набрал номер телефона следственного управления контрразведки.
   - Это говорит подполковник Комаров. Я  немного  задержусь  в  прокуратуре
республики.
   - Когда вы вернетесь? - спросил у него дежурный.
   - Передайте, что через два часа. Я  выезжаю  в  составе  группы  старшего
следователя Пахомова на место происшествия.
   - Хорошо.
   Дежурный записал его сообщение и положил трубку.
   Комаров оглянулся. В кабинете никого не было. Он набрал еще один номер.
   - Вас слушают, - послышалось в трубке.
   - Это говорит Комаров. Мы смогли выйти на  информатора  в  нашей  группе.
Установить его. Он убежден, что  работает  на  ФСБ,  и  дал  адрес  какой-то
квартиры. Сейчас мы туда выезжаем.
   - Будьте осторожны.
   - По моему мнению, это не ФСБ.  Такого  телефона  нет  по  нашим  данным.
Думаю, что это как раз те, кого мы ищем.
   - Возможно, но вы старайтесь не выдавать себя.
   - Понимаю. Как только вернемся, я вам позвоню.
   На другом конце положили трубку.
   Комаров поспешил к дверям. Пахомов наверняка уже получил оружие и  теперь
выходит из здания прокуратуры. Посмотрим, на кого  работал  Антон  Серминов,
этот несчастный, запутавшийся парень.

ГЛАВА 27

   Эти неизвестные похитители  не  обманули.  Они  отвезли  Гасанова  и  его
бывшего напарника по тюремным  нарам  на  шоссе  и  там  отпустили.  Правда,
предупредили, что завтра утром обязательно позвонят. Довольно быстро  поймав
попутную машину и посулив водителю пятьдесят долларов, они уже через полчаса
наслаждались горячим чаем в своей московской квартире.
   - Кто они такие? - все время допытывался грек. - Они объяснили, кто  они.
такие?
   - Я ничего не понял, - честно сознавался Гасанов,  -  что-то  говорили  о
какой-то группе "Феникс", а кто такие, я не понял. Хотя, думаю, из  органов.
Скорее из бывшего КГБ. Я не знаю, как они сейчас называются, ФСК или ФСБ.
   - Почему они нас похитили?
   - Хотели, чтобы я позвонил в Лондон своему  родственнику.  Он  там  лежит
больной.
   - Ты позвонил?
   - Они сами позвонили.
   - Ну и о чем вы говорили?
   - Им нужны какие-то списки. Видимо, они у моего родича. Вот поэтому нас и
схватили.
   - Какие списки?
   - Я ничего не понимаю. Откуда они узнали о нашем побеге и как смогли  нас
так быстро вычислить?
   - Почему тогда мы вернулись в твою квартиру? - волновался  грек.  -  Если
они все знают, нужно бежать. Они могут приехать сюда за нами в любой момент.
   - Поздно, - отмахнулся Гасанов, - их теперь интересуют  только  документы
моего родственника. И  завтра  мне  нужно  будет  увидеться  с  одним  нашим
земляком, получить от него документы.
   - И тогда они отвяжутся от нас? - недоверчиво спросил грек.
   - Обещали отвязаться. Да черт с ними. Что они нам могут сделать?
   - Слушай, Myрад, - отодвинул от себя стакан с чаем  Ионидис,  -  ты  ведь
наслышан,  кем  я  был  и  за  что   меня   посадили.   Я   профессиональный
контрабандист. Когда нужно было, убивал, не  задумываясь.  Вот  что  я  тебе
скажу. Эти ребята  настоящие  профессионалы.  Они  смогли  нас  выследить  в
течение суток и схватить. Более того,  они  знали  о  нас  практически  все.
Понимаешь, все. И им нужны эти документы. Видимо, очень серьезные  и  важные
документы. Как только ты им передашь  их,  они  нас  ликвидируют.  Это  было
написано на их лицах. Они смотрели на нас,  как  на  отработанный  материал.
Поверь мне, я хорошо знаю этот взгляд.
   - Может быть, - впервые тяжело задумался Мурад, -  что  мне  делать?  Мой
родственник сам предложил  позвонить  другому  человеку.  Они  прижали  его,
поставили в безвыходную ситуацию.
   - Он не сможет бежать?
   - Он прикован к постели после тяжелого ранения. А наши похитители  знают,
где находятся его деньги. Понимаешь, что это конкретно означает?
   - Понимаю.
   - И поэтому он никуда от них не сбежит и передаст им все, что они у  него
потребуют.
   - Красивая западня, - Ионидис встал и в одних трусах прошел в коридор.
   - Как зовут твоего родственника? - наконец спросил он. - У меня тоже есть
немалые связи.
   - Это скульптор Багиров. Не знаю,  почему  они  к  нему  прицепились.  Он
хороший скульптор, настоящий Мастер.
   - Рафаэль Багиров, -  дрогнувшим  голосом  уточнил  Ионидис.  Он  впервые
подумал о судьбе, которая предоставила ему такой шанс.
   - Ты тоже его знаешь? - испугался Гасанов.
   - Конечно,  знаю,  -  кивнул  Ионидис,  обдумывая  сложившуюся  ситуацию.
Названное имя резко меняло все его планы.  Еще  минуту  назад  ему  хотелось
исчезнуть из этого дома навсегда и никогда здесь не появляться. Но теперь он
понимал, как важно принять участие в этой странной игре. Выигрыш в ней сулил
многие миллионы долларов, и он начал несколько волноваться от неожиданности.
   - Что будем делать? - спросил грек. - Я все равно должен  жить,  пока  не
получил новый паспорт и хотя бы часть своих денег.
   - Правильно, - обрадовался Гасанов, - заодно поможешь мне завтра передать
эти бумаги нашим новым знакомым. Пусть они ими подавятся. Не  беспокойся,  я
сделаю тебе паспорт за три дня. С  греческой  визой.  Если  хочешь,  паспорт
сделаем российский.
   - А твой паспорт тоже российский?
   - На случай внезапной облавы в России, конечно, российский.
   - Договорились, только делай быстрее.
   - Сейчас позвоню. У меня в Москве есть небольшой ресторан. Я его держу на
паях с Жорой Сиплым. Не слышал про такого? Знаменитый  картежник  в  Тифлисе
был. Сейчас уже старик, но людей в кулаке держать умеет. Он все сделает, что
я скажу. Мы с ним уже много лет друзья.  Когда  Шеварднадзе  в  Грузии  свои
чистки проводил, с левыми цехами боролся, он у меня в Баку  прятался.  Когда
Алиев начал своих "цеховиков" в тюрьмы сажать, я  к  нему  в  Тбилиси  своих
людей переправлял. Эта дружба настоящая, на крови.
   Подняв трубку телефона, он набрал номер.
   - Жора, здравствуй, это Мурад говорит.
   - Вай мэ, сукин ты сын, - обрадовался Жора, - откуда  ты  пожаловал?  Мне
говорили, нары по тебе плачут. А я говорил - нет такой решетки,  за  которой
можно было бы запереть такого орла, как наш Мурад.
   - Приехал только вчера. Сбежал я из тюрьмы, Жора. Не понравилось мне там.
   - Ты разве в Баиловской сидел? Мне говорили, что в КГБ тебе место нашли.
   - Оттуда и сбежал.
   - Молодец, слушай, - захохотал Жора, - какой ты молодец. Приезжай  сейчас
в ресторан. Такой стол накрою! Это ведь и твой ресторан тоже,
   - Дела идут хорошо?
   - Лучше не бывает. Прибыль я твоим в Баку ежемесячно посылал.
   - Спасибо, Жора, я знаю.
   Это был твердый закон старых "цеховиков". Если товарищ попадал в  тюрьму,
его семья по-прежнему получала его долю. Как при живом кормильце. И никто не
смел отнимать эти деньги у семьи. Только сам владелец  доли  имел  право  е„
продать. Даже из тюрьмы. Деньги в таком случае тоже привозили в семью.  Если
владельца пая приговорили к смертной казни, наследником доли становилась его
семья, которой сразу выплачивали всю сумму. Законы  были  строгие  и  всегда
соблюдались. По территории бывшего Советского  Союза  было  несколько  очень
авторитетных людей,  которые  выполняли  роль  "судей"  при  разборках.  Они
прибывали в город и решали споры между владельцами  подпольных  "цехов".  Их
слово  было  мудрым  и  решающим.  И  все  ему  подчинялись.  Недовольных  и
неподчинившихся ждало страшное наказание. Их не только исключали  из  своего
состава,   но   и   выдавали   местным   правоохранительным    органам.    В
шестидесятые-семидесятые годы редко когда сводили счеты  с  помощью  наемных
киллеров.   Достаточно   было    навести    на    подпольное    производство
правоохранительные  органы.  Производство,  разумеется,  закрывали,  а   его
организатор получал пятнадцать лет тюрьмы в  лучшем  случае.  В  худшем  ему
грозила  высшая  мера   наказания.   Государство   успешно   справлялось   с
отступниками, и не было никакой нужды в  киллерах.  Лишь  позднее,  в  конце
восьмидесятых,  когда  слова  "государство"  и  "правоохранительные  органы"
начали вызывать смех, разборки среди уважаемых людей  начали  происходить  с
помощью ножа или автомата.
   - Мне срочно документы нужны, - попросил Мурад.
   - Местные? - сразу понял Жора.
   - Да. Скажи мне, сколько? Примерную цену я знаю.
   - Не знаешь. Цена выросла. Сейчас берут пятнадцать тысяч.
   - Ты посмотри, как дорого. Ладно, пусть делают.
   - Тебе?
   - Нет.
   - Тогда привези утром фотографию и его данные.
   - Привезу. Как твои внуки?
   - Хорошо. Уже взрослые совсем. Завтра вечером у нас будешь в гостях,  там
их и увидишь.
   - Завтра не могу. Послезавтра с удовольствием.
   - Договорились, дорогой. Значит, завтра утром я тебя жду.
   - Обязательно. Гасанов положил трубку
   - Пятнадцать тысяч, - задумчиво произнес он, - как выросли  цены  в  этом
городе. Просто ужас.
   - Ничего, я согласен, - быстро сказал Ионидис.
   - Знаю, что согласен. Поэтому и договорился с ним на завтра. Идем  спать.
У нас завтра тяжелый день.
   - Надеюсь, что и удачный, -  прошептал  грек.  В  половине  второго  ночи
зазвонил телефон. Гасанов, заспанный и недовольный, снял трубку.
   - Кто говорит? - спросил он хриплым голосом.
   - Это Рафаэль говорит, - услышал он голос родственника из Лондона, - тебя
уже отпустили? Видишь, я оказался прав.
   - Да, - он сразу пришел в себя, - откуда они знают про  деньги,  Рафаэль?
Клянусь всеми родными, чтоб я сдох, я никому ничего не говорил.
   - Не беспокойся, я все знаю. Завтра днем позвонишь  Кериму,  скажешь,  от
меня. Пусть встречают вечерний  самолет.  Там  Зоя  прилетит.  Она  передаст
бумаги Кериму, а тот даст их тебе. Понял?
   - Конечно, понял. А что за бумаги?
   - Это тебя не касается. Твое дело деньги спрятать, быстро  и  надежно.  А
бумаги она передаст. Спокойной ночи.
   - Спокойной ночи, - он положил трубку.  Из  соседней  комнаты  его  слова
внимательно слушал Пападопулос-Ионидис.
   Следующий звонок раздался в половине десятого.
   Гасанов, снова сонный, поднял трубку.
   - Доброе утро, - раздался вежливый голос.
   - Кто говорит? - заспанным голосом спросил Гасанов.
   - Петр Савельевич. Мы, кажется, договаривались сегодня созвониться.
   - Да, я помню, - недовольно ответил Гасанов, - как с вами связаться?
   - Наш друг звонил вам?
   - Звонил.
   - Прекрасно.  Мы  ждем  его  звонка.  Как  только  он  нам  позвонит,  мы
перезвоним вам. Будьте дома, никуда не выходите.
   Гасанов бросил трубку.
   Завтрак был испорчен томительным ожиданием. По предложению  Гасанова  его
гость сам поехал в ресторан к Жоре передать деньги и свою фотографию,  благо
сделать е„ можно было моментально почти на каждом углу.
   Грек действительно довольно быстро сделал фотографию,  нашел  ресторан  и
передал деньги высокому старику с красными, слезящимися глазами. И по дороге
заехал в оружейный магазин, купил себе за двести долларов прекрасный газовый
пистолет "Вальтер" последней модификации. С ним он  и  вернулся  в  квартиру
Гасанова. Тот сидел у телефона, проклиная все на свете. Но терпеливо сидел.
   В это же самое время Дронго разговаривал с Багировым в Лондоне.
   В  двенадцать  тридцать   по   московскому   времени   Багиров   позвонил
неизвестному Петру Савельевичу и подтвердил свое согласие. Через пять  минут
после этого он позвонил Гасанову.
   - Слушай, Мурад,  внимательно,  -  немного  задыхающимся  голосом  сказал
Багиров, - очень внимательно. Ты должен прямо сейчас поехать к Кериму. Скажи
ему, пусть привезет в аэропорт лучших людей. Туда прилетят из Лондона Зоя  и
еще один человек. Пусть обязательно встретят. Я не могу говорить все это  по
телефону самому Кериму, его телефон может прослушиваться.  Как,  впрочем,  и
твой. Зоя сама документы не найдет. Только с помощью этого человека. Окажите
ему всяческое содействие.
   - Понимаю, - Гасанов уже начал смекать, насколько важны  эти  неизвестные
ему списки.
   Только положив трубку, он вспомнил про своего гостя. Тот сидел на  диване
за его спиной и улыбался.
   - Чего ты улыбаешься? - разозлился Гасанов.
   - Смешная ситуация. Только сбежали из тюрьмы и сразу попали в  неприятную
историю. Мы просто какие-то невезучие.
   - Еще поиздевайся, - строго сказал Гасанов, - тебе, конечно,  все  равно.
Ты ведь завтра паспорт получишь и сразу  в  самолет,  в  свою  Грецию.  А  я
останусь в этом дерьме на всю жизнь. И никто меня отсюда уже не вытащит.
   - Ты сними где-нибудь дом или виллу, - предложил грек.
   - Не смогу, - тихо произнес Гасанов, - я без своего города жить никак  не
смогу.
   - А ты романтик, - улыбнулся грек, - люблю романтиков. Они  всегда  такие
чистые и наивные.
   В этот момент раздался еще один звонок. Это был снова Петр Савельевич.
   - Уже выхожу из дома, - заорал Гасанов, не дожидаясь вопроса, -  мне  уже
звонили из Лондона. Только скажите, как с вами связаться.
   - Запишите телефон, - попросил Петр Савельевич, - можете звонить в  любое
время. Там всегда сидит дежурный.
   Гасанов записал номер телефона и швырнул трубку. Затем снова посмотрел на
Пападопулоса-Ионидиса.
   - Пойдем искать Керима Измаиловича, - обреченно сказал он.
   - А это кто? - поинтересовался грек.
   - Никто. Но если  мы  сегодня  ошибемся,  он  вполне  может  стать  нашим
палачом. Конечно, если нас до этого не  убьют  другие.  Например,  вчерашние
похитители.
   - Неприятная перспектива, - чуть улыбнулся Пападопулос-Ионидис, - похоже,
у тебя талант влезать во все ужасные истории.
   Выйдя из дома, они остановили первую попавшуюся машину и поехали в фирму,
где по расчетам должен был сидеть и сам Керим Алиев. Им повезло.  Они  нашли
его почти сразу. В очень большой и достаточно респектабельной  фирме.  Керим
Измаилович долго обнимал Гасанова, радовался его побегу, с интересом  слушал
рассказ об их мытарствах. И очень удивился, узнав, что Зоя прилетает к ним в
Москву вечерним рейсом. Обычно Багиров никуда  не  отпускал  своего  личного
секретаря. Он без нее не мог обходиться. Но Керим Измаилович был  опытным  и
мудрым человеком. Он сразу  понял,  какой  важности  этот  случай,  и  решил
собрать для встречи личного секретаря  Багирова  всех  своих  лучших  людей,
рассредоточив их за два часа до прибытия самолета в аэропорту.
   Только после того как  он  отдал  соответствующие  распоряжения,  Гасанов
представил ему своего  напарника  по  тюремной  камере  и  рассказал  о  его
трудностях.
   - Значит, у него нет документов, - сразу понял Керим Алиев.
   - Паспорт у него будет,  -  уверенно  сказал  Гасанов,  -  но  ему  нужна
греческая виза и благополучный переход через границу.
   - Не волнуйтесь. Мы все сделаем. Пройдет границу в самом спокойном месте,
никто даже его визу не спросит.
   - Каким образом? - удивился грек. - Опять через Закавказье?
   - Почему через Закавказье? - не понял Керим Измаилович.
   - Там идут войны, легче пройти.
   - Кто это сказал? Да нет, там, где  идут  войны,  как  раз  пройти  очень
сложно. Всегда можно нарваться на  какого-нибудь  полоумного  типа,  который
сдуру готов дать очередь по любой движущейся цели. Границу надо переходить в
цивилизованных местах, где забыли, как перезаряжать оружие.
   - Интересная философия, - засмеялся Ионидис, - никогда об этом не думал.
   - В наших условиях обо всем думать надо. Кто вам будет делать паспорт?
   - Мой компаньон Жора Сиплый, - сказал вместо грека Гасанов.
   - Тогда все в порядке. У него паспорта настоящие, без дураков.  С  такими
документами можно ехать даже в Шереметьево. Но мы все равно провезем  нашего
гостя в Польшу, а оттуда он может спокойно улететь в Грецию.
   Керим Измаилович достал небольшой  телефон  спутниковой  связи  и  набрал
чей-то номер. Судя по тому, как он нажал всего одну кнопку, было ясно, что с
этим человеком он говорит довольно часто и номер  его  будущего  собеседника
даже занесен в компьютер телефонного аппарата.
   - Михаил Степанович, добрый день. Это Керим Измаилович беспокоит.
   - Как у тебя дела? Очень хорошо. Опять твоя  помощь  нужна.  Как  обычно.
Конечно, сделаем. Спасибо, родной, ты  нас  всегда  выручаешь.  А  наш  груз
пропустили? Лес, конечно. Когда пропустили? Спасибо еще  раз.  Очень  важный
груз был. Я знал, что ты не подведешь.
   Он отключился.
   - Все в порядке. Это был начальник пограничной службы в Минске. Проведут,
как нужно, в лучшем виде. Они вчера  очень  ценный  груз  пропустили,  сорок
вагонов отборного леса в Словакию. Звонил Саркисян, просил помочь.  Ну  я  и
попросил Михаила Степановича.
   - Нашего человека провед„т?
   - Все сделает. Знаете, сколько мы ему платим? За эти деньги в  Белоруссии
можно купить всех чиновников государства. Они там все наивные, по  сравнению
с Москвой или Кавказом. Но в последнее время  наглеть  начали,  особенно  на
Брестской таможне. Все больше и больше денег требуют.
   - А греческая виза? - уточнил Ионидис.
   - Поставим, - махнул рукой Керим Измаилович,  -  проблемы  не  будет.  На
российский паспорт поставим греческую туристическую визу.  Никто  ничего  не
поймет.
   - Тогда договорились. Мы заедем к Жоре, в наш ресторан, и я  оставлю  там
моего друга. А потом поеду в аэропорт, - решил Гасанов.
   - Хорошо. Мои  люди  будут  в  аэропорту,  как  мы  и  договаривались,  -
согласился Керим Измаилович, - я буду ждать вас в депутатской.  Мы  оставили
там и вашу фамилию.
   - Не надо, - возразил Гасанов, - я в общем зале побуду. Мне лучше  лишний
раз не высовываться. У  меня,  правда,  паспорт  с  московской  пропиской  в
кармане, но мало ли что. Вдруг встречу в Шереметьево кого-нибудь  из  наших.
Сейчас  ведь  Баку  стал  чужим  городом,  и  туда,   говорят,   летают   по
международным маршрутам из Шереметьево.
   - Да, - подтвердил Керим, -  но  только  самолеты  на  Баку  вылетают  из
Шереметьево-1 очень рано, в восемь тридцать и в десять двадцать.  А  самолет
из Лондона прибудет через два с половиной часа.
   - Все равно не буду рисковать, - упрямо сказал Гасанов.
   Через полчаса они подъехали к ресторану и  здесь  повторилась  предыдущая
сцена. Жора обнимал своего старого друга, вспоминал о лучших днях, не  хотел
отпускать Мурада. С  большим  трудом  вырвавшись  из  его  объятий,  Гасанов
попросил ускорить получение паспорта. Он  не  обратил  особого  внимания  на
просьбу Пападопулоса-Ионидиса взять его с  собой  в  аэропорт  и  согласился
поехать на встречу в Шереметьево со своим бывшим напарником по камере. Он  и
не предполагал, что пожалеет об этом решении очень скоро.
   Выехали в аэропорт, на роскошном БМВ пятой модели,  принадлежавшем  Жоре.
Ни водитель, ни оба его пассажира даже не замечали, что сразу три автомобиля
упорно преследуют их на протяжении всего пути по улицам Москвы.  В  аэропорт
прибыли за сорок минут до посадки самолета. Как Гасанов  и  говорил,  он  не
стал подниматься в роскошный зал депутатской комнаты.  В  Шереметьево-1  уже
ждал  обоих  пассажиров  самолет  авиакомпании   "Трансаэро".   Вдвоем   они
прогуливались в больших залах аэропортовского комплекса.  И  по-прежнему  не
замечали, как за ними наблюдают сразу несколько пар внимательных глаз.

ГЛАВА 28

   К указанному  Серминовым  зданию  они  подъехали  впятером  в  автомобиле
Чижова. Соболев вместе с сотрудниками милиции выехал  снова  на  Фрунзенскую
набережную проверять тот самый злополучный дом,  куда  перед  самой  смертью
приходил Анисов.
   - Поднимаемся наверх все вместе,  -  предложил  Пахомов,  -  первым  идет
Серминов. Следом за ним мы с Чижовым.
   - Может, лучше мне стоять рядом с Антоном? - предложил капитан Перцов.
   - Не нужно.
   - Павел, - попросил вдруг Комаров, - дай мне твой пистолет.
   Пахомов повернулся и посмотрел ему в глаза. Потом засунул  руку  за  полу
пиджака и вытащил свой "макаров".
   - Возьми. Но будь осторожен. Чижов, выйдя из машины, огляделся.
   - Я ведь даже подумать не мог, зачем он сюда приезжает.
   Антон Серминов, сидевший между Комаровым и Перцовым, словно арестованный,
вылез следом за Комаров