друга. Я думаю,
будет гораздо лучше,  если  они  не  будут  знать  о  нашем  самостоятельном
расследовании.
   - Вам вообще не нужны их материалы?
   - Конечно, нужны. Но я поговорю с нашими следователями,  уже  работающими
совместно со специалистами из МВД. Ребята будут знать все гораздо лучше.
   Хозяин кабинета кивнул, разрешая уйти своему сотруднику. Потом,  подумав,
взял трубку с большим гербом на телефоне,  набрал  четыре  цифры  и  коротко
сказал:
   - Я поручил своим людям провести самостоятельное расследование.
   - Они справятся? - спросил голос из трубки.
   - Группа новая, но ребята перспективные.
   - Хорошо, видимо, это правильно.
   - Что? - не понял звонивший.
   - Правильно, говорю, все правильно.
   Славин вышел из приемной и, пройдя к лифту, спустился вниз,  чтобы  выйти
из здания. По дороге он зашел в одну из комнат, позвонил  в  другое  здание,
где располагались его помощники. Сотрудники его группы никогда не заходили в
это  основное  здание   бывшего   Комитета   государственной   безопасности,
расположенное в центре города, рядом с "Детским миром". Многие не знали, что
в этом здании, являвшемся для  всего  мира  олицетворением  тоталитаризма  и
несокрушимости режима, были расположены лишь вспомогательные  отделы.  Слева
от основного входа, например, располагалась пресс-служба,  которой  ранее  в
организации, именуемой КГБ, не было.
   Славин получил звание "подполковник" лишь три месяца  тому  назад,  когда
его группа отличилась  на  Северном  Кавказе,  сумев  арестовать  одного  из
лидеров преступной группировки, за которым МВД и ФСБ охотились почти полтора
года. Сотрудники Славина в основном были еще моложе  своего  руководителя  и
являли собой новую генерацию контрразведчиков - талантливых, любознательных,
знакомых с компьютерами, имеющих прекрасное образование.
   Группа была сформирована всего полгода назад, но, несмотря на это, на  ее
счету было уже несколько серьезных дел, причем три  из  четырех,  порученных
группе расследования, были проведены в довольно быстрые сроки и неизменно  с
положительным результатом.
   Подполковник Славин не работал в "Альфе". Ему шел  тридцать  шестой  год.
Четырнадцать из них он провел в контрразведке, после того,  как,  окончив  с
отличием МГИМО, получил направление во Второе главное управление КГБ СССР. С
тех пор он и  работал  в  контрразведке.  В  восемьдесят  девятом  году  ему
повезло.  Он  был  отправлен  работать  в  Ленинград  и  избежал  знаменитых
"бакатинских" чисток, когда после августовских  событий  и  ареста  генерала
Крючкова многие офицеры и генералы посчитали невозможным для себя оставаться
на службе, а еще многие тысячи  были  уволены  пришедшим  в  КГБ  "прорабом"
Бакатиным.  Только  в  конце  девяносто  пятого,  когда  новый  руководитель
контрразведки за три месяца получил два новых звания и маршальский  жезл,  о
Славине наконец вспомнили и перевели в Москву. Он  неплохо  проявил  себя  в
Санкт-Петербурге, и именно ему  решили  поручить  возглавить  новую  группу.
Семья его осталась в северной столице, так  как  приобрести  новую  квартиру
было невозможно и нереально.
   А получаемой зарплаты, даже с  учетом  всех  надбавок,  хватало  лишь  на
редкие поездки в Санкт-Петербург и помощь семье, состоявшей из жены и  сына.
Правда, начальство твердо обещало, что  сумеет  к  концу  года  выбить  одну
квартиру, для него. И подполковник терпеливо  ждал,  когда  наконец  обретет
жилье в столице. А пока он жил в ведомственной гостинице бывшего КГБ, снимая
маленький одноместный номер без кухни и питаясь урывками, кое-где и кое-как.
   Выйдя из здания, Славин заторопился к стоянке автомобилей, где стояла его
"девятка". Машина была служебная, хотя на ней стоял номер, указывающий на ее
принадлежность частному лицу. Славин сел в автомобиль и выехал на  проспект.
По дороге он успел заехать в небольшое кафе и выпить чашку кофе.
   Его группа была сформирована после оглушительного провала  ФСБ  и  МВД  с
освобождением  заложников  в  селе  Первомайском.   Объявив   о   победе   и
освобождении заложников, правоохранительные органы  и  руководители  силовых
министерств попытались скрыть от  всего  мира  тот  факт,  что  ни  один  из
заложников не  -  был  расстрелян  боевиками,  а  многие  погибли  во  время
обстрелов и штурма села. Что касается самих боевиков, то они хотя и  понесли
большие потери, но смогли  уйти  из  села,  уведя  с  собой  заложников.  Ни
командир отряда, ни основные помощники командира не пострадали во время этой
операции, объявленной победой. Но дотошные журналисты все узнали и опозорили
"силовиков" на весь мир. Именно тогда было принято решение  о  сформировании
специальной группы,  которая  должна  заниматься  индивидуальным  поиском  и
наказанием наиболее опасных преступников.
   Кроме самого Славина, в группу входили майор Орловский, капитаны Агаев  и
Светлова, старший лейтенант Виноградов.  Орловский  был  черкесом,  а  Агаев
лезгином, что очень облегчало действия группы в районах  Северного  Кавказа,
где приходилось часто действовать на грани фола. Славин не  знал  раньше  ни
Орловского, ни Агаева, но успел оценить их профессионализм и высокую выучку.
Из  членов  своей  группы  он   знал   лишь   молодого   двадцатисемилетнего
Виноградова, взяв его с собой из Санкт-Петербурга, где парень успел  здорово
поработать  в  аналитическом  отделе  городского  отделения  ФСБ,   блестяще
разбираясь в компьютерах и компьютерных программах, здесь для него  не  было
никаких  секретов.  Против  последнего  члена  группы  -  Инны  Светловой  -
подполковник возражал особенно яростно, доказывая, что женщине в его  группе
будет сложно работать.  Но  послужной  список  капитана  Светловой  произвел
впечатление даже на него, и в конце концов он все же взял молодую женщину. И
ни разу не пожалел о своем выборе.
   Теперь, возвращаясь на работу, он думал о том задании, которое только что
получил. Славин понимал, что поиск убийцы, и без  того  сложный  в  условиях
разгула преступных  элементов,  будет  значительно  осложнен  надвигающимися
выборами президента. Лидер оппозиции, чудом избежавший покушения и  случайно
не оказавшийся в машине, уже  заявил,  что  это  политическое  покушение  со
стороны  его  конкурентов,  и  устроил  небывало  пышные   похороны   своему
помощнику, водителю и телохранителю, погибшим в ту роковую ночь.
   Подъехав к зданию, Славин обратил внимание на  стоявший  автомобиль.  Это
была серая "Ауди" Агаева. Видимо, сигнал о сборе группы они уже получили. Он
вошел в подъезд,  привычно  показывая  служебное  удостоверение  сотруднику,
который долго и внимательно его изучал. И хотя дежурный знал Славина в лицо,
тем не менее приказ о повышении бдительности был доведен  до  всего  состава
ФСБ, и в преддверии выборов охрана административных помещений была усилена.
   Он прошел по коридору, вошел  в  свой  кабинет.  Там  уже  были  все  его
сотрудники. Почти у двери стоял Гамза Агаев. Увидев Славина,  он  улыбнулся,
протягивая руку. Гамза в молодости был борцом, о чем можно  было  догадаться
по его лопатообразной руке и широким плечам.
   За столом сидели Светлова и Виноградов. В этом крыле здания они  занимали
одну общую комнату. У них заканчивался ремонт, и их должны были перевести  в
новые кабинеты со дня на день. При этом они уже знали,  что  Славин  получит
отдельный кабинет, а остальные четверо  офицеров  будут  сидеть  по  двое  в
смежных комнатах. Орловский стоял у окна. Увидев вошедшего подполковника, он
кивнул. Славин прошел к своему столу, сел, чуть опустил узел галстука.
   -  У  нас  новое  задание,  -  серьезно  начал  Славин.  -  Нам  поручено
расследование покушения на лидера оппозиции.
   - Ничего себе задание!  -  свистнул  Виноградов.  -  Я  думал,  мы  будем
заниматься только уголовниками.
   - Политика - дело грязное, - сказал Агаев. - Это всегда неприятно.
   - Нам поручили, - напомнил Славин, - значит, будем заниматься этим делом.
Все промолчали.
   - Мы будем вести параллельное расследование, поэтому никаких сведений  из
МВД не получим. Хотя я не думаю, что у них  есть  какие-то  новые  сведения,
кроме тех, о которых мы все могли прочесть в газетах. Светлову прошу поехать
сегодня на пресс-конференцию, которую будет давать от имени лидера оппозиции
его пресс-атташе. Орловскому проверить все в милиции. Можешь  появиться  там
от нашей пресс-службы.
   - У меня еще осталось старое удостоверение,  -  кивнул  Орловский,  часто
работавший под этой "крышей". - Там ребят много знакомых, все узнаю.
   - Дима, ты сядь за свои компьютеры, - приказал Виноградову  подполковник.
- Выжми из них все, что можно узнать о самом  лидере.  И  особенно  о  троих
погибших. Потом поезжай на место происшествия,  посмотри  там  все,  начерти
схему, где была их машина в момент  покушения,  куда  был  направлен  взрыв.
Порасспрашивай людей. Побывай в их штаб-квартире как журналист, ведущий свое
собственное расследование. Кто отправлял приглашение, кто получал - в общем,
все, как обычно.
   - Понятно, - кивнул Виноградов.
   - Гамза, у тебя самая сложная  задача.  Поезжай  в  гараж,  откуда  вышла
машина. У них там свой гараж должен быть. Или стоянка. Узнай, как охраняются
машины, кто мог к ним подойти, кто обычно заправлял бензином, кто осматривал
машины перед выездом. Судя по взрыву, бомбу вполне  могли  положить  в  саму
машину, а потом взорвать  у  здания  банка,  чтобы  все  думали  об  обычном
покушении. Хотя эксперты сейчас все версии отрабатывают, но нам нужно  знать
все раньше экспертов. Гораздо раньше.
   Агаев молчал, слушал. Внешне он никогда ничем не выражал своих эмоций.
   - Всем ясна задача? - спросил в заключение подполковник.
   Сотрудники молчали. Только майор Орловский вдруг спросил:
   - Вы думаете, мы сумеем найти заказчиков этого преступления?
   Славин не ответил. Молчание грозило затянуться. И он наконец признался:
   - Пока нам нужно найти хотя бы исполнителей.  А  там  увидим,  что  будет
дальше. Заказчиками такого преступления могут быть очень многие,  от  самого
лидера  оппозиции,  которому  нужна  такая  самореклама  и   который   решил
пожертвовать своими помощниками до боевиков, незаинтересованных в приходе  к
власти нового сильного лидера, который должен будет доказывать свою жестокую
волю на деле.  Поэтому  не  будем  пока  гадать.  Начнем  искать  конкретных
исполнителей этого взрыва.
   - У нас в запасе всего  несколько  недель,  -  заметила  Светлова.  -  Вы
думаете, за это время можно сделать что-нибудь конкретное?
   - С  такими  настроениями  лучше  вообще  не  начинать  расследование,  -
нахмурившись, строго заметил Славин. - Конечно, будет трудно. Но мы  обязаны
делать свою работу. Кто бы ни победил на выборах, это нас не касается.
   Он понимал опасения Светловой.  За  последние  несколько  лет  в  столице
произошло   около   сотни   нашумевших   преступлений.   Убивали   банкиров,
предпринимателей, бизнесменов, журналистов. И почти никогда не  находили  не
только заказчиков преступлений, но  даже  конкретных  исполнителей  подобных
криминальных разборок. Убивали и  депутатов  Государственной  Думы,  но  все
проверки устанавливали, что и в этих случаях шли обычные уголовные разборки.
А вот покушение на лидера оппозиции, совершенное перед выборами,  было  явно
политическим преступлением. И в таком случае  оставалась  надежда  на  более
успешное раскрытие этого покушения.
   - Я постараюсь выжать из наших следователей все, что они знают, -  сказал
Славин. - Они будут принимать это дело у дознавателей МВД. Прокуратура взяла
расследование  под  свой  контроль,  но  не  думаю,  что  у  них  уже   есть
какие-нибудь данные.
   Раздался телефонный звонок. Славин поднял трубку. Видимо, сообщение  было
настолько неприятным, что он нахмурился. Затем коротко сказал: "Все ясно"  -
и повесил трубку. Сотрудники молчали. Он посмотрел на членов своей группы  и
сказал:
   - Час назад был устроен взрыв в метро. Есть погибшие. По предварительному
заключению экспертов, в  этом  случае  использовалось  взрывное  устройство,
аналогичное тому, которое применено при покушении на лидера оппозиции.
   Все ошеломленно молчали.
   - Вечером по телевизору будет выступать президент, -  сообщил  Славин.  -
Нам приказано бросить все другие дела  и  заниматься  поиском  преступников.
Думаю, теперь, кроме нас, этим будет заниматься вся страна. Я еду  на  место
взрыва.

3

   На станции метро обычная  неразбериха,  которая  бывает  при  неожиданных
стихийных катастрофах. Множество руководителей давали указания, как  очищать
завалы, что убирать в первую очередь и какую технику подводить. Еще  большее
число   зевак   увлеченно   рассказывало   о   случившемся,   педалируя   то
обстоятельство,  что  они  вышли  из  метро  за  секунду  до  взрыва.   Если
суммировать все слухи, циркулировавшие в городе, то  получалось,  что  общее
количество людей, находившихся на этой станции, было  гораздо  больше  числа
всех пассажиров, побывавших в этот день в Московском метрополитене.
   Выделялась плотная  фигура  мэра,  единственного  человека,  который  мог
наводить относительный порядок в этой общей неразберихе. Общие итоги  взрыва
были плачевны - одиннадцать убитых и  больше  сорока  раненых.  Среди  людей
слышались выкрики в адрес чеченцев, многие считали, что именно они начали ту
политику терроризма, о которой сами предупреждали.
   Славин прошел к месту происшествия, с трудом протискиваясь сквозь  толпу,
так живо интересующуюся всеми подробностями. В этой  неестественной  тяге  к
наблюдению  за  людскими  страданиями  было   нечто   порочное   и   глубоко
безнравственное. Славин знал такую категорию людей.  Как  тысячи  лет  назад
толпа люмпенов получала наибольшее удовольствие от страдания  гладиаторов  и
пленных рабов, оказавшихся в еще худшем положении, чем сами зрители,  так  и
теперь, спустя столько лет, люди, не  изменившиеся  в  своей  порочности,  с
живым интересом и какой-то радостью наблюдали за раскопками. Так было и  три
года назад, когда по приказу нынешнего президента и его окружения  на  улицы
города были выведены танки, расстрелявшие  здание  парламента,  а  городские
"стражи порядка" добросовестно отбивали внутренности у  случайно  попавшихся
под руку прохожих. Но и тогда тысячи  зевак  выходили  на  улицы  любоваться
кровавым зрелищем схватки, получая от этого непонятное удовольствие.
   Славин подошел к находившемуся здесь заместителю  начальника  Московского
управления ФСБ полковнику Тяжлову. Он давно  знал  Олега  Константиновича  и
теперь, подойдя к нему, спросил:
   - Там, внизу, кто-нибудь остался?
   - Говорят, еще несколько человек. Будем откапывать, - ответил  полковник.
- А ты чего приехал? Ваших ребят тоже решили подключить?
   - У нас свои вопросы, - уклончиво ответил Славин.
   - Ну-ну, -  добродушно  улыбнулся  Тяжлов,  -  только  учти,  что  сейчас
ожидается приезд президента. Ребята из охраны уже начали оцеплять площадь.
   - Какой характер взрыва? - спросил Славин. -  Можно  определить  хотя  бы
предварительно, где взорвалась бомба?
   - В вагоне, конечно. И надо же,  такая  неудача.  Вагон  стоял  прямо  на
станции. Кто-то мог положить взрывное устройство под сиденье. Пока  эксперты
никаких заключений не дали.
   - Могла быть радиоуправляемая мина?
   - Ты чего меня спрашиваешь? Откуда  я  знаю!  Конечно,  могла.  Некоторые
эксперты так и говорят, что была управляемой. Но я не  знаю.  Это  каким  же
подлецом нужно быть, чтобы кнопку нажать.
   Славин нахмурился и отошел от Тяжлова. Здесь больше нечего  было  делать.
По-прежнему слышались крики людей, царило лихорадочное волнение.
   В таком настроении он приехал обратно на работу. Зашел к Виноградову.
   - Что-нибудь есть новенькое?
   Старший лейтенант сидел за компьютерами.
   - Работаю. Интересная  личность,  между  прочим,  этот  лидер  оппозиции.
Смотрю его биографию.
   - Ты лучше биографии погибших смотри, - посоветовал Славин. - Нам  важно,
кто из них мог знать, когда и на какой машине поедет их шеф. И кто  принимал
решение по этому поводу.
   Вечером, сидя в своем кабинете, он включил телевизор. Выступал президент.
   - Это преступление, совершенное накануне выборов, не просто  вызов  нашим
правоохранительным органам, - читал он по бумаге,  -  это  вызов  всем  нам,
нашему обществу. Это проверка того, как мы  можем  справиться  с  бандитами.
Взрыв еще раз подтвердил, что урегулирование  в  Чечне  возможно  только  на
условиях полного уничтожения бандитов. И мы обязательно  найдем  виновных  в
подобной  варварской  акции   и   строго   накажем   их.   Процесс   мирного
урегулирования в Чечне все равно остановить невозможно, - с пафосом закончил
глава государства.
   Дослушав президента, Славин выключил телевизор. Зачем чеченцам устраивать
такой взрыв на станции метро? Переговорный процесс там уже идет, а  подобная
тактика только вызывает к ним ненависть  всего  населения.  И  очень  сильно
ударит по международному имиджу самих чеченцев. Да  и  покушение  на  лидера
оппозиции не укладывается в эти  рамки.  Ну  президента  они  еще  могут  не
любить, а при чем тут лидер оппозиции? Или  потому,  что  он  обещал  быстро
покончить с чеченской войной, его решили убрать? Нет, так не пойдет.
   На следующий день он собрал свою группу. По их несколько скованным  лицам
он понял, что особых результатов ни у кого нет. Но он и  не  рассчитывал  на
быстрый результат. Первым докладывал майор Орловский.
   Вчера весь день он  провел  в  милиции.  Сначала  в  районном  управлении
внутренних дел, потом ездил в городское  управление.  Остаться  незамеченным
ему не удалось. Колоритная фигура  Орловского  и  его  красивые  усы  быстро
запоминались. Ребята узнавали майора и  охотно  делились  с  ним  последними
данными по этим двум взрывам.
   Дело  по  первому  взрыву  должен  был  вести   следователь   прокуратуры
Константин  Букалов.  Но  затем  решено  было,  что  к  нему  подключится  и
следователь по особо важным делам прокуратуры  республики  Михаил  Воробьев,
который и возглавил всю следственную группу. В нее вошли представители  ФСБ,
милиции и прокуратуры. И хотя эксперты  пока  спорили  о  характере  второго
взрыва, тем не менее руководство прокуратуры и МВД уже решило объединить оба
уголовных дела в одно.
   Славин удовлетворенно кивнул. Он  знал  Михаила  Никифоровича  Воробьева,
одного из лучших следователей ФСБ. Впрочем, у следователей своя работа, а  у
них - своя. Воробьев не должен догадываться, что они  проводят  параллельное
расследование. Его зал. расследовать уголовное дело и, найдя виновных, пер".
дать их дело  в  суд.  Задача  группы  Славина  была  несколько  другой.  Им
предстояло ответить на главный вопрос - кому выгодны эти  преступления?  Кто
мог решиться на подобное безумство?
   Орловский подробно рассказывал о составе следственной группы, о  принятых
мерах по идентификации взрывных устройств. Больше никаких данных у  него  не
было. Впрочем, ими не располагала и следственная группа.
   Вторым докладывал Агаев.  Он  подробно  рассказал  о  гараже,  где  успел
побывать, о характере и типах машин. Отметил, что до него там  уже  побывали
сотрудники Воробьева, проведя тщательный допрос  каждого  из  работников.  В
конце сообщил, что  решение  о  выезде  обычно  принимал  начальник  гаража,
который в настоящее время арестован и дает показания группе Воробьева.
   - Все козыри у Воробьева, - пошутил Славия; - Так мы останемся ни с чем.
   Следующей    докладывала    капитан    Светлова.    Она    побывала    на
пресс-конференции, которую давал лидер оппозиции. Традиционные  обвинения  в
адрес власти, набор штампованных фраз, длинные рассуждения  о  неспособности
властей справиться с преступностью и в конце -  прямое  обвинение  нынешнего
руководства страны в пособничестве бандитам. И ничего конкретного.
   Последним рассказывал Виноградов. В банке заранее был