вителей прокуратуры и  милиции.  Хотя  в
такую ночь наверняка есть дежурный  и  в  руководстве  города.  Как  мне
позвонить? - спросил Дронго у Новрузова.
   - Как самому главе,  я  не  знаю,  -  испугался  тот,  -  но  телефон
дежурного знаю. - Он пробормотал номер телефона.
   - Может, мне пойти позвонить? - предложил Вейдеманис.  -  Уже  четыре
часа утра. Ты не думаешь, что будешь полезен здесь?
   - Не знаю. Надеюсь, что больше ничего страшного не произойдет.
   - Будь осторожен, - пробормотал Вейдеманис.
   - Собери всех внизу, и чтобы никто никуда не  отличался,  -  приказал
Дронго. - Особенно следи за Толдиной,  -  добавил  он.  -  Я  постараюсь
быстро вернуться. Если телефон будет  работать,  я  позвоню  руководству
города  или  в  милицию  и  попрошу,  чтобы  сюда  прилетел  следователь
прокуратуры. Только следи за Толдиной, - еще раз попросил он.
   - Не беспокойся, - заверил его Вейдеманис, - я все сделаю.
   Дронго поспешил вниз. Когда он подошел к входной двери, его  окликнул
Алтынбай.
   - Куда вы идете? - спросил он.
   - Я скоро вернусь, - повернулся к нему Дронго.  -  Закройте  за  мной
дверь и никого не впускайте.
   Он торопливо вышел из дома, уже на ходу надевая куртку. На улице было
довольно холодно. Дождь почти кончился, но порывы  ветра  все  еще  были
ощутимыми.
   Дронго зашагал к скале в направлении, которое ему  указал  ветеринар.
Через десять минут он был уже на месте.  Достав  мобильный  телефон,  он
включил его, ожидая сигнала о начале работы. Прошло несколько  секунд  -
никакого сигнала не было.
   "Жаль", - подумал  разочарованный  Дронго,  уже  собираясь  выключить
телефон, когда послышался  характерный  писк,  означающий,  что  аппарат
подключен и готов к работе. Дронго быстро  набрал  номер  исполнительной
власти города.
   -  Дежурный  по  городу  слушает,  -  сразу  ответил  мужской  голос.
Очевидно, в эту ночь в городе было  установлено  специальное  дежурство.
Такой обильный ливень мог вызвать настоящий селевой поток.
   - Это говорят с Мархала, - торопливо сказал Дронго.  -  У  нас  здесь
произошло убийство. Свяжитесь с прокуратурой и милицией, сообщите им.
   - Кто говорит? - растерянно спросил дежурный.
   - Не важно, кто говорит. Позвоните  в  прокуратуру  и  сообщите,  что
здесь произошло убийство.
   - Гасана убили? - Очевидно, дежурный знал, что  повар  повредил  себе
ногу и ему нужна была помощь.
   - Нет, он жив, позвоните в прокуратуру, - недовольно попросил Дронго.
   Он подумал немного и затем снова набрал тот же номер.
   - Как позвонить дежурному в милицию?. - спросил Дронго.
   - У нас нет милиции, - ответил дежурный, - у нас теперь полиция.
   - Какая разница? Вы позвонили в полицию?
   - Я уже передал, - сообщил дежурный по городу. - Вы не  скажете  мне,
кого убили? Может быть, кого-то из наших гостей? Мне  сказали,  что  там
отдыхают гости из Таджикистана.
   - Да, - ответил Дронго,  -  поэтому  постарайтесь  действовать  более
оперативно.
   Он отключился и пошел к дому. Погода уже установилась, дождя не было,
а воздух в горах всегда  чистый,  прозрачный,  тем  более  после  такого
ливня. Был уже пятый час утра, когда он вернулся в дом.
   - Где вы были? - спросил Алтынбай. - В  такую  ночь  лучше  сидеть  в
доме.
   - А я не верю в призраков, - усмехнулся Дронго. - И никогда в них  не
верил, - добавил он.
   Пройдя к столику, он взял стул и уселся напротив Погорельского. После
того как унесли тело Олега, никто не садился на диван. Усманов сидел  во
втором кресле, а Алтынбай разместился на стуле. Из бильярдной  слышались
стоны Толдиной.
   - Когда все  это  кончится?  -  жаловалась  она.  Буянов  пытался  ее
успокоить, но делал это настолько неуклюже, что вскоре замолк,  понимая,
что в такой  ситуации  вообще  лучше  молчать.  Погорельский  недовольно
оглянулся на бильярдную и потом тихо заметил:
   - Кажется, сегодня ночью на  моем  фильме  поставлен  большой  жирный
крест.
   Я потерял обеих актрис.
   - Не нужно так говорить, - хмуро сказал Алтынбай. - Она еще придет  в
себя.
   - Это надолго, - вздохнул режиссер, - я ее давно знаю.  Во  время  ее
обычной хандры мы простаивали  по  несколько  дней,  ожидая,  когда  она
наконец сможет приступить к работе. А уж после подобных потрясений я  не
думаю, что она скоро сможет сниматься.
   Он достал трубку, чтобы закурить, и огляделся в поисках  спичек.  Уже
светало, но коробок найти было еще невозможно.
   - Может, вы мне скажете, где находится хотя бы одна  новая  свеча?  -
раздраженно спросил Погорельский, обращаясь к Усманову. -  Кажется,  нам
уже не нужно экономить. Дождь прекратился,  и  я  думаю,  что  довольно,
скоро здесь будут люди, которые  помогут  нам  покинуть  этот  не  очень
гостеприимный дом.
   - Они в коробке в шкафу, - показал Усманов. - Я сейчас их достану. Мы
обязаны были думать об экономии.
   Усманов поднялся и пошел к шкафу.
   - Экономия, - горько повторил режиссер, - вместо экономии подумал  бы
о человеческих жизнях. Если бы мы зажгли все свечи, может быть, убийца и
побоялся бы влезть в наш дом.
   - При чем тут Усманов? - примиряюще сказал Дронго.  -  Мы  ведь  сами
решили, что нужно экономить. Ураган мог продолжаться довольно  долго,  а
свечи нам были нужны.
   - Я не обвинял лично его, - нервно заметил  режиссер,  дернув  рукой.
При этом его трубка упала на пол рядом с Дронго.
   Погорельский наклонился, чтобы поднять ее, пошарил рукой по ковру под
столиком.
   - Вы не видите мою трубку? - спросил он, обращаясь к Дронго.
   Тот взял уже почти сгоревшую свечу, чтобы посветить режиссеру. Трубка
лежала у ножки стула. Дронго наклонился, чтобы взять ее, и вдруг заметил
под столиком какой-то предмет. Он протянул руку.
   - Что это? - спросил Погорельский.
   - Ничего, - поднял Дронго белую шашку, -  обычная  шашка.  Закатилась
под столик. - Он машинально положил находку в карман.
   - А моя трубка? - спросил режиссер.
   - Вот она. - Дронго достал трубку и протянул  ее  Погорельскому.  Тот
благодарно кивнул.
   Вернувшийся Усманов протянул коробку свечей.
   - Там осталась половина, - сказал он. - Можете забрать все  и  зажечь
их.
   Надеюсь, что нас отсюда вытащат.
   - Скоро прилетит вертолет, - сообщил Дронго.
   - Откуда вы знаете? - спросил Погорельский, доставая сразу две свечи.
   - Ветеринар сообщил. Он мне объяснил,  откуда  нужно  звонить,  чтобы
горы не мешали  мобильному  телефону.  Я  позвонил  в  прокуратуру  и  в
милицию.
   Наступило молчание. Погорельский чиркнул спичкой, зажег  одну  свечу,
затем вторую.
   - Вы сказали им о том, что здесь произошло? - спросил режиссер.
   - Конечно, сказал. Я думаю, что они довольно быстро сюда прилетят.
   - Это правильно, - вздохнул Усманов. - Нужно как можно скорее узнать,
кто убил нашего Олега и двух женщин. Я очень переживаю: он мне  был  как
сын.
   Сегодняшняя ночь была самой трудной в  моей  жизни.  Все,  что  здесь
случилось, так страшно и невероятно. Разве поверит следователь,  что  мы
не видели убийцу, хотя тот стоял рядом с нами, когда  стрелял  в  Олега.
Разве он нам поверит?
   - Думаю, что должен поверить, - ответил  Дронго.  -  Во-первых,  было
темно,  во-вторых,  была  ужасная  погода,  и  в-третьих,  здесь   много
свидетелей.
   Хотя признаюсь, что все случившееся этой ночью действительно выглядит
довольно не правдоподобно.
   - Вот именно, - кивнул Рахман-ака.
   Сверху спускались Вейдеманис и ветеринар. Последний был явно  напуган
и все время оглядывался по сторонам.
   - Я ему рассказал, что здесь произошло, - пояснил Эдгар.
   Новрузов прошел к дивану и сел. Эдгар нахмурился, взял стул и  уселся
рядом со всеми. Ветеринар огляделся, внезапно вспомнил, что здесь  лежал
труп, и с криком вскочил с дивана. Он взял свободный стул и сел.
   - Мы заходили в комнату к нашим женщинам,  -  пояснил  Вейдеманис.  -
Мамука все еще там. Он всю ночь ничего не пил и не ел. Отари с  супругой
тоже рядом с ним. Мы им предлагали спуститься вниз, но они отказались.
   - Как наш повар? - спросил Дронго.
   - Все нормально, - кивнул  Вейдеманис.  -  Ему  сделали  укол,  и  он
заснул.
   Если вертолет прилетит вовремя, то он не проснется до самой больницы.
Ты дозвонился?
   - Да, - кивнул Дронго, -  скоро  они  прилетят.  Наступило  молчание.
Никто не знал, о чем можно говорить в такую ночь. Из бильярдной слышался
шепот Толдиной. Очевидно, она уже не плакала, а что-то  быстро  говорила
Сергею Буянову, который молча ее слушал. Дронго знал, что после истерики
наступает период, когда человеку нужно выговориться, чтобы избавиться от
страха и сомнений, накопившихся за  определенный  период.  Более  слабые
натуры засыпали, более сильные старались выговориться.
   С каждой минутой становилось все светлее. И казалось, что  все  ужасы
прошедшей  ночи  исчезают  вместе  с  рассеивающейся  тьмой.  Еще  через
несколько минут Алтынбай поднялся со стула.
   - Пойду поставлю чай, - сказал он. - Нам всем нужно позавтракать.
   - У вас нервы прямо из стального троса, - заметил Погорельский.
   Алтынбай обернулся и хотел что-то ответить,  но  в  этот  момент  все
услышали нарастающий шум.
   - Вертолет, - уверенно произнес  Новрузов,  глядя  на  остальных.  Он
удивился - лица сидящих за столом  не  выражали  радости.  Скорее  в  их
глазах были пустота и безразличие.

Глава 12

   Вертолет сел недалеко  от  дома  через  несколько  минут.  Из  кабины
выбрались двое незнакомцев. Один был небольшого роста, молодой, в  кепке
и кожаной куртке. Второй  -  в  форме,  очевидно,  офицер  полиции.  Все
мужчины вышли из дома, чтобы встретить  гостей.  Даже  Буянов  на  время
оставил Толдину.
   Первый из незнакомцев, увидев Керима Новрузова, подошел к  нему  и  о
чем-то тихо его спросил. Тот утвердительно кивнул головой, показывая  на
Дронго.
   Незнакомец подошел к эксперту и протянул ему руку.
   - Следователь городской прокуратуры Сеидов.
   - Здравствуйте, - пожал ему руку Дронго.
   - Нам сообщили, что здесь произошло убийство.
   - И не одно, - мрачно сообщил Дронго, - а целых три.
   - Три убийства? - не поверил  следователь.  Как  это  случилось?  Они
погибли в горах?
   - Нет, их убили в доме.
   - Как это убили? - не понял следователь, оглядываясь по  сторонам.  -
Кто убил?
   - Этого мы не знаем, - ответил за Дронго Вейдеманис.
   - Почему здесь так много людей? - недовольно спросил офицер  полиции.
- Нам сказали,  что  тут  должны  быть  только  три  человека  -  гости,
приехавшие к нам из Таджикистана.
   - Нет, - ответил Дронго, - здесь было трое из  Таджикистана,  четверо
из киногруппы и еще шесть человек из дома отдыха шелкового комбината, не
считая Гасана.
   - Кого убили? - спросил следователь, который все еще не понимал,  что
произошло.
   - Эдгар, - устало попросил  Дронго,  -  покажи  им.  второй  этаж.  И
расскажи обо всем, что случилось.
   - Я Рахман Усманов, руководитель таджикской делегации, - представился
Усманов. - Пойдемте, я вам все покажу.
   - Вот и хорошо, - согласился Дронго. Следователь прокуратуры и офицер
полиции вместе с Усмановым и Вейдеманисом пошли на второй этаж. Новрузов
подумал немного и тоже последовал за ними.
   Дронго вернулся в гостиную, а потом прошел в бильярдную комнату.
   Толдина достала зеркало и пыталась привести в порядок свою  прическу.
Было уже совсем светло. Увидев Дронго, она торопливо убрала зеркало.
   - Все в порядке, - сообщил он, - приехал следователь прокуратуры.
   - Мы можем уехать? - спросила она.
   - Пока нет. Но я думаю, что скоро весь этот ужас закончится.
   - Слава Богу, - прошептала она. - У меня уже нет никаких сил. Сережа,
посмотрите, пожалуйста, там осталась вода?
   Буянов пошел к столу, взял бутылку  минеральной  воды  и  принес  ей.
Когда он попытался открыть бутылку, вода брызнула в разные стороны.
   - Осторожнее, - попросила  Толдина.  Дронго  задумчиво  посмотрел  на
него.
   - Вы всегда так неаккуратны? - спросил он, думая о своем.
   - Здесь  минеральная  вода,  наверное,  закачивается  в  бутылки  под
сильным давлением, - попробовал оправдаться  Буянов,  -  или  они  долго
лежали в тепле.
   - Скорее второе. - Дронго  засунул  руку  в  карман  и  вдруг,  резко
повернувшись, вышел из бильярдной.
   Он поднялся наверх как раз в  тот  самый  момент,  когда  следователь
осматривал  тело  убитого  Шарая,  выслушивая  объяснения   Усманова   и
Вейдеманиса.
   Стоявший рядом офицер полиции, большой, полный мужчина  с  роскошными
черными  усами  и  сросшимися  темными  бровями,  изумленно  смотрел  на
свидетелей, не веря ни одному слову. В самом тихом месте  этого  района,
где десятилетиями не случались убийства, были убиты сразу три  человека!
Офицер снял фуражку и вытер вспотевший лоб.
   - Извините меня, Сеидов, - вдруг сказал Дронго, вошедший в комнату, -
сколько вам лет?
   -  Это  имеет  отношение  к  нашему   расследованию?   -   нахмурился
следователь.
   Как и всякого молодого человека, его  самолюбие  задевали  намеки  на
молодой возраст.
   - Не обижайтесь, -  попросил  Дронго.  -  Вам,  наверное,  не  больше
тридцати.
   - Ну и что?
   - Вам, очевидно, не сказали,  кто  я.  Ваш  прокурор  меня  знает.  Я
Дронго.
   - Вы Дронго? - Сеидов изумленно оглянулся на Усманова и Вейдеманиса.
   - Да, - кивнул Эдгар, - это он. Вам повезло. Сеидов. Вы видите  перед
собой живую легенду.
   - Вы действительно Дронго? - Следователь не мог поверить  в  то,  что
перед ним легендарный эксперт.
   - Действительно, - кивнул Дронго, - поэтому  я  прошу  вас  закончить
осмотр и спуститься вниз.  Кстати,  попросите,  чтобы  все  собрались  в
гостиной.
   Кажется, я уже знаю, что именно произошло здесь этой ночью.
   - Как это знаю? - разозлился офицер, вмешиваясь  в  разговор.  -  Что
говорит этот человек? Кто вы такой?
   - Это Дронго, - остановил его Сеидов. - Собери всех и давай спустимся
вниз.
   Офицер полиции, с опаской взглянув на  Дронго,  замолчал.  Когда  тот
повернулся и вышел, он шепотом спросил у Вейдеманиса:
   - Где он работает? В прокуратуре республики?
   - Выше, - улыбнулся Вейдеманис.
   - В Кабинете министров?
   - Еще выше.
   - Неужели в президентском аппарате? - испугался офицер.
   - Еще выше, - засмеялся Вейдеманис.
   - Выше не бывает, - разозлился офицер. - Где  он  все-таки  работает?
Или он депутат? Министр? Кто он?
   - Эксперт по расследованиям. Эксперт-аналитик, - пояснил  Вейдеманис,
с трудом сдерживая улыбку.
   - Этого я не понимаю, - сказал офицер. - Где  он  работает?  В  каком
ведомстве?
   - У Бога, - подумав, ответил Вейдеманис.
   Офицер махнул рукой, решив, что его разыгрывают. Его  только  недавно
перевели из участковых на оперативную работу, и он не  знал,  что  такое
"эксперт-аналитик". Но указания следователя он  добросовестно  выполнил,
собрав в гостиной всех находившихся в доме гостей.
   Все присутствующие  ждали,  что  именно  им  скажет  Дронго.  Мужчины
принесли стулья из бильярдной комнаты. На диван сел офицер  полиции,  не
понимавший, почему никто  не  хочет  к  нему  присоединиться.  Остальные
разместились на стульях и в креслах. Буянов принес сверху еще два стула,
отдав их Погорельскому и Толдиной, которая  отодвинулась  от  режиссера,
стараясь быть ближе к сидевшему рядом с  ней  Сергею  Буянову.  В  своем
кресле остался Рахман Усманов. В другом кресле  сгорбился  Алтынбай.  На
двух стульях рядом сели супруги Квачадзе  -  Отари  и  Людмила.  Мамуку,
поседевшего  от  горя,  посадили  поближе  к  Отари.  И  наконец,  Эдгар
Вейдеманис поставил стул чуть поодаль.
   Все смотрели на Дронго. Он почувствовал  некоторое  волнение,  словно
перед выступлением в  аудитории.  Впрочем,  выступлений  об  никогда  не
боялся. Ему было легко и просто говорить перед людьми.
   Следователь сидел чуть в стороне,  ожидая,  что  именно  скажет  этот
необычный человек. Он тоже немного волновался. Еще учась на  юридическом
факультете, он слышал о легендарном аналитике, который  может  распутать
любую загадку. И теперь он  сам  мог  проследить  за  ходом  рассуждений
великого аналитика. Следовательно, он  твердо  решил  не  вмешиваться  в
монолог Дронго, давая ему возможность высказаться без помех.
   - С самого начала я не верил в преступления, совершаемые маньяком,  -
начал Дронго. - Мне казалось невероятным, что в такую погоду, при  таком
ветре и здесь, в  горах,  вдруг  оказался  сексуальный  маньяк,  который
нападает  на  наших  женщин.  Однако  обстоятельства  первого   убийства
наводили на эту мысль.

***

   В момент первого убийства все  складывалось  так,  чтобы  мы  приняли
именно эту версию. Катя Шевчук была в комнате  одна,  когда  туда  вошел
убийца, который успел задушить ее  и  исчезнуть.  Предположить,  что  он
поднялся по лестнице и прошел по коридору, я никак  не  мог.  Во-первых,
его могли увидеть работающие на кухне женщины. А во-вторых,  он  не  мог
выйти на веранду незаметно для Отари Квачадзе. Но учитывая,  что  наверх
поднимались двое - Сергей Буянов, что-то выяснявший у женщин,  и  Мамука
Сахвадзе,  который  вызвался  напоить  нашего   повара,   так   неудачно
поскользнувшегося по дороге на Мархал, вполне понятно, что именно их я и
должен был подозревать в первую очередь. Ведь остальные сидели рядом  со
мной. Был еще Алтынбай, у которого  вообще  не  было  никакого  алиби  и
который, единственный из всех остальных, мог  спокойно  выйти  из  своей
спальни, пройти за спиной художника в комнату  Кати  и  своими  сильными
руками легко ее задушить.
   Все посмотрели на руки Алтынбая, которые он скрестил на  животе.  Тот
чуть смутился и убрал руки за спину.
   - Вы хотите из меня сделать убийцу? - с отвращением спросил он.
   - Я хочу установить истину, - возразил Дронго. - И будет лучше,  если
вы не станете мне мешать. Итак, число подозреваемых оказалось  не  столь
велико.  Но  мне  важно  было  понять  мотив  преступления.  Убийца  мог
проникнуть в дом и с веранды. Однако  дверь  плохо  поддавалась,  и  мне
пришлось приложить некоторые усилия, чтобы открыть ее. Отсюда  я  сделал
конкретный вывод, что убийца вряд ли мог воспользоваться этой  дверью  и
скорее всего проник в комнату, где находилась Шевчук, через окно.
   Я предположил, что так и было. Тогда получалось, что убийца, выйдя из
дома, подтянулся на руках, залез на веранду, потом через окно забрался в
дом и задушил несчастную женщину.  Мне  казалось  логичным,  что  первое
убийство произошло именно так. И я стал анализировать, кто мог незаметно
выйти из дома - так, чтобы мы ничего не заподозрили.
   - Все были в доме, - возразил  Погорельский.  -  Мы  знаем,  где  был
каждый из нас. Ваша дедукция дает очевидный сбой.
   - Возможно, - улыбнулся Дронго, -  но  я  продолжу.  Мне  было  важно
установить, кто мог  выйти  из  дома.  Я  разгадал  эту  загадку,  когда
произошло второе убийство. Смерть Нани Сахвадзе не вписывалась в  модель
моего расследования.
   При этих словах Мамука вздрогнул.
   - Модель,  -  пробормотал  он,  -  для  вас  она  всего  лишь  модель
расследования.
   - Извините меня, Мамука, я не хотел вас обидеть, - сказал  Дронго.  -
Итак, произошло второе убийство. Убийца на этот раз  поднялся  наверх  и
ударил несчастную женщину ножом.
   - Как это ножом? - вскочил Мамука. - Он ведь ее задушил!
   - Мамука, подожди, не волнуйся, я  все  объясню,  -  поднялся  следом
Отари, который обратился к другу на грузинском языке.
   - Что он говорит?! - кричал Мамука.  -  О  каком  ноже  он  говорит?!
Значит, ее закололи? Закололи, как свинью? И вы мне ничего не говорили?!
Значит, ей сделали больно? - От волнения он путал русские  и  грузинские
слова.
   - Сядь, Мамука, - почти силой  усадил  своего  обезумевшего  от  горя
друга Отари. - Нужно выслушать, что скажет этот человек,  -  добавил  он
по-грузински.
   - Вашу супругу убили, - сурово подтвердил Дронго, - но  ее  убили  по
ошибке. Убийца метил не в нее. Ему нужна была Наталья Толдина.