вооруженных офицеров российских спецслужб.
   - Что думаешь делать?
   - Не знаю, - - честно  ответил  Дронго.  -  Думать.  Прежде  всего  нужно
продумать, как нам быть дальше. Если уже не поздно...
   Автомобиль развернулся, направляясь к отелю. Дронго взглянул на Машкова.
   - Нам нужно лететь вдвоем, - сказал он, - и как можно  быстрее.  Сразу  в
Палермо. Но утром  мы  должны  еще  раз  навестить  этого  Корню,  чтобы  он
предупредил о нашем появлении сотрудников Интерпола в  Италии,  и  комиссара
Жерара, чтобы тот послал аналогичное сообщение в полицию Палермо.
   - Не успеем, - засомневался Машков
   - В том-то все и дело. Конечно, не успеем. Абдель  и  Ревелли,  если  они
там, уже завтра покинут Сицилию. Но  лететь  нам  все  равно  нужно.  Может,
узнаем что-нибудь интересное на месте. Понимаешь, полковник, у нас  с  тобой
нет другого выхода.

Сортино. Сицилия. Италия. 20 августа

   Они с понятным интересом следили, как к  ним  приближается  микроавтобус.
Ревелли стоял на холме рядом с Абделем и от волнения покусывал нижнюю  губу.
Почему-то было довольно прохладно, и он  мерз  в  легком  пиджаке.  Или  ему
казалось, что ему холодно. Чуть ниже стоял Полухин, внимательно следивший за
Ревелли. Они кое-как объяснились. Во всяком случае, Ревелли знал,  что  этот
опасный русский бандит  спас  ему  жизнь  от  наемных  киллеров,  присланных
Хорьковым.  Полухин  объяснил,  что  Хорьков  уже  арестован   и   вряд   ли
когда-нибудь выйдет на свободу. Ревелли решил оставить рядом с  собой  этого
типа, который умеет так быстро и жестоко расправляться с людьми. Хорьков мог
послать следующую пару даже из тюрьмы. Или  Абделю  могла  прийти  в  голову
подобная мысль. До тех пор, пока все не будет  сделано  и  деньги  не  будут
получены, следовало проявлять осторожность.
   Именно поэтому вместе с двумя итальянцами у развилки дороги,  ведущей  на
Сортино и дальше на  Лентини,  находился  и  прилетевший  вместе  с  Ревелли
Полухин. Неподалеку стояли два автомобиля, в которых сидело восемь  боевиков
Абделя, готовых принять груз.
   Машина медленно и осторожно спускалась с холма. Дорога  после  прошедшего
дождя была скользкой и мокрой. Ревелли сдержал улыбку. Френваль  всегда  был
молодцом. Он знает, как нужно подать товар, чтобы убедить заказчика.  Абдель
нетерпеливо взмахнул рукой, глядя на часы.
   - Если они не поторопятся, мы не успеем. У нас мало времени.  Яхта  уйдет
через полтора часа.
   - Отсюда до порта Аугусты полчаса езды, -  успокоил  его  Ревелли,  -  не
волнуйтесь. Вы успеете получить свой товар и выйти  в  море.  Только  будьте
предельно осторожны.
   - Почему они так медленно спускаются? - разозлился Абдель. - Они могли бы
поторопиться.
   - Вы же знаете почему, - укоризненно произнес Ревелли, - разве не видите,
какая   скользкая   дорога.   Хотите,   чтобы   машина   перевернулась?   Вы
представляете, что с нами случится тогда? Я уже не говорю про  всю  Сицилию,
про Италию. Не нужно так нервничать, мистер Абдель,  все  будет  в  порядке.
Деньги у вас с собой?
   - Сначала мы проверим груз.
   - Обязательно. Но раз мы доставили вам первый ящик и там все оказалось  в
порядке, зачем нам обманывать вас со вторым? - спросил Ревелли.
   Его собеседник  отвернулся.  Сделал  несколько  шагов  по  направлению  к
автомобилю, который уже был совсем близко, и снова вернулся к Ревелли.
   - Десять миллионов наличными, как обещали, - кивнул Абдель, - они в нашем
автомобиле, в чемодане. Надеюсь, второй ящик с тем же грузом, что и первый?
   - Конечно, - улыбнулся Ревелли, - наши русские друзья поставили нам такой
же груз. Они гарантировали, что с ним все нормально.
   - Признаюсь, я не верил до последней секунды, - признался Абдель. -  Наши
эксперты осмотрели первый ящик и были поражены. Суметь вывезти  подобное  из
страны, для этого нужно  больше,  чем  везение  и  расчет.  Вы  счастливчик,
Ревелли. Я думаю, что они сейчас рыщут в поисках своих ящиков по всему миру.
   - Я тоже так думаю, - кивнул Ревелли, -  но  мы  дали  слово,  и  мы  его
сдержали. Сегодня, между прочим, двадцатое августа, мистер Абдель.
   Автомобиль наконец подъехал и остановился около них. Из  кабины  водителя
выпрыгнул сидевший рядом с ним Френваль. Увидев Абделя, он строго кивнул ему
и предложил:
   - Принимайте груз.
   Абдель взволнованно поднял  руку,  и  несколько  его  людей  поспешили  к
микроавтобусу. Они осторожно выгрузили ящик.  К  ним  уже  спешил  невысокий
эксперт, намереваясь осмотреть содержимое ящика. Груз осторожно поставили на
землю, один из людей Абделя принес инструменты, чтобы открыть ящик.
   И в этот момент раздался громкий звонок мобильного телефона Френваля. Тот
достал телефон и  быстро  заговорил  по-итальянски.  Боевики  Абделя  начали
открывать ящик. В этот  момент  Френваль  закончил  говорить  и  бросился  к
Ревелли.
   - Уходим, - закричал он, - быстро уходим. Скоро здесь будет полиция.  Они
уже выехали. Мне позвонил наш друг из комиссариата.
   - Что случилось? - растерялся Абдель.
   - Несите свой ящик в автомобиль и скорее убирайтесь отсюда,  -  продолжал
распоряжаться Френваль. - Сейчас здесь будет полно полицейских.
   - Но мы должны проверить, - нерешительно настаивал Абдель.
   - Вы же уже проверяли первый ящик, - разозлился Френваль. - Это такой  же
груз. Или вы хотите, чтобы нас всех забрали с этим ящиком? Уезжайте быстрее.
Дорога каждая секунда, пока можно проехать в порт и погрузить  его  на  вашу
яхту.
   - Но мы хотели проверить...
   - Тогда оставайтесь и ждите, когда вас арестуют, - закричал Френваль.
   - Это же все равно половина оставшейся суммы, - сказал Ревелли, -  а  еще
десять миллионов вы останетесь нам должны. Давайте быстрее деньги, Абдель, у
нас мало времени.
   Тот, уже не раздумывая, что-то гортанно крикнул по-арабски. Чемоданчик  с
деньгами вынесли из автомобиля, а ящик, наоборот, погрузили в салон.  Абдель
протянул чемоданчик Ревелли:
   - Это ваши деньги. Остальную сумму переведем в банк, как договаривались.
   - Где мы увидимся? - уточнил Ревелли, видя  нетерпеливое  желание  своего
собеседника поскорее уехать.
   - В Париже двадцать третьего августа,  -  усмехнулся  Абдель,  -  если  к
вечеру город все еще будет существовать.
   Он побежал к своему автомобилю, сел рядом с водителем.
   - Поехали, - приказал он.
   Ревелли, Френваль и их люди также сели в машины. Автомобили разъехались в
разные стороны. Полухин, видя общее смятение,  успел  влезть  в  машину,  на
заднем сиденье которой устроились сам Ревелли и  его  компаньон.  Чемоданчик
был помещен в багажник автомобиля.
   Они проехали метров пятьсот, стремительно удаляясь от места  их  встречи,
когда Френваль начал громко смеяться. Ревелли - Конти оглянулся назад и,  не
увидев автомобилей клиентов,  тоже  залился  смехом.  Водитель  улыбался,  а
Полухин изумленно глядел на них, не понимая, чему они так радуются.
   - Получилось, - радостно заливался Френваль, - все получилось.
   Он довольно подмигнул своему компаньону.
   - Надеюсь, там нет ничего опасного? - спросил Ревелли.
   - Обязательно есть. Большой заряд взрывчатки. Если начнут рыться, то  она
рванет. Взрыв получится грандиозный. Правда, он  не  будет  столь  мощным  и
радиоактивным, как  в  случае  с  настоящим  грузом,  но  это  уже  проблемы
качества. Мы же не можем удовлетворить все капризы наших клиентов. Случаются
некоторые недоработки.
   Они снова залились смехом. До Полухина стало наконец  доходить,  что  эти
двое провели арабов, всучив им другой  товар.  Все  было  разыграно  как  по
нотам. Долгая задержка в пути, медленный спуск с холма, неожиданное известие
по телефону и страх Френваля перед  приближающимися  стражами  порядка.  Все
было разыграно как по нотам.
   - Если они захотят проверить, то взлетят на воздух вместе со своей яхтой,
- продолжал хохотать Френваль.
   - Надеюсь, что так и случится, - поддержал его Ревелли. - Это избавит нас
от утомительной процедуры объяснения с этими придурками.
   - Куда сейчас?
   - Быстрее в Палермо. Мой самолет уходит в Амстердам через два с половиной
часа. Насчет денег ты знаешь, что делать. Передай Симиону, чтобы все  сделал
чисто. Деньги нужно провести через банковские счета уже завтра утром.  Потом
может быть уже поздно, если эти типы  действительно  решат,  что  нужно  все
проверить, и сумеют при этом не взлететь на воздух.
   - Нужно было и с первым ящиком сделать то же самое, - с сожалением сказал
Френваль.
   - Нет. Тогда они не  поверили  бы  во  второй,  -  рассудительно  ответил
Ревелли. - Сейчас важнее сбежать куда-нибудь, чтобы нас не нашли, ведь через
три дня на рога встанет вся полиция Европы. И эти ребята, если  останутся  в
живых, тоже.
   - А вдруг они применят оружие? - спросил Френваль.  -  Ведь  первый  ящик
настоящий.
   - Нет, - убежденно сказал Ревелли, - не посмеют.  Они  же  не  психи.  Им
нужно получить то, что они хотят. Зачем им устраивать побоище?
   - Ну а если они психи? - продолжал настаивать Френваль.
   - Я не знаю, - разозлился Ревелли.  -  Что  ты  у  меня  спрашиваешь?  Мы
сделали свою  работу.  Мы  стали  богатыми  людьми,  очень  богатыми.  А  ты
спрашиваешь меня о каких-то глупостях. Конечно, они могут  сделать  все  что
угодно. Но это не наше дело. Если я продаю  пистолет  человеку,  то  это  не
значит, что я должен бегать за ним по всем городам мира и следить, чтобы  он
не убил из этого пистолета своего врага. Во всем мире торгуют  оружием.  Это
самый прибыльный бизнес на земле, Френваль. И  ты  об  этом  знаешь  гораздо
лучше  меня.  Откуда  мне  знать,  зачем  им  это  оружие?  Может,  они  его
действительно хотят применить, но это не мое дело.
   - Мы никогда не торговали таким оружием, - напомнил Френваль.
   - Значит, теперь будем торговать, - крикнул  Ревелли.  -  И  если  завтра
будет еще более опасное оружие, то мы будем продавать и  его.  Это  не  наше
дело - зачем им такое оружие. Наше дело его продать.
   - Ладно, - примирительно сказал Френваль, - не нужно  кричать.  Я  просто
подумал, что, если в Париже что-нибудь случится, это может докатиться  и  до
Италии. А у меня ведь в Милане семья.
   - Они не посмеют, - убежденно заявил  Ревелли.  -  Ведь  они  не  захотят
выглядеть убийцами в глазах всего мира. Зачем им устраивать такую бойню? Они
не посмеют. - Он достал платок, вытер лоб и добавил:
   - А свою семью ты можешь увезти хоть на Гавайи, хоть на Багамы. Ты теперь
миллионер, Френваль, а это самое главное.

Палермо. Сицилия. 20 августа

   - Я совсем по-другому представлял себе Сицилию, - признался  Машков.  Они
сидели в летнем кафе.
   - Ну да, - кивнул, улыбаясь, Дронго, - расхожие штампы.  Ведь  считается,
что здесь живут только бандиты и мафиози. Полиция  находится  в  осаде,  все
боятся друг друга. А на  самом  деле  -  патриархальная  обстановка,  сонные
полицейские и еще более сонные пастухи. Я и сам был поражен,  когда  впервые
попал на Сицилию. Конечно, здесь есть и мафия, и преступники, но не до такой
степени, как показывают в кино и пишут в романах.
   - Нужно было взять кого-нибудь из Рима, -  проворчал  полковник.  -  Твой
итальянский не настолько хорош, чтобы втолковать им, чего именно мы хотим.
   - Боюсь, что, если бы я знал его в совершенстве, они тоже  ничего  бы  не
поняли, - возразил Дронго.
   - Который час? - спросил Машков, отодвигая чашечку кофе.
   - Уже пятый. Минут через двадцать нас будут ждать. Надеюсь, они  все-таки
что-то найдут.
   - Не уверен, - пробормотал полковник. - Ты видел их сонные лица?  Вообще,
я понял одну истину. Нельзя приезжать в Европу по делам  в  августе.  Все  в
отпуске, а у оставшихся сонное отпускное настроение. Боюсь, что наш визит на
этот остров станет всего лишь туристической прогулкой.
   - У них должны быть свои осведомители, собственная агентура, наблюдатели.
Ну хоть что-то знать они должны. И потом, я очень рассчитываю  на  Полухина.
Он наверняка будет сопровождать Ревелли в  его  поездке  на  Сицилию.  Если,
конечно,  они  прилетели  на  Сицилию.  У  Полухина   очень   запоминающаяся
внешность. К тому же он не знает языков и  сильно  хромает  при  ходьбе.  Не
заметить такого невозможно.
   - Если мы все рассчитали правильно, - возразил Машков. - Но, может  быть,
киллеры, которых он убрал, просто случайно вошли  в  отель,  а  мы  на  этом
основании сделали ложные выводы.
   - Нет, - возразил Дронго, - такого совпадения  не  может  быть.  Ведь  из
квартиры, которую снимал Ревелли в Париже, кто-то звонил в "Крийон",  именно
в тот самый номер, где жил этот самый Абдель.
   - А ты обратил внимание, что ни у Интерпола, ни у полиции на него  ничего
нет? Я считал, что они работают лучше.
   - Они просто расслабились. Эра великих  террористов  кончилась.  "Красные
бригады", ультралевые и ультраправые безумцы. Все это было хорошо в полярном
мире, когда можно  было  при  малейшей  опасности  скрыться  по  ту  сторону
"железного занавеса". Сейчас занавеса нет, великих террористов не  осталась.
Конечно,   если   они   не   поддерживаются   мощными    религиозными    или
государственными организациями.
   - Неужели они пойдут на такое? - задумчиво спросил Машков.
   - Обязательно пойдут. Вспомни, как их обмакнули  с  выборами,  когда  они
фактически  победили,  а  у  них  отняли   победу.   Если   так   называемый
цивилизованный мир не придерживается общих  правил  игры  в  демократию,  то
почему мы должны требовать соблюдения этих правил у Абделя и его товарищей?
   - Пойдем в комиссариат,  -  поднялся  полковник,  -  ты  опять  начинаешь
рассуждения на отвлеченные темы. А у нас конкретная задача.
   Они поднялись и вышли из кафе. В Палермо  было  прохладно,  ночью  прошел
дождь,  и  было  приятно  наслаждаться  почти  деревенской  идиллией   после
судорожно-пыльного августовского лета в Париже.  В  комиссариате  их  принял
Даниэль Бове, молодой комиссар полиции. Сначала они решили, что и  он  всего
лишь  исполняющий  обязанности  или  заменяющий  самого  комиссара   в   его
отсуствие. Но затем выяснилось, что Бове прибыл сюда из Неаполя  и  работает
здесь уже второй год. Он был действительно молод, не больше тридцати пяти. К
тому же он замечательно молодо выглядел. Буйная шевелюра, смущенная  улыбка,
какой-то молодой задорный взгляд, несмотря  на  опасную  и  сложную  работу.
Словно этот молодой человек еще не потерял способности  улыбаться  и  любить
жизнь, не превратился в циника, замкнувшегося в своей грязной работе.
   Едва гости вошли в комиссариат, как Бове выскочил им  навстречу.  У  него
было радостное лицо, словно он только что одержал некую победу.
   - Мы нашли вашего соотечественника, - закричал он с  порога.  -  Когда  я
передал сообщение в аэропорт, выяснилось, что на самолет, следующий  в  Рим,
действительно сел тот самый  человек,  чью  фотографию  вы  мне  показывали.
Хромой, седой и не знающий итальянского языка.
   - У него билет в Рим? - спросил Машков. Дронго перевел его вопрос.
   - Нет, - ответил комиссар, - у него билет на маршрут Рим - Амстердам.
   - Опять перелеты, - зло прошептал Дронго и спросил у комиссара:
   - Он был один?
   - Этого мои люди не заметили. Но на  него  обратили  внимание,  когда  он
проходил к самолету. Он, очевидно, не знает ни английского, ни  итальянского
языков, так как прошел мимо указателей и едва не попал на другой самолет.
   - В Амстердам, - повторил Дронго, - значит,  нужно  лететь  в  Амстердам.
Когда у него пересадка?
   - Он уже в  Риме.  Сейчас  должен  пересесть  на  самолет,  вылетающий  в
Амстердам. Мы можем дать указание в Рим, чтобы его остановили.
   - Нет, - быстро возразил Дронго, - он наверняка не один. Если полицейские
его остановят, то сбежит другой,  тот,  который  нам  так  нужен.  Я  думаю,
Ревелли вместе с ним.
   - Вряд ли, - улыбнулся комиссар, - он бы не рискнул приехать на  Сицилию.
Здесь его хорошо знают. Пойдемте ко мне в кабинет.
   Они прошли в кабинет, комиссар сел прямо на стол и спросил:
   - Что вы предлагаете делать?
   - Искать мистера Абделя, - ответил Дронго, - искать по всему острову.  Он
обязательно должен быть где-то здесь.
   - Вы представляете, какой у нас остров и как здесь  легко  спрятаться?  -
спросил комиссар. - Даже если бы у нас было достаточно людей, мы  не  смогли
бы прочесать все города и селения Сицилии. Это нереально.  Мне  нужно  знать
конкретное место, где может быть ваш Абдель. Я уже разослал  его  фотографии
по всему острову. Но все равно его вряд ли найдут.
   - Не  будем  терять  времени,  -  согласился  Дронго,  -  ваша  задача  -
постараться хотя бы обнаружить следы этого типа здесь. А  нам  нужно  срочно
отправляться в Амстердам. И желательно попасть туда быстрее, чем  убийца  со
своим спутником.
   - Значит, он обвиняется в  убийстве?  -  переспросил  комиссар.  -  А  вы
говорите, чтобы мы его не трогали.
   - У нас мало времени, синьор Бове, - напомнил Дронго. -  Узнайте,  сможем
ли мы попасть в Амстердам раньше, чем они.
   - Это невозможно, но я сейчас попытаюсь узнать. - Комиссар поднял трубку.
   Через пять минут они уже знали, что для того, чтобы попасть  в  Амстердам
примерно в одно и то же время с Лопухиным, им  нужно  через  двадцать  минут
вылететь в Турин, а там успеть на рейс в Амстердам.
   - Быстро в аэропорт, - закричал комиссар, - иначе вы не успеете.
   Не раздумывая, они бросились к выходу. Комиссар спешил впереди.  Он  взял
полицейскую машину, стоявшую во дворе, и, приказав водителю включить сирену,
велел ему как можно быстрее доставить их в  аэропорт.  Машина  понеслась  на
полной скорости.
   - Вы  не  взяли  своей  охраны,  синьор  комиссар,  -  напомнил  водитель
автомобиля.
   -  Передай  им,  чтобы  приехали  в  аэропорт,  -  крикнул  комиссар   и,
обернувшись, сказал Дронго:
   - Ваши вещи остались в отеле. Может, успеем заехать за ними?
   - Отправьте их в Париж, в отель "Бел Мон", - отмахнулся Дронго.  Комиссар
улыбнулся.
   - Вы мне нравитесь, - крикнул он. Они успели к самолету, буквально вбежав
по трапу в последний момент. Самолет уже должен был  выруливать  на  полосу.
Комиссар что-то кричал им вслед.
   - Что он кричит? - спросил Машков.
   -  Кажется,  обещает  позвонить  в  Турин,  чтобы  задержать  самолет  на
Амстердам, - улыбнулся Дронго. - А ты еще говорил, что они все  сонные.  Вот
тебе и сонный комиссар.
   - Он, по-моему, единственный не сонный, - засмеялся Машков.
   Через  полтора  часа  они  уже  были  в  Турине.  Самолет  на   Амстердам
действительно задержали  на  двадцать  минут.  Теперь  все  зависело  от  их
собственной расторопности в Амстердаме.
   - Десять минут, - вспомнил Дронго, - у нас с ними разница в десять минут.
Они прилетят раньше нас и могут уехать из аэропорта  еще  до  того,  как  мы
приземлимся.
   - За десять минут они не успеют никуда уехать, - усомнился Машков. - Пока
будут проверка документов, таможня, граница - ничего не  будет,  -  возразил
Дронго, - это же Шенгенская зона. Никаких границ, никаких паспортов, никаких
документов. Мы можем не успеть.
   - Ничего не поделаешь, - философски заметил Машков,  -  мы  же  не  можем
выпрыгнуть из самолета раньше времени.
   - Я пойду поговорю с пилотами, - поднялся из кресла Дронго, - может,  они
попытаются прилететь в Амстердам  чуть  раньше.  Я  думаю,  это  не  так  уж
невозможно.
   - Ты думаешь, это автомобиль, просто взять и прибавить скорости?
   - Господи, если бы ты только знал, как я ненавижу самолеты, -  наклонился
к полковнику Дронго, - но у меня нет другого выхода. Приходится  каждый  раз
влезать в это чудовище.
   Он двинулся к кабине пилотов. У самых дверей его остановила стюардесса.
   - Туда нельзя, синьор, - улыбнулась она Дронго.
   - Передайте пилотам, что я из  полиции,  у  меня  очень  важное  дело,  -
попросил Дронго, - важное сообщение, - поправился он.
   В Италии не принято шутить на  тему  полиции.  И  тем  более  в  воздухе.
Девушка бросилась в кабину пило