злорадно подумал Мигель, и мне не придется ехать в
эту адскую погоду на его борту. Но катерок довольно уверенно маневрировал  и
скоро подошел почти к самому берегу. На палубе появился высокий черноволосый
парень в кожаной куртке.
   - Это не вы ждете посылки от Рихтера? - закричал он по-английски.
   - Я, - кивнул головой Мигель, - уже две недели. - Для  чего  нужен  здесь
такой идиотский пароль, непонятно. Кто еще может торчать тут в такую погоду,
подумал Гонсалес, но промолчал.
   - Давайте сюда, - скомандовал черноволосый.
   - Каким образом? Я не умею плавать в плаще. Я вообще плохо плаваю.
   - Тьфу! Какого же черта мы заехали за вами?
   - Ну, вам лучше знать. Я, во всяком случае, не... - Мигель  замялся,  ища
английские слова, - ...жаждал быть вашим гостем.
   Черноволосый что-то пробурчал про себя, затем  исчез  в  глубине  катера.
Через минуту он снова появился. В руках у него был страховочный конец.
   - Ловите.
   Канат шлепнулся на берегу, рядом с ботинками Гонсалеса.
   - Обвяжитесь и давайте побыстрее.
   - Очень удобная транспортировка. - Мигель еще  пробовал  шутить,  но  при
мысли, что сейчас придется лезть в ледяную воду, его бросило в дрожь. - Я не
люблю купаться в такую погоду, но если вы настаиваете... - закричал он.
   Черноволосый что-то пробормотал про себя.
   - А вот ругаться не  следует.  Я,  может  быть,  не  так  хорошо  понимаю
по-итальянски, но на других языках я отлично выражаю свои мысли и чувства.
   - Полезай быстрее, кому говорят! - заорали с катера.
   - Ну, если вы так настаиваете. - Мигель зажмурил глаза и прямо в плаще  и
туфлях полез в воду. Все, подумал он, простуда обеспечена. Он  пробарахтался
в воде не более минуты. На палубе появился второй человек, пониже ростом, но
тоже в куртке, коренастый, с большой седой бородой,  и,  взявшись  за  конец
веревки вдвоем с черноволосым, они быстро вытащили Мигеля из воды.
   -  Мне  полагается  специальная  надбавка  за  вредность,  -  пробормотал
Гонсалес, едва ступив на борт.
   - Внизу, внизу получишь свою надбавку, - мрачно пообещал черноволосый.
   Второй член экипажа, не  произнеся  ни  слова,  пошел  укладывать  канат.
Гонсалес и его суровый оппонент спустились в каюту. Здесь было тепло и сухо.
   - Да, я совсем забыл, - обратился к  своему  спутнику  Мигель,  -  синьор
будет платить надбавку деньгами или натурой?
   Тот расхохотался.
   - Ну ты наглец. Люблю отчаянных. Луиджи Минелли, - протянул  он  руку,  -
второй помощник регионального инспектора.
   - Мигель Гонсалес, первый помощник регионального инспектора,  -  протянул
мокрую руку Мигель, усмехаясь про себя: "Он такой же Луиджи, как я Мигель".
   - Ты что, действительно не умеешь плавать?
   - Умею, но очень плохо.
   - Ну тогда считай, что тебе повезло. Я плаваю как рыба.
   - Поэтому я и полез в воду. Я надеялся, что  хоть  ты  меня  вытащишь,  -
зябко передернул плечами Гонсалес.
   - Ты же озяб, переоденься. - Луиджи протянул ему сухую одежду.
   - Вот это мне больше нравится,  чем  петля  вашего  каната.  -  Мигель  с
благодарностью принял дар.
   Послышались чьи-то шаги. Вошел третий спутник Луиджи и Мигеля.
   - Ветер усиливается, - обратился он к Луиджи.
   - Не мне, теперь командир вот он.  -  Минелли  показал  рукой  в  сторону
переодевавшегося Гонсалеса. Вошедший сделал шаг вперед.
   - Марк Гоффман, - представился он, по-военному щелкнув каблуками.
   - Очень приятно - Мигель Гонсалес. Черт побери, эта рубашка, кажется, мне
немного мала. Так что вы сказали насчет погоды?
   - Ветер усиливается, - повторил Марк.
   - Вы знаете, куда мы идем?
   - Да, мы получили вчера шифровку. Снять вас с мыса Санта-Мария-де-Леути и
следовать в Дубровник.
   - Отлично. Вот и выполняйте приказ  в  точности.  Снять  вы  меня  сняли,
теперь следуйте в Дубровник. Ну, а ветер? Постарайтесь что-нибудь придумать,
чтобы не так сильно качало, а то завтра я не смогу встать на ноги.
   - Нам придется несколько сойти с курса, герр Гонсалес.
   - Делайте как считаете нужным. Я абсолютно не разбираюсь в  этой  морской
галиматье. Вы наш капитан, вот и выбирайте лучший путь.
   Марк снова щелкнул каблуками и вышел.
   - Вот человек! - Луиджи проводил его восхищенными глазами. -  Два  дня  с
ним на борту, а он еще ни разу не произнес больше двух предложений.
   - Будем считать, что и тебе повезло. Я постараюсь говорить за двоих.
   - Я это уже понял, - осклабился Луиджи.
   - Кстати, ты ведь Луиджи Минелли, значит, ты обязан отлично  говорить  на
итальянском, это ведь теперь твой родной язык. Так что, будь добр, говори со
мной только на итальянском. И мне хорошо, пройду с тобой  практику,  и  тебе
неплохо, будешь говорить на языке, который по паспорту  считается  для  тебя
"родным". Ну, кажется, все, переоделся, - добавил он уже по-итальянски.
   - Тогда давай сюда, здесь теплее. Кофе или чай? - предложил Луиджи.
   - Давай чаю.
   Отхлебывая обжигающий напиток, Гонсалес почувствовал, как приятное  тепло
разливается по всему телу.
   - Ну, ближе к делу. Шифровку получили?
   - Да. Предписывалось заехать за тобой и в Дубровник. Шеф там. Подробности
операции должен сообщить мне ты.
   - Сообщу. - Мигель, допив чашку, поставил ее на столик.
   - Еще?
   - Не надо. Лучше слушай, - он отодвинул чашку от себя. - Произошла утечка
информации.  Кому-то  стало  известно,  что  в  сектор   "С-14"   на   смену
замолчавшему инспектору посылается  новая  группа.  И  не  просто  известно.
Нашего шефа Дюпре едва не... Как это по-итальянски?.. Не пришили в Белграде.
Но он успел унести ноги. К сожалению, связной оказался не столь проворен,  и
теперь его холодное тело находится в морге Белграда.
   Луиджи недоверчиво хмыкнул.
   - Убили и связника?
   - В том-то и дело. А это значит,  что  утечка  произошла  не  из  сектора
"С-14", а из нашего отдела. Вот такая история. Ты понимаешь, знали буквально
все: кто такой Дюпре, адрес его гостиницы, кто с ним встретится, где, когда.
А это значит, что теперь у нас с тобой будет несколько  заданий.  Во-первых,
основное - контроль сектора "С-14". Во-вторых, установить,  почему  замолчал
инспектор со своими людьми, и, наконец, если возможно, выяснить, где и когда
произошла  утечка  информации.  Кроме  нас  троих,  к  нам  будет  подключен
специальный координатор регионального комиссара. Кто он,  я  пока  не  знаю.
Координатор встретит нас на месте и будет знать всех в  лицо.  Ну,  кажется,
все. Теперь понятно?
   - Как будто. - Луиджи мотнул кудлатой головой.
   - Значит, сейчас главное -  снять  Дюпре  и  взять  его  на  борт  нашего
"крейсера".
   -  Это  как  раз  нетрудно,  -  Минелли  говорит   быстро   и   энергично
жестикулирует, - мы же знаем его в лицо, а он знает нас. Подойдем к берегу и
возьмем его на борт. В  этом  районе  полным-полно  туристических  судов,  с
документами у нас полный порядок.
   - С какими документами? Во-первых, Дюпре разыскивают  те,  кто  хотел  бы
вернуть ему небольшой  должок  по  Белграду.  Кстати,  они  не  оставят  без
внимания и нас.  Во-вторых,  с  ним,  вероятно,  очень  хочет  познакомиться
югославская полиция. После того как он исчез из Белграда,  а  в  дверях  его
номера  осталось  полтора  десятка   пулевых   отверстий,   сам   понимаешь,
любопытство полиции очень возросло, и ей тоже хочется поближе  познакомиться
с нашим шефом. И, наконец, в инструкции  особо  оговаривается,  что  мы,  по
возможности, не должны привлекать к себе внимания.
   - Да, но зайти в Дубровник мы должны, а там наш катер будет на виду.
   - Вот и надо подумать, как лучше вытащить нашего шефа из этого рая.
   - Почему "рая"?
   - Я вспомнил Марко Поло. Он сказал: "Если есть рай  на  земле,  то  он  в
Дубровнике!"

Дубровник. День пятый

   Яркое изумрудное море  расстилалось  большим  зеленым  ковром  до  самого
горизонта. Ослепительно светило майское солнце. Отовсюду доносились  смех  и
шум двигающихся туристических групп. Насчитывающий  не  более  сорока  тысяч
человек город обслуживал почти полмиллиона туристов в  год.  Построенный  на
обрывистом  мысе  над  морем,  этот  город-музей  привлекал  внимание  своей
удивительной  красотой.  Его  мощенные  камнем  узенькие  улочки,   огромные
каменные стены с величественными башнями, красивейшие площади  с  фонтанами,
дворцы, построенные в стиле  барокко  и  позднего  Ренессанса,  -  город  не
напрасно считался жемчужиной Адриатики. Человек, раз попавший сюда, навсегда
сохранял в душе очарование этого живописного края.
   Дюпре стоял на возвышенности и смотрел на город. В  белых  лучах  солнца,
высвечивающих контуры монастырей и церквей, Дубровник казался еще  красивее.
Шарль задумчиво оглядывал город, прекрасно понимая, что эта красота не сулит
ему спокойной жизни.
   Хотя  это  он  понял  гораздо  раньше  -  там,  в  Белграде.  Игра  пошла
нешуточная.  Убийство  связного  и  налет   в   гостинице   совершены   явно
профессионалами, людьми, превосходно осведомленными, с кем имеют дело. А  он
до сих пор не знает, кто они. Дюпре понимал:  сейчас  идет  грязная  игра  и
козыри не в  его  руках.  Главное  теперь  -  выбраться  живым  отсюда,  это
единственное, на что он должен ориентироваться.
   В кармане у него, кроме французского  паспорта,  был  и  паспорт  на  имя
господина Рейхенау, коммерсанта из Мюнхена. А под левой рукой приятно давила
тяжесть  новенького  "венуса".  Этот  пистолет  был  уже  давно  принят   на
вооружение  специальными  отрядами  по  борьбе  с  терроризмом  в  некоторых
странах. Главная его особенность заключалась в невероятной скорострельности.
За 0, 6 секунды стрелявший успевал выпустить  всю  обойму  -  все  пятьдесят
патронов.
   Дюпре никогда не переводил оружие на положение "автомат". Ему  просто  не
нужна была подобная скорострельность. Пистолет  был  очень  надежен,  а  это
самое главное, вот почему у связного на резервной явке Дюпре  выбрал  именно
его. Он мог, конечно,  воспользоваться  своим  паспортом  на  имя  господина
Рейхенау и выехать из Белграда. Но у него не было  полной  уверенности,  что
его "визитеры" не знают его  в  лицо.  А  пистолет  с  собой  в  самолет  не
протащишь и таможенникам ничего не объяснишь.
   Эти три дня он отсыпался в поездах, курсирующих  по  стране.  В  купе  не
проверяли  документов,  и  Дюпре,  неизменно  бравший  все  три  места,  мог
спокойно, относительно спокойно, выспаться, не опасаясь непрошеных гостей. В
поезд Шарль вскакивал каждый раз на ходу, причем в другой  вагон,  и  только
затем переходил в свой.  Удивленному  проводнику  Дюпре  объяснял,  что  его
товарищи, очевидно, запоздали, как, впрочем, опоздал и он сам, но  билеты  у
него и он просит никого не впускать. Его наивный сербский язык,  на  котором
он с  трудом  изъяснялся,  помогал  куда  меньше,  чем  долларовая  бумажка.
Проводник согласно кивал головой и оставлял его в покое.
   Сегодня утром он прибыл в Дубровник. В  три  часа  дня  подошедший  катер
должен забрать  его  с  берега.  Каким  образом?  Он  этого  пока  не  знал.
Предусмотревшее,  казалось,  все,  его  начальство  и  в  мыслях  не   могло
допустить, что охотиться будет не он, а за ним. И что прятаться будут не его
преследователи, а он - региональный инспектор "голубых ангелов". "Кто они? -
снова поймал себя на назойливой мысли Дюпре. - Кто?" Он этого пока не  знал.
Но уже сейчас он не сомневался, что задачи,  стоящие  перед  ним  в  секторе
"С-14", будут особенно сложными и непредсказуемыми.
   Шарль поднял бинокль, приобретенный им в одном  из  магазинчиков  города.
Так. Катер на месте. Интересно, как он сумеет подойти к  нему?  Ведь  и  те,
другие, могут быть осведомлены об их вояже. Дюпре, опустив бинокль,  зашагал
вниз. Может быть, они и не знают о катере. Нет.  Наверняка  знают.  Не  надо
себя обманывать, подумал он. Итак, встречать его будут у  причала.  Засекут,
когда он будет переходить на  катер,  а  потом  перебьют  всех.  Нельзя  так
рисковать. А ведь я рискую не только своей жизнью. Дюпре чуть замедлил  шаг.
Должен же быть какой-то выход. Должен. Профессионалы не разрешат  ему  дойти
до катера, в этом он может не сомневаться.
   По-моему, я недооценил их, тревожно  подумал  Шарль,  неужели  они  будут
стрелять? Он ощупал пистолет, увидев, как двое высоких  мужчин  одновременно
шагнули к нему.
   - Господин Дюпре? - спросил один из них, улыбаясь, по-французски.
   Совсем не похоже, что он собирается стрелять. Да и спутник его не  держит
рук в кармане. Значит, у нас равные шансы.
   - С кем имею честь? - спросил он по-немецки.
   - Органы безопасности, - говоривший полез во внутренний карман.
   Шарль напрягся. Все правильно. Его собеседник достал удостоверение. Дюпре
усмехнулся. Ему почему-то стало весело.
   Об этой опасности он совсем забыл.
   - Вы ошиблись, господа, я герр Рейхенау из Мюнхена. Вот мой паспорт.
   - Господин Рейхенау, возможно, мы ошибаемся, но просим  вас  уделить  нам
немного времени. Мы обязаны задать вам несколько вопросов. Поймите, это  наш
долг, - уже по-немецки произнес его собеседник.
   Ну, что ж,  это  уже  маленькая  победа.  Документы  у  него  в  порядке.
Опасаться нечего. Разве что ему устроят очную ставку с той горничной.  Но  и
это вряд ли. Единственное, что могут сделать, это выслать  из  страны.  Хотя
для него и это неплохо.
   - С удовольствием, господа, - произнес он.
   - Здесь недалеко, - успокоили его.
   Дюпре пожал плечами и благоразумно  промолчал.  Спокойно.  Что  делать  в
подобных случаях? Допустить, чтоб его опознали, нельзя. А что  делать?  Будь
на его месте его преследователи, он бы выпустил всю обойму,  не  церемонясь,
но сейчас? В конце концов, в чем виноваты эти симпатичные ребята?  Они  ведь
тоже выполняют свой долг, как и он. Стоп! Откуда они знают, что он попадет в
Дубровник? Не случайно же его опознали, узнали. Опять утечка.  Не  много  ли
для одного случая? - подумал  Шарль.  Не  много  ли?  А  может,  я  все-таки
недооценил своих преследователей? И зачем им меня убирать? Тоже Джеймс Бонд.
Можно просто сообщить,  что  я  агент  одной  иностранной  державы.  Пулевые
отверстия в номере Белграда и мое поспешное бегство говорят  сами  за  себя.
Сколько осталось до трех? Двадцать минут. Так, что же делать?  Уже  за  один
пистолет его могут надолго засадить в тюрьму. Черт возьми,  должен  же  быть
выход! Они шли по городу пешком. Езда в этой части города  на  машинах  была
запрещена.  Мимо  сновали  туристы,  гогочущие,  кричащие,   вечно   куда-то
торопящиеся.
   Дуло пистолета показалось так  стремительно,  что  даже  Шарль  не  успел
отпрянуть. Реакция его высокого собеседника оказалась мгновенной.  Он  успел
лишь толкнуть Дюпре. В следующее мгновение он уже падал на землю,  сраженный
сразу четырьмя выстрелами. Его товарищ успел достать пистолет, отпрыгнуть  в
сторону  и  сделать  один  выстрел  явно  невпопад.  Наверно,  у  него  было
"неудовлетворительно" по огневой, почему-то успел  в  этот  момент  подумать
Дюпре.
   Кровь из простреленной головы  неудачливого  стрелка  брызнула  прямо  на
камни. Как в кино, мелькнула мысль  у  Шарля,  но  руки,  уже  автоматически
доставшие пистолет, делали свое дело. Убитый на  какое-то  мгновение  отвлек
внимание всех трех нападавших, и этого оказалось достаточно.
   Спокойно, как на учениях, он послал первую пулю. Первый  мой  выстрел  за
последние три месяца, с неожиданным удовольствием отметил Дюпре, увидев, как
тяжело осел один из нападающих. Прохожие с воплями разбегались кто куда,  не
смея даже высунуться из укрытия. Дюпре выстрелил еще несколько раз.
   Интересно, есть все-таки в этой стране полиция или нет? - подумал  Дюпре,
когда еще две пули чиркнули прямо у  носа.  Третья  пуля  свистнула  у  уха.
Сейчас из меня сделают ситечко. Надо уходить.
   В этот  момент  с  соседней  улицы  послышался  свист.  Вот,  кажется,  и
блюстители,  мрачно  подумал  Шарль  и,  заметив,  как  один  из  нападающих
дернулся, послал пулю точно в шею. Дернувшись  еще  несколько  раз,  человек
затих. Третий, сделав два быстрых выстрела, не выдержал и, вскочив, бросился
бежать. Дюпре поднял пистолет. Черт, неужели уйдет?
   Убегавший, однако, внезапно остановился, раскинул руки и неловко  ткнулся
в мостовую. Маленькое пятно расползалось у его  головы.  Это  еще  кто,  кто
стрелял? Дюпре тревожно огляделся. У  противоположного  края  стоял  высокий
парень. На его оружии был глушитель. Кажется, он делает какие-то  знаки.  Да
это же Луиджи! Хорошо, что я его узнал, прежде чем продырявить.
   - Господин Дюпре, быстрее, быстрее! Сейчас здесь будет полиция.
   Дюпре обернулся к югославам. Первый, неловко шевельнувшись, открыл глаза.
   - Вы живы? Превосходно. Я очень рад. Раненый застонал:
   - Кто вы?
   - Я тоже выполняю свой долг, как и вы. Простите, что не могу вам  помочь.
Но ваши люди уже бегут сюда.
   - Вы из... - Голова раненого судорожно дернулась, и изо рта пошла  кровь.
Топот ног и свистки раздавались со всех сторон. Поняв, что уже ничем  помочь
нельзя, Шарль в три прыжка пересек площадь и бросился за  убегавшим  Луиджи.
Мигель Гонсалес прикрыл отступление, бросая тревожные взгляды назад.

***

   Совершенно секретно Литера "В" ГРУППА "ДУБЛЬ-В" РЕГИОНАЛЬНОМУ КОМИССАРУ
   Дюпре взят на борт. В городе  ждала  засада.  Налицо  утечка  информации.
Приступаем к выполнению задания.
   "ДС-14".

Коломбо. День седьмой

   За окнами сгущаются сумерки.  Доносится  стук  проходящих  мимо  поездов,
спешащих к вокзалу Коломбо-форт. Несмотря на сильный дождь, который льет вот
уже третьи сутки, в  городе  стоит  сильная  духота.  Влажность  чувствуется
повсюду, даже здесь, в  комнате  с  двумя  кондиционерами.  Большие,  ажурно
украшенные окна выходят прямо на  гавань,  и  видны  отчаливающие  пароходы.
Слева - здание старого форта.
   В комнате двое - Мигель и Луиджи. На Луиджи короткие шорты и сандалии, на
Мигеле выцветшие серые брюки  и  рубашка  цвета  хаки.  Гонсалес  возится  у
телевизора, пытаясь поймать какой-то канал.
   - Брось, - лениво бросает Луиджи, - ничего особенного.
   - Ну а вдруг что-нибудь интересное?
   - Ты что, говоришь по-сингальски?
   - Совсем не обязательно. Они ведут передачи на английском.
   -  А  еще  постарайся  поймать  на  итальянском.   Ты,   кажется,   хотел
попрактиковаться.
   - Сейчас попрактикуюсь. - Мигель открывает рот, явно желая высказаться по
адресу Минелли,  когда  в  дверях  раздается  звонок.  Два  длинных  и  один
короткий.
   - Он, - кивает головой Гонсалес. Луиджи подходит к дверям, открывает их и
спускается вниз. На первом этаже дома  установлена  специальная  электронная
аппаратура,  позволяющая  видеть  каждого  и  фиксирующая  появление  любого
постороннего. Кажется, все в порядке. Это Дюпре. Луиджи внимательно  смотрит
на экран и щелкает механизмами. Дверь медленно открывается.  Жители  Коломбо
были бы весьма удивлены, если  б  вдруг  узнали  что  этот  двухэтажный  дом
буквально нашпигован электроникой и является резиденцией "голубых ангелов".
   Шарль входит в дом, молча кивает Луиджи и поднимается вверх  по  лестнице
на второй этаж. Минелли едва поспевает за ним.
   - Все в порядке? - коротко спрашивает Гонсалес.
   - Да, конечно.
   Дюпре стаскивает с себя пиджак, снимает  галстук,  отстегивает  ремень  с
кобурой.
   - Хорошо еще, что я догадался взять "кольт"! Представляете,  как  бы  мне
натер плечо "венус". - Шарль, стянувший рубашку, осматривает плечо. На левом
ясно видны следы ремня.
   - В жаркую погоду с этой штукой ходить не особенно приятно.
   - Это издержки работы, - улыбается Мигель.
   - Вот именно, издержки. Луиджи, - просит Дюпре, - плесни мне немного  вон
того, апельсинового.
   Минелли подходит к столику, на  котором  стоят  разнообразные  бутылки  с
соками, и, бросив несколько кусочков льда, наливает два стакана. Один  себе,
другой он протягивает Шарлю.
   - Спасибо. - Дюпре с наслаждением делает несколько глотков. - Так, теперь
к делу.