чуть  не
обвинили меня в убийстве. В пособничестве убийце. Вы  считаете,  что  он
сторонился меня. Почему вы так решили? Почему?
   - Хотя бы потому, что он не закрывал дверь, когда вы входили к  нему.
И вообще не закрывал дверь. Чтобы вы потом не написали на  него  в  свое
посольство, что он договаривался с кем-то из российских властей за вашей
спиной. Поэтому, даже когда он спорил с вами,  он  не  закрывал  дверей,
чтобы ваши споры мог услышать и пресс-атташе Валидов.
   - Мне надоело все это выслушивать, - поднялся Низаметдинов. - Или  вы
все это докажете, или я немедленно покину этот кабинет.
   - Позвоните следователям,  пусть  они  допросят  еще  раз  вахтера  и
сотрудника милиции, которые дежурили вчера, - повторил Дронго.
   Мамедханов, казалось,  уже  ничему  не  удивлялся.  Он  взял  трубку,
покосился на полковника и негромко приказал:
   - Найдите срочно Рагимова. И позвоните в ФСБ, пусть найдут Широкова.
   Мне  нужно,  чтобы  они  еще  раз   допросили   сотрудника   милиции,
дежурившего в гостинице вчера вечером. Пусть  узнают  у  него,  была  ли
вчера девушка или женщина в гостях у кого-нибудь из постояльцев? Вы меня
поняли?
   Потапов покачал головой.
   - Напрасно теряе